⚧ #медиа #трансгендерность #сексработа #дискурс

ТРОИЦА НОВОЙ ВЕРЫ: СЕКС-РАБОТА, ПЕДОФИЛИЯ, ТРАНСГЕНДЕРНОСТЬ

Пешки триады секс-работа, педофилия, трансгендерность уверены, что ведут борьбу с ксенофобией и помогают своему обществу двигаться в сторону равноправия. Но если бы у активистов появилось желание критически изучить правозащитные хроники за полвека или хотя бы просмотреть биографии своих идеологов, они бы обнаружили у лоббистов триады последовательный правый дискурс со всеми присущими ему приоритетами, ценностями, преступлениями. Действует не какая-то одна злонамеренная организация — в игре огромное количество лоббистских групп во всех странах.

Идея называть проституцию “секс-работой” противостоит концепции “людей нельзя продавать”. Радфем продвигает супер-успешную Шведскую модель искоренения проституции, когда клиент криминализуется. Кроме сокращения рынка проституции, в странах Шведской модели изменился менталитет людей, особенно молодых мужчин и женщин. Они не хотят покупать и продавать секс.

До сегодняшнего момента вы не знали, что секс не может быть работой? Дана Леви в статье “Проституция – это не работа и никогда ей не будет” поясняет, что, в отличие от другой работы, опыт в проституции имеет нулевую ценность, для проституции не нужен настоящий труд, в проституции нет условий для согласия на секс. Леви отмечает, что проституция не может функциональной обязанностью на достойной работе, никто не хочет судьбы проститутки для своего ребенка, центры занятости не направляют людей на работу проститутками, никакая другая работа не требует интенсивной психологической и социальной реабилитации, исследовательницы не хотят сами «поработать» в проституции для сбора данных.

Несмотря на все логические противоречия термин “секс-работа” с большим успехом продвигается и в активистских кругах и на уровне большой политики. Вы встретите сторонников термина и на крупных феминистских демонстрациях, и на прайдах, и на высоких трибунах.

Анна Зобнина рассказывает: “В международном законодательстве нет никакой секс-работы: есть проституция, сексуальная эксплуатация и траффикинг. Всё. А ООН-агентства делают, что хотят. Они постоянно вписывают секс-работу в отчёты, требуют “декриминализировать секс-работу” в рекомендациях и так далее. Это эффективная стратегия — создаешь огромное облако документов. Чем больше их будет — пусть и неюридических — тем вероятнее люди в это поверят. Твои документы станут уважаемы. На них будет ссылаться сутенёрское лобби. Люди же не понимают разницы, какой документ имеет юридическую силу, а какой нет… По Палермскому протоколу и по CEDAW они проводятся как те, кто эксплуатирует других людей. Если там можно ещё поспорить о клