В жизни на другом конце карты самым удивительным открытием для меня оказалось, что этот конец карты существует.

И люди здесь совершенно такие же. Немного другие, но такие же.

Я выхожу из подъезда, прохожу тридцать шагов и как обычно покупаю у дедули два кокоса. Он называет меня красавицей и рубит кокосы лучше всех — аккуратно до белой мякоти, чтобы можно было воткнуть трубочку, как в пакет с соком. Иногда его заменяет сын, и у него так хорошо не получается — вырубает отверстие в три пальца, как все. Но это неудивительно — у дедули опыта явно лет на сто больше.

Бариста в кофейне, куда мы иногда ходим завтракать, приносит наши омлеты и улыбается:
— О, ребята, привет, давненько вас не видела!
Нас не было неделю.

Сегодня работаем из другой кофейни. Лёха машет кому-то в окно. Поворачиваюсь — мимо идут наши друзья. Без футболок. Пока мы прозябаем у компов в капиталистическом рабстве, они идут на пляж. Или с. Счастливые. Ну и ладно, зато мы под кондиционером. Кстати, возможно поэтому и прозябаем.

Если бы все вокруг не говорили на вьетнамском, корейском и английском, подумала бы, что мы в Воронеже, честное слово.

В каждом уголке карты живут такие же, как мы, люди. Неважно, на каком языке они говорят, в кого верят и какого цвета у них паспорт. Абсолютно такие же как мы. Улетать куда-то далеко-далеко стоит хотя бы ради того, чтобы своими глазами увидеть, что в каждом уголке карты живут абсолютно одинаковые — в самом хорошем смысле этого слова — люди.

Мы просто налеплены кучками на разные участки огромного каменного шара, который летает по кругу в бесконечном космосе. А возомнили о себе невесть что, боже.

Если вам кажется, что вы пьёте много кофе, приезжайте во Вьетнам — скорее всего, по сравнению с местными вы не пьёте кофе вообще. Вьетнамцы пьют кофе в любое время дня и ночи, и складывается ощущение, что у них есть врождённый абсолютный иммунитет к робусте. Сейчас объясню.

Робуста — это такой сорт кофе, в котором содержание кофеина почти в два раза больше, чем в арабике. Именно его продают на заправках, например, — он дешевле и хорошо бодрит. Ещё мощно лупит по нервной системе (привет, тревожность и панические атаки), но это мелочи.

Вьетнамцы в большинстве своём пьют робусту. Варят её через специальный вьетнамский фильтр — и при заваривании таким способом в кофе сохраняется много кофеина. Очень много. Знаете, говорят, что хороший борщ — это в котором ложка стоит? Вот хороший вьетнамский кофе — это тот, после которого сердце стоит. В смысле, больше не бьётся.

Мне уже не 18, я водку редбуллом больше не запиваю, сердечко уже не то.

Поэтому мы с Лёхой активно ищем места, где варят арабику. Мы очень любим пробовать разные воронки и думать, что мы лучше других, раз пьём только альтернативу и разгадываем дескрипторы, понимаете ли.

Недавно нашли какую-то идеальную кофейню с огромным арсеналом кофейных приблуд и хорошего зерна, поэтому периодически заглядываем туда посидеть на крыше и попить вороночку.

В прошлый раз, выбирая зерно домой, Лёха говорит:
— Кофе тут такой гранный!
— Э? Многогранный?
— Да нет, гранный.
— Это как?
— Ну типа очень разный, — смотрит на меня, как на дуру. Сам дура.
— Лёш, нет такого слова.
— Есть, — уверенно ещё так, спокойно.

Ладно, я что, зря что ли журфак МГУ заканчивала? Перелопатила все свои познания в русском, вспомнила вообще все существующие слова в мире. Погуглила даже.

— Да нет, блин, такого слова — «гранный»!
— Есть. Я его сам придумал.

Вам никогда не переиграть человека, который играет по своим правилам. Которые сам же и придумывает.

Если слово «гранный» кажется вам нежизнеспособным, знайте, что в Лёхином лексиконе нет слова «флористка». А какое есть? Правильно, ПИОНЕССА. Так же логичнее, мать вашу.

Если вы знакомы со мной по социальной сети с картинками, вы наверняка знакомы и с моим маленьким хобби — препарировать мультики и ковыряться в поп-культуре.

Решила, что буду теперь дублировать и сюда, для тех, кто предпочитает соцсети с буквами.

Начнём с «Храброй сердцем».

Вьетнамские истории для вас тоже накопились, кстати, скоро доставят 💅