Можно сделать много мемов, но мы вынуждены признать, что читателей всегда восхищало искусство перевоплощения у персонажей.
Было около четырех часов, когда дверь отворилась, и в комнату вошел подвыпивший грум, с бакенбардами, с растрепанной шевелюрой, с воспаленным лицом, одетый бедно и вульгарно. Как ни привык к удивительной способности моего друга менять свой облик, мне пришлось трижды вглядеться, прежде чем я удостоверился, что это действительно Холмс.

Или искусство перевоплощения способно создать Мэри Сью из канона, когда: Гермиона за лето сильно изменилась.

Из этих шести типажей вышел бы неплохой фанфик, который можно было бы еще и экранизировать на манер Великого Гэтсби, который в конце исчезает, оставляя надежду.
Кинокомпании, пишите в личку, обговорим сценарий.

К слову о фанфиках.
На Фикбуке есть фанфик по следам прошедшей попытки военного мятежа в России.

Со слэш пейрингом Лукашенко/Пригожин.

Это шок-контент, конечно.

Акунина могут признать иноагентом по запросу депутата Ольги Занко.

Объяснение такое: живет за границей, против России, а зарабатывает в России.

Почему-то у меня сложилось впечатление, что иноагент или агент иностранного влияния это тот, кто получает деньги из-за рубежа. И, если Акунин получает деньги только с авторских в России, он не должен быть признан иноагентом.

Но для меня останется непонятной та часть, где был пристальный взгляд наших депутатов, когда в начале этого года активно продвигали на Кинопоиске сериал "Фандорин" — о самом популярном персонаже автора Акунина?

Что такое атмосфера Петербурга?
Например, предполагаемое минирование книжного магазина и следом обыск.

Наверно ищут запрещенку, типа Лета в пионерском галстуке, или что-то еще от Popcorn Books, что продвигает особые ценности среди молодых, но не попадает под внимание, как ЛВПГ.

Как думаете, в Листве можно найти Heartstopper. С замиранием сердца?
У комикса очень многообещающая аннотация:

Чарли Спринг учится в десятом классе гимназии для мальчиков «Трухэм». Прошлый год был для него не слишком удачным, но, по крайней мере, над ним больше не издеваются. Ник Нельсон учится в одиннадцатом классе и состоит в школьной команде по регби. Он немного слышал о Чарли — парне, который открылся в прошлом году и над которым издевались за это несколько месяцев, — но прежде никогда с ним не общался. Они становятся друзьями, и вскоре Чарли по уши влюбляется в Ника, хотя и знает, что шансов у него нет.

То есть вы все знали, что Кундера был жив до 2023 года?

Не молчи

Натолкнулась тут на текст Дианы Арбениной, интервью с которой мятежной ночью показывал Первый канал. На неделе Арбенина собрала стадик, чтобы отметить юбилей.

Стих называется "Не молчи". Уже в этом автор обращается к читателю. Это призыв, просьба, мольба, приказ в повелительном наклонении должен побудить читателя к чему-то.

Я не знаю что будет потом
Я теряю себя и свой дом
Каждый день длится минимум год
И один за другим самолет
Улетают родные друзья
На земле остаюсь только я

Первое четверостишье почти лишено средств художественной выразительности. Интересным акцентом выступает анафора — первые строки начинаются с личного местоимения Я. Я как вселенная, вокруг которой происходят непредсказуемые события. Доказывают это местоимения себя и свой — лирический герой сосредоточен исключительно на своем мире, где нет места другим людям. Примечательно, что четверостишье не только начинается с местоимения Я, но им и заканчивается. Пусть улетают родные друзья — эпитет, главным в этой истории остается Я — лирический герой, которого я бы назвала эгоцентристом.

Мы так долго ждали весну
Ты идёшь на чужую войну
И никто у нас не спросил
Я не плачу. Нет слез и нет сил
За что проклята эта страна
Жизнь у нас с тобой только одна
Озверевший бессмысленный бой
Я дождусь и я буду с тобой
Не молчи.

Внезапно откуда-то появляется коллектив: Мы так долго ждали весну.
Возможно весна — это метафора. Ты идёшь на чужую войну — чужая война это, конечно, хлесткий эпитет. Автор, ступив на тонкий лед темы, находит каких-то мы, ты — то ли как прием снять с себя ответственность, то ли все-таки художественный прием, который должен подчеркнуть одиночество и эгоцентзрим лирического героя. По строфам здесь логичней было сохранить анафору Я и прагматичный эгоцентризм.

