К нам в гости заходил Александр Панчин , поговорили о том, как создать Универсального солдата и идеального гражданина, почему мракобесие стало национальной политикой России, насколько точны тесты ДНК на национальность, когда закончится пандемия коронавируса и насколько уже сейчас Путин сможет продлить себе жизнь. И еще много о чем интересном.

Женские и мужские звуки.

В Иране на некоторых старых домах есть два дверных молотка с разным звуком – один мужской, а другой женский.

Мужчинам не полагается видеть лица женщин, кроме своей матери, жены, дочери или близких родственников. Женщины не могут показывать свое лицо незнакомым мужчинам.

Именно для этого нужно по звуку определить – кто пришел в гости. Дома женщины не носят чадру и если приходит мужчина, им нужно одеться прежде, чем открыть дверь. А женщин можно впускать домой без чадры.

Похож на Лукашенко, но это карикатура на Пиночета, СССР, 1974

​​От стрел венгерских спаси нас, Боже!

Предки венгров пришли в Европу из Западной Сибири во время великого переселения народов. Шли несколько столетий. Воевали и дружили с тюрками, половцами и хазарами. Дошли до Закарпатья. Подвинули отсюда славян и укрепились на спорной территории между империей франков и царством болгар. Долго воевали со всеми соседями. Воевали с Венецией и Вероной и доходили аж до самой Испании. Разбили армию Кордовского халифата и захватив одного из местный правителей, покинули территорию страны после получения огромного выкупа.

По преданию европейцы молились: «От стрел венгерских спаси нас, Боже!». Но в 1000 году сами венгры приняли католичество и немного успокоились.

Необходимо заметить, что, несмотря на то, что венгры пришли на эту землю относительно недавно (1000-летие Обретения Родины они праздновали в 1896 году), Венгрия – одно из старейших государств Европы. Старше, чем Франция, Россия или Германия.

В XIII веке Венгрия попала под мощнейший удар монголов. После ухода монгольской армии Венгрия лежала в развалинах; путник мог ехать по стране 15 дней, не встретив по дороге ни одного человека; голод был так велик, что продавали человеческое мясо. Но король Бела IV приложил все усилия, чтобы восстановить хозяйство. Он расселял на опустевших местах немцев и влахов, пускал в страну евреев, а половцам предоставил не только земли для кочевий, но и сделал их орду частью венгерской армии.

А в XVI веке пришли турки. Пятидесятитысячная армия османского султана Сулеймана Великолепного нанесла венграм жестокое поражение. Турки грабили все земли до Балатона, только в первый год вывели в плен до 200 000 человек. Турок остановили под Веной совместными усилиями венгров, австрийцев, испанцев и немцев. Между Священной Римской империей и османами был подписан мирный договор. Турки продержались в Венгрии почти до конца XVII века.

В 1683 году османская армия предприняли очередной поход на Вену, но ее осада завершилась сокрушительным поражением турок. В Великой Турецкой войне против османов объединились Священная Римская империи, Венецианская республика, Речь Посполита, Русское царство и Мальта. Поражения турок было столь велико, что они впервые за всю историю Османской империи первыми предложили мирные переговоры. Австрийцы, как основные участники войны, после изгнания турок решили править Венгрией сами.

И повели себя там, как в завоеванной стране: от своих новых владений они ждали в основном денег, чтобы покрыть дефицит бюджета, начали вводить новые налоги и с большой строгостью собирать их.

Венгры попытались сбросить власть австрийцев. В 1848 году в Пеште толпы горожан требовали освобождения венгров от власти Габсбургов, свободы печати и вероисповедания, создания национальной армии и отмены крепостного права. Император согласился предоставить венграм немножко больше автономии, а потом позвал на помощь русских и с их помощью показал недовольным, где раки зимуют. В наказание за мятеж император отделил от Венгрии Трансильванию, Воеводину, Банат, Хорватию и Славонию.

Русские были уверены, что в знак благодарности за подавления революции, Австрия поддержит Россию в Крымской войне. Но австрийцы фактически поддержали англичан, французов и турок.

Венгрия потом дважды ставила на Германию и дважды проигрывала. Уже после Первой Мировой часть ее земель отошли к Румынии, Югославии, Чехословакии и Австрии.

О скорости перехода земель из рук в руки есть следующий анекдот:
"Умер раввин из Мукачево и предстал перед Богом. — Где ты родился? — спросил его Господь. — В Австро-Венгрии, — ответил ребе. — Где ты пошел в хедер (школу)? — В Чехословакии. — Где ты женился? — В Венгрии. — Где родился твой первенец? — В Третьем рейхе. — Где родились твои внуки? — В СССР. — А где ты умер? — В Украине. — Мой добрый ребе, — сказал Бог, — много в жизни тебе пришлось путешествовать. — Вовсе нет, Господь, — ответил раввин. — Я всю жизнь не покидал родного города."

Постоянные обстрелы немцами наших автоколонн заставляли сводить к минимуму использование света фар с наступление темноты. Это приводило к замедлению движения и частым авариям транспорта. В качестве решения проблемы в ВЭИ в 1941 году смонтировали прибор ночного видения в автомобиле ГАЗ–АА.

«Радиевые девушки» – это фабричные работницы, получившие радиационное отравление, занимаясь окраской стрелок и циферблатов часов радиолюминисцентной краской, светящихся в темноте. Введенные в заблуждение руководством компании, представители которой сказали им, что радий безвреден, работницы получали смертельную дозу радиации, облизывая кончики кистей с радиевой краской для восстановления их формы и ради забавы крася свои ногти и зубы светящимся веществом.

Не забудем и о том, что бедные девушки получали всего один цент за каждый раскрашенный циферблат. Пять женщин, пострадавших от радиации, подали на компанию иск, что создало прецедент в отношении права отдельных работников, получивших профессиональное заболевание, подавать в суд на своего работодателя.

​​Наши мальчики погибли не зря.

В политике есть явление, известное как синдром «Наши мальчики погибли не зря». В 1915 году Италия вступила в Первую мировую войну на стороне Антанты. Она провозгласила своей целью «освобождение» Тренто и Триеста – двух «итальянских» территорий, «несправедливо» удерживаемых Австро-Венгерской империей. Итальянские политики сотрясали воздух пламенными речами, клянясь восстановить историческую справедливость и обещая возродить славу Древнего Рима. Сотни тысяч итальянских добровольцев устремились на фронт с криками: «За Тренто и Триест!» Они полагали, что это будет прогулка.

Не тут-то было. Австро-венгерская армия выстроила мощную линию обороны вдоль реки Изонцо. Итальянцы бросались на нее одиннадцать раз, отвоевывая в кровопролитных схватках один-два километра, но не добиваясь прорыва. В первом бою они потеряли около 15 тысяч человек. Во втором – 40 тысяч. В третьем – 60 тысяч. Так продолжалось два кошмарных года – до одиннадцатого сражения. После него австрийцы наконец контратаковали и в двенадцатой схватке, известной как битва при Капоретто, наголову разбили итальянцев и отбросили их почти к воротам Венеции. Славное приключение обернулось кровавой бойней. К концу войны погибло почти 700 тысяч итальянских солдат и более миллиона было ранено.

После фиаско первой битвы при Изонцо у итальянских политиков было два варианта действий. Они могли признать свою ошибку и предложить заключение мира. Австро-Венгрия не имела к Италии территориальных претензий и с готовностью пошла бы на мировую, поскольку сражалась с гораздо более сильной Россией. Тогда им пришлось бы обратиться к родителям, женам и детям 15 тысяч итальянских солдат со словами: «Извините, произошла ошибка. Не принимайте близко к сердцу, но ваш Джованни сгинул напрасно, и ваш Марко тоже». Неудивительно, что им легче было произнести другие слова: «Джованни и Марко – герои! Они отдали жизнь за возвращение Триеста в Италию, и мы позаботимся, чтобы их смерть не прошла даром. Мы будем биться до победного конца!» Они так и поступили: послали солдат во вторую атаку и положили еще тысячи. А затем снова выбрали продолжение войны – ведь «наши мальчики погибли не зря».

Хотя, конечно, нельзя винить одних политиков. Массы тоже были за войну. И когда по ее окончании Италия не получила территорий, на которые претендовала, итальянская демократия поставила во главе страны Бенито Муссолини и его фашистов, пообещавших компенсировать принесенные итальянцами жертвы. Если политикам трудно говорить родителям, что их сын погиб зря, то отцу и матери еще больнее говорить это самим себе. А покалеченным? Солдат, потерявший обе ноги, скорее скажет: «Я пожертвовал собой ради славы вечной итальянской нации!», чем: «Я лишился ног, потому что имел глупость поверить думающим только о себе политиканам». С иллюзиями жить проще – они преисполняют страдания смыслом.

Юваль Ной Харари, «Homo Deus. Краткая история будущего».

Разгром Жукова.

Битва снежками. 124 года назад. Лион, Франция, 1896 год.

В 2017 году в южнокорейском городе Пусан был установлен памятник "женщинам для утешения" – кореянкам, которых принудительно заставляли работать в борделях японской армии во время Второй мировой войны. В годы той войны около 200 тысяч женщин из Кореи, Китая, Тайваня, Филиппин и Индонезии были вынуждены обслуживать японских солдат. Памятник был установлен прямо напротив генерального консульства Японии.

Несмотря на популярное мнение, сами византийцы никогда не называли свое государство Византией. Они считали себя римлянами, а свою страну – Римской империей. А термин "Византия" был введен немецким ученым Иеронимом Вольфом лишь через сто лет после краха православной державы, чтобы отличить ее от Западной Римской империи.

Стой! Ночная панель.

Вот чему должна быть крышка,
Вот вести с чем надо бой:
Строя старого отрыжка
На панели пред тобой!

Перья, пудра, краски, мушки,
Блеск поддельной красоты,
Продающиеся "душки"
Безобразные "коты"

Заразное наслаждение,
Визг распутный до утра
Это злое навождение
Прекратить давно пора.

Сегодня полтинничек прилетел Мэтту Деймону. С днем рождения Мэтт!

Миньон (фр. mignon — милашка) — распространившееся в XVI веке во Франции обозначение фаворита короля. Преданные молодые люди шокировали двор своими дерзкими проделками, шумными застольями и амурными похождениями. Постоянным объектом насмешек служили женоподобные наряды миньонов.

При этом не стоит считать миньонов изнеженными придворными. У каждого из них был множество дуэлей. Де Келюс участвовал в осаде Ла-Рошели и сражался в битве при Дормансе. Де Можирон принимал участие в войне с Испанией, участвовал в двух осадах: Ла-Шарите-Сюр-Луар и Иссуара; во время последней он потерял глаз, отчего заработал прозвище «кривой храбрец».

Через несколько лет состоится знаменитая «дуэль миньонов» между приближёнными короля Франции Генриха III и сторонниками герцога де Гиза (гизарами). И все миньоны погибнут – двое будут убиты на месте, а граф де Келюс умрет через месяц от полученных ран. Этот поединок современники сравнят с поединком Горациев и Куриациев, и о нем напишет Дюма.

В 1969 году, протестуя против ввода советских войск в Чехословакию, совершил самосожжение студент философского факультета Ян Палах.

Крайне подлой оказалась реакция официальных лиц на эту трагедию. Депутат от коммунистической партии Чехословакии Вилем Новый заявлял, что Палах не собирался кончать жизнь самоубийством. Ян якобы планировал использование некоего «холодного огня», жидкость которого заменили на бензин без его ведома. В советской прессе тоже врали про зарубежных провокаторов, «холодное пламя» и «свечение».

Через четыре года останки Палаха были сожжены ещё раз. Устав бороться с народным поклонением могиле Палаха, спецслужбы тайно выкопали и кремировали его, а прах отправили матери студента.

В январе 1989 года в Праге прошла серия протестов по случаю 20-летия самосожжения Палаха. Манифестация была разогнана властями, а её участники, в том числе будущий президент Чехии Вацлав Гавел, были арестованы. Всего было задержано 1400 человек. Клип группы Kasabian на песню «Club Foot» посвящён Палаху.

