Channel name was changed to «Как избежать наказание за... | KALOY.RU»
Channel name was changed to «Как избежать наказания за... | KALOY.RU»
«Бессовестный ты, Пи Дидди!»
Мы не будем описывать теории заговоров и рассматривать песни западных артистов в поисках зацепок, мы просто прочитали обвинительное заключение прокуратуры Южного округа Нью-Йорка, и хотим дать комментарий.
В чем реально обвиняется известный музыкальный продюсер?
Шон Комбс (настоящее имя) для совершения данных преступлений создал и руководил The Combs Enterprise (преступное сообщество, по мнению обвинения), которое представляло собой группу лиц, связанных фактически, хотя и не являющихся юридическим лицом.
Данное объединение включало в себя самого Пи Дидди (руководителя), организации, входящие в бизнес Комбса (например, Bad Boy Entertainment, Combs Enterprises, and Combs Global), лиц, работающих и связанных с бизнесом Комбса и других известных и неизвестных лиц.
Общими целями The Combs Enterprise обвинение считает обогащение, сохранение и приумножение могущества, удовлетворение личных желаний Пи Дидди, особенно тех, которые связаны с сексуальным удовлетворением и многое другое.
Члены The Combs Enterprise совершали помимо названных ранее преступелний совершали похищения, поджоги, дача взяток и иные.
Средства и методы, которыми пользовались члены ПС, по мнению обвинения, это престиж и власть, физическое, эмоциональное и словесное насилие, например, для принуждения участие в так называемых вечеринках «Freak Offs», оружие и другое.
Так, Коббс:
А масло?
Даже та самая 1000 бутылочек детского масла упомянута в документе, она иллюстрирует, что
Мы ждем дальнейшего развития дела и если будут интересные документы, то продолжим их комментировать.
Мы не будем описывать теории заговоров и рассматривать песни западных артистов в поисках зацепок, мы просто прочитали обвинительное заключение прокуратуры Южного округа Нью-Йорка, и хотим дать комментарий.
В чем реально обвиняется известный музыкальный продюсер?
• racketeering сonspiracy (нет абсолютно корректного перевода, но можно говорить о сговоре с целью рэкета или об организованной группе с целью рэкета);
• sex trafficking by force, fraud, or foercion (торговля людьми в целях сексуальной эксплуатации с применением силы, обмана или принуждения);
• transportation to engage in prostitution (перевозка с целью вовлечения в проституцию).
Шон Комбс (настоящее имя) для совершения данных преступлений создал и руководил The Combs Enterprise (преступное сообщество, по мнению обвинения), которое представляло собой группу лиц, связанных фактически, хотя и не являющихся юридическим лицом.
Данное объединение включало в себя самого Пи Дидди (руководителя), организации, входящие в бизнес Комбса (например, Bad Boy Entertainment, Combs Enterprises, and Combs Global), лиц, работающих и связанных с бизнесом Комбса и других известных и неизвестных лиц.
Общими целями The Combs Enterprise обвинение считает обогащение, сохранение и приумножение могущества, удовлетворение личных желаний Пи Дидди, особенно тех, которые связаны с сексуальным удовлетворением и многое другое.
Члены The Combs Enterprise совершали помимо названных ранее преступелний совершали похищения, поджоги, дача взяток и иные.
Средства и методы, которыми пользовались члены ПС, по мнению обвинения, это престиж и власть, физическое, эмоциональное и словесное насилие, например, для принуждения участие в так называемых вечеринках «Freak Offs», оружие и другое.
Так, Коббс:
«поддерживал контроль над своими жертвами, в том числе с помощью физического насилия, обещаний карьерных возможностей, предоставления и угроз отказать в финансовой поддержке, а также с помощью других средств принуждения, включая отслеживание их местонахождения, диктовал внешний вид жертв, контролировал их медицинские карты, контролировал их жилье и снабжение их наркотическими веществами».
А масло?
Даже та самая 1000 бутылочек детского масла упомянута в документе, она иллюстрирует, что
члены преступного сообщества способствовали проведению «вечеринок», в частности, бронируя номера в отелях, заранее снабжая гостиничные номера наркотическими средствами, тем самым маслом, а также осуществляя уборку гостиничных номеров после них, чтобы попытаться уменьшить ущерб, нанесенный номеру, (то есть, деятельность в деталях была определена и осуществлялась в соответствии с тщательным распределением ролей ее участников при совершении преступления).
Мы ждем дальнейшего развития дела и если будут интересные документы, то продолжим их комментировать.
🔥34👍20🥰6❤2🏆1👀1🆒1
Наша практика постоянно обсуждает книги и делится друг с другом прочитанным, поэтому мы не могли не создать рубрику выходного дня #прочитанноесКИНЗа, в которой будем рекомендовать вам книги.
Сегодня поговорим о книге «Конрад Морген. Совесть нацистского судьи» Веллеман Д., Пауэр-Штудер Г.
Если вы читали «Банальность зла», то эта книга, как и подчеркивают авторы в предисловии, не про «банального Эйхмана», а про двойственную и неоднозначную натуру судьи СС, который с одной стороны, пытался добиться ареста Эйхмана, вел расследование деятельности Карла Коха и в обвинительном заключении описывал деятельность в конценнтрационных лагерях, при этом оставался судьей СС.
По нашему скромному мнению, данная книга должна быть рекомендована к прочтению всем студентам юридических факультетов.
А вот несколько цитат, которыми мы хотим поделиться:
Сегодня поговорим о книге «Конрад Морген. Совесть нацистского судьи» Веллеман Д., Пауэр-Штудер Г.
