​Всем доброго утра! 📕

Сегодня предлагаю начать знакомиться с биографией американского писателя, Теодора Драйзера, творчество которого мы обсуждали в предыдущие дни.

Мне попалась очень любопытная книга Сергея Батурина «Драйзер», которая позволила пройти извилистыми и полными лишений тропинками жизни писателя.

Все началось на Американском Среднем Западе, который издавна привлекал переселенцев своими плодородными землями, богатыми залежами полезных ископаемых, хорошими климатическими условиями. Ежегодно сюда прибывали новые люди из районов Англии и из Европы. Одних гнала нужда, других притягивал земли, третьи бежали от призывов в армию из беспрерывно воевавших между собой стран Европы, четвертые отправлялись за океан в поисках «новой мечты». Наиболее смекалистые и предприимчивые иммигранты разводили скот и открывали шахты, скупали землю и строили железные дороги. Одним везло, и они богатели, другие — таких было подавляющее большинство — всю жизнь безропотно тянули лямку, не вылезая из нужды.

В 1844 году среди новых переселенцев был и двадцатитрехлетний Джон Поль Драйзер (отец писателя), немецкий ткач из Майена, покинувший родную Германию, чтобы избежать призыва на военную службу. Во время своих скитаний с одного места на другое он встретил красавицу Сару Марию Шенеб (мать писателя), дочь зажиточных фермеров из города Дейтон. Молодые люди полюбили друг друга, но родители Сары, члены протестантской религиозной общины, воспротивились браку дочери с католиком. Семнадцатилетняя девушка в новогоднюю ночь 1851 года тайком покинула дом и вышла замуж за Джона Поля Драйзера, который к этому времени работал на шерстопрядильной фабрике в городе Дейтон (штат Огайо). Разгневанный отец Сары заявил, что он не желает больше видеть свою дочь, и этого решения не нарушил до конца своей жизни.

Молодожены через какое-то время перебрались в штат Индиана, большинство жителей которого в то время составляли индейцы. Впоследствии, когда в поисках «земли обетованной» через штат двинулись переселенцы на Запад, Индиану стали называть «американским перекрестком».

Вначале судьба благоприятствовала Драйзерам, и вскоре они стали совладельцами шелкопрядильни. Но их благополучие продолжалось недолго: пожар уничтожил фабрику и запасы шерсти. Вскоре самого Джона Драйзера тяжело покалечило на стройке, где он работал. В довершение всех несчастий один за другим умерли трое старших сыновей. Все эти беды сломили силы и дух Джона Поля Драйзера, и для семьи наступили тяжелые годы скитаний и бедствий.

Летом 1871 года Драйзеры жили в Терре-Хот — типичном провинциальном городишке, расположенном на реке Уобаш, в нескольких милях от границы со штатом Иллинойс. Угольные шахты, винокуренный завод, железнодорожное депо и сталелитейня служили местом работы для жителей города и его окрестностей. В 70-х годах прошлого века в Терре-Хот проживало около 17 тысяч человек, и более 90 процентов из них существовало на весьма скромные заработки, которые приносил им двенадцатичасовой рабочий день.
Драйзеры — отец, мать и их восьмеро детей — занимали домик на 9-й улице, в самом бедном районе города. Нищета здесь существовала повсеместно и считалась общепринятым явлением.

27 августа 1871 года в семье родился девятый ребенок — мальчик, которому дали имя Герман Теодор. Впоследствии будущий писатель не раз слышал рассказ матери о том, что его появление на свет было отмечено чудесным знамением — через комнату, где лежала роженица, якобы прошествовали три смеющиеся феи с цветами на голове.

Раннее детство писателя было наполнено мистическими рассказами и религиозными предрассудками, голодом и холодом. Его окружали бедность и невежество, тяжкий труд. Лишь любовь и ласки матери скрашивали полуголодное существование хилого, болезненного Теодора. Угрюмый, погруженный в религиозные думы, отец перестал быть опорой семьи, и вся тяжесть забот о пропитании детей свалилась на плечи матери.

📕 Продолжение в комментариях ⬇️

#мыслиокнигах #книги #Драйзер

Доброго дня, книголюбы! 🤗

Отдельно приветствую и рада видеть всех новичков, присоединившихся к каналу! Буду благодарна, если расскажете немного о себе и любимых авторах/жанрах в литературе в комментариях.

А я заглянула к Вам из московского осеннего леса, моего места силы (фото сделано в выходные).

За последние три года удаленной работы стремлюсь при первой возможности оказаться именно здесь, в парке «Тропарево», вдохнуть глоток свежего воздуха, порадовать свои глаза чудесными пейзажами и понаблюдать за жизнью лесных обитателей. Очень ценными стали для меня эти простые радости, позволяющие «заземлиться», напитаться энергией и вдохновением.

Что касается книжной тематики, напоминаю, что сейчас мы обсуждаем биографию Теодора Драйзера и его творчество . Всю информацию с навигацией каналу (#навигацияпоканалу) можно найти в закрепленных сообщениях. Присоединяйтесь к обсуждениям! Рада каждому мнению и отзыву. 🤗

❓А какое у Вас место силы?
❓❓Какое увлечение или хобби Вас вдохновляет?
❓❓❓Какие авторы/книги сейчас актуальны и увлекают?

#мыслиоприроде #мыслиокнигах #осень

​Всем дорого утра! 🍁

Вчера, обсуждая детские годы и тяжёлое материальное положение семьи Теодора Драйзера мы остановились на ожидании чуда.

❓Случилось ли оно или нет?
Судите сами.

Поздним вечером раздался стук в дверь, и на пороге появился давным-давно покинувший отчий дом старший сын Поль. Уже один его вид — шелковый цилиндр, пальто с меховым воротником — говорил если не о процветании, то о полном благополучии. И действительно, певец, актер и композитор, известный под псевдонимом Дрессер, имел успех и хорошо зарабатывал. Начав свою карьеру в качестве музыканта и комика, актера странствующих театральных трупп, он вскоре стал известен как автор популярных песенок.
Сначала он исполнял свои песни с подмостков бродячих театров, затем начал публиковать их за подписью Поль Дрессер и, что любопытно, большинство его баллад были посвящены вечной теме материнской любви к детям. Драйзер считал, что из всех детей именно Поль был ближе всех к матери по характеру — он обладал такой же «мягкостью и симпатией», проявлял, как и мать, большую терпимость к человеческим «слабостям и ошибкам», излучал какое-то «успокаивающее тепло».
И на этот раз появление Поля, писал Драйзер, было для всей семьи подобно появлению «солнца или теплого, бодрящего пламени», в течение какого-то часа все в доме изменилось. Поль снабдил мать необходимыми средствами, а затем до самой ее смерти еженедельно присылал ей деньги. Вскоре при содействии Поля Драйзеры поселились в небольшом городке Эвансвилле,
перестали нищенствовать, однако у матери забот не убавилось. Другие дети не слишком радовали ее. Вскоре в Эвансвилле появился Ром. Он выпрашивал у матери, братьев и сестер деньги, попал в тюрьму по обвинению в подделке чеков, откуда его выручил все тот же Поль, устроил дома пьяный скандал и снова исчез надолго. Две старших сестры имели неудачные романы с богатыми любовниками, и матери пришлось выручать их из беды.

