КАМЕРЫ С ВИДОМ НА МОРЕ

длинный пост о владивостокском СИЗО

Когда порт Владивосток обрел статус города, сразу встал вопрос строительства капитальной тюрьмы. Тюрьма, хотя мы на это редко обращаем внимание, - неизменный атрибут каждого крупного города в любой точке нашей планеты. Фуко об этом сказал: «тюрьма очевидна». В 1896 году Владивостокская дума выделила под строительство тюрьмы участок 1,5 га на Николаевском проспекте (ныне - Партизанский), рядом с кладбищем и Покровской церковью (сегодня там парк), на самой окраине города. Никто тогда не мог предположить, что через сто лет это уже будет центр города!

Тюрьма была спешно достроена в 1905 г., ненадолго сменив функционал, - во время русско-японской войны в ее стенах был размещен госпиталь. Таким образом, в следующем году СИЗО отметит 120-летие.

Первые два корпуса были рассчитаны на одиночное содержание в 453 камерах. Эти здания расположены в форме буквы "Н". Якобы, это реверанс в сторону инициала самодержца. Первоначально в корпусах было по три этажа. В советское время исторические здания были надстроены еще одним этажом. Выглядит, кстати, это дополнение хуже основного здания - кирпич использовался низкого качества, оттого 4 этаж весь в щербинах от влажности.

ФКУ СИЗО N 1 ГУФСИН России по Приморскому краю (официально) рассчитано на 1261 чел. Сегодня в учреждении не более 1000 чел. В учреждении содержатся также следственно-арестованные женщины и трое несовершеннолетних. Ожидает этапирования в ИК один пожизненник. Сегодня в учреждении 4 корпуса (509 камер). В отряде хозобслуживания 56 осужденных (раза в два больше, чем в аналогичных по контингенту учреждениях). И это 208-е посещенное мной пенитенциарное учреждение!

ПРОДОЛЖЕНИЕ ⤵️⤵️⤵️

ПРОДОЛЖЕНИЕ ⤵️⤵️⤵️

Пока ожидал допуска на режимную территорию, к воротам изолятора подъехал автозак. Сотрудник охраны долго расталкивал «гражданские» машины, пока грузовик с трудом маневрировал в узком проезде, к тому же расположенном с подъемом в 25 градусов. Сотрудница комментирует:
- Это серьезная проблема для нашего изолятора. Подъезд к учреждению сложный по рельефу, да и улица узкая. А изолятор у нас транзитный!
- А какой годовой оборот по транзиту?
- Это не оборот, это водоворот! В прошлом году было больше 29000 человек.
Это действительно сложно и трудно организовать. Но как-то справляются. Выход из такой ситуации - обеспечить хорошую ВКС с судами. Но пока это делается только с вышестоящими судами, не все суды районного звена не могут себе этого позволить.
Режимная зона СИЗО очень плотно застроена, компактна и со всех сторон окружена жилыми домами. Сотрудник отдела охраны говорит, что здесь и кроется самая главная и нерешаемая проблема изолятора.
- Два жилых дома вплотную стоят к территории изолятора. Всего 2-4 метра от периметра. Стена дома - это стена периметра изолятора. Пришлось организовать вышки охраны прямо на доме, заложить окна подъездов. Но все-таки на верхних этажах есть окна, которые открываются прямо на тюремный двор, закрыть их нет возможности, так как там жилые помещения. А тут высок риск «застрела».
- ?
- Так мы называем забросы на территорию тюрьмы. Мы рассчитали радиус и высоту «застрелов» и установили экраны безопасности около камерных окон. Так и живем.
- И как жильцы дома реагируют на такое соседство?
- Привыкли, конечно. Но очевидно, что мы создаем им неудобство. Сигнализация, собаки, да и наши «клиенты» могут хорошо так покричать из окон. Но мы стараемся это учесть. Так, сигнализация у нас не такая шумная, отрегулировали, но совсем без нее нельзя, сами понимаете. Проблема и с проверкой оружия. Стрелять в окружении домов нельзя. Другая проблема: пытались блокировать сим-карты в периметре тюрьмы. Это оказалось серьезной проблемой. Несколько раз телефоны блокировались у прохожих, им это создавало серьезные неудобства. Поэтому ни глушить, ни блокировать в столь густонаселенном месте попросту невозможно.

