Нужно найти простой и внятный ответ на вопрос, который волнует в России всех: почему наша система так плохо работает?
Почему она игнорирует необходимых людей и выбирает завалящих, опаздывает с правильными поступками годами и постоянно мусорит поступками неправильными, тянет и ленится, бубнит и бормочет, словом, делает что угодно, но только не дело.
Думаю, правильный ответ таков.
В отсутствие публичной конкуренции и борьбы за симпатии избирателя, налогоплательщика и гражданина - любой чиновник на любом месте и по любому поводу выбирает не то решение, которое следует принять для пользы страны, а то решение, которое следует принять для внутренней пользы аппарата, вышестоящего начальства, родственников и друзей, ну и для себя и своего кошелька, наконец.
Если государству не грозит уход в отставку, оно занимается самим собой и ничем другим.
И даже - в случае страшной опасности. Потому что и страшная опасность менее важна, нежели одноклассники, жены, откаты, отчеты и прочие, не менее ценные мотивы.
Все это очень банально, но никуда нам от этого не уйти.

Наш агитпроп шумно и радостно подхватил слова Меркель насчет того, что Минские соглашения подписывались ею как заведомое фуфло, только для того, чтобы дать Украине время подготовить армию. И правильно подхватил, конечно, это очень удобное заявление для нашего телевизора.
Но если между нами, шепотом, то понятно, что тетушка Меркель брешет.
Она просто придумала себе оправдание для своего внутреннего, западного контекста, в котором ее клеймят как умиротворителя "гитлера-гитлера". А так она теперь имеет неплохую защитную формулу: мы, мол, не умиротворяли, мы готовились.
Но на самом деле в 2014 году никакая Германия Украину к войне не готовила, а хотела поскорее скинуть с плеч эту ненужную Украину с ненужным Донбассом, ненужными санкциями и ненужной войной, да и продолжить торговлю с Россией.
А дальше произошло то, что было неизбежно, но чего никто не ждал: упорные, фанатичные украинцы заставили Запад отравиться собственной пропагандой, хвост завилял собакой.
Но это я так, случайно вам проболтался, а вслух мы будем продолжать говорить, что Меркель созналась, и теперь-то нету никакого доверия к этим коварным бошам.

Из плена освободили настоятеля Тихвинского храма в донбасском Лисичанске (все эти восемь лет под контролем ВСУ) отца Андрея Павленко.
Смотрю первую съемку.
Священник улыбается, говорит:
- Я очень рад, что Луганщина это теперь Россия, и надеюсь, что украинская скверна больше никогда не коснется нашей земли.
Радуюсь вместе с ним.
А потом вспоминаю, что мы же не должны принимать во внимание то, что думает о Донбассе настоятель донбасского храма.
Мы должны слушать то, что думают о Донбассе Фишман, Фейгин, Кац, Шлосберг, Альбац, Шульман, Гозман, Слоним, Котрикадзе и Геворкян.
Им виднее.

Грустно и смешно читать государственные указы о том, что стране нужно передвинуть левую ногу, потом правую ногу, потом опять левую ногу - и, таким образом, дойти из комнаты на кухню (ответственные за передвижение и сроки исполнения назначены).
Хочется сказать чиновникам: дорогие начальники! Ну как же так, вы ведь не ноги России должны передвигать указами, а вырастить самого русского человека так, чтобы он сам ходил! Создать ему, так сказать, правильную атмосферу, чтобы он встал и пошел, да и все.
Но чиновники в ответ сказали бы: э, нет. А ты можешь нам гарантировать, что он сам - пойдет туда, куда нам надо? А вдруг он пойдет не туда? А вдруг он пойдет на наше место?
Так что лучше уж мы будем передвигать ему ноги. Вручную.
Медленно, плохо, с огромными усилиями и регулярными падениями.
Но зато все под контролем.

Игорь Димитриев пишет:

"Если бы в России была хоть минимально живая система парламентаризма, была бы какая-то дискуссия по актуальным вопросам, то это позволило бы избежать массы трагических ошибок, ну, например, в этом году".