Теодор в Эвансвилле посещал церковноприходскую школу, хотя все его существо протестовало против господствовавших в ней системы телесных наказаний за малейшую провинность, тупости и жестокости учителей. В свободное время он с увлечением читал сентиментальные истории «с продолжением», печатавшиеся в местных газетах, приключенческие романы и другие книги, совершенно непохожие на скучные католические учебники. Мальчик гордился своим знаменитым братом, чей портрет не сходил с афиш на главной улице городка.
Изредка семью навещал отец. В эти свои короткие приезды он не столько интересовался успехами младших детей в учебе, сколько тем, регулярно ли посещают они церковь. Забота о благополучии семьи по-прежнему лежала на плечах матери, к которой все дети шли и со своими радостями, и со своими бедами.

Вскоре Поль снова вступил в бродячую труппу. Драйзеры покинули Эвансвилль и переехали в Чикаго, где обосновались старшие сестры — Мэм, Эмма и Тереза.
«Что за удовольствие еще ребенком увидеть, как растет современный город!» Тринадцатилетний Теодор бродил по городским улицам, с упоением наблюдая за строящимся гигантом. На всю жизнь полюбил он этот город, чтобы впоследствии воздать ему должное в своих книгах. «Американская трагедия» и «Сестра Керри» и другие - тому яркие примеры.

«Город, подобный ревущему пламени, город — символ Америки, город-поэт в штанах из оленьей кожи, суровый, неотесанный Титан, Бернс среди городов!»— таким описывал он Чикаго в романе «Титан».
Теодору хотелось принять посильное участие в кипучей деятельности гигантского города, который так отличался от всего, что он видел раньше, города его мечты, которого, по его собственным словам, «никогда реально не существовало ни на суше, ни на море, и если описание напомнит его реальные очертания, то они явятся лишь бледной тенью того величия, которым он был наделен в моем мозгу».

📕Продолжение в комментариях ⬇️

#мыслиокнигах #книги #Драйзер

​Доброго субботнего утра! 🍁

Давайте продолжим путешествовать по страницам биографии Теодора Драйзера.

Чикаго запал будущему писателю в самое сердце и он продолжал грезить о нем. Заметка в воскресной газете о переменах на одной из чикагских улиц подтолкнула его к принятию решения. Шестнадцатилетний Теодор сообщил матери, что хочет уехать и попытаться найти работу. И несмотря на все опасения и сомнения мудрая от природы мать юноши приняла и одобрила его решение.

Полный решимости и уверенности в себе, Теодор не поехал к сестрам, а решил обосноваться отдельно. Юноше повезло — вскоре он нанял небольшую чистую комнату на втором этаже. Чикаго в эти минуты предстал перед молодым Драйзером как олицетворение человеческого духа, вместилище человеческих радостей и горестей, гордости и богатства, голода и болезней, энтузиазма и мечты.

Все последующие дни с раннего утра до позднего вечера он ходил по городу, заходил на фабрики и в магазины, пытаясь найти какую-нибудь подходящую работу. Он не мечтал о многом, шесть-семь долларов в неделю вполне бы устроили его. Но с каждым часом его радужные мечты растворялись, и везде он слышал один и тот же ответ: «Работники не нужны!»
Теодор стал внимательно просматривать объявления в газетах и, обнаружил, что всюду требовались работники, имеющие опыт.
С помощью знакомых он попытался поступить мойщиком железнодорожных вагонов, но уже к середине первого дня понял, что эта тяжелая работа ему не под силу. Еще через день у него остался лишь 1 доллар и 90 центов практически только на оборотный билет. Но тут пришло письмо от матери и в нем еще 2 доллара. А главное — мать писала, что и она подумывает о переезде в Чикаго. Вскоре ему удалось устроиться уборщиком, мойщиком посуды и посыльным в захудалый ресторан за 5 долларов в неделю плюс бесплатное питание. Так начался трудовой путь Теодора Драйзера в душной, грязной и дымной кухне дешевого ресторана.
Не о такой работе мечтал он, но другого выхода но было. Тяжёлые условия работы и плохое питание подорвали здоровье Теодора.

Вскоре в Чикаго переехала мать с остальными детьми, снова большая часть семьи собралась вместе. Но и на этот раз они с трудом сводили концы с концами, хотя четверо детей имели постоянную работу.

Мать возлагала большие надежды на Теодора, но именно ему-то и не везло больше всех. Через несколько месяцев он не выдержал тяжелых условий работы в ресторане и снова оказался безработным. Время от времени с помощью родственников ему удавалось наняться то мальчиком в художественную студию, то сортировщиком вагонов на железную дорогу. Но нигде его не держали больше нескольких дней. Наконец в лавке скобяных изделий ему удалось закрепиться. Он по-прежнему рвался к знаниям, читал урывками и мечтал о лучшем будущем.

Так прошло почти два года. Летним днём 1889 года Теодора вызвали со склада в приемную фирмы, и он с радостным изумлением увидел ожидающую его, любимую учительницу из варшавской средней школы. Она к этому времени являлась директором средней школы в Чикаго и решила помочь Теодору продолжить учебу. После переговоров с Сарой Драйзер было принято решение направить Теодора на один год на учебу в Индианский университет. Все расходы учительница взяла на себя. Вот так внезапно и случилось ещё одно чудо в семье Драйзеров.

Осенью 1889 года Теодор стал студентом университета в старинном тихом городе Блумингтон. Он изучал латинский язык, философию, геометрию, алгебру, но больше всего увлекался литературой и историей. Свободное время он посвящал чтению и долгим обсуждениям с одним из студентов различных философских проблем. Он зачитывался произведениями Льва Толстого, серьезно знакомился с его религиозно-философскими взглядами, изучал теорию происхождения видов Чарлза Дарвина, интересовался книгами Спенсера, Гексли, Драйпера, работами других философов.

📕Продолжение в комментариях ⬇️

#мыслиокнигах #книги #Драйзер

Всем привет! 🍁

Сегодня хочу признаться, что у меня накопилась усталость, и поэтому я решила объявить это воскресенье днем отдыха!

И это не значит, что Драйзер иссяк или закончились темы, просто наверное блоггеру иногда нужны паузы.

А чтобы настроение у Вас стало чуть ярче, солнечнее и красивее я покажу Вам хрустальное осеннее утро, которое мне удалось поймать на этой неделе.

Редкий шанс увидеть как одновременно встречаются непокорная летняя зелень, яркая золотая осень и морозное дыхание зимы. А буквально уже через час тёплые солнечные лучи начали превращать всю эту замерзшую красоту в слезинки утренней росы. Но, я успела надышаться свежим воздухом и запечатлеть в памяти чудесные творения природы.

Делитесь своими осенними фото в комментариях, мне будет очень приятно, ведь я - визуал 🥰

Хотя по этому тесту кинестетик во мне даже чуть сильнее преобладает. Если интересно, можете проверить себя ☺️

❓А Вы к кому себя относите: визуалу, аудиалу или кинестетику?
❓❓ Как проводите выходные? Чем занимаетесь?

