Константин Затулин поздравил с Днём рождения директора гимназии №1 города Сочи имени Р.А. Филатовой Эльвиру Измаиловну Латиеву
«Уважаемая Эльвира Измаиловна!
Сердечно поздравляю Вас с Днём рождения. Верю и надеюсь, что родная школа, её директор, учителя и ученики живут и здравствуют. Чего и выпускникам желаю.
Желаю Вам успехов, счастья, здоровья и многих лет. Тянет к Вам в гости. А пока добиваюсь от мэра срочного ремонта отторгнутого от тела нашей школы плавательного бассейна. Поддержите!
Депутат Государственной Думы России от Сочинского округа,
выпускник 1975 года средней школы №1 г. Сочи с преподаванием ряда предметов на английском языке
Константин Затулин».
«Уважаемая Эльвира Измаиловна!
Сердечно поздравляю Вас с Днём рождения. Верю и надеюсь, что родная школа, её директор, учителя и ученики живут и здравствуют. Чего и выпускникам желаю.
Желаю Вам успехов, счастья, здоровья и многих лет. Тянет к Вам в гости. А пока добиваюсь от мэра срочного ремонта отторгнутого от тела нашей школы плавательного бассейна. Поддержите!
Депутат Государственной Думы России от Сочинского округа,
выпускник 1975 года средней школы №1 г. Сочи с преподаванием ряда предметов на английском языке
Константин Затулин».
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Константин Затулин в программе «Большая игра», эфир от 11.11.24
«Честно говоря, Европу я уже начал подзабывать с учётом тех санкций, которые наложены на всех депутатов, и на меня тоже. Но, конечно, слежу за тем, что говорят и что делают. Хочу сказать, что сейчас, вот в этот момент, до реального вхождения избранного президента США на президентский Олимп, который произойдет 20 января будущего года, конечно, каждый пытается использовать это время по-своему.
Что касается проигравших, то нет недостатка в их желаниях "повязать" Трампа по всем возможным темам. Прежде всего, конечно, в вопросе борьбы и войны на Украине. А вот европейцы, оказавшись теперь перед перспективой работы с новым американским президентом, конечно, для начала запаниковали. Пошли на эту встречу в Будапеште, то есть, "умылись". Сколько было сказано, написано, сколько было претензий к Орбану как к премьеру, которого лишали там сладкого, десерта, всего, чего хотите, в отношениях между ним и Евросоюзом – и, оказывается, в этот момент именно там надо было срочно собраться, чтобы определиться в дальнейшем.
Что касается Макрона и Стармера, которые собираются, по мнению The Telegraph, договариваться о том, как убедить Байдена разрешить атаки дальнобойными ракетами, то мне кажется, что для таких людей, как Макрон, страдающих от комплекса де Голльевской неполноценности - которые всё время хотят выглядеть наследниками великого прошлого, хотя на самом деле и в личном, и в каком угодно плане явно на это наследие, на это величие претендовать не могут, – так вот, для него это удобная возможность попробовать использовать Украину, чтобы снова заговорить о независимости, самостоятельности Европы. То есть, выскользнуть из-под американского диктата под предлогом Украины. Вот Соединённые Штаты при Трампе могут бросить это общеевропейское дело – бороться с Россией, а мы вот сейчас возьмем на себя эту функцию и в этом видим как бы свою миссию.
Я на самом деле понимаю, что вот эти все шаги, которые сделаны по поводу разрешения участвовать в ремонте американским производителям на территории Украины их военной продукции и так далее, или, допустим, как можно быстрее израсходовать всё, что уже было выделено на поддержку Украины – всё это, на самом деле, ну, так скажем, какие-то дополнительные шажки. Они, конечно, пока ещё не перешагивают через ту условную "красную черту", которая наметилась в связи с тягой разрешить самим себе атаковать Россию дальнобойными ракетами. Мне почему-то кажется, что Байден и его команда всё-таки на это не решатся. Слишком оглушительным был проигрыш, и вот пойти на такой демонстративный шаг – это значит сильно подставиться перед будущей администрацией и самим Трампом, который, наверное, в духе всего, что он до сих пор делал, использует это по полной программе потом для обвинений в адрес уходящей администрации, что она реально провоцировала столкновение с Россией. Мне кажется, они поостерегутся.
Но это не значит, что какие-то отдельные всплески невозможны. И это уж точно не значит, что таких попыток на самом деле в этот безвременный момент не будет делать Зеленский и его команда. Уж кто точно заинтересован в том, чтобы война продолжалась, так это Зеленский. Потому что чем дольше длится война, тем дольше Зеленский находится на своем месте. Именно поэтому и происходят атаки дронов в таком масштабе, какие-то попытки эскалации.
Я думаю, что то, что сейчас должно произойти с приходом Трампа, может быть, не сейчас, до конца этого года, но точно совершенно с его приходом – он будет заинтересован, например, чтобы Украина как можно быстрее закончила с этой авантюрой в Курской области. Потому что все понимают, что до тех пор, пока хотя бы один украинский солдат находится на территории Курской области, никакие переговоры не состоятся и призыв к переговорам здесь, в России, услышан не будет. А ему ведь всё-таки хотелось бы этого».
«Честно говоря, Европу я уже начал подзабывать с учётом тех санкций, которые наложены на всех депутатов, и на меня тоже. Но, конечно, слежу за тем, что говорят и что делают. Хочу сказать, что сейчас, вот в этот момент, до реального вхождения избранного президента США на президентский Олимп, который произойдет 20 января будущего года, конечно, каждый пытается использовать это время по-своему.
Что касается проигравших, то нет недостатка в их желаниях "повязать" Трампа по всем возможным темам. Прежде всего, конечно, в вопросе борьбы и войны на Украине. А вот европейцы, оказавшись теперь перед перспективой работы с новым американским президентом, конечно, для начала запаниковали. Пошли на эту встречу в Будапеште, то есть, "умылись". Сколько было сказано, написано, сколько было претензий к Орбану как к премьеру, которого лишали там сладкого, десерта, всего, чего хотите, в отношениях между ним и Евросоюзом – и, оказывается, в этот момент именно там надо было срочно собраться, чтобы определиться в дальнейшем.
Что касается Макрона и Стармера, которые собираются, по мнению The Telegraph, договариваться о том, как убедить Байдена разрешить атаки дальнобойными ракетами, то мне кажется, что для таких людей, как Макрон, страдающих от комплекса де Голльевской неполноценности - которые всё время хотят выглядеть наследниками великого прошлого, хотя на самом деле и в личном, и в каком угодно плане явно на это наследие, на это величие претендовать не могут, – так вот, для него это удобная возможность попробовать использовать Украину, чтобы снова заговорить о независимости, самостоятельности Европы. То есть, выскользнуть из-под американского диктата под предлогом Украины. Вот Соединённые Штаты при Трампе могут бросить это общеевропейское дело – бороться с Россией, а мы вот сейчас возьмем на себя эту функцию и в этом видим как бы свою миссию.