На самом деле, трагической ошибкой в России была бы как раз та самая "живая система парламентаризма" и "дискуссия по актуальным вопросам".
Такая система и такая дискуссия - уже создавались в России в 1916-1917 и 1989-1990, после чего следовал быстрый и страшный крах государства, причем наиболее яркие герои этого парламентаризма и этой дискуссии уходили в политическое (а когда-то и физическое) небытие вслед за теми, кого они так хорошо критиковали.
А разгадка одна.
У вас сначала должен быть большой, крепкий, автономный класс частных хозяев страны, а потом уже эти хозяева могут обустроить себе дискуссию и парламентаризм.
Если же ваши хозяева то отсутствуют вовсе, то оказываются в беспомощной зависимости от бюрократии и заграницы, то ваш парламентаризм и ваша дискуссия - это просто способ разломать контроль бюрократии и отдать все загранице (в 1917 - Германии, в 1991 - Америке) - и не более того.
А бюрократия, как бы ни была омерзительна, но все же лучше, чем заграница.
Россия ей, бюрократии, иногда все же нужна, тогда как загранице она не нужна вовсе.
Поэтому мы ругаемся, вздыхаем, иногда даже сопротивляемся, но терпим нынешнее положение дел.

Происходящее в 2022 году - не только на фронте в известных местах, но и широко-политически, - это русско-советский конфликт.
Интернационал советских республик и молодых национальностей - и заодно стран "Варшавского договора", то есть весь социалистический лагерь, - дружными усилиями пытается душить Россию и русских, вознамерившихся пересмотреть итоги своего двойного исторического поражения 1917 и 1991 года.
Душить, чтобы не допустить возвращения хозяев за всем, что было у них украдено.
Обе стороны допускают много ошибок, к тому же одна сторона весьма ограничена в ресурсах, зато другая - еще не вполне осознает себя и свои интересы, поэтому исход не предрешен.
Или, как писал наше все, "я жив, Старов здоров, дуэль не кончен".

Как в одной простой истории передать нашу русскую безысходность 2022 года?
Есть такой художник Овчинников - он живет в Боровске, много лет рисует там на стенах, и все его знают, любят, правда, местные жители любят не все (так часто бывает), но теперь, когда у нас события, этот Овчинников (а он, конечно, человек интеллигентный, "творческий", "с характером") принялся рисовать там же на стенах агиткартинки на тему "СВО - зло" (а власти его за это штрафуют).
Задам себе предсказуемый вопрос. А если бы точно такой же Овчинников жил себе где-то в Полтавской или Тернопольской области, а то и в Прибалтике, в Грузии, и даже где-нибудь в Гродно, и тоже писал бы картинки на стенах, а затем занялся бы "событиями" - что бы там было в этом случае?
Да там все было бы изрисовано национальными флагами и символами, бравыми солдатами своей армии, благословляющими их ангелами и тому подобным военно-полевым нац-агитпропом. Везде было бы "ура нашим", а у нас - "долой наших".
Почему так?
Потому что в национальных государствах "творчество", "знание", "выражение личных чувств" и "социальные эксперименты" совершенно спокойно идут под руку с патриотическим делом, тогда как в России "патриотическое" - это только казенное, а если ты хочешь "творческого" и "личного" на злобу дня, то ты будешь рисовать украинские флажки, а не русские. Так это работает.
Ужасно работает, вот что я вам скажу.

Все-таки Александр Олегович Морозов из Праги - это самая фантастическая, самая омерзительная, самая зашкаливающая в своем цинизме гнида, которую я видел в жизни.
Есть, конечно, и другие претенденты на это звание: Кирилл Мартынов, Андрей Мальгин, Альфред Кох.
И все же Морозов - впереди всех.
Вот так он пишет из Праги:

"Борются в сердце два чувства: одно - "жалко россию-то" (тем более, что я прожил и молодость свою в этом еб..ном СССР, а затем и весь постсоветский транзит, т.е. много всего внутренне связано со всем этим).
А второе: "а не жалко!" (потому что - теперь уже ясно, что только если вся эта "россиюшка" получит прямо в лоб, так чтобы звенело, так чтобы разорвало все, причем самым трагическим образом, - и только тогда начнется какая-то "переработка опыта", а иначе никак).
То есть: не надо тут ничего "жалеть".
Потому что это большой исторический вызов. Говоря по-русски: "Надо получать п..зды".
Тем более что все уже зашло так далеко, что никак иначе, чем через это - не пройдешь...
Да... А все же и жалко. (Но - переступаю через это, через свой собственный жизненный опыт, и говорю себе: надо двигаться радикально вперед - через катастрофу, через разрыв, через конфликт...)"

