Объясню зачем завел этот канал. Я, как вы знаете, много пишу про книги. В Телеграме очень многие пишут про книги и именно про книги. Некоторые делают это основным содержанием своих каналов. Но если я поступлю так же, вы будете получать массу заметок 24 часа в сутки. Не всем это нужно. Но некоторым нужно и так же интересно как и мне. Вот для них и создан этот канал про книги. Я буду помещать сюда ссылки на свои и чужие рецензии, особенно с сайта 100knig.com, цитаты, заметки, списки приобретений, фото увиденных новых книжек и тд. Мою основную группу интересов вы знаете - история, политика, гуманитарные науки в целом. Про романчики будет мало. В общем если интересно - присоединяйтесь.

Обязательно следует почитать мартовский книжный обзор Татьяны Шабаевой. Там масса интересного.

Вообще у этих обзоров многострадальная судьба. Татьяна их делала для "Эксперта", причем, кажется, бесплатно. Брала книги в Фаланстере и обозревала. Эксперт размещал. Потом Куприянов, в последние года три окончательно зачумленный рукопожатностью, устроил Татьяне буквально бабский скандал, что она в обзор включила мою книгу "Реванш русской истории". "Вы берете книги в Фаланстере, а у нас книг Холмогорова нет и быть не может" (кстати солгал, до 2014 они там были и я вообще был почетный покупатель). На этом обзоры должны были закончиться, но не закончились, так как упавшее знамя благородно подхватил Циолковский. Лучший гуманитарный магазин этого городка. Затем начались какие-то закулисные интриги, и обзор выперли с "Эксперта", мол "у нас реконструкция сайта". Но тут уж для меня было дело чести не дать ему погибнуть.

Ну и не чести только. Право обозревать книги это такая форма soft power гегемонии. И оно, конечно, должно принадлежать Галине Юзефович. А если впирается какая-то националистка Шабаева, значит непорядок. Фейсконтроль должен быть. Фейсконтроль!

Выкусить вам, а не фейсконтроль.

http://100knig.com/knigi-marta/

Юрий Слёзкин «Арктические зеркала. Россия и малые народы Севера». – М.: Новое литературное обозрение, 2017. – 512 с. – 1000 экз.

Иэн Моррис «Собиратели, земледельцы и ископаемое топливо. Как изменяются человеческие ценности». – М.: Издательство Института Гайдара, 2017. – 488 с. – 1500 экз.

Сергей Сергеев «Русская нация, или Рассказ об истории её отсутствия». – М.: Центрполиграф, 2017. – 575 с. – 2500 экз.

Виктор Минут «Под большевистским игом; В изгнании: Воспоминания. 1917 – 1922». – М.: Кучково поле, 2016. – 576 с. – 700 с.

Роман Дмовский «Германия, Россия и Польский вопрос». – СПб.: Алетейя, 2017. – 208 с., тираж не указан.

Марианна Сорвина «Сепаратисты Европы и Азии. От басков до курдов». – М.: Вече, 2016. – 288 с., ил. – 700 экз.

Людмила Ильина «Русская – значит виновна. Как это делается в Канаде». – М.: Весь Мир, 2016. – 272 с., ил. – 500 экз.

«Реформы в России в 2000-е годы: от законодательства к практикам». – М.: ИД Высшей школы экономики, 2016. – 286 с. – 500 экз.

Алан Колок «Современные яды: Дозы, действие, последствия». – М.: Альпина Паблишер, 2017. – 215 с. – 2000 экз.

Книга о которой давно хочу написать, да все не ощущаю себя достойным. 100% мастрид. Сейчас напишу поподробней.

И.М. Концевич. Стяжание Духа Святого в путях Древней Руси.

Одна из лучших книг по смыслу русской истории, оказавшая на меня центральное влияние.

Автор - русский эмигрант первой волны, галлиполиец. Ученик последних оптинских старцев. Написал несколько книг, главные из которых эта, написанная сразу после войны, и вышедшая в 1970-е "Оптина пустынь и её время", подробнейшая характеристика оптинского духовного феномена.

"Стяжание Духа Святого" посвящено духовной истории России и русской Церкви до начала XVIII века, понимаемой как история святости. В отличие от эсера Федотова, с его чисто культурологическими, снобскими "Святыми древней Руси", Концевич понимает святость именно как духовный феномен, в соответствии с учением преп. Серафима Саровского о стяжании Духа Святого как цели христианской жизни. А основным способом стяжания Духа выступает исихастская традиция - непрестанная молитва, нисхождение ума в сердце, стремление к Боговидению. Традиция, сохраняемая прежде всего в монашестве, старчестве.

Соответственно русская история понимается Концевичем как своего рода фабрика святых. В определенные эпохи меньше, в определенные больше. Расцвет русской святости - XIV-XV века, эпоха Сергия Радонежского и его последователей.

В моих работах я чуть "секуляризовал" Концевича, введя понятие "сакральной индустриализации", высказав предположение, что в эту эпоху для русской нации как целого именно создание святых и инфраструктуры спасения стояло в этот период на первом месте из национальных задач, и именно отсюда такая фокусировка на развитием монастырей, уход в них большого числа пассионарных людей. Русь жила, в известном смысле, чтобы уйти в монастырь. И каков же результат этой немирской деятельности? Создание мощного независимого национального государства. Такой парадокс. Да и в чисто светском плане монастыри были центрами обороны за счет высоких крепких стен, центрами продовольственной безопасности, за счет образцовых хозяйств и амбаров, центрами освоения Севера, а это освоение было предпосылкой освоения Сибири. И это не говоря о грамотности и культуре.