Я на самом деле понимаю, что вот эти все шаги, которые сделаны по поводу разрешения участвовать в ремонте американским производителям на территории Украины их военной продукции и так далее, или, допустим, как можно быстрее израсходовать всё, что уже было выделено на поддержку Украины – всё это, на самом деле, ну, так скажем, какие-то дополнительные шажки. Они, конечно, пока ещё не перешагивают через ту условную "красную черту", которая наметилась в связи с тягой разрешить самим себе атаковать Россию дальнобойными ракетами. Мне почему-то кажется, что Байден и его команда всё-таки на это не решатся. Слишком оглушительным был проигрыш, и вот пойти на такой демонстративный шаг – это значит сильно подставиться перед будущей администрацией и самим Трампом, который, наверное, в духе всего, что он до сих пор делал, использует это по полной программе потом для обвинений в адрес уходящей администрации, что она реально провоцировала столкновение с Россией. Мне кажется, они поостерегутся.
Но это не значит, что какие-то отдельные всплески невозможны. И это уж точно не значит, что таких попыток на самом деле в этот безвременный момент не будет делать Зеленский и его команда. Уж кто точно заинтересован в том, чтобы война продолжалась, так это Зеленский. Потому что чем дольше длится война, тем дольше Зеленский находится на своем месте. Именно поэтому и происходят атаки дронов в таком масштабе, какие-то попытки эскалации.
Я думаю, что то, что сейчас должно произойти с приходом Трампа, может быть, не сейчас, до конца этого года, но точно совершенно с его приходом – он будет заинтересован, например, чтобы Украина как можно быстрее закончила с этой авантюрой в Курской области. Потому что все понимают, что до тех пор, пока хотя бы один украинский солдат находится на территории Курской области, никакие переговоры не состоятся и призыв к переговорам здесь, в России, услышан не будет. А ему ведь всё-таки хотелось бы этого».
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Константин Затулин в программе «Большая игра», эфир от 11.11.24:
«Ну, я думаю, это пробный шар и запросная позиция. Я не верю в то, что кто-либо у нас согласится на вариант, при котором нас от Украины будут отделять какие-нибудь, — даже не обязательно британские, — вообще какие-либо войска других государств.
Были идеи вроде того, чтобы предоставить гарантии, что Украина не вступит в НАТО в течение 20 лет. Тут сразу возникает вопрос: а на 21-й год что произойдет? Мыслим ли мы такими краткими периодами истории, как 20 лет, на самом деле, когда речь идёт о судьбе всего этого пространства — России и Украины?
На самом деле, я хотел бы на это обратить внимание, вынужден на это обратить внимание: приход Трампа и все обсуждения на эту тему ставят и другой вопрос — а мы-то сами достигли всех тех целей, которые считали необходимыми? Достигнем ли мы их к тому моменту, когда Трамп вступит в свои права и когда, может быть, начнётся какая-то история с обсуждением условий прекращения огня и мира на Украине?
Очевидно, что на данный момент, в военном и пространственном плане, при том что наша армия наступает, мы всех этих условий не обеспечили. Обеспечим ли мы их в будущем году — я не могу загадывать.
Я очень надеюсь на это. Но вопрос в том, на что мы в реальности готовы, чтобы считать результат своей победой? Я убежден, что если всё-таки речь будет идти не о продолжении военных действий — а это сразу создаёт новый источник конфронтации не только между нами и Украиной, но и продолжение всей той истории, которая связана с конфронтацией стран Запада с Россией в таком прямом виде, — то нам, как мне кажется, придется осознать, что наступит новый этап.
И вот на чём мы должны сосредоточиться, чтобы считать всё то, что произойдет, победой. Я полагаю, что речь идет не только о продвижении на территории. Я, например, всегда говорил о том, что мы, конечно, считали бы свою военную миссию очень успешной, если бы Украина была отрезана от моря, если бы мы дошли до Одессы, Николаева, Приднестровья. Сможем мы это сделать в оставшееся время или нет — вопрос, на который мы, конечно, здесь ответить не сможем. Это результат военных действий и планы нашего командования, которые, конечно, оно нам сегодня афишировать и доверять не будет.
Но я абсолютно убежден, что при любых переговорах о будущем Украины мы должны настаивать не только на том, где должна проходить линия разграничения, но и на том, чтобы на Украине, в качестве гарантии того, что она будет демократической страной, во-первых, произошла законная передача власти в результате выборов. Мы, как страна, вступившаяся за своих соотечественников, должны настаивать на том, чтобы были отменены все те решения, которые касаются бандеризации Украины, заигрываний с нацистскими коллаборантами, приниженного положения русского и русскоязычного населения, а также запретов на язык, книги, песни и всё, что угодно. Вот на этом мы должны настаивать, как на гарантиях для себя, при любом исходе переговоров с Украиной.
Не только хотелось бы территориальное продвижение — это зависит от того, что реально будет происходить на поле боя, — но и требования, которые адресуются к будущему Украины. Потому что, если бы Украина, как это предполагалось когда-то, в том числе Минскими соглашениями, стала бы по сути федерацией, — даже то, что от неё останется в результате СВО, — то в этом была бы большая гарантия для нас, чем что бы то ни было.
Потому что мы смогли бы в этом случае вновь поднять знамя, которое у нас всегда было, — борьбу за права человека на Украине: русского человека, украинского человека, любого человека, чьи права сегодня нарушены, включая ситуацию с оппозицией, которая подавлена. У неё всё отнято, она преследуется и так далее.
Без решения этих вопросов настоящего мира не будет. Это как раз то, что на переговорах мы должны предъявлять любым западным посредникам, — потому что они помешались на разговорах о демократии. Мы готовы подхватить эту тему. Давайте поговорим о демократии на Украине. Будет она в результате или нет? А если не будет, то с кем мы договариваемся и каковы наши гарантии?».
«Ну, я думаю, это пробный шар и запросная позиция. Я не верю в то, что кто-либо у нас согласится на вариант, при котором нас от Украины будут отделять какие-нибудь, — даже не обязательно британские, — вообще какие-либо войска других государств.
Были идеи вроде того, чтобы предоставить гарантии, что Украина не вступит в НАТО в течение 20 лет. Тут сразу возникает вопрос: а на 21-й год что произойдет? Мыслим ли мы такими краткими периодами истории, как 20 лет, на самом деле, когда речь идёт о судьбе всего этого пространства — России и Украины?
На самом деле, я хотел бы на это обратить внимание, вынужден на это обратить внимание: приход Трампа и все обсуждения на эту тему ставят и другой вопрос — а мы-то сами достигли всех тех целей, которые считали необходимыми? Достигнем ли мы их к тому моменту, когда Трамп вступит в свои права и когда, может быть, начнётся какая-то история с обсуждением условий прекращения огня и мира на Украине?
Очевидно, что на данный момент, в военном и пространственном плане, при том что наша армия наступает, мы всех этих условий не обеспечили. Обеспечим ли мы их в будущем году — я не могу загадывать.
Я очень надеюсь на это. Но вопрос в том, на что мы в реальности готовы, чтобы считать результат своей победой? Я убежден, что если всё-таки речь будет идти не о продолжении военных действий — а это сразу создаёт новый источник конфронтации не только между нами и Украиной, но и продолжение всей той истории, которая связана с конфронтацией стран Запада с Россией в таком прямом виде, — то нам, как мне кажется, придется осознать, что наступит новый этап.
И вот на чём мы должны сосредоточиться, чтобы считать всё то, что произойдет, победой. Я полагаю, что речь идет не только о продвижении на территории. Я, например, всегда говорил о том, что мы, конечно, считали бы свою военную миссию очень успешной, если бы Украина была отрезана от моря, если бы мы дошли до Одессы, Николаева, Приднестровья. Сможем мы это сделать в оставшееся время или нет — вопрос, на который мы, конечно, здесь ответить не сможем. Это результат военных действий и планы нашего командования, которые, конечно, оно нам сегодня афишировать и доверять не будет.
Но я абсолютно убежден, что при любых переговорах о будущем Украины мы должны настаивать не только на том, где должна проходить линия разграничения, но и на том, чтобы на Украине, в качестве гарантии того, что она будет демократической страной, во-первых, произошла законная передача власти в результате выборов. Мы, как страна, вступившаяся за своих соотечественников, должны настаивать на том, чтобы были отменены все те решения, которые касаются бандеризации Украины, заигрываний с нацистскими коллаборантами, приниженного положения русского и русскоязычного населения, а также запретов на язык, книги, песни и всё, что угодно. Вот на этом мы должны настаивать, как на гарантиях для себя, при любом исходе переговоров с Украиной.
Не только хотелось бы территориальное продвижение — это зависит от того, что реально будет происходить на поле боя, — но и требования, которые адресуются к будущему Украины. Потому что, если бы Украина, как это предполагалось когда-то, в том числе Минскими соглашениями, стала бы по сути федерацией, — даже то, что от неё останется в результате СВО, — то в этом была бы большая гарантия для нас, чем что бы то ни было.
Потому что мы смогли бы в этом случае вновь поднять знамя, которое у нас всегда было, — борьбу за права человека на Украине: русского человека, украинского человека, любого человека, чьи права сегодня нарушены, включая ситуацию с оппозицией, которая подавлена. У неё всё отнято, она преследуется и так далее.
Без решения этих вопросов настоящего мира не будет. Это как раз то, что на переговорах мы должны предъявлять любым западным посредникам, — потому что они помешались на разговорах о демократии. Мы готовы подхватить эту тему. Давайте поговорим о демократии на Украине. Будет она в результате или нет? А если не будет, то с кем мы договариваемся и каковы наши гарантии?».
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Константин Затулин в программе «Большая игра», эфир от 11.11.24
«Позвольте, я в данном случае, как у нас говорят, прикроюсь авторитетом. Вот только что выступал Президент Российской Федерации. Мы там были вместе с коллегой, в этом зале Валдайского клуба, в четверг, 7 ноября. И когда он затронул тему будущего с Украиной, он на самом деле не впрямую, но косвенным образом подтвердил, что представляет себе Украину как государство, которое сохранится. Но на каких условиях она должна сохраниться — вот в чем вопрос.
Есть у нас люди, которых я вполне понимаю, и которые вполне искренне говорят: да Украина не состоялась, Украина перестала быть субъектом. Давным-давно перестала. Но скажите, мы в состоянии достичь такого положения, чтобы Украины завтра больше не было? Я лично полагаю, что это потребует чрезмерного напряжения, чрезмерных усилий, которые не приведут к результату в условиях, когда весь Запад будет эту Украину спасать.
Вопрос о нейтралитете Украины — ведь можно прикинуться каким угодно нейтральным государством на бумаге и не быть им по существу. На сегодняшний день Украина не является членом НАТО, но кто ж сомневается в том, что НАТО управляет Украиной? Никто не сомневается. Более того, НАТО в комфортной ситуации управляет Украиной. Ни за что при этом не отвечает и никакой ответственности перед украинцами не несёт.
Как вы знаете, всё время спекулируют на том, что НАТО якобы в войне не участвует. Хотя мы все понимаем, что это большая уловка — на самом деле участвует. Так вот, вне зависимости от того, что на бумаге, нужно это реализовать на практике. Но как сделать так, чтобы Украина не нуждалась в этом? Прежде всего, через внутренние изменения. Чтобы на Украине были такие партии, такие лидеры, такая внутренняя ситуация, при которой они сами стремились бы к этому. А это очень сложно обеспечить в нынешних условиях.
И для этого должны быть гарантии. Так же как после победы над фашистской Германией занимались не только военными вопросами и расчерчиванием границ, но и денацификацией. Здесь должно произойти нечто подобное. Может быть, не под лозунгом денацификации — его не воспримут наши партнёры на Западе, это точно, — но под лозунгом демократизации, которая на самом деле является необходимой денацификацией. Без этого просто-напросто всё будет лишь передышкой до следующего конфликта, который рано или поздно кем-то будет спровоцирован».
«Позвольте, я в данном случае, как у нас говорят, прикроюсь авторитетом. Вот только что выступал Президент Российской Федерации. Мы там были вместе с коллегой, в этом зале Валдайского клуба, в четверг, 7 ноября. И когда он затронул тему будущего с Украиной, он на самом деле не впрямую, но косвенным образом подтвердил, что представляет себе Украину как государство, которое сохранится. Но на каких условиях она должна сохраниться — вот в чем вопрос.
Есть у нас люди, которых я вполне понимаю, и которые вполне искренне говорят: да Украина не состоялась, Украина перестала быть субъектом. Давным-давно перестала. Но скажите, мы в состоянии достичь такого положения, чтобы Украины завтра больше не было? Я лично полагаю, что это потребует чрезмерного напряжения, чрезмерных усилий, которые не приведут к результату в условиях, когда весь Запад будет эту Украину спасать.
Вопрос о нейтралитете Украины — ведь можно прикинуться каким угодно нейтральным государством на бумаге и не быть им по существу. На сегодняшний день Украина не является членом НАТО, но кто ж сомневается в том, что НАТО управляет Украиной? Никто не сомневается. Более того, НАТО в комфортной ситуации управляет Украиной. Ни за что при этом не отвечает и никакой ответственности перед украинцами не несёт.
