Forwarded from Грустный Автомезакс // ЩЕ НЕ ВМЕРЛА УКРАЇНА
В 04:55 ночи меня задержали при вылете из Сыктыкара в Москву на судебное заседание Московского городского суда по делу Марины Литвинович (возбуждено по части 8 статьи 20.2 КоАП РФ за события в Москве 15 июля 2021 года, обжалуем административный штраф в размере 150 000 рублей). По делу об административном правонарушении, необоснованно возбуждённому в отношении меня в Сыктываре 31 января 2021 года по части 1 статьи 19.3 КоАП РФ.
Forwarded from Грустный Автомезакс // ЩЕ НЕ ВМЕРЛА УКРАЇНА
Чтобы я не расслаблялся, минут 10 назад меня усадили в клетку на первом этаже спецприемника.
Forwarded from removal process
Политолог Екатерина Шульман @eschulmann об исключении Марины Литвинович из ОНК Москвы:
«Почему Марину исключают? Если спросить исключающих, то они скажут: "За нарушение закона об общественном контроле, за то, что она адвоката рекомендовала подсудимым и предавала гласности какие-то сведения, которые являются тайной следствия". Комиссия московской ОНК действительно проголосовала большинством голосов за ее исключение, но финальное решение принадлежит совету Общественной палаты»
«А с точки зрения политической науки, и тот случай, который сейчас происходит с Мариной, и то, что происходило в конце 2019 года со мной, иллюстрирует довольно известный принцип, а именно затруднительность к кооптации для политических режимов на немолодом этапе своего развития. Кооптация – это вовлечение тех, кто вовне, внутрь. Она происходит в основном посредством выборов, а также посредством такого рода гражданских публичных институций, которые позволяют какую-то долю полномочий или долю публичности приобрести тем, кто не является госслужащим»
#СказаноНаЭхе
«Почему Марину исключают? Если спросить исключающих, то они скажут: "За нарушение закона об общественном контроле, за то, что она адвоката рекомендовала подсудимым и предавала гласности какие-то сведения, которые являются тайной следствия". Комиссия московской ОНК действительно проголосовала большинством голосов за ее исключение, но финальное решение принадлежит совету Общественной палаты»
«А с точки зрения политической науки, и тот случай, который сейчас происходит с Мариной, и то, что происходило в конце 2019 года со мной, иллюстрирует довольно известный принцип, а именно затруднительность к кооптации для политических режимов на немолодом этапе своего развития. Кооптация – это вовлечение тех, кто вовне, внутрь. Она происходит в основном посредством выборов, а также посредством такого рода гражданских публичных институций, которые позволяют какую-то долю полномочий или долю публичности приобрести тем, кто не является госслужащим»
#СказаноНаЭхе
Forwarded from Павел Чиков 🕊
Про расправу над Мариной Литвинович и окончательный распад института общественного контроля над тюрьмами
В 2008 году в России появились общественные наблюдательные комиссии. Доступ в колонии и изоляторы у общественников был и раньше. Члены общественных советов или по индивидуальным договоренностям в основном для разной социальной работы за решетку общественники ходили.
Первый раз в колонию я заходил лет 20 назад. Всегда ключевым условием со стороны системы было правило «что увидел и узнал внутри, остается внутри». Как только кто-то выносил информацию за пределы, того тюремное ведомство признавало нежелательным и под разными предлогами запрещало доступ.
Создание системы ОНК сильно поменяло ситуацию одновременно в десятках регионов. Да, остались такие, как Мордовия или Карелия, где большие кусты учреждений, удаленные от столичных городов, с давними традициями подавления спецконтингента. Но это внезапно стало исключением.
Два условия обеспечивали жизнеспособность ОНК:
- работа там не просто не оплачивается, а законом прямо запрещено получать за нее вознаграждение. Этот критерий отсекал любителей поживиться за бюджетный счет
- в ОНК нет начальства, любые два члена комиссии могут зайти в любое закрытое учреждение, предварительно уведомив руководство по телефону/факсу.
Первый призыв в ОНК состоял в основном из правозащитников, которые много лет работали с осужденными. Пермь, Казань, Москва, Петербург, Йошкар-Ола, Красноярск, Ростов, Сыктывкар - здесь и много где еще в 2008-2012 годах ОНК возглавляли представители правозащитных организаций.
