Смотрю на украинскую редакторку, вбежавшую в эфир Первого канала с антивоенным плакатом - конечно, в украинском эфире за встречный плакат, и что сейчас, что в 14-м, утащили бы на подвал, да могли бы и убить в гневном порыве, а тут впаяют скучный штраф и отпустят, - смотрю и думаю, можно ли было бы создать в России какую-то другую эмоционально-политическую машину, не ту, которую мы имеем, и в рамках которой "молодость", "симпатичные девицы", "мода", "медиа", "свобода-достоинство", "мировое сообщество" и "плохая Россия" намертво склеиваются в один смысловой шмат винницкого сала.
Нет, нельзя создать такую машину.
И даже если начать фантазировать - и вообразить себе, что наши чиновники вдруг отказались бы от своего вечного аппаратного маразма и начали бы поддерживать в свое время идейных попутчиков среди молодых и чем-нибудь одаренных, то есть сначала лимоновцев, а потом каких-нибудь спутникипогромцев, закрывая глаза на их фривольности, как Арсен Борисыч Аваков закрывает глаза на зиги и руны своих подопечных, - нет, даже и в таком, совершенно фантастическом варианте реальности (вспомним, что в реальной реальности чиновники подарили даже Егору Холмогорову прокурорское предупреждение за попытку "Марша в попытку армии") это бы все равно ничего не изменило.
А просто мы имели бы не маргинальное, затюканное и воспринимаемое как полубезумное, где-то на обочине жизни ползающее молодое патриотическое меньшинство, а почти такое же меньшинство, но только более сытое, уверенное, звучащее погромче, и того же Просвирнина, пока он был жив, боялись бы, как боялись общества "Память" в 1988, а не смеялись над ним. И все-таки меньшинство, а к большинству этот пафос бы так и не перетек.
Дело в том, что эта проблема нерешаема, так как главный мотив этого всеобщего модного желания пожирать винницкое сало - "Запад".
Именно "Запад" - не как набор каких-то президентов и прочих начальников, а как мир потребления, мир "настоящей большой жизни" - диктует рамку, согласно которой тридцатилетние редакторки в Киеве должны быть страстными патриотками, обвешиваться флагами, петь гимн и влюбляться в армейских волонтеров, а точно такие же редакторки, но уже в Москве - обязаны быть пацифистками, строгими интернационалистками, что твой "университет коммунистической молодежи" из 1922 года, врагами своего государства и друзьями - украинского.
Потому что гугл-амазон-айфон-нетфликс-шенген-луи вюиттон-милан-контемпорари арт - в одном случае выдают старательному человеку за любовь к родине, за идейно-стилистический пакет, где она должна быть, а в другом - за пакет, где ее ни в коем случае быть не должно.
Россию нельзя любить, так велел инстаграм-нетфликс, а любую страну, которая с Россией граничит и ее ненавидит, любить необходимо, и так опять же велел инстаграм-нетфликс.
И если вообразить себе, что Россия просто исчезла с карты, а потому Киев потерял для заграницы всякое значение в качестве крепости, держащей оборону против северного Мордора, - вполне возможно, что стремительно обнулится и тамошняя любовь к родине, да и вернется к тому состоянию, в каком она была лет тридцать назад, когда бороться с Ельциным никто еще не планировал, и, значит, бегал по Украине клоун Корчинский и сотня его фриков-товарищей вместе с ним, а больше ничего и не надо, пусть будут одни трансгендеры.
Винницкое сало - это только кажется, что оно сделано из национализма, бандеры, вышиванок, неприступного Мариуполя, бандур и козацких степей.
На самом деле, сало сделано из заграницы.
И если убрать именно этот компонент - не за что будет орать в эфире, что в том, что в этом.
Но никто его, к сожалению, не уберет.
Нет, нельзя создать такую машину.
И даже если начать фантазировать - и вообразить себе, что наши чиновники вдруг отказались бы от своего вечного аппаратного маразма и начали бы поддерживать в свое время идейных попутчиков среди молодых и чем-нибудь одаренных, то есть сначала лимоновцев, а потом каких-нибудь спутникипогромцев, закрывая глаза на их фривольности, как Арсен Борисыч Аваков закрывает глаза на зиги и руны своих подопечных, - нет, даже и в таком, совершенно фантастическом варианте реальности (вспомним, что в реальной реальности чиновники подарили даже Егору Холмогорову прокурорское предупреждение за попытку "Марша в попытку армии") это бы все равно ничего не изменило.
А просто мы имели бы не маргинальное, затюканное и воспринимаемое как полубезумное, где-то на обочине жизни ползающее молодое патриотическое меньшинство, а почти такое же меньшинство, но только более сытое, уверенное, звучащее погромче, и того же Просвирнина, пока он был жив, боялись бы, как боялись общества "Память" в 1988, а не смеялись над ним. И все-таки меньшинство, а к большинству этот пафос бы так и не перетек.
Дело в том, что эта проблема нерешаема, так как главный мотив этого всеобщего модного желания пожирать винницкое сало - "Запад".
Именно "Запад" - не как набор каких-то президентов и прочих начальников, а как мир потребления, мир "настоящей большой жизни" - диктует рамку, согласно которой тридцатилетние редакторки в Киеве должны быть страстными патриотками, обвешиваться флагами, петь гимн и влюбляться в армейских волонтеров, а точно такие же редакторки, но уже в Москве - обязаны быть пацифистками, строгими интернационалистками, что твой "университет коммунистической молодежи" из 1922 года, врагами своего государства и друзьями - украинского.
Потому что гугл-амазон-айфон-нетфликс-шенген-луи вюиттон-милан-контемпорари арт - в одном случае выдают старательному человеку за любовь к родине, за идейно-стилистический пакет, где она должна быть, а в другом - за пакет, где ее ни в коем случае быть не должно.
Россию нельзя любить, так велел инстаграм-нетфликс, а любую страну, которая с Россией граничит и ее ненавидит, любить необходимо, и так опять же велел инстаграм-нетфликс.
И если вообразить себе, что Россия просто исчезла с карты, а потому Киев потерял для заграницы всякое значение в качестве крепости, держащей оборону против северного Мордора, - вполне возможно, что стремительно обнулится и тамошняя любовь к родине, да и вернется к тому состоянию, в каком она была лет тридцать назад, когда бороться с Ельциным никто еще не планировал, и, значит, бегал по Украине клоун Корчинский и сотня его фриков-товарищей вместе с ним, а больше ничего и не надо, пусть будут одни трансгендеры.
Винницкое сало - это только кажется, что оно сделано из национализма, бандеры, вышиванок, неприступного Мариуполя, бандур и козацких степей.
На самом деле, сало сделано из заграницы.
И если убрать именно этот компонент - не за что будет орать в эфире, что в том, что в этом.
Но никто его, к сожалению, не уберет.
Ну а самое главное в выступлении телевизионной редакторки, о которой мы скоро забудем (кто помнит, кто такой майор Дымовский? а ведь как гремел), но пока что она имеет свои пять минут славы, - это самые большие буквы на ее плакате.
Большие английские буквы, NO WAR, чтобы всем видно было именно это, ну а то, что пониже, по-русски, это уже помельче написано, это уже не так важно.
Тут работает многолетний уже политический эффект, который я бы назвал: "мы с вами вообще не разговариваем".
Впервые он был заметен еще восемь лет назад, во время первых, крымских еще санкций (о, это милое, безобидное время).
Авторов санкций - как международных, так и киевских, - тогда ловили на простейшем противоречии. Вы утверждаете, что Крым оккупирован, а Россия агрессор, насильно утянувший местное население в свой Мордор своим фальшивым референдумом, - и в этом смысле запретительные меры против кремлевского начальства понятны. Но почему же тогда вы отбираете у страдающего под оккупацией народа гаджеты и бигмаки, и выключаете ему херсонскую воду, и даже рубите ему столбы с электричеством?
Вопрос риторический, ответ очевиден: потому что на самом деле все прекрасно понимали, что "народ и партия едины", и нет никакой оккупации, а потому наказывать - с точки зрения той стороны - надо всех, а как-то заигрывать с местным населением, пытаться его соблазнять и умасливать в надежде перетянуть от Кремля - неинтересно и бессмысленно.
Ровно та же история повторилась через несколько лет с навальнистами, когда по Москве бегали демонстранты, а политологи писали, что конец режима близок.
Формально навальнисты утверждали, что хотят представлять большую Россию, что они - это вся страна. Но в реальности - сразу и строго отказавшись от всяких там Крымов и Бессмертных полков - они показывали, что консервативное большинство они заведомо списали как бесперспективное, что претендовать на симпатии даже не только лояльного и полулояльного избирателя, но и вообще на симпатии взрослых и старших, разговаривать с ними - они не будут, а будут окучивать только подростков, удобных своей наивностью, сначала студентов, а потом уже и школьников.
Чем это кончилось - всем известно.
И вот этот микроскандал на Первом канале - он все в ту же сторону.
Украинская барышня вроде бы обращается к дорогим телезрителям.
Но нет, на самом деле телезрители ей безразличны, для них нужно было бы писать большими буквами по-русски, искать какие-то другие, близкие им слова, - а тут сообщение идет сразу в New York Times, туда, где агитировать никого и не надо, где все и так ждут именно и только этого текста на английском языке - подобно тому, как в условном голливудском кино средневековый злодей из воображаемой страны должен рычать по-английски, а герой - по-английски же произносить что-то смелое и благородное.
Все это к тому, что мы часто задумываемся над несуществующей проблемой - а что "они" могли бы нам предложить? А какая "у них" для России "программа"? А что "они" могли бы предложить России лет двадцать, лет тридцать назад, и почему этого не произошло?
Господи, да не хотят они никому ничего предлагать и рассказывать, только самим себе. Украинцы - украинцам, эмигранты, которым стыдно, что они русские, хотя они, если честно, и не русские вовсе, - эмигрантам, модные московские люди - модным московским людям, и опять же украинцам и эмигрантам. И все вместе - корреспонденту из Times.
Остальные, по замыслу, будут слушать молча.
Большие английские буквы, NO WAR, чтобы всем видно было именно это, ну а то, что пониже, по-русски, это уже помельче написано, это уже не так важно.
Тут работает многолетний уже политический эффект, который я бы назвал: "мы с вами вообще не разговариваем".
Впервые он был заметен еще восемь лет назад, во время первых, крымских еще санкций (о, это милое, безобидное время).
Авторов санкций - как международных, так и киевских, - тогда ловили на простейшем противоречии. Вы утверждаете, что Крым оккупирован, а Россия агрессор, насильно утянувший местное население в свой Мордор своим фальшивым референдумом, - и в этом смысле запретительные меры против кремлевского начальства понятны. Но почему же тогда вы отбираете у страдающего под оккупацией народа гаджеты и бигмаки, и выключаете ему херсонскую воду, и даже рубите ему столбы с электричеством?
Вопрос риторический, ответ очевиден: потому что на самом деле все прекрасно понимали, что "народ и партия едины", и нет никакой оккупации, а потому наказывать - с точки зрения той стороны - надо всех, а как-то заигрывать с местным населением, пытаться его соблазнять и умасливать в надежде перетянуть от Кремля - неинтересно и бессмысленно.
Ровно та же история повторилась через несколько лет с навальнистами, когда по Москве бегали демонстранты, а политологи писали, что конец режима близок.
Формально навальнисты утверждали, что хотят представлять большую Россию, что они - это вся страна. Но в реальности - сразу и строго отказавшись от всяких там Крымов и Бессмертных полков - они показывали, что консервативное большинство они заведомо списали как бесперспективное, что претендовать на симпатии даже не только лояльного и полулояльного избирателя, но и вообще на симпатии взрослых и старших, разговаривать с ними - они не будут, а будут окучивать только подростков, удобных своей наивностью, сначала студентов, а потом уже и школьников.
Чем это кончилось - всем известно.
И вот этот микроскандал на Первом канале - он все в ту же сторону.
Украинская барышня вроде бы обращается к дорогим телезрителям.
Но нет, на самом деле телезрители ей безразличны, для них нужно было бы писать большими буквами по-русски, искать какие-то другие, близкие им слова, - а тут сообщение идет сразу в New York Times, туда, где агитировать никого и не надо, где все и так ждут именно и только этого текста на английском языке - подобно тому, как в условном голливудском кино средневековый злодей из воображаемой страны должен рычать по-английски, а герой - по-английски же произносить что-то смелое и благородное.
Все это к тому, что мы часто задумываемся над несуществующей проблемой - а что "они" могли бы нам предложить? А какая "у них" для России "программа"? А что "они" могли бы предложить России лет двадцать, лет тридцать назад, и почему этого не произошло?
Господи, да не хотят они никому ничего предлагать и рассказывать, только самим себе. Украинцы - украинцам, эмигранты, которым стыдно, что они русские, хотя они, если честно, и не русские вовсе, - эмигрантам, модные московские люди - модным московским людям, и опять же украинцам и эмигрантам. И все вместе - корреспонденту из Times.
Остальные, по замыслу, будут слушать молча.
В каком-то политическом смысле - мы по-прежнему живем в мире позднего средневековья.
И это время - оно, если вообще дает тебе выбор, то он устроен примерно так.
Есть Речь Посполитая.
Она неплохо выглядит, там красивые города с черепичными крышами, там многое можно: выбирать короля на аристократических сеймах, друг друга свободно ругать, а не только принимать единогласно что скажут, и можно подписывать сложные соглашения о том, кто, что и кому должен или не должен, словом, там у человека вроде бы больше прав.
Но человек этот - должен быть поляком, должен быть шляхтой, должен быть католиком, и уж точно обязан плевать в сторону России, а если он русский, православный и вообще с улицы зашел, то уж извините, но вас можно резать, грабить, жечь ваши церкви, что захотим, то и сделаем с вами. Тамошняя свобода - несомненная, но она только для своих.
А мы - чужие, и не только чужие, но и старые враги.
И можно, конечно, исхитриться и "выехать в Литву", особенно если происхождение позволяет, можно отречься от России, можно принять католичество, но - нужно ли? И - хочется ли?
Как-то не очень.
И есть Московское царство.
А вот оно, напротив, свое, родное. Ты здесь родился, ты здесь каждую кривую избу наизусть знаешь.
Выходишь - смотришь на лужи, и почему-то счастлив.
Но здесь тебе никаких прав, никаких сеймов, как царь-государь скажет, так все и будет.
И под горячую руку тут лучше не попадаться, даже если ты из хорошей семьи и привык к хорошей жизни - зашибут, не глядя, и дальше поедут.
Тут надо - "Федька верный твой раб челом бьет" и прочее всем известное "житие твое, пес смердящий", а договориться рационально и взаимовыгодно не получится.
Так что если человеку в жизни более всего дороги его права и свободы, его гордость, его чувство причастности к чему-то правильному, благословленному большим внешним миром, то надо, конечно, прощаться с московской кривой избой - и бежать к польскому королю.
Но если каким-то удивительным образом ему важнее другое - что именно? родина? дом? тот послушный царю народ, который как может, так и выживает? да как-то все сразу, - то надо остаться и научиться терпеть.
И я выбрал терпеть.
Это не так-то просто и не слишком приятно, но другая дорога, ведущая в вечно чужую Литву и Польшу, - все равно хуже.
И это время - оно, если вообще дает тебе выбор, то он устроен примерно так.
Есть Речь Посполитая.
Она неплохо выглядит, там красивые города с черепичными крышами, там многое можно: выбирать короля на аристократических сеймах, друг друга свободно ругать, а не только принимать единогласно что скажут, и можно подписывать сложные соглашения о том, кто, что и кому должен или не должен, словом, там у человека вроде бы больше прав.
Но человек этот - должен быть поляком, должен быть шляхтой, должен быть католиком, и уж точно обязан плевать в сторону России, а если он русский, православный и вообще с улицы зашел, то уж извините, но вас можно резать, грабить, жечь ваши церкви, что захотим, то и сделаем с вами. Тамошняя свобода - несомненная, но она только для своих.
А мы - чужие, и не только чужие, но и старые враги.
И можно, конечно, исхитриться и "выехать в Литву", особенно если происхождение позволяет, можно отречься от России, можно принять католичество, но - нужно ли? И - хочется ли?
Как-то не очень.
И есть Московское царство.
А вот оно, напротив, свое, родное. Ты здесь родился, ты здесь каждую кривую избу наизусть знаешь.
Выходишь - смотришь на лужи, и почему-то счастлив.
Но здесь тебе никаких прав, никаких сеймов, как царь-государь скажет, так все и будет.
И под горячую руку тут лучше не попадаться, даже если ты из хорошей семьи и привык к хорошей жизни - зашибут, не глядя, и дальше поедут.
Тут надо - "Федька верный твой раб челом бьет" и прочее всем известное "житие твое, пес смердящий", а договориться рационально и взаимовыгодно не получится.
Так что если человеку в жизни более всего дороги его права и свободы, его гордость, его чувство причастности к чему-то правильному, благословленному большим внешним миром, то надо, конечно, прощаться с московской кривой избой - и бежать к польскому королю.
Но если каким-то удивительным образом ему важнее другое - что именно? родина? дом? тот послушный царю народ, который как может, так и выживает? да как-то все сразу, - то надо остаться и научиться терпеть.
И я выбрал терпеть.
Это не так-то просто и не слишком приятно, но другая дорога, ведущая в вечно чужую Литву и Польшу, - все равно хуже.
Ужасно надоело слушать ахинею про то, что в России, мол, побеждает "фашизм".
Я понимаю, пропаганда, то-се, надо обзываться плохими словами, но есть же какая-то, если угодно, умственная честность.
Фашизм - это революционная модернистская идеология двадцатого века, своего рода "реакционный авангард", суть которого состоит в том, что пришедшее в движение массовое общество, которое до этого сидело тихо и слушалось своих вечных начальников, монархов и аристократов, - резко и страстно мобилизуется, но мобилизуется не в жанре борьбы бедных против богатых, а в жанре борьбы своих против чужих.
То есть - создает себе более или менее реалистический миф о национальном единстве (те самые фасции, которые должны быть вместе, а не по отдельности) и, под руководством буйных харизматиков, уличных и партийных вожаков, обычно каких-нибудь яростных офицеров или радикальных интеллигентов, идет кого-нибудь бить, громить и завоевывать, идет утверждать свое национальное господство над кем-нибудь, заодно и оформляя эти свои стремления в ярких эстетических формах.
Современная Россия, мягко говоря, не имеет к фашизму никакого отношения.
Во-первых - собственно, этим можно было бы и ограничиться - у нас нет никакой общественной мобилизации, а без нее фашизм невозможен.
Россия - это бюрократическое государство, которое жестко настаивает на демобилизации людей, на том, чтобы люди, не включенные в казенные структуры на каких-то сухо-безличных основаниях, сидели тихо, сидели дома, и ни в коем случае не лезли никуда, и не мешали чиновникам.
И, что очень важно, патриотически настроенных граждан это касается ничуть не меньше, чем каких-нибудь недовольных либералов. Демонстрировать свое добровольное "за" и "ура" в России без пятнадцать раз утвержденной справки с шестнадцатью подписями и печатями - категорически запрещается, как и в Советском Союзе категорически запрещалось интересоваться марксизмом-ленинизмом-коммунизмом вне строго утвержденных когда-то и кем-то стандартных рамок.
"Инициативники нам не нужны!" - вот девиз Российской Федерации, тогда как настоящий фашизм всегда и был построен именно на инициативниках, устраивавших всякие там пивные путчи и марши на Рим.
Далее, в России нет никакой политической нации со сколько-нибудь заметным этническим и культурным ядром, которая бы собиралась кого-то себе подчинять и над кем-то господствовать. Если такие намерения здесь и заметны, то только среди меньшинств, в то время как само государство заявляет себя представителем "многонационального российского народа", то есть аморфной абстракции без малейшего следа "крови и почвы", в которой легко заметить слегка переоформленного "советского человека" из семидесятых.
Этот "российский народ" совершенно не господствует над кем-либо, напротив, он живет в атмосфере непрерывного восхваления интернационализма, подчеркнутого величия множества этносов и фактического запрещения опасного слова "русский".
Ну и наконец, сам тип государственного лидерства, который мы имеем в России, бесконечно далек от каких-либо фюреров и дуче, зато очень напоминает одновременно императора Николая Павловича и генсека Юрия Владимировича Андропова, то есть нечто максимально удаленное от фашизма, да и вообще от стихии разгоряченной толпы, марширующих штурмовиков, пафосных речей и картинной жестокости.
Смесь Российской империи 1853 года с Советским Союзом 1983 года - это непростая история, но обзываться в ее адрес фашизмом - значит, заявить себя либо дураком, либо совсем уж барабанным пропагандистом.
Будьте умнее.
Я понимаю, пропаганда, то-се, надо обзываться плохими словами, но есть же какая-то, если угодно, умственная честность.
Фашизм - это революционная модернистская идеология двадцатого века, своего рода "реакционный авангард", суть которого состоит в том, что пришедшее в движение массовое общество, которое до этого сидело тихо и слушалось своих вечных начальников, монархов и аристократов, - резко и страстно мобилизуется, но мобилизуется не в жанре борьбы бедных против богатых, а в жанре борьбы своих против чужих.
То есть - создает себе более или менее реалистический миф о национальном единстве (те самые фасции, которые должны быть вместе, а не по отдельности) и, под руководством буйных харизматиков, уличных и партийных вожаков, обычно каких-нибудь яростных офицеров или радикальных интеллигентов, идет кого-нибудь бить, громить и завоевывать, идет утверждать свое национальное господство над кем-нибудь, заодно и оформляя эти свои стремления в ярких эстетических формах.
Современная Россия, мягко говоря, не имеет к фашизму никакого отношения.
Во-первых - собственно, этим можно было бы и ограничиться - у нас нет никакой общественной мобилизации, а без нее фашизм невозможен.
Россия - это бюрократическое государство, которое жестко настаивает на демобилизации людей, на том, чтобы люди, не включенные в казенные структуры на каких-то сухо-безличных основаниях, сидели тихо, сидели дома, и ни в коем случае не лезли никуда, и не мешали чиновникам.
И, что очень важно, патриотически настроенных граждан это касается ничуть не меньше, чем каких-нибудь недовольных либералов. Демонстрировать свое добровольное "за" и "ура" в России без пятнадцать раз утвержденной справки с шестнадцатью подписями и печатями - категорически запрещается, как и в Советском Союзе категорически запрещалось интересоваться марксизмом-ленинизмом-коммунизмом вне строго утвержденных когда-то и кем-то стандартных рамок.
"Инициативники нам не нужны!" - вот девиз Российской Федерации, тогда как настоящий фашизм всегда и был построен именно на инициативниках, устраивавших всякие там пивные путчи и марши на Рим.
Далее, в России нет никакой политической нации со сколько-нибудь заметным этническим и культурным ядром, которая бы собиралась кого-то себе подчинять и над кем-то господствовать. Если такие намерения здесь и заметны, то только среди меньшинств, в то время как само государство заявляет себя представителем "многонационального российского народа", то есть аморфной абстракции без малейшего следа "крови и почвы", в которой легко заметить слегка переоформленного "советского человека" из семидесятых.
Этот "российский народ" совершенно не господствует над кем-либо, напротив, он живет в атмосфере непрерывного восхваления интернационализма, подчеркнутого величия множества этносов и фактического запрещения опасного слова "русский".
Ну и наконец, сам тип государственного лидерства, который мы имеем в России, бесконечно далек от каких-либо фюреров и дуче, зато очень напоминает одновременно императора Николая Павловича и генсека Юрия Владимировича Андропова, то есть нечто максимально удаленное от фашизма, да и вообще от стихии разгоряченной толпы, марширующих штурмовиков, пафосных речей и картинной жестокости.
Смесь Российской империи 1853 года с Советским Союзом 1983 года - это непростая история, но обзываться в ее адрес фашизмом - значит, заявить себя либо дураком, либо совсем уж барабанным пропагандистом.
Будьте умнее.
Безотносительно самих боевых действий и событий на Украине - одна неожиданная и большая победа у России уже состоялась.
Нас покинула либеральная интеллигенция.
Intelligentsia, так будет точнее, - все эти Монгайты с Дзядками, Улицкие с Алешковскими и Фишманы с Долинами, разбежавшиеся тараканами по своим Вильнюсам и Тбилиси, чтобы писать там тексты о том, что отмена русской культуры, включая и Достоевского c Толстым, это правильное дело, так им, этим плохим русским агрессорам, и надо (я не шучу, умственный титан Антон Вероникович буквально такую бриллиантовую мысль и высказал).
Характерно, что нынешние эмигранты бросились бежать из России со скоростью не хуже гиперзвуковой ракеты, хотя ни одного дела, хоть бы и заочного, ни на кого из них здесь не заведено, и никакие репрессии им не грозили. Кажется, что они подсознательно просто очень, очень хотели уехать из проклятой России, от этих гадких русских, но - дела, карьера, деньги, обстоятельства. И тут случилось 24 февраля - и они разрешили себе то, чего просила душа.
И слава Богу.
Я надеялся на их эмиграцию, я предсказывал ее, но даже и мечтать не мог, что они выбегут из России так поспешно, роняя на ходу шапки и шарфы (хочется сказать - ермолки и цициты, но давайте сделаем вид, что я этого не говорил).
Конечно, их бегство - это не случайная паника, а давно ставший неизбежным исторический развод.
Дело в том, что сто лет назад большевизм уничтожил нашу настоящую, русскую интеллигенцию. Та, кстати сказать, отличалась разными свойствами, в том числе и очень печальными, но родину любила, органически была с ней связана, да и бежать никуда не хотела, но им, в отличие от нынешних истериков, грозил буквальный красный террор и подлинный кошмар чекистов и концлагерей.
Эти люди, которых так нежно, грустно и смешно изобразил в своем "Пнине" Набоков, исчезли, а на их место пришли другие.
Буквально другие, чужие, aliens, этакая мультикультурная диаспора, съехавшаяся в крупные города СССР со всех окраин Российской империи.
В первые примерно двадцать-тридцать лет Советской власти элиены работали в государственном аппарате, в том числе и карательном, но когда бывшие русские и украинские крестьяне вытеснили их из центральных комитетов, наркоматов и коллегий госбезопасности, - сосредоточились на, как это тогда называлось, культурном фронте.
Приклеились к русской культуре, заместив пропавшую национальную элиту, и стали делать вид, что Пушкин - это они, и Толстой - это они, и Станиславский, и Скрябин, и Репин, все только они, они, и никак иначе, кроме как через них, путей к русской культуре не существует.
Но это половина их дела. Вторая - и главная - состояла в том, что они объявили себя миссионерами, евангелистами, как теперь говорят, обобщенного Запада, стали жрецами культа заграницы, и стали учить что чиновников, что народ своей незамысловатой религиозной доктрине, смысл которой состоит в том, что никакой независимости, отдельности у России быть не должно, а свет истины - в загранице, откуда каждый порядочный человек должен получать указания насчет того, как ему жить. И если скажут, что надо целовать ботинки уголовникам или водить мужиков в женский туалет - так тому и быть. И если надо любить украинский национализм - так тому и быть. Да хоть с двадцатого этажа скажут прыгать - значит, надо прыгать, главное, чтобы это заграница сказала.
Но рано или поздно наступило бы время, когда их перестали бы слушать. Когда Россия должна была их изжить.
Вот оно и наступило.
И теперь эти люди возвращаются туда, откуда приехали. Едут домой.
Эта столетняя диаспора - уходит на родину, в свои прибалтийские, восточноевропейские, кавказские и ближневосточные государства, освобождая место в России для новой, национальной интеллигенции.
И я хочу сказать им на прощание: какое счастье, что мы от вас так быстро и легко освободились.
Летите, бегите - и, главное, ни в коем случае не возвращайтесь.
Нас покинула либеральная интеллигенция.
Intelligentsia, так будет точнее, - все эти Монгайты с Дзядками, Улицкие с Алешковскими и Фишманы с Долинами, разбежавшиеся тараканами по своим Вильнюсам и Тбилиси, чтобы писать там тексты о том, что отмена русской культуры, включая и Достоевского c Толстым, это правильное дело, так им, этим плохим русским агрессорам, и надо (я не шучу, умственный титан Антон Вероникович буквально такую бриллиантовую мысль и высказал).
Характерно, что нынешние эмигранты бросились бежать из России со скоростью не хуже гиперзвуковой ракеты, хотя ни одного дела, хоть бы и заочного, ни на кого из них здесь не заведено, и никакие репрессии им не грозили. Кажется, что они подсознательно просто очень, очень хотели уехать из проклятой России, от этих гадких русских, но - дела, карьера, деньги, обстоятельства. И тут случилось 24 февраля - и они разрешили себе то, чего просила душа.
И слава Богу.
Я надеялся на их эмиграцию, я предсказывал ее, но даже и мечтать не мог, что они выбегут из России так поспешно, роняя на ходу шапки и шарфы (хочется сказать - ермолки и цициты, но давайте сделаем вид, что я этого не говорил).
Конечно, их бегство - это не случайная паника, а давно ставший неизбежным исторический развод.