#мыслиоприроде #осень #выходные

​Доброго утра мои книжные друзья! 🍁

Чувствую, что Драйзер уже заскучал и «требует продолжения» если не банкета, то истории о своей жизни и биографии.

В прошлый раз мы остановились на одной неприятности с театральным отчетом, из-за которой Теодор покинул издательство «Глоб-демократ».

Неделю он сидел фактически взаперти, а затем, оставшись без денег, отправился просить работы в конкурирующую с «Глоб-демократ» газету «Рипаблик». К его удивлению, редактор отдела городской жизни добродушно посмеялся над всей историей и тут же взял его репортером с оплатой 18 долларов в неделю.
Круг его обязанностей в газете расширился, он писал различные репортажи и очерки, но ему по-прежнему приходилось освещать и ограбления, и убийства. С целью влияния на общественное мнение в том числе в интересах богачей, политиков ему приходилось отступать от норм собственной морали.

Летом 1893 года Драйзер неожиданно получил двухнедельную командировку в Чикаго. Газета «Рипаблик» в качестве рекламного мероприятия проводила конкурс популярности среди учительниц двух штатов, и ему поручили сопровождать двадцать победительниц конкурса в экскурсии по чикагской всемирной выставке. Особенно рад был Теодор знакомству с одной из учительниц — двадцатичетырехлетней Сарой Осборн Уайт, хрупкой рыжеволосой девушкой с миндалевидными глазами. Показывая ей достопримечательности Чикаго, в котором она оказалась впервые, Теодор все больше увлекался ею. Знакомство это продолжалось и по возвращении в Сент-Луис, в одном из пригородов которого она учительствовала.
Вскоре они были помолвлены, но с женитьбой Теодор не торопился.

Вместе с одним из своих коллег он решил совместно приобрести небольшую провинциальную газету и превратить ее во влиятельный фактор местной политики. Но увидев грязный чердак над складом зерна, где помещалась его новая редакция, узнав, что тираж газеты никогда не подымался выше 500 экземпляров, сразу же понял, что эта авантюра не для него. Он признался сам себе, что бросил неплохую работу ради пустого миража и отказался от этой затеи. Дальше были ещё несколько городов и газет, переезды и в конце концов он оказался в Питтсбурге в газете «Питтсбург диспетч».

С первых же дней работы в Питтсбурге его поразил резкий контраст между бедными и богатыми районами города. Такой разительной нищеты ему не приходилось встречать даже в Чикаго, не видывал он и такой показной роскоши новоявленных богачей. Именно здесь происходили кровавые стычки забастовщиков с полицией. Но в газете по-прежнему нужно было отражать мнение правящего класса. В это время Драйзер увлечённо читал Бальзака и решил настойчиво и упорно учиться литературному мастерству, чтобы когда-нибудь самому писать так, как Лев Толстой и Бальзак. Он много читал — Джорджа Элиота и Филдинга, Бульвер-Литтона. На какое-то время его любимой книгой стала «Трильби», печатавшаяся с продолжением в журнале «Харперс». Под явным влиянием этой сентиментальной истории он решил наконец нанести визит родителям своей невесты.

Встреча с невестой, ее патриархальными родителями, простота их быта, ровные семейные отношения произвели глубокое впечатление на мечущегося молодого человека. Но следом пришло письмо от Поля, и он забыл обо всем, быстро простился с невестой и ее родителями и поехал в Нью-Йорк.

Улыбающийся, шутливо настроенный Поль встретил брата в городе Джерси, и они вместе на пароме отправились в Манхэттен. Первая встреча с городом произвела на Теодора очень сильное впечатление, и впоследствии он неоднократно возвращался к ней в своих произведениях — рассказе «Мой брат Поль», автобиографической книге «Газетные дни», статье «Истоки песни».
Бродвей, его театры и мюзик-холлы, магазины и издательские фирмы, отели и рестораны поразили Теодора. А умение брата Поля чувствовать себя в атмосфере обеспеченности и процветания как «рыба в воде», его способности обращаться с людьми, вызывали восхищение и зависть Теодора.

📕 Продолжение в комментариях ⬇️

#мыслиокнигах #книги #Драйзер

​Всем доброго утра! 📕

Сегодня наш разговор о Драйзере начинается с печального события.

В декабре 1900 года умер отец писателя, это еще более усилило чувство тоски и одиночества, вызванное запретом «Сестры Керри». Он решил снова вернуться к занятию журналистикой, но обнаружил, что журналы теперь принимают его статьи куда с меньшим желанием, чем раньше.

Фрэнк Норрис отправил экземпляр «Сестры Керри» английскому издателю Уильяму Хейнеманну, который в мае дал свое согласие издать роман в Англии при условии его некоторого сокращения, Драйзер согласился.

В июле Драйзеры в целях экономии переехали в более дешевую квартиру на 82-й улице. Открывающийся из окон новой квартиры вид на расположенный на реке Истривер остров Блэкуелл, на котором находилась городская тюрьма, приют для бедняков и больница для душевнобольных, навевал писателю невеселые мысли. Хотя посланные им в различные журналы статьи и очерки часто возвращались непринятыми, он заставлял себя продолжать работу над новыми романами.

В сентябре «Сестра Керри» вышла в свет в Англии. Английская критика встретила роман благожелательно. Газета «Манчестер гардиан» отмечала, что роман «принадлежит к подлинным документам американской истории».
Прием, оказанный «Сестре Керри» в Англии, воодушевил Драйзера, и он снова попытался договориться с каким-либо издательством о выпуске его в Америке. Но все безуспешно. Только в небольшой молодой издательской фирме «Дж. Тейлор энд компани» он нашел сочувствующего ему редактора, фирма скупила остаток тиража романа и матрицы. Кроме того, эта же фирма предложила писателю выплачивать еженедельно в течение года 15 долларов в качестве аванса за следующий роман. Драйзер согласился через год представить рукопись «Дженни Герхардт».

Однако настроение его не улучшилось, его продолжала мучить бессонница. В начале ноября он вместе с женой решил на время уехать в глубокую провинцию, где жизнь значительно дешевле и где он спокойно сможет работать над романом.
Выбор их пал на небольшой городок Бедфорд в штате Виргиния. Первые недели все здесь ему казалось интересным. Он много гулял, любовался окрестными горами, и творческое вдохновение на какое-то время вернулось к нему.
Но работа над романом продвигалась медленно. В основе сюжета, как и в «Сестре Керри», лежали эпизоды из жизни сестер Драйзера. Это всколыхнуло тяжелые воспоминания детства и отнюдь не способствовало творческому настроению писателя.

В течение последующих месяцев мрачное настроение Драйзера не развеивалось, несмотря на перемену еще нескольких мест. За шесть месяцев, прошедших после отъезда из Нью-Йорка, ему удалось написать всего лишь десять небольших глав романа. И хотя получивший их редактор хвалил писателя, сам он не находил удовлетворения в работе, его тревожили невралгические боли. Он решил отправиться путешествовать пешком, надеясь, что ходьба приведет его в норму.