Как вы знаете, всё время спекулируют на том, что НАТО якобы в войне не участвует. Хотя мы все понимаем, что это большая уловка — на самом деле участвует. Так вот, вне зависимости от того, что на бумаге, нужно это реализовать на практике. Но как сделать так, чтобы Украина не нуждалась в этом? Прежде всего, через внутренние изменения. Чтобы на Украине были такие партии, такие лидеры, такая внутренняя ситуация, при которой они сами стремились бы к этому. А это очень сложно обеспечить в нынешних условиях.
И для этого должны быть гарантии. Так же как после победы над фашистской Германией занимались не только военными вопросами и расчерчиванием границ, но и денацификацией. Здесь должно произойти нечто подобное. Может быть, не под лозунгом денацификации — его не воспримут наши партнёры на Западе, это точно, — но под лозунгом демократизации, которая на самом деле является необходимой денацификацией. Без этого просто-напросто всё будет лишь передышкой до следующего конфликта, который рано или поздно кем-то будет спровоцирован».
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Константин Затулин в программе «Большая игра», эфир от 11.11.24
«Поделюсь своими впечатлениями от Валдайского клуба, в котором в этот раз я участвовал только в последний день, когда была встреча с Президентом. И главные мои впечатления — они всё равно были бы главными, даже если бы я был там все дни.
Во-первых, возникло ощущение, — хотя мы беседовали не в доме повешенного, но было такое впечатление, — что в доме повешенного не хотят говорить о верёвке. В данном случае речь идёт о повешенной администрации Байдена, и то, что было предсказуемо — обязательно мы сейчас начнём с того, что произошло в Соединённых Штатах, какова будет политика, какова оценка Президента отношений и всего остального. На самом деле, нас выдержали в двухчасовой дискуссии на другие темы, и только потом приступили к обсуждению ситуации в США.
Мне показалось любопытным не то, что японский представитель задавал вполне предсказуемый вопрос о том, что будет в Азии, а то, что китайский представитель задал вопрос: "А вот если, Владимир Владимирович Путин, Соединённые Штаты при Трампе обратятся к Вам с предложением заключить союз против Китая, Вы пойдёте на это или нет?" И Президент, естественно, ответил, что Россия не дружит против кого-то. Что наши отношения с Китаем находятся на самом высоком уровне доверия, и мы этим не торгуем. Вот, что было сказано. А то, что Китай начал по этому поводу волноваться, на мой взгляд, прозвучало».
«Поделюсь своими впечатлениями от Валдайского клуба, в котором в этот раз я участвовал только в последний день, когда была встреча с Президентом. И главные мои впечатления — они всё равно были бы главными, даже если бы я был там все дни.
Во-первых, возникло ощущение, — хотя мы беседовали не в доме повешенного, но было такое впечатление, — что в доме повешенного не хотят говорить о верёвке. В данном случае речь идёт о повешенной администрации Байдена, и то, что было предсказуемо — обязательно мы сейчас начнём с того, что произошло в Соединённых Штатах, какова будет политика, какова оценка Президента отношений и всего остального. На самом деле, нас выдержали в двухчасовой дискуссии на другие темы, и только потом приступили к обсуждению ситуации в США.
Мне показалось любопытным не то, что японский представитель задавал вполне предсказуемый вопрос о том, что будет в Азии, а то, что китайский представитель задал вопрос: "А вот если, Владимир Владимирович Путин, Соединённые Штаты при Трампе обратятся к Вам с предложением заключить союз против Китая, Вы пойдёте на это или нет?" И Президент, естественно, ответил, что Россия не дружит против кого-то. Что наши отношения с Китаем находятся на самом высоком уровне доверия, и мы этим не торгуем. Вот, что было сказано. А то, что Китай начал по этому поводу волноваться, на мой взгляд, прозвучало».
«Речь идет о борьбе за власть»: Колонка Константина Затулина для «Газеты.Ru»
11 ноября в столице Абхазии начались протесты после задержания активистов (Омара Смыра, Гарри Кокая, Алмасхана Ардзинбы, Рамаза Джопуа и Аслана Гварамии), выступивших против ратификации инвестиционного соглашения с Россией и напавших на депутата. К утру следующего дня протестующие заблокировали три ключевых моста Сухума. Первый зампред комитета Госдумы по делам СНГ, евразийской интеграции и связям с соотечественниками Константин Затулин в колонке для «Газеты.Ru» объяснил, что истинной причиной беспорядков стала борьба за власть. Он усомнился в том, что происходящее закончится госпереворотом.
Их задержали не потому, что они выступили против закона [о ратификации соглашения с РФ]. Задержали их за то, что они побили депутата. Задержали конкретно бывшего депутата [Гарри] Кокая, который был организатором этой драки и который после заседания парламента попытался нанести ущерб, побить действующего депутата [Национального собрания Алмаса Акабу — «Газета.Ru»].
Следует ли в каждой попытке выступить против власти сразу видеть угрозу государственного переворота?
Конечно, у Абхазии есть своя история. По крайней мере дважды в Абхазии действующие президенты вынуждены были уходить в результате волнений, которые организовывались их противниками. Правда, один из них, Александр Анкваб — ныне действующий премьер, который ушел в свое время с поста президента, а потом через какое-то время вернулся к власти, но в роли председателя правительства.
Турбулентность в Абхазии задана теми внутренними противоречиями, которые существуют в обществе и связаны с медленным, неспешным выздоровлением республики от последствий грузино-абхазского конфликта, называющимся в Абхазии Отечественной войной абхазского народа 1992-1993 годов.
Абхазия развивается на основе связей с Россией, что не подлежит никакому сомнению, потому что ее основные доходы создаются благодаря туристическому сезону, цитрусовому или мандариновому сезону, который сейчас в разгаре.
Абхазия гарантировала свою независимость и безопасность после того, как Россия вначале признала в 2008 году Абхазию, Южную Осетию по итогам конфликта и принуждения Грузии к миру, а затем договорилась с республикой о военном союзе. Там размещены наши воинские части и, несмотря на сезонное потепление с Грузией, которое сейчас отмечается, нет никаких планов в России отказываться от признания Абхазии.
Но есть серьезное беспокойство по поводу того, что Абхазия медленно идет по пути экономического развития.
Здесь сказываются бесконечная борьба за власть и фобии, которые носят родовой характер. Собственно говоря, одной из причин грузино-абхазского конфликта было то, что абхазы переставали чувствовать себя хозяевами на своей земле, превратились в этническое меньшинство. И с этих пор те, кто хотят на это обратить внимание в Абхазии, озабочены тем как бы им не утратить национальный характер абхазского государства.
На самом деле Абхазия — многонациональное государство. Там живут абхазы, армяне, русские, мингрелы в определенном количестве в пограничном Гальском районе и так далее. И вот то, что на наших глазах происходит, с одной стороны, попытки действующей власти активизировать экономическое развитие, решать проблемы безработицы в Абхазии, которые достигают очень больших показателей, к сожалению, привлечь для этого инвестиции, которые готовы прийти, но требуют гарантий.
