Полноценная наземная операция АОИ в Газе будет дорогой и сложной. Даже при всём военно-техническом превосходстве.

А ещё война (и последующий разбор полётов) может обострить внутриполитическое напряжение в стране. Что способно привести как к отставке правительства, так и (в идеале) затормозить нормализацию отношений между КСА и Государством Израиль. Это то, что в данный момент выгодно России.
Почему?

Есть конфликт по линии Иран-Израиль, есть недавно оформившаяся линия примирения Иран-КСА (оба — партнёры РФ, с которыми можно совместно работать). А есть линия на сотрудничество Израиль-КСА, которая негативно влияет на иранско-саудовские подвижки.

Впрочем, есть и так куда большие препятствия на пути саудовско-израильского замирения. Арабская улица, палестинская проблема, гарантии безопасности от США для Королевства — вряд ли в обозримом будущем стоит беспокоиться. Учитывая также, что те же Судан и ОАЭ получили от Соглашений Авраама не так много, как хотелось.

Разумеется, мусульмане в пропаганде и в жизни сильно отличаются, как и многие другие общности. И те проблемы, что рисуют Израилю в связи с его военной операцией, будут связаны уж никак не с массовыми беспорядками в Европе. Можете для примера почитать про осаду Бейрута в 1982 году, и чем это аукнулось Израилю в следующие лет 25.

Проблемы Израиля в нëм самом. Внутренний раскол сразу по нескольким линиям, политическая нестабильность, враждебное окружение, сильная экономическая зависимость от Европы и США.

Но главное — со временем он перестанет быть незаменимым для США, когда Штаты войдут в острую фазу своего упадка. И вот тогда придëтся делать выбор — либо искать новых гарантов безопасности, либо уйти в глухую оборону с предсказуемым исходом. Сложно жить в декорациях «Войны миров Z», не пытаясь найти лекарство.

Это на перспективу. А в ближайшее время Израиль будет продолжать жестить в Газе, восстанавливая поколебавшийся после 7 октября авторитет и пытаясь решить проблему анклава.

Ключевое словосочетание — «чистые и незамутнëнные» данные.

Основная проблема фотоотчëтов именно в этом.
Не фиксировать процесс/результат на камеру, а снимать имитацию.

Фактически фотоотчëт чаще превращается в отдельное времязатратное занятие — сначала делаем на камеру, а потом, если успеваем, выполняем уже собственно задачу.

Либо полностью подменяет собой реальность. Происходит это по разным причинам:
• нет возможности/материальной базы для реального выполнения
• нет времени/желания у офицера
• задача откровенно... странная даже для армии
• и т.п.

При этом вопрос отчëтности таким способом не решается. Одной из коренных причин нашего провала на начальном этапе войны было именно несоответствие данных наверху с реальным положением дел.

Именно что данных — сколько и чего на балансе у кого, сколько часов подготовки у того, сколько людей по штату и на поверку.

Люди и раньше-то не жаловали эту практику, а теперь и подавно, когда все увидели, что не помогло оно.

Нужно что-то другое.

Ах да, ещë такой момент: фотоотчëт — это чаще съëмка на фотоаппарат, а затем отправка флеш-карты со снимками в штаб. С человеком.

Универсального решения тут нет. Безусловно, нужна передача данных сразу в штаб от нижнего звена, минуя все промежуточные ступени, и чтобы не отправлять гонцов.
Защищëнная сеть подразделения с разными уровнями доступа — чтобы срочник, который работает писарем у офицера, не мог залезть куда-то не туда со своей учëтной записью.

Съëмку крупных мероприятий вполне можно осуществлять дронами. Кто будет за это отвечать, у кого на балансе будут коптеры, кто ими будет заниматься — следующие вопросы.

А вот для помещений фотоотчëт и правда лучший вариант. Тогда опять упираемся в показной формат.

Нужно в целом менять подход к расписанию и обучению подразделений. Проводить ревизию материальной базы. Не говоря о том, что сами учебные материалы сильно устарели.

UPD: вышеописанное справедливо вне зоны БД, на линии фронта всë и проще и сложнее.