В Филадельфии душевное и физическое состояние Драйзера еще более ухудшилось, он посетил невропатолога, совсем бросил работать, с тревогой сообщил обо всем своему редактору, обещая со временем возвратить аванс.
«Возьмите себя в руки, — пишет ему в ответ редактор Джевет, — отбросьте все тревоги и дайте отдых и своей голове, и телу…Я рискнул сделать ставку на вашу рукопись, и, когда она будет окончена, я верю, что результаты оправдают мой шаг».
Но ни подбадривающие письма, ни заботы жены, ни сочувствие друзей не могли вернуть писателю так необходимого ему душевного равновесия.

Он отправил жену к ее родителям, а сам в феврале 1903 года с 32 долларами в кармане вернулся в Нью-Йорк. На этот раз он остановился в Бруклине, городском районе, где комнаты дешевле и его никто не знает. В первые дни он посетил редакции нескольких журналов, где его еще не забыли, и получил задания. Но из-под пера не выходит ни строчки.

📕Продолжение в комментариях ⬇️

#мыслиокнигах #книги #Драйзер

​Всем привет! 🎶

Сегодня наш разговор будет посвящен музыке.

В понедельник мы с подругой посетили органный концерт в концертном зале «Зарядье». Это новый зал в природно-ландшафтном парке с одноименным названием, который открылся не так давно.

А поскольку я давно мечтала посетить концерт классической музыки, общение с которой было раньше регулярным, то звезды сошлись. Новый зал, чудесный исполнитель Александр Фисейский, органная музыка Баха - что еще нужно для прекрасного вечера.

Несколько слов об органе.

Этот чудесный инструмент, звуки которого всегда отправляют меня в эпоху барокко и даже средневековья, вызывая в воображении картины старинных улиц и домов, пасторальные пейзажи, костюмы и парики был изготовлен старейшей французской фирмой Mühleisen, на счету которой свыше ста новых органов.

Для органа Зала «Зарядье»было отведено специальное место высотой в три этажа и площадью в 121 квадратный метр – «органный дом» расположен над сценой, за зрительскими местами. На каждом этаже «дома» располагается сложный механизм духового инструмента – воздуховоды, кондукты и виндлады.
Этот орган проектировался и изготавливался в Страсбурге, одновременно со зданием концертного зала – в Москве. В июле 2019 в Москву были доставлены детали для финальной монтировки органа – порядка 6 тысяч деревянных и металлических труб, мобильная и механическая консоли, воздуховоды и специальные системы работы регистров.

Фасад органа (его видимая часть) не передает и десятой доли его подлинного размера. Всего в органе установлено 5872 трубы. Внутри, в специальной органной нише, находится 5737 труб различного состава, формы и длины: металлические и деревянные, открытые и закрытые, полые и с язычком, имитирующие звучание инструментов оркестра. Самая большая труба в длину достигает 7 метров, самая маленькая – всего 5 сантиметров.

Можете представить как он звучит! ❤️

К сожалению рассмотреть видимую часть инструмента не удалось, поскольку он был завешан интерактивным занавесом, на котором отображался процесс игры музыканта (маленький фрагмент есть на видео).

Это интерактивная копия легендарного занавеса Александра Головина, созданного в 1917 году к спектаклю «Маскарад» Всеволода Мейерхольда.
Идея использовать на сцене «Зарядья» эскизы к мейерхольдовскому «Маскараду» принадлежит художнику Павлу Каплевичу. Премьера постановки пьесы Лермонтова, которую Мейерхольд осуществил совместно с Головиным в Александринском театре, прошла 25 февраля 1917 года, когда на улицах Петербурга загремели первые выстрелы Февральской революции.

❓Что мне не хватило на концерте?

Учитывая, что органы я слушала в зале Чайковского, Большом зале Московской консерватории и в католическом соборе на Малой Грузинской, мне не хватило объемного звучания, не создавалось ощущения полного погружения в музыкальную атмосферу и чудесного эффекта «звук вокруг». Может быть дело в современных материалах, мне сложно судить, но даже в «Доме музыки» акустика мне показалась сильнее и объемнее.

В программе концерта звучали прекрасные произведения Иоганна Себастьяна Баха: Фантазия соль мажор, Хоральные прелюдии из «Органной книжечки»; Концерт для органа до мажор, Пассакалия до минор, Фантазия и фуга ля минор, Пастораль фа мажор и знаменитая
Токката и фуга ре минор.

Именно Токката и фуга ре минор раскрывают все возможности органа. Одним из лучших исполнителей органной музыки, которого мне довелось услышать, я считаю Гарри Гродберга ( послушать его исполнение на органе Большого зала консерватории можно по ссылке).

Еще несколько слов скажу о замечательном исполнителе Александре Фисейском, солисте Московской государственной филармонии, профессоре РАМ имени Гнесиных, педагоге и исполнителе. Впервые я услышала органную музыку Баха и других композиторов в его исполнении в зале Чайковского и была покорена.

🎶 Продолжение в комментариях ⬇️

#мыслиожизни #музыка #Бах #орган

​Доброе утро, друзья! 📕

Продолжаем говорить о жизненных перипетиях Теодора Драйзера.

Итак, писателю 40 лет и он решил наконец-то посвятить себя литературе.

Вскоре после ухода из издательского объединения «Баттерик» был закончен роман «Дженни Герхардт». Передав его издательству «Харперс», Драйзер начал работать одновременно над двумя новыми романами — «Гений» и «Финансист». Он был так увлечен своими творческими замыслами, что собирался написать еще три книги (после «Дженни»), по одной каждые шесть месяцев. В августе 1911 года роман «Гений» был в основном завершен, однако издательство настаивало на том, чтобы писатель раньше выпустил в свет роман «Финансист», поэтому Драйзер вынужден был отложить работу над «Гением».

Читаю и просто поражаюсь плодовитости писателя в этот период.

Кстати, «Дженни Герхардт», как и «Сестра Керри», содержала много автобиографического материала. Читая роман, создавалась ощущение, погружаешься в биографию родителей Теодора.
Ну а история самой Дженни также повторяет судьбу одной из сестёр писателя.

Однако, несмотря на положительную оценку критиков: «как произведение искусства «Дженни Герхардт» в высшей степени заслуживает успеха»,
до конца 1911 года было продано всего лишь 7720 экземпляров романа, в то время как одна из сентиментальных книг Портер разошлась тиражом более 1 миллиона экземпляров. Причинами скорее всего являлись все те же социальные условия, мораль капиталистического общества, религиозные догмы, которые обличал автор.

Писатель, расстроившись таким положением дел, принял решение уехать в Англию, в которой провёл больше месяца, а затем посетил Францию, Италию, Германию, Голландию, Монако. Однако путешествие не принесло должного удовлетворения — его беспокоил весьма жесткий бюджет. В апреле 1912 года Драйзер решил, что пора возвращаться в Нью-Йорк.
Сначала он собирался совершить переход через океан на «Титанике», но по соображениям экономии отплыл несколькими днями позже на пароходе «Крунлэнд». Прибыв 23 апреля в Нью-Йорк, Драйзер узнал о гибели «Титаника». Какое счастливое для автора стечение обстоятельств.