Озверевший, бессмысленный бой — очень красочный эпитет, который на фоне блеклости и невыразительности всего стиха кажется здесь лишним.

Тонкий прием риторического вопроса За что проклята эта страна без знака вопроса. Вопрос, который не требует вопроса, как бубнеж под нос, которому не нужен слушатель.

И заканчивается строфа очередным поводом для самолюбования: Я дождусь и я буду с тобой. Болезненная сосредоточенность на личной персоне кажется обострением Я-кризиса. Но по теории возрастной психологии он проходит с промежутке от 3 до 7 лет ребенка.

Сколько правды, столько и лжи
Расскажи как мы будем жить
Кто ответит за слезы детей
За безумие взрослых людей
Гибнут мальчики как снегири
Поле мёртвых, назад не смотри

Неплохое сравнение, которое описывает мир постправды: Сколько правды, столько и лжи.

В этом четверостишье вновь риторический бубнеж без вопроса: Кто ответит за слезы детей.

И еще одно сравнение, которое заслуживает внимания: Гибнут мальчики как снегири.
Я не видела, спасибо, как гибнут снегири, Арбениной видней, но я даже удивлена, что лирический герой ее стихотворения способен разглядеть в этом мире что-то еще, кроме себя и своей тревожности.

Заканчивается строфа еще одним императивом: Поле мертвых, назад не смотри.
Из интересного, тот, кому приказывает ЛГ, прошел поле, поэтому оно позади него. Это поле — его жертвы?

Не уверена, что в 21 веке у автора стихов есть какое-то моральное право диктовать читателям/слушателям, как им действовать. Особенно, если этот посыл идет от ЛГ, который занят исключительно собой.

Похоже, что лирика Арбениной очень простая на средства художественной выразительности, и в этой простоте теряется. Кроме того, автор явно не чувствует тренды, игнорирует экологичность и осознанность, поставив лирическое Я в центр мироздания.

Любопытно, исполняла ли Диана этот стих на юбилее?

LiveLib иногда веселит рекомендациями новинок, которые я бы никогда не заметила.

Мещанский урбеч – это околофилософский дневник. Когда читаю такое, сразу вспоминаю дневник Кота, который был мемом в интернете конца нулевых. Вернити падонкаф!

Но чем мотивировался автор, когда подбирал эпитет мещанский? Об этом образе все написал наше-нелокальное-все-АнтонПалыч: Нет ничего пошлее мещанской жизни с ее грошами, харчами, нелепыми разговорами и никому не нужной условной добродетелью.

Даже в 2023 нет ничего пошлей, чем назвать свой околофилософский дневник Мещанским.

А вы бы назвали свой урбеч мещанским? Реакция.

«Лишь великий Федор Михайлович понимал крайние тяготы труда отдельных чиновников и депутатов» — написал курганский губернатор Шумков у себя в телеграме. И процитировал "Записки из мертвого дома".

Немного настораживает, что чиновники вдохновляются только Фёдором Михайловичем. Ведь мы понимаем, что он стал одним из первых, кто подвел литературу к экзистенциализму, создав своего униженного и оскорбленного маленького человека.

А к Федору Михайловичу губернатор обращается регулярно: то запись из дневника опубликует, то обвинит классика в нетолерантности.

Так кто же в русской литературе еще может понять чиновников? Конечно, Салтыков-Щедрин, который занимался литературой на досуге, будучи Рязанским и Тверским вице-губернатором.

Вернемся к Федору Михайловичу, который, каким бы милым и родным не был, не дает главного: надежды. Нужна ли надежда губернатору? Я думаю, да. Иначе зачем это все.

Ожидания современного российского автора от актуальной России примерно такие:

Хлеба попросит Африка, а мы ждем мемов.

Потому что мем, он почти как хлеб, всему голова.

https://yangx.top/comradepelevin/7810

В очередной раз перечитываю Дон Кихота. И не потому что мне ТАК нравится Сервантес, что готова возвращаться к нему каждые 5 лет.

Настало время прочитать второй том. С третьей попытки. Потому что в двух предыдущих у меня его не было. Но за это время мозг решил, что подробная информация о прочитанном — это что-то из изысков, которые необязательны для того, чтобы дышать и жевать. Поэтому пришлось начать все с начала.