ПРОДОЛЖЕНИЕ ⤵️⤵️⤵️

ПРОДОЛЖЕНИЕ ⤵️⤵️⤵️

Третий дом, примыкающий к изолятору, стоит на холме. С его окон территория тюрьмы как на ладони. Оттуда тоже идут «застрелы» и никакие заборы тут не помогут. Остается только усиленно патрулировать территорию. Хотя сотрудников недостаточно. При штатной численности в 400 сотрудников, некомплект - 150 человек. Это очень много. Мало кто хочет работать в пенитенциарной системе, престиж службы низкий, да и зарплаты малоконкурентны.

На тюремном дворе (именно так, и сотрудники, и сами сидельцы говорят не «в тюрьме», а «на тюрьме», откуда уж пошло, не знаю) стоит приятный аромат свежего хлеба. Пекарь из отряда хозобслуги хвалит экспериментальный, ржаной. Выносит мне обалденно пахнущую хрустящую буханку, как из советского детства. Сама территория двора очень компактная, но с большим уклоном рельефа. Прогулочные дворики вынесены на крышу, во дворе порядок, осужденные бегают с мешками картошки и моркови для тюремной кухни.

Заходим в корпус. Типичный тюремный запах, но с примесью высокой влажности. Именно влажность - главный бич владивостокского изолятора. С ней борятся с помощью… кондиционеров. Впервые видел кондиционер в спальном помещении тюрьмы. Правда, только в отряде хозобслуги. В камерах, где есть такая возможность, устроены вентиляционные отверстия с принудительной вытяжкой. Влажность вызывает грибок, отслоение краски и штукатурки.
- Вот на этом продоле ремонт сделан два года назад. Незаметно?
- Видно, что краска еще свежая, но уже поплыла.
- Да, через полгода отвалится. Так постоянно. Изолятор приходится ремонтировать в режиме нон-стоп. Выводим камеры в резерв, делаем ремонт, заселяем и так до бесконечности.
Захожу в такую пустую «резервную» камеру. Стены проел грибок. Работник скоблит стену и обрабатывает противогрибковым составом.
- Грибок все равно вылезет. От климата старый кирпич вымок насквозь. Если сверлишь стену в старом корпусе, то сыпется не крошка, а выходит влажная глина.
В камерах верхних этажей «новых» корпусов отличный вид из окон на город и море.
- Такие камеры считаются престижными, с видовыми характеристиками. Прямо как в курортных отелях. Курорт, правда, так себе.

ПРОДОЛЖЕНИЕ ⤵️⤵️⤵️

​​ПРОДОЛЖЕНИЕ ⤵️⤵️⤵️

Заходим в женский продол. В камерах чистота и пахнет приятно. Интеллигентного вида женщины в камерах несколько смущены, но проявляют любопытство и даже демонстрируют тонкий юмор. Одна врач, другая чиновница, третья бизнесвумен. Корпусная инспектор вздыхает:
- Им бы дома с детьми да внуками быть. Но не мы ведь выбираем меру пресечения. Кого привезут - все наши. Особенно беременных жалко.

Заходим с корпусной в камеру для мамочек с детьми. Камера выглядит как опрятная детская комната, но вот только с решеткой на окне.. Двухмесячная Лиза родилась в тюрьме. Нет, в перинатальном центре, но оттуда сразу приехала в тюрьму, под конвоем. И скоро поедет с мамой в женскую колонию в Кемерово.
- Далеко ведь! На «Столыпине»??
- Ну нет же, мы же не звери. Мам с малышами возим авиатранспортом. Конвойный и обязательно сотрудник из медперсонала.
Переходим в старый корпус. Все здания соединены переходами-галереями. Сотрудница несколько стыдливо предваряет это словами: «Ну, на старом корпусе не так опрятно, конечно..»
Но это она зря. Старый корпус впечатляет добротной архитектурой. Часто бываю в старинных учреждениях и не перестаю удивляться, как качественно и с умом строили тюрьмы в царской России. Типовые одноместные камеры (сейчас в них двухъярусные кровати), продуманная система коридоров, вентиляция, остатки дровяных печей (сейчас в учреждении своя котельная). Под потолком продолов замечаю, что первоначально сплошных перекрытий этажей не было, а были просматриваемые галереи. Сохранился даже уступ для лестницы. Такие галереи можно увидеть в фильме «Семнадцать мгновений весны», где в роли тюрьмы гестапо снялась Бутырка. Состояние корпуса конечно печальное. Влажность и время сделали свое дело, и тут уже никакая архитектура не поможет.