Мало кто помнит, что и первым директором СБУ, и первым директором ФСБ (сначала ФСК) был один и тот же человек, настоящий Неизвестный Отец Российской Федерации и Украины Николай Михайлович Голушко.
Наша общая гора Рашмор.
Он сначала руководил КГБ УССР (1987-1991), потом возглавил СБУ (осень 1991), далее переехал в Москву и стал замминистра и министром безопасности РФ (1992-1993), ну а далее основал "Службу" (1993-1994).
И ведь он жив.
Интересно, что он думает о происходящем.

Увлекательные истории о том, как могучий Шарий одним ударом отправляет в нокаут русских журналистов, блоггеров, активистов и прочих, поскольку у него есть особые умения, а у них нету, - это, извините, смешно.
Разумеется, Анатолий - умный человек и прекрасный журналист, заслуженно популярный и обсуждаемый, но.
Весь его нынешний успех и вся его нынешняя смелость - возможны только и исключительно в силу того, что он украинский патриот, отрицающий русский суверенитет над Крымом, Донбассом etc. И ровно в силу этого - находящийся под защитой ЕС как легитимный украинский оппозиционер, и потому обладающий всеми правами для свободного вещания.
Но если бы точно такой же Шарий, ничем не хуже, оказался бы по воле случая русским патриотом, - вся его евросвобода слова и неприкосновенность закончились бы мгновенно, и пришлось бы ему ехать в Россию, где ответственные товарищи пояснили бы ему, что такое родина и как тут себя надо вести, и ничего бы он не мог им противопоставить - с какими угодно талантами, амбициями и любой личной храбростью. Получил бы уголовное дело и отправился вслед за навальными по владимирской дороге, звеня кандалами.
Против лома потому что нет приема.
А у русских в современном мире нет места, где им все будет можно, а они за это ничего никому не будут должны.

Шульманиха, как все пишут, читает в Париже лекцию о "Капитанской дочке" как о примере "колониальной прозы".
Эта нелепая новость интересна как образец лакейского сознания.
Я знал Шульманиху лет десять-пятнадцать назад, когда ее фамилия (впрочем, фамилия как раз от мужа, а она сама, редкий случай, русская женщина из Тульской, что ли, области) не говорила ничего никому, кроме разве что сотрудников Госдумы, в аппарате которой она работала.
Так вот, в те годы Шульманиха, еще никакая не политикесса, а просто высокомерная блоггерша на околонабоковские темы, облила бы презрением любого, кто заикнулся бы о "колониальности в литературе" (ну, как это сделал бы любимый Набоков).
Это было смешно, это был язык каких-то левых психов-сектантов.
Но годы шли, правила игры менялись - и, поскольку "наш либерал только и ищет, кому бы сапоги вычистить" (Достоевский), идеологический холуяж привел ее к тому, что теперь она сама выступает под вывеской "колониал стадиз". А как иначе? Если ты не будешь трепаться про "колониал-постколониал" и "гендер-трансгендер" - тебя "там, где надо" никуда не позовут.
И такие они все.
Наш телевизор, с его орущими "экспертами" из помойных "ток-шоу", - эталон нонконформизма и смелости по сравнению с этой публикой.
Все они вышли, как из гоголевской шинели, - из статьи Светланы Алексиевич про Феликса Эдмундовича Дзержинского.

