Мир будущего из романа Владимира Набокова "Приглашение на казнь" прорывается в наш мир с упорством сорняка растущего среди асфальтной трещины. Вопиющий случай произошел в Новой Зеландии. Если они заменили подземный ручей звуком из колонки, то что им мешает заменить наших живых пауков игрушечными?

https://forms.gle/UZqkozT11Nw8eSTw7
Если вам понравится такой формат, то сделаю побольше вопросов. Делитесь результатами в комментариях.

На днях на торрентах появился тот самый фильм о гражданской войне в США, который так сильно ждали. Смотреть его я, конечно, же не буду и вам не советую. Если вам нравятся фильмы на подобную тематику, то рекомендую посмотреть фильм 2016 года снятый сыном Чакка Норриса, Майком, - Амерригеддон. Единственный минус этого фильма - ужасная актерская игра, что-то на уровне русских сериалов для домохозяек. Низкобюджетный кинематограф, или то что называют эксплуатационным кино, в чем-то напоминает аниме - низкокачественная анимация компенсируется интересным сюжетом. Создатели попытались сделать ремейк"Красного рассвета" 1984 года, который у нас почему-то считают низкопробной "клюквой", хотя как по мне это великое кино, что-то на уровне "А зори здесь тихие" 1972 года. Русский перевод Амерригедона легко гуглится в поисковике, а на английском можно посмотреть и в ютубе.

В ближайшем будущем Организация Объединенных Наций и загадочный европейский миллиардер-глобалист навсегда отключат энергосистему Соединенных Штатов Америки с помощью электромагнитной импульсной атаки. Нынешний президент, марионетка ООН, объявляет постоянное военное положение, а оперативная группа ООН, состоящая в основном из солдат китайской и русской национальности, оккупирует страну. Отряду американских солдат приказано помочь силам ООН организовать нападения под чужим флагом и сделать американское общество более открытым к оккупации ООН. Лейтенант Брэндон Лейн отказывается, дезертирует из вооруженных сил США и объединяется со своей патриотической семьей. Семья и их союзники борются за спасение своей маленькой части Соединенных Штатов и посылают сигнал ООН, что Америка не будет контролироваться глобалистами и чужеземцами. Патриоты успешно сопротивляются первому нападению ООН после ожесточенного боя, но отмечают, что война только начинается...

Добрый день, всем привет, это канал Русский интерес и я, социолог Сергей Задумов. Сегодня 5638 день агонии Украины, 2 августа 2037 года, и у нас в гостях Евгений Эдуардович Михайлов. Евгений Эдуардович, давайте сначала обсудим выступление главного муфтия, который призвал поддержать нового министра обороны, Адама Кадырова. Как думаете, смена министра обороны поможет нам в обозримой перспективе взять Конотоп?
- Ну тут сложно сказать, может поможет, а может и нет. Конечно, стоит ожидать некий всплеск активности в связи со сменой руководства, это естественное желание показать свою эффективность перед вышестоящим начальством. Главный муфтий правильно сказал, мы должны поддержать Адама Кадырова, ведь он самый молодой министр обороны в истории России. Первые выводы можно будет сделать через 100 дней с момента его назначения. Я вот так считаю.
- Полностью согласен с Евгением Эдуардовичем. Идём дальше...

https://forms.gle/mhqgM3msye3NXRa8A
Тест сложный (современных фильмов совсем нет). Хотя, может для кого-то так даже проще.

В 116 году эры Форда отчетливо понятно чья антиутопия ближе к истине - Уэллса, Оруэлла или Хаксли. Отрывок из романа Олдоса Хаксли "О дивный новый мир":

– В давние времена, еще до успения Господа нашего Форда, жил-был мальчик по имени Рувим Рабинович. Родители Рувима говорили по-польски. – Директор приостановился. – Полагаю, вам известно, что такое «польский»?

– Это язык, мертвый язык.

– Как и французский, и как немецкий, – поспешил другой студент выказать свои познания.