Каково будущее этого изолятора? В 2018 г. было объявлено о переносе СИЗО из центра города в Кневичи, рядом с аэропортом. Опубликован эскиз будущего изолятора на 1000 мест. Но строительство пока не ведется. А нужно. Изолятор в центре города мешает всем, и неудобен самой ФСИН.

#потюрьмам

СИЗО N 1 Владивосток

А КАКАЯ ТЮРЬМА ЛУЧШАЯ?

Такой вопрос мне периодически задают. Трудно ответить, так как любая тюрьма - тюрьма. Конечно, у меня есть личный топ тюрем, и в этом топе - пятигорский СИЗО.

Если подняться на Машук, то у его подножия, ровно под «бесстыжими ваннами» гнездится один из четырех российских «Белых лебедей» - СИЗО N 2 УФСИН России по Ставропольскому краю. Это один из крупнейших следственных изоляторов Северного Кавказа. Пятигорский СИЗО рассчитан на 828 человек (мужчины, женщины и несовершеннолетние), сейчас в нем содержатся 670 человек. Изолятор с годовым оборотом транзита более 10000 человек.

Нравится мне этот СИЗО не потому, что он «курортный». Учреждение транзитное и потому сложное. Да и регион непростой. «Цепляет» другое: сотрудники изолятора неравнодушные, хотят менять и меняют. И не приводят оправдание, которое я часто слышу в других учреждениях: дескать, здания у нас старые, денег нет и приспособить их под современные нужды сложно. Пятигорский изолятор живет в красивых старинных корпусах постройки XIX века. Над одним из них - флюгер в виде лебедя. Сотрудники говорят, что построена тюрьма в 1840 г., но судя по виду и типу перекрытий это все-таки конец XIX века. В отличие от большинства старых тюремных зданий в нашей стране, изолятор приведен в хорошее состояние. Штаб, комнаты следственных действий, приемка, отряды хозобслуживания, коридоры и значительная доля камер - в отличном и цивилизованном состоянии со свежим ремонтом (ремонты начались всего лишь пару лет назад при этом!). Из впечатляющего - современная зона хранения овощей для тюремной кухни. Порча продуктов минимальная! Такого я нигде в России не видел. Для работы на кухне создан женский отряд хозобслуживания, что в разы подняло качество пищи (почему в других крупных изоляторах до этого не додумались?).

Много проблем еще предстоит решить, но все впереди. Все-таки хорошо только там, где работают, а чисто - где убирают.

#потюрьмам

ИММЕРСИВНАЯ КРИМИНОЛОГИЯ

В 1970-е участники крупного зарубежного криминологического съезда были заселены на несколько суток… в действующую тюрьму. Им была выдана тюремная одежда, стандартный вещевой набор. Ну и обращались с ними по правилам распорядка соответствующей тюрьмы, кормили тюремной едой, выводили на прогулки и прочее. По требованию согласовавших эксперимент тюремных властей в камерах размещались только участники съезда, без осужденных. Этот иммерсивный опыт «тюремного заключения» подвергся серьёзной критике со стороны авторитетных представителей академической науки. По их мнению, это было лишь развлечение, как сейчас говорят, квест, а не реальная научная работа. Для настоящего исследования нужны объект, программа, методы и прочее. Мне же кажется, это очень интересный и ценный опыт, пусть даже в большей степени эмоциональный. Один мой коллега-пенитенциарист (он в числе подписчиков этого канала и, при желании, сам раскроется в комментарии) в 1990-е подсаживался в камеру под видом осужденного на сутки для изучения тюремной среды. Такое погружение, очевидно, носит сугубо научный характер даже без специальной программы и продуманных методов. Включенное наблюдение тем и хорошо, что позволяет видеть объект исследования (будь то сама тюрьма, или коллектив осужденных, персонал) не со стороны, а изнутри.

