о. Александр Лемешко приводит очень хороший пример из жизни, как русская идентичность, русскость вытесняется на примере обычного приветствия. И очень важно не только понимать это, но и прилагать целенаправленные усилия для сохранения русской идентичности на самом низовом, на самом бытовом уровне каждому из нас, не ожидая, пока государство позаботится об этом сверху.
Одно дело, когда человек уезжает жить в другую страну и неизбежно теряет там свою русскую идентичность, если не сразу, то во втором или третьем поколении. Действительно за рубежом очень трудно противостоять процессам ассимиляции. Но для справедливости стоит обратить внимание на опыт других народов, которые здесь у нас в России или в Европе достаточно активно противостоят процессам ассимиляции с помощью своих культурных и религиозных кодов, используемых даже на самом простом вещественном уровне (например, публичное ношение хиджаба). Но совсем другое дело - терять свою русскую идентичность здесь на своей русской земле, добровольно отказываясь от русского культурного кода в пользу западного или какого-либо другого.
Что мы можем предъявить в качестве основных столпов, на которых стоит русская идентичность? Для начала это язык, культура, вера.
И на каждом фронте каждого столпа мы должны проявлять бдительность и прилагать усилия по сохранению, созиданию и преумножению. В каждую сферу надо входить на максимально возможную глубину, отдавая приоритет своему. Пример о. Александра свидетельствует о том, как бороться на уровне языка. Знание своей культуры в самых разных аспектах (литература, искусство), воспитание детей через русскую культуру - это усилия для сохранения русскости на фронте культуры. Вера же должна быть не формальной и поверхностной, но внутренним содержанием жизни, когда поиск и исполнение Божьей воли - не пустые слова, а область ежедневной заботы, но для этого надо знать свою веру (тут очень помогла бы длительная катехизация, а без нее - духовное самообразование).

#русский #национальность #язык #культура #вера #катехизация

о. Святослав сокрушается о том, что в наших молитвах отсутствует упоминание сестер, например:
"Помяни́, Го́споди, бра́тий на́ших плене́нных и изба́ви я от вся́каго обстоя́ния".
Удивительно, что даже в комментариях никто не обратил внимание, что здесь нет никакой проблемы, точнее здесь вопрос лишь в понимании церковнославянского языка. Если переводить буквально, то слово "братия" имеет более широкий смысл, не имеющий гендерного оттенка:
Бра́тїѧ (братия) - братия, иноки, христиане

Вопрос богослужебного языка стоит остро, и странно это отрицать. А вот пути его решения могут быть разными, и здесь вполне уместен творческий подход, а уже потом можно судить по плодам и выбирать лучшие решения (будь то поновление ЦСЯ или полный перевод на русский язык), кроме того вполне допустимо и одновременное использование разных переводов в одной церкви. Прецеденты были, например, в РПЦЗ, да и наличие различных чинов литургий до имперской унификации вполне легитимизируют многообразие, как традиционное явление в Церкви. Это очень сложно принять, особенно нам, наследникам 20 века с единой линией партии, утверждающим, что все, что не единообразно, то ложно.

Многообразие традиционно для Церкви. Кроме того, сейчас единоверцы (старообрядцы) могут служить и служат дониконовским богослужебным чином. Конечно, хорошо бы новые переводы утвердить, но до этого они должны получить рецепцию - принятие церковными собраниями (церковь - ἐκκλησία - собрание), поэтому централизованные решения утверждения могут приниматься после введения локальных практик. То есть движение может быть не только "сверху" (что, кстати, чревато расколом), но и "снизу". Именно такое движение "снизу" наравне с движением "сверху" имеет место в практике канонизации: сначала к святому обращаются уже как к святому до всякой канонизации, потом он может быть признан местночтимым святым, а потом канонизация может быть проведена на уровне всей поместной церкви.

Справедливости ради надо отметить, что и сторонникам "ничего не менять" также должно быть отведено свое место в многообразии, но здесь я думаю, недостатка не будет - большинство привыкло ничего не менять.

Кстати, здесь консерватизм Церкви можно понимать по-разному. Буквально: все формы должны остаться непоколебимыми (все буквы должны остаться на месте). Содержательно: все содержание (дух и смысл) должно остаться непоколебимым, а формы могут изменяться (молитва должна быть понятной, а уж как этого достичь - вопрос второй). И обеим "партиям" в Церкви должно быть место, ведь в их совместной жизни, в диалоге, можно сохранить и форму, и смысл в лучшем виде.