– А «родители»? – вопросил Директор.

Неловкое молчание. Иные из студентов покраснели. Они еще не научились проводить существенное, но зачастую весьма тонкое различие между непристойностями и строго научной терминологией. Наконец один набрался храбрости и поднял руку.

– Люди были раньше… – Он замялся; щеки его залила краска. – Были, значит, живородящими.

– Совершенно верно. – Директор одобрительно кивнул.

– И когда у них дети раскупоривались…

– Рождались, – поправил Директор.

– Тогда, значит, они становились родителями – то есть не дети, конечно, а те, у кого… – Бедный юноша смутился окончательно.

– Короче, – резюмировал Директор, – родителями назывались отец и мать.

Гулко упали (трах! тарах!) в сконфуженную тишину эти ругательства, а в данном случае – научные термины.

– Мать, – повторил Директор громко, закрепляя термин, и, откинувшись в кресле, веско сказал: – Факты это неприятные, согласен. Но большинство исторических фактов принадлежит к разряду неприятных. Однако вернемся к Рувиму. Как-то вечером отец и мать (трах! тарах!) забыли выключить в комнате у Рувима радиоприемник. А вы должны помнить, что тогда, в эпоху грубого живородящего размножения, детей растили их родители, а не государственные воспитательные центры.

Мальчик спал, а в это время неожиданно в эфире зазвучала передача из Лондона; и на следующее утро, к изумлению его отца и матери (те из юнцов, что посмелей, отважились поднять глаза, перемигнуться, ухмыльнуться), проснувшийся Рувимчик слово в слово повторил переданную по радио длинную беседу Джорджа Бернарда Шоу. («Это старинный писатель-чудак – один из весьма немногих литераторов, чьим произведениям было позволено дойти до нас».) По преданию, довольно достоверному, в тот вечер темой беседы была его, Шоу, гениальность. Рувимовы отец и мать (перемигивание, тайные смешки) ни слова, конечно, не поняли и, вообразив, что их ребенок сошел с ума, позвали врача. К счастью, тот понимал по-английски, распознал текст вчерашней радиобеседы, уразумел важность случившегося и послал сообщение в медицинский журнал.

– Так открыли принцип гипнопедии, то есть обучения во сне. – Директор сделал внушительную паузу.

Открыть-то открыли; но много, много еще лет минуло, прежде чем нашли этому принципу полезное применение.

– Происшествие с Рувимом случилось всего лишь через двадцать три года после того, как Господь наш Форд выпустил на автомобильный рынок первую модель Т. – При сих словах Директор перекрестил себе живот знаком Т, и все студенты набожно последовали примеру. – Но прошло еще…

Карандаши с бешеной быстротой бегали по бумаге. «Гипнопедия впервые официально применена в 214 г. Э. Ф. Почему не раньше? По двум причинам. 1)…»

– Эти ранние экспериментаторы, – говорил Директор, – действовали в ложном направлении. Они полагали, что гипнопедию можно сделать средством образования…

У многих телеграм каналов есть обычай - по достижении определенного количества подписчиков составлять список из каналов рекомендуемых к чтению. Мой список будет достаточно коротким, в него войдут всего 2 телеграм канала.

Первый это Микола Канян. Удивительная оригинальность мышления, невозможность угадать заранее, что напишет этот автор делает его блог уникальным для всей площадки телеграм. По непохожести на всех остальных можно сравнить разве что с ЖЖ Галковского.

Второй это Владимир Лорченков. К сожалению, многие интересные посты были удалены из его блога, по причине публикации книги, где все их можно будет почитать. Однако, самый интересный текст Владимира счастливым образом сохранился у меня на канале, чему я безумно рад.

