Вечерний ветер
1.1K subscribers
1.76K photos
133 videos
13 files
803 links
Марина Битокова
🔹Лауреат премии ГИПЕРТЕКСТ-2024 («Книжный блогер»)
🔹Член жюри номинации «Молодость» премии ЯСНАЯ ПОЛЯНА
加入频道
Какое это счастье – найти фильм, который специально для тебя – он твой, он разговаривает именно с тобой – простыми словами о простых истинах. Иногда просто необходимо услышать от кого-то то, что ты и сам знаешь, чтобы старая мысль забилась в твоей голове с новой силой. Мне кажется, что фильм «Бойфренд из будущего» (2013) обожаемого мной Ричарда Кёртиса как раз такой – личный для каждого своего зрителя.

Кажется, этот блистательный режиссер каждый раз ставит перед собой сверхзадачи: снять умное, интересное, весело, трогательное, красивое и стильное кино. В каждой из трех своих картин Кёртис доказывает, что все это возможно, причем делает это настолько легко и изящно, что дарит тебе необычное впечатление: если бы я снимал фильм, я бы сделал это точно также.

История простого парня Тима рассказана нам для того, чтобы мы поняли: его исключительность не в унаследованной от отца способности перемещаться во времени, а в умении ценить время, видеть красоту каждого дня и, безусловно, в бесконечных запасах любви в сердце. Сначала он воспринял свою суперспособность как возможность исправлять промахи, научился пользоваться ею, управлять запутанными ситуациями, помогать друзьям, но никогда не пробовал он ее применять ее в корыстных целях. В какой-то момент понимаешь, что неслучайно именно ему так повезло – судьба не выбирает случайных людей. И еще одна особенность героя в том, что он умеет извлекать уроки из своего опыта: проживаю одну и ту же ситуацию по нескольку раз, он научился через некоторое время сразу выбирать верный вариант – без работы над ошибками. Вместе с ним и мы можем усвоить главный урок: важно уметь проживать каждый свой день, осознавая, что повторения ему не будет и исправить ничего нельзя. Важно быть счастливым каждый день, и счастье, как говорят на Кёртис и Тим – это не карьера, не богатство и не успех. Счастье – это любовь: когда даришь свою любовь близким, умеешь баловать, говорить им о своих чувствах, оберегать от расстройств и раздражений, не замечаешь, как становишься самым счастливым человеком на свете.

Любовь и есть главный герой этой истории: Тим любит родителей, сестру, дядюшку, любит своих друзей, любит свою девушку и будущую жену, любит своих детей. Особое место в каждой из картина Ричарда Кёртиса занимает история отношений между отцом и сыном, в «Бойфренде из будущего» она практически в центре повествования. Дружеские и доверительные отношения Тима с отцом выглядели бы почти недостижимой идиллией, если бы актеры не сумели изобразить ее так просто и естественно, с таким богатым спектром наших повседневных эмоций и жестов. И даже не хочется думать о том, что в кадре не настоящие папа и сын, а актеры и совершенно посторонние друг другу люди. Донал Глисон, сыгравший Тима, одинаково убедителен и в роли сына, и в роли отца – так нежно и умело он заботиться о своих детях, столько любви в каждом его взгляде на них.

Еще один секрет режиссер – в его умении собрать яркий, самобытный и блистательный актерский ансамбль. Билл Найи, Рейчел МакАдамс, Донал Глисон Линдси Дункан, Лидия Уилсон, Том Холландер и многие другие превратили историю Ричарда Кёртиса из полуфантастического рассказа в сказку о людях, которые наделены главным богатством этого мира – любовью, которые умеют смеяться над своими неприятностями, превращая их в приключения, наслаждаются общением и ценят отпущенное им время.

Когда находишь свой личный фильм, то получается общаться с ним: он разговаривает с тобой. Он может не повторять твоих жизненных ситуаций – он про тебя в эмоциональном плане – он о твоих мечтах, чувствах, переживаниях. Поэтому все, что он рассказывает тебе, так важно для тебя, как совет настоящего друга.
#кинозалдляодного #кино #БойфрендИзБудущего #AboutTime
Донал Глисон и Билл Найи в роли отца и сына в "Бойфренде из будущего"
Любить - это смеяться вместе. Кажется, самая гармоничная кинопара на моей памяти - это Донал Глисон и Рейчел МакАдамс
Mi amor! Esperamos!
4 года, как нет Фазиля Искандера. Тогда известие о его смерти застало меня в Израиле, и такая невыразимая печаль наступила, что она до сих пор не рассеялась... Кажется, пока он был живым, у мира ещё была надежда
Сквозь листья по струе луча
Жара стекает на лощины.
Кувшины моют у ручья
Три женщины, как три богини.

