красиво: неназванное --> называние --> разворачивание (встреча) --> взаимное изменение и исчезновение того, что было названо
https://yangx.top/konorov/537

Ошибаться - это нормально. Другие имеют право разочаровываться во мне. Другие имеют право думать обо мне самые разнообразные вещи. Другие имеют право не верить в меня. А кто-то, наоборот, может слишком очаровываться мною.

Я могу быть себе не другим, а другом. Мне не обязательно разочаровываться в себе или очаровывать себя собой (хотя во мне есть части, которые занимаются этим, и это нормально).

Я могу быть тем, в кого я верю. Я могу быть тем, кого я принимаю. Я могу быть тем, до кого (мне) всегда есть дело ('мне есть дело до тебя!'). Я могу быть тем, кому (для меня) всегда есть место ('для тебя есть здесь место!'). Я могу быть тем, в кого верят, без дураков ('я в тебя верю!'). Я могу быть тем, кто знает, что я - это именно я, кто знает, что мне не надо быть (становиться) кем-то, чтобы бы собой. Я могу быть тем, о ком знают - 'ты есть и этого достаточно', 'ты есть в мире, и это радостно', 'здорово, что ты есть'.
Даже если в данный период времени я не долетаю с одного небоскреба до другого.
https://youtu.be/nfGiqVQiCtU

Слова (= идеи, = образы) как инструмент страданий (разъединения, двойственности, избегания, изоляции) и слова как инструмент "исцеления" (объединения, целостности, недвойственности).

"Какой самый живучий паразит? Идея. Она живуча и крайне заразна. Стоит идее завладеть мозгом, то избавиться от нее почти невозможно".

" - Мы можем научить ваше сознание защищаться от самых искусных извлекателей.
- И как вы это сделаете?
- А я и есть самый искусный извлекатель. Я знаю, как найти в вашей голове все секреты. Чтобы вам помочь, я должен знать ваши мысли лучше, чем жена, чем ваш психоаналитик, чем кто бы то ни был. Чтобы у нас все получилось, вы должны полностью довериться мне".

/Начало https://www.youtube.com/watch?v=03wEr50yNFE и https://www.youtube.com/watch?v=NBpUoff5z4k

Вербальное круговое мышление как то, что отдаляет от реальности и реальных людей

из (распрекрасной) книги: Самюэл Хаякава 'Язык в действии' (1939!):

//Давайте возьмём термин «прихожанин», который обозначает Смита1, Смита2, Смита3…, которые достаточно регулярно посещают церковные службы. Обратите внимание, что обозначение не говорит ничего о характере «прихожанина»: о его доброте к детям или отсутствие таковой, счастье или несчастье в его жизни в браке, честность или нечестность его деловых практик. Термин – применим к большому числу людей, хороших и плохих, бедных и богатых, и так далее. Интенсиональные значения или коннотации этого термина – это уже совсем другой вопрос. Под «прихожанином» предполагается «добропорядочный христианин»; под «добропорядочным христианином» предполагается верность жене и дому, доброту к детям, честность в ведении дел, рассудительность в жизни, и множество других качеств достойных восхищения. Эти предположения предполагают далее, по двустороннему ориентированию, что не-прихожане – вероятно не обладают такими качествами.

Если наши интенсиональные ориентирования – серьёзны, мы можем вербально составить целую систему ценностей – систему классификации человечества на овец и баранов – из информативных и аффективных коннотаций термина «прихожанин». То есть, когда термин дан, мы можем, переходя от коннотации к коннотации, продолжать до бесконечности. Карта – независима от территории, поэтому мы можем продолжать добавлять горы и реки после того, как мы уже нарисовали все горы и реки, которые действительно существуют в территории. Стоит нам начать, мы можем разродиться целыми эссе, проповедями, книгами и даже философскими системами, основываясь на слове «прихожанин», совсем не обращая внимание на Смита1, Смита2, Смита3….

