6) взять под полный контроль мировые финансы, для этого необходимо было установление контроля над финансами США группой британских и американских финансовых воротил; внутри этой задачи британцы стремились решить еще одну, Родс сформулировал ее так: «Возврат Соединенных Штатов Америки как составной части Британской империи»;
7) организовать евразийскую как минимум войну в качестве лучшего средства решения одним ударом всех перечисленных выше задач.
В 1913 г. была создана Федеральная резервная система (ФРС) – Храм мирового финансового капитала, адекватный задачам англо-американских криптополитических кругов. Развязывание войны финансово нуждалось в системе именно такого типа, однако после создания ФРС уже её владельцам просто необходима была война: они знали, что государства будут вынуждены брать займы у ФРС, а деньги должны работать.

Война и революция были определены не только в качестве основы источника дохода (экономика), но и как средство разрушения континентальных евразийских империй (геополитика). Собственно, план разрушения этих империй и установления контроля над их ресурсами, прежде всего над русскими, возникший в Великобритании в 1880-е годы, не особо скрывался. Так, в конце XIX в. в британской газете «Truth» («Правда») был опубликован памфлет «Сон кайзера». Снится Вильгельму, что в результате войны Германия и Австро-Венгрия потерпели поражение, на их месте на новой карте Европы – мелкие республики, созданные по национальному принципу. Интересно, что на месте России – политическая пустыня (что означает намёк на установление прямого контроля над территорией). И в значительной степени план этот был реализован. К нему приступили уже в конце 1913 г., а в начале 1914 г. информация стала просачиваться. Так, лидер эсеров В. Чернов вспоминает, что, выступая в феврале 1914 г. во Французском географическом обществе в Париже, Йозеф Пилсудский (будущий диктатор Польши, а тогда ещё социалист) заявил: вскоре в Европе начнётся война, в результате которой будут уничтожены Германия, Австро-Венгрия и Россия.

В начале 1914 г. «хозяева мировой игры» приступили к финальной части организации войны. Атака должна была развиваться по нескольким направлениям:
- интенсификация натравливания России на Германию и Австро-Венгрию с активным использованием Балкан в качестве зоны создания будущего casus belli;
- провоцирование Германии на военный конфликт – так, чтобы впоследствии всю вину можно было бы свалить на немцев, рассчитавшись с ними за «вероломство» начала 1870-х годов, – так британцы воспринимали выход из-под их контроля немецких лож с последующим объединением их в единую национальную «Geheimes Deutschland»;
- создание у немцев впечатления о полном нейтралитете Великобритании в случае военного конфликта «фланговых» держав (Россия, Франция) с «центральными» (Германия, Австро-Венгрия), т.е. заманивание Германии в британскую ловушку;
- активная работа на Балканах по созданию там ловушки для всех континентальных держав, прежде всего для российской и двух немецких империй, т.е. работа на осуществление предсказания Бисмарка о том, что если в Европе вспыхнет новая война, то это произойдет из-за какой-то глупости на Балканах; речь, таким образом, шла о подготовке этой глупости, причем так, чтобы она и выглядела глупостью, случайностью, в которой можно было бы обвинить кого угодно, только не британцев.

"Сейчас ― системный кризис, система рухнула, идет борьба за то, кто кого отсечет от будущего"

Известный российский историк Андрей Фурсов @govoritfursov в гостях на радио @SPUTNIKBY.

Полную версию программы смотрите на sputnik.by.

Решая все эти проблемы, «Группа» и ее союзники расширяли свою сеть в Европе, активно включая в нее российских дипломатов – бывшего министра иностранных дел, ставшего послом во Франции А.П. Извольского и посла в Сербии Н.Г. Хартвига; были установлены контакты с новым министром иностранных дел Российской империи С.Д. Сазоновым. Трудно сказать, до конца ли последний понимал все детали игры, но суть игры и то, что его «играют», он не понимать не мог.