Противнейшим пропагандистскам-пуссириоткам, выпустившим "песню" (они такие же "музыканты" и "певицы", как я - балерина) со словами "Мама, не смотри телевизор, там нет нацистов" хочется сказать следующее.
Помните, дуры, что говорили на митингах на Болотной?
Так вот, вы нас даже не представляете.
Вы не имеете ни малейшего представления о том, как много в России живет людей (в отличие от нас, вы тут не живете, вы сбежали), которые не смотрят никакой телевизор, которые давно уже выкинули этот дурацкий телевизор из окна, как группа то ли The Who, то ли Led Zeppelin в свои лучшие годы, и которые ни в грош не ставят весь этот наш телевизионный официоз.
И в то же время - ненавидят и вас, и вашу Украину поганую.
И наше трезвое понимание, что Украина - это, разумеется, вовсе не нацистское государство, а просто государство антирусское, террористическое, людоедское, иудо-предательское, да и просто гадость, бяка, позорище, фу, - не мешает нам искренне, от всего нашего большого сердца желать его ликвидации, и не только желать, но и кое-что делать в меру скромных сил.
Вы, вертихвостки, считаете, что ваши проблемы начинаются и заканчиваются на телевизоре и его шаблонах, адресованных самым простодушным пенсионерам.
У меня для вас неприятная новость.
Ваша проблема - это сама Россия и русские.
И ваши проблемы не кончатся никогда.

Смердяков по фамилии Пастухов из Лондона, который либералами почему-то почитается за величайшего мыслителя, пишет славящие Украину послания о том, что Россия "уже проиграла".
Послания нарочно составлены в классическом жульническом стиле "ишак или падишах". Ну, в жанре - "если они возьмут Киев, они все равно проиграли", "если будет ядерная война, они все равно проиграли", "если это не произойдет через месяцы, это произойдет через годы" и тому подобное. В общем, как было у классика, "я дал моему дяде яду - и через сорок восемь лет он скончался в страшных мучениях".
И, конечно же, Рейх, Рейх, Сталинград, Рейх. У оригинального мыслителя Пастухова это главная аналогия происходящему, ну а как иначе? Все ходят строем и он ходит со всеми, ать-два.
Пастухову хочу сказать одно.
Нет, не про то, что стыдно быть смердяковым. Он уже немолодой дядя, и если до сих пор этого не понял, то уже не поймет никогда. Все проще.
Господин Пастухов, первое правило умственной санитарии, когда оцениваете какие-то современные события: забыть о Рейхе и Гитлере. Вот просто забыть и все. Без этого никаких "мыслей" у вас не получится, а получится только помоечное "ток-шоу" с "экспертами", которые тоже орут о "нацизме".
По сути же можно сказать следующее.
До тех пор, пока в 2022 году вдруг не возникли правозащитник Яша, филолог Моня и активист Зяма, сбежавшие в Тифлис, Тель-Авив и Черногорию, чтобы верещать оттуда о гитлергитлергитлергитлере, здравые люди всегда понимали, что Россия занимается борьбой за свои естественные северо-западные, западные и юго-западные границы (много раз сдвигавшиеся то чуть западнее, то чуть восточнее), за свои оборонительные рубежи от Балтийского до Черного моря - как минимум с тринадцатого века и до сих пор.
За это воевали князья, потом цари, потом императоры, потом генсеки, теперь президенты, а дальше еще кто-нибудь будет делать то же самое. Ну, разумеется, если Яша с Моней не запретят, ведь это же гитлергитлергитлер, нельзя-нельзя, то ли дело, когда совсем другое дело и надо противостоять Ирану и Хизболле.
Эта борьба - неизбежность жизни большой сухопутной страны во враждебном окружении, наша историческая судьба.
И никакого поражения тут пока что нет - как, впрочем, не может быть и окончательной, финальной победы.
Жизнь, как писал другой классик, это холмы, холмы.