Насколько сегодня законно и безопасно иммерсивное исследование в тюрьме?

Сложный вопрос. Известно, что «подсадка» в камеры используется в оперативной работе для выявления готовящихся или раскрытия совершенных преступлений. Такие оперативные сотрудники хорошо обучены, легендированы и засекречены. Этот оперативно-тактический прием легален и регулируется законом об ОРД. Во всех других случаях пребывание в местах лишения свободы (МЛС) возможно только по приговору (постановлению) суда. В принципе, нет формальных запретов для проведения научных исследований с погружением в МЛС. Если эти исследования будут санкционированы тюремной администрацией. Но будут ли? Встанет вопрос обеспечения безопасности, кроме того, тайная «подсадка» ученого в коллектив осужденных будет законной только в случае, если сами осужденные дадут на это согласие. В противном случае это будет нарушением, если именно осужденные будут объектом исследования. Они должны быть осведомлены о проводимом научном исследовании в письменном виде.
Если объект исследования не включает самих осужденных, например, при погруженном изучении транспортной или жилищно-бытовой инфраструктуры УИС, то в этом случае такое согласие юридически не требуется. Однако и в этом случае научная этика требует объяснить осужденным, что рядом с ними находится ученый.

#мысливслух

Сегодня в России отмечается День работников СИЗО и тюрем.

День учрежден в 2006 г., поскольку 31 октября 1963 г. Коллегией МООП было принято решение создать новый тип учреждения - СИЗО. До этого подследственные содержались в следственных тюрьмах или обычных тюрьмах.
День работников СИЗО и тюрем я встретил в Рязани, признанном центре пенитенциарной науки. Даже Ленин на центральной площади Рязани взмахнул рукой в сторону 12-этажного здания Академии ФСИН России.

Интересные данные прочитал в автореферате кандидатской диссертации Александра Ткача (Томский гос. ун-т, науч. рук. - В.А. Уткин).

Средний срок лишения свободы по УК РСФСР 1960 г. в первоначальной редакции составлял 3,56 года, в редакции на 30.07.1996 г. - 3,75.
В действующем УК РФ на момент принятия - 1,08; а в редакции 2024 г. - 4,51.
То есть репрессивность уголовного закона возросла кратно, и превышает медиану советского уголовного законодательства.

Александру - успешной защиты кандидатской!

РАЗГОВОР С ГРАЖДАНИНОМ НАЧАЛЬНИКОМ

Это научное интервью записано несколько месяцев назад, но только сейчас появилось время для расшифровки. Текст состоит из нескольких частей, которые буду публиковать постепенно.

«Тюрьма неплохо учит разбираться в людях»

Я поговорил с двумя руководителями пенитенциарных учреждений. Образованные, честные и знающие. На условиях анонимности откровенно обсудил с ними проблемы и боли современной российской тюрьмы. При расшифровке текста не стал разделять респондентов, для удобства. Так что получилось «коллективное» интервью. Начинаю разговор с темы воровского мира, подает ли он еще признаки жизни?

- «Черные законы», хоть и утратили прежнюю чистоту и силу, все равно проявляют себя. В любом коллективе неизбежно будет руководитель, так как осужденным приходится решать сообща бытовые и другие вопросы.
- Так, может, назначать «старосту», как в вузе?
- Ну по большому счету при определенных оговорках и допущениях чаще всего так и происходит, на самом деле. Тут много разных интересов. У нас - оперативный интерес, нужно понимать, кто лидер в этой среде. И как бы нам не хотелось, чтобы среда была «серой» и послушной, лидеры появятся в любом случае. Важно понимать, что это за лидер, и как он влияет на осужденных.
- Может влиять положительно?
- Безусловно, такие примеры есть. Был у нас один старик, который силой своего авторитета просто воспитывал. Положительно влиял, как говорят, «ставил на путь исправления». Почему бы мне не поддержать такого лидера? Это же в моих интересах.
- Но лидер может быть из криминальной среды. Тут можно поспорить, чего будет больше от такого лидера - вреда или пользы.
- Согласен. Наша работа с лидерами отрицательной направленности мне напоминает игру. Мы просчитываем их шаги, а они наши. С одной стороны, в наших руках власть. Мы легко можем их запереть в ШИЗО, перевести в СУС, отправить в другое учреждение, даже в тюрьму, а если будут основания - набрать материал для 210.1 УК РФ. Но даст ли это нужный эффект? Не сделает ли ситуацию в учреждении хуже? Ведь в их руках также есть неформальная власть над наиболее опасными представителями тюремного мира. И эту неформальную власть решением начальника учреждения не ликвидировать. Здесь нужно действовать с умом: не проявить слабость, но и не перегнуть.
- Это сложно, тут нужно хорошо разбираться в людях.
- Тюрьма вообще неплохо учит разбираться в людях, характерах и мотивации человеческого поведения. Речь идет и о сотрудниках, и об опытных сидельцах. Очень многое зависит и от личности. Я глубоко убежден, что сотрудник должен держать нейтралитет, проявлять свою дисциплинарную власть только тогда, когда ситуация того требует, а не раздавать пинки взыскания направо и налево просто так. В противном случае взыскания будут расцениваться как несправедливые, что подорвет всю их силу.