Дело в том, что сто лет назад большевизм уничтожил нашу настоящую, русскую интеллигенцию. Та, кстати сказать, отличалась разными свойствами, в том числе и очень печальными, но родину любила, органически была с ней связана, да и бежать никуда не хотела, но им, в отличие от нынешних истериков, грозил буквальный красный террор и подлинный кошмар чекистов и концлагерей.
Эти люди, которых так нежно, грустно и смешно изобразил в своем "Пнине" Набоков, исчезли, а на их место пришли другие.
Буквально другие, чужие, aliens, этакая мультикультурная диаспора, съехавшаяся в крупные города СССР со всех окраин Российской империи.
В первые примерно двадцать-тридцать лет Советской власти элиены работали в государственном аппарате, в том числе и карательном, но когда бывшие русские и украинские крестьяне вытеснили их из центральных комитетов, наркоматов и коллегий госбезопасности, - сосредоточились на, как это тогда называлось, культурном фронте.
Приклеились к русской культуре, заместив пропавшую национальную элиту, и стали делать вид, что Пушкин - это они, и Толстой - это они, и Станиславский, и Скрябин, и Репин, все только они, они, и никак иначе, кроме как через них, путей к русской культуре не существует.
Но это половина их дела. Вторая - и главная - состояла в том, что они объявили себя миссионерами, евангелистами, как теперь говорят, обобщенного Запада, стали жрецами культа заграницы, и стали учить что чиновников, что народ своей незамысловатой религиозной доктрине, смысл которой состоит в том, что никакой независимости, отдельности у России быть не должно, а свет истины - в загранице, откуда каждый порядочный человек должен получать указания насчет того, как ему жить. И если скажут, что надо целовать ботинки уголовникам или водить мужиков в женский туалет - так тому и быть. И если надо любить украинский национализм - так тому и быть. Да хоть с двадцатого этажа скажут прыгать - значит, надо прыгать, главное, чтобы это заграница сказала.
Но рано или поздно наступило бы время, когда их перестали бы слушать. Когда Россия должна была их изжить.
Вот оно и наступило.
И теперь эти люди возвращаются туда, откуда приехали. Едут домой.
Эта столетняя диаспора - уходит на родину, в свои прибалтийские, восточноевропейские, кавказские и ближневосточные государства, освобождая место в России для новой, национальной интеллигенции.
И я хочу сказать им на прощание: какое счастье, что мы от вас так быстро и легко освободились.
Летите, бегите - и, главное, ни в коем случае не возвращайтесь.
Я молчал о происходящем больше месяца. Но надо, наверное, что-то сказать.
В отличие от 2014 года, мне тяжело говорить о нынешних событиях.
Дело в том, что я не сторонник "спецоперации".
Не сторонник бессмысленной буквы Z, этой символической ширмы, призванной скрыть нежелание делать что-либо внятное и определенное.
Я сторонник войны.
А как иначе, если я считаю Украину абсолютным, бесовским злом?
Но, к сожалению, все, что я видел за этот месяц, говорит мне о том, что мы имеем дело именно со спецоперацией, а никакой войны нету, программа Время не врет, зря вы ей не верите.
В чем тут принципиальная разница?
Война - это когда вы хотите уничтожить противника, и создать вместо его власти - свою власть, а вместо его общественного порядка - свой порядок.
Спецоперация - это то, чем занимаются органы госбезопасности (а еще коллекторы, рейдеры, благородные семьи Нью-Йорка и Сицилии, феодалы средних веков etc.). Это силовое давление на объект, вооруженная манипуляция, призванная оставить объект живым и трудоспособным, но - вынудить "сменить крышу", "отдать должок", "подписать гарантии безопасности", "дать присягу вассала", "дать показания и подписку о сотрудничестве" и тому подобное.
В этом смысле философия нынешнего конфликта - совершенно не военная и не политическая (в современном смысле войны и политики). Она торговая. Просто это такая торговля с пистолетом, но в истории таких примеров было примерно миллион, и особенно в ту эпоху, когда не было ни массового общества, ни национальных государств, а просто короли и бароны со своими дружинами банально давили на своих соседей, чтобы те вышли из каких-то союзов и что-то им уступили, а потом скрепляли результаты битв пирами и женитьбами наследников.
У Киева, заметим, мотивация другая. Киев не живет в логике нарайонного суверенитета 1450 года - там есть представления о нации, о мобилизации общества, о коллективном лидерстве и коллективных мотивах, предательства которых они даже не то что не хотят, а просто боятся допустить. Ад сплочен и настроен против нас по-боевому.
Ну а в России все грустно.
Признание артиста легитимным президентом, признание его режима законным - это наше политическое дно. Если киевский режим - законный, если его территория - это действительно его территория, а не беззаконно отторгнутые от России в 1917 и 1991 годах земли, - то кто тогда мы, стреляющие на этой их легитимной территории?
Отказ от войны с украинскими элитами, от уничтожения местных начальников-випов и все разговоры Мединского о том, что мы не хотим подвергать Киев риску, ведь они там должны в безопасности хорошие решения принимать - это наше политическое дно. Киев именно потому и действует в жанре беспредельной наглости, что там все понимают: раз никто из начальства даже и палец не занозил за этот месяц, то и войны никакой нет, и страху перед Россией неоткуда взяться, напротив, надо нажимать, надо додавливать Кремль.
Отказ от создания настоящей, всерьез оформленной нами власти на освобожденной территории - и это тоже наше политическое дно. Ведь если мы не сделали ни шагу в этом направлении, то - кто нам поверит, кто нас поддержит? Танки приехали, танки уехали, что прикажут, то они и выполнят. А надо-то - показать, что Россия пришла навсегда и не уйдет никогда.
Невозможно вполне осмыслить тот траурный факт, что наша власть верит в подписание с Киевом каких-то бессмысленных, мусорных, годных только на подтирку бумажек - подписание ценой таких потерь, таких жертв, таких санкций, такой взаимной ненависти и обрыва всех связей. Это замах на миллион - и удар на копейку (после чего, разумеется, ударивший на копейку все равно будет считаться всеми внешними силами ударившим на миллион, но - неудачно).
23 февраля я не мог даже представить, что можно начать такую историю - и все равно упорно пытаться свести ее к "Минску-3", к "сотрудничеству и партнерству", к "выработке совместных решений", вместо того единственного, что нам нужно на самом деле.
Ликвидации украинской власти и украинской государственности.
И не нужно говорить жалкие слова про то, что мы "не тянем" и "не получается", про "допущенные ошибки".
В отличие от 2014 года, мне тяжело говорить о нынешних событиях.
Дело в том, что я не сторонник "спецоперации".
Не сторонник бессмысленной буквы Z, этой символической ширмы, призванной скрыть нежелание делать что-либо внятное и определенное.
Я сторонник войны.
А как иначе, если я считаю Украину абсолютным, бесовским злом?
Но, к сожалению, все, что я видел за этот месяц, говорит мне о том, что мы имеем дело именно со спецоперацией, а никакой войны нету, программа Время не врет, зря вы ей не верите.
В чем тут принципиальная разница?
Война - это когда вы хотите уничтожить противника, и создать вместо его власти - свою власть, а вместо его общественного порядка - свой порядок.
Спецоперация - это то, чем занимаются органы госбезопасности (а еще коллекторы, рейдеры, благородные семьи Нью-Йорка и Сицилии, феодалы средних веков etc.). Это силовое давление на объект, вооруженная манипуляция, призванная оставить объект живым и трудоспособным, но - вынудить "сменить крышу", "отдать должок", "подписать гарантии безопасности", "дать присягу вассала", "дать показания и подписку о сотрудничестве" и тому подобное.
В этом смысле философия нынешнего конфликта - совершенно не военная и не политическая (в современном смысле войны и политики). Она торговая. Просто это такая торговля с пистолетом, но в истории таких примеров было примерно миллион, и особенно в ту эпоху, когда не было ни массового общества, ни национальных государств, а просто короли и бароны со своими дружинами банально давили на своих соседей, чтобы те вышли из каких-то союзов и что-то им уступили, а потом скрепляли результаты битв пирами и женитьбами наследников.
У Киева, заметим, мотивация другая. Киев не живет в логике нарайонного суверенитета 1450 года - там есть представления о нации, о мобилизации общества, о коллективном лидерстве и коллективных мотивах, предательства которых они даже не то что не хотят, а просто боятся допустить. Ад сплочен и настроен против нас по-боевому.
Ну а в России все грустно.
Признание артиста легитимным президентом, признание его режима законным - это наше политическое дно. Если киевский режим - законный, если его территория - это действительно его территория, а не беззаконно отторгнутые от России в 1917 и 1991 годах земли, - то кто тогда мы, стреляющие на этой их легитимной территории?
Отказ от войны с украинскими элитами, от уничтожения местных начальников-випов и все разговоры Мединского о том, что мы не хотим подвергать Киев риску, ведь они там должны в безопасности хорошие решения принимать - это наше политическое дно. Киев именно потому и действует в жанре беспредельной наглости, что там все понимают: раз никто из начальства даже и палец не занозил за этот месяц, то и войны никакой нет, и страху перед Россией неоткуда взяться, напротив, надо нажимать, надо додавливать Кремль.
Отказ от создания настоящей, всерьез оформленной нами власти на освобожденной территории - и это тоже наше политическое дно. Ведь если мы не сделали ни шагу в этом направлении, то - кто нам поверит, кто нас поддержит? Танки приехали, танки уехали, что прикажут, то они и выполнят. А надо-то - показать, что Россия пришла навсегда и не уйдет никогда.
Невозможно вполне осмыслить тот траурный факт, что наша власть верит в подписание с Киевом каких-то бессмысленных, мусорных, годных только на подтирку бумажек - подписание ценой таких потерь, таких жертв, таких санкций, такой взаимной ненависти и обрыва всех связей. Это замах на миллион - и удар на копейку (после чего, разумеется, ударивший на копейку все равно будет считаться всеми внешними силами ударившим на миллион, но - неудачно).
