Судьба прекрасной России будущего находится, конечно, не в руках тех, кто об этой прекрасной России будущего заунывно твердит, кочуя по эмигрантским толковищам, но - в руках нынешних незаметных чиновников среднего звена.
Именно эти "заместители", которым сейчас примерно сорок пять лет, и которые мало кому интересны, пока находятся в тени своих шефов, определят нашу жизнь в середине двадцать первого века.
И важно даже не то, вокруг кого они соберутся при смене поколений в больших кабинетах. Много ли нам дала бы в девяностые новость о том, что начальство будущего соберется вокруг заместителя Собчака?
Важно то, вокруг чего они соберутся.
Именно поэтому так нужно выиграть эту в****. Выиграть - безотносительно масштаба новых границ, то есть прежде всего психологически утвердить ее исход в сознании страны как победу.
В этом случае ее ветераны будут социально канонизированы и сделаются фасадной элитой на ближайшие сорок лет, а их общее переживание, овеществленное в землях и городах, станет неотменяемой ценностью.
И тогда, кто бы ни был из нынешних 45-минус-плюс новым боссом или полубоссом или четвертьбоссом, здание окажется крепким.
И никакое замирение с Западом, вообще-то весьма вероятное, уже не будет выглядеть как выполнение прежней формулы: вы нам отдайте все, а мы вам, может быть, улыбнемся.
Поколение военных и политических победителей, которому всю жизнь предстоит демонстрировать ордена, на это уже не пойдет. Даже если захочет - мало ли тайных холуев среди солидных и заслуженных, - а все равно уже не сможет.
Любое будущее требует фундамента.
Западнизация этим фундаментом не станет. Не станет, когда бы мы и проиграли, - нас гарантированно никто не ждет на той стороне.
И это значит, что хорошим фундаментом может быть только выжившая и окрепшая нация.
Которую, как это всегда бывает, соединило коллективное переживание.
Которую соединило слово из пяти букв, первая В и последняя А.

Честно говоря, сейчас никто не сможет остановить этого чудовищного Медведчука и эту чудовищную кремлевскую украинофилию. Захотят - и будут биться лбом об стену, выкрикивая: вперед, за Тараса Шевченко! за Ковпака, за Щербицкого! За Януковича!
Но у нас, тем не менее, есть надежда.
Все последние уже даже не восемь, а девять лет, каждый раз, когда гнусная тема "братского народа" и прочего "союзного антифашизма" буквально просилась осуществиться, - жизнь каким-то таинственным образом сбивала Кремль в нужную сторону. То есть в сторону расчленения этого самого "братства" и возврата русских земель.
В феврале-марте 2014 года, когда можно было водворить законное киевское правительство на место - и сделать это малой кровью, - Кремль выбрал вернуть Крым.
Весной-летом 2014 года, когда можно было сделать то же самое, хоть это было бы и посложнее, - Кремль выбрал поддержать донецкие республики, способствовать их выживанию в хаосе начавшейся войны, а затем, в мае 2019 года - важнейшая и несправедливо забытая веха, - начал там русскую паспортизацию, чем еще до 24.02.22 обозначил окончательное отторжение Донбасса.
И, наконец, в 2022 году, когда, опять-таки, можно было где угодно и когда угодно создать альтернативное украинское правительство из кого угодно, - Кремль вместо этого официально забрал четыре русские области.
Все это, конечно, никак не гарантирует нас от дальнейших попыток впихнуть куда-нибудь Украину, братство, Медведчука и прочие нелепые пакости.
Но, может быть, просто не судьба?
Хочется, чтобы нам в этом смысле везло и дальше.

Случайно - и впервые в жизни - посмотрел ровно одну минуту видео Максима Каца (больше не надо).
Интересное зрелище.
В том смысле, что это в чистом виде Лев Давидович Бронштейн какого-нибудь 1905 года. И выглядит точно так же, и голос такой же, и ровно так же вооружен моднейшими западными теориями (какими-нибудь, неважно какими).
Но есть один момент.
Такой Лев Давидович сто с лишним лет назад производил мощное впечатление на вчерашних русских крестьян, отошедших на заработки в слободку или призванных в казарму. Они плохо понимали, кто он такой, но верили в него как в волшебника, способного отправить их в иной мир, иной социальный порядок (из традиции в модерн, как сказал бы Дугин).
Современному же русскому обывателю (взрослому, за пределами тусовки) Кац не нужен (как и Шац, как и Альбац, как и Гозман, Шлосберг и далее по списку). Эти фокусы - очень активная полукультурная община как политический поводырь большого архаичного народа - уже не работают.
Теперь нужны только свои.
Но получится ли у них выдвинуть кого-нибудь, кто может успешно мимикрировать в России под своего? - вот вопрос.
Способы есть и люди такие есть, но подсказывать, конечно, не будем.

