Сегодня в 19:00 провожу домашний стрим, посвященный аресту пензенского губернатора и другим текущим событиям. Арест Ивана Белозерцева, случившийся через полгода после того, как тот триумфально организовал себе выборы, объявив про 78% голосов "за", это только начало. Не менее важно то, что по результатам этой "победы" начато уголовное дело. Фактически часть "силового" блока играет против президентской администрации (а возможно и против других силовиков). Началась "война всех против всех".


Вот об этом и поговорим сегодня на домашнем стриме в 19:00. Всех ждем!


Не перепутайте время - почему-то в соцсетях появилась ошибочная информация про два часа дня.

https://www.youtube.com/watch?v=jKtlE-0Ceps

Решение Максима Шевченко баллотироваться в Госдуму от Российской партии социальной справедливости (РПСС) вызвало скандал среди его товарищей по Левому Фронту. Конечно, эта тема прежде всего волнует людей, принадлежащих к левому движению, но мне кажется, что она значима и показательна в принципе для современной отечественной политики.

Дело не в том, что Максим, до недавнего времени тесно сотрудничавший с КПРФ, сменил политическую ориентацию. Каждый имеет такое право. И хотя метания Шевченко между политическими лагерями, мягко говоря, несколько избыточны, но и это не преступление.

И дело не в том, что Максим начал критиковать КПРФ. Во-первых, есть за что, а во-вторых, он не член партии и не давал присяги верности её руководству.

И дело даже не в том, что Шевченко решился выдвинуться в депутаты Госдумы по центральному округу в Москве против кандидата КПРФ Нины Останиной. Если округ протестный, то, как показали столичные выборы 2019 года, оппозиционные кандидаты могут побеждать представителей партии власти даже конкурируя между собой.

Недопустимость поступка Шевченко состоит в том, что он даже не удосужился объяснить в чем состоят его политические или идейные разногласия с людьми, которые были ещё две недели назад его ближайшими соратниками. Если бы Максим выступал с критикой партийного руководства, публично спорил бы с товарищами по Левому Фронту, объяснил бы в чем его позиция принципиально отличается от линии руководства КПРФ — настолько, что пребывание в одной организации стало невозможным, он мог бы выглядеть идейным борцом, а может быть даже жертвой аппаратных интриг. Но увы, любые объяснения Шевченко стал давать лишь задним числом, причем уже после того, как объявил о своем решении, в ответ на критику лидера московской КПРФ Валерия Рашкина и заявление Исполкома Левого Фронта. Иными словами, вместо идейной дискуссии мы получаем закулисную интригу, значение которой разъясняется лишь задним числом.

Шевченко не нашел ничего лучше, кроме как выступить от имени РПСС, которая имеет твердую репутацию электорального спойлера, связанного с президентской администрацией. Напомним, что раньше она называлась Коммунистической партией социальной справедливости (КПСС) и её кандидаты всегда чудесным образом появлялись в округах, где выдвигался сколько-нибудь перспективный оппозиционер. Я принципиально отказываюсь строить какие-либо догадки относительно скрытых мотивов решения, принятого Максимом, да это и не так уж важно. А важно то, что подобные действия не проходят бесследно для репутации публичного политика.

Конечно, в России репутация человека мало влияет на его карьерные перспективы, но в этом-то и беда. Говорим ли мы про левых, про либералов или про представителей власти, повсюду мы видим склонность решать вопросы через закулисную интригу, дефицит публичной дискуссии, неготовность честно заявлять и последовательно отстаивать свою позицию. Страшна даже не готовность пожертвовать принципами, а их полное отсутствие. Так что Шевченко в данном случае лишь показал что является вполне стандартным продуктом российской политической системы со всеми присущими ей пороками.

А систему эту как раз и надо радикально менять.

Новости, которые приходят с Донбасса, соответствуют классической картине предвоенной напряженности. Обстрелы, взаимные обвинения сторон, концентрация войск, призывы к патриотизму. Для многих это воспринимается как возврат к ситуации 2014 года, но сейчас и Украина другая, и Россия. Да и Донбасс уже не тот. Крах иллюзий относительно прекрасного европейского будущего Украины очевиден, коррупция в народных республиках Новороссии и их тотальная зависимость от Москвы не вызывают ни у кого сомнений, а в России эмоциональный подъем времен Крымской весны сменился цинизмом и разочарованием. Но власть имущие не случайно нагнетают обстановку. Именно повсеместный кризис и падение доверия к системе заставляют их бить в барабаны войны.

Когда власть теряет доверие населения, социальные противоречия обостряются, а неэффективность политического управления становится очевидна даже детям, вспоминают классический рецепт «маленькой победоносной войны». Только где гарантии, что война будет маленькой и победоносной, а не затяжной, бессмысленной и неудачной? И даже если готовится очередной договорной матч, чем обернется подведение его итогов? Удастся ли одновременно удовлетворить обе стороны? Будут ли выполнены договоренности?

Готовятся пострелять, подогреть эмоции патриотической риторикой и, объявив победу, разойтись. С точки зрения власти устроить маленькую договорную войну — вполне разумно. А про тех, кто с обеих сторон должен будет заплатить своей кровью за подобный спектакль, никто не думает. Хотя для обычных людей нет ничего более ужасного и бессмысленного, чем погибнуть ради такого спектакля.

Попытки преодолеть кризис режима через вооруженный конфликт с внешним врагом — рискованный ход, часто не оставляющий шансов отыграть ситуацию назад. Возможно начальство в Москве и в Киеве всё же помнит историю своей ещё недавно общей страны, где неудачные военные походы часто оборачивались социальными потрясениями. Но не надо слишком надеяться на разум правителей. Как говорил некогда Путин, если долго находиться у власти, можно сойти с ума.

Ситуация на Донбассе накаляется всё больше — пропорционально тому, как украинская и российская стороны подтягивают военные силы к границе. Видео, которое приходит с Украины, показывает, что сосредоточенные там контингенты просто не смогут долго находиться в бездействии. Для их расквартирования нет необходимой инфраструктуры, которая будет стоить неимоверно дорого. Потому либо нужно отводить назад, либо пускать в дело. Тут срок ожидания — две недели максимум.

Подозреваю, что на российской стороне ситуация аналогичная, но первый ход всё же должна сделать Украина, поскольку у неё и ресурсов меньше и мотивации воевать больше. Кремль находится в ситуации цугцванга: если не поддержит ДНР и ЛНР, то в лучшем случае получаем карабахский сценарий с наступлением, перемирием, значительным сокращением территории самопровозглашенных государств и клеймом предательства на Путине — не защитил союзников. Если российские силы вмешаются по полной программе, то это будет объявлено агрессией по отношению к соседнему государству. Ведь Кремль сам же официально придерживается позиции, что Донецк и Луганск — территория Украины, независимость республик Путин не признал. Причем тут дело не только в дипломатических проблемах и санкциях — Киев получит возможность повышать ставки и масштаб конфликта.

Главный риск повышения ставок связан с Крымом. Например, сможет ли Россия защитить Крымский мост? Вообще строить такое сооружение в зоне возможного военного конфликта было, мягко говоря, не самой лучшей идеей. Да и построен он, по словам специалистов, с изрядными нарушениями, так что точка уязвимости тут очевидная. Но и для Украины риск, связанный с распространением конфликта на Крым, достаточно велик. Так что скорее всё же стороны, постреляв, сядут за стол переговоров.