Кстати, именно А.П. Извольский и Н.Г. Хартвиг создали Балканскую лигу, объективно направленную против союзников Германии – Австро-Венгрии и Османской империи. В 1912 г. британская верхушка дважды посредством двух балканских войн пыталась спровоцировать Вильгельма II на войну – неудачно. Британские и русские агенты «Группы» продолжали стараться. Н.Г. Хартвиг, посол России в Сербии, по сути контролировал правительство Н. Пашича, был тесно связан с полковником Д. Дмитриевичем (Аписом) – руководителем полумасонской-полутеррористической организации сербских националистов «Черная рука», участником убийства короля Александра в 1903 г. и (по официальной версии) одного из организаторов убийства Франца-Фердинанда в 1914 г. В то же время Дмитриевич имел контакты с британской разведкой.

28 июня 1914 г. член «Чёрной руки» Гаврило Принцип убивает сторонника мира с Россией австрийского эрцгерцога Франца-Фердинанда и его жену. 12 июля тяжелейшую (планировалось – смертельную) рану от удара ножом получает Распутин. Позже он скажет, что если бы был не в больнице (там он оставался до 17 августа), а при дворе, «папа» (так он называл Николая II) не стал бы воевать, – он, Распутин, сумел бы убедить его. 31 июля (ещё одно «совпадение»!) в Париже будет убит влиятельный противник войны социалист Жорес. «Зачищали» всех, кто так или иначе мог встать на пути войны, ну а Франц-Фердинанд – это ещё и casus belli. Британцы были уверены в победе тем или иным способом, ведь помимо войны у них в рукаве был припрятан ещё один козырь – революция (политическая или социальная – как получится), причём применить это средство они готовились не только к Германии, но и к России.

"Украинский конфликт для Запада — как Виагра для политического импотента"

Известный российский историк Андрей Фурсов @govoritfursov в программе на радио @SPUTNIKBY.

Полную версию беседы смотрите на sputnik.by.

Попытка Гаврилы Принципа покончить с собой сразу же после убийства эрцгерцога не удалась: цианистый калий не сработал. Так и должно было быть – убийца-серб был необходим для дачи показаний, для следствия, для суда, т.е. для разжигания конфликта. Ну а после того, как мавр сделал свое дело, можно и умирать – Принцип умер в 1918 г. от туберкулеза в тюрьме. Хартвиг скоропостижно скончался в том же 1914 г. в австро-венгерском посольстве в Белграде (sic!); Аписа расстреляли в 1917 г.; в 1917 г. же году таинственно исчезла переписка Хартвига с Сазоновым. Ну а в 1919 г., как только принялся за мемуары, внезапно скончался Извольский. Мертвые молчат (впрочем, не всегда).

Сразу же после выстрела в Сараево британцы, главным образом члены «Группы» и их союзники, начали манипулятивную игру в Вене и Петербурге. Британские политики и пресса – внимание! – однозначно выступили на стороне Австро-Венгрии, поддержали ее претензии к Сербии и осудили сербов. У австро-венгров создавали впечатление, что европейское общественное мнение, или, как сейчас говорят, «мнение международного сообщества», на их стороне. Более того, британская пресса квалифицировала убийство как акт агрессии со стороны Сербии, на который Австро-Венгрия просто обязана ответить. Центром важнейших политических решений для Европы становился в этой ситуации Петербург; точнее, британцы умело переместили его туда.

Задачей агентуры «Группы», которым в России активно помогали посол Франции Ж.М. Палеолог и посол Великобритании Д.У. Бьюкенен, было обеспечить жесткую позицию Петербурга по отношению к Вене. Все робкие попытки Сазонова смягчить ситуацию – он понимал, что России война не нужна, более того, она для нее опасна – пресекались этой «бригадой». А царь вёл себя по обыкновению вяло, словно полагаясь на волю рока. Роль «рока» исполняли «Группа» и ее агентура.