Остальные телеграм публицисты, коллективная Инфомашинка, менее интересны. Если честно, то все эти простыни текстов на криптоколониальную тему невозможно читать. Авторы подобно дятлу долбят одну тему, делая её содержание неудобоваримым. При том, что Галковский гораздо больше и интереснее одного лозунга "СССР - криптоколония Англии". Ах, если бы вы смотрели лекции Литературоведа также жадно, как смотрите политбеседы Дим Димыча... Ведь это целый мир. Взять хотя бы цикл лекций о Набокове. Для его понимания нужно прочитать хотя бы часть произведений Владимира Владимировича. Но никогда ни один криптоколонист не закроет свои сотни вкладок википедии на английском и шведском языках и не прочитает даже рассказ "Весна в Фиальте". А зачем? Ведь лучше сочинять бред о Тарантино, который снял "Убить Билла" с мыслями о Российской империи. Это увидят другие сумасшедшие и разнесут по всей округе. У этих ребят нет чувства меры и это беспокоит. Они не понимают, что своими криптоколониальными штудиями они только забалтывают тему не делая ничего полезного. Нормальный человек скажет - "ну криптоколония и что с того? Ты можешь на это как-то повлиять, милок?" Если криптоколония подобна природной стихии, то какой смысл с ней бороться? Просто смирись и живи дальше.

Алексей Иванович Недогонов — участник советско-финской войны 1939-1940 годов (рядовой 241-го стрелкового полка), был тяжело ранен в руку под Выборгом. Во время Великой Отечественной войны в звании капитана военный корреспондент газеты «За нашу победу» (1-я гвардейская армия Западного фронта), с октября 1943 года — газеты «Советский воин» (3-й Украинский фронт). Жизнь молодого поэта трагически оборвалась 13 марта 1948 года. Он был сбит трамваем и от полученных ранений скончался.

Вот, что Недогонов писал по поводу вторжения французских войск в Германию (Саарская наступательная операция) в сентябре 1939 года:

Руша преграды, мои враги
в лютых ночах идут,
снова солдатские сапоги
рейнские травы мнут.
<...>
Разве знают мои враги
вечность таких минут,
враги, чьи солдатские сапоги
рейнские травы мнут?

("Двое юношей")

И это никому не резало глаза, никто на это не обращал внимания? При том, что именно это стихотворение множество раз печатали в различных сборниках после войны, в том числе и в сборнике избранной лирики тиражом 142 тысячи экземпляров. Вероятно их просто никто не читал. Это, конечно, не так откровенно, как записи из дневника Пришвина (да, того который про зверушек писал). Но замечу, что дневник Михаила Пришвина велся тайно, полностью его начали издавать после 1991 г., а записи за 1940-1941гг. были изданы только в 2012 г. И вот, что там есть:

11 Июня 1940
Немцы подошли к Сене. Мне почему-то приятно, а Разумнику неприятно, и Ляля тоже перешла на его сторону. Разумник потому за французов (мне кажется), что они теперь против нас, как в ту войну стоял за немцев — что они были против нас (хуже нас никого нет). А Ляля потому против немцев теперь, что они победители, и ей жалко французов. Я же, как взнузданный, стоял за Гитлера. Но в сущности я стоял за Гитлера по упрямству, по чепухе какой-то. На самом деле единственное существо, за кого я стоял — это Ляля. Я дошел в политике до этого: «за Лялю!». И мне вовсе не совестно, потому что довольно было всего — будет, пора! не за Гитлера, не за Англию, не за Америку — за одну единственную державу стою, за Валерию.

P.S. Послушать поэзию Алексея Недогонова и других советских поэтов в исполнении Дмитрия Евгеньевича можно за этим таймкодом.