23 февраля я не мог даже представить, что можно начать такую историю - и все равно упорно пытаться свести ее к "Минску-3", к "сотрудничеству и партнерству", к "выработке совместных решений", вместо того единственного, что нам нужно на самом деле.
Ликвидации украинской власти и украинской государственности.
И не нужно говорить жалкие слова про то, что мы "не тянем" и "не получается", про "допущенные ошибки".
Мы даже не начинали. Никто и не попытался хотя бы громко, с самого верха - призвать со всей страны добровольцев. Показать по федеральных каналам видео с издевательствами над нашими военными, чтобы правильно настроить страну. Ввести в дело Белоруссию. Отозвать признание Киева. Ударить по киевскому бункеру Кинжалом. Создать правительство. Дать гарантии переходящим на нашу сторону.
Четко сказать: мы пришли и больше не уйдем.
Ничего подобного, повторяю, даже не пытались делать.
Есть, конечно, простое и ожидаемое возражение: у нас все делается через известное место, у нас не бывает политики без "многоходовочек" и "хитрых планов", без "саммитов", без униженной риторики с умасливанием злейшего врага, без колебаний и провалов, но - в конце концов, с огромным опозданием мы, наконец, сделаем то, что нужно было делать с самого начала и тп.
Согласен. Такая надежда есть.
А больше, собственно, и нет ничего.
Только эта надежда.
Четко сказать: мы пришли и больше не уйдем.
Ничего подобного, повторяю, даже не пытались делать.
Есть, конечно, простое и ожидаемое возражение: у нас все делается через известное место, у нас не бывает политики без "многоходовочек" и "хитрых планов", без "саммитов", без униженной риторики с умасливанием злейшего врага, без колебаний и провалов, но - в конце концов, с огромным опозданием мы, наконец, сделаем то, что нужно было делать с самого начала и тп.
Согласен. Такая надежда есть.
А больше, собственно, и нет ничего.
Только эта надежда.
Русскоязычные журналисты - Зыгарь, Дзядко, Колпаков - взяли интервью у Зеленского.
Ну, не вполне интервью. Скорее, провели пиар-мероприятие со своим героем.
Разумеется, они не задали ему ни одного неприятного вопроса. Ни про украинский садизм с издевательствами над нашими пленными, а равно и над собственными гражданами, которых приматывают скотчем к столбам, бьют и мажут зеленкой - вместо того, чтобы сдать в полицию. Ни про репрессии, когда политические партии запрещают пачками, и ни в чем не замешанных людей, вроде Юрия Ткачева в Одессе, увозят в СБУ и сажают, вменяя им подброшенное оружие. Ни про раздачу стволов случайным людям. Ни про пыточную тюрьму в Мариуполе. Ни про зигометов из фрайкоров и прочего мизантропик дивижн. Ни про 2 мая и Олеся Бузину. Вообще ни о чем плохом не спросили его, только о хорошем поговорили с любимым Зеленским.
Но взывать к нравственному чувству Зыгарей и Дзядко, не говоря уж про лояльность родине и долг журналиста задавать острые вопросы, - это пустое дело. С ними все было ясно еще восемь лет назад.
Так что имеет смысл задать совсем другой вопрос. Как их наказать?
Как прищемить им хвост?
А прищемить им хвост, я вам скажу, можно очень легко.
Дело в том, что все эти персонажи уже сбежали в эмиграцию. Но важно то, что у них остается надежда на возвращение. На то, что они, в крайнем случае, смогут как-то работать в России на удаленке, сдавать или продавать квартиры, с кем-то сотрудничать и кого-то навещать. Вильнюс, Тбилиси и Тель-Авив их кормить не будут, только Москва.
И вот по этой-то надежде и надо ударить.
Нам нужна уголовная статья, которая на официальном языке звучала бы примерно так - "Публичная поддержка проявлений антироссийского национализма".
А если в переводе с бюрократического на повседневный - это статья о заукраинстве в соцсетях.
Принять ее - со сроками в пять-семь лет, штрафами, конфискацией имущества и запретом любых финансовых транзакций, - и заочно судить по ней заукраинских интеллигентов сотнями.
Чтобы любое сочувственное цитирование материалов украинской пропаганды, не говоря уж о собственной агитации в эту сторону - сразу наказывалось окончательным прощанием с Россией во всех отношениях.
Напечатал, к примеру, Гельман на днях в ф-буке "обращение полка Азов к России" - суд, срок, конфискация квартиры на Остоженке.
Написал Сергей "Арктика" Медведев о том, что Зеленский - это "представитель другой, высшей, цивилизации. Или, простите, расы" (буквально так и написал, не верите - проверьте) - суд, срок, прощай, имущество.
Или вот "Люся" Штейн сообщила по поводу издевательств украинских садистов над нашими пленными, что, мол, "чуваки приехали убивать людей, а им ножки подстрелили" - тут же и оформить ее, тем более, что, кажется, она даже не убежала из страны. И собственность здесь наверняка имеется.
Россия должна сделать заукраинским интеллигентам больно.
А больно им будет только в том случае, если их позиция обернется для них настоящей, пожизненной эмиграцией, и с обязательным обнулением всего, что у них здесь есть.
Они должны стать бомжами в том глобальном мире, который они так любят.
Вот тогда они смогут выучить урок.
Ну а квартиры московских патриотов Украины надо отдать нашим военным, получившим ранения во время боевых действий, военным и их семьям.
Справедливость - это приятно.
Еще намного приятнее, чем задавать гладкие вопросики преступнику и убийце.
Ну, не вполне интервью. Скорее, провели пиар-мероприятие со своим героем.
Разумеется, они не задали ему ни одного неприятного вопроса. Ни про украинский садизм с издевательствами над нашими пленными, а равно и над собственными гражданами, которых приматывают скотчем к столбам, бьют и мажут зеленкой - вместо того, чтобы сдать в полицию. Ни про репрессии, когда политические партии запрещают пачками, и ни в чем не замешанных людей, вроде Юрия Ткачева в Одессе, увозят в СБУ и сажают, вменяя им подброшенное оружие. Ни про раздачу стволов случайным людям. Ни про пыточную тюрьму в Мариуполе. Ни про зигометов из фрайкоров и прочего мизантропик дивижн. Ни про 2 мая и Олеся Бузину. Вообще ни о чем плохом не спросили его, только о хорошем поговорили с любимым Зеленским.
Но взывать к нравственному чувству Зыгарей и Дзядко, не говоря уж про лояльность родине и долг журналиста задавать острые вопросы, - это пустое дело. С ними все было ясно еще восемь лет назад.
Так что имеет смысл задать совсем другой вопрос. Как их наказать?
Как прищемить им хвост?
А прищемить им хвост, я вам скажу, можно очень легко.
Дело в том, что все эти персонажи уже сбежали в эмиграцию. Но важно то, что у них остается надежда на возвращение. На то, что они, в крайнем случае, смогут как-то работать в России на удаленке, сдавать или продавать квартиры, с кем-то сотрудничать и кого-то навещать. Вильнюс, Тбилиси и Тель-Авив их кормить не будут, только Москва.
И вот по этой-то надежде и надо ударить.
Нам нужна уголовная статья, которая на официальном языке звучала бы примерно так - "Публичная поддержка проявлений антироссийского национализма".
А если в переводе с бюрократического на повседневный - это статья о заукраинстве в соцсетях.
Принять ее - со сроками в пять-семь лет, штрафами, конфискацией имущества и запретом любых финансовых транзакций, - и заочно судить по ней заукраинских интеллигентов сотнями.
Чтобы любое сочувственное цитирование материалов украинской пропаганды, не говоря уж о собственной агитации в эту сторону - сразу наказывалось окончательным прощанием с Россией во всех отношениях.
Напечатал, к примеру, Гельман на днях в ф-буке "обращение полка Азов к России" - суд, срок, конфискация квартиры на Остоженке.
Написал Сергей "Арктика" Медведев о том, что Зеленский - это "представитель другой, высшей, цивилизации. Или, простите, расы" (буквально так и написал, не верите - проверьте) - суд, срок, прощай, имущество.
Или вот "Люся" Штейн сообщила по поводу издевательств украинских садистов над нашими пленными, что, мол, "чуваки приехали убивать людей, а им ножки подстрелили" - тут же и оформить ее, тем более, что, кажется, она даже не убежала из страны. И собственность здесь наверняка имеется.
Россия должна сделать заукраинским интеллигентам больно.
А больно им будет только в том случае, если их позиция обернется для них настоящей, пожизненной эмиграцией, и с обязательным обнулением всего, что у них здесь есть.
Они должны стать бомжами в том глобальном мире, который они так любят.
Вот тогда они смогут выучить урок.
Ну а квартиры московских патриотов Украины надо отдать нашим военным, получившим ранения во время боевых действий, военным и их семьям.
Справедливость - это приятно.
Еще намного приятнее, чем задавать гладкие вопросики преступнику и убийце.
Существует ли в этом конфликте надежный способ отличить добро от зла?
Казалось бы, наши-ваши, свои-чужие, одни стреляют, другие стреляют, - и как в этом нравственно разобраться?
Но такой способ есть.
Россия отличается от Украины отношением к безоружному человеку.
Отношением к пленным, которых у нас кормят, лечат, дают телефоны - позвонить родным, а у них - издеваются, пытают, расстреливают, звонят родственникам, чтобы поглумиться.
Отношением к обывателям, пусть даже и в чем-то виновным, которых у них приматывают к столбам, чтобы плевать, пороть, изгаляться, а у нас - невозможно такое представить.
Отношением к мирным людям на поле боя, которыми украинцы прикрываются а ля Басаев, тогда как русское ополчение, восемь лет точно так же оборонявшееся на Донбассе, отпускало из городов всех, кто мог и хотел уехать.