В общем самая "спиритуалистическая" ставка в национальном проекте оказалась самой выигрышной.

Книга при этом проникнута атмосферой непрерывности и очевидности чуда. Соответственно читать её иронизаторам насчет мироточения не рекомендуется. Или напротив - рекомендуется. Поскольку становится понятно, что в русской исторической традиции мироточит всё.

Храню у себя первое в России издание этой книги. Зачитанное до дыр. Но сейчас есть очень удобное издание платоновского ИРЦ - Стяжание и Оптина в одном томе: http://www.rusinst.ru/docs/books/I.M.Koncevich-Styazhanie_Duha_Svyatogo.pdf

Случай стопроцентного мастрида, если Вы хоть что-то хотите понять в истории и смысле существования России.

Разгромная и весьма желчная рецензия Севастьянова на книгу Сергеева о русской нации.

http://www.razumei.ru/lib/article/3512

Впрочем, крайним у Александра Никитича, почему-то получился Паша Святенков, что несправедливо.

Святенков давал политологические определения. А построить на этом схоластическую историософию был уже добровольный выбор и вина Сергеева.

Лев Толстой рассказывал, что Пушкин однажды сказал кому-то из приятелей: "Представь какую штуку удрала со мной Татьяна! Она замуж вышла! Этого никак я не ожидал от нее!".

Читая Свиридова иногда поражаешься его глубине как философа культуры, а иногда погружаешься в интересные музыковедческие загадки.

Он пишет о влиянии Марша Черномора Глинки (https://youtu.be/DBJ5AMKWnyU) на последующую музыкальную традицию в частности на Шествие Берендея Корсакова (https://youtu.be/-C3k5uwLtn8)

А я отматываю удочку дальше: Марш Прокофьева из "Любовь к трем апельсинам" (https://youtu.be/tnlOKpxd7wc) это балагурский отыгрыш и Глинки и Корсакова, причем порой с копипастой.

Ну а то, что Имперский Марш (https://youtu.be/VGfGxqHPF0s) из звездных войн это тупой плагиат Прокофьева знают кажется все.

И тут мы возвращаемся к Свиридову который много и глубоко пишет о теме зла в русском и мировом искусстве постепенно заполняющей 100% контента. В какой-то момент всё мировое искусство становится только о зле.

Маленькие радости малого народа...

Делегация Ленинградского Союза Композиторов ехала на Съезд РСФСР с лозунгом "покончим с "Деревянной Русью".

Слова эти, как свидетельствовал композитор Веселов, произнес музыковед М.С. Друскин в поезде "Красная стрела" на пути на съезд где Свиридов не был переизбран секретарем Союза Композиторов РСФСР.

*Деревянная Русь - кантата Свиридова на стихи Есенина.

"Ибо есть какой-то тайный закон, по которому недолговечно всё, разметывающееся в ширину, и коренится, как дуб, односторонняя глубина" Аполлон Григорьев. Взгляд на русскую литературу со смерти Пушкина

Мадам Брик - местечковая Лаура.

Убийственно сказано. Вообще рассуждение Свиридова о Маяковском просто чудовищно злое и точное:

"На флейтах водосточных труб". Но это было смолоду. А дальше он стал походить на большую канализационную трубу, не даром называл себя ассенизатором...

Сколько злобы к людям в его произведениях. Он истекал ею. Карьерист. Подлиза. Сплетник. Бюрократы. Все поэты - бездарные. Есенин - подмастерье. Рабочие - Фоскин, Присыпкин, Двойкин, Тройкин - это от карточной игры... Но рабочий, который захотел вырваться из общежития (этой первой разновидности будущих лагерей), объявлялся сразу Клопом, клеймился всячески. Советская буржуазия наиболее злобная из всех, может быть только не злобнее американо-еврейской. А это была советско-еврейская.
Салон Брик поругивал Маяковского за чрезмерное увлечение агиткой. Надо было прославлять Брик, эту местечковую Лауру.

Кого только он не опаскудил: Лев Толстой, Пушкин, Станиславский (физического истребления которого он требовал на одном из собраний), Булгаков, про которого он писал стихи-полицейский донос, Шаляпин, Горький, Есенин, Клюев и крестьянские писатели, которых он сравнивал с собаками, А.Н.Толстой, Рахманинов... Маяковский был поэт Революции, и не он один, тоже - Блок, Есенин, Белый, но только он один стал поэтом Власти.
Это был по своему типу совершенно законченный фашист, сформировавшийся в России подобно тому как в Италии был Маринетти. Сгнивший смолоду он смердел, чем дальше, тем больше, злобе его не было пределов. Он жалил как скорпион всех и всё, что было рядом, кроме Власти и Полиции. Наконец в бешенстве, изнемогая от злобы, он пустил жало в свою собственную голову.
На его примере видно как опасен человек без достаточного своего ума, берущийся за осмысление великого жизненного процесса, который не в состоянии понять, ибо живет фаршированный чужими идеями.

Жёстко, но всё в точку.