Подобным образом, если дать оратору на день независимости слово «американизм», он может играться с ним часами, превознося «американизм» и издавая страшные звуки об «иностранизмах», за что слушатели будут ему аплодировать. Этот процесс, в котором за счёт свободных ассоциаций одно слово «подразумевает» другое, невозможно остановить. И, конечно, поэтому в мире так много людей, которых называют «пустозвонами». Поэтому многие ораторы, газетные корреспонденты, политики и школьные преподаватели риторики могут говорить на совершенно любую тему, о которой их попросили поговорить. Более того, множество школьных курсов по «английскому языку» и «культуре речи» представляют собой обучение тому, как продолжать говорить с претензией на важность, даже когда человеку вовсе нечего сказать – или, другими словами, обучение тому, как скрыть собственное интеллектуальное банкротство, не только от окружающих, но и от самих себя.

Такое «мышление», которое является продуктом интенсионального ориентирования, называется круговым, потому что выводы изначально содержаться в коннотациях слова, и в итоге мы обречены, независимо от того как упорно и как долго мы «мыслим», вернуться к тому, с чего мы начали. Более того, едва ли можно сказать, что мы вообще покидаем начальную точку. Количество энергии, которое тратиться на такое «круговое мышление» только США – неизмеримо, но, видимо, её достаточно, чтобы раскручивать все карусели в мире на протяжении века. Безусловно, когда перед нами предстают факты, они убеждают нас прикрыть рот, или же начать заново с чего-то другого. Именно поэтому на всяких встречах и в беседах считается «грубым» приводить факты. Они мешают всем хорошо проводить время.

Семантические поля и связь <психических> семантических структур по 'разным' основаниям
(хотя это не то, что совсем разные основания, они очень даже понятные по смыслу, просто не подчиняющиеся чисто логической иерархии).

Из: В. Ф. Петренко. Психосемантика сознания. 1988

//Формой фиксации семантических связей являются семантические поля, тезаурусы и т. п. Примером объективного метода построения семантических полей на основе выделения ассоциативных связей значений может служить метод семантического радикала (СР) А. Р. Лурии и О. С. Виноградовой. /// Метод СР относится к числу условно-рефлекторных методик, где критерием семантической близости исследуемых объектов является перенос (генерализация) условно-рефлекторной реакции с одного объекта на другой, семантически с ним связанный. В исследовании А. Р. Лурии и О. С. Виноградовой предъявление ряда понятий (например, // скрипка, мандолина) определенного семантического класса (музыкальные инструменты) сопровождалось отрицательным подкреплением - ударом электротока. Дальнейшее предъявление семантически связанных понятии вызывало оборонительную реакцию, а понятия, более косвенно связанные с подкрепляемыми (соната, концерт и т. п.), вызывали ориентировочную реакцию. Слова, семантически не связанные с подкрепляемыми, не вызывали ни оборонительной, ни ориентировочной реакций. Последние регистрировались с помощью плетизмографа - прибора, позволяющего фиксировать сжатие и расширение кровеносных сосудов мозга и конечностей (пальца руки). Оборонительная реакция связана со сжатием сосудов мозга и сосудов периферии, а ориентировочная - со сжатием сосудов конечностей и расширением сосудов мозга. На основе записи этих реакций строилось семантическое поле объектов, связанных с подкрепляемыми, причем по силе и характеру реакции (оборонительная или ориентировочная) можно выделить центр и периферию этого семантического поля. Генерализация условно-рефлекторной реакции в норме осуществляется по семантическим связям (скрипка - виолончель), а для умственно отсталых - по фонетическим связям (скрипка - скрепка). /// Отличительной особенностью метода СР является то, что испытуемые, как правило, не осознают основание, по которому происходит подкрепление током исследуемых понятий, и выдают реакции на неосознаваемом уровне, образующем, по мнению А. Р. Лурии, фон любого познавательного процесса. Это положение получает дополнительное подтверждение при сопоставительном анализе методов СР и метода семантического дифференциала (СД). Так, в исследовании формирования искусственных понятий путем семантических “срезов” с помощью методик СР и СД было выявлено, что испытуемые могут давать адекватные оборонительные реакции на существенные признаки на неосознаваемом уровне, фиксируемом с помощью СР, в то время как на сознательном уровне при оценке объектов с помощью методики СД эти признаки не выделяются и не осознаются. Таким образом, достоинством метода СР является применимость его для исследования неосознаваемых процессов при категоризации. Метод СР применим для исследования развития значений в онтогенезе, актуальной динамики формирования понятий, в общей, нейро- и патопсихологии. К недостаткам метода СР, по крайней мере в том виде, в каком он используется, следует отнести его малую дифференцирующую силу: в одном семантическом поле оказываются объекты (понятия), объединенные по разным основаниям. /// Семантические поля как методическая парадигма фиксации семантических связей используются в лингвистике в основном для описания однородных содержательных областей (термины родства, цвета, названия животных и растений и т. п.). При исследовании семантической структуры лексики из разных понятийных классов этот способ модельного представления оказывается малоэффективным в силу того, что семантические связи между объектами (понятиями) реализуются по разным основаниям и для описания такой системы значений требуются многомерные модели. Развитие современного математического аппарата - факторного анализа, параметрического и непараметрического многомерного шкалирования, кластер-анализа, алгоритмов распознавания образа и т.