Именно в этом море бытового и фронтового садизма - против тех, кто заведомо не может ответить, - и видна бесовская природа украинства.
И ровно за это мы должны бесовщину стереть с доски.
Казалось бы, наши-ваши, свои-чужие, одни стреляют, другие стреляют, - и как в этом нравственно разобраться?
Но такой способ есть.
Россия отличается от Украины отношением к безоружному человеку.
Отношением к пленным, которых у нас кормят, лечат, дают телефоны - позвонить родным, а у них - издеваются, пытают, расстреливают, звонят родственникам, чтобы поглумиться.
Отношением к обывателям, пусть даже и в чем-то виновным, которых у них приматывают к столбам, чтобы плевать, пороть, изгаляться, а у нас - невозможно такое представить.
Отношением к мирным людям на поле боя, которыми украинцы прикрываются а ля Басаев, тогда как русское ополчение, восемь лет точно так же оборонявшееся на Донбассе, отпускало из городов всех, кто мог и хотел уехать.
Именно в этом море бытового и фронтового садизма - против тех, кто заведомо не может ответить, - и видна бесовская природа украинства.
И ровно за это мы должны бесовщину стереть с доски.
Каким может быть положительный итог этой войны? Ну, насколько само слово "положительный" вообще применимо к происходящей трагедии.
Мирный договор с Украиной не имеет никакого смысла.
Отделение Крыма и Донбасса Киев все равно признавать не будет, а то, на то что он готов - заморозить существующую неопределенность и создать комиссию, которая будет годами обсуждать пустоту, пока не представится возможность нанести ответный удар, - рассчитано на идиотов (какими, при всем моем критическом отношении к Кремлю, я наших начальников не считаю).
Нейтральный статус с международными гарантиями - это буквально то же самое, что и вступление Украины в НАТО, поскольку смысл НАТО состоит ведь не в том, что американцы начнут готовить на украинской территории армию вторжения в Россию, а - во внешних гарантиях, в зонтике безопасности. Просто сейчас Киев предлагает создать этот зонтик из стран НАТО по отдельности, а не вместе.
Ну и "демилитаризация" с "денацификацией" - это процессы, к которым нельзя никого принудить извне, какими-то договорными обещаниями. Такого рода вещи - ловить билецких и не допускать завоза нового оружия - может гарантировать только сама Россия, если контролирует территорию. За нее эту работу никто делать не будет.
И даже государственный статус русского языка невозможен, Рада никогда за это не проголосует, не для того хлопцы на майданах стояли, - его и не обещают.
Больше того, переговорная позиция вконец обнаглевшей от русской доброты Украины состоит в том, что и Донбасс под контролем России может остаться только в тех границах, что имелись 23 февраля. И что тут обсуждать?
С другой стороны, полная победа над Украиной невозможна.
Для этого требуется огромная мобилизация - и сотни тысяч людей, занятых даже не войной, а просто караульной службой на огромной территории, изрядная часть которой не испытывает к нам симпатии, а чтобы эту симпатию создать в таких масштабах - нужны экономика, управление и пропаганда такого уровня, на каком в России ничего подобного просто нет.
Так что единственный осмысленный финал - это если русские войска займут шесть-восемь (чем больше, тем лучше, но в разумных пределах) самых близких к нам областей до Днепра и до Приднестровья, после чего новая власть начнет готовить их к постепенному присоединению к России - с раздачей паспортов, выдавливанием враждебных активистов на ту сторону etc. Юго-западные границы будут отодвинуты, мирный договор не подпишут, а вместо него образуются бесконечное перемирие и то естественное разделение бывшей Украины на две части, которое следовало зафиксировать еще в 2004 году, но - увы.
К сожалению, этот финал нам никто не обещает.
И все же шанс есть.
Мирный договор с Украиной не имеет никакого смысла.
Отделение Крыма и Донбасса Киев все равно признавать не будет, а то, на то что он готов - заморозить существующую неопределенность и создать комиссию, которая будет годами обсуждать пустоту, пока не представится возможность нанести ответный удар, - рассчитано на идиотов (какими, при всем моем критическом отношении к Кремлю, я наших начальников не считаю).
Нейтральный статус с международными гарантиями - это буквально то же самое, что и вступление Украины в НАТО, поскольку смысл НАТО состоит ведь не в том, что американцы начнут готовить на украинской территории армию вторжения в Россию, а - во внешних гарантиях, в зонтике безопасности. Просто сейчас Киев предлагает создать этот зонтик из стран НАТО по отдельности, а не вместе.
Ну и "демилитаризация" с "денацификацией" - это процессы, к которым нельзя никого принудить извне, какими-то договорными обещаниями. Такого рода вещи - ловить билецких и не допускать завоза нового оружия - может гарантировать только сама Россия, если контролирует территорию. За нее эту работу никто делать не будет.
И даже государственный статус русского языка невозможен, Рада никогда за это не проголосует, не для того хлопцы на майданах стояли, - его и не обещают.
Больше того, переговорная позиция вконец обнаглевшей от русской доброты Украины состоит в том, что и Донбасс под контролем России может остаться только в тех границах, что имелись 23 февраля. И что тут обсуждать?
С другой стороны, полная победа над Украиной невозможна.
Для этого требуется огромная мобилизация - и сотни тысяч людей, занятых даже не войной, а просто караульной службой на огромной территории, изрядная часть которой не испытывает к нам симпатии, а чтобы эту симпатию создать в таких масштабах - нужны экономика, управление и пропаганда такого уровня, на каком в России ничего подобного просто нет.
Так что единственный осмысленный финал - это если русские войска займут шесть-восемь (чем больше, тем лучше, но в разумных пределах) самых близких к нам областей до Днепра и до Приднестровья, после чего новая власть начнет готовить их к постепенному присоединению к России - с раздачей паспортов, выдавливанием враждебных активистов на ту сторону etc. Юго-западные границы будут отодвинуты, мирный договор не подпишут, а вместо него образуются бесконечное перемирие и то естественное разделение бывшей Украины на две части, которое следовало зафиксировать еще в 2004 году, но - увы.
К сожалению, этот финал нам никто не обещает.
И все же шанс есть.
Существует простой и четкий критерий, позволяющий определить, ведет ли Россия войну с Украиной, собирается ли она ликвидировать киевскую власть и установить на известной территории свой порядок.
За месяц с лишним спецоперации - ни один украинский политик, начальник, вип, ни один министр, губернатор, генерал, олигарх, ни одна телевизионная знаменитость, ни один из номенклатурных палачей образца еще четырнадцатого года даже не занозил палец.
И это при том, что в 1996 году - с технологиями того времени - с Джохаром Дудаевым случилось то, что с ним случилось.
Ну а теперь - не пострадал никто вообще.
Выводы делайте сами.
За месяц с лишним спецоперации - ни один украинский политик, начальник, вип, ни один министр, губернатор, генерал, олигарх, ни одна телевизионная знаменитость, ни один из номенклатурных палачей образца еще четырнадцатого года даже не занозил палец.
И это при том, что в 1996 году - с технологиями того времени - с Джохаром Дудаевым случилось то, что с ним случилось.
Ну а теперь - не пострадал никто вообще.
Выводы делайте сами.
Мне кажется, что первая реальная развилка в сюжете спецоперации наступит ближе к майским праздникам, когда - надеюсь - будет освобожден весь Донбасс.
В этот момент возникнет большой соблазн сказать стране, что дело сделано, мы победили, ЛДНР достигли границ областей, демилитаризация произошла - уничтожено много-много военной инфраструктуры, денацификация произошла - убито много-много нациков в Мариуполе, а теперь мы прекращаем наступление и предлагаем мир, безотносительно того, примут его украинцы или нет.
Именно тогда образуется "Минск-3" - в том смысле, что если в 2014-2021 Россия говорила: Крым наш, а про Донбасс давайте торговаться, то теперь она может сказать: Крым и Донбасс наши, а про Херсон-Мелитополь-Бердянск давайте торговаться.
Конечно, такое решение может быть принято только в том случае, если цель - не победа, а "ничья без потери лица".
И, конечно, мне хочется верить, что такой цели все-таки нет, а вместо нее есть понимание, что пока регионы левобережья Днепра и побережья Черного моря остаются под Киевом - у него остается и военный, и промышленный, и демографический, и психологический потенциал, чтобы копить силы, копить ненависть и ждать удобного момента для реванша.
Чтобы заключить с Украиной худой и холодный, но все-таки прочный, настоящий мир, надо отобрать у нее все русские, все приморские и все промышленные регионы, оставив ей одних правобережных крестьян-гастарбайтеров.
Именно и только если Киев потеряет русские города - Харьков, Днепр, Запорожье etc., - у него исчезнет ресурс для продолжения войны хоть сейчас, хоть послезавтра.
Современная Украина, как ни странно, держится вовсе не на украинцах, но - на переделанных русских.
Отнять их у нее - значит выбить ей зубы навсегда.
Все остальное - временные и ненадежные решения.
В этот момент возникнет большой соблазн сказать стране, что дело сделано, мы победили, ЛДНР достигли границ областей, демилитаризация произошла - уничтожено много-много военной инфраструктуры, денацификация произошла - убито много-много нациков в Мариуполе, а теперь мы прекращаем наступление и предлагаем мир, безотносительно того, примут его украинцы или нет.
Именно тогда образуется "Минск-3" - в том смысле, что если в 2014-2021 Россия говорила: Крым наш, а про Донбасс давайте торговаться, то теперь она может сказать: Крым и Донбасс наши, а про Херсон-Мелитополь-Бердянск давайте торговаться.
Конечно, такое решение может быть принято только в том случае, если цель - не победа, а "ничья без потери лица".