Если вы читали «Банальность зла», то эта книга, как и подчеркивают авторы в предисловии, не про «банального Эйхмана», а про двойственную и неоднозначную натуру судьи СС, который с одной стороны, пытался добиться ареста Эйхмана, вел расследование деятельности Карла Коха и в обвинительном заключении описывал деятельность в конценнтрационных лагерях, при этом оставался судьей СС.
По нашему скромному мнению, данная книга должна быть рекомендована к прочтению всем студентам юридических факультетов.
А вот несколько цитат, которыми мы хотим поделиться:
«По нашему мнению, нельзя априори считать всех представителей системы зла злодеями, а вопрос, насколько они были таковыми, — недопустимым по моральным основаниям. Все эти люди — реальные личности, характеры которых можно исследовать, и мы думаем, что изучать их с моральной точки зрения допустимо».
«Нацистские теоретики права отвергали дифференциацию наказания за покушение на преступление и за совершенное деяние, утверждая, что и то и другое имело в своей основе преступное намерение, осуществлению которого нужно было помешать».
«Однако в правовой системе Третьего рейха считалось, что истинная мораль происходит из «здравого национального сознания», и как раз эту «национальную» мораль соединили с правом».
«Утверждение, что правовые императивы являются также и этическими императивами, может только усилить власть несправедливого режима, поскольку является попыткой установить контроль над самыми глубокими личными убеждениями человека».
🔥19❤8👍4🥰3🤯1👀1🆒1
Право на оповещение и проблема «резиновых» статей
Пятая поправка к Конституции США устанавливает, что указанные в ней права не могут быть ограничены без надлежащей правовой процедуры. Одним из значений данного принципа является обеспечение граждан правом на оповещение (или уведомление), из которого следует, что определение каждого преступления должно быть настолько конкретно и ясно сформулировано в законе, чтобы любой среднестатистический человек мог отличить преступное поведение от непреступного.
Яркой иллюстрацией данного принципа является знаменитое дело «Город Чикаго против Моралеса» (City of Chikago v. Morales, 527 u.s. (1999)), ставшее важным прецедентом в американском праве, касающимся свобод граждан и верховенства закона. Оно рассматривало законность городского постановления Чикаго, направленного на борьбу с уличной преступностью, и его влияние на права граждан.
Этот акт запрещал собираться в публичных местах более чем двум лицам. Если у полиции были основания полагать, что данная группа лиц может представлять опасность для общественного порядка, она могла применить к ним меры. По сути, данное постановление позволяло полицейским задерживать людей только за то, что они находились в толпе.
Естественно, данный акт породил множество жалоб и споров. Правозащитные организации и граждане начали утверждать, что его применение сопровождалось расовой предвзятостью и стало средством произвольного задержания. В частности, ими заявлялось, что этот акт использовался для преследования определённых категорий людей.
Так дело дошло до Верховного Суда США, который в своём решении отменил постановление со ссылкой на нарушение принципа надлежащей правовой процедуры, отметив, что правила, ограничивающие свободу, должны быть чётко сформулированы, чтобы люди понимали, какое поведение является законным, а какое — нет, признав, что:
Важным выводом из решения Верховного Суда США, демонстрирующим, почему подобные акты и положения идут вразрез с логикой права является то, что жители Чикаго не получили надлежащего уведомления о том, как именно собираться группой людей законно, а какое собрание уже является преступным. Следовательно, фактически полученное ими «уведомление» было бы дано задним числом, в момент, когда полиция уже арестовала бы человека.
То есть, в подобной ситуации, когда имеется явно стёртая грань между преступным и непреступным, лицо обнаруживает, что оно пересекло черту законности только тогда, когда в отношении него уже применяют определённые правовые механизмы и оно имеет правовые последствия.
По сути, именно это произошло и в деле Аяза Шабутдинова, который стал первым инфобизнесменом, обвинённым в мошенничестве за то, что якобы ученики не получили результата обучения. Суды и правоохранители понимают, что это дело может стать практикообразующим.
Ни для кого не секрет, что мошенничество по ст. 159 УК РФ часто называют «резиновой» статьей, поскольку практика складывается таким образом, что под неё подводят любые действия, связанные с завладением деньгами или имуществом. Правоприменителю несложно квалифицировать любую законную деятельность лица, связанную с осуществлением предпринимательской деятельности, по данному составу, сказав, что имелся умысел на хищение…
10 лет предприниматель вёл свою деятельность, и только после возбуждения уголовного дела, задержания и помещения в СИЗО выяснилось, что к подобной деятельности у государства имеются «вопросы».
10 лет претензий и вопросов не было. 10 лет деятельность была законной, имелась образовательная лицензия, Лайк-Центр был резидентом «Сколково». А теперь?
Пятая поправка к Конституции США устанавливает, что указанные в ней права не могут быть ограничены без надлежащей правовой процедуры. Одним из значений данного принципа является обеспечение граждан правом на оповещение (или уведомление), из которого следует, что определение каждого преступления должно быть настолько конкретно и ясно сформулировано в законе, чтобы любой среднестатистический человек мог отличить преступное поведение от непреступного.
Яркой иллюстрацией данного принципа является знаменитое дело «Город Чикаго против Моралеса» (City of Chikago v. Morales, 527 u.s. (1999)), ставшее важным прецедентом в американском праве, касающимся свобод граждан и верховенства закона. Оно рассматривало законность городского постановления Чикаго, направленного на борьбу с уличной преступностью, и его влияние на права граждан.
Этот акт запрещал собираться в публичных местах более чем двум лицам. Если у полиции были основания полагать, что данная группа лиц может представлять опасность для общественного порядка, она могла применить к ним меры. По сути, данное постановление позволяло полицейским задерживать людей только за то, что они находились в толпе.
Естественно, данный акт породил множество жалоб и споров. Правозащитные организации и граждане начали утверждать, что его применение сопровождалось расовой предвзятостью и стало средством произвольного задержания. В частности, ими заявлялось, что этот акт использовался для преследования определённых категорий людей.
Так дело дошло до Верховного Суда США, который в своём решении отменил постановление со ссылкой на нарушение принципа надлежащей правовой процедуры, отметив, что правила, ограничивающие свободу, должны быть чётко сформулированы, чтобы люди понимали, какое поведение является законным, а какое — нет, признав, что:
1) указанное постановление настолько расплывчато, что оно не позволяет общественности ему следовать;
2) постановление давало полиции неограниченные полномочия определять, кто его нарушил, по своему усмотрению.
Важным выводом из решения Верховного Суда США, демонстрирующим, почему подобные акты и положения идут вразрез с логикой права является то, что жители Чикаго не получили надлежащего уведомления о том, как именно собираться группой людей законно, а какое собрание уже является преступным. Следовательно, фактически полученное ими «уведомление» было бы дано задним числом, в момент, когда полиция уже арестовала бы человека.
То есть, в подобной ситуации, когда имеется явно стёртая грань между преступным и непреступным, лицо обнаруживает, что оно пересекло черту законности только тогда, когда в отношении него уже применяют определённые правовые механизмы и оно имеет правовые последствия.
По сути, именно это произошло и в деле Аяза Шабутдинова, который стал первым инфобизнесменом, обвинённым в мошенничестве за то, что якобы ученики не получили результата обучения. Суды и правоохранители понимают, что это дело может стать практикообразующим.
Ни для кого не секрет, что мошенничество по ст. 159 УК РФ часто называют «резиновой» статьей, поскольку практика складывается таким образом, что под неё подводят любые действия, связанные с завладением деньгами или имуществом. Правоприменителю несложно квалифицировать любую законную деятельность лица, связанную с осуществлением предпринимательской деятельности, по данному составу, сказав, что имелся умысел на хищение…
10 лет предприниматель вёл свою деятельность, и только после возбуждения уголовного дела, задержания и помещения в СИЗО выяснилось, что к подобной деятельности у государства имеются «вопросы».
10 лет претензий и вопросов не было. 10 лет деятельность была законной, имелась образовательная лицензия, Лайк-Центр был резидентом «Сколково». А теперь?
👍13❤4⚡3🔥3👀3👏1🏆1
Мы хотели написать о другой книге, но не могли пропустить эту новость.
Умер Филип Зимбардо, один из известнейших социальных психологов, более известный как автор Стэнфордского тюремного эксперимента. Поэтому книга выходного дня - «Эффект Люцифера: Почему хорошие люди превращаются в злодеев». Ниже мы приведем небольшой конспект этой работы.
Исходная посылка Зимбардо в том, что в общей массе люди не склонны к плохим поступкам. Проблема в том поведение человека определяется не только склонностями, но и ситуацией. Ситуация, в свою очередь, определяется системой. Одним из примеров таких ситуаций является «казус исполнителя», когда злодей оправдывает свои действия приказом и т.п. Например, именно на этом строил свою защиту нацистский преступник Эйхман.
Можно также вспомнить эксперимент Милгрэма, когда «ученики» должны были заучивать слова, а «учитель» - проверять это. За каждую ошибку следовал удар током. В результате эксперимента были выделены следующие факторы, повышающие жестокость:
1. Если решение принимается группой, а не единолично.
2. Если кто-то заранее дурно отзывался об ученике, который впоследствии получал удар током.
Следующим важнейшим фактором превращения людей в «злодеев» является дегуманизация другого. Например, во время геноцида в Руанде хуту называли тутси «тараканами».
Другим важным фактором является анонимность. Во время Стэнфордского тюремного эксперимента участники говорили, что ношение темных очков избавляет от сострадания.
В связи с этим Зимбардо приходит к выводу, что альтруизм нужно поддерживать всем социумом.
#прочитанноесКИНЗа
Умер Филип Зимбардо, один из известнейших социальных психологов, более известный как автор Стэнфордского тюремного эксперимента. Поэтому книга выходного дня - «Эффект Люцифера: Почему хорошие люди превращаются в злодеев». Ниже мы приведем небольшой конспект этой работы.
Исходная посылка Зимбардо в том, что в общей массе люди не склонны к плохим поступкам. Проблема в том поведение человека определяется не только склонностями, но и ситуацией. Ситуация, в свою очередь, определяется системой. Одним из примеров таких ситуаций является «казус исполнителя», когда злодей оправдывает свои действия приказом и т.п. Например, именно на этом строил свою защиту нацистский преступник Эйхман.
Можно также вспомнить эксперимент Милгрэма, когда «ученики» должны были заучивать слова, а «учитель» - проверять это. За каждую ошибку следовал удар током. В результате эксперимента были выделены следующие факторы, повышающие жестокость:
1. Если решение принимается группой, а не единолично.
2. Если кто-то заранее дурно отзывался об ученике, который впоследствии получал удар током.
Следующим важнейшим фактором превращения людей в «злодеев» является дегуманизация другого. Например, во время геноцида в Руанде хуту называли тутси «тараканами».
Другим важным фактором является анонимность. Во время Стэнфордского тюремного эксперимента участники говорили, что ношение темных очков избавляет от сострадания.
В связи с этим Зимбардо приходит к выводу, что альтруизм нужно поддерживать всем социумом.
«Для торжества зла необходимо только одно условие - чтобы хорошие люди сидели сложа руки. Эдмунд Берк, британский государственный деятель».
«Давление группы — одна из самых мощных социальных сил. Часто оно заставляет людей, особенно подростков, делать странные вещи — они готовы на что угодно, только бы их приняли в группу».
«Зло — это осознанный, намеренный поступок, совершаемый с целью нанести вред, оскорбить, унизить, дегуманизировать или уничтожить других людей, которые ни в чем не виноваты; или использование личной власти и авторитета Системы для того, чтобы поощрять людей или позволять им совершать подобные поступки от ее имени».
#прочитанноесКИНЗа
🔥15❤5🕊5👍3💯1
Борьба с треш-стримами и другие приключения санитаров интернета
В августе уходящего года в статью 63 Уголовного кодекса было введено новое обстоятельство, отягчающее наказание, —
Кроме того, сразу 10 статей Особенной части обогатились таким же квалифицирующим признаком, а именно:
1. Убийство
2. Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью
3. Умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью
4. Умышленное причинение легкого вреда здоровью
5. Побои
6. Истязание
7. Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью
8. Похищение человека
9. Незаконное лишение свободы
10. Использование рабского труда
Мотивы, которые движут человеком при публичной демонстрации своих действий, могут быть разными: от желания самоутвердиться и обрести известность до намерения напугать определённые группы людей или общество в целом. Важно понимать, что для квалификации деяния как публичного не имеет значения, достиг ли субъект желаемого результата от обнародования информации о преступлении. Достаточно установить факт намерения действовать публично.
Безусловно, нововведенный признак относится не только к демонстрации в Интернете. Нельзя исключать непосредственную демонстрацию преступных действий в общественных местах, например, на улицах, площадях или в других локациях с высокой концентрацией людей. Однако разработчики законопроекта заостряют внимание на направленности введенного признака на борьбу с треш-стримами.
Авторы полагают, что через введение в УК и иные законы, касающиеся распространения информации, точечных изменений вполне можно создать «систему противодействия распространению треш-стримов». Однако санитары интернета забывают подумать о том, каким образом новый институт должен работать с устоявшимся фундаментом уголовного закона.
🟤 Как будет квалифицироваться преступление, совершенное двумя лицами, одно из которых осуществляет только демонстрацию, а второе - непосредственно преступление? Пример: Стример ведет трансляцию в момент, когда другой человек на камеру причиняет какому-то участнику стрима телесные повреждения.
🟤 Что будет, если демонстрация осуществляется лицом, не являющимся соисполнителем преступления, при так называемом молчаливом согласии соисполнителями объективной стороны основного состава? Пример: Стример транслирует, как два других человека истязают потерпевшего, они это замечают, однако не предпринимают никаких действий, чтобы остановить трансляцию.
🟤 Как будут квалифицироваться действия лица, совершившего преступление, если умысел на публичную демонстрацию возник после юридического окончания преступления? Пример: Лицо запечатлело на камеру, как оно угрожает человеку, а через некоторое время после оно выкладывает видеозапись в интернет. Влечет ли такая ситуация вменение квалифицирующего признака, предполагающего публичную демонстрацию?
Эти и многие другие вопросы взаимодействия нового обстоятельства, отягчающего наказание, с базовыми институтами уголовного права остаются без ответов.
Есть и еще один вопрос. Может быть, введенный признак в действительности мог бы поспособствоватьзачистке очистке интернета от подражателей Меллстроя. А не загрязнит ли он российскую правоприменительную практику новыми проблемами, решение которых законодатель нам, пока что, не предлагает..?
В августе уходящего года в статью 63 Уголовного кодекса было введено новое обстоятельство, отягчающее наказание, —
т) совершение умышленного преступления с публичной демонстрацией, в том числе в средствах массовой информации или информационно-телекоммуникационных сетях (включая «Интернет»).
Кроме того, сразу 10 статей Особенной части обогатились таким же квалифицирующим признаком, а именно:
1. Убийство
2. Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью
3. Умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью
4. Умышленное причинение легкого вреда здоровью
5. Побои
6. Истязание
7. Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью
8. Похищение человека
9. Незаконное лишение свободы
10. Использование рабского труда
Мотивы, которые движут человеком при публичной демонстрации своих действий, могут быть разными: от желания самоутвердиться и обрести известность до намерения напугать определённые группы людей или общество в целом. Важно понимать, что для квалификации деяния как публичного не имеет значения, достиг ли субъект желаемого результата от обнародования информации о преступлении. Достаточно установить факт намерения действовать публично.
Безусловно, нововведенный признак относится не только к демонстрации в Интернете. Нельзя исключать непосредственную демонстрацию преступных действий в общественных местах, например, на улицах, площадях или в других локациях с высокой концентрацией людей. Однако разработчики законопроекта заостряют внимание на направленности введенного признака на борьбу с треш-стримами.
Авторы полагают, что через введение в УК и иные законы, касающиеся распространения информации, точечных изменений вполне можно создать «систему противодействия распространению треш-стримов». Однако санитары интернета забывают подумать о том, каким образом новый институт должен работать с устоявшимся фундаментом уголовного закона.
Эти и многие другие вопросы взаимодействия нового обстоятельства, отягчающего наказание, с базовыми институтами уголовного права остаются без ответов.
Есть и еще один вопрос. Может быть, введенный признак в действительности мог бы поспособствовать
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
❤6🔥3🤷♂2🤔1
Проверочная закупка: между законным ОРМ и провокацией
Сегодня пытаемся разобраться, где та тонкая грань между законным оперативно-розыскным мероприятием и провокацией.