ПРОДОЛЖЕНИЕ ОПУБЛИКУЮ ЗАВТРА

(продолжение)

Времена «черных» зон давно канули в лету

- Правильно ли договариваться с авторитетами криминального мира для поддержания порядка в учреждении?
- Считаю, что слово «договариваться» в этом контексте не совсем корректное. Договариваются равные стороны, а в учреждении главный - его начальник и точка. Авторитет должен ставиться в такие условия, когда он вынужден корректировать свое поведение. Времена «черных» зон давно канули в лету. Но если руководитель полностью игнорирует наличие в учреждении неформальных лидеров - это его большая ошибка, которая в перспективе может сыграть в негатив. Есть ведь другие образцы выстраивания отношений, когда начальник максимально изолирует авторитетов, давит его окружение больше, чем нужно. Это дестабилизирует работу и служит постоянной болевой точкой. Лучше я буду знать, что у меня в зоне есть «блатные», контролировать их, управлять ими, а не пытаться сделать вид, что их нет, или их побороли, размазали. Поборю одних, тут же появятся другие. Это сущность тюрьмы. Она сама продуцирует свою социальную структуру.
- Ну, на мой взгляд, современная уголовно-исполнительная политика на это и ориентирует, чтобы боролись и не давали поднять голову «блатным».
- Это спорно. Есть легальные способы - та же 210.1 УК РФ. Думаю, эту статью все же придумали для истинных авторитетов - положенцев, воров, а не для тюремной мелочевки. У меня половина тюрьмы «смотрящие». Все за чем-то смотрят. Мне всех их упаковать? Один смотрит за тюрьмой, другой - «груженый» за корпусом, третий - за продолом, четвертый - за камерой, пятый - за общим, шестой - за игрой, седьмой - за запретами, восьмой - за домовой.
- Последние два - чем занимаются?
- Смотрящий за запретами - это тот, кто контролирует доставку запрещенных предметов в зону - телефоны, алкоголь, наркотики, деньги. Задача начальника - вовремя выявить этого человека и пресечь доставку запретов.
- Получается?
- С переменным успехом.
- А домовой? Не слышал о таком никогда.
- Это смотрящий за домовой книгой. Туда «тачкуются» «порядочные».
- По фене ботаете, гражданин начальник!?
- С волками жить - по-волчьи выть, как говорится. «Тачкавоть» - записывать, а «порядочные» - так себя называют сами блатные. Они также говорят просто «люди». У них есть «людское» (то есть воровское), а есть «ментовское». Задача смотрящего за домовой фиксировать всех блатных, поступающих в учреждение.
- Как это делается?
- Положим, поступил блатной в учреждение. В камере составляется «малява» (записка), что такой-то такой-то, погоняло, если есть, поступил тогда-то в такую камеру, по такой-то статье. Записка передается разными путями смотрящему за домовой. Тот ведет тетрадку или листок, где все фиксирует, кто и где, кто куда убыл, прибыл. Кстати, этот смотрящий - довольно значимая личность. Не всякого «загрузят» такой работой. Он несет личную ответственность перед блатными за утрату домовой. Поэтому постоянно прячет, да и мы не всегда знаем, кто ее ведет.
- А что делаете, если узнаете?
- По опыту скажу, что домовая может быть полезна самим сотрудникам, много ценной информации. Про клички, связи, наличие запретов. Они тоже фиксируются в домовой. Это на самом деле выглядит как официальный документ. Так что пусть ведут на здоровье, а если надо - мы ее посмотрим. Будет необходимость - изымем.
- Так, может, блатного помещать в камеру, где не догадаются отправить «маляву».
- Можно так сделать. Но есть несколько серьезных «но». Во-первых, помещать блатного в другую среду - ошибка. Он «перекрасит» камеру или, того хуже, произойдет конфликт. Во-вторых, концентрировать блатных в одном месте - тоже ошибка. За ними должен быть надзор. Это уже задача оперов. В-третьих, чаще всего смотрящий за домовой еще до прибытия блатного осужденного знает, кто, когда и каким этапом приедет. Так что рационального смысла так делать просто нет.