Тюремная система корчилась, страдала, но адаптировалась. Полковники кулуарно говорили, что «ваше присутствие снижает напряженность среди спецконтингента». Стали решаться многие вопросы - с нехваткой медперсонала, с ремонтом, с обеспечением лекарствами.
«Пыточные зоны» стали локализироваться в отдельных, как правило, труднодоступных учреждениях некоторых регионов. В основной массе колоний прозрачность обеспечивала цивилизованность.
Но параллельно ФСИН сгруппировалась и начала целенаправленно выдавливать траблмейкеров из комиссий. Всё сложнее становилось найти НКО, от которой можно было выдвинуться. Общественная палата РФ стала отдавать предпочтения кандидатам с рекомендацией местных общеественных палат (законом не предусмотрено). ФСИН стала кулуарно представлять свои списки кандидатов на согласование. С 2012 каждые два года процесс утверждения новых членов ОНК сопровождается скандалами.
Комиссии в регионах стали принимать регламенты, затрудняющие работу. МВД и ФСИН стали требовать заблаговременных согласований посещений.
Предложения СПЧ (в его правозащитную бытность) упразднить монополию ОП РФ на формирование ОНК, распределив полномочия по утверждению кандидатов по 1/3 между ОП РФ, Уполномоченным по правам человека в РФ и СПЧ, было проигнорировано. ФСИН при директоре Корниенко после очередного тюремного скандала вообще заявил о запрете членам СПЧ посещать колонии и СИЗО.
И наконец, был запущен механизм отзыва мандата. Именно то, что сейчас происходит с Мариной Литвинович - она самый яркий сегодня представитель ОНК - вымирающего вида активного (сотни посещений), публичного, бескорыстного и безапелляционного члена комиссии. Именно ради таких людей институт задумывался и создавался.
Марине безусловная поддержка, а молчаливому агрессивно-послушному большинству, в советском стиле учиняющему расправу над нелояльным общественным деятелем - однозначное осуждение.
В 2008 году в России появились общественные наблюдательные комиссии. Доступ в колонии и изоляторы у общественников был и раньше. Члены общественных советов или по индивидуальным договоренностям в основном для разной социальной работы за решетку общественники ходили.
Первый раз в колонию я заходил лет 20 назад. Всегда ключевым условием со стороны системы было правило «что увидел и узнал внутри, остается внутри». Как только кто-то выносил информацию за пределы, того тюремное ведомство признавало нежелательным и под разными предлогами запрещало доступ.
Создание системы ОНК сильно поменяло ситуацию одновременно в десятках регионов. Да, остались такие, как Мордовия или Карелия, где большие кусты учреждений, удаленные от столичных городов, с давними традициями подавления спецконтингента. Но это внезапно стало исключением.
Два условия обеспечивали жизнеспособность ОНК:
- работа там не просто не оплачивается, а законом прямо запрещено получать за нее вознаграждение. Этот критерий отсекал любителей поживиться за бюджетный счет
- в ОНК нет начальства, любые два члена комиссии могут зайти в любое закрытое учреждение, предварительно уведомив руководство по телефону/факсу.
Первый призыв в ОНК состоял в основном из правозащитников, которые много лет работали с осужденными. Пермь, Казань, Москва, Петербург, Йошкар-Ола, Красноярск, Ростов, Сыктывкар - здесь и много где еще в 2008-2012 годах ОНК возглавляли представители правозащитных организаций.
Тюремная система корчилась, страдала, но адаптировалась. Полковники кулуарно говорили, что «ваше присутствие снижает напряженность среди спецконтингента». Стали решаться многие вопросы - с нехваткой медперсонала, с ремонтом, с обеспечением лекарствами.
«Пыточные зоны» стали локализироваться в отдельных, как правило, труднодоступных учреждениях некоторых регионов. В основной массе колоний прозрачность обеспечивала цивилизованность.
Но параллельно ФСИН сгруппировалась и начала целенаправленно выдавливать траблмейкеров из комиссий. Всё сложнее становилось найти НКО, от которой можно было выдвинуться. Общественная палата РФ стала отдавать предпочтения кандидатам с рекомендацией местных общеественных палат (законом не предусмотрено). ФСИН стала кулуарно представлять свои списки кандидатов на согласование. С 2012 каждые два года процесс утверждения новых членов ОНК сопровождается скандалами.