п., с одной стороны, и появление современных ЭВМ, с другой, - сделали возможным переход от плоскостных, вернее, от одномерных моделей, фиксирующих центр и периферию семантического поля, к многомерным моделям семантической организации - семантическим пространствам.

14 'элементарных смыслов'.

Из: А.Вежбицка. “Семантические примитивы”
http://kant.narod.ru/anna_w.htm

//В течение семи лет, потраченных мною на поиски элементарных смыслов, число предполагаемых кандидатов систематически уменьшалось. В настоящее время я придерживаюсь мнения, что их число колеблется приблизительно от десяти до двадцати. Вот перечень кандидатов, представляющихся мне наиболее подходящими в настоящее время:

хотеть
нечто
не хотеть
некто (существо)
чувствовать
я
думать о...
ты
представлять себе
мир (вселенная)
сказать
это
становиться
быть частью

В пользу данного перечня свидетельствует то, что все элементы, приведенные в нем, являются общепонятными и твердо укоренились в опыте каждого человека и что с их помощью можно истолковать очень большое число разнообразных выражений таким способом, который интуитивно кажется удовлетворительным как для объяснения значения самого выражения, так и для описания различий и сходств, связывающих его с другими, смежными выражениями и отграничивающих его от них.

Моя гипотеза состоит в том, что с помощью этих элементов (или их эквивалентов в любом другом естественном языке) окажется возможным истолковать все речевые высказывания и описать все семантические отношения, существующие между различными выражениями...

Можно ли действительно обойтись без таких слов, как причина, истина, мужской пол, женский пол, существовать, множество, животное, растение, организм, тело, больше, очень, подобный, тот же самый, равный, начало, конец, мочь, хороший, плохой и живой? А таких, как и, не, если и все? Действительно ли можно свести значения этих слов к каким-то более фундаментальным?

Я полагаю, что можно. Причина, по моему мнению, не может рассматриваться как элементарный смысл, потому что она связана со словом если и может быть перефразирована через это слово (ср. Х было причиной Y — если бы не X, то Y не произошло бы). Слово истина связано со словами думать, сказать и, возможно, также хороший (истинно и ложно представляют собой род оценки, подобно красивому и уродливому). Хороший и плохой в свою очередь связаны с желанием. Тело (тело X), вероятно, может быть истолковано как “нечто, о чем можно думать (думают?) как об X”. Во всяком случае, тело, конечно, представляет собой “нечто”, так же как и растение и животное. Больше и множество связаны с понятием “части”. Если что-то существует, то, значит, о нем может быть что-то сказано [То exist is to be “referable to”]; таким образом, существование связано со словами это и сказать (Кентавры не существуют = Нельзя сказать, думая о чем бы то ни было: это кентавр). Начало и конец связаны друг с другом, так же как хороший и плохой...

Может показаться, что не хотеть составлено из хотеть и отрицания. В главе, посвященной отрицанию, я пытаюсь показать, что это не так; что воля является сложным понятием, основанным на двух простых представлениях: nolo и volo29 и что nolo составляет исходный пункт всякого отрицания.

Думать о... следует отличать от думать, что…: только первое из двух предполагается элементарным; второе, по моему мнению, является сокращением сочетания двух неопределяемых элементов: думать о... и сказать (думать, что…= думая о … сказать, что…).