Манипулировать Россией нужно было для того, чтобы спровоцировать на агрессивные действия Германию: «Группа», Э. Грей (министр иностранных дел Великобритании, член «Группы»), Бьюкенен и К° прекрасно понимали, что в самой Великобритании мало кто хочет войны и что военные настроения не возникнут до тех пор, пока Германия не проявит агрессию по отношению к России и Франции. В свою очередь, это проявление зависело от позиции Великобритании. Если бы та заявила о своей солидарности с «фланговыми» державами, кайзер ни в коем случае не стал бы рисковать, никакой войны бы не было и многолетние усилия поджигателей и заговорщиков пошли бы прахом. Поэтому «Группа», Эдуард VII и Грей сделали всё, чтобы убедить Вильгельма в британском нейтралитете; Грей постоянно говорил о возможном конфликте только как о «конфликте четырёх», автоматически исключая Великобританию из числа его возможных участников; британские журналисты и парламентарии писали и говорили (многие вполне искренне) о Германии и Австро-Венгрии в спокойном тоне, убаюкивая тем самым немцев. Кстати, Г. Уэллс в «Автобиографии» признал, что Э. Грей начал (!) войну, позволив кайзеру и правительству Германии поверить в то, что Британия не вступит в нее даже в том случае, если Германия ее начнет. И простаки-фрицы поверили! По-видимому, не на высоте оказалась и немецкая разведка, пропустившая важный знак: по признанию лорда Луиса Маунтбеттена, его отец, второй лорд Адмиралтейства, привел британский флот в боевую готовность за неделю до начала войны, о чем сообщил королю.

«Группе» и их «клубным» союзникам удалось дезинформировать многих британских парламентариев по вопросу о том, как реально развивается ситуация в Европе и насколько она взрывоопасна. Между тем к 25 июля 1914 г. Грей уже знал, что Россия готовится к войне, поскольку действия Австро-Венгрии и их умелая интерпретация агентурой «Группы» сделали свое дело: 26 июля, реагируя на частичную мобилизацию Австро-Венгрии (в ответ на сербскую мобилизацию), царь отдал приказ о частичной мобилизации русской армии. Несмотря на это, убаюканный британцами (как же, они ведь сохранят нейтралитет!) кайзер был уверен, что конфликт между Австро-Венгрией и Сербией не выйдет за локальные рамки и не станет серьезным. Но британцы кашу заварили вполне серьезно, и Вильгельм уже оказался в ловушке, причем он даже не понимал, до какой степени.

Многие члены кабинета министров Великобритании и парламентарии, если не большинство, были против войны, и «Группа» должна была обойти, переиграть их, навязать свою волю. Здесь-то и проявилось преимущество небольших, хорошо организованных и действующих тайно, практически в режиме заговора групп, контролирующих власть, информацию и собственность, над так называемыми «политиками» открытого контура – последних в такой ситуации иначе как «лохами» назвать нельзя.

Не только не имея разрешения, но и не поставив кабинет в известность, Черчилль начал мобилизацию флота; премьер-министр Асквит отправил Холдейна в военное министерство для мобилизации армии, а Грей заверил Поля Камбона, что Великобритания защитит Францию от агрессии. 3 августа 1914 г. Грей выступил в палате общин с абсолютно лживой речью о том, что министерство иностранных дел сделало все, чтобы сохранить мир. Несмотря на то, что члены палаты поддержали воинственные заявления Грея, они все же заявили о необходимости дебатов. Асквит попытался резко одернуть их, однако решение о необходимости дебатов по речи Грея все же было принято. «Групповикам» нужно было срочно спасать ситуацию – дебаты могли развернуться не в их пользу. Решающую роль сыграл Э. Грей. Сразу после перерыва он спешно покинул парламент и отправил жесткий ультиматум Германии, зная то, чего не знали парламентарии, – а именно, что немецкое вторжение в Бельгию в ответ на действия Франции уже началось и никакие ультиматумы его не остановят. Однако ультиматум нужен был для предъявления парламентариям, т.е. в качестве парализующего ум и волю психоудара.

Когда после перерыва палата общин собралась для дебатов, против сторонников мира выступил член «Группы» А. Бальфур. Он заявил, что для дебатов не хватает кворума, а сами они произведут плохое впечатление на публику, и парламентарии скисли. Вопрос о войне был решен, и 4 августа Георг V в Букингемском дворце объявил войну Германии. Это стало неожиданностью и ударом для Вильгельма, своеобразной «черной меткой»: «Дело сделано, Вилли». Только вместо стивенсоновского Слепого Пью сработали деятели из «Группы», тоже весьма неравнодушные к сокровищам. Теперь Вильгельм мог сколько угодно топать ногами в ярости, изрыгать проклятья в адрес «подлых торгашей» – ловушка захлопнулась, Германия оказалась в состоянии войны на два фронта с тремя ведущими европейскими державами.