По приезде Драйзер сразу же взялся за продолжение романа «Финансист» и одновременно вёл переговоры с издательством. По замыслу писателя рукопись, над которой он работал, должна была стать первой частью трилогии, но в издательстве считали, что выпуск в свет только первой части серьезно повлияет на возможности сбыта. Поэтому решено было издать роман под названием «Финансист» без ссылки на трилогию.

«Финансист» Драйзера был первым крупным художественным произведением, получившим общенациональную известность, в котором приоткрывалась завеса над деятельностью огромных финансовых монополий.
За основу для романа писатель взял жизнь и карьеру небезызвестного миллионера Чарлза Тайзона Йеркеса. Он изучил досье филадельфийских газет, встретился с людьми, лично знавшими Йеркеса, познакомился с точным планом помещений фондовой биржи, с подлинной историей фирмы и многими другими материалами. В конце июня Драйзер снова обосновался в Нью-Йорке, поселившись с женой в квартире на Бродвее. Работа над романом продвигалась успешно, и к концу августа он был закончен, а в октябре 1912 года вышел в свет.
«Финансист» многим отличался от предыдущих двух романов писателя. Герой его нового романа — мужчина-бизнесмен, человек, пытающийся подчинить своей воле не только других людей, но и сами обстоятельства, бросивший открытый вызов общепринятым моральным нормам. Он финансист крупного масштаба, девиз которого «Мои желания — прежде всего». Для него не существует иного закона, чем закон наживы; он не признает никакой морали, кроме своих желаний, и действует по принципу «с волками жить — по-волчьи выть».
Официальная критика встретила «Финансиста» со значительно меньшим энтузиазмом, рецензенты считали роман скучным, слишком прямолинейным, но не могли не признать его правдивости. Естественно, такая оценка романа не способствовала его распространению.

📕 Продолжение в комментариях ⬇️

#мыслиокнигах #книги #Драйзер

​Всем доброго утра! 🍁

Сегодня поговорим о дальнейшей судьбе Драйзера и его личной жизни.

❓Что сделал Драйзер, когда его романы стали запрещать?

Он продолжил писать, обратившись к жанру рассказа и публицистики. Однако журналы стали отвергать и рассказы.

Несмотря на это из-под его пера одна за другой выходили замечательные короткие жизненные истории, на их страницах радовались и страдали простые люди, заботами и думами которых жил и сам писатель.

Во второй половине июля 1917 года к писателю пришёл владелец нового издательства «Бони энд Ливрайт» и предложил взять на себя издание всех произведений. Он предлагал начать с переиздания «Сестры Керри» и готов был вступить в борьбу за отмену запрета «Гения». Предложение выглядело заманчиво, но, наученный прошлым опытом, писатель не торопился с решением. Для начала он дал согласие на переиздание «Сестры Керри».

Великая Октябрьская социалистическая революция сразу же привлекла внимание Драйзера и многих его друзей. Сообщения из далекой России с большим интересом обсуждались в Гринвич-Вилледж. «Десять дней, которые потрясли мир», потрясли и Драйзера. Многие видели в русской революции новую надежду для всего человечества и заявляли о своей готовности немедленно отправиться в Россию.

Драйзер в тот период был вместе с теми, кто сочувствовал борьбе российского пролетариата за свободу и новое переустройство общества.
В статье «Торжество марксизма» Теодор Драйзер писал: «Я особенно благодарен советской революции за то, что она впервые остро поставила в мировом масштабе вопрос об имущих и неимущих».

Именно в это время Драйзер работал над публицистической книгой «Бей, барабан!», продолжая писать рассказы, которые журналы возвращали их один за другим. Американские исследователи подсчитали, что только в 1918 году рассказы и статьи Драйзера отвергались различными американскими журналами не менее 76 раз.

Поражение Германии и окончание первой мировой войны заставили писателя задуматься над многими проблемами американской действительности. «Потребовался мировой взрыв, — писал он, — чтобы разбить скорлупу невежественной самонадеянности, которая покрывала среднего американца с головы до пят».

В конце марта 1919 года издательство «Бони энд Ливрайт» выпустило в свет новый сборник произведений Драйзера «Двенадцать мужчин».
По форме своей эти произведения тяготели к рассказу и повести, однако сам автор назвал их просто «историями».
Герои его историй — живые, реально существовавшие люди. Одних он встречал еще в детстве , с другими познакомился во время работы в газетах и журналах, третьих наблюдал во время поездок по стране, четвертые помогли ему в тяжелые дни болезни. Подобная документальность позволяла автору выписать мелкие детали, сохранив жизненную достоверность своих историй, показать самобытные характеры людей с различным подходом к жизни.

В эти годы в Соединенных Штатах большим успехом пользовались романы, в которых были представлены идиллические картины весьма далекие от реальной действительности, соответствовавшие «традициям жеманности». Такие книги назывались «легким чтением для буржуазной Америки».

Романы, рассказы и жизненные истории Драйзера были новым явлением во всей американской литературе, являясь, по существу, яркими образцами критического реализма в литературе США.

Жизнь, действительно, двигалась вперед, хотя и не всегда в том направлении, как того хотелось бы писателю. Критики хвалили его новую книгу, но гонорары не поступали, и жить было не на что. В довершение всех бед 11 мая 1919 года писатель попал под автомобиль, у него оказались сломаны два ребра, разбита голова, он получил сильные ушибы, несколько недель его правая рука не работала.

📕Продолжение в комментариях ⬇️

#мыслиокнигах #книги #Драйзер

Как и обещала, рассказываю о своих любимых книжных каналах. Список, который вы увидите ниже, не является топом, специального списка не предусматривалось, я просто шла по расположению этих каналов среди всех, на которые я подписана
Прошу любить и жаловать 🖐

https://yangx.top/mari_impressionbooks Марина
На этом канале не только непосредственно о книгах, но и об авторах. И прошу заметить, не одним постом, а целыми коллекциями. Интересно, познавательно, эстетично и вообще пальчики оближешь 😋


https://yangx.top/book_emperors
Майя
Про Майю я уже неоднократно рассказывала. Её канал из тех, где найдёшь и читательские будни, и моменты писательской жизни, и обычный родненький лайф-стайл 😇


https://yangx.top/book_of_shik1
Юля
Вместо тысячи слов, я могу сказать о Юле две тысячи слов, но не буду. Думаю, обойдусь кратким примером, показывающим наши с ней отношения. Она единственный блогер, с кем я встречалась в живую 😅

https://yangx.top/iastrebok_vknigax
Катя
У Кати, пожалуй, самый стильный канал во всем книжном телеграмном сообществе. Но кроме этого Катин блог, конечно, про литературу, юмор и позитив

https://yangx.top/waleria_book
Лера
Тут очень тепло, уютно и, конечно, книжно. Литература самых жанров, а #пятницаотЛеры это просто ❤


https://yangx.top/chitaemSNami
Галя
Одна из немногих книжных блогеров, за кем я слежу сразу в двух социальных сетях, тут и в нельзяграмме. Уж и не счесть сколько книг прочтено нами по взаимным рекомендациям) если наши с Вами книжные вкусы совпадают, не тратьте время на размышления, подписывайтесь на Галю. У неё, скорее, всего вы найдёте много книг по душе 🤫

https://yangx.top/mara_books
Аня
Блог Ани про самую разнообразную литературу, от классики до научпопа) А её фотографии-пейзажи просто неповторимы 🖼

https://yangx.top/reading_anny
Анна
Канал Анны я открыла благодаря совместным чтениям книги "Дерево растёт в Бруклине", но наша книжная дружба не закончилась и после прочтения данного произведения. Впечатления о разножанровой литературе, обзоры на фильмы и пушистая мордочка четвероногого любимца 💖

Если про кого-то забыла (а я точно про кого-то забыла), не обижайтесь. Вы не виноваты, это у меня вместо памяти дырка от бублика 🥯

Было ли интересно? Смогли найти новые интересные для себя каналы?

