Полный П

Заключенный под номером 1442.

Им были впервые в мире осуществлены:
запуск в космос первого космонавта Юрия Гагарина
запуск в космос первого искусственного спутника Земли,
запуск в космос спутника с живым существом — собака Лайка,
запуск баллистической ракеты с подводной лодки.

При жизни имя Королёва считалось секретным. Оно не упоминалось ни в новостях при запуске первого спутника, ни при полёте Гагарина. Лишь после смерти именем Королёва стали называть улицы, ему устанавливали памятники.

Ученого арестовали в июне 1938 года. После первого же допроса его поставили на конвейер: это когда подследственный сутками не ест не пьет, а стоит перед следователями, которые сменяются. Во время мученического стояния будущего академика били в пах, плевали ему в лицо, пускали в ход хранящийся в следственных столах различный пыточный инвентарь: куски резиновых шлангов с металлической начинкой, плетенки из кабеля со свинцовой оплеткой, бутылочные пробки с иголками, вставленными внутрь так, что они выходили наружу на два-три миллиметра. Утром 28 июня 1938 года следователь Шестаков обозвал будущего генерального конструктора фашистским выблядком и в две руки с помощником Быковым подверг мордобою. Два года спустя, 13 июня 1940 года, сам Королев крайне сдержанно описал это: «Шестаков и Быков подвергли меня физическим репрессиям и издевательствам». Генеральный конструктор о пытках на Лубянке никогда никому не говорил. Об этом не знала даже супруга Королева, Нина Ивановна. Она лишь припоминала, что Сергей Павлович действительно не мог широко открывать рот. И всегда очень нервничал перед визитом к зубному врачу. Зато многое поведал Валентин Петрович Глушко, еще один пионер ракетной техники, основоположник советского ракетного двигателестроения, проходивший по одному делу с Королевым. В чем подследственные должны были сознаться, 28-летний лейтенант Шестаков уже знал. За полгода до этого ему пришлось крепко повозиться с Лангемаком: тот упорно отказывался признать себя хоть в чем-то виновным. Только на двенадцатый день, уже теряющий связь событий и временами впадающий в состояние динамического беспамятства, Лангемак подписал заявление. В нем он «чистосердечно» признавался, что «в 1934 году был вовлечен Клейменовым в подпольную антисоветскую организацию, в боевой состав которой, в частности, входили инженеры Глушко и Королев». Ну а дальше «все вместе стали вредить, срывать сроки разработок нового вида вооружения, в частности тормозили сдачу реактивных снарядов, стартовых ускорителей, двигателей с жидким кислородом, которыми занимался Глушко», и т д. и т п.

После восьми месяцев в Новочеркасской пересыльной тюрьме 31-летний "враг народа" был отправлен 1 июня 1939 года по этапу на Колыму, пять месяцев (с июля по декабрь 1939 г.) работал на прииске Мальдяк в Сусуманском районе. Среди колымских лагерей, которые и так не самые веселые места, этот имел совсем уж дурную славу. В 1938-1939 годах здесь была очень высока смертность заключенных, а примерно за год до того, как туда попал будущий главный конструктор, на Мальдяке лютовала «московская бригада» следователей, из которых особой жестокостью отличался некий лейтенант НКВД М. Кацеленбоген (Боген), приговоривший к расстрелу сотни человек.

«Глаза–то у нее (Фемиды) завязаны, возьмет и ошибется, сегодня решаешь дифференциальные уравнения, а завтра – Колыма» - говорил по воспоминаниям очевидцев Королев.
В 1965, незадолго до смерти великого конструктора, его навестили друзья по туполевской шараге. Показывая на охрану у ворот, он, академик, дважды Герой Соцтруда, произнес: «Знаете, ребята, иной раз проснешься ночью,лежишь и думаешь: вот, может, уже нашелся кто–нибудь, дал команду – и эти же вежливые охранники нагло войдут сюда и бросят:"А ну, падло, собирайся с вещами!"»

К чему это мы? Да к тому, что Королёв выжил – случайность, ведь вместо полета Гагарина мы могли иметь безымянную могилу колымского ЗК. Спасибо Сергей Павлович, что выжил...

5.3K views00:24