📎 Что говорит закон?
Проверочная закупка — ОРМ, предусмотренное ст. 6 ФЗ «Об ОРД». Цель этого мероприятия — выявление и пресечение преступной деятельности, связанной с незаконным оборотом наркотиков. Казалось бы, все просто, но…
📎 В чем подвох?
Статья 5 того же Закона категорически запрещает провокацию, т.е. подстрекательство к совершению противоправных действий. И вот тут начинается самое интересное.
ЕСПЧ в деле «Раманаускас против Литвы» дает четкое определение провокации:
Не признавая наличие провокации в деле «Банников против России», ЕСПЧ отмечает:
Среди практики российских судов также можно найти удачные примеры, позволяющие сформировать критерии для разграничения двух рассматриваемых понятий.
Определение ВС РФ от 16.04.2013 №50-Д13-33 по делу Болдыша:
Определением Второго кассационного суда от 25.06.2020 №77-1008/2020 по делу Митряковича были отменены решения нижестоящих судов, производство по делу было прекращено за отсутствием состава преступления, поскольку имела место провокация:
Итак, ключевые моменты, на которые нужно обращать внимание при разграничении провокации и проверочной закупки:
📌 Основания для проведения ОРМ. У правоохранителей должны быть сведения об участии лица в подготовке или совершении противоправного деяния (ст. 7 ФЗ «Об ОРД»).
📌 Наличие умысла. Умысел должен сформироваться независимо от действий оперативников (п. 14 Постановления Пленума ВС РФ № 14 от 15.06.2006).
📌 Пассивность сотрудников. Важно доказать, что сотрудники полиции и участник закупки не вели себя активно, не уговаривали и не настаивали на передаче наркотиков.
Сегодня пытаемся разобраться, где та тонкая грань между законным оперативно-розыскным мероприятием и провокацией.
Проверочная закупка — ОРМ, предусмотренное ст. 6 ФЗ «Об ОРД». Цель этого мероприятия — выявление и пресечение преступной деятельности, связанной с незаконным оборотом наркотиков. Казалось бы, все просто, но…
Статья 5 того же Закона категорически запрещает провокацию, т.е. подстрекательство к совершению противоправных действий. И вот тут начинается самое интересное.
ЕСПЧ в деле «Раманаускас против Литвы» дает четкое определение провокации:
«Полицейская провокация случается тогда, когда задействованные должностные лица, являющиеся или сотрудниками органов безопасности, или лицами, действующими по их указанию, не ограничивают свои действия только расследованием уголовного дела по существу неявным способом, а воздействуют на субъект с целью спровоцировать его на совершение преступления, которое в противном случае не было бы совершено, с тем чтобы сделать возможным выявление преступления, то есть получить доказательства и возбудить уголовное дело…»
Не признавая наличие провокации в деле «Банников против России», ЕСПЧ отмечает:
«...роль национальных властей сводилась к уголовному преследованию заявителя на основании информации, которая была передана им третьими лицами. Заявителя "подставил" журналист, частное лицо, который не являлся представителем государства, не действовал в интересах полиции по ее указанию или под ее контролем. Полиция ранее не обладала сведениями об операции М., до того, как ей были представлены аудио- и видеозапись произошедшего»
Среди практики российских судов также можно найти удачные примеры, позволяющие сформировать критерии для разграничения двух рассматриваемых понятий.
Определение ВС РФ от 16.04.2013 №50-Д13-33 по делу Болдыша:
«...в имеющихся рассекреченных материалах оперативно-розыскной деятельности <...> отсутствуют какие-либо сведения о том, что Болдыш А.Ю. занимается сбытом наркотических средств или готовится к нему. Отсутствует такая информация и в показаниях допрошенных в качестве свидетелей сотрудников УФСКН РФ по Омской области. Помимо этого, ничем не подтвержденные в ходе судебного разбирательства и оставленные судами без соответствующей оценки простые утверждения свидетелей о том, что у оперативных служб имелась информация об участии Болдыша А.Ю. в наркоторговле, не могут быть приняты во внимание и служить достаточным основанием для постановления обвинительного приговора»
Определением Второго кассационного суда от 25.06.2020 №77-1008/2020 по делу Митряковича были отменены решения нижестоящих судов, производство по делу было прекращено за отсутствием состава преступления, поскольку имела место провокация:
«В связи с тем, что осужденный плохо шел на контакт, сотрудники полиции сказали ему, ФИО8, выдвинуть предложение о покупке 2 грамм амфетамина вместо 1 грамма и готовности заплатить еще 1000 рублей за дорогу для того, чтобы ФИО1 точно приехал. По просьбе оперативных сотрудников, он обратился к осужденному с просьбой продать ему амфетамин. ФИО1 ответил согласием, однако, когда они встретились, то осужденный сообщил, что у него нет амфетамина, и если он хочет, то сможет сам забрать закладку. Он, ФИО8, не согласился, попросил ФИО1 привезти ему амфетамин и отдал деньги. Осужденный уехал, а вернувшись через некоторое время, передал ему наркотик»
Итак, ключевые моменты, на которые нужно обращать внимание при разграничении провокации и проверочной закупки:
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
🔥4👍3👀3❤2🤩1🐳1
Анонимные свидетели: когда секретность подрывает правосудие — позиция ЕСПЧ
На прошлой неделе мы разбирались, где проходит грань между провокацией преступления и контрольной закупкой. Сегодня разберемся (постараемся) в том, что отделяет такую меру безопасности, как засекречивание свидетеля, от прямого нарушения права обвиняемого на защиту.