Но есть и ещё один вариант — затяжная позиционная война. Никто не будет стремиться победить, переломить ситуацию в свою пользу. Война не до победного конца, а до конца правящих в России и на Украине режимов. Потому что это же замечательный повод ввести всевозможные запреты и ограничения, окончательно подавить и загнать в подполье оппозицию по обе стороны линии фронта, отменить выборы. То, что начал ковид, продолжит Донбасс… Вспоминаем бессмертный «1984» Дж. Орвелла: «Океания всегда воевала с Евразией»

После года сидения в бункере Владимир Путин наконец-то выбрался в региональную поездку. То, что местом появления президента выбран Саратов, явно не случайно — это сигнал спикеру Госдумы В.Володину, что он по-прежнему может рассчитывать на поддержку первого лица.

Показательно, что хоть президент и привился, все, кто с ним встречается, всё же должны были выдержать двухнедельный карантин. Это вообще очень ярко характеризует работу российской бюрократии. Если всё начальство в целой области изолировать на две недели, ничего не случится. А может, так будет даже лучше? Не попробовать ли повторить это на федеральном уровне? И не на две недели, а хотя бы на два месяца. Страна бы вздохнула с облегчением.

В день космонавтики почти все опубликовали примерно одинаковые грустные посты... Ничего оригинального я, увы, не могу сказать. Но всё же опубликовал небольшой видео-ролик. https://www.youtube.com/watch?v=WAv7vF40CcE

Решение российских властей о запрете авиаперелетов на курорты Турции и на Занзибар выглядит зловещим предзнаменованием. Если в прошедшие выходные, когда Москва и Киев начали делать успокаивающие заявления о нежелании браться за оружие, возникла надежда на то, что конфликт постепенно рассосется, то сейчас мы получили сигнал прямо противоположный.

Разумеется, никакого отношения к пандемии ковида запрет турецких курортов не имеет. Наиболее популярная версия состоит в том, что Кремль решил наказать Эрдогана за встречу с Зеленским и за поставки оружия на Украину. Если это так, то решение очень глупое. С одной стороны, Турция отнюдь не принадлежит к числу стран, живущих преимущественно туризмом (иначе турки вряд ли оказались бы в числе активных экспортеров современного оружия). А во-вторых, туристический бизнес в Турции как раз не поддерживает Эрдогана и симпатизирует его политическим противникам, сторонникам светского и «космополитического» развития. Так что российский запрет, разоряя турфирмы, укрепляет господство Эрдогана в турецкой политике. Даже многократно осмеянный запрет на ввоз к нам турецких помидоров имел больше смысла.

Конечно, люди, заправляющие в Кремле, не отличаются ни умом, ни компетентностью, но вряд ли они настолько наивны, чтобы не понимать таких вещей. Увы, более вероятно то, что в Кремле решили по возможности снизить авиационный трафик по соседству с зоной потенциальных боевых действий. Все ещё помнят историю с малайзийским «Боингом». Вполне логично в таком контексте, что закрывают и полеты на Занзибар, ведь они проходили примерно в том же воздушном коридоре.

Похоже, что российские и украинские власти не только ещё не отказались от идеи устроить войну, но и вступили в решающую фазу подготовки (сроки запрета на авиаперелеты примерно дают нам представление о продолжительности планируемых боевых действий — до начала июня, когда завершив войну можно будет попробовать возобновить туристический сезон). Трагический парадокс нашего времени: раньше война между государствами начиналась, если стороны не могли договориться. Сейчас всё наоборот. Если Москва и Киев договорятся о войне, она непременно будет. Остается надеяться лишь на то, что противоречия между правящими кликами окажутся слишком велики и сговориться они всё же не сумеют.

О том, что коронавирус явно находится в сговоре с кремлевской администрацией, не написал только ленивый. Ковид обязательно атакует оппозиционные митинги, обходя стороной проправительственные мероприятия, деликатно прячется в сторонку перед выборами и голосованиями, но активизируется в странах, правительства которых делают недружественные по отношению к России заявления.

У меня только два вопроса. Первый: причем тут Занзибар?

И второй: может быть самым простым способом полностью искоренить заразу будет смена власти в Кремле?

Первоначально я планировал начать день с поста в поддержку ребят из DOXA, попавших под репрессивную зачистку. Но события последних двух дней вынуждают меня сосредоточиться на другой теме.

Сначала канал Рен-ТВ, специализирующихся на репортажах о привидениях, экстрасенсах, инопланетянах и достижениях российского правительства, обнародовал запись разговора лидера иркутских коммунистов Сергея Левченко с его московским коллегой Валерием Рашкиным и депутатом Законодательного Собрания Иркутской области Андреем Андреевым, состоявшегося более года назад. Кто передал телеканалу данные оперативной съемки, спрашивать излишне. Материал смонтирован так, что элементы реальной беседы отредактированы и совмещены с дописанными фрагментами (кое-где швы можно разглядеть). Материал подан таким образом, чтобы невнимательный зритель или читатель подумал, будто собеседники планировали свергать Геннадия Зюганова, хотя на самом деле их беспокоит нежелание партруководства вести серьезную борьбу с властью и связь Юрия Афонина с президентской администрацией — если этот человек возглавит КПРФ, то партия утратит остатки политической самостоятельности.

Вообще-то ничего криминального в разговоре Левченко и Рашкина не было. Хотя, вероятно, авторы репортажа ожидали, что зритель придет в ужас из-за того, что в беседе раза два упоминался Навальный. Материал явно вброшен перед съездом КПРФ, чтобы выявить и обострить существующие в руководстве противоречия, но и в этом нет ничего страшного, может оно и к лучшему.

Похоже, поняв, что получилось не совсем то, что планировалось, медиа-технологи решили обострить игру и выложили новый материал. Тут уже нам рассказали про созданный Рашкиным «тайный орден» (масоны? тамплиеры?), в котором не последнюю роль, оказывается, играю я, организуя… связь Рашкина с Розой Люксембург, которая через свой фонд стремится занять места в Государственной Думе. Тут опять использовали данные оперативной съемки из кафе. Поскольку помещение подвальное, тесное, съемка велась с неудобной точки: виден в основном затылок Рашкина, а потом — с другой точки — моя лысина. Кстати, подтверждаю, лысина в самом деле моя и чай мы с Валерием Федоровичем и вправду пили (молочный улун, если кого-то интересуют подробности). Но толком записать беседу, видимо, не получилось (локация неподходящая), а потому озвучен текст бездарно подрезанными фрагментами из моих телефонных разговоров. Спасибо, товарищ майор, теперь я точно знаю, что вы меня слушаете, и даже имею доказательства этого.

На этом, однако, интерес медиа-технологов к моей персоне не закончился. Сначала некая юная леди, представлявшаяся корреспондентом «Известий», пыталась ворваться ко мне домой. Я читал в Zoom’е лекцию и не слышал звонка, а к двери подошла моя жена, которая дала понять девушке, что если она немедленно не ретируется, то её ждет судьба Любы Соболь.

Следующий набег состоялся уже вчера, когда студию «Рабкора» атаковали двое мужчин с устаревшей телекамерой, представившихся журналистами «5-го канала». На камере при этом был налеплен логотип «Известий» (тщательнее надо, ребята, тщательнее!). Поскольку прятаться за дверями и устраивать скандал в офисе я счел неразумным, то я пригласил эту парочку зайти и поговорил с ними, подробно объяснив неэтичность и непрофессионализм их поведения. Теперь с любопытством жду. Интересно, что они намонтируют. Судя по вопросам, их очень интересовал фонд Розы Люксембург, про который они реально не знали вообще ничего, кроме того, что он находится за границей (на самом деле российское отделение фонда официально у нас зарегистрировано и много лет успешно сотрудничает с отечественными университетами и даже с региональными властями в некоторых частях страны).