Комиссии в регионах стали принимать регламенты, затрудняющие работу. МВД и ФСИН стали требовать заблаговременных согласований посещений.
Предложения СПЧ (в его правозащитную бытность) упразднить монополию ОП РФ на формирование ОНК, распределив полномочия по утверждению кандидатов по 1/3 между ОП РФ, Уполномоченным по правам человека в РФ и СПЧ, было проигнорировано. ФСИН при директоре Корниенко после очередного тюремного скандала вообще заявил о запрете членам СПЧ посещать колонии и СИЗО.
И наконец, был запущен механизм отзыва мандата. Именно то, что сейчас происходит с Мариной Литвинович - она самый яркий сегодня представитель ОНК - вымирающего вида активного (сотни посещений), публичного, бескорыстного и безапелляционного члена комиссии. Именно ради таких людей институт задумывался и создавался.
Марине безусловная поддержка, а молчаливому агрессивно-послушному большинству, в советском стиле учиняющему расправу над нелояльным общественным деятелем - однозначное осуждение.
Forwarded from removal process
Алексей Венедиктов @aavst55 о решении об исключении Марины Литвинович из ОНК на уровне администрации президента:
«То, что она делала по Беслану, по сайту беслановскому, помогала матерям Беслана, помогает арестованным и задержанным сейчас в ОНК – это блистательная работа. Я уверен, что это была отмашка из АП, а триггером послужила ее встреча с Любовь Соболь, потому что Любовь Соболь – это красная тряпка для АП очевидно»
#СказаноНаЭхе
«То, что она делала по Беслану, по сайту беслановскому, помогала матерям Беслана, помогает арестованным и задержанным сейчас в ОНК – это блистательная работа. Я уверен, что это была отмашка из АП, а триггером послужила ее встреча с Любовь Соболь, потому что Любовь Соболь – это красная тряпка для АП очевидно»
#СказаноНаЭхе
Ну что ж. Мосгорсуд оставил в силе решение Люблинского суда. Я должна буду заплатить штраф 150 тысяч рублей.
А мой защитник Эрнест Мезак тем временем - в суде Сыктывкара с уже изъятым телефоном ;(
Я действительно буду участвовать в выборах в ГосДуму в этом году в случае, если меня исключат из ОНК. Да, я сознательно обостряю ситуацию: пусть те, кто принял решение о моем исключении решают - что им хуже - Литвинович- депутат или Литвинович - член ОНК.
Forwarded from МБХ медиа LIVE
Марина Литвинович заявила о возможном выдвижении в Госдуму в случае исключения из ОНК
Член Общественной наблюдательной комиссии Москвы Марина Литвинович заявила, что может баллотироваться на выборы депутатов Государственной думы в случае исключения из ОНК. Об этом она рассказала “МБХ медиа”.
“Я уже много лет занимаюсь общественной и политической деятельностью и буду продолжать это делать в любом случае. Если перестану быть членом ОНК, может, пойду в Государственную Думу баллотироваться. А что? Если меня лишают возможности помогать заключенным, пойду представлять людей в парламенте, защищать их права. Пока не думала, самовыдвиженцем или от какой-то партии. Я в любом случае продолжу свою деятельность, если не в ОНК, то в другом месте”, – сказала она
https://mbk-news.appspot.com/news/marina-litvinovich/
Член Общественной наблюдательной комиссии Москвы Марина Литвинович заявила, что может баллотироваться на выборы депутатов Государственной думы в случае исключения из ОНК. Об этом она рассказала “МБХ медиа”.
“Я уже много лет занимаюсь общественной и политической деятельностью и буду продолжать это делать в любом случае. Если перестану быть членом ОНК, может, пойду в Государственную Думу баллотироваться. А что? Если меня лишают возможности помогать заключенным, пойду представлять людей в парламенте, защищать их права. Пока не думала, самовыдвиженцем или от какой-то партии. Я в любом случае продолжу свою деятельность, если не в ОНК, то в другом месте”, – сказала она
https://mbk-news.appspot.com/news/marina-litvinovich/
Forwarded from МБХ медиа LIVE
Суд в Сыктывкаре арестовал на 12 суток правозащитника Эрнеста Мезака
Сыктывкарский городской суд арестовал на 12 суток правозащитника Эрнеста Мезака. Об этом «МБХ медиа» рассказал адвокат Влад Коснырев.