Попытки нахрапом осуществлять такие инвестиции после событий 90-х годов в ряде случаев привели к плачевным результатам: отъем производства, конфликты всякого рода. И, собственно говоря, инвесторы на законном основании просят дать им гарантии, создать режим благоприятствования. Вокруг этого оппозиция решила устроить бой, потому что, эксплуатируя эти страхи абхазского населения, пытается доказать, что если пойти навстречу и поддержать предлагаемые нововведения в экономической области, то якобы завтра в Абхазию переселится вся Россия, и абхазы перестанут быть хозяевами на своей земле...
Читайте далее по ссылке.
11 ноября в столице Абхазии начались протесты после задержания активистов (Омара Смыра, Гарри Кокая, Алмасхана Ардзинбы, Рамаза Джопуа и Аслана Гварамии), выступивших против ратификации инвестиционного соглашения с Россией и напавших на депутата. К утру следующего дня протестующие заблокировали три ключевых моста Сухума. Первый зампред комитета Госдумы по делам СНГ, евразийской интеграции и связям с соотечественниками Константин Затулин в колонке для «Газеты.Ru» объяснил, что истинной причиной беспорядков стала борьба за власть. Он усомнился в том, что происходящее закончится госпереворотом.
Их задержали не потому, что они выступили против закона [о ратификации соглашения с РФ]. Задержали их за то, что они побили депутата. Задержали конкретно бывшего депутата [Гарри] Кокая, который был организатором этой драки и который после заседания парламента попытался нанести ущерб, побить действующего депутата [Национального собрания Алмаса Акабу — «Газета.Ru»].
Следует ли в каждой попытке выступить против власти сразу видеть угрозу государственного переворота?
Конечно, у Абхазии есть своя история. По крайней мере дважды в Абхазии действующие президенты вынуждены были уходить в результате волнений, которые организовывались их противниками. Правда, один из них, Александр Анкваб — ныне действующий премьер, который ушел в свое время с поста президента, а потом через какое-то время вернулся к власти, но в роли председателя правительства.
Турбулентность в Абхазии задана теми внутренними противоречиями, которые существуют в обществе и связаны с медленным, неспешным выздоровлением республики от последствий грузино-абхазского конфликта, называющимся в Абхазии Отечественной войной абхазского народа 1992-1993 годов.
Абхазия развивается на основе связей с Россией, что не подлежит никакому сомнению, потому что ее основные доходы создаются благодаря туристическому сезону, цитрусовому или мандариновому сезону, который сейчас в разгаре.
Абхазия гарантировала свою независимость и безопасность после того, как Россия вначале признала в 2008 году Абхазию, Южную Осетию по итогам конфликта и принуждения Грузии к миру, а затем договорилась с республикой о военном союзе. Там размещены наши воинские части и, несмотря на сезонное потепление с Грузией, которое сейчас отмечается, нет никаких планов в России отказываться от признания Абхазии.
Но есть серьезное беспокойство по поводу того, что Абхазия медленно идет по пути экономического развития.
Здесь сказываются бесконечная борьба за власть и фобии, которые носят родовой характер. Собственно говоря, одной из причин грузино-абхазского конфликта было то, что абхазы переставали чувствовать себя хозяевами на своей земле, превратились в этническое меньшинство. И с этих пор те, кто хотят на это обратить внимание в Абхазии, озабочены тем как бы им не утратить национальный характер абхазского государства.
На самом деле Абхазия — многонациональное государство. Там живут абхазы, армяне, русские, мингрелы в определенном количестве в пограничном Гальском районе и так далее. И вот то, что на наших глазах происходит, с одной стороны, попытки действующей власти активизировать экономическое развитие, решать проблемы безработицы в Абхазии, которые достигают очень больших показателей, к сожалению, привлечь для этого инвестиции, которые готовы прийти, но требуют гарантий.
Попытки нахрапом осуществлять такие инвестиции после событий 90-х годов в ряде случаев привели к плачевным результатам: отъем производства, конфликты всякого рода. И, собственно говоря, инвесторы на законном основании просят дать им гарантии, создать режим благоприятствования. Вокруг этого оппозиция решила устроить бой, потому что, эксплуатируя эти страхи абхазского населения, пытается доказать, что если пойти навстречу и поддержать предлагаемые нововведения в экономической области, то якобы завтра в Абхазию переселится вся Россия, и абхазы перестанут быть хозяевами на своей земле...
Читайте далее по ссылке.
Газета.Ru
«Речь идет о борьбе за власть»: в Госдуме рассказали о причинах протестов в Абхазии
11 ноября в столице Абхазии начались протесты после задержания активистов (Омара Смыра, Гарри Кокая, Алмасхана Ардзинбы, Рамаза Джопуа и Аслана Гварамии), выступивших против ратификации инвестиционного соглашения с Россией и напавших на депутата. К утру следующего…
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Константин Затулин в программе «60 минут», эфир от 12.11.24
«В разговоре о том, что происходит или будет происходить в ходе специальной военной операции и вообще конфликта не только с Украиной, но и с Западом, я бы предпочёл сильным словам сильные аргументы. Мне кажется очевидным, что планов вести 30-летнюю или 100-летнюю войну, - как когда-то это было в средние века и в новое время в Европе, - на самом деле у России нет.
Пространство и время взаимосвязаны. И с этой точки зрения совсем не мелочь тот факт, что главный спонсор и благодетель, — который на самом деле побуждает и поддерживает Украину в её сопротивлении российским войскам, — сегодня вступил в полосу неопределённости в том, что касается будущего. Со своей безоглядной поддержкой либо усилием к тому, чтобы на время или навсегда попробовать снять этот конфликт с повестки дня, руководствуясь своими корыстными интересами. Связанными с тем, чтобы сосредоточиться на борьбе с главным экономическим, а может быть, и геополитическим противником Китаем. Считать эту дилемму ерундой, блажью, чепухой, я бы поостерёгся.
В самом деле мне кажется, что план, который, судя по всему, по всем обстоятельствам, существует в голове у новоизбранного президента, — это желание развязаться с поддержкой Украины, которая требует жертв со стороны не только самих украинцев, но и со стороны Соединённых Штатов. Это определённые симпатии к курсу на изоляционизм от вмешательства в другие проблемы, которые не кажутся для Трампа основными. И в силу этого, на основе, как бы, самого элементарного, прагматичного, здравого смысла, — инициативой с прекращением огня. Скорее всего — фиксации прекращения огня по линии соприкосновения.