В общем, шоу продолжается. О том, что президентская администрация, разобравшись со «Справедливой Россией», которую принудительно слили с двумя провластными партиями, возьмется за КПРФ, я писал уже раньше. Прогноз подтверждается. А обо всём остальном — в следующих постах.

https://www.youtube.com/watch?v=SnASMxFgpi0

Инициатива прокуратуры о внесении Фонда Борьбы с коррупцией и Фонда защиты прав граждан в список экстремистских организаций знаменует важную веху на пути перехода России от системы управляемой демократии к открытой диктатуре. Причем, в отличие от авторитарных режимов, построенных на основе более или менее понятных институциональных практик (как это было в однопартийных режимах советского типа или самодержавных монархиях), речь идет о господстве деспотического произвола, когда правила могут меняться в любой момент по желанию высшего начальства (то же самое, естественно, будет повторяться и на более низком уровне). Государственная система при таком способе управления постоянно дестабилизируется сверху, что делает невозможным решение любых системных или стратегических задач. Но это и не важно, поскольку подобных задач у власти нет. Зато у пропагандистских ведомств появляется возможность манипулировать принятием решений, создавая атмосферу агрессии и паники, которая заражает также и политическое руководство.

Сейчас, конечно, будут всё это называть фашизмом, но как раз фашистские режимы свою систему институтов выстраивали, тогда как в России ничего подобного не наблюдается. Нет ни более или менее внятных целей (кроме удержания власти и расширенного воспроизводства коррупционных практик), ни корпоративного социального контракта, ни четкой идеологии, диктующей нормы и правила поведения, ни даже устойчивой и стабильной политической иерархии. Больше это напоминает управление банановыми республиками Латинской Америки в середине ХХ века или постколониальные деспотии тропической Африки.

Проблема режима состоит в том, что он вынужден управлять «неподобающим» обществом, которое всё ещё находится на качественно более высоком уровне развития, чем полностью деградировавшая власть. Проблема общества в том, что даже осуждая деградацию власти, большинство людей не отдают себе полностью отчета в том, насколько невозможно ждать от режима какой-либо адекватности по привычным для нас критериям.

Точно также бесполезны и даже вредны аналогии с СССР (хоть сталинского, хоть брежневского периода). Например, когда западные деятели культуры пишут письма протеста против репрессий в России, они думают, будто имеют дело с неким подобием советского Политбюро, которое было озабочено репутацией Советского Союза за рубежом. Но в современной России нет института репутации.

Бессмысленны и апелляции к закону. В СССР действовала двойная, а в сталинское время даже тройная система норм — идеология, закон и подзаконные акты. Все эти системы противоречили друг другу, а граждане часто пытались (и не без успеха) использовать эти противоречия в своих целях, манипулируя ими. Важно, что идеология провозглашала гуманистические и демократические идеалы, также как идеалы равенства и социальных прав. Законы были разные — от сверх-демократичной конституции 1936 года до страшного «закона о трех колосках», но как раз наиболее репрессивные законы выполнялись непоследовательно (иначе ни в каком ГУЛАГе бы мест не хватило). Зато подзаконные акты часто были ужасными и противоправными. Но именно поэтому, например, советская власть периодически проводила кампании по «восстановлению социалистической законности». Никакой проблемы с реабилитациями не было ни в 1938-39, ни в 1955-57 годах. Достаточно было просто отменить или пересмотреть соответствующие постановления (при случае расстреляв их авторов), как все их жертвы автоматически восстанавливались в правах на основе уже существующих законов, которые сами по себе были относительно гуманными.

В современной России нет законов в том смысле, как это понимают теоретики права со времен Монтескье. Законом называют любой, даже совершенно безумный и безграмотный текст, проголосованный депутатами и проштампованный президентом. Таким образом апелляция к праву также бессмысленна как и к репутации. Бессмысленными становятся и любые электоральные тактики вроде «умного голосования», поскольку выборы лишь оформляют назначение депутатов по заранее составленному списку, который, в свою очередь, составляется не по политическим, а по персональным критериям (связи, родство, неформальные договоренности и т. д.).