Оптимистичный прогноз Олдоса Хаксли из книги "Возвращение в дивный новый мир" дополняет лекции Бонифация про социальных многоклеточных:

С точки зрения биологии человек — умеренно стадное животное, по степени общественности он скорее ближе к волкам и слонам, чем к муравьям и пчелам. В своей изначальной форме человеческие общества ничем не напоминали муравейник или улей — люди собирались в простые стада. Цивилизация, помимо всего прочего, это процесс превращения примитивных стад в грубое механическое подобие сообществ, образуемых социальными насекомыми. В настоящее время давление перенаселенности и развитие технологий ускоряют его. Термитник стал казаться достижимым идеалом, некоторые к нему стремятся. Излишне напоминать, что идеал недостижим. Пропасть отделяет социальных насекомых от не слишком общественных млекопитающих, обладающих более развитым мозгом, и как бы ни старались млекопитающие походить на этих насекомых, она все равно остается. Несмотря на все усилия, человек не способен создать социальный организм — он может сформировать только социальную организацию. В процессе порождения социального организма образуется лишь тоталитарный деспотизм.

В заключительной лекции про коммунизм Клетчатый говорит, что "коммунизм это кока-кола", бесполезная вещь, которая не утоляет жажду, "просто фикция, суррогат, и поэтому, чтобы реально продавать кока-колу или пепси-колу, фанту, другие такие напитки, нужно тратить огромные, колоссальные, астрономические деньги на рекламу". Это верно лишь отчасти. Для стран с жарким климатом (Мексика, Гондурас, Ирак, Египет и т.д.) кока-кола жизненно важный продукт, необходимый элемент аптечки. Если человек перегрелся на солнце обычную воду пить нельзя - станет только хуже. Но если выпить 0,5 литра кока-колы - человек сразу станет как огурчик и никакая жажда не будет его мучить ещё очень долго. Значение кока-колы для стран с жарким климатом сравнимо со значеним водки в северных странах и на полярных станциях. Не ради пьянства окаянного, а ради спасения жизни пьются эти напитки.

"Ну что, Федор Константинович", начал Щеголев, утолив первый голод, "дело, кажется, подходит к развязке! Полный разрыв с Англией, Хинчука по шапке... Это, знаете, уже пахнет чем-то серьёзным. Помните, я еще так недавно говорил, что выстрел Коверды — первый сигнал! Война! Нужно быть очень и очень наивным, чтобы отрицать ее неизбежность. Посудите сами, на востоке Япония не может потерпеть... ".
И Щеголев пошел рассуждать о политике. Как многим бесплатным болтунам, ему казалось, что вычитанные им из газет сообщения болтунов платных складываются у него в стройную схему, следуя которой логический и трезвый ум (его ум, в данном случае) без труда может объяснить и предвидеть множество мировых событий. Названия стран и имена их главных представителей обращались у него вроде как в ярлыки на более или менее полных, но по существу одинаковых сосудах, содержание которых он переливал так и этак. Франция того-то боялась и потому никогда бы не допустила. Англия того-то добивалась. Этот политический деятель жаждал сближения, а тот увеличить свой престиж. Кто-то замышлял и кто-то к чему-то стремился. Словом — мир создаваемый им, получался каким-то собранием ограниченных, безъюморных, безликих, отвлеченных драчунов, и чем больше он находил в их взаимных действиях ума, хитрости, предусмотрительности, тем становился этот мир глупее, пошлее и проще. Совсем страшно бывало, когда он попадал на другого такого же любителя политических прогнозов. Был, например, полковник Касаткин, приходивший иногда к обеду, и тогда сшибалась щеголевская Англия не с другой щеголевской страной, а с Англией касаткинской, такой же несуществующей, так что в каком-то смысле войны международные превращались в межусобные, хотя воюющие стороны находились в разных планах, никак не могущих соприкоснуться. Сейчас, слушая его, Федор Константинович поражался семейному сходству именуемых Щеголевым стран с различными частями тела самого Щеголева: так, "Франция" соответствовала его предостерегающе приподнятым бровям; какие-то "лимитрофы" — волосам в ноздрях, какой-то "польский коридор" шел по его пищеводу; в "Данциге" был щелк зубов. А сидел Щеголев на России.

И ведь нельзя сказать, что Щеголев был в чем-то неправ. Ужас ситуации в том, что Щеголев и ему подобные правы во всем. Этот безумный мир полностью принадлежит им, они читают его как открытую книгу.