Где будет проходить эта линия соприкосновения, это действительно важно. С этой точки зрения наступление наших войск в эти и в ближайшие дни имеет серьёзное значение. Чем дальше мы продвинемся в пространственном отношении, тем больше будет у нас возможностей на тех возможных переговорах, — я всё время употребляю слово «возможные», потому что мы тоже не на все переговоры совершенно точно согласны.
Я, например, убеждён, что до тех пор, пока кто-то из ВСУ находится на территории Курской области, до тех пор Россия в переговоры не вступит. И скорее всего, я думаю, судьба вот этой авантюры в Курской области висит на волоске именно с приближением инаугурации Трампа. Потому что, желая продемонстрировать своё миротворчество, президент Соединённых Штатов и его администрации будут требовать избавиться от того, что обременяет, не допускает самого начала переговоров. А с нашей точки зрения, с точки зрения России, нахождение ВСУ в Курской области не позволяет нам вести переговоры.
Теперь, что касается в целом итогов – промежуточных или окончательных – специальной военной операции. Конечно, лучшее – враг хорошего, и нам бы хотелось к сегодняшнему дню быть и в Киеве, и в Одессе, и в Николаеве и так далее. Возможно ли это в оставшееся время? Я на этот вопрос ответить не могу. На этот вопрос отвечают солдаты и их командование, отвечают наши вооружённые силы своими успехами. Но надо понимать, что прежде всего то, что нам в любом случае будет необходимо, — это понять, что рано или поздно какие-то контакты, переговоры неизбежны. И мне кажется очевидным, что Украина как государство, — нравится нам это или нет, — сохранится на какой-то части территории.
Очень важно, чтобы эта Украина не была реваншистской. Очень важно, чтобы условиями своих мирных переговоров мы сделали, во-первых, требование, чтобы Украина была демократической, а не бандеровской страной.
Это речь уже не о территориях. Речь о том, какой будет Украина на следующий день после того, как будет достигнуто или через какое-то время после того, как будет достигнуто прекращение огня...»
Читайте далее в официальном Дзен-канале Константина Затулина.
«В разговоре о том, что происходит или будет происходить в ходе специальной военной операции и вообще конфликта не только с Украиной, но и с Западом, я бы предпочёл сильным словам сильные аргументы. Мне кажется очевидным, что планов вести 30-летнюю или 100-летнюю войну, - как когда-то это было в средние века и в новое время в Европе, - на самом деле у России нет.
Пространство и время взаимосвязаны. И с этой точки зрения совсем не мелочь тот факт, что главный спонсор и благодетель, — который на самом деле побуждает и поддерживает Украину в её сопротивлении российским войскам, — сегодня вступил в полосу неопределённости в том, что касается будущего. Со своей безоглядной поддержкой либо усилием к тому, чтобы на время или навсегда попробовать снять этот конфликт с повестки дня, руководствуясь своими корыстными интересами. Связанными с тем, чтобы сосредоточиться на борьбе с главным экономическим, а может быть, и геополитическим противником Китаем. Считать эту дилемму ерундой, блажью, чепухой, я бы поостерёгся.
В самом деле мне кажется, что план, который, судя по всему, по всем обстоятельствам, существует в голове у новоизбранного президента, — это желание развязаться с поддержкой Украины, которая требует жертв со стороны не только самих украинцев, но и со стороны Соединённых Штатов. Это определённые симпатии к курсу на изоляционизм от вмешательства в другие проблемы, которые не кажутся для Трампа основными. И в силу этого, на основе, как бы, самого элементарного, прагматичного, здравого смысла, — инициативой с прекращением огня. Скорее всего — фиксации прекращения огня по линии соприкосновения.
Где будет проходить эта линия соприкосновения, это действительно важно. С этой точки зрения наступление наших войск в эти и в ближайшие дни имеет серьёзное значение. Чем дальше мы продвинемся в пространственном отношении, тем больше будет у нас возможностей на тех возможных переговорах, — я всё время употребляю слово «возможные», потому что мы тоже не на все переговоры совершенно точно согласны.
Я, например, убеждён, что до тех пор, пока кто-то из ВСУ находится на территории Курской области, до тех пор Россия в переговоры не вступит. И скорее всего, я думаю, судьба вот этой авантюры в Курской области висит на волоске именно с приближением инаугурации Трампа. Потому что, желая продемонстрировать своё миротворчество, президент Соединённых Штатов и его администрации будут требовать избавиться от того, что обременяет, не допускает самого начала переговоров. А с нашей точки зрения, с точки зрения России, нахождение ВСУ в Курской области не позволяет нам вести переговоры.
Теперь, что касается в целом итогов – промежуточных или окончательных – специальной военной операции. Конечно, лучшее – враг хорошего, и нам бы хотелось к сегодняшнему дню быть и в Киеве, и в Одессе, и в Николаеве и так далее. Возможно ли это в оставшееся время? Я на этот вопрос ответить не могу. На этот вопрос отвечают солдаты и их командование, отвечают наши вооружённые силы своими успехами. Но надо понимать, что прежде всего то, что нам в любом случае будет необходимо, — это понять, что рано или поздно какие-то контакты, переговоры неизбежны. И мне кажется очевидным, что Украина как государство, — нравится нам это или нет, — сохранится на какой-то части территории.
Очень важно, чтобы эта Украина не была реваншистской. Очень важно, чтобы условиями своих мирных переговоров мы сделали, во-первых, требование, чтобы Украина была демократической, а не бандеровской страной.
Это речь уже не о территориях. Речь о том, какой будет Украина на следующий день после того, как будет достигнуто или через какое-то время после того, как будет достигнуто прекращение огня...»
Читайте далее в официальном Дзен-канале Константина Затулина.
Благоустройство Братского кладбища Севастополя попадёт в федеральные планы
В Севастополе по распоряжению Министра обороны РФ Андрея Белоусова работала группа специалистов Департамента Министерства обороны Российской Федерации по увековечению памяти погибших при защите Отечества – заместитель начальника Департамента Андрей Таранов и начальник отдела военно-мемориальной работы этого департамента Игорь Миронов. В центре их внимания – Братское кладбище, уникальный военно-мемориальный комплекс.
Как уже сообщалось, депутат Государственной Думы Константин Затулин обратился к министру обороны Андрею Белоусову с инициативой о присвоении Братскому кладбищу героев Крымской войны и Свято-Никольскому храму-памятнику, что на Северной стороне Севастополя, статуса федерального военно-мемориального комплекса и их передаче в ведение Министерства обороны. Это обращение Андреем Белоусовым было рассмотрено, даны соответствующие распоряжения. В этой связи для проработки практических вопросов в Город-Герой была направлена рабочая группа специалистов Департамента МО РФ по увековечению памяти погибших при защите Отечества – заместитель начальника Департамента Андрей Таранов и начальник отдела военно-мемориальной работы этого департамента Игорь Миронов.