Берут за шиворот кувшин.
Чтоб воду выплеснуть наружу,
Как будто прошлогодних вин
Безжалостно смывают душу.

Чтоб не осталось и следа!
Звенят кувшины от затрещин!
Стекает пьяная вода
К ногам разгоряченных женщин.

Я останавливаюсь вдруг,
Внезапным сходством пораженный:
В загаре обнаженных рук
Загар кувшинов обожженных.

Работала день ото дня
В порыве творчества едином
Природа солнца и огня
Над женщиной и над кувшином.

Прекрасна древняя игра,
Где шлепают водой из ведер.
Где линии кувшиньих бедер
Идут от женского бедра.

Широкий материнский жест!
Чадохранительницы края
Винохранилища, катая.
Смеясь, купают, как невест.
#Искандер #поэзия #стихи
«Снег» Орхана Памука - книга сложная, вязкая, а временами кажется, что и вялая. Сложно определяемая в жанровом плане, она в конце концов оказывается ни одним из тех шаблонов, что порой пытается на себя примерить. Но несмотря ни на что от «Снега» трудно «отвязаться», хотя читать эту книгу лично у меня получалось только с перерывами в несколько дней.

В течение этих перерывов могут забыться какие-то сюжетные линии и герои, но магистральная линия этой книги ведёт тебя по своим лабиринтам.
И самое главное здесь - это образ поэта и поэзии, вечный поиск разгадки о том, что такое творчество, вдохновение, поэзия и кто же такой поэт! Образ Ка и образ его книги - неразрывно связаны. Настоящий палимпсест - проза, написанная поверх поэзии, поверх смытого, забытого, исчезнувшего текста, - это не только дань уважения постмодернизму, но и глубинное искреннее мироощущение автора. Его восточное мировидение накладывается на актуальные литературные тренды и создаёт поистине магическое произведение. Магическое не в смысле близости к мистике , а в смысле магии воздействия на читателя.

Здесь добавляется сложная оптика видения литературного полотна - то от третьего лица, то от имени автора, то его собственными глазами. Эта сложная композиция вкупе с множеством действующих героев и пересекеющихся линий их жизни - все это придумано и выстроено для того, чтобы отразить глубину неизбывного одиночества поэта, его вневременности по сравнению с политическими течениями, партиями и переворотами, чтобы ещё раз высветить его жизнь на фоне жизней сотен других людей, в каждом из которых он видит божественный замысел, но для которых сам остаётся всего лишь человеком - слабым, неудобным, капризным...

Всё эти линии, поначалу сложно сводятся к чему-то единому в читательском восприятии, и порой кажутся неразберихой и в писательском замыселе. Но, перевернув последнюю страницу ты остешься каким-то ошарашенным и опустошенным - наедине со своим одиночеством, в котором всегда в какой-то степени отражается одиночество поэта, приходящего в этот мир совсем ненадолго и остающегося в нем навсегда...
#литерадость #литература #книги #ОрханПамук
ЧЕРНАЯ БОЛЬ

Мой отец был демобилизован со срочной службы весной 1986 года. И впервые я задумалась о том, как бы сложилась его судьба, будь он призван на полгода позже, только после «Чернобыля» (2019). Я даже спросила у него об этом – оказалось, что его часть осенью того же года была отправлена на ликвидацию последствий аварии.

Возможно, я впервые задумалась вообще о том, что такое был для нас Чернобыль: что это касалось каждого, что все мы в какой-то степени отвечаем за него, одновременно расхлебывая последствия, что мы ничего не знаем о тех, кого называли привычным словом «ликвидаторы» (мы в детстве хоть и не понимали до конца их роли, но знали в нашем дворе в лицо всех). То есть, вроде бы Чернобыль был долгие годы частью нашей повседневности, но в свое сознание мы старались его не пропускать, отмахивались, боясь понять его истинную суть.