Теперь лежит передо мной тысячестраничная книга, пугает своим объемом.

Ну, читаешь и читаешь, чего бубнить-то. Ты еще книжный обзор сделай. Но.

Тут попалась мне глава, которую можно трактовать, как удобно социально-политической повестке.

Эта глава рассказывает о том, как Дон Кихот попал на похороны студента, ставшего пастухом, чтобы быть ближе к возлюбленной, которая его в итоге отвергла. Толпа пастухов у могилы читает обиженные послания к своенравной красавице. Внезапно туда же является эта пастушка, чтобы все объяснить. Она говорит, что по логике пастухов обязана любить того, кто полюбил ее красоту. Просто так. Она красива, он — нет, но его красота ее впечатлила, значит она должна полюбить в ответ. Студент воспылал страстью, а она обязана тут же на эту страсть ответить. И даже пастухи понимают, что это так не работает.

Книга написана в 17веке. 4 века назад. А здесь актуальные вопросики феминизма. С одной стороны. А с другой, что-то похожее на геополитические аллюзии, которые можно дальше раскручивать: главное сову на глобус не натягивать.

Такой вот актуальный Дон Кихот. Это и пример, почему классика — классика.

Вот и Гарри уже за 40.

Наконец до/пере/читала первую книгу о Дон Кихоте. Так совпало, что последние страницы пришлись на поездку по Чечне. А тут Дон. Сложная шутка. Нет.

Еще из совпадений. В романе есть история пленника, который привез в Испанию красавицу-мавританку. Они спасались от жизни в мусульманской стране. Она — чтобы креститься, он — чтобы вернуться в лоно христианской веры. И это было важным триггером для пленника, который был воспитан в христианстве.

От части этот рассказ в рассказе автобиографичен — Сервантес несколько лет провел в турецком плену. И терзала его религиозная сторона.

Один из второстепенных персонажей – сельский священник, над которым посмеивается автор, но при этом не заставляет Санчо Панса рыгать на него (только на Дон Кихота), или громко справлять нужду. Сортирный юмор придумали классики. Сортирный юмор — это классика. Священник сжигает романы Дона Кихота, чтобы спасти его от помешательства. Но лечебный метод оказывается неэффективным. Священник же рассуждает о том, какие книги необходимы читателю, предсказывая появление реализма за несколько веков. Sic: священник здесь — равноправный персонаж, над которым можно посмеяться, но по-доброму, без экстремальных сцен взаимного обрыгивания.

Книга дает возможность отметить как измельчал европеец за 4 века, которому что вера, что не вера — все одно, главное – капитал. Но я этого делать не буду.

О, а вы знали, что Билл Гейтс считает одной из своих любимых книг "Над пропастью во ржи"?

Говорят, что это тот самый роман, который нужно прочитать в подростковом возрасте. Тогда вы сможете качать любовь к главному герою на ручках и думать, что ты почти Холден Колфилд, лет до 30.

Если книга придет к вам позже, есть вероятность, что вы догадаетесь, что роман очень переоценен и его место на полке там же, где должны быть все вторичные американские литературные сюжеты.

Нежелательная в России организация «Медуза» обещает создать свое издательство.

Первая книга выйдет уже в октябре. «Моя любимая страна» — произведение журналистки Елены Костюченко, с которой вышло свежее трехчасовое интервью иноагента Дудя.

Конечно нам всем здесь очень интересно, какая у Елены любимая страна: Россия, или Германия, куда она уехала. И насколько любимая Россия отличается от нелюбимой.

Кажется, это что из семейных травм, где ребенка перестают любить, когда он взрослеет.

Прочитаем ли мы что-нибудь столь же ядовитое, как захлебывающиеся ненавистью "Окаянные дни"? или эта книга станет очередной попыткой навязать коллективную вину, поделиться на плохих и хороших русских, желательно клеточно, мы узнаем уже скоро.

Но есть нюанс: чтобы прочитать для рецензии книгу, придется оставить Медузе свой почтовый ящик. Можно ли доверить ей такую информацию, не опасаясь, что это не сбор данных для каких-нибудь спецслужб? Возможен сценарий, где сегодня ты отправляешь Медузе почту, а завтра тебе в личку стучатся вербовщики из "любимой страны" Костюченко.