Улица Байкальская, 108. Два фото, сделанных с разницей в полвека.
Посмотрите, что с ним произошло: пристроем и белой полосой через здание сместили акцент, исказили объем, фасад дополнительно завесили визуальным мусором, а в довершение все «украсили» антеннами.
К сожалению, когда речь заходит о борьбе за облик зданий, внимание в первую очередь обращают на исторический центр и дореволюционную архитектуру. Но в этом вопросе разделения быть не должно.
Возьмусь-ка я снова за городские правила и попытаюсь помочь зданию советской эпохи. Первый запрос на очереди — фрагментарная облицовка фасада у Harat's. В Иркутске это делать запрещено. Посмотрим, что ответят.
Посмотрите, что с ним произошло: пристроем и белой полосой через здание сместили акцент, исказили объем, фасад дополнительно завесили визуальным мусором, а в довершение все «украсили» антеннами.
К сожалению, когда речь заходит о борьбе за облик зданий, внимание в первую очередь обращают на исторический центр и дореволюционную архитектуру. Но в этом вопросе разделения быть не должно.
Возьмусь-ка я снова за городские правила и попытаюсь помочь зданию советской эпохи. Первый запрос на очереди — фрагментарная облицовка фасада у Harat's. В Иркутске это делать запрещено. Посмотрим, что ответят.
Из моего архива обращений в мэрию Иркутска.
В 2016 году участок Верхней Набережной немного обустроили: заасфальтировали дорогу, сделали на берегу тротуар, затем появились скамейки.
В начале 2017 года я увидел там женщину с коляской, которая перебегала через дорогу на набережную, а к ней быстро приближалась маршрутка, которая, к счастью, вовремя начала притормаживать.
Странное дело: видно, что это место предназначено для перехода пешеходов (подведен тротуар, даже пандусы сделаны), но «зебры» нет.
Конечно, я написал обращение в мэрию с просьбой обустроить переход, приложил сделанное тогда же фото (на котором даже можно разглядеть ту самую женщину с коляской).
Ответ мэрии: перехода там не будет, ведь дорогу переходить нет надобности — там нет «объекта притяжения». Серьезно.
Набережная, очевидно, не считается.
В 2016 году участок Верхней Набережной немного обустроили: заасфальтировали дорогу, сделали на берегу тротуар, затем появились скамейки.
В начале 2017 года я увидел там женщину с коляской, которая перебегала через дорогу на набережную, а к ней быстро приближалась маршрутка, которая, к счастью, вовремя начала притормаживать.
Странное дело: видно, что это место предназначено для перехода пешеходов (подведен тротуар, даже пандусы сделаны), но «зебры» нет.
Конечно, я написал обращение в мэрию с просьбой обустроить переход, приложил сделанное тогда же фото (на котором даже можно разглядеть ту самую женщину с коляской).
Ответ мэрии: перехода там не будет, ведь дорогу переходить нет надобности — там нет «объекта притяжения». Серьезно.
Набережная, очевидно, не считается.
На одной из страниц иркутской мэрии в социальных сетях этой зимой выкладывали пост об открытии главной елки с таким фото — и оно отлично показывает, что чиновники городской администрации считают нормой.
В самом центре Иркутска на главной площади уже много лет стоят облупленные уродливые контейнеры, от которых во время прогулки по скверу Кирова приходится стыдливо отворачиваться.
Чиновники же, кто выкладывает такое фото, либо просто не обращают внимание на проблему, либо считают это нормальным. Оба варианта для властей города, конечно, неприемлемы.
В самом центре Иркутска на главной площади уже много лет стоят облупленные уродливые контейнеры, от которых во время прогулки по скверу Кирова приходится стыдливо отворачиваться.
Чиновники же, кто выкладывает такое фото, либо просто не обращают внимание на проблему, либо считают это нормальным. Оба варианта для властей города, конечно, неприемлемы.
Недавно 60 лет исполнилось главному фонтану в центре сквера Кирова. Занятно, что его чашу когда-то отливали вовсе не для Иркутска.
Это интересная история: в конце 1950-х годов стало известно, что в Иркутск с официальным визитом приедет президент США Дуайт Эйзенхауэр, поэтому городские власти срочно привели в порядок центр города, а на главной площади Кирова (которая была до этого обычным пустырем) разбили сквер. Фонтан по индивидуальному проекту сделать не успевали, поэтому Иркутску отдали конструкции от фонтана, который изначально предназначался для Курска.