Есть такое мнение у определённой когорты людей, что Грузия для РФ — это Украина в миниатюре. В плане, что августовская война 2008 года стала одной из важных вех на пути к конфликту 2022 года, плюс часто в обоих случаях упоминают сепаратистские территории, стремление в НАТО и наличие выхода к морю.

Однако после начала СВО Грузия себя особо не проявила как побочная угроза. Больше проблем России доставили страны Балтии, Финляндия и внутригосударственные риски безопасности. Полагаю, грузинское правительство здраво рассудило, что в их географическом положении глупо было бы пробовать какие-то силовые акции.

Большое количество русских иммигрантов влияет на структуру грузинской экономики, но в этой разношёрстной компании ещё и можно легко спрятать некоторое число русских агентов. По совокупности данных можно предположить, что эта страна в кратко- и среднесрочной перспективе будет для РФ менее проблемной, чем тот же Казахстан, например. На это же указывает смещение активности ЕС и США в Центральную Азию, и, в меньшей степени, в Армению, последние полтора года.

Впрочем, из Грузии никуда не делся разведывательно-биотехнологический центр Лугара, на базе которого в конце сентября прошли очередные американо-грузинские военно-биологические учения. Прибавьте сюда регулярные вспышки неэндемичных заболеваний в регионе — и вот вам небольшой пул вызовов безопасности.

Вторым направлением, на котором Грузия остаётся нашим противником, всё ещё являются Абхазия с Южной Осетией. Собственно, здесь ходы наших противников ограничены мягкой силой, попытками влиять на общественное мнение своих бывших территорий в рамках так называемой инициативы «Шаг к лучшему будущему». За прошедшие 4 года работы эта программа особых результатов не показала, зато деньги были удачно освоены.

Таким образом, в ближайшем будущем Грузия особой опасности для РФ не представляет, ограничиваясь игрой на военно-биологическом поле и в сфере публичной дипломатии.

А действительно, почему нет массированных ударов по энергетике?

Вариант "проанализировали результат и сочли неэффективными действия" — есть нестыковки.
Вариант "составляем карту целей" — может быть, но ничто не мешало и раньше это сделать.
Вариант "актуализируем карту целей" — возможно.
Вариант "готовим связку для борьбы с ПВО по образцу месячной давности" — интересно...
Вариант "ждём холодов" — не исключаю.

Но всё может быть проще.

1) ГШ ВС РФ очень аккуратно относится к потерям среди мирных. А выбивание энергоинфраструктуры бьёт прежде всего по ним.
2) Военные объекты оказалось эффективнее уничтожать точечными ударами, а не попытками гасить энергоинфраструктуру. Даже с отключённой электростанцией будут прежде всего замерзать гражданские, а к военному производству всё равно подтянут генераторы.
3) Нынешнее состояние энергосистемы позволяет сохранять баланс между пунктом 1 и нанесением ущерба (генераторы не могут полностью закрыть потребности).
Судя по состоянию крупнейших ПС 750 кВ, прошлогодние удары большую часть привели в полумёртвое состояние, а остальные работают слабовато. По 110 кВ сложно сказать, что там с ними.
4) Прошлогодние удары были одним из элементов управляемого хаоса, призванного охладить пыл украинской военной машины, пока они на кураже, а мы ещё не адаптировались.

Так или иначе, ситуация прояснится к середине декабря, когда установится стабильная температура ниже 0.

Куда пойдёт Африканский корпус?

Прошло почти 3 месяца со дня, когда погибли амбассадоры африканской стратегии России. Первую неделю после 23 августа было неясно — предпримет ли Франция какие-то шаги, будет ли под шумок военная интервенция в тот же Нигер? Но обошлось, большой войны не случилось.

Потом был долгий процесс перераспределения активов, адаптация Компании. Частые вояжи российских военных чинов в столицы Сахеля, в Ливию. На тот момент уже снова подняли голову туареги Азавада, а миротворцы МИНУСМА из ООН засобирались на выход из Мали, оставив некоторую часть снаряжения и оружия на бывших базах. Разумеется, в большинстве своём это досталось восставшим туарегам, какое-то количество — джихадистам.