#язык #многообразие #ЦСЯ

Интересное замечание.

Открыл тексты молитв и несколько недоумеваю: "Не имамы иныя помощи", "уны дух мой", "не имамы извещения". Мне кажется здесь вполне можно было бы выбрать более понятные формы. У меня вопросов к пониманию нет, но, например, человеку с меньшим "церковным стажем" потребуются некоторые усилия, чтобы ясно понять текст молитвы. Особого смысла оставлять именно эти формы я не вижу. Например, "не имеем иной помощи" несет по глубине ровно тот же смысл, что и "не имамы иныя помощи", в красоте тоже не вижу никаких потерь. В общем, я считаю, что можно было бы в новых молитвах быть более свободным в словоформах. И акафист "Слава Богу за все", написанный сразу на русском языке, однозначно принят Церковью как хороший, молитвенный, ясный, ничуть не уступая в красоте церковнославянскому языку.

#язык #ЦСЯ

Миссия на ЦСЯ?

24 января в рамках XXXI Международных Рождественских образовательных чтений прошел круглый стол на тему: «Церковнославянский язык, как язык миссии. Метод чтения Священного Писания с толкованиями на церковнославянском языке». Подробнее можно прочитать здесь, там приведена итоговая резолюция обсуждения.

Интересную логику мы наблюдаем. Очевидно, что дело миссии всегда сопровождалось переводами: в первую очередь переводилось Священное Писание и богослужение. Этот путь имеет своим основанием события, описанные в Писании - на Пятидесятницу апостолам был дан дар говорения языками именно для проповеди. И наши родные братья-миссионеры свв. Кирилл и Мефодий также следовали этому принципу. И в нашей церкви этот подход используется и сейчас, для примера:
1. Институт перевода Библии впервые издал полный перевод Библии на каракалпакский язык.
2. Институт перевода Библии опубликовал в одном издании две ветхозаветные книги, относящиеся к Пятикнижию Моисея, — Бытие и Исход на якутском языке.
3. В Якутской епархии отметили десятилетие возобновления богослужения на якутском языке.

Так вот этот принцип миссии - переводов Писания и богослужения - для всех очевиден. Но если для внешних к границам Церкви это логично, значит для внутренних надо сделать наоборот - читать и толковать Писание на ЦСЯ? Судя по всему именно этой логикой руководствовались участники круглого стола.

Но здесь есть некоторая путаница, которую следует распутать. Институты миссии, оглашения и катехизации переживают сейчас не лучшие времена, поэтому есть некоторое смешение понятий, а точнее адресатов этих важнейших дел Церкви: миссии, оглашения и катехизации.
1. Миссия направлена на тех, кто вне Церкви.
2. Катехизация направлена на тех, кто внутри Церкви.
3. Оглашение направлено на тех, кто откликнулся на призыв Церкви и хочет в Нее войти.

Поэтому именно дело миссии требует переводов Писания и богослужения. Миссию нельзя начинать с догматики, нельзя начинать с глубин (в том числе и ЦСЯ), ведь сначала надо усвоить основы (что происходит на оглашении): прочитать Писание (хотя бы НЗ), узнать Христа (кто Он и хочу ли я идти за Ним?).

Именно поэтому ЦСЯ никак не может быть языком миссии, ведь странно рассказывать внешним нецерковным людям о Боге, о Христе, о Церкви на непонятном языке. Место ЦСЯ отведено уже тем, кто внутри, кто должен углубляться и входить в Традицию и Предание Церкви, в богатство Ее богослужения.

Так вот здесь и возникает вопрос один самых сложных вопросов о границах Церкви: кто есть те 95-98% невоцерковленных православных христиан, которые крещены и считают себя православными, но не ходят регулярно в храм, не участвуют в Таинствах, не знают учения Церкви, не читали Писания и не понимают его?
К тем, что знает основы, кто читал Писание, кто знает Христа, должно быть обращено дело катехизации (конечно же желательно начать с начала, чтобы восполнить упущенное).
К тем, кто основ не знает, Писание не читал, Христа не знает, должно быть обращено дело миссии, а затем оглашения. И здесь встает вопрос о переводе богослужения на русский язык именно в контексте дела миссии, как традиционного дела Церкви. Слава Богу, что Писание уже перевели, и продолжают появляться новые переводы.

#миссия #цся #язык