Президент, кстати, так и не приехал из-за возникшего скандала со сбитым на Урале американским самолетом-разведчиком (о тех событиях, кстати, снят фильм «Шпионский мост» Стивена Спилберга). Тем не менее стыдная советская традиция создавать красивую витрину для иностранцев все-таки принесла Иркутску пользу.
Это интересная история: в конце 1950-х годов стало известно, что в Иркутск с официальным визитом приедет президент США Дуайт Эйзенхауэр, поэтому городские власти срочно привели в порядок центр города, а на главной площади Кирова (которая была до этого обычным пустырем) разбили сквер. Фонтан по индивидуальному проекту сделать не успевали, поэтому Иркутску отдали конструкции от фонтана, который изначально предназначался для Курска.
Президент, кстати, так и не приехал из-за возникшего скандала со сбитым на Урале американским самолетом-разведчиком (о тех событиях, кстати, снят фильм «Шпионский мост» Стивена Спилберга). Тем не менее стыдная советская традиция создавать красивую витрину для иностранцев все-таки принесла Иркутску пользу.
Советую чаще заглядывать на официальные страницы администрации Иркутска в соцсетях — там немало жутких (иногда жутко смешных) отчетов о благоустройстве.
Вот, например, один из постов конца 2019 года — на фото показан участок улицы с обязательными признаками ущербной городской среды: повсюду заборы (которых быть не должно) и пешеходные зоны, где уже на момент съемки были видны ошибки при проектировании (а ведь объект едва сдали!). Здесь соблюдается главный принцип чиновников с совком в голове — люди должны ходить там, где им нарисуют, поворачивать на 90 градусов, а не там, где комфортно.
Что будет в здесь уже весной? Грязевое болотце и растасканная по тротуару земля. Но благодаря тем постам мы знаем — для горадминистрации это нормально.
Вот, например, один из постов конца 2019 года — на фото показан участок улицы с обязательными признаками ущербной городской среды: повсюду заборы (которых быть не должно) и пешеходные зоны, где уже на момент съемки были видны ошибки при проектировании (а ведь объект едва сдали!). Здесь соблюдается главный принцип чиновников с совком в голове — люди должны ходить там, где им нарисуют, поворачивать на 90 градусов, а не там, где комфортно.
Что будет в здесь уже весной? Грязевое болотце и растасканная по тротуару земля. Но благодаря тем постам мы знаем — для горадминистрации это нормально.
Березовый — один из худших районов Иркутска, но до недавного времени там оставалось то, что можно было ценить.
Между первой и второй очередями строительства оставалась обширная зеленая зона, которая хотя бы в какой-то мере сохраняла единственное преимущество отдаленного микрорайона — расположение у леса, близость к природе.
Этот зеленый остров нужно было защитить, облагородить, сделать главной общественной зоной — полноценным парком, которому позавидовал бы даже Иркутск.
Но нет — его уже вовсю рубят, чтобы застроить частными коттеджами. Если же посмотреть на кадастровую карту, то все становится ясно: зеленую зону вырубят полностью, две очереди Березового сольются в единый жилмассив.
Березовый окончательно превращается в гетто на пустынном отшибе.
Между первой и второй очередями строительства оставалась обширная зеленая зона, которая хотя бы в какой-то мере сохраняла единственное преимущество отдаленного микрорайона — расположение у леса, близость к природе.
Этот зеленый остров нужно было защитить, облагородить, сделать главной общественной зоной — полноценным парком, которому позавидовал бы даже Иркутск.
Но нет — его уже вовсю рубят, чтобы застроить частными коттеджами. Если же посмотреть на кадастровую карту, то все становится ясно: зеленую зону вырубят полностью, две очереди Березового сольются в единый жилмассив.
Березовый окончательно превращается в гетто на пустынном отшибе.
❗️Иркутску снова могут навредить, и снова жертва (как и в случае с «салфетницами» с часами на инязе) — главная площадь города.
Организация под названием «В поле зрения» задумала воткнуть в сквере у Востсибугля «Беседку времени».