⭐️ Остановимся на Постановлении ЕСПЧ от 22.09.2020 «Васильев и другие против России»
При рассмотрения дела в российских судах заявители обвинялись в участии в деятельности запрещенной в РФ организации Хизб ут-Тахрир, которая провозглашает своей целью свержение существующего государственного строя и восстановление Халифата. В качестве доказательств судами были признаны, помимо прочего, показания анонимных свидетелей.
Заявители полагали, что при рассмотрении их дел в национальных судах были нарушены их права, предусмотренные статьями 6, 9-11, 14 ЕКПЧ.
ЕСПЧ признал жалобу неприемлемой во всех частях кроме той, что касалась анонимных свидетелей. Суд установил, что в рассматриваемом случае имело место нарушение статьи 6 ЕКПЧ. Право заявителей на справедливое судебное разбирательство было нарушено, поскольку в деле не были соблюдены общие принципы допроса анонимных свидетелей:
📎 Анонимизация свидетеля должна быть обоснованной:
📎 Показания засекреченных свидетелей не могут быть единственным доказательством и должны сопоставляться с иными доказательствами:
📎 Должны быть обеспечены гарантии, которые уравновесили бы возможности стороны обвинения и защиты:
ЕСПЧ справедливо настаивает на том, что анонимность свидетеля — это не индульгенция для стороны обвинения. Суд должен критически оценивать такие анонимные показания ине искать легких путей искать другие доказательства.
🤫 Советуем почитать и другие решения Страсбургского суда об анонимных свидетелях, например, Постановление от 01.02.2018 «Асани против Югославской Республики Македонии», Постановление от 23.04.1997 «Ван Мехелен и другие против Нидерландов», Постановление от 15.12.2011 «Аль-Хаваджа и Тахери против Соединенного Королевства»
На прошлой неделе мы разбирались, где проходит грань между провокацией преступления и контрольной закупкой. Сегодня разберемся (постараемся) в том, что отделяет такую меру безопасности, как засекречивание свидетеля, от прямого нарушения права обвиняемого на защиту.
При рассмотрения дела в российских судах заявители обвинялись в участии в деятельности запрещенной в РФ организации Хизб ут-Тахрир, которая провозглашает своей целью свержение существующего государственного строя и восстановление Халифата. В качестве доказательств судами были признаны, помимо прочего, показания анонимных свидетелей.
Заявители полагали, что при рассмотрении их дел в национальных судах были нарушены их права, предусмотренные статьями 6, 9-11, 14 ЕКПЧ.
ЕСПЧ признал жалобу неприемлемой во всех частях кроме той, что касалась анонимных свидетелей. Суд установил, что в рассматриваемом случае имело место нарушение статьи 6 ЕКПЧ. Право заявителей на справедливое судебное разбирательство было нарушено, поскольку в деле не были соблюдены общие принципы допроса анонимных свидетелей:
Суд напоминает, что одних только субъективных опасений недостаточно: суды должны выяснить, во-первых, имеются ли объективные основания для таких опасений, и, во-вторых, имеются ли доказательства, подтверждающие наличие таких оснований.
<...>
Однако в материалах дела нет свидетельств того, что суд проверял, подтверждаются ли опасения свидетелей реальными угрозами. Важно, что заявители не обвинялись в каких-либо насильственных действиях, и что свидетели, которые давали показания против заявителей неанонимно, не высказывали никаких опасений и не заявляли об угрозах или давлении со стороны заявителей.
Учитывая важность показаний анонимных свидетелей по данном делу, Суд должен тщательно проверить данное судебное разбирательство, чтобы убедиться, что
существовали достаточные уравновешивающие факторы, в том числе процессуальные гарантии, позволяющие произвести оценку достоверности доказательств
.
Суд отмечает, что в данном деле не только сами заявители, но и их защитники и судья не могли видеть свидетелей, дающих показания в суде, или слышать их настоящие голоса. Из-за этого они не могли оценить, как свидетели держатся, уловить интонацию их голоса, чтобы оценить достоверность их показаний. Более того, хотя заявители и их защитники могли задавать вопросы свидетелям, то обстоятельство, что они не знали ничего о личности и биографии свидетелей, отрицательно повлияло на их возможность эффективно допросить свидетелей, в частности, установить основания для дачи заведомо ложных показаний;
таким образом заявители и их защитники были лишены возможности поставить под сомнение достоверность показаний свидетелей.
ЕСПЧ справедливо настаивает на том, что анонимность свидетеля — это не индульгенция для стороны обвинения. Суд должен критически оценивать такие анонимные показания и
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
👍6🔥2
«Интересное положение»: беременность как смягчающее обстоятельство
📕 Начинаем серию постов об обстоятельствах, смягчающих наказание, и их трактовке в судебной практике российских судов
Казалось бы, какие вопросы могут возникнуть в связи с применением пункта «в» ч. 1 ст. 61 УК РФ? Оказывается, могут. Разбираемся!
УК РФ не связывает состояние беременности обязательно с совершением преступления и крайне широко формулирует смягчающее обстоятельство — в целом «беременность». Его же предшественник, УК РСФСР 1960 года, содержал куда более узкую формулировку:
Обстоятельство же, предусмотренное пунктом «в» действующего Кодекса, учитывается даже в том случае, если беременность наступила после совершения преступления, что потенциально можетстимулировать рождаемость толкать женщин специально беременеть, чтобы гарантировано получить смягчение наказания.
❗ Состояние беременности в любом случае смягчает наказание. Для учета этого признака не нужно доказывать, что беременность действительно оказала или оказывает какое-либо влияние на состояние виновной.