Для западного человека форма это форма, но форма не злорадная. Форма, не злящаяся на то, что она форма, а не содержание. А русский:
– Ага, у них справки. Значит, карманы зашивай, а то кошелёк свистнут. У меня же нет справки на кошелёк.
Он пришёл получить выписку из ЖЭКа, а там уже не люди. Если нет справки, что он пошёл в ЖЭК, они его там в ЖЭКе убьют и съедят. А чего, кто докажет?! И русский начинает «доказывать». Карандаш на верёвку, кружку на цепь.
Русский химик или физик, русский экономист, русский юрист, русский историк (не историософ, а фактограф) это, как правило, нечто невыносимое. Еврей-учёный – какая весёлость, ироничность, лёгкость, свобода. И чем «учёнее», чем позитивнее и техничнее, тем легче, лучше. А русский – зуда. И зудит, зудит, зудит. Тупость чудовищная. Утилитарный абстрактный ум. Грубый, славянский. Извилин мало, зато кора толстая. Русский экстраверт – вещь тяжёлая, тяжёленькая. И главное, всё тянет туда. Это не расовая аномалия, а некоторый русский тип, тип, очень часто встречающийся.

Вот и русский кинообзорщик, Мериам Базейдовна, туда же. Постоянное рвение что-то "доказать", надругаться над совой при помощи глобуса, не делает её контент интересным. Откуда Линчу пришла идея Твин Пикса? Ну ясно же как божий день - "Лолита" Набокова. Там Лола, здесь Лолита - всё сходится! И неважно, что Лиланд Палмер - родной отец Лолы, знавший её с пеленок. Неважно, что ни сюжетно, ни образно ничего общего у этих произведений нет. Кому какое дело? Вот Лола, вот Лолита - подписывайтесь на бусти. Но это ещё ладно, в этом ещё есть какое-то здравое зерно. Разбор "Убить Билла" превысил все ожидания. С тем же успехом можно сказать, что фильм "Чужой" (1979) Ридли Скотта снят о Российской империи, сравнение будет верным во всем кроме финала, в России чужой победил, все погибли, как в "Нечто" (1982) Карпентера. И если учитывать информацию Дмитрия Евгеньевича, о биологическом оружии, которое применили против белых, то ясно, что фильм о крахе Российской империи это body horror. В случае с "Убить Билла" схожесть есть только в кровавой бойне во время венчания в церкви. Россия не вышла из комы, не убила санитара, который её насиловал, не вылезла из гроба как Ума Турман и не убила этого Билла, который всё устроил.

Николай Чернышевский изобрел формат самого популярного жанра видеоконтента в 20-ых годах 21 века — политических стримов. Это заметил Набоков, о чем сообщает нам в четвертой главе "Дара" — романе о Чернышевском."Если бы человек мог все свои мысли, касающиеся общественных дел, заявлять в... собраниях, ему бы незачем делать из них журнальных статей. Вместо того, чтобы писать, он бы говорил, — продолжает Чернышевский; — а если мысли эти должны быть известны всем, не принимавшим участия в собрании, их бы записал стенограф".