Ранее сегодня Мезака задержали в аэропорту Сыктывкара, он направлялся на судебное заседание Московского городского суда по делу члена ОНК Марины Литвинович
https://mbk-news.appspot.com/news/sud-v-syktyvkare/
Сыктывкарский городской суд арестовал на 12 суток правозащитника Эрнеста Мезака. Об этом «МБХ медиа» рассказал адвокат Влад Коснырев.
Ранее сегодня Мезака задержали в аэропорту Сыктывкара, он направлялся на судебное заседание Московского городского суда по делу члена ОНК Марины Литвинович
https://mbk-news.appspot.com/news/sud-v-syktyvkare/
Я собрала 150 тысяч рублей на штраф всего за 1 час!!! Мои френды - невероятные!
Forwarded from removal process
Политолог Глеб Павловский о политическом будущем Литвинович:
«У нее большое политическое будущее. Она очень хочет остаться там, где она нашла себя (ОНК). Ей больше нравится то, чем она занимается, чем заниматься политтехнологией».
#СказаноНаЭхе
«У нее большое политическое будущее. Она очень хочет остаться там, где она нашла себя (ОНК). Ей больше нравится то, чем она занимается, чем заниматься политтехнологией».
#СказаноНаЭхе
Пока меня не исключили из ОНК, я стараюсь использовать это время, чтобы успеть помочь ещё кому-то из сидельцев. Вчера вечером мы были в СИЗО «Лефортово», где навестили украинского гражданина Константина Ширинга, которому мне при поддержке Ольги Романовой и врачей-дантистов, работавших pro Bono, удалось изготовить и установить ему зубной протез, поскольку арестован он был без него и сидел в сизо без возможности нормально есть пищу. Ольга Романова пару дней назад описала у себя эту трогательную историю, которая превратилась для меня и врачей в настоящий квест. Но мы смогли!
Ещё мы посетили бывшего заместителя директора ФСИН России Валерия Максименко, который продолжает серьезно болеть. Мед. помощь ему оказывают.
Посетили Ивана Сафронова. Ваня в отличном состоянии духа, передаёт всем привет. Вчера он получил большую пачку писем - 40 штук, будет постепенно всем отвечать. Рассказал, что 2 недели назад он написать заявление следователю с просьбой предоставить ему телефонный звонок его 12-летней племяннице Асе (как вы помните, Ване запретили общаться даже с мамой, не говоря уже о сестре). Так вот - вчера пришёл ответ от следователя: нет, с племяшкой Асей тоже нельзя поговорить! В данном решении следователя я не вижу никакого законного и разумного основания для запрета телефонного звонка, а вижу только психологическое давление на Ваню.
Ещё мы посетили Николая Шухова, у него серьезные проблемы со здоровьем, поэтому мы контролируем его самочувствие. Он тоже рассказал, что 26.02. отправил заявление следователю на телефонный звонок жене и ребёнку (он лишен звонков много месяцев), однако ответа от следователя нет. Он сказал, что на него оказывается давление «самим фактом заточения его в СИЗО».
Также мы посетили троих молодых парней, которые недавно прибыли в Лефортово, их фамилии на вам, ни мне ничего не говорят, обвиняются они по наркотической статье.
В очередной раз попытались поговорить с Демури Ворониным, но он снова был на следственных действиях.
Ещё мы посетили бывшего заместителя директора ФСИН России Валерия Максименко, который продолжает серьезно болеть. Мед. помощь ему оказывают.
Посетили Ивана Сафронова. Ваня в отличном состоянии духа, передаёт всем привет. Вчера он получил большую пачку писем - 40 штук, будет постепенно всем отвечать. Рассказал, что 2 недели назад он написать заявление следователю с просьбой предоставить ему телефонный звонок его 12-летней племяннице Асе (как вы помните, Ване запретили общаться даже с мамой, не говоря уже о сестре). Так вот - вчера пришёл ответ от следователя: нет, с племяшкой Асей тоже нельзя поговорить! В данном решении следователя я не вижу никакого законного и разумного основания для запрета телефонного звонка, а вижу только психологическое давление на Ваню.