Мы нашли интересную и даже забавную судебную практику по учету беременности в качестве смягчающего обстоятельства. Показываем и вам.
📎 Беременность супруги может быть признана смягчающим обстоятельством, но лишь по ч. 2 ст. 61 (Апелляционное определение Смоленского областного суда от 16.10.2024 N 22-1634/2021):
📎 Беременность, выявленная после постановления приговора, не является основанием для его пересмотра (Апелляционное определение Московского областного суда от 15.10.2024 по делу N 22-8839/2024):
📎 Беременность и последующее рождение ребенка можно учитывать как два смягчающих наказание обстоятельства (Кассационное определение Второго кассационного суда общей юрисдикции от 15.09.2021 № 77-2772/2021):
Казалось бы, какие вопросы могут возникнуть в связи с применением пункта «в» ч. 1 ст. 61 УК РФ? Оказывается, могут. Разбираемся!
УК РФ не связывает состояние беременности обязательно с совершением преступления и крайне широко формулирует смягчающее обстоятельство — в целом «беременность». Его же предшественник, УК РСФСР 1960 года, содержал куда более узкую формулировку:
Статья 38. Обстоятельства, смягчающие ответственность
При назначении наказания обстоятельствами, смягчающими ответственность, признаются:
<...>
8) совершение преступления женщиной в состоянии беременности
Обстоятельство же, предусмотренное пунктом «в» действующего Кодекса, учитывается даже в том случае, если беременность наступила после совершения преступления, что потенциально может
Мы нашли интересную и даже забавную судебную практику по учету беременности в качестве смягчающего обстоятельства. Показываем и вам.
📎 Беременность супруги может быть признана смягчающим обстоятельством, но лишь по ч. 2 ст. 61 (Апелляционное определение Смоленского областного суда от 16.10.2024 N 22-1634/2021):
«К числу смягчающих наказание обстоятельств суд правомерно отнес: <...> нахождение на иждивении беременной жены на момент совершения преступления (п. "в" ч. 1 ст. 61 УК РФ), наличие двоих малолетних детей (п. "г" ч. 1 ст. 61 УК РФ).
<...>
Вместе с тем, в описательно-мотивировочной части итогового решения по делу суд сделал необоснованную ссылку на применение п. "в" ч. 1 ст. 61 УК РФ, что подлежит исключению, так как указанным пунктом смягчающим наказание обстоятельством признается наличие беременности именно виновного лица»
📎 Беременность, выявленная после постановления приговора, не является основанием для его пересмотра (Апелляционное определение Московского областного суда от 15.10.2024 по делу N 22-8839/2024):
«Установлено, что на момент постановления судом приговора сведений о нахождении Л в состоянии беременности не имелось. Данные сведения также не были известны и самой Л, что следует из апелляционной жалобы осужденной, что исключало возможность применения положений п. "в" ч. 1 ст. 61 УК РФ.
<...>
При таких обстоятельства, судебная коллегия не усматривает оснований для применения положений п. "в" ч. 1 ст. 61 УК РФ и смягчения назначенного Л наказания, поскольку установление состояния беременности после постановления приговора не является вновь открывшимся обстоятельством, свидетельствующим о необходимости пересмотра судебного решения по данным обстоятельствам, и не может являться безусловным основанием для внесения изменений в состоявшееся судебное решение»
📎 Беременность и последующее рождение ребенка можно учитывать как два смягчающих наказание обстоятельства (Кассационное определение Второго кассационного суда общей юрисдикции от 15.09.2021 № 77-2772/2021):
«Наличие одновременно двух смягчающих обстоятельств, известных суду, одно из которых имелось на момент совершения преступления, другое (рождение ребенка) - перед вынесением приговора, исходя из необходимости применения судом всех норм, улучшающих положение лица в плоскости уголовно-правовых отношений, не вступает в противоречие с уголовным законом, не является взаимоисключающим в плане возможности двойного учета одного и того же смягчающего обстоятельства»
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
👍6🤓6✍3
Пособие для чайников по квалификации контрабанды от Конституционого Суда
📎 19 февраля, Конституционный Суд «разразился» новым постановлением. Читаем вместе!
О.В. Панова признали виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 226.1 УК РФ, путем занижения стоимости перемещаемого мяса крупного рогатого скота, являющегося стратегически важным ресурсом. Исчерпав иные способы защиты, осужденный обратился с жалобой в Конституционный Суд.
В Постановлении Суд делает несколько важных замечаний, напоминая нам о назначении уголовного права:
...важности принципа законности:
...даже о конструкциях состава преступления:
Наконец, Суд уделяет внимание вопросам квалификации, делая следующие выводы.
🟢 Не всякое недостоверное декларирование влечет наступление публично-правовой ответственности. Для констатации наличия оснований наступлений уголовной или административной ответственности, должны сложиться некоторые условия, к которым может относиться, например, крупный размер перемещенных товаров и ресурсов.
Но более любопытным является вопрос разграничения смежных составов преступлений, предусмотренных УК РФ, между собой. По этому поводу КС РФ говорит следующее.