Вы сразу поняли, что стенограф превратился в компьютер, интернет, микрофон и вебкамеру, а суть осталась та же. Зачем утруждать себя написанием текстов, если можно выйти перед собранием, т.е. завести стрим и рассказывать жаждущей публике о космических кораблях бороздящих большой театр? Набоков, конечно, же не мог до конца понять глубину этой мысли, хотя в его время уже активно работало радио. Однако, он заметил иронию судьбы Чернышевского, которого в 1862 году отправили в ссылку в Сибирь "где одни лиственницы да якуты слушали его". Идея "стримов" не покидает Чернышевского до самой кончины: "на самом закате жизни он сочиняет произведение, в котором мечту воплощает: из Астрахани, незадолго до смерти, он отправляет Лаврову свои "Вечера у княгини Старобельской" для "Русской Мысли" (не нашедшей возможным их напечатать), а затем посылает "Вставку" — прямо в типографию: "К тому месту, где говорится, что общество перешло из столового салона в салон, приготовленный для слушания сказки Вязовского, и описывается устройство этой аудитории... распределение стенографов и стенографисток на два отдела по двум столам или не обозначено там или обозначено неудовлетворительно. В моей черновой рукописи это место читается так: "По сторонам эстрады стояли два стола для стенографов... Вязовский подошел к стенографам, пожал им руки, и разговаривал с ними, пока общество выбирало места". Те строки беловой рукописи, которые по смыслу соответствуют цитируемому мною месту черновой, должны быть заменены следующими строками: "Между эстрадой и передним полукругом аудитории (пишет Чернышевский в несуществующую типографию), несколько правее и левее эстрады, стояли два стола; за тем, который был налево перед эстрадой, если смотреть из середины полукругов к эстраде..." и т. д. и т. д. — еще много слов в таком же роде, всё равно не выражающих ничего.."

Краткий ликбез по "Синей блузе" от Леонида Парфенова (НМДНИ-1923). Информация в духе "рабочие-крестьяне", но тем не менее неплохо иллюстрирует крайнюю лекцию Дим Димыча.

Книги "Евангелие от Соловьева" и "Апокалипсис от Владимира" Владимира Рудольфовича Соловьева относятся к тому роду литературы, которую вы безотрывно читаете с телефона в любой ситуации — повиснув одной рукой на поручне в троллейбусе, делая кардио в фитнес-клубе, идя по улице... Это настолько простое, настолько доступное чтиво, что мозг отключается от всех посторонних мыслей, полностью погружаясь в сюжет. Не все книги обладают такой глубиной погружения. Классика не подходит из-за устарелого лексикона, да и того что жизненный быт за 100-200 лет очень изменился, многие описания не понятны и не вызывают никаких понятных ассоциаций. Современные авторы могут "мудрить", уходить в пространные размышления, использовать сложные предложения... Ничего этого у Соловьева нет! Несколько примеров этой гениальной прозы:

Вот так-то. Хочешь не хочешь, а должен я учитывать наличие у политических деятелей собственных амбиций, так что гонцами они не поедут. А если и согласятся, то сами себя и завербуют, а зачем нам пророк-голубь? Достаточно апостола-соловья. Шутка! Киргуду. Звезд шоу-бизнеса, писателей, артистов, танцоров балета и прочих пи… э-э, лидеров не предлагать. Не по чину. Это здесь они кумиры, а за границу Московской области на пару километров отъедут, и все — звезды вьетнамской эстрады. Папа, папа, смотри! Такой урод, а поет, да так плохо! Ну надо же!…

— Вот что, Михаил, — произнес я, давая понять Фридману, что подвожу итог нашей беседы, — я все понял. Единственное, что я могу для вас сделать, это посоветовать следующее: раздайте все ваше имущество и ступайте замаливать грехи в пустыню.
— У меня были иные планы, — насупился он.
— А мне наплевать, — ответил я и, подняв руки, отправил Фридмана, как он был, в своем Китоне, прямиком в Иорданскую пустыню. А имущество его, в том числе и заботливо запрятанное в оффшорах, перевел в распоряжение Никиты — он разберется, что к чему. Вот после этой истории предприниматели мне на глаза старались не попадаться и все как один толпились в приемной у Никиты.

Если вы утратили способность читать книги (ничего постыдного в этом нет), но хотите вернуться к этой форме досуга, то книги Владимира Соловьева это тот самый "пустой гриф" с которого начинает любой новичок в качалке. После Соловьева можно будет и Пелевина прочитать. А потом и мемуары Шойгу. Варлам Шаламов. Мало помалу можно будет и до русской классики дойти. А там и Бесконечный тупик.
P.S. На фоне русской прозы Набокова "Бесконечный тупик" читается очень легко, примерно как Соловьев на фоне Достоевского.