Ещё мы посетили Николая Шухова, у него серьезные проблемы со здоровьем, поэтому мы контролируем его самочувствие. Он тоже рассказал, что 26.02. отправил заявление следователю на телефонный звонок жене и ребёнку (он лишен звонков много месяцев), однако ответа от следователя нет. Он сказал, что на него оказывается давление «самим фактом заточения его в СИЗО».
Также мы посетили троих молодых парней, которые недавно прибыли в Лефортово, их фамилии на вам, ни мне ничего не говорят, обвиняются они по наркотической статье.
В очередной раз попытались поговорить с Демури Ворониным, но он снова был на следственных действиях.
Как унижают в СИЗО через «приседания»
Мы, как члены ОНК, часто получаем обращения, касающиеся унизительных «приседаний», которые практикуются практически в каждом СИЗО. Возвращаясь в следственный изолятор после суда, больницы или любого иного выезда, арестованный заходит в сборное отделение, где сотрудники должны проверить, нет ли у человека запрещённых предметов. Обычно арестованный снимает всю одежду, заходит в специальную кабинку, где полностью просвечивается. Иногда после этого сотрудники приказывают повернуться спиной, широко расставить ноги, наклониться вперёд и глубоко присесть. Делается это для того, чтобы проверить, не спрятано ли где-то там, внутри, например, чего-то незаконного.
Надо отметить, что данная «процедура» и ее длительность никак не регламентирована, поэтому, если сотрудник разозлён, жесток или предвзято относится к обыскиваемому, он может заставить человека приседать много раз, ещё ниже, ниже, ещё шире расставив ноги, испытывая при этом мучительное унижение.
Часто на такие действия нам жалуются женщины и мужчины-мусульмане.
Мы каждый раз просим руководство СИЗО поговорить с сотрудниками на «сборке», чтобы они не усердствовали в этих «приседаниях».
Но, к сожалению, такая практика существует везде. И вот в результате мы получаем такие вот рассказы:
«После очередного суда в ноябре [2020 года] Антонине стало плохо, ей вызвали скорую, у нее было кровотечение. Когда ее уже вернули в СИЗО, то охрана заставила ее раздеться догола и приседать. Антонина тихонько пожаловалась сотрудницам СИЗО, что у нее кровотечение, в ответ на это она услышала: „Будешь приседать столько, сколько захотим“. После приседаний ей дали команду: „Залила, сука, все кровью, давай на колени и вытирай своими шмотками“. И все это в присутствии сотрудников мужчин».
Это рассказ отца про Антонину Зимину, которую мы много раз навещали в «Лефортово», где она находилась долгое время. Ничего подобного в Лефортово с ней не происходило, слава богу. Мне очень жаль Антонину, она производила на меня впечатление разумной, веселой и доброй молодой женщины. Ее осудили на 13 лет за фото сотрудника ФСБ на ее свадьбе.
Мы, как члены ОНК, часто получаем обращения, касающиеся унизительных «приседаний», которые практикуются практически в каждом СИЗО. Возвращаясь в следственный изолятор после суда, больницы или любого иного выезда, арестованный заходит в сборное отделение, где сотрудники должны проверить, нет ли у человека запрещённых предметов. Обычно арестованный снимает всю одежду, заходит в специальную кабинку, где полностью просвечивается. Иногда после этого сотрудники приказывают повернуться спиной, широко расставить ноги, наклониться вперёд и глубоко присесть. Делается это для того, чтобы проверить, не спрятано ли где-то там, внутри, например, чего-то незаконного.
Надо отметить, что данная «процедура» и ее длительность никак не регламентирована, поэтому, если сотрудник разозлён, жесток или предвзято относится к обыскиваемому, он может заставить человека приседать много раз, ещё ниже, ниже, ещё шире расставив ноги, испытывая при этом мучительное унижение.
Часто на такие действия нам жалуются женщины и мужчины-мусульмане.
Мы каждый раз просим руководство СИЗО поговорить с сотрудниками на «сборке», чтобы они не усердствовали в этих «приседаниях».