И, конечно, мне хочется верить, что такой цели все-таки нет, а вместо нее есть понимание, что пока регионы левобережья Днепра и побережья Черного моря остаются под Киевом - у него остается и военный, и промышленный, и демографический, и психологический потенциал, чтобы копить силы, копить ненависть и ждать удобного момента для реванша.
Чтобы заключить с Украиной худой и холодный, но все-таки прочный, настоящий мир, надо отобрать у нее все русские, все приморские и все промышленные регионы, оставив ей одних правобережных крестьян-гастарбайтеров.
Именно и только если Киев потеряет русские города - Харьков, Днепр, Запорожье etc., - у него исчезнет ресурс для продолжения войны хоть сейчас, хоть послезавтра.
Современная Украина, как ни странно, держится вовсе не на украинцах, но - на переделанных русских.
Отнять их у нее - значит выбить ей зубы навсегда.
Все остальное - временные и ненадежные решения.
Специально для тех, на кого нехорошо действует пропагандистская идея "Россия агрессор, Россия напала на Украину" - хочу напомнить о том, что в истории то и дело бывают случаи, когда хорошие парни коварно и агрессивно первыми нападают на плохих парней.
И вот самый простой пример.
9 августа 1945 года Советский Союз начал войну против Японии.
Начал - если кто забыл - имея с Японией пакт о ненападении, соблюдение которого японской стороной в 1941 году, может быть, спасло СССР (вместе с другими известными обстоятельствами).
Получается так, что русские, нарушив законные договоренности, коварно напали на самураев, да еще и оттяпали у них Сахалин и Курилы.
Каяться будем? Не думаю.
Особенно если вспомнить, что та Япония - отличалась во Второй Мировой войне таким зверством, по сравнению с которым даже и Гитлер иногда находился в положении "подержи мое пиво". Мы мало знаем об этом, зато китайцы знают об этом все.
Иными словами, если ваши противники - это натуральные бесы, их можно и нужно атаковать первыми.
А еще, если кто помнит, был такой персонаж по имени Пол Пот. И его тоже свергла вьетнамская армия вторжения. Жил себе тихий-мирный Пол Пот, махал мотыгой, а злые вьетнамцы пришли и победили его.
До сих пор не покаялись, кстати.
И вот самый простой пример.
9 августа 1945 года Советский Союз начал войну против Японии.
Начал - если кто забыл - имея с Японией пакт о ненападении, соблюдение которого японской стороной в 1941 году, может быть, спасло СССР (вместе с другими известными обстоятельствами).
Получается так, что русские, нарушив законные договоренности, коварно напали на самураев, да еще и оттяпали у них Сахалин и Курилы.
Каяться будем? Не думаю.
Особенно если вспомнить, что та Япония - отличалась во Второй Мировой войне таким зверством, по сравнению с которым даже и Гитлер иногда находился в положении "подержи мое пиво". Мы мало знаем об этом, зато китайцы знают об этом все.
Иными словами, если ваши противники - это натуральные бесы, их можно и нужно атаковать первыми.
А еще, если кто помнит, был такой персонаж по имени Пол Пот. И его тоже свергла вьетнамская армия вторжения. Жил себе тихий-мирный Пол Пот, махал мотыгой, а злые вьетнамцы пришли и победили его.
До сих пор не покаялись, кстати.
Изрядная часть тех проблем, с которыми Россия вынуждена иметь дело, связана с абсолютно безумным идеологическим сюжетом, который наш официоз давно и упорно навязывает в качестве единственной версии происходящего.
А сюжет там такой.
Мы - россияне, народ РФ, сконструированный Ельциным и его командой на материале РСФСР, загадочной республики без титульной нации, в 1990-1991 году.
Мы, россияне, хотим дружить с братским народом единой и суверенной Украины, управляемой легитимным президентом Зеленским (а до того - легитимным президентом Порошенко и тп.). Хотим заниматься с этой братской Украиной антифашизмом.
Но! - нам мешают проклятые американцы (ЦРУ, Хантер Байден, план Даллеса), агрессивный блок НАТО, а также Степан Бандера и его подлые приспешники.
И, если бы не они, ух как бы мы горячо обнялись от Донецка до Львова.
Но ничего. Мы сейчас быстро, в режиме спецоперации, залезем с этими бандеровцами за занавеску, повозимся, попыхтим, постреляем, а потом вылезем и объявим, что мы победили и отныне у нас будет дружба навсегда, всем спасибо, все свободны.
Только и можно сказать по этому поводу, что говорили Допа и Гепа - этот текст немножко по-дебильному написан.
Открою вам тайну.
Никаких россиян не существует, это дурацкая фантазия.
Есть великий русский народ от Сахалина до Бреста и Тирасполя. Есть и другие, союзные ему малые народы России.
Никакой "РФ" тридцати лет от роду, с днем независимости 12 июня, - тоже не существует.
Есть великая тысячелетняя Россия, и вся земля на ее юго-западе - не украинская, а русская.
Даллес давно умер. Бандера давно умер.
А противостоит нам глубоко враждебное России государство Украина, которое никогда не будет ни "братским", ни "дружеским", ни "добрососедским", даже если в бреду об этом твердят ласковые голоса.
Украина может только ненавидеть Россию, так как никакого другого смысла в ее существовании нет - ни для самой себя, ни для внешнего мира.
И потому наша задача - не заниматься с воображаемыми "братьями" антифашизмом и тому подобными сексуальными извращениями, а отнять у Украины русские земли до Днепра и Приднестровья, со всем их населением, а равно и городами, заводами, портами, природными красотами etc., чтобы навсегда лишить Украину географического, человеческого, военного и промышленного ресурса для реванша и мести.
Но сделать это можно только в том случае, если называть войну войной, врага врагом, свою землю своей, а свой народ - его настоящим именем.
А сюжет там такой.
Мы - россияне, народ РФ, сконструированный Ельциным и его командой на материале РСФСР, загадочной республики без титульной нации, в 1990-1991 году.
Мы, россияне, хотим дружить с братским народом единой и суверенной Украины, управляемой легитимным президентом Зеленским (а до того - легитимным президентом Порошенко и тп.). Хотим заниматься с этой братской Украиной антифашизмом.
Но! - нам мешают проклятые американцы (ЦРУ, Хантер Байден, план Даллеса), агрессивный блок НАТО, а также Степан Бандера и его подлые приспешники.
И, если бы не они, ух как бы мы горячо обнялись от Донецка до Львова.
Но ничего. Мы сейчас быстро, в режиме спецоперации, залезем с этими бандеровцами за занавеску, повозимся, попыхтим, постреляем, а потом вылезем и объявим, что мы победили и отныне у нас будет дружба навсегда, всем спасибо, все свободны.
Только и можно сказать по этому поводу, что говорили Допа и Гепа - этот текст немножко по-дебильному написан.
Открою вам тайну.
Никаких россиян не существует, это дурацкая фантазия.
Есть великий русский народ от Сахалина до Бреста и Тирасполя. Есть и другие, союзные ему малые народы России.
Никакой "РФ" тридцати лет от роду, с днем независимости 12 июня, - тоже не существует.
Есть великая тысячелетняя Россия, и вся земля на ее юго-западе - не украинская, а русская.
Даллес давно умер. Бандера давно умер.
А противостоит нам глубоко враждебное России государство Украина, которое никогда не будет ни "братским", ни "дружеским", ни "добрососедским", даже если в бреду об этом твердят ласковые голоса.
Украина может только ненавидеть Россию, так как никакого другого смысла в ее существовании нет - ни для самой себя, ни для внешнего мира.
И потому наша задача - не заниматься с воображаемыми "братьями" антифашизмом и тому подобными сексуальными извращениями, а отнять у Украины русские земли до Днепра и Приднестровья, со всем их населением, а равно и городами, заводами, портами, природными красотами etc., чтобы навсегда лишить Украину географического, человеческого, военного и промышленного ресурса для реванша и мести.
Но сделать это можно только в том случае, если называть войну войной, врага врагом, свою землю своей, а свой народ - его настоящим именем.
Те же самые люди, в реальности которых сначала тиран Янукович расстрелял сто человек на майдане, потом в Крыму случилась оккупация и липовый референдум, потом в Луганске взорвался кондиционер, в Одессе граждане Приднестровья сами себя сожгли, в Донецке победили героические киборги, а также "ваше здание заминировано" и "алло, это служба безопасности Сбербанка, скажите пин-код", ну и, наконец, у которых русские убили пограничников на острове в Черном море, - так вот, эти же самые люди рассказывают о том, что в Буче под Киевом наша армия массово убивала мирных людей, а почему - непонятно, так просто, хобби у нее такое, и не арестовывала, не забирала куда-то в штаб к спецслужбам, не сажала на подвал, и даже не пыталась тайно похоронить, закопать своих жертв, нет, наша армия картинно выкладывала трупы на тротуарах, уходя из города, чтобы, значит, иностранным корреспондентам было удобнее снимать ее зверства.
Конечно, секта свидетелей Украины в составе Альбац-Фейгин-Слоним-Геворкян-Фишман-много их еще по Риге и Тбилиси кочует, - приняла эту версию как единственно верную, и уже орет на весь мир о преступлениях России. Но вообще-то верить украинской госбезопасности и украинской же военной пропаганде - так себе идея, все равно что докладывать о своих пин-кодах и паролях сидящей в Виннице службе безопасности воображаемого Сбербанка.
Подлинные русские войска даже настоящих головорезов из Азова берут в плен, а не расстреливают, - и те сидят себе целые и здоровые, записывают ролики о своем сомнительном покаянии.
Но урок, и довольно горький урок - для России в этой гнусной истории есть.
Если случилось так, что мы воюем с бесами - исключительно хитрыми и качественно жульничающими бесами, - все ходы должны быть записаны, все войсковые отходы засняты, все возможности для фантастических обвинений - прикрыты.