Смешной парадокс состоит в том, что главным украинским пропагандистом работает русский человек, откровенно презирающий украинцев и выбравший их сторону только потому, что ему, амбициозному нарциссу, там интереснее и проще делать публичную карьеру, - и в это же время главным русским пропагандистом работает стопроцентный украинец, ветеран майданов, отрицающий существование русского народа и рассказывающий русским, что их нет, не было и не надо.
Не перепутайте.

Мы все ждем русского наступления - и надеемся, что оно окажется достаточно сильным и радикальным для того, чтобы создать перелом в ходе боевых действий.
Но я, в отличие от многих авторов и читателей известного направления, - даже если мыслить сугубо оптимистически - был и остаюсь противником "освобождения Украины".
Некого и нечего там освобождать.
Нельзя покупаться на фантомы эпохи Второй Мировой. Бывший малоросский крестьянский народ уже перевоплотился во враждебную нам политическую нацию, враждебную России навсегда (по меркам человеческой жизни, конечно).
И потому реалистическое и действительно необходимое нам дело - это не освобождать, а обкусывать и отгонять Украину на запад, превращать ее из огромного советского монстра - в относительно скромный восточноевропейский загончик, где будет канализирована ненависть к нам - полезная ненависть, так как она взбадривает нашу систему, не дает нашей системе сладко уснуть.
Если мы благополучно сдвинем границу России на несколько сот километров западнее, если мы выгоним украинствующих из нескольких органически русских регионов, где они пока что засели, - это и будет единственно возможная, настоящая победа. А там, дальше, пусть правят хоть "нацисты", хоть артисты, это не наше дело.
И не дай нам Бог вкладывать миллиарды и тысячи человеческих жизней, чтобы в чужом уже Киеве любой ценой воцарился очередной "Кучма", который либо сам через несколько лет сдаст нас Западу, либо его свергнут и все опять же пойдет прахом.
Впрочем, от этого, фатально неправильного решения нас сейчас может спасти только чудо.

Пройдет сто лет - и русские дети будут играть в Пригожина, грозного, но обаятельного героя нашей истории, совсем как у Стивенсона и Дюма, как в "Пиратах Карибского моря".
В Оксимирона, Дудя, Улицкую, Монеточку, Макаревича, Фишмана и Зыгаря русские дети играть не будут.

Советским политрукам лучше бы убрать свои неприятные конечности от "Архипелага".
Они, кстати, и уберут (Путин им Солженицына не отдаст).
Что же до сути дела, то "Архипелаг" - великая книга, одновременно и трагическая, и увлекательная, и, как ни странно, очень смешная. Бодрая, злая, витальная, внушающая оптимизм и волю к жизни, пусть и является путеводителем в аду. И гениально написанная, это главное.
Солженицын - наш национальный герой, и он был бы, несомненно, национальным героем, родись он в любой стране, где головы не засраны безысходным совком так, как их засрали именно здесь, именно и только русским (остальных большевики жалели, терпели и шли на разные компромиссы).
Понимаю, что разговариваю с пустотой, но и все же.
Дорогие товарищи наркоманы!
Никакой Советской власти и никакого коммунизма в России нет и никогда больше не будет.
Здесь может быть или свое национальное государство (и тогда Солженицын - его пророк и отец), такое же, как у многих других народов, сохранивших себя, - или никакого, просто советские руины, зарастающие глобальным пропагандистским мусором (гендер - мигрант - плати и кайся).
И, поскольку глобальное будущее нам не нравится, да нас туда и не приглашают иначе как на роль главного злодея, - наше отдельное будущее может быть или русским или его не будет вообще.
Увлечение же воображаемым совком, которого нет и быть не может, - это политическая наркомания, такая же деструктивная, как и физическая, да и просто жизнь в вымышленном мире.
Выбрасывайте эту бяку, ее уже все выбросили, кроме вас.