Валерий Шубинский, литературовед, живущий себе спокойно в Петербурге, реагирует на замечания о людях, которых украинские боевики в Херсоне (и не только) на улице привязывали к столбам, били и издевались (фотографии известны), следующим образом:

"А Вы интересовались, кого привязывали к столбу и за что? Иногда это мягкое наказание".
"Я не думаю, что привязывают всех подряд - привязывают наиболее выдающихся коллаборационистов".

https://www.facebook.com/shubatv/posts/pfbid02btJGTLSLSMgJCSd67KtknDmr1k4TucYsCr6RDsSwy3kxoGJReA44iDDNRvq5bSEgl

И ведь понимает Шубинский - а он неглупый человек, - что Россия не Украина, что никто здесь не вытащит его из дома и не привяжет к столбу за его страстную поддержку Украины и оправдание даже пыток и издевательств над русскими, не будет его бить и плевать ему в рожу. И значит - можно.
Все у него будет хорошо.
Но хотя бы узнать о нем - таком прекрасном, таком украинолюбивом, - многим будет полезно.

Это был тяжелый, страшный, великий год.
Конечно, я ждал "событий" в направлении украинской границы, и я много лет думал о том, что они очень нужны, но когда эти "события" в самом деле произошли, возник тот же вопрос, что и в старой песне сбежавшего из России классика: того ли ты ждал, того ли ты ждал?
Были две надежды.
Одна из них, созданная грузинской, крымской, донбасской (14-го года), сирийской и даже стремительно забытой казахской (января 22-го) историей, состояла в том, что само решение Москвы о "вводе войск", о поддержке одних сил и подавлении других, о разрыве кабальных сделок и связей с Западом, о приеме в состав России новых территорий и проч., - уже является панацеей, ключом от всех дверей, и достаточно перестать сомневаться и бояться, достаточно приказать с самого верха, чтобы этого хватило для достижения если не победы, то уж хотя бы изрядного результата. Мы думали, что силовики сильные, а экономика слабая, что плохо бывает из-за того, что нет приказа, что если государство перестанет валять дурака и впряжется, то триумф неизбежен.
Конечно, это было наивно, как теперь видно. Но, повторюсь, многое в прошлом - и особенно Крым - приучило нас к этой наивности.
В действительности же, события 2022 года начались с трагическим многолетним опозданием и трагическим же государственным невниманием к тысяче разных обстоятельств - от изменений в украинской армии и украинской системе до состояния собственного управления и масштаба влияния на внешний мир и новые поколения.
Легко, красиво и убедительно не получилось. Получилось долго и трудно.
Правда, в русской истории чаще всего именно так и бывает.
Была и вторая надежда - на перемены в стране, связанные с убытием из нее целого класса колониальных паразитов, интернационала жрецов заграницы, вынужденных бежать поближе к местам своего религиозного поклонения.
Хотелось верить, что оставленные места будут заняты кем-то и чем-то другим. Что общество преобразится, станет национальным, выйдет из состояния смыслового распада и подражания чужим гнусным модам. Это отчасти и происходит, но, как и в случае с боевыми действиями, бесконечно медленнее и тяжелее, чем могло бы быть где-то в мечтах.
Паразиты рассчитывают вернуться к своей социальной гегемонии, а чиновники сохраняют для них теплые места, поскольку втайне не верят в успех того, о чем говорят вслух.
И все-таки ощущение какого-то грандиозного освобождения, прорыва к свободе, какого-то, если угодно, русского, консервативного аналога 1968 года - я не перестаю чувствовать весь 2022-й, и с тягостью думаю о возможном возврате назад, ко всему "постсоветскому" и "глобальному".
Великий, исторический год.
И вместе с тем: какой ценой, какой же страшной ценой.