Сможет ли такое псевдо-государство существовать долго? Сомневаюсь. Но в любом случае оно принципиально не может функционировать стабильно.

Леонид Волков, фактически возглавляющий Фонд Борьбы с Коррупцией после ареста Алексея Навального, призвал 21 апреля в 19:00 своих сторонников выйти на центральные площади российских городов. Надо признать, что дата выбрана удачно. На этот день назначено выступление президента Путина, которое власть планировала сделать ключевым пропагандистским мероприятием на ближайшее время. Теперь эффект будет смазан. Мало того, что ждать будут уже не речи правителя, а результатов выступлений оппозиции, но в условиях нашей «очень длинной» страны, новости о демонстрациях во Владивостоке или Хабаровске будут приходить одновременно с выступлением президента, перефокусируя общественное внимание на эти события.

Увы, это единственное, что можно сказать позитивного о действиях Волкова. Начнем с того, что нынешнее решение должно отвлечь внимание публики от провала его предыдущих инициатив, начиная с бессмысленного свечения фонариками среди зимней тьмы, заканчивая попыткой собрать через Интернет 500 тысяч адресов людей, готовых выходить на улицу. Мало того, что заветная цифра так и не была достигнута, но значительная часть адресов оказалась «слита». О чем, кстати, предупреждали почти все аналитики. Волков упорно заявлял, что такого быть не может, хотя подобный результат был на сто процентов изначально гарантирован. Избранная временным лидером ФБК методика была очевидно порочной (о чем я писал ранее).

Однако ещё больше проблем с политическим оформлением призывов ФБК. Волков и его товарищи упорно повторяют: всё дело в одном лишь Навальном, защищать нужно именно его, речь идет только о его здоровье. При этом судьбы тысяч других людей, пострадавших от репрессий последнего времени, игнорируются. В обращении Леонида Волкова и Ивана Жданова не прозвучал даже призыв «Свободу политзаключенным!».

Конечно, у нас есть основания беспокоиться о здоровье Алексея Навального и поддерживать требование допустить к нему врачей. Это вопрос элементарной порядочности. Но если стоит задача вывести на улицу максимально массовое движение, то и требования должны быть максимально широкими. Не надо забывать, что люди, выходящие на протест, сейчас рискуют своей собственной свободой и здоровьем. А потому цели и задачи протеста должны быть соответственно масштабными.

Намеренно сужая масштаб требований, Волков, сознательно или нет, резко ухудшает положение самого же Навального, спасение которого возможно лишь в том случае, если поднимется волна достаточно мощная, чтобы вынудить власть на уступки. Иначе возникает подозрение, будто Навальный нужен Волкову не как товарищ на свободе, а как жертва, к которой можно апеллировать в ходе дальнейших событий.

Тем не менее масштаб протестов может оказаться довольно значительным — не благодаря действиям Волкова, а вопреки им. Накопленное недовольство настолько велико, что многим будет уже не особо важен повод для выхода на улицу. Причем, как уже показали события января, в провинции «взрывоопасного материала» уже куда больше, нежели в столице. Если в отсутствии прямого контроля со стороны ФБК инициативу на местах перехватят лидеры и активисты «второго ряда», можно ожидать радикализации, расширения и роста протестов. Но лишь в этом случае. Действия Волкова, конечно, дают информационные стимулы для движения, но в политическом смысле душат его.

Посмотрим, что сможет нам показать сегодня власть и хватит ли запала недовольства на то, чтобы протест, не имеющий ни организации, ни достойного идеологического оформления, всё же состоялся. На мой вкус, впрочем, роковых для действующей власти событий скорее нужно ждать от её собственных решений. Иными словами - от инициатив, которые озвучит или не озвучит Путин.