Привет, дорогие книголюбы! 📕

Продолжаем наш разговор о Теодоре Драйзере.

В декабре 1926 года Драйзер получил письмо от одного из своих читателей в Советском Союзе. Молодой литературовед Сергей Динамов высоко оценивал «Американскую трагедию».
Россия давно привлекала внимание Драйзера, а революция, еще более усилила интерес писателя к нашей стране, к ее людям, к происходящим в ней переменам.

В октябре Драйзер получил официальное приглашение из Москвы принять участие в праздновании десятой годовщины Великой Октябрьской социалистической революции. Он сразу же загорелся мыслью об этом путешествии. Драйзер решил отправиться в СССР на месяц или два в одиночку.

Прибыв в Москву, писатель поселился в 112-м номере гостиницы «Гранд-Отель», расположенной около Красной площади. Теперь, как писал он Элен, ему «предстояло самому разобраться в справедливости противоречивых мнений об этой стране, в диаметрально противоположных взглядах, которые высказывались в печати по поводу всего, что происходило в стране, занимающей одну шестую часть земного шара».

Вскоре после приезда Драйзера посетила Рут Эпперсон Кеннел, которая оставалась в нашей стране 6 лет с 1922 гола, работая переводчицей, редактором и корреспондентом журнала «Нейшн». Драйзер пригласил Рут быть его секретарем и переводчицей во время путешествия по СССР, и она сопровождала Драйзера до его отъезда из нашей страны. Писатель был неутомим в стремлении увидеть все самостоятельно: он посетил театр имени Е. Вахтангова, наблюдал парад и демонстрацию 7 ноября, побывал на фабриках, в школах, в библиотеках, беседовал с рабочими, священниками, народными комиссарами и писателями.

Его интересовало развитие искусства нового мира и влияние революции на творческий процесс. Вскоре состоялась продолжительная беседа писателя с одним из основателей Московского Художественного театра, К. С. Станиславским. Он посмотрел в театре постановку пьесы М. Булгакова «Дни Турбиных», побывал на балете «Лебединое озеро», опере «Князь Игорь» в Большом театре. Все разнообразие театральной жизни произвело на Теодора огромное впечатление.
«У них не так уж много средств, но они способны создавать прекрасные постановки. Поклонение искусству — неотъемлемая часть русского образа жизни... Я бы хотел, чтобы мы хоть немного поучились у Советской России глубоко уважать искусство»,- говорил Драйзер в интервью американскому корреспонденту. Он посетил Третьяковскую галерею, подолгу любуясь полотнами Ван-Гога, Матисса, Гогена, Пикассо, Ренуара. «Подумать только, — восклицал он, — что я мог бы так и не увидеть всего этого!».

Как интересно переплетаются судьбы авторов, ведь в один из дней Теодора Драйзера пригласил к себе домой на обед Владимир Маяковский. Уставленный закусками обеденный стол вызвал удивление гостя. «Боже мой, в Нью-Йорке одно это стоило бы по меньшей мере 25 долларов!» — прошептал он Рут, указывая на вазочку с икрой.
Маяковский и Драйзер быстро нашли общий язык. Разговор затянулся далеко за полночь. Американского гостя больше всего интересовала судьба творческой личности в условиях нового государства рабочих и крестьян. Маяковский подробно отвечал на все вопросы Драйзера. Впоследствии он отметил, что советский поэт «нисколько не опасался, что его индивидуальность будет поглощена коммунистической уравнительной программой».

Похоже чутьё не зря мне подсказало следующего автора для наших бесед. Я и не знала, что они были знакомы.

Вечером Драйзер был приглашен на прием в честь иностранных писателей, прибывших в СССР на празднование десятой годовщины Великого Октября.
К этому времени на русском языке уже были изданы несколько сборников рассказов Драйзера, его романы «Сестра Керри» и «Дженни Герхардт», книга «Краски большого города». Поэтому Драйзер хотел встретиться с советскими издателями, чтобы договориться об условиях выпуска его книг в СССР.

📕 Продолжение в комментариях ⬇️

#мыслиокнигах #книги #Драйзер

​Доброго утра, мои дорогие книголюбы! 📕

Сегодня в нашем меню заключительный разговор о Теодоре Драйзере.

В 1930-годы писатель стремился быть лично причастным ко всем социально важным событиям и движениям, принимая участие в действиях, направленных против эксплуатации трудящихся, в борьбе за социальный прогресс и справедливость.

В мае 1931 года вышла из печати автобиографическая книга Драйзера «Заря», в которой он описал свое детство и юность. Отзывы критики на этот раз были благожелательными, книгу сравнивали с творениями Бальзака, называли «подлинно американской историей». Многие критики были удивлены той откровенностью, с которой писатель рассказал о своем бедном детстве и о своих родственниках и знакомых, о тяжелых временах.

По просьбе клуба имени Джона Рида Драйзер высказался в поддержку кандидатов коммунистов на предстоящих осенних выборах, ибо он считал, что коммунистическая партия — единственная партия, решительно выступающая против безработицы. В июне 1931 года он побывал в Питтсбурге на пятнадцати шахтах, беседовал с сотнями бастующих горняков, с профсоюзными деятелями и полицейскими. Мрачные, давно не ремонтировавшиеся дома, голодные глаза детей, серые лица шахтеров, слезы их жен — все это произвело неизгладимое впечатление на писателя, которое нашло отражение в очерках, опубликованных в газете «Дейли уоркер».

Активная общественная деятельность Драйзера, его близость к коммунистам пришлись явно не по вкусу и буржуазной печати, и представителям либеральной интеллигенции. Тогда начались нападки на писателя, его пытались представить его в виде экстравагантного чудака, эмоционально неуравновешенного человека, «второсортного писателя».

27 августа 1931 года Драйзеру исполнилось 60 лет. Эту знаменательную дату своей жизни он встретил полный энергии, в расцвете творческих сил. Он получил многочисленные приветствия от своих друзей и почитателей со всего мира. Журнал «Нью мэссиз» опубликовал о писателе статью «Титан». «В день вашего шестидесятилетия, — писал журнал, — мы отдаем вам должное от имени многих тысяч рабочих, фермеров и интеллигентов как Америки, так и всего мира. Один из немногих живых великих писателей, вы отбросили пессимизм, изысканность, поверхностный либерализм и другие пороки здешнего мира интеллектуалов, смело и серьезно выступили как защитник революции рабочего класса...».