Статья 194 (уклонение от уплаты таможенных платежей и пошлин) и статья 226.1 (контрабанда) УК РФ различны по:
🔘 объекту преступления — экономическая деятельность VS общественная безопасность
🔘 характеру посягательства и направленности умысла
🔘 предмету — неуплаченные таможенные платежи VS стратегически важные товары и ресурсы, незаконно перемещаемые через границу
🔘 объективной стороне — уклонение от уплаты VS незаконное перемещение
Продолжая рассуждения, КС РФ, к несчастью, лишь покушается на рассмотрение вопроса о конкуренции рассматриваемых норм уголовного закона, говоря, что квалификация преступлений по совокупности не исключена, поскольку они различаются:
После прочтения Постановления нам все же показалось, что Конституционный Суд, стремясь к формулированию теоретических конструкций, разграничивающих составы преступлений, будто упускает возможность учесть практические сложности, чтобы реально обосновать отсутствие квалификационной неопределенности в рассмотренном вопросе. Мы думаем, что нерешенным все-таки остается вопрос квалификации по совокупности преступлений, предусмотренных статьями 194 и 226.1 УК РФ. Ну, это как минимум.
О.В. Панова признали виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 226.1 УК РФ, путем занижения стоимости перемещаемого мяса крупного рогатого скота, являющегося стратегически важным ресурсом. Исчерпав иные способы защиты, осужденный обратился с жалобой в Конституционный Суд.
В Постановлении Суд делает несколько важных замечаний, напоминая нам о назначении уголовного права:
Требование определенности и согласованности правовых норм <...> приобретает особую значимость применительно к уголовному закону, являющемуся по своей природе крайним, исключительным средством, с помощью которого государство реагирует на факты противоправного поведения в целях охраны общественных отношений, если она не может быть обеспечена лишь с помощью норм иной отраслевой принадлежности.
...важности принципа законности:
Любое преступление, а равно и наказание за его совершение должны быть четко определены в законе, причем так, чтобы исходя непосредственно из текста нормы — в случае необходимости с помощью данного ей судами толкования — каждый мог предвидеть уголовно-правовые последствия своих действий или бездействия.
...даже о конструкциях состава преступления:
При этом выбранная законодателем конструкция формального состава преступления <...> не означает, что совершение данного деяния не влечет причинения вреда или реальной угрозы его причинения. Устанавливая преступность и наказуемость тех или иных общественно опасных деяний, федеральный законодатель может по-разному, в зависимости от существа охраняемых общественных отношений, конструировать составы преступлений <...> Поэтому общественно опасные последствия совершенного преступления — в зависимости от конструкции его состава (материального либо формального) — могут входить или не входить в число признаков, обязательных для его признания оконченным.
Наконец, Суд уделяет внимание вопросам квалификации, делая следующие выводы.
Но более любопытным является вопрос разграничения смежных составов преступлений, предусмотренных УК РФ, между собой. По этому поводу КС РФ говорит следующее.
Статья 194 (уклонение от уплаты таможенных платежей и пошлин) и статья 226.1 (контрабанда) УК РФ различны по:
Продолжая рассуждения, КС РФ, к несчастью, лишь покушается на рассмотрение вопроса о конкуренции рассматриваемых норм уголовного закона, говоря, что квалификация преступлений по совокупности не исключена, поскольку они различаются:
<...> как по объективным, так и по субъективным признакам, и тем самым не соотносятся как общая и специальная нормы или как целое и часть, а потому не входят в противоречие с принципом справедливости и не предполагают двойного привлечения к публично-правовой ответственности за одно деяние.
После прочтения Постановления нам все же показалось, что Конституционный Суд, стремясь к формулированию теоретических конструкций, разграничивающих составы преступлений, будто упускает возможность учесть практические сложности, чтобы реально обосновать отсутствие квалификационной неопределенности в рассмотренном вопросе. Мы думаем, что нерешенным все-таки остается вопрос квалификации по совокупности преступлений, предусмотренных статьями 194 и 226.1 УК РФ. Ну, это как минимум.
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
👍5❤3🔥3
Находка = незаконное приобретение наркотиков: разъяснение Верховного Суда РФ
🔘 Лицо было осуждено по ч. 1 ст. 228 УК РФ за незаконное приобретение и хранение наркотических средств в значительном размере. Апелляция оставила решение суда в силе, однако суд кассационной инстанции исключил осуждение за незаконное приобретение наркотиков.
Дальше дело попало в Верховный Суд, который относительно решения суда кассационной инстанции сказал следующее:
При этом, суд не учел разъяснения, которые Пленум уже давал по этому вопросу:
🔵 Получается, Верховный Суд приравнивает находку, присвоение и, соответственно, незаконное приобретение наркотического средства. А дело направил на новое рассмотрение обратно в кассацию.
Полное решение Суда можно посмотреть здесь.
Дальше дело попало в Верховный Суд, который относительно решения суда кассационной инстанции сказал следующее:
В обоснование принятого решения суд кассационной инстанции указал, что в приговоре не описано преступное деяние, касающееся приобретения наркотических средств, а именно - не указано время, место, конкретный способ их приобретения, т.е. пришел к выводу о том, что суд первой инстанции не установил и не привел в приговоре фактические обстоятельства, составляющие объективную сторону преступления, подлежащие доказыванию по уголовному делу, что является обязательным условием наступления уголовной ответственности, при этом суждений относительно того, почему установленное судом первой инстанции и изложенное в приговоре событие преступления не может расцениваться, как объективная сторона незаконного приобретения Яковлевым без цели сбыта наркотических средств, не высказал.
При этом, суд не учел разъяснения, которые Пленум уже давал по этому вопросу:
...под незаконным приобретением без цели сбыта наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, надлежит считать их получение любым способом, в том числе покупку, получение в дар, а также в качестве средства взаиморасчета за проделанную работу, оказанную услугу или в уплату долга, в обмен на другие товары и вещи, присвоение найденного, сбор дикорастущих растений или их частей.
Полное решение Суда можно посмотреть здесь.
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
👍6