Выбор не велик: либо не сказать ничего, ограничившись пустыми словами и подачками вместо социальной политики, либо создать условия для «маленькой победоносной войны», которая закончится так же, как и другие подобные авантюры в русской истории — от Крымской войны Николая I до Афганистана.

Пока ждем выступления Путина можно посмотреть мой комментарий в ТикТоке.

https://vm.tiktok.com/ZSJkbwdHG/

Окончательные итоги протестов будут ясны, когда можно будет обобщить всю информацию по стране, но пока можно констатировать, что несмотря на разгром Штабов Навального, репрессии против левого актива и правозащитных групп, энергия протеста оказалась достаточно большой. Как я предполагал ранее, этот успех был достигнут не благодаря, а вопреки действиям находившихся в эмиграции фактических руководителей «ФБК без Навального», которые сделали всё, чтобы максимально сузить массовую базу протеста, полностью игнорируя большую часть причин гражданского и социального недовольства.

Региональные столицы опять показали себя центрами сопротивления существующей власти — Екатеринбург, Пермь, Владивосток поддержали свою протестную репутацию, Уфа вышла неожиданно активно. И полиция вела себя куда более сдержанно, чем 31 января. Отчасти это объясняется тем, что начальство не ожидало реальной массовости, убедив само себя, что протесты провалятся. Для этого были все основания, если исходить из того, что организационный потенциал уличной оппозиции резко подорван. Но в том-то и дело, что массовость протестов и их регулярность определяется не силой оппозиционных групп, даже не их авторитетом, а растущим чувством отвращения к существующему режиму, чувством, которое охватывает уже миллионы людей. И в свою очередь порождено объективным ходом вещей.

Полиция в Петербурге опять показала себя во всей красе учинив жесткие расправы над недовольными. Так что говорить о смягчении противостояния не приходится. Но к следующим акциям власть наверняка подготовится лучше. Опыт 23 и 31 января в этом смысле показателен — после первого массового выхода людей на улицы начальство гораздо серьезнее подошло к делу и заблокировало центральные площади повсеместно. Посмотрим, что будет в следующий раз. Пока создается ощущение равновесия. Власть бессильна справиться с недовольством, репрессии не помогают. Но и протестующие никак на поведение правящих кругов повлиять пока не могут.

Сегодня день рождения В.И. Ленина. Раньше в СССР этот день отмечали субботниками, чтобы убрать накопившийся в городах за зиму мусор. Сейчас у нас копится мусор совершенно иного рода, который за один субботник не уберешь. Но тем более повод вспомнить Ленина.

Вчерашнее послание Владимира Путина к Федеральному Собранию предсказуемо оказалось в информационной тени протестов. Причем обсуждают даже не то, сколько и каких людей вышло на демонстрации, а то, почему в Москве почти не разгоняли, а в Питере устроили настоящий погром.

Но всё же про послание тоже несколько слов надо написать. И тут важно не то, что Путин сказал (он по сути ничего достойного такого события вообще не сказал — про 10 тысяч выдаваемых детям на сбор в школу, это уровень замминистра по среднему образованию). Важно, что он не сказал. А именно он не сказал ничего определенного про Донбасс. Хотя этого ждали.

С одной стороны, конечно, хорошо. Война отменяется. По крайней мере — война по инициативе России (насчет Украины ещё посмотрим). Но с другой стороны, если у кого-то из сторонников «Русского мира» оставались ещё иллюзии относительно Путина, то по ним нанесен очередной удар. И кстати, никакой интеграции с Белоруссией тоже не планируется. Максимум — Лукашенко получит ещё денег на содержание своих силовиков. В обмен на обещания, которые стоят не дороже, чем обещания самого Путина.