Но, к сожалению, такая практика существует везде. И вот в результате мы получаем такие вот рассказы:
«После очередного суда в ноябре [2020 года] Антонине стало плохо, ей вызвали скорую, у нее было кровотечение. Когда ее уже вернули в СИЗО, то охрана заставила ее раздеться догола и приседать. Антонина тихонько пожаловалась сотрудницам СИЗО, что у нее кровотечение, в ответ на это она услышала: „Будешь приседать столько, сколько захотим“. После приседаний ей дали команду: „Залила, сука, все кровью, давай на колени и вытирай своими шмотками“. И все это в присутствии сотрудников мужчин».
Это рассказ отца про Антонину Зимину, которую мы много раз навещали в «Лефортово», где она находилась долгое время. Ничего подобного в Лефортово с ней не происходило, слава богу. Мне очень жаль Антонину, она производила на меня впечатление разумной, веселой и доброй молодой женщины. Ее осудили на 13 лет за фото сотрудника ФСБ на ее свадьбе.
Forwarded from Такие дела
«Получается, что они выгоняют Марину, которая постоянно ходила по всем тюрьмам, а тех, кто весь год сидел на месте, пальцем не трогают».
На этой неделе должен решиться вопрос об исключении Марины Литвинович из состава Общественной наблюдательной комиссии Москвы.
Марина — один из самых активных членов ОНК, только за 2020 год она больше сотни раз посетила заключенных в СИЗО и отделах полиции. «Я хожу ко всем — к бывшим губернаторам и членам Совета Федерации, к оппозиционерам и гражданам бывших союзных республик», — рассказывает Литвинович. После зимних протестных акций ее постоянным «местом работы» стал спецприемник в Сахарове.
Формально Литвинович обвиняют в нарушении этического кодекса и разглашении данных следствия. Правозащитница отрицает все обвинения, а многие ее коллеги уверены: от общественного контроля снова стараются отстранить независимых правозащитников.
На этой неделе должен решиться вопрос об исключении Марины Литвинович из состава Общественной наблюдательной комиссии Москвы.
Марина — один из самых активных членов ОНК, только за 2020 год она больше сотни раз посетила заключенных в СИЗО и отделах полиции. «Я хожу ко всем — к бывшим губернаторам и членам Совета Федерации, к оппозиционерам и гражданам бывших союзных республик», — рассказывает Литвинович. После зимних протестных акций ее постоянным «местом работы» стал спецприемник в Сахарове.
Формально Литвинович обвиняют в нарушении этического кодекса и разглашении данных следствия. Правозащитница отрицает все обвинения, а многие ее коллеги уверены: от общественного контроля снова стараются отстранить независимых правозащитников.
takiedela.ru
«Я хожу ко всем». Почему исключение Марины Литвинович из ОНК ударит по гласности о нарушениях прав заключенных
На этой неделе Совет Общественной палаты РФ должен решить вопрос об исключении Марины Литвинович из состава Общественной наблюдательной комиссии (ОНК) Москвы. Формальных причин несколько: неоднократное нарушение кодекса этики комиссии, разглашение информации…
Дорогой ФСИН! А можно вместо этого купить для больницы «Матросской Тишины» аппарат КТ и мобильный аппарат МРТ? Очень нужно! Без них врачи - как без рук!
Forwarded from Mash
ФСИН срочно закупает патроны для крупнокалиберных пулемётов и боевые гранаты.
Теперь мы знаем, что у Федеральной службы исполнения наказаний в арсенале есть пулеметы "Утёс" для уничтожения живой силы противника и поражения воздушных целей и легкобронированной техники. Иначе зачем ей спешно заказывать 3000 патронов за 400 000 рублей? Правда, пока холостых.
Ещё тюремщики закупают гранаты РГО на 1,15 миллиона, дымовые шашки на 8 миллионов, войсковой прибор химической разведки на 2,6 ляма и прочие вундервафли для ведения полномасштабных боевых действий.
опять не туда воюем
Теперь мы знаем, что у Федеральной службы исполнения наказаний в арсенале есть пулеметы "Утёс" для уничтожения живой силы противника и поражения воздушных целей и легкобронированной техники. Иначе зачем ей спешно заказывать 3000 патронов за 400 000 рублей? Правда, пока холостых.
Ещё тюремщики закупают гранаты РГО на 1,15 миллиона, дымовые шашки на 8 миллионов, войсковой прибор химической разведки на 2,6 ляма и прочие вундервафли для ведения полномасштабных боевых действий.
опять не туда воюем