Вскоре писатель вплотную занялся проблемами горняков в составе Национального комитета политзаключённых. Им пришлось пройти через угрозы физической расправы, клевету и судебное преследование, в том числе против Драйзера было выдвинуто обвинение... в нарушении супружеской верности. Газеты подняли шумиху, но на этом дело не закончилось.
На ближайшем митинге горняков с участием Драйзера были записаны все речи ораторов, и на основании ее писателю и другим членам комитета было официально предъявлено обвинение в... преступном синдикализме. Подобное обвинение грозило по приговору суда тюремным заключением сроком в 21 год, или штрафом в размере 10 тысяч долларов, или и тем и другим.

Знакомство с положением горняков произвело на писателя огромное впечатление, еще более укрепило его в мысли о необходимости социальных реформ в США. В начале 1932 года Драйзер издал новую книгу, которую назвал «Трагическая Америка». Анализируя «американский образ жизни», ту «спешку и гонку», которые определяют темп жизни в этой стране, Драйзер пришёл к неутешительному выводу: «... Самые условия жизни в наших промышленных городах и поселках таковы, что не только отнимают у человека покой, но и вконец разрушают его нервную систему, а людей более впечатлительных, случается, даже доводят до самоубийства. Число тех, кто в смерти видит единственное избавление от жизненных тягот, не только не уменьшается, но неуклонно растет».

Реакционная печать, католическая церковь, большой бизнес единым фронтом выступили против писателя, которого обвинили во всех смертных грехах.

📕 Продолжение в комментариях ⬇️

#мыслиокнигах #книги #Драйзер

​🏠 «ДОМ, В КОТОРОМ...»🏠

Доброго утра всем! 📕

Попросили меня разместить отзыв на книгу Мариам Петросян «Дом, в котором..», который я писала пару лет назад в запрещённой сети.
Выполняю 🧡

К моменту написания этой статьи мне попалась на глаза фраза Кэмпбелла «В каждой пещере, в которую ты боишься войти, скрыто то, что ты ищешь».
Думаю со многими читателями этой книги происходит тоже самое. Кто-то с восторгом читает до конца, другие - напротив, не понимают что интересного в этом романе или открывают в себе ящик пандоры, в который боялись заглянуть.

Чтение захватило меня с первых страниц, плавно погружая в атмосферу Дома, знакомя с его жителями и их непростыми судьбами. До сих пор удивляюсь, как не пройдя этот путь в реальной жизни, автору удалось так ярко живописать характеры, личности и настроение героев.

❓О чем же этот роман?

Книга написана в жанре магического реализма, с которым я впервые познакомилась этим летом и, честно говоря, он меня покорил.
Действие романа разворачивается в трехэтажном доме, своей серостью и убогостью выделяющимся среди новых беленьких высоток, одиноко стоящем на пустыре. Это интернат для детей-инвалидов, отданных собственными родителями, которые не готовы нести на себе столь тяжкое бремя. Здесь и слепой, и мальчик без рук, и много колясочников, разделенные сиамские близнецы и неразумные, как их называют в книге. Над кем-то изрядно издевались родственники, а кто-то был черным пятном на фоне успешной, обеспеченной семьи или ему требовалось слишком много драгоценного времени на уход в силу телесных или умственных ограничений.

Этот странный, серый дом, становится их Вселенной, миром, попав в который они отказываются от имён, присваивая себе клички, собираются в стаи, выбирают вожаков и живут, никогда не покидая своего убежища, места, которое их приняло и впустило в себя. Они ничего больше не хотят знать о внешнем мире или Наружности, как называют ее герои романа, который их выплюнул из себя, сделав изгоями и отправив в изоляцию. Даже окна первого этажа, выходящие на улицу, здесь символично закрашены чёрным цветом, от нежелания иметь любую связь с внешним миром.

В каждой стае свои законы, атрибуты, манера общения. Каждая по-своему уникальна, но все они подчинены правилам самого Дома с его богатой историей и мистикой. Это не просто Дом, а целый мир: с Перекрестком дорог и неожиданными встречами, с кафе (Кофейником), с подвалом, полным архивных записей о предыдущих директорах и жильцах, с медчастью (Могильником), куда лучше не попадать, изоляторами или клетками с мягкими стенами, которые воспринимаются как местный курорт с возможностью побыть наедине с собой, со Стеной, где пишут о встречах, рисуют картины и оставляют свои следы жители дома.

Всего в Доме пять групп воспитанников.
Среди них есть явные аутсайдеры, которые подчиняются всем правилам воспитателей, одинаково одеваются, ведут здоровый образ жизни. Они не имеют вожака и все вопросы решают на товарищеском суде. Автор показывает их как не имеющих собственного мнения или точки зрения, во всем покорных власти взрослых и директора. Очень мне напомнило определённое время...

Остальные стаи выделяются каждая по-своему. Одни - анархисты, отличающиеся частыми стычками в борьбе за власть, яркими одеждами и боевыми раскрасками кислотных цветов, настоящие панки, другие - все время в трауре среди многочисленных растений в сочетании обожанием своего вожака, потерявшего брата-близнеца, самые мистические представители Дома, третьи - основные герои самой яркой на характеры и личности стаи, последние, пожалуй самые многочисленные, объединены вокруг своего вожака.

Поражают отношения между ребятами, здесь нет деления на ходячих или зрячих, умных и отсталых. Они могут кормить с ложечки неразумных, таскать на своей спине колясников, набирать еду в столовой и кормить тех, кто не пошёл обедать, быть глазами незрячего и руками другого, заботиться и ухаживать за приболевшими.

📕Продолжение в комментариях ⬇️

#мыслиокнигах #книги #МариамПетросян

​Доброго утра, дорогие книголюбы! 📕

Путешествуя по блогам в телеграм я часто наблюдаю статьи о «лучшей» и «худшей» прочитанной книге.

❓ Я задумалась: по каким критериям я распределяю книги?
❓ Как оценить литературу, творчество авторов, которых я читаю?

Среди моих книгожителей можно выделить русскую и зарубежную классику, современную прозу и поэзию, нон-фикшн. Это если описывать картину литературного мира крупными мазками.
Добавляя детали к этой композиции в первую очередь хочется расставить самые яркие акценты.

Одной из первых книг, перевернувших мое сознание стала «Божественная комедия» Данте, читая которую перед глазами вставали практически реальные картины всех кругов Ада, мучеников Чистилища и небесных сфер. С тех пор ни одно произведение не оказывало на меня столь сильного впечатления, ведь в этот момент мир разделился на «до» и «после».

Вторым ярким произведением стал роман Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита», который настолько многослойный, фантастический, возбуждающий противоречивые чувства, что его можно вкушать бесконечно, открывая все новые идеи и смыслы. #Булгаков

Третьим произведением, показавшим всю абсурдность упрямства и невозможность принять объективную реальность, стал роман Франца Кафки «Замок». Во всем сюрреализме ситуации, подсвеченной автором, для меня открылась способность выйти за границы привычных стереотипов и посмотреть на события под другим углом зрения, как бы со стороны.