Порой у меня складывалось ощущение, что и героями «Чернобыль» часто движет именно страх осознания: как будто если в кабинетах решат, что никакой опасности нет, то ее действительно нет. Для создателей сериала Йохана Ренка (режиссер) и Крейга Мейзина (сценарист) вообще превыше всего стояла вот эта человеческая правда – эмоции, реакции, порывы и побудительные мотивы, нежели какие-то разоблачения или, тем более, обвинения.

«Чернобыль» смотреть сложно, даже физически больно. Кажется, это радиоактивное свечение (которое можно воспринимать как метафору лжи) проникает и в тебя. Авторам удалось настолько близко приблизиться к людям, что они ощущают их боль и незащищенность как свою собственную. И это ощущение передается зрителю – меня на протяжении всех пяти серий не оставляло чувство какой-то неизвестности перед будущим после обрушения прежнего мироустройства. Излюбленный голливудский прием показать судьбу одного человека на фоне глобального события, вычленить из общего частное здесь сработал максимально художественно – через историю Василия и Людмилы Игнатенко все показанное воспринимается максимально лично.

Конечно, такое отношение к сериалу формируется в первую очередь через его визуальное решение – общее цветовое решение фильма вместе с его скрупулезным вниманием к деталям убеждает его в достоверности показанного. Гигантомания советских клубов, гостиниц и правительственных залов на фоне тесных кухонь и типовых застроек безликими многоэтажками, пепельницы, одежда, прически, синтетические ткани с простенькими принтами, счастье простого человека за день до страшной даты на фоне блеска и нищеты советской жизни. Все это прорисовано с такой тщательностью, которая переходит в форму принятия, понимания и, возможно, любви. Впервые запад не обличает, а сопереживает, испытывает сопричастность и благодарность. И именно такая подготовка сегодня позволяют искать ошибки в сериале, вроде картины Репина в Кремле или вертолета, упавшего не в тот день, что показан в фильме.

Даже артисты подобраны так, что в их «советскость» верится беспрекословно: Джесси Бакли и Адам Нагаитис (супруги Игнатенко), Джаред Харрис (профессор Валерий Легасов), Эдриан Роулинз (главный инженер ЧАЭС Николай Фомин) и, конечно, безукоризненные, хоть и самые «звездные» Эмили Уотсон (Ульяна Хомюк) и Стеллан Скарсгард (Борис Щербина). Конечно, «Чернобыль» - это не фотография и не документальная лента, она допускает художественное преувеличение там, где это необходимо. Можно спорить без конца о мифах, показанных в фильме и приводить в пример другие ленты, более правдивые и снятые так сказать очевидцами.

Но стоит признать, что еще ни одно кино о чернобыльской трагедии не смогло так настойчиво достучаться до каждого зрителя: и тот, кто, преодолевая дискомфорт, не может оторваться от крана, и тот, кто выключает на первой серии, не может оставаться равнодушным. И мы, поколение, выросшее в постчернобыльском и постсоветском мире, благодаря сериалу производства HBO осознаем феномен Чернобыля, учимся жить с этим и нести ответственность хотя бы перед собственной совестью за то равнодушие, что было в нас до сегодняшнего дня.

#кинозалдляодного #кино #Чернобыль
Самый классный обозреватель документального кино в Телеграме. Глубокий, интеллектуальный и субъективный анализ. Все, как мы любим!
Forwarded from беспорядок.
стартовал один из самых интересных, модных фестивалей док.кино BEAT FILM FESTIVAL.
фестиваль о новой культуре.
на наше счастье фестиваль теперь проходит не только вживую, но и в онлайн-формате! чтобы посмотреть фильмы из программы фестиваля теперь достаточно иметь подписку на Кинопоиск HD (которую я в очередной раз рекламирую). в магазине платформы вы найдете специальный раздел с фильмами фестиваля (Beat Fest 2020). за каждый фильм нужно платить отдельно, где-то в пределах 200 рублей.

доступ к фильмам будет открыт две недели - с 1 по 14 августа. о том, что не стоит пропустить напишу на днях.

подробнее:
https://beatfilmfestival.ru/news/beat-film-festival-2020-guide
Роман Джона Уильямса «Стоунер» впервые был опубликован в США больше полувека назад – в 1964 году, но сегодня он словно бы обрел новую жизнь: его переиздание вызвало резонанс во многих странах мира,е и книга начала активно переводится. Сегодня русскоязычный читатель имеет возможность погрузиться в нее благодаря прекрасному переводу Леонида Мотылева. Новый виток триумфа же начался с того, что за французский перевод взялась сама Анна Гавальда, и в Париже роман вышел с надписью на обложке: «Прочла, перевела и полюбила Анна Гавальда».