Особенно нелепо, что они прикрываются заботой об истории Иркутска, а от критики защищаются с помощью ботов «ВКонтакте».
Подробнее:
https://zen.yandex.ru/media/id/59e267611410c33ff6bbe961/kak-boty-vkontakte-pomogaiut-isportit-skver-v-centre-irkutska-5e1a752b5fd55f00ae38387c
Организация под названием «В поле зрения» задумала воткнуть в сквере у Востсибугля «Беседку времени».
Особенно нелепо, что они прикрываются заботой об истории Иркутска, а от критики защищаются с помощью ботов «ВКонтакте».
Подробнее:
https://zen.yandex.ru/media/id/59e267611410c33ff6bbe961/kak-boty-vkontakte-pomogaiut-isportit-skver-v-centre-irkutska-5e1a752b5fd55f00ae38387c
Яндекс Дзен
Как боты «ВКонтакте» помогают испортить сквер в центре Иркутска
Организация «В поле зрения» навязывает Иркутску свою инициативу
Последние новости о восстановлении ограды памятника Александру Третьему, которую в ноябре частично снес вылетевший с дороги автомобиль с пьяным чиновником за рулем.
Архитекторы-реставраторы подготовили всю документацию для восстановления ограды. Проектные работы из своего кармана оплатил виновник — тот самый чиновник.
За его же счет проведут и само восстановление — чиновник тоже все оплатил. Поврежденные секции сейчас находятся у специалистов, которые и приступят к работе как только позволит погода.
Архитекторы-реставраторы подготовили всю документацию для восстановления ограды. Проектные работы из своего кармана оплатил виновник — тот самый чиновник.
За его же счет проведут и само восстановление — чиновник тоже все оплатил. Поврежденные секции сейчас находятся у специалистов, которые и приступят к работе как только позволит погода.
В конце 2019 года в Иркутске завершили благоустройство зеленой зоны в Юбилейном.
Но странное дело — ни в СМИ, ни на городских форумах, ни даже в релизах мэрии хороших фотографий из этого сквера нет.
Вернее, можно найти одну — спасибо пабликам дорогой мэрии Иркутска в соцсетях!
Судя по этому фото, к этому скверу не случайно стараются не привлекать внимание. Вопросы вызывает даже то немногое, что вообще можно разглядеть:
1. Почему скамейка повернута спинкой к тротуару?
2. Почему получились «склеенные» дорожки с бордюром посередине? Лишний стройматериал? Или проект на ходу меняли?
3. Что стряслось с газонами?
***
Самое забавное, что в постах мэрии к этому фото говорится о конкурсе по выбору названия сквера. Информацию о его результатах найти не удалось, поэтому предлагаю провести альтернативый конкурс!
Но странное дело — ни в СМИ, ни на городских форумах, ни даже в релизах мэрии хороших фотографий из этого сквера нет.
Вернее, можно найти одну — спасибо пабликам дорогой мэрии Иркутска в соцсетях!
Судя по этому фото, к этому скверу не случайно стараются не привлекать внимание. Вопросы вызывает даже то немногое, что вообще можно разглядеть:
1. Почему скамейка повернута спинкой к тротуару?
2. Почему получились «склеенные» дорожки с бордюром посередине? Лишний стройматериал? Или проект на ходу меняли?
3. Что стряслось с газонами?
***
Самое забавное, что в постах мэрии к этому фото говорится о конкурсе по выбору названия сквера. Информацию о его результатах найти не удалось, поэтому предлагаю провести альтернативый конкурс!
Как бы вы назвали этот сквер в Юбилейном?
Anonymous Poll
43%
Сквер «И так сойдет!»
14%
Сквер «Загадка архитектора»
43%
Сквер имени мэрии Иркутска
Немногие иркутяне знают, что предместью Марата, которое до революции называлось Знаменским предместьем, официально вернули историческое название еще в 1990-е годы при мэре Иркутска Борисе Говорине. Об этом говорится в газетной заметке, которою я прикрепил к этому посту.
Вы спросите: почему же тогда предместье по-прежнему называют в честь французского революционера?
Ответ: потому что тогда в мэрии решили, что подписанной бумажки хватит. Но не учли, что предместье — не улица, адресов там нет. Следовательно, даже жители предместья ничего не узнали.
Как нужно было поступить?