ПРОДОЛЖЕНИЕ ОПУБЛИКУЮ ЗАВТРА

(окончание текста)

Черные снаружи, красные внутри

- А есть ли какой-то обмен опытом, практикой среди руководителей ИУ по работе с отрицательно характеризующимися?
- Как такового нет. На обучении - да, обсуждаем. Грубо говоря, есть два подхода: задушить блатных и приглушить.
- Задушить - это «красная зона», а приглушить?
- Зона-галоша. Черная снаружи, красная внутри, где всякий авторитет под начальником. Вообще, у обоих подходов есть недостатки. Но задушить - хуже. Стремление задушить неизменно приводит к насилию внутри зоны.
- То есть к избиению осужденных сотрудниками?
- Сотрудниками, активистами, блатными. Вы ведь не хуже меня это знаете. Сколько приговоров вынесено на этот счет. Бью ли я? Нет, никогда не было такого. Били ли мои сотрудники? Я давно работаю в системе, много видел и юлить не буду: да, били. Но в каждом случае этих сотрудников потом бил я. Не физически конечно. В наших руках есть много средств и ресурсов для того, чтобы не обращаться к насилию. Если начать бить осужденных - это лишь в самом начале присмирит ропщущих, а потом, надо понимать, будет жестокий порочный круг, гонка насилия. Одно избиение приведет к другому, второе - к третьему и так далее до бесконечности. Зона потонет в крови. Применение такой силы приводит к тому, что другие средства уходят на второй план. И вместе с тем ты теряешь уважение со стороны осужденных. А на одном лишь уважении, не на грубой силе, и строится нормальная работа. Все зависит от человека!

НАЛОГ НА НОВУЮ ТЮРЬМУ

В Эквадоре началось строительство новой тюрьмы в коммуне Хунтас-дель-Пасифико, провинция Санта-Элена.

Президент Даниэль Нобоа с первых дней своего пребывания в должности обещал построить два новых исправительных учреждения для содержания главарей преступных группировок в рамках своей стратегии борьбы с криминалом «План Феникс».

Новая тюрьма обойдется в 52 миллиона долларов и возводится испанской строительной компанией. Ожидается, что объект построят менее, чем за один год.

Очевидно, что эквадорские политики вдохновились сальвадорской тюрьмой в Теколуке. Тюрьма в проекте представляет собой пространство, разделенное на три модуля для 736 заключенных: строгий режим (160 камер с четырьмя заключенными в каждой), максимальный режим (32 камеры с двумя заключенными в каждой) и сверхмаксимальный режим (32 отдельные камеры для особо опасных преступников).

Вторая тюрьма (близнец первой) запланирована в
провинции Пастаса, но проект на данный момент приостановлен, поскольку Конфедерация коренных народов эквадорской Амазонии выступила против строительства тюрьмы в регионе, в основном заселенном коренными общинами.

Для финансирования Плана Феникса в Эквадоре повышен налог на добавленную стоимость (НДС) с 12 до 15 процентов.

Как скоротечно время и как все быстро меняется!

Телефон напомнил, что ровно пять лет назад был сделан этот снимок в Дохе на XIX Конгрессе Всемирной криминологической ассоциации. Слева - тогдашняя генпрокурор МУС, бывшая министр юстиции Гамбии Фату Бенсуда. Ее сменил в 2021 г. пресловутый Карим Хан, на днях обвиненный в преступлении.