Беглый мызамирщик Плющев (веселый такой толстяк с бывшего "Эха") одобрительно репостит уж совсем ничтожного (и тоже беглого) человека, который начинает свои речи так:
"Наконец-то в Украину поедут немецкие танки".
Вот это - "наконец-то танки" - исходит, напомню, от знатных пацифистов, толстовцев и борцов за радугу в чистом небе.
Я это к тому, что когда вам рассказывают, что Россия в 2022 году недостаточно побеждала - не забывайте, что именно в прошлом году у нас случилась главная невоенная победа за сто с лишним лет, со времен пломбированного вагона.
Вагон уехал. Отсюда выгнали паразитов.
Избавились от пропагандистов святой заграницы, которые быстро собрались, да и махнули домой.
Конечно, приятно и важно, что Бердянск или Мелитополь - это теперь Россия.
Но ничуть не менее важно, что Ольга Романова, Сергей Медведев, Кац, Кох, Фейгин, Гозман, Шендерович и Мовчан - это теперь не Россия. И, думаю, никогда больше Россией не будут.
Я очень, очень надеюсь, что этот сектантский корабль уплыл навсегда.
На то, кстати, есть серьезные исторические причины - понятно, что Россия, если смотреть "с высоты птичьего полета", - это просто промежуточная станция для этих сектантов, а равно для их предков и потомков, в их большом многопоколенном пути с окраин Российской империи - в штабы управления коммунистической революцией, а оттуда - в свои, родные (и заодно антирусские) национальные государства, прочь, в глобальный мир.
И я был уверен, что они рано или поздно уедут, но не мог представить, что это случится так скоро и так легко.
Россия сдула их со стола.
Так что теперь остается только пожелать им, чтобы их дети скорее позабыли бы русский язык (плохой, имперский, колониальный, какой там еще русский язык), и каждый жил бы мирно там, где ему следует жить, а не пытался руководить Россией во имя чужих интересов.
Немецкие танки не приедут, Плющев.
Но даже если и приедут, мы как-нибудь справимся.
Ты, главное, больше не приезжай.

Расскажу вам про Кашина.
А то некоторые, я вижу, смущаются и злятся из-за того, что он пишет и говорит.
Кашин устроен следующим образом.
Если однажды утром мы проснемся и узнаем, что украинская оборона рухнула, целые бригады украинской армии сдаются в плен, Зеленский комично бежал из Киева, пережевывая свой галстук (пусть он его и не носит), обозреватели NY Times и W Post выпустили задумчивые колонки с рассуждениями а ля "че то мы лопухнулись с этими хохлами, опять получается как в Кабуле", а Константин Эрнст приступил к постановке моднейшего супершоу на Крещатике в честь 9 мая, - вот именно в этот момент (ни минутой раньше и ни минутой позже, с точностью швейцарских часов!) вдруг окажется, что Олег Кашин - главный русский патриот, националист, Z-идеолог, что он всегда поддерживал Россию и верил в силу русского оружия, что он - ветеран Русской весны 2014 года, и вообще у него уже есть билеты на шоу в Киеве в один из первых рядов, чтобы сделать со всеми интересными людьми сэлфи.
А пока ничего подобного не произошло, он будет говорить и писать то, что мы видим и слышим сейчас.
Так он устроен.
И он, кстати, искренне не понимает, в чем тут проблема.
Но если заранее знать об этом его свойстве, то, в общем, проблемы и нет никакой.