Это первый и основной вызов, стоящий перед Африканским корпусом России на данный момент. Помочь FAMA (ВС Мали) восстановить контроль над севером страны, как уже произошло с северо-востоком.

Второй и логически следующей точкой приложения сил является Триграничье — стык границ Мали, Нигера и Буркина-Фасо. Здесь, в регионе Менака, находится цитадель т.н. велаята Сахель (ISSP) печально известного ИГ (ISIS). Угроза посильнее Азавада, общая проблема для Тройственного альянса, и русский опыт борьбы с джихадистами тут востребован.

Третье направление работы для Afrika Corps — Судан. Конфликт между правительственными войсками и Силами быстрого реагирования, украинские ССО, многострадальное соглашение по военно-морской базе. В случае успеха Россия получает возможность выхода на ЦАР по морю. А ещё в суданском Дарфуре есть золото.

Четвёртый регион — Гвинейский залив. Тут есть Экваториальная Гвинея, где уже удобно расположились белорусские коллеги. И Камерун, удобно расположившаяся геронтократия, которая в случае прорусского переворота на порядок упрощает центральноафриканскую логистику для России. Кстати, в этом случае Чад станет связующим перекрёстком для замыкания южной и западной цепочки дружественных стран. И вот за Чад Франция будет держаться долго, полагаю.

Отдельным внерегиональным пунктом идёт гуманитарное сотрудничество: борьба с эпидемиями, сфера образования. Можно завоёвывать симпатии местных, раскрывая детали о деятельности западных биолабораторий на континенте.

Но есть у России одна малоосвещённая стратегическая задача в Африке. Кто будет проецировать силу на западное побережье материка, тот в любой момент сможет перекрыть южноатлантический морской маршрут для Европы. От Кабо-Верде через Сенегал и до Либерии — пока в этом поясе есть только условно пророссийская Гвинея, где ранее ЧВК Вагнер снабжала базы в Мали через порт Конакри. Порты, военные базы, ракеты — выбор большой, но реализация вдолгую.

Легко не будет. В том числе потому, что конкретики по Корпусу пока мало, а экономическое сотрудничество связано со множеством нерешённых административных барьеров.

Ещё про Африканский корпус. Количество мест и правда ограничено — возможно, для кого-то это будет работа мечты.

Самым дорогим элементом экипировки сейчас являются прицельные комплексы (включая ПНВ и тепловизоры). На втором месте — экипировка хорошая. И это я не говорю про спецприборы для оружейных систем.

Кстати, это в какой-то мере обозначило предел развития стрелкового оружия. Пока не найдут способ выйти за рамки унитарного патрона, полагаю — повышение возможностей стрелка будет зависеть от того, насколько быстро он сможет получить информацию о цели в любых условиях окружения.

Сборы — это наиболее доступная статистика по самым востребованным в настоящий момент вещам, которые увеличивают шанс бойцов выжить и уничтожить противника.

Следом по важности за Финляндией в регионе идёт Норвегия.

Как минимум её северная часть с незамерзающим Варангер-фьордом. Очень уж близко к Мурманску... и не только к нему, ведь у Северного флота поблизости от границы сразу несколько пунктов базирования.

Использование норвежских военно-морских баз даст гораздо более удобный выход в Атлантику, чем сейчас имеет ВМФ РФ.

Здесь отсутствует архипелаг Шпицберген, тоже принадлежащий Норвегии и являющийся демилитаризованной зоной. Очень важен для контроля судоходства и полётов в этой части Ледовитого океана.

В начале февраля 2024 этот пост будет одним из многих, где поминают добрым словом Игоря Мангушева.

Мы никогда не встречались лично. Но не припомню ни одного случая, где Берег с видом знакока рассуждал о том, в чëм не понимает. Зато он всегда подробно и понятно отвечал на вопросы — своими советами много раз очень помог мне.

До последнего казалось, что выкарабкается. Но увы.

Воспоминания и истории про Игоря можно будет прочитать у других авторов. Советую вот эту статью Виктора Васильева полугодичной давности — тут есть Африка, дипломатия и политтехнологии.