Постепенно входя в мир Джона Уильямся и его героя, для себя я дала «Стоунеру» краткое определение: «Мартин Иден» без романтики». Действительно, в обоих романах похожая канва событий: молодой человек из низких слоев американского общества через приобщение к художественной литературе проходит сложный путь, в котором преодолевает прежде всего самого себя и обнаруживает в себе глубокие противоречия. Они, эти противоречия, наверное, и не проявились бы, если бы он продолжал привычную жизнь, оставался в своем привычном кругу. Но тяга к познанию изменила самих героев и их судьбу, и приоритеты многие изменились: не борьба за выживание определяет теперь их жизнь, а преодоление невежества, незнания, «не-интереса». Но важнее сюжетного сходства здесь, на мой взгляд, утверждение знания как высшей ценности человеческого существования, важности осознания своего права на познание как основы, смысла своей жизни.

Роман «Стоунер», вышедший спустя почти 50 лет после «Мартина Идена» автобиографичен: Джон Уильямс был преподавателем университета Миссури, автором четырех романов, за один из которых (не «Стоунер») он получил престижную литературную премию США. Но если информация о фактах жизни писателя более чем скудна, по крайней мере, в русскоязычном сегменте интернета, то о его жизни «внутренней» мы можем судить по его произведению. «Стоунер» не вызывает сомнений или недоверия: так беспристрастно, безжалостно и безэмоционально можно рассказывать только о себе, о своей жизни – когда самые страшные катаклизмы ты уже пережил и они не кажутся тебе заслуживающими долгого и красивого пересказа. Эта особенность избавляет особо привередливых читателей от скепсиса и высокомерия, ибо несмотря на монотонное повествование и почти полное отсутствие внешнего действия, от книги не оторваться. Она завораживает. И если сначала нас удивляет и немного тяготит отсутствие диалогов, то с постепенно даже те редкие разговоры, которые случаются у героя, словно бы вырывают нас из особого состояния литературного созерцания. Так, наверное, они вырывали и Уильяма Стоунера из его глубокого погружения в себя и свои мысли о литературе.

Кто-то из критиков сказал, что это роман «о тщетности любви к литературе», а затем добавил, что это «безмерно печальный, не великий, но доброкачественный и глубокий роман». Сложно сказать, можно ли применять к литературному произведению такие утилитарные эпитеты, как «доброкачественный», но с тезисом о тщетности любви к литературе, хочется поспорить. Важно определить, ждем ли мы от литературы возможности извлечь из нее пользу, или эта любовь (как и любовь вообще) является смыслом себя самой.

Действительно, внешне Стоунер потерпел поражение на всех жизненных фронтах, но посреди полной неустроенности он находит смысл лишь в том, чтобы читать книги: «Летом 1937 года он ощутил былую тягу к чтению и изысканиям; и с диковинно бесплотным энтузиазмом исследователя, мало зависящим от возраста, он вернулся к той жизни, которая одна не подвела его ни разу. Он обнаружил, что даже отчаяние не увело его от этой жизни далеко».

И почему-то верится, что, если спросить Стоунера, или Идена, или Лондона, или Уильямса, готовы ли они избежать поражений в обмен на прежнюю жизнь, лишенную сомнений, рефлексии и самокопания, никто из них не согласился бы. Не согласился бы лишить себя тех невысказанных открытий, той свободы познания, того эстетического счастья, которое дает тебе литература.
#литература #литерадость #книги #Стоунер
Свою любовь к литературе, к языку, к таинственному выявлению движений ума и сердца через малозначащие на первый взгляд, странные, неожиданные сочетания букв и слов, через холодный чёрный шрифт, – любовь, которую он раньше скрывал как нечто недозволенное и опасное, он стал выражать - вначале робко, потом храбро, потом гордо.

Джон Уильямс
"Стоунер"
"С нашей родиной беда. Просыпайтесь, города!" - это кажется, самое поэтичное, что я слышала в 2020 году))
Когда-нибудь в учебниках истории для параграфов о событиях нынешнего и предыдущего лета именно эти слова будут взяты в качестве заголовка.
А ещё там будут изучаться последние слова на суде Егора Жукова, Кирилла Серебренникова и других...