И лучше всего это бы получилось, если бы Россия действительно начала воевать с бесами - то есть уничтожать киевскую власть, ее гэбистов, ее политтехнологов, ее активистов, - а не высиживать вместе с ними бессмысленный мирный договор.
Конечно, секта свидетелей Украины в составе Альбац-Фейгин-Слоним-Геворкян-Фишман-много их еще по Риге и Тбилиси кочует, - приняла эту версию как единственно верную, и уже орет на весь мир о преступлениях России. Но вообще-то верить украинской госбезопасности и украинской же военной пропаганде - так себе идея, все равно что докладывать о своих пин-кодах и паролях сидящей в Виннице службе безопасности воображаемого Сбербанка.
Подлинные русские войска даже настоящих головорезов из Азова берут в плен, а не расстреливают, - и те сидят себе целые и здоровые, записывают ролики о своем сомнительном покаянии.
Но урок, и довольно горький урок - для России в этой гнусной истории есть.
Если случилось так, что мы воюем с бесами - исключительно хитрыми и качественно жульничающими бесами, - все ходы должны быть записаны, все войсковые отходы засняты, все возможности для фантастических обвинений - прикрыты.
И лучше всего это бы получилось, если бы Россия действительно начала воевать с бесами - то есть уничтожать киевскую власть, ее гэбистов, ее политтехнологов, ее активистов, - а не высиживать вместе с ними бессмысленный мирный договор.
Мы видим конфликт, где с одной стороны - сам шеф внешней разведки (то есть директор ЦРУ на наши деньги) в решающий момент так путался и запинался, что не мог объяснить, за что же он, собственно, выступает на заседании, - а с другой стороны поставлены на поток звонки родственникам пленным и убитых солдат, чтобы поглумиться над этими несчастными родственниками, фотографию трупа им прислать.
Вот и думайте после этого, кто из этих сторон способен хоть на массовое убийство, хоть на его фальсификацию.
Вот и думайте после этого, кто из этих сторон способен хоть на массовое убийство, хоть на его фальсификацию.
Ну и еще одно элементарное соображение насчет сегодняшнего пиар-удара, которым РФ очень шаблонно, и все же профессионально - ничего нового, но работает же, - приложили лицом об стол.
Наша армия, а заодно и вторая наша армия, донецкая, уже месяц контролируют десятки городов юга и востока - Херсонская-Запорожская-Донецкая-Луганская-Харьковская область.
Никакого железного занавеса там нет. Так, по некоторым из этих городов бегают проукраинские демонстрации, которые успешно организует Киев, и это значит, что обмен информацией между центральной властью и ее политактивом "в оккупации" происходит свободно.
И что же вы думаете? Ни одного сообщения о массовых расстрелах.
Казалось бы, ну хоть на словах, ну хоть изобразите что-нибудь этакое, кровавое, как невинноубиенный Аркадий Бабченко в свое время, - но нет. Тишина.
Русские агрессоры самым коварным образом не убивают и не убивают в Херсоне, Мелитополе, Бердянске, Энергодаре etc. десятки и сотни мирных жителей, а если и убивают, то делают это в режиме такой глубокой тайны, что украинские активисты даже и не знают, что рядом с ними происходит такое.
Зато в райцентре Киевской области, откуда агрессоры ушли и пришла Украина - надо же, сразу образовались эти жертвы. Там - и только там.
Ну просто так получилось, наверное. В южных губерниях наша армия добрая - или, допустим, умеет следы заметать, - и даже чеченские отряды, которых все так боятся, не дали на себя ни одного материала с компроматом, который могла бы распространить либеральная интеллигенция, - зато на севере собрались сплошь Чикатилы и полковники Курцы.
Сорят трупами так, как даже ВЧК 1919 года не имела обыкновения делать, ей все-таки хватало тактичности их где-то закапывать по ночам.
А если серьезно, то степень погруженности интеллигентных людей в самую примитивную военную пропаганду - невероятная.
На этом фоне наши русские патриоты, не далее как несколько дней назад страстно разоблачавшие фальшивую информацию о наших пленных и раненых, якобы оскопленных украинцами, что не подтвердилось, - выглядят благородно и грустно, куда им фабриковать настоящую боевую шнягу, им это не дано.
Наша армия, а заодно и вторая наша армия, донецкая, уже месяц контролируют десятки городов юга и востока - Херсонская-Запорожская-Донецкая-Луганская-Харьковская область.
Никакого железного занавеса там нет. Так, по некоторым из этих городов бегают проукраинские демонстрации, которые успешно организует Киев, и это значит, что обмен информацией между центральной властью и ее политактивом "в оккупации" происходит свободно.
И что же вы думаете? Ни одного сообщения о массовых расстрелах.
Казалось бы, ну хоть на словах, ну хоть изобразите что-нибудь этакое, кровавое, как невинноубиенный Аркадий Бабченко в свое время, - но нет. Тишина.
Русские агрессоры самым коварным образом не убивают и не убивают в Херсоне, Мелитополе, Бердянске, Энергодаре etc. десятки и сотни мирных жителей, а если и убивают, то делают это в режиме такой глубокой тайны, что украинские активисты даже и не знают, что рядом с ними происходит такое.
Зато в райцентре Киевской области, откуда агрессоры ушли и пришла Украина - надо же, сразу образовались эти жертвы. Там - и только там.
Ну просто так получилось, наверное. В южных губерниях наша армия добрая - или, допустим, умеет следы заметать, - и даже чеченские отряды, которых все так боятся, не дали на себя ни одного материала с компроматом, который могла бы распространить либеральная интеллигенция, - зато на севере собрались сплошь Чикатилы и полковники Курцы.
Сорят трупами так, как даже ВЧК 1919 года не имела обыкновения делать, ей все-таки хватало тактичности их где-то закапывать по ночам.
А если серьезно, то степень погруженности интеллигентных людей в самую примитивную военную пропаганду - невероятная.
На этом фоне наши русские патриоты, не далее как несколько дней назад страстно разоблачавшие фальшивую информацию о наших пленных и раненых, якобы оскопленных украинцами, что не подтвердилось, - выглядят благородно и грустно, куда им фабриковать настоящую боевую шнягу, им это не дано.
Сейчас уже никто не помнит (но я вам напомню), что в 2019 году либеральная интеллигенция встретила Владимира Александровича Зеленского ледяным презрением.
Казалось бы. Еврей, молодой, модный, остроумный, не силовик и не чиновник, идеальный современный человек, все время пилит видосы - и даже, в отличие от Навального, не имеет сомнительного прошлого, разве что КВН. Самое время было закатывать глаза и стонать: о, если бы нам здесь такого.
Но было тихо. В глазах коллективной Альбац-Геворкян-Слоним-Штейн-Фейгина-Шлосберга-кто там еще - ничто не помогло помочь Зеленскому, поскольку Зеленский триумфально пришел во власть с простой идеей: давайте мириться с Россией, хватит воевать.
- Как это хватит? - насупился заслуженный деятель правозащитного движения Каценеленбоген. - А как же русню на ножи? Нет, так дело не пойдет.
Зато теперь! Вот теперь, когда он взялся играть ту самую роль, все у него получилось, и для кого надо - он наконец-то герой.
Про что эта история?
Она про то, что для известной публики бессмысленно быть хорошим - мирным, веселым, прогрессивным, - если ты не готов делать главное, а именно заниматься джихадом против русских.
Что уж там Зеленский, если в марте 2014 года, во время идеально проведенной, практически бескровной и безусловно триумфальной крымской операции - во главе Севастополя был А.М.Чалый, вот уж воплощенный эталон либерализма. Политик-бизнесмен-технарь, "инноватор" в свитере с красивым лицом, что твой Кевин Костнер, так вроде бы и не бывает, как это выглядело, до того хорошо.
И никакой тебе стрельбы, грязи, кровищи. Все радуются, у всех праздник.
Но Каценеленбоген все равно кривился от негодования и злобы, и страстно писал в фейсбуке, что день воссоединения с Крымом это черный день России (буквально так и писал, я запомнил).
Так что понравиться этим людям нельзя.
Их можно только попросить удалиться как можно дальше, и желательно навсегда.
Казалось бы. Еврей, молодой, модный, остроумный, не силовик и не чиновник, идеальный современный человек, все время пилит видосы - и даже, в отличие от Навального, не имеет сомнительного прошлого, разве что КВН. Самое время было закатывать глаза и стонать: о, если бы нам здесь такого.
Но было тихо. В глазах коллективной Альбац-Геворкян-Слоним-Штейн-Фейгина-Шлосберга-кто там еще - ничто не помогло помочь Зеленскому, поскольку Зеленский триумфально пришел во власть с простой идеей: давайте мириться с Россией, хватит воевать.
- Как это хватит? - насупился заслуженный деятель правозащитного движения Каценеленбоген. - А как же русню на ножи? Нет, так дело не пойдет.
Зато теперь! Вот теперь, когда он взялся играть ту самую роль, все у него получилось, и для кого надо - он наконец-то герой.
Про что эта история?
Она про то, что для известной публики бессмысленно быть хорошим - мирным, веселым, прогрессивным, - если ты не готов делать главное, а именно заниматься джихадом против русских.
Что уж там Зеленский, если в марте 2014 года, во время идеально проведенной, практически бескровной и безусловно триумфальной крымской операции - во главе Севастополя был А.М.Чалый, вот уж воплощенный эталон либерализма. Политик-бизнесмен-технарь, "инноватор" в свитере с красивым лицом, что твой Кевин Костнер, так вроде бы и не бывает, как это выглядело, до того хорошо.
И никакой тебе стрельбы, грязи, кровищи. Все радуются, у всех праздник.
Но Каценеленбоген все равно кривился от негодования и злобы, и страстно писал в фейсбуке, что день воссоединения с Крымом это черный день России (буквально так и писал, я запомнил).
Так что понравиться этим людям нельзя.
Их можно только попросить удалиться как можно дальше, и желательно навсегда.