Смотрю кадры из Угледара.
Ужасное ощущение, чего уж там.
Понимаете, разница между двумя сторонами конфликта состоит в том, что Украина воюет за то, чтобы уйти, а Россия - за то, чтобы остаться.
Тарасу Гестапенко наплевать, что дальше будет, и что уже сейчас происходит с Донбассом.
Потому что это неправильная кацапская земля, на которой живут плохие, неисправимые полукацапы, всегда мешавшие истинным козакам вступать в НАТО, внедрять мову и что там еще они хотели делать.
Поэтому даже если в результате происходящих событий там не останется ни одного целого дома и ни одного живого человека - Украина вообще ничего не теряет.
Уже понятно, что украинская идея в 21 веке состоит в том, чтобы жить в Лондоне, в Канаде, в Германии, в Австралии, словом, по всему миру, ну, и еще немножко во Львове или в Черновцах, а все то, что сильно восточнее - использовать просто как фронтир, как вечную линию фронта, за поддержание которой западный мир и будет позволять украинцам свободно расселяться по всему Западу, а также и кормить святой Львов.
И горящий Угледар - это и есть тот способ заработка и, шире, способ социальной реализации в глобальном мире, который Украина для себя выбрала. Кто-то зарабатывает на нефти, кто-то мастерит разные гаджеты, а кто-то ведет крестовый поход против Мордора, разделение труда.
Им именно это и нужно, и ровно поэтому они отказывались от всех компромиссов, которые им миллион раз были предложены. Что им те компромиссы, если можно поджечь Угледар и в награду поехать в Торонто?
Но мы-то, мы-то как соотносимся с этим специфическим бизнесом?
Ведь наша задача - чтобы любой такой Угледар, Соледар etc. мирно жил себе, освобожденный, в составе России, а не разделил судьбу Чернобыльской зоны.
И выгодный нам - а не Украине - конфликт - должен был происходить по линии Первой Мировой войны, чтобы у них там, во Львове, происходила сшибка "света и тьмы" (безотносительно того, кто есть кто и для кого), а на Донбассе был бы мирный русский тыл.
Но получается так, что России навязано сражение (и, следовательно, разрушение) там, где ее находится ее земля, где живут ее люди, и куда мы должны приносить спокойствие и порядок.
Для меня это огромная трагедия.
Почему так получилось - понятно (и это очень банально).
Медведчук, братские народы, партнеры, переговоры, союзные силы, Минск, Меркель, Олланд, Макрон, Эрдоган, Абрамович, федерализация, урегулирование, жесты доброй воли и далее, далее, далее.
Или, переводя на язык предельной ясности, -
Бездарно упущенное время.

Стрелков - несомненный положительный герой русской истории, такой же, каким для греческой революции был Александр Ипсиланти, для итальянской - Гарибальди, для техасской - Сэм Хьюстон etc.
Пригожин - демон, этакий Азазелло, "часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо". Или, если угодно, Кортес, Дрейк, Ермак.
И если заслуги Стрелкова известны всем, то о Пригожине нужно сказать особое доброе слово.
Он - единственный человек за тридцать с лишним лет жизни РФ, кто превратил свое влияние на самом высшем этаже власти не только в источник ресурсов для гедонизма, для яхт, вилл и прочих золотых унитазов, но, наоборот, лично явился с этими своими связями и возможностями на фронт, туда, где не просто опасно, а очень опасно, и создал организацию, трудно работающую на победу нации и государства. Кто еще из придворных и вельмож сделал что-то подобное? Никто.
Тем не менее, все в жизни неоднозначно и противоречиво.
Стрелков, будучи героем Славянска, да и просто принципиальным и честным человеком, мог бы и не ссориться со всеми на свете, сдерживать свои гневные речи и меньше презирать, а также и ревновать тех, кто, в отличие от него, допущен к делу (хоть это и несправедливо).
Пригожин, в свою очередь, освобождая Донбасс прямо сейчас (честь и хвала его людям на фронте, хоть бы они и бывшие разбойники), мог бы и не применять к Стрелкову такие грубые и дворовые приемы полемики.
Жизнь, повторяю, противоречива, и в жизни часто бывает так, что сталкиваются люди одинаково полезные, при всей психологической разнице между ними, люди, от которых мы романтически ждем, что они будут делать общее дело.
Придется смириться с простой идеей, что так бывает везде и всегда.
Ну а история, как я надеюсь, оценит работу обоих, а не мелкие склоки.

Дорогая власть! Дорогой Кремль!
Остановите пожалуйста абсолютно безумных людей, управляющих городом Мелитополем, которые затеяли абсолютно безумное переименование городских улиц.
Эти люди всерьез - я подчеркиваю, всерьез, это не пародия, - в России 2023 года решили переименовать улицу Академика Королева - в улицу Куйбышева, улицу Ярослава Мудрого - в улицу Розы Люксембург, Покровскую - в Луначарского, Университетскую - в Свердлова, Академика Патона - в Лазо, Петропавловскую - в Урицкого, Вишневую - в 40-летия Октября, Ялтинскую - в 60-летия Октября, Степной переулок - в Войкова, Соборную площадь - в площадь Революции и так далее.
Это - фантастический позор, стыд и плевок в русскую культуру.
На каком основании власти Мелитополя решили отменить Россию и русскую историю от Ярослава Мудрого до академика Королева, заменив ее мертвым религиозным культом коммунистических сектантов?
Почему вместо названий, связанных с православной верой, на возвращенные территории России должны приходить символы, связанные с убийцами царской семьи, да и просто массовыми убийцами и террористами?
Чем почитание Войкова лучше почитания Бандеры?
В чем состоит освобождение, о котором мы говорим, если русская культура после прихода России оказывается запрещена?
Очень надеюсь, что здравый смысл возобладает, академик Королев, Ярослав Мудрый, русские святые и праздники - не исчезнут с городских улиц, а безумные коммунисты будут приведены в чувство.
Максимальное распространение со стороны неравнодушных людей будет очень полезно.