Андрей Таранов и Игорь Миронов в ходе пребывания в Севастополе побывали на Братском кладбище, встретились с настоятелем Свято-Никольского храма протоиереем о. Георгием Поляковым, представителями Военно-исторического братства духовно-патриотического возрождения, ознакомились с документами и предложениями по благоустройству этого знакового объекта, провели фотофиксацию. В Правительстве Города-Героя под руководством первого заместителя губернатора Севастополя Алексея Парикина с участием представителей заинтересованных структур было проведено совещание. Разговор шёл конкретный и конструктивный, о его содержании и принятых протокольных решениях общественность и жители Города-Героя будут проинформированы.
Как отметил Андрей Таранов, он вполне удовлетворён результатами работы. Для того, чтобы начать оперативно начать работы по благоустройству Братского кладбища, предложено выделить их в отдельное направление работы в уже существующих федеральных планах. По его оценке, практическая работа по благоустройству исторических воинских захоронений займёт два-три года. В дальнейшем деятельность по развитию этого мемориального комплекса будет наращиваться. Свой вклад в работу должно внести и Министерство культуры.
Исполнительный директор Института стран СНГ в г. Севастополе, председатель Союза журналистов Севастополя Сергей Горбачёв считает, что практическое воплощение подготовленных Военно-историческим братством духовно-патриотического возрождения предложений, а также протокольных решений совещания в Правительстве Севастополя, проведённого с участием представителей Минобороны, вполне реализуемо в контексте юбилейного фона событий Крымской войны. В сентябре следующего года будет отмечаться 170-летие окончания Первой обороны Севастополя. А в марте 2026-го – юбилей окончания Крымской войны.
«Хочется верить в то, что время до этих памятных дат будет насыщено эффективной, результативной работой. А сами юбилейные даты знаковых событий станут рубежными в воплощении задуманного, – отмечает Сергей Горбачёв. – Надеюсь, что Министерство обороны и Правительство Севастополя в этом деле объединят свои силы и ресурсы. Наверняка будут задействованы и возможности Министерства культуры, других ответственных структур, заинтересованной общественности. Думается, что стимулом к работе, нацеленной на результат, является личное внимание к этой теме Министра обороны Андрея Белоусова и депутата Госдумы Константина Затулина, системно занимающегося проблематикой Севастополя на протяжении более тридцати лет».
Владимир ХРАМОВ,
председатель Исторической секции
Военно-научного общества Черноморского флота,
член Союза журналистов России
Фото Сергея ГОРБАЧЁВА
В Севастополе по распоряжению Министра обороны РФ Андрея Белоусова работала группа специалистов Департамента Министерства обороны Российской Федерации по увековечению памяти погибших при защите Отечества – заместитель начальника Департамента Андрей Таранов и начальник отдела военно-мемориальной работы этого департамента Игорь Миронов. В центре их внимания – Братское кладбище, уникальный военно-мемориальный комплекс.
Как уже сообщалось, депутат Государственной Думы Константин Затулин обратился к министру обороны Андрею Белоусову с инициативой о присвоении Братскому кладбищу героев Крымской войны и Свято-Никольскому храму-памятнику, что на Северной стороне Севастополя, статуса федерального военно-мемориального комплекса и их передаче в ведение Министерства обороны. Это обращение Андреем Белоусовым было рассмотрено, даны соответствующие распоряжения. В этой связи для проработки практических вопросов в Город-Герой была направлена рабочая группа специалистов Департамента МО РФ по увековечению памяти погибших при защите Отечества – заместитель начальника Департамента Андрей Таранов и начальник отдела военно-мемориальной работы этого департамента Игорь Миронов.
Андрей Таранов и Игорь Миронов в ходе пребывания в Севастополе побывали на Братском кладбище, встретились с настоятелем Свято-Никольского храма протоиереем о. Георгием Поляковым, представителями Военно-исторического братства духовно-патриотического возрождения, ознакомились с документами и предложениями по благоустройству этого знакового объекта, провели фотофиксацию. В Правительстве Города-Героя под руководством первого заместителя губернатора Севастополя Алексея Парикина с участием представителей заинтересованных структур было проведено совещание. Разговор шёл конкретный и конструктивный, о его содержании и принятых протокольных решениях общественность и жители Города-Героя будут проинформированы.
Как отметил Андрей Таранов, он вполне удовлетворён результатами работы. Для того, чтобы начать оперативно начать работы по благоустройству Братского кладбища, предложено выделить их в отдельное направление работы в уже существующих федеральных планах. По его оценке, практическая работа по благоустройству исторических воинских захоронений займёт два-три года. В дальнейшем деятельность по развитию этого мемориального комплекса будет наращиваться. Свой вклад в работу должно внести и Министерство культуры.
Исполнительный директор Института стран СНГ в г. Севастополе, председатель Союза журналистов Севастополя Сергей Горбачёв считает, что практическое воплощение подготовленных Военно-историческим братством духовно-патриотического возрождения предложений, а также протокольных решений совещания в Правительстве Севастополя, проведённого с участием представителей Минобороны, вполне реализуемо в контексте юбилейного фона событий Крымской войны. В сентябре следующего года будет отмечаться 170-летие окончания Первой обороны Севастополя. А в марте 2026-го – юбилей окончания Крымской войны.
«Хочется верить в то, что время до этих памятных дат будет насыщено эффективной, результативной работой. А сами юбилейные даты знаковых событий станут рубежными в воплощении задуманного, – отмечает Сергей Горбачёв. – Надеюсь, что Министерство обороны и Правительство Севастополя в этом деле объединят свои силы и ресурсы. Наверняка будут задействованы и возможности Министерства культуры, других ответственных структур, заинтересованной общественности. Думается, что стимулом к работе, нацеленной на результат, является личное внимание к этой теме Министра обороны Андрея Белоусова и депутата Госдумы Константина Затулина, системно занимающегося проблематикой Севастополя на протяжении более тридцати лет».
Владимир ХРАМОВ,
председатель Исторической секции
Военно-научного общества Черноморского флота,
член Союза журналистов России
Фото Сергея ГОРБАЧЁВА
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Константин Затулин в программе «Время покажет», эфир от 14.11.24
«Константин Затулин: Ну, во-первых, хотел бы сказать, что отношение к конфликту и к Украине совершенно не означает при этом позитивного отношения к Российской Федерации. Вот это первое, что надо разделить, потому что не только они, но и Трамп говорит о том, что главное — это противостоять угрозам: Китаю, России, Ирану. Он упоминает нас вместе с Китаем и Ираном, потому что иначе он не может. Не хочет и не думает на самом деле по-другому.
Мы для себя давно решили, что мы самодостаточные. Гегемония Соединённых Штатов идёт на спад, возникает мировое большинство. Но мы с такой охотой обсуждаем каждого из номинантов...