Можно сказать, что трусость в очередной раз восторжествовала над стратегией. Оно, быть может, и к лучшему, потому что если в Кремле какую-то стратегию и смогут сотворить, то только заведомо безумную. Опыт показывает, что любые решения нашей власти за прошедшие 20 лет были только тактическими (отсюда и масса невыполненных обещаний, о которых забывали как только менялась ситуация, и постоянные метания). Но сейчас, похоже, уже и на тактику сил не хватает. Главное — пересидеть кризис не делая вообще ничего.

Увы, так тоже не получится.

К счастью, они просто трусы. Начинается отвод войск с украинской границы. Воевать не готовы, а вот торг будет продолжен. Как я уже писал - всё решилось примерно за 2 недели (или война или мир): дольше держать в поле группировку невозможно. Но теперь остаётся вопрос - а во сколько миллионов обойдутся все эти никчёмные приготовления?

Односторонний отвод российских войск от украинской границы выглядит одновременно нелепо, позорно и провокационно. Разумеется, начало войны не сулило ни нам, ни украинцам, ни Донбассу ничего хорошего, но зачем тогда вообще стягивали туда тысячи людей, пушек и танков? И если уж стянули, то почему отводят, не достигнув никакого соглашения, даже не начав переговоров? Что изменилось 21 апреля? И как теперь добиться симметричного отвода украинских сил, если никакой договоренности нет? Разве только надеяться, что долго держать войско вдоль линии соприкосновения окажется для украинских властей слишком дорого, а начинать войну рискованно. Но если судьба Донбасса зависит только от Киева, зачем было вообще российские силы у границы массировать?

Первое правило войны гласит — не вынимать меч, если не готов сражаться. А вынув меч — сражаться. Понятно, что кремлевские политтехнологи, посчитав возможный пиар-эффект от войны, сочли его недостаточным. Или даже заподозрили, что вместо взрыва патриотизма и роста рейтинга Путина можно получить обратный результат. И на этом основании войну отменили. Это совершенно разумно в рамках их образа мысли. Только вот проблема: становится ясно, что никаких иных целей кроме пиара передвижения войск вообще не имели. И эту виртуальную войну, подкрепленную бессмысленными маневрами в offline, Кремль умудрился проиграть даже не начиная.

Увы, в современной России есть только два вида деятельности, которыми власть способна заниматься сколько-нибудь содержательно: проведение пиар-кампаний и распил денег. Обычно одно связано с другим. С реальным развитием страны и защитой её интересов не связано ни то, ни другое.

Победа кота Степана

В декабре 2919 года ко мне в дом ворвались судебные приставы, требовавшие срочно заплатить штраф (на мой взгляд, незаконный) в связи с деятельностью Института глобализации. В качестве меры давления они пригрозили конфисковать кота Степана. О чем я в тот же день рассказал в социальных сетях.

Результат превзошел ожидания. Мало того, что деньги, необходимые для уплаты штрафа, собрали за 3 дня, но и скандал начал стремительно разрастаться, дойдя до депутатов Госдумы. Спустя некоторое время мне уже звонили журналисты, чтобы в связи с этой историей я прокомментировал «дело Степана», ускорившее изменение в законодательстве. И наконец сегодня сообщили, что Совет Федерации одобрил уже проголосованный Думой закон, запрещающий за долги изымать у хозяев их домашних животных. Можно поздравить Степана — он повлиял на изменение российского законодательства. Правда, это пока наша единственная победа на данном поприще…

И ещё у меня возникает вопрос: неужели внеочередное заседание Совета Федерации созвали в срочном порядке только для того, чтобы защитить права кошек?

Приближаются очередные «нерабочие дни». Мало того, что президент, в очередной раз избежав слова «выходные», совершенно всех запутал и переложил на организации и фирмы всё бремя решения вопроса о том, как эти дни оформлять, как за них платить (или не платить), встает ещё один вопрос: почему, если уж это понятие у нас постоянно используется, ни Госдума, ни Министерство труда так и не выработали ни закона, ни хотя бы инструкции по этому поводу? А ведь у них — с апреля 2020 г. было времени более чем достаточно!