Лучшее из общественного, что случилось в этом трудном году - это наше воссоединение с Донбассом (и не только с ним, но с ним - особенно).
Еще не окончательное освобождение, но уже официальное объединение.
И, что очень существенно, не только Донбасс вошел в состав России, но и, в каком-то смысле, Россия присоединилась к Донбассу.
Россия донбассизировалась.
Наконец-то. Я ждал этого восемь лет.
Почему это так важно?
Как ни странно, я не буду ничего говорить об истории, географии, национальном вопросе, большой политике, а также про то, "кто первый начал".
Обо всем этом было сказано миллион раз. Но есть и другое, самое главное.
Это люди. Те люди, которые прошли все: свою революцию, карательные действия Украины, смуту, зависшие в неопределенности надежды, бедность, трагедии, героизм, разочарования, терпение, и, наконец, страшную усталость.
Те люди, которые, вопреки либеральной благоглупости ("а чего б вам не уехать в Россию?" - а вам, либералы, почему бы не уехать в Канаду или в Хайфу? - и ведь уехали, слава Богу), - остались дома и все это прожили и пронесли на себе.
Я бы не смог, а они смогли.
И теперь - это уже не они присоединились к России, как, бывает, опоздавший пассажир запрыгивает в уже почти уходящий вагон, нет, это Россия, глубоко виновная в своем драматическом опоздании Россия - присоединилась к ним, и разделила с ними нашу общую русскую судьбу.
И, становясь долгожданно едины с Донбассом - нашим национальным страстотерпцем, - мы не просто становимся больше в населении и территории, это, разумеется, хорошо, но это второе, только второе.
Мы делаемся невидимо, душевно больше.
А если так, то все не напрасно, и все, что приходится переживать - оно стоит того.

Невозможно - и никогда не получится - объяснить нашей власти, что единственный верный для нее способ сохранения в будущем всего-всего, что для нее важно, а именно жизни, безопасности, свободы, собственности, покоя в старости, благополучия детей и доброй исторической памяти - это замена иерархии на облако, централизованной воли - на вездесущую, национальную грибницу.
Любой "Совет безопасности" можно пересажать за 24 часа, и мы помним, как такое было - ГКЧП. Но миллионы ватников, когда бы они были соединены политическими и культурными структурами, совершенно неуязвимы как правящее множество, и заодно неуязвим - как при жизни, так и в истории - тот, кто им этот ресурс отдает.
Если вы - нет, не Сталин, не Гитлер, это пустые, мусорные аналогии из репертуара demshiza, - если вы Франко, Пиночет, Салазар, то рано или поздно до вас дотянутся, и если не свергнут, то все равно отменят чуть позже. Жесткая иерархия сильна, но срок годности у нее короткий, биологический.
Но если вы Бен-Гурион, Ататюрк, де Голль, Вашингтон, то вы бессмертны, потому что вашим настоящим наследником является общество, которое вы воспитали и благословили, вручив ему будущее, - а не родственники, соратники из Политбюро и прочие льстивые молодые горбачевы под стареющей андроповской рукой. "Израиль", "Америку" или "Турцию" нельзя отменить, они одинаково живы в малой капле гражданства и в большом государственном пафосе, их можно ранить, заставить временно отступить, но не опрокинуть и не стереть.
Хороший финал хорошего правления - это массовое, бесконечное воспроизводство нации, тот великий момент, когда один-единственный Putin как зловещий символ западного мира теряет всякий смысл, поскольку мы все должны стать - в их понимании - Putin, и тогда кто бы ни попал в Кремль, будет вынужден этому подчиниться, как любой украинский начальник, с чего бы ни начал, приходит все равно к их намоленным мазепам и петлюрам.
Именно в этот момент от нас отстанут навсегда, махнут рукой - и окажется, что мы победили.
Но, повторюсь, людям из КПСС, ВЛКСМ и КГБ это нельзя объяснить.
Они лучше проиграют, чем разделят с кем-нибудь победу, они обречены складывать и складывать всю власть себе под кровать, как пенсионерка рваные купюры, чтобы однажды весь этот бережно скопленный капитал достался противникам и проходимцам и был пущен по ветру.

"Артемовск" псевдосоветские маразматики могут забрать себе в ад.
Освобождаемый сейчас старинный русский город называется Бахмут.

В Запорожской области советчики переименовали сейчас улицу Святопокровскую - в 50-летия Октября, ну это просто закрыть лицо и рыдать, такой это кошмар и позор.
Вместе с тем, следует понимать, что даже этот советский позор - все равно выгоднее нам, чем господство Украины.
Просто потому, что земли и города, улицы, дома, семьи и люди, оставаясь под их властью по завершении конфликта, будут потеряны для нас навсегда. Дети, которые там родятся, забудут, а то и вовсе не узнают русский язык, за вычетом немногих случаев, когда русская культура будет поддерживаться родителями тайно и вопреки.
А "50-летие Октября" и тому подобный каменный кал "Артемовсков" мы постепенно отменим. Церковь поддержит, неравнодушные люди найдутся, коммунисты будут сокращаться естественным образом.
Это будет наше неприятное, но внутреннее дело.
А именно внутренним оно и должно быть, за это сейчас идет борьба, остальное потом.