Артем Шейнин: Понимаете, Константин Фёдорович. Дело в том, что Вы со своим политическим опытом, положением и образованием всё это понимаете. А люди, которые ещё не достигли этих высот, реагируют иначе. Они всегда будут задавать такие вопросы, и у них есть определённые ожидания.
К. Затулин: Удовлетворим интерес наших людей. Конечно же, это не бесследно, всё, что Трамп говорил по поводу Украины. Он говорил, руководствуясь желанием продемонстрировать, что он бы повёл себя по-другому. Он стремился показать, что Байден ведёт себя неправильно.
А. Шейнин: То есть это был предвыборный ход?
К. Затулин: Был. Выборы закончились. Это была политическая позиция, которая означала оппозицию действующей на тот момент администрации США. Теперь Трамп в другом положении: он за всё начинает отвечать 20 января 2025 года. Это первое.
Второе: конечно, после всех этих ожиданий и слов он не сможет не сделать попытку продемонстрировать своё желание прекратить этот конфликт. Такая попытка обязательно будет. И она анонсирована на период "после вступления в должность". Опять заговорили про "24 часа". Только теперь не сейчас, а в январе. И мы должны быть к этому тоже готовы потому что как раз в связи с этим он раскроет свои карты — что он, собственно, предлагает
и каким образом. Он явно не будет добиваться того, чего публично продолжают добиваться в Европе — возвращения Украины в границы 1991 года. Он прагматичный человек и понимает, что российская армия с тех территорий, которые она заняла, не отступит. Максимум — это режим прекращения огня.
А. Шейнин: Сергей Викторович Лавров вчера сказал, что это фактически какой-то вариант типа Минска, только хуже.
К. Затулин: Я бы рекомендовал не торопиться с оценками, хуже это или лучше. Минск совсем был не хуже — если бы он осуществился. Он позволил бы тогда нам избежать войны и жертв. Но на самом деле он не осуществился, потому что, как мы теперь выяснили, с самого начала против Минска злоумышляли наши партнёры, особенно Украина — ей пошли навстречу под влиянием американской администрации, которая к Минску, кстати, публично не имела отношения.
Таким образом, первое и главное — прекращение огня. Это уже позволяет Трампу, в случае, если оно будет достигнуто, говорить: "Война прекратилась, перестали стрелять и убивать". Вопрос к Российской Федерации: согласна ли она при любых условиях на прекращение огня? Конечно, нет. Нас интересует не только прекращение огня и возможность Трампа погарцевать в лаврах, но и судьба всей ситуации, связанной с Россией, Украиной и их будущими отношениями. Я, например, абсолютно убеждён, — я об этом говорю всю эту неделю, — что пока хотя бы один украинский солдат находится в Курской области, мы к переговорам не приступим в любом случае.
Я не верю, что если мы до этого времени не войдём в Одессу или Киев, мы сможем в ходе переговоров с Трампом договориться, чтобы нам отдали Одессу или Киев, которые мы не заняли. Значит, речь будет идти о реальности по факту: куда мы продвинемся, там, скорее всего, и зафиксируемся на этом этапе...».
Читайте далее в официальном Дзен-канале Константина Затулина.
«Константин Затулин: Ну, во-первых, хотел бы сказать, что отношение к конфликту и к Украине совершенно не означает при этом позитивного отношения к Российской Федерации. Вот это первое, что надо разделить, потому что не только они, но и Трамп говорит о том, что главное — это противостоять угрозам: Китаю, России, Ирану. Он упоминает нас вместе с Китаем и Ираном, потому что иначе он не может. Не хочет и не думает на самом деле по-другому.
Мы для себя давно решили, что мы самодостаточные. Гегемония Соединённых Штатов идёт на спад, возникает мировое большинство. Но мы с такой охотой обсуждаем каждого из номинантов...
Артем Шейнин: Понимаете, Константин Фёдорович. Дело в том, что Вы со своим политическим опытом, положением и образованием всё это понимаете. А люди, которые ещё не достигли этих высот, реагируют иначе. Они всегда будут задавать такие вопросы, и у них есть определённые ожидания.
К. Затулин: Удовлетворим интерес наших людей. Конечно же, это не бесследно, всё, что Трамп говорил по поводу Украины. Он говорил, руководствуясь желанием продемонстрировать, что он бы повёл себя по-другому. Он стремился показать, что Байден ведёт себя неправильно.
А. Шейнин: То есть это был предвыборный ход?
К. Затулин: Был. Выборы закончились. Это была политическая позиция, которая означала оппозицию действующей на тот момент администрации США. Теперь Трамп в другом положении: он за всё начинает отвечать 20 января 2025 года. Это первое.
Второе: конечно, после всех этих ожиданий и слов он не сможет не сделать попытку продемонстрировать своё желание прекратить этот конфликт. Такая попытка обязательно будет. И она анонсирована на период "после вступления в должность". Опять заговорили про "24 часа". Только теперь не сейчас, а в январе. И мы должны быть к этому тоже готовы потому что как раз в связи с этим он раскроет свои карты — что он, собственно, предлагает
и каким образом. Он явно не будет добиваться того, чего публично продолжают добиваться в Европе — возвращения Украины в границы 1991 года. Он прагматичный человек и понимает, что российская армия с тех территорий, которые она заняла, не отступит. Максимум — это режим прекращения огня.
А. Шейнин: Сергей Викторович Лавров вчера сказал, что это фактически какой-то вариант типа Минска, только хуже.
К. Затулин: Я бы рекомендовал не торопиться с оценками, хуже это или лучше. Минск совсем был не хуже — если бы он осуществился. Он позволил бы тогда нам избежать войны и жертв. Но на самом деле он не осуществился, потому что, как мы теперь выяснили, с самого начала против Минска злоумышляли наши партнёры, особенно Украина — ей пошли навстречу под влиянием американской администрации, которая к Минску, кстати, публично не имела отношения.
Таким образом, первое и главное — прекращение огня. Это уже позволяет Трампу, в случае, если оно будет достигнуто, говорить: "Война прекратилась, перестали стрелять и убивать". Вопрос к Российской Федерации: согласна ли она при любых условиях на прекращение огня? Конечно, нет. Нас интересует не только прекращение огня и возможность Трампа погарцевать в лаврах, но и судьба всей ситуации, связанной с Россией, Украиной и их будущими отношениями. Я, например, абсолютно убеждён, — я об этом говорю всю эту неделю, — что пока хотя бы один украинский солдат находится в Курской области, мы к переговорам не приступим в любом случае.
Я не верю, что если мы до этого времени не войдём в Одессу или Киев, мы сможем в ходе переговоров с Трампом договориться, чтобы нам отдали Одессу или Киев, которые мы не заняли. Значит, речь будет идти о реальности по факту: куда мы продвинемся, там, скорее всего, и зафиксируемся на этом этапе...».
Читайте далее в официальном Дзен-канале Константина Затулина.