Очень просто: топоним «предместье Марата» для горожан фактически существует только в одном виде — на схемах маршрутов и табличках общественного транспорта.
И по сей день на многих маршрутах, проходящих через тот район, указано слово «Марата», в эти таблички вглядываются люди, чтобы понять, куда едет автобус/троллейбус.
Замените слово там — и Знаменское вернется реально, а не на бумажке.
Вы спросите: почему же тогда предместье по-прежнему называют в честь французского революционера?
Ответ: потому что тогда в мэрии решили, что подписанной бумажки хватит. Но не учли, что предместье — не улица, адресов там нет. Следовательно, даже жители предместья ничего не узнали.
Как нужно было поступить?
Очень просто: топоним «предместье Марата» для горожан фактически существует только в одном виде — на схемах маршрутов и табличках общественного транспорта.
И по сей день на многих маршрутах, проходящих через тот район, указано слово «Марата», в эти таблички вглядываются люди, чтобы понять, куда едет автобус/троллейбус.
Замените слово там — и Знаменское вернется реально, а не на бумажке.
❕ События из мира политики тут появляются редко, но случилось важное: со своего поста уходит Генпрокурор России Юрий Чайка (в 1990-е бывший прокурором Иркутской области).
Почему это увольнение важно для Иркутска?
Первый советник Чайки — Альбина Ковалева. Ее сын — мэр Иркутска Дмитрий Бердников.
Почему это увольнение важно для Иркутска?
Первый советник Чайки — Альбина Ковалева. Ее сын — мэр Иркутска Дмитрий Бердников.
Теперь официально: сдано самое высокое здание в Иркутской области — 22-этажный ЖК «Небо».
Находится этот дом, что забавно, не в Иркутске, а в Иркутском районе, в 29 метрах (!) от границы города (Первомайский).
Ранее я уже писал об этом доме — в апреле 2019 года, когда завершили монолитный каркас. Выходит, на полное завершение объекта потребовалось примерно девять месяцев.
Что важно понимать:
С точки зрения архитектуры получилась старомодная многоэтажка, какие в России строили еще в нулевые, ничего интересного.
В целом, Иркутску повезло оказаться в сейсмичном регионе, поэтому в этажности город заметно отстает от других региональных центров, и «человейники» растут куда медленнее.
Но это ненадолго: строительная компания, которая возвела «Небо», недалеко от этой 22-этажки планирует построить и другие схожие высотки — и это весьма печально.
Находится этот дом, что забавно, не в Иркутске, а в Иркутском районе, в 29 метрах (!) от границы города (Первомайский).
Ранее я уже писал об этом доме — в апреле 2019 года, когда завершили монолитный каркас. Выходит, на полное завершение объекта потребовалось примерно девять месяцев.
Что важно понимать:
С точки зрения архитектуры получилась старомодная многоэтажка, какие в России строили еще в нулевые, ничего интересного.
В целом, Иркутску повезло оказаться в сейсмичном регионе, поэтому в этажности город заметно отстает от других региональных центров, и «человейники» растут куда медленнее.
Но это ненадолго: строительная компания, которая возвела «Небо», недалеко от этой 22-этажки планирует построить и другие схожие высотки — и это весьма печально.
Сколько стоит уничтожение Иркутска? Нам ответил Кировский районный суд.
Именно он принял принял решение о наказании за снос старинного особняка в стиле модерн на улице Фурье.
Итак, наказание — штраф 100 тысяч рублей. Всё. Это минимальная возможная санкция, которая устанавливается законом. То есть можно назначить штраф в разы больше — но этого делать не стали.
Суд таким решением показал: можно сносить все, что захочется, а если что и придется заплатить — так это жалкий штраф, который для структур владельцев «Фортуны» (которым принадлежит земля под снесенным домом) — сущий пустяк.
Именно он принял принял решение о наказании за снос старинного особняка в стиле модерн на улице Фурье.
Итак, наказание — штраф 100 тысяч рублей. Всё. Это минимальная возможная санкция, которая устанавливается законом. То есть можно назначить штраф в разы больше — но этого делать не стали.
Суд таким решением показал: можно сносить все, что захочется, а если что и придется заплатить — так это жалкий штраф, который для структур владельцев «Фортуны» (которым принадлежит земля под снесенным домом) — сущий пустяк.