С точки зрения проживаемых эмоций, штормящих чувств на грани леденящего страха при падения в бездну и болевого шока от хождения по горящим углям, я никогда не забуду книги Халеда Хоссейни. Взгляд бежит по строчкам, кровь шумит в ушах, собираясь в плотный тромб в районе солнечного сплетения, вызывая потоки слез, сопровождаемых вырывающимися рыданиями, и ты откладываешь книгу после нескольких страниц, потому что дальше нет сил читать.

Путешествием на волнах бурлящего потока мыслей, необычного языка и экспериментов над формами, эпохами, литературными стилями незабываемым открытием этого года стал роман Джеймса Джойса «Улисс». Он разбил вдребезги мое представление о литературе и привычном восприятии целостного сюжета, с выписанными персонажами, стройными линиями повествования и привычной форме произведения. Мои границы восприятия расширились на постмодернистскую прозу. #Улисс

Среди русской прозы мне хочется выделить романы Ивана Тургенева, так полюбившиеся еще со школы. Дворянские гнезда, усадьбы, балы, первая любовь, нежные прекрасные чувства околдовывали мою детскую фантазию. С тех пор вот уже долгие годы я бережно храню в душе эти тёплые, возможно где-то наивные воспоминания. #Тургенев

Думаю несложно догадаться какой поэт навсегда поселился в моем сердце. Кто так прекрасно воспевал красоту русской природы, «румяня сетку небосклона» и «обряжая ярким перламутром» крапиву своими поэтическими строками, чья синь запомнилась навсегда и ассоциировалась с самой Россией. Конечно, это Сергей Есенин, о котором мы много говорили в блоге. #СергейЕсенин

С азами психологических игр, транзактным анализом, пониманием мотивов, причин собственных поступков и многих действий меня познакомили книги Эрика Берна, с которыми я встретилась в ШВК. Это был первый нон-фикшн в моей жизни и вот уже три года книги этого жанра расширяют границы в понимании окружающего мира, предлагают новые идеи для осмысления и возможности их применения в реальной жизни.

Выделив сверкающие жемчужины на моем книжном полотне можно бесконечно экспериментировать, создавая палитру настроения с помощью оттенков и полутонов произведений других авторов. Это не значит, что они хуже или не заслужили такого же внимания, как и первые восемь. Именно они создают игру света и тени, дарят всю гамму чувств и эмоций, переплетаясь между собой и рождая целостное полотно впечатлений от соприкосновения с прекрасной литературой. С каждой прочитанной книгой мой мир обогащается новыми элементами, которые вспыхивают подобно светлячкам, подсвечивая потаенные уголки памяти, которых еще не касались трепетные строчки.

📕Продолжение в комментариях ⬇️

#мыслиокнигах #книги

​АННА ЭНКВИСТ «КОНТРАПУНКТ»

Доброго утра, дорогие книголюбы! 🎶 📕

Вы даже не представляете с каким трепетом я начинала писать это эссе о маленькой книге издательства Текст @textpubl серии «Первый ряд» которую читала больше месяца.
Сколько мыслей, чувств и ощущений кружилось в голове, да и книга к этому моменту больше напоминала павлина с переливающимся всеми цветами радуги хвостом из разноцветных закладок.
Знаете, мне хотелось отмечать каждую страницу, каждый абзац, который откликался в сердце волшебными нотами.

❓О чем же мы будем говорить: о музыке или литературе?

На самом деле это тот редкий случай, когда невозможно провести границу между двумя направлениями искусства, настолько тесно они переплелись. Мне выпал уникальный шанс на протяжении всей книги слушать музыку о ней и не просто мелодию, затрагивающую потаенные струны души, воскрешающую в памяти яркие воспоминания, а великую музыку Иоганна Себастьяна Баха.
Предлагаю Вам окунуться вместе со мной в этот чудесный мир литературных вариаций и прикоснуться к удивительному творению музыкальных страниц.

Но, сначала немного истории.

Гольдберг-вариации (Die Goldberg-Variationen), BWV 988 — музыкальное произведение Иоганна Себастьяна Баха. Они включает основную тему («арию») и 30 вариаций на неё. Произведение впервые было опубликовано в 1741 года как четвёртый сборник из серии «Clavier-Übung» (упражнения для клавира).

Считается, что вариации были написаны по заказу российского посланника в Саксонии Германа Карла фон Кейзерлинга, покровительствовавшего Баху, и получили название по имени личного музыканта Кейзерлинга, клавесиниста Иоганна Готлиба Гольдберга. Несмотря на то, что документального подтверждения эта версия не имеет, в музыковедении принято считать, что юный Гольдберг в конце 1730-х гг. учился у Баха (об этом говорит сходство ранних кантат Гольдберга с композициями Баха).
Версию о том, что вариации были написаны для ночного музицирования в спальне дипломата, страдавшего от бессонницы, впервые изложил Иоганн Николаус Форкель 1802 году в своей биографии Баха. Однако, учитывая настроение, темп и стили вариаций вряд ли можно было заснуть под такую музыку, а вот отвлечься от недугов - вполне возможно.

Считается, что в этих вариациях Иоганн Себастьян Бах предвосхитил появление будущей музыки, как по форме, так и по стилю звучания. Если послушать размышления лектора-музыковеда Михаила Казиника и пианиста Алексея Ботвинова на тему Гольдберг - вариаций, то в этой чудесной музыке можно найти:
• начало развития сонаты, музыку Гайдна (в 23 вариации),
• музыку Бетховена (в 16 вариации),
• лирику Шуберта (в 13 вариации),
• лирику Шумана (в 12 вариации)
• мелодии Шопена (в 25 вариации),
• скорбные мотивы Брамса (в 21 вариации),
• виртуозные композиции Листа (в 29 вариации),
• настроение Прокофьева (в 17 вариации),
• весенние воды Рахманинова (в 26 вариации),
• холодную музыку Эрика Сати (в 27 вариации),
• мотивы Дебюсси (в 28 вариации).

А завершается цикл вариаций Кводлибетом (сочетанием Арии и немецкой песенки (Капуста и репа)) - соединением божественной музыки Арии и земной свадебной песенки, связывая таким образом небесное и земное.

Но, вернемся к самой книге.

Контрапункт — одновременное сочетание двух или более самостоятельных мелодических линий в разных голосах, многоголосие.
И действительно, на страницах книги звучат темы Баха, а также темы семьи играющей вариации женщины. Читая книгу, я включала вариации в исполнении Гленна Гульда, соединяя все эти линии в одной полифонической композиции.

Структура самой книги полностью повторяет музыкальное произведение, все главы носят название вариаций, начинаются с Арии и заканчиваются Кводиблетом или сарабандой.

В самом начале романа перед нами предстает женщина без имени, «а может быть - мать», как пишет о ней Анна, резонируя в первом же такте словом «проблема». Да, у женщины и правда их много, о чем мы узнаем, путешествуя от вариации к вариации тропинками ее жизни.

📕Продолжение в комментариях ⬇️

#мыслиокнигах #книги #АннаЭнквист #Контрапункт