Барселона в 1908 году.

Небольшой баварский город Байройт был обычным провинциальным городком, пока дочь прусского короля Фридриха Вильгельма I не вышла замуж за Фридриха Бранденбург-Байройтского, и не переехала жить в Байройт к мужу. И, чтобы не скучать, она решила построить в городе оперный театр в стиле барокко. Самый большой в Германии.

А поскольку Макграфский оперный театр долгое время по финансовым соображениям был закрыт, он отлично сохранился в первозданном виде. И в 2012 году он был внесен в список всемирного наследия ЮНЕСКО.

Члены венгерского аналога КГБ - Управления государственной безопасности (УГБ) за несколько секунд до казни, Будапешт, 1956 год.

После начала боев повстанцев с проправительственными силами в Будапеште 23 октября 1956 г. сотрудники УГБ, опасаясь мести, в массовом порядке стали прятаться и переходить на нелегальное положение. Повстанцы отлавливали их на улицах, определяя принадлежность к УГБ по форменным башмакам, сшитым из кожи желтого цвета. Пойманных, как правило, убивали на месте, иной раз без удостоверения личности; трупы линчевались и подвешивались за ноги на деревьях и фонарях. Принято считать, что всего в дни Венгерской революции таким образом были убиты 37 сотрудников УГБ.

​​Осень диктатора.

В 1975 году Габриэль Гарсия Маркес написал роман «Осень патриарха». Роман в гротескной форме повествует о жизни патриарха — латиноамериканского диктатора, президента, который по сути является обобщённым образом всех реально существовавших тиранов. По замыслу автора, герой является воплощением самой идеи власти, при этом описан в очень фантасмагоричном и абсурдном виде. Реальные факты биографии президента сведены к минимуму: он родился в первой половине XIX века, носит имя Сакариас; его мать, бедную птичницу, зовут Бендисьон Альварадо; президентом его сделали американские моряки; дата смерти точно неизвестна.

Рассказ о жизни президента складывается из множества сплетен, историй, легенд, которые якобы происходили с ним. Но автор часто противопоставляет эти сведения друг другу, и непонятно, где правда, а где вымысел.

Прообразом несменяемого диктатора, который находился у власти более 100 лет, стали несколько реальных глав государств Латинской Америки: Хуан Висенте Гомес (Венесуэла), Херардо Мачадо и Фульхенсио Батиста (Куба), Порфирио Диас (Мексика), Гаспар Франсиа (Парагвай) и так далее.

Роман четко объясняет, почему диктаторы зачастую не отказываются от власти даже тогда, когда становится очевидным, что их практически никто не поддерживает:

«Когда генерал Родриго де Агилар, желая достичь разумного компромисса, явился к нему и предложил свое посредничество между ним и мятежниками, то увидел перед собою не выжившего из ума старца, который засыпал на аудиенциях, а человека былых времен, храброго бизона, и человек этот, не раздумывая ни секунды, заявил: "Ни фига не выйдет, я не уйду!"

А когда генерал Родриго де Агилар сказал, что вопрос не в том, уходить или не уходить, а в том, что "все против нас, мой генерал, даже церковь", он возразил: "Ни фига, церковь с теми, у кого власть!"

А когда Родриго де Агилар сказал, что посредничество необходимо, потому что верховные генералы заседают уже сорок восемь часов и никак не могут договориться, он отвечал: "Неважно, пусть болтают, ты еще увидишь, какое решение они примут, когда узнают, кто больше платит!"

— "Но вожаки гражданской оппозиции сбросили маску и митингуют прямо на улицах!" — воскликнул Родриго де Агилар, на что он ответил: "Тем лучше, прикажи повесить по одному человеку на каждом фонаре площади де Армас, пусть все видят, у кого сила!"

— "Это невозможно, — возразил генерал Родриго де Агилар, — за них народ!" — "Вранье, — сказал он, — народ за меня, так что меня уберут отсюда только мертвым!" И он стукнул по столу кулаком, как делал это всегда, принимая окончательное решение, после чего отправился спать и спал до тех пор, пока не настало время доить коров».