Становиться является элементарным только в имперфективном значении, которое с некоторыми затруднениями может быть передано по-английски как be becoming. В перфективном значении становиться (стать) является сложным понятием (производным от соответствующего имперфективного значения)...

Я думаю, можно разделить конкретные слова на две различные группы в зависимости от того, может ли быть рассматриваемое слово истолковано (прямо или косвенно) через пятнадцать или около этого неопределяемых элементов. Некоторые слова и выражения не могут быть истолкованы таким образом, по крайней мере в каком-то смысле.

Словами, которые в известном смысле не могут быть истолкованы, являются обозначения конкретных “видов” (в самом общем смысле): кошка, роза, яблоко, береза, золото, соль и т. д...

Такие слова, как кошка, роза, яблоко и т. д., я назвала в известном смысле не поддающимися толкованию-экспликации. Но они не являются первичными неопределяемыми элементами в том же смысле, что я, вселенная, это или часть. Они не являются составными частями, из которых построены значения прочих слов и выражений, и не соответствуют универсальным и ясным человеческим понятиям, “которые могут быть познаны сами по себе”.

Я полагаю, что семантическую структуру видовых наименований можно сравнить с семантической структурой собственных имен. Слова Джон и Лондон, используемые по отношению к конкретному лицу или месту, означают просто “человек, называемый Джон” и “город, называемый Лондон”. Дальнейшему анализу должны быть подвергнуты не только слова человек и город, но также и слово называть. Я бы предварительно предложила следующее толкование:

Человек, называемый Джон = человек, думая о котором мы скажем “Джон” (я не уверена, что лучше: мы скажем или скажут).

Значение видовых наименований, вероятно, можно теперь представить следующим образом:

кошка = животное, думая о котором мы сказали бы “кошка”
роза= цветок, думая о котором мы сказали бы “роза”.

Существенное различие между таким именем, как Джон, и таким наименованием, как роза, состоит, по-видимому, в том, что нельзя быть Джоном, если другие люди не будут называть тебя этим именем, тогда как роза является розой и не будучи так когда-либо кем-либо названной. Розы распознаются как розы, хотя их отличительные признаки не поддаются словесной формулировке (конечно, я говорю здесь об обычных людях, способных узнать розу, а не об ученых-ботаниках). Слова бы и который, между прочим, также являются сложными и сами требуют анализа при полном толковании.

Среди слов, которые могут быть истолкованы, находятся названия частей тела, предметов, встречающихся в природе,— море, река, поле, лес, облако, гора, ветер и т. п., продуктов человеческой деятельности — стол, дом, книга, бумага и т. п. и общие названия живых существ — птица, рыба, насекомое, растение, животное и т. д.

Слово как электрон: частица и / или волна, объект и / или опыт, есть и / или нет

Возможности ума (и терапии) - не отменять контенты и 'выходить в' реальность, 'прямой опыт' (найти и подарить себе/клиенту 'красную таблетку'), а замечать, под влиянием какого контента я нахожусь, как этот контент 'меня' конфигурирует (ощущения, мысли, эмоции, желания-порывы, я-контенты, ты-контенты, идеи о мире, о своих 'надо' и 'могу'), и отменять 'гипноз' (полную власть) этого контента над собой.

При этом все люди вовлечены в эту деятельность и 'гипнотизируют' и себя и друг друга

Единица поведения человека: поведение в контексте контента / контентов

Есть птички, которые вынуждены долбить красные камушки и разбивать клювы, потому что они биологически заточены под такой вид стимулов (что-то красненькое и маленькое, лежит на земле, похоже на червяка), он принимается ими за еду.

Наше вербальное сознание заточено под чувствительность к словам, и часто жизнь человека становится похожа на судьбу этих птичек.

Вербальная природа ума рождает базовый соблазн:

- Сделай правильный выбор - и ты выйдешь из матрицы.
Никакого обмана *.

Человек:
говорящее тело

иногда еще:
а) говорящее тело, которое что-то ищет
б) говорящее тело, которое что-то нашло
в) говорящее тело, которое что-то потеряло