Судьба прекрасной России будущего находится, конечно, не в руках тех, кто об этой прекрасной России будущего заунывно твердит, кочуя по эмигрантским толковищам, но - в руках нынешних незаметных чиновников среднего звена.
Именно эти "заместители", которым сейчас примерно сорок пять лет, и которые мало кому интересны, пока находятся в тени своих шефов, определят нашу жизнь в середине двадцать первого века.
И важно даже не то, вокруг кого они соберутся при смене поколений в больших кабинетах. Много ли нам дала бы в девяностые новость о том, что начальство будущего соберется вокруг заместителя Собчака?
Важно то, вокруг чего они соберутся.
Именно поэтому так нужно выиграть эту в****. Выиграть - безотносительно масштаба новых границ, то есть прежде всего психологически утвердить ее исход в сознании страны как победу.
В этом случае ее ветераны будут социально канонизированы и сделаются фасадной элитой на ближайшие сорок лет, а их общее переживание, овеществленное в землях и городах, станет неотменяемой ценностью.
И тогда, кто бы ни был из нынешних 45-минус-плюс новым боссом или полубоссом или четвертьбоссом, здание окажется крепким.
И никакое замирение с Западом, вообще-то весьма вероятное, уже не будет выглядеть как выполнение прежней формулы: вы нам отдайте все, а мы вам, может быть, улыбнемся.
Поколение военных и политических победителей, которому всю жизнь предстоит демонстрировать ордена, на это уже не пойдет. Даже если захочет - мало ли тайных холуев среди солидных и заслуженных, - а все равно уже не сможет.
Любое будущее требует фундамента.
Западнизация этим фундаментом не станет. Не станет, когда бы мы и проиграли, - нас гарантированно никто не ждет на той стороне.
И это значит, что хорошим фундаментом может быть только выжившая и окрепшая нация.
Которую, как это всегда бывает, соединило коллективное переживание.
Которую соединило слово из пяти букв, первая В и последняя А.

Честно говоря, сейчас никто не сможет остановить этого чудовищного Медведчука и эту чудовищную кремлевскую украинофилию. Захотят - и будут биться лбом об стену, выкрикивая: вперед, за Тараса Шевченко! за Ковпака, за Щербицкого! За Януковича!
Но у нас, тем не менее, есть надежда.
Все последние уже даже не восемь, а девять лет, каждый раз, когда гнусная тема "братского народа" и прочего "союзного антифашизма" буквально просилась осуществиться, - жизнь каким-то таинственным образом сбивала Кремль в нужную сторону. То есть в сторону расчленения этого самого "братства" и возврата русских земель.
В феврале-марте 2014 года, когда можно было водворить законное киевское правительство на место - и сделать это малой кровью, - Кремль выбрал вернуть Крым.
Весной-летом 2014 года, когда можно было сделать то же самое, хоть это было бы и посложнее, - Кремль выбрал поддержать донецкие республики, способствовать их выживанию в хаосе начавшейся войны, а затем, в мае 2019 года - важнейшая и несправедливо забытая веха, - начал там русскую паспортизацию, чем еще до 24.02.22 обозначил окончательное отторжение Донбасса.
И, наконец, в 2022 году, когда, опять-таки, можно было где угодно и когда угодно создать альтернативное украинское правительство из кого угодно, - Кремль вместо этого официально забрал четыре русские области.
Все это, конечно, никак не гарантирует нас от дальнейших попыток впихнуть куда-нибудь Украину, братство, Медведчука и прочие нелепые пакости.
Но, может быть, просто не судьба?
Хочется, чтобы нам в этом смысле везло и дальше.