Читал в Москвиче большой текст про Борю Акимова, который в Переславле создал сообщество уехавших туда фермеров-бизнесменов, стал думать о том, как скучаю по Переславлю, по тому ощущению, когда стоишь у Севастийского храма у Плещеева озера, хоть бы и зимой, когда впереди, вместо воды, бесконечное тихое белое поле.
А вспомнил про Переславль - дальше стал скучать по Ростову, по вечерним службам в Яковлевском монастыре, куда я всегда прихожу. А вспомнил про Ростов - начал скучать по Нерехте, но где находится Нерехта - подозреваю, большинство читателей даже и не знают (а зря, там обязательно нужно побывать, райское место).
Вечная моя мысль про малые (уездные, как я люблю говорить) города - как их "оживить" за пределами Золотого кольца и тому подобных сверхизвестных маршрутов?
Потому что каждый раз, когда ты оказываешься на местности, в глубине Руси - буквально детское счастье вызывает любая новость о том, что где-то что-то начали восстанавливать, реставрировать, открывать гостиницы, магазины, кафе, чистить берега рек, приводить в порядок улицы etc. (в отличие от мегаполиса, где тебя уже тошнит от бесконечной хозяйственной активности).
Очень хочется, чтобы "отсюда" - хоть что-то перешло "туда".
Досталось Нерехте (и тогда вы тоже узнаете, где это, не прибегая к Яндексу).
Есть традиционный набор методов, которые предлагают люди, обсуждающие проблему.
Бюрократическая формула: "развивать туризм" (надо, конечно, вот в Плесе есть прекрасный человек, который там один за другим старые дома возрождает в качестве гостиничных номеров, но уже в Осташкове никакого Плеса нет, там по-прежнему разруха, и это огромная печаль).
Или - налоговое перераспределение, в котором я ничего не понимаю, но про которое тоже всегда говорят (смысл в том, что у нас центр забирает слишком много денег).
А если бы кто-нибудь дома хорошие строил на продажу. А если бы сеть хороших гостиниц с типовым качеством. А если бы специальные дешевые кредиты. А если бы. А если бы.
У меня есть моя любимая идея, которая никому не приходит в голову, и которую, ясное дело, никто не реализует в центростремительной России, но все равно она мне очень нравится.
В уездные города надо перенести университеты.
Почему десятки вузов скапливаются в Москве и Петербурге? Представьте, если бы все они сделались кампусами, разбросанными по маленьким городкам, как всем известные Корнеллы и Йели, а это значит - рабочие места, торговля, аренда квартир, да все на свете.
Представляю, впрочем, как бы завопили ректоры, да и все причастные: не хотим! не хотим!
У нас, повторяю, жизнь так устроена, что все стремится в центр. Даже в Переславль - немногие понимающие люди, а в Нерехту - и вовсе я один.
Вот это дурное пространственное мышление и надо менять. Оно, думаю, когда-то и поменяется, нашими общими усилиями.
Но жить в эту пору прекрасную (многоточие, смайл).

Объяснил бы кто-нибудь Медведеву или его окружению, что риторика в жанре "Мы жестко ответим на удары по Крыму" - стыдная, никого не пугающая "там" и никого не воодушевляющая "здесь".
Потому что Донецк - это тоже Россия, и Каховка - Россия, и Белгородская область - Россия, и Курская область - Россия, вообще почти все нынешние локации СВО - это не Украина, а Россия, на Украине уже нет никакой СВО, кроме отдельных ракетных прилетов, все происходит у нас дома, а дом не делится на Крым и "все остальное".
Поймите это, господин Медведев, если хотите быть ястребом, патриотом etc. Да и просто - если хотите, чтобы ваши речи воспринимались без раздражения.

Умный человек или умное государство должны знать меру во всем, в том числе и в своем запретительном пафосе, и в отстаивании "устоев" (что бы это ни значило).
Когда чиновники блокируют деятельность пустейшего Дмитрия Гудкова или ничтожнейшего Аббаса Галлямова, они попадают в цель: аккуратно пропалывают грядку, сокращая вредный пропагандистский мусор в эфире.
Но когда они объявляют иноагентом Земфиру или отменяют спектакли Ахеджаковой, они совершают ошибку сенатора Маккарти, вышедшего в поход против Чарли Чаплина.
Я, ей-Богу, не поклонник Земфиры, да и гражданский пафос Ахеджаковой был смешон еще в прошлом веке.
Но Земфиру и Ахеджакову победить нельзя.
Они давно и прочно состоялись в том садике, над которым политика власти не имеет - и, какими бы противными ни были их частные взгляды, их не надо пытаться запрещать. Это бесполезно, это равно тому, чтобы заведомо расписаться в своем будущем поражении. Их следовало бы просто обтечь, обойти, игнорируя все их дежурное либеральное возмущение.
Путь тупого запрета, равнодушного к рангу противника, ведет в никуда, и если мало Маккарти, то поздний Николай Первый не даст соврать.
Все равно все отменят, всех радостно реабилитируют, а нашему брату-патриоту еще придется утомительно объяснять, что он вовсе не за то боролся, чтобы не было фильма Гараж и песенок про небо Лондона и яубьюсоседей. Что он хотел чего-то другого.
Но глупое государство гонит нас только туда, где мы можем упасть.

На всякий случай отмечу, что наша армия явно освободила в Харьковской области поселок ДвуречнОЕ (довоенное население 300 человек), а не находящийся рядом поселок ДвуречнАЯ (довоенное население 3000 человек, районный центр).
Почему это важно? - может спросить меня читатель.
Да просто потому, что меня волнует Харьковская область.
Многострадальное место: во Вторую Мировую Харьков переходил из рук в руки как мало какой еще город на восточном фронте, в 2014 году Допа и Гепа проявили себя там самым печальным образом, а едва начавшееся восстание было, в отличие от Донецка и Луганска, сразу подавлено. И, наконец, в 2022 году с Харьковской областью нам опять не повезло.
Надо дожимать, друзья.
И самое главное.
Был, знаете, у нас один русский писатель (наш национальный гений второй половины двадцатого века, если что), которого Россия преступно мало ценила.
И ему, этому писателю, даже и после его смерти (впрочем, какая еще смерть, он бессмертен) Россия кое-что должна.
А должна она ему Харьковскую область.
Для кого как, а для меня таинственные "цели СВО" будут выполнены, когда русская армия освободит Харьков.
И мы вернем город домой, а классика - в родной город.

Много лет меня интересовал простой, но сложный вопрос: почему в России нельзя сделать политическое медиа - неважно, телеканал это, радио, сайт-газета, журнал, что угодно, - которое работало бы примерно так, как "Эхо", "Дождь", "Новая" или "Медуза", но - с противоположными взглядами.
Есть же яркие люди с такими взглядами? Есть. А деньги могут быть на такое? Конечно. А зрители-слушатели-читатели? Миллион!
И, тем не менее, это невозможно. Почему?
Могут сказать: ну а как же... и назвать любое из заметных окологосударственных СМИ.
Нет, это другое. У них мощный охват, но охватывают они неизвестно кого, работают со всеми сразу, то есть ни с кем в отдельности - и потому не могут создать самое главное, то, чем и славны "Медузы" с "Дождями". Социальную общность. Тот эффект, когда сто человек, работая в эфире, создают у миллиона аудитории ощущение, что мы все вместе, мы все заодно, мы клуб единомышленников и почти что родственников, и мы - смелые, свободные, хорошие, в общем, мы лучшие. Это - ощущение элитарности, проданное многим, и не только проданное, но и устроенное как сеть. На другой стороне нельзя такое представить.
Дело в том, что либеральное сообщество - работающее как колониальный филиал западного мира, - и, значит, сам западный мир, - в качестве рамки своего существования имеет ценности.
На практике это значит, что если ты пылко веришь (или хотя бы тщательно имитируешь такую веру) в нужные скрепы - раньше это были "Запад", "свобода", "демократия", но теперь это, например, "меньшинства", "Украина", "гендер", и всегда это "прогресс", - то в этом случае не имеет никакого значения, что ты думаешь про конкретного Байдена, Сунака, Макрона, Шольца, и даже Навального и Зеленского, которым ты, конечно, обязан отдать должное за "мужество в трудных условиях", но и они, и их политические команды - неважны вообще.
Помните, был такой Саакашвили? И где он теперь?
То есть роль личности "у них там" мизерная, "личности" эти надуваются и лопаются, их можно атаковать, разоблачать - и тем самым привлекать аудиторию, держать марку профессии, да и просто поддерживать боевой настрой.
В России, напротив, ценности имеют мизерное значение (пусть вес их и слегка вырос после 24.02).
Зато личные отношения здесь - это грандиозная, величайшая основа всего происходящего. Все в России держится именно на личных отношениях.
Классический пример: президентская кампания Ксении Собчак в 2018 году. Каким образом в рамках уже тогда "кровавого режима" официальным кандидатом на выборах стал человек, спокойно отрицающий принадлежность Крыма России? Ведь за это уже тогда могли посадить.
Мы знаем, каким образом.
Личные отношения. Кому попало - да, нельзя, а кому надо - можно, и, более того, даже нужно по определенным соображениям. И так тут устроено все.
Ровно поэтому и невозможны тут патриотические "Эхи" и "Дожди".
Вы не можете широко и свободно вещать, исходя из идеи, что "слава России" и "Крым-Донбасс наш", а остальное, мол, как захотим. Захотим - и объявим в эфире доказательства миллиардных хищений Петрова или Сидорова, заклеймим его предателем родины, который не дал нам вернуть Одессу.
Нет. Потому что Петров или Сидоров тут же позвонит куда надо - и на этом все закончится, так как абсолютно безразлично, какие вы там у себя патриоты, зато очень важно, кто дружит с Сидоровым.
Больше того, весь конфликт России и Запада, который в пропаганде подается как "цивилизационный" (и, действительно, может таким оказаться, если верить в работу истории поверх частных стремлений), - в реальности, то есть с точки зрения принимающих решения, связан с тем, что Запад грубо и нагло пренебрег личными отношениями.
Не захотели зайти со всем уважением и сказать: товарищи дорогие, так и так, вы уж не сердитесь на ихнюю революцию, давайте мы вам зато еще газопроводик наладим, на шельфе с разработками поможем, договор о вечной дружбе подпишем? Сядем, посидим как люди, закусим, кстати, в Ницце отличный дворец сейчас продает один человечек из Кувейта...
Они не захотели, но мы хотим этого. И живем именно так.
Какая уж тут политическая журналистика.

Какой-то неравнодушный мальчик по фамилии Романенко долго терзался, что он работает в "Комсомольской правде" и, таким образом, поддерживает Россию, тогда как ему очень хотелось орать во всю глотку "славаукраинегероямслава!!!", - и, наконец, нашел выход из этой ситуации, тайком разместив на сайте КП украинскую пропаганду и получив за это свои пять минут славы.
Возникает очень банальный, но неизбежный вопрос: почему мальчик Романенко из КП ведет себя именно так, в то время как другой, точно такой же мальчик Романенко, работающий в каком-нибудь украинском "Униане" или что там сейчас есть, неистово болеет за ридну неньку, и даже если на всякий случай вовремя уехал от призыва в Торонто, то все равно стал от этого не меньшим, а еще большим украинском патриотом.
Иными словами, почему на Украине все молодые-активные - украинские патриоты, а в России молодые-активные - ну, не все, но многие, - тоже украинские патриоты?
Этническая версия - Романенко, мол, а не Романов, вот и результат, - не годится. Есть две враждующие страны, у них есть полпреды в ООН, один полпред Кислица, другой полпред Небензя, какую страну кто из них представляет, угадайте (смотрите, не перепутайте, ведь это ужасно разные страны и ужасно разные народы).
Либеральная версия: да просто Украина прекрасная, она невинная жертва, источник света, а Россия - гитлергитлергитлер, вот все хорошие мальчики и сочувствуют стороне добра! Эта демогогия, однако, вчистую разбивается тем, что когда Украина снаряжала карательные экспедиции для подавления сепаратистов, жгла заживо, била, унижала, ставила на колени и распихивала по тюрьмам несогласных, - ровно те же самые мальчики и девочки симпатизировали ей точно так же, просто чуть менее жарко, поскольку то были локальные столкновения, но, что очень важно, когда в роли гонимых властями или в роли романтических бунтовщиков были русские - это вообще ничего не меняло. Украина была привлекательна и как палач, а не только как жертва.
Бюрократическая версия состоит в том, что молодых и активных мало учат патриотизму, поэтому мы затребуем из бюджета еще триллион, 90 процентов украдем сквозь путаницу подрядчиков и подставных фирм, а на оставшееся - развешаем по городам биллборды с надписью "Российская Федерация - единая, многонациональная, твоя!" и организуем чтение стихов Пушкина по жэкам и домам культуры.
Правильный же ответ состоит в том, что если государство хочет, чтобы на его стороне были не только пенсионеры, прапорщики, работники ЖКХ (особенно не знающие русский и плохо понимающие, где находятся), собственные чиновники (но только до того момента, пока триллион не будет распилен) и просто очень бедные, плохо осведомленные и крайне ограниченные в своих возможностях людях, но и - молодые, активные, образованные, и даже необразованные, но все равно такие, что им хоть что-то в жизни нужно, кроме корыта с баландой, - словом, если мы хотим не отрицательного отбора на своей стороне, а чего-то более перспективного, патриотическое чувство должно связываться в сознании людей с эффектом свежести, лихости, модности, свободы, причастности к чему-то этакому.
В этом все дело: в эффекте причастности, который повышает человеку самооценку.
Мальчик, работающий на Россию, чувствует, что он причастен к чему-то затхлому, что нужно поддерживать "за бюджет по отчету".
Мальчик, работающий на Украину, чувствует, что он причастен к чему-то такому, что оооо, мы лучшие, мы великие, мы все можем, перемога, перемога, перемога.
Почему в России нельзя создать тот же эффект?
Потому что "как бы чего не вышло". Потому что через пять минут "позвонят и скажут немедленно прекратить". Потому что "нам инициативников не надо".
Потому что, как в фильме "Гостья из будущего" говорит прохожий, случайно увидевший как космические пираты уносят мальчика, когда пират Крыс строго смотрит на него, ненужного свидетеля:
- Главное ни во что не вмешиваться, я вас правильно понял?
Вот это и есть девиз РФ: главное ни во что не вмешиваться.
А кто хочет во что-нибудь вмешиваться, тот идет на сторону Украины.

У феминизма есть одно замечательное свойство, которое все о нем рассказывает.
Вот типичная парадная феминистская картинка: собираем разных женщин на съезд КПСС и гордимся ими.
Хорошо.
Но, казалось бы, с чего надо начинать ими гордиться?
Ну хотя бы с того, что закутывать дамочку так, как это показано на картинке, нехорошо, ибо
такая закутанность - типичное реакционное патриархальное и тэдэ и тэпэ.
Ан нет. Никакой проблемы нет в этой закутанности.
В несчастном каком-нибудь клерке, который неудачно шутку пошутил в твиттере, проблема есть, и мы его сейчас затопчем, а закутанная дамочка даже и счастлива своему наряду, это у нее культурное своеобразие такое, понимать надо.
Эта патриархальность - какая надо патриархальность, здесь вам не тут.
Очень противно.
Но так устроен современный мир.

Очень мощное впечатление производят фотографии украинцев, стоящих на коленях перед похоронными процессиями ВСУ.
Они показывают нам, что это совсем другая политическая культура, близкородственная польской, и совсем чуждая нам.
Культура торжественная, театральная, замешанная на густом культе смерти (здесь же вспоминается и то, как на Майдане на руках носили гробы).
В который уж раз замечу, что в культуре этой есть одно великое достоинство, недоступное русскому человеку (точнее, человеку-то, может, и доступное, но недоступное государству).
Вслед за поляками украинцы умеют превращать поражения и потери, трагедию и смерть - в мотивирующий патриотический жест.
Здесь так не получается.
Здесь государство стоит на том, что у него "все хорошо" и "потерь нет".
Здесь и люди, собственно, терпеть не могут жаловаться, публично страдать, признавать неудачи, и все обязаны выглядеть неуязвимыми.
И этот русский культ мнимой силы - он, на самом-то деле, куда более уязвим, нежели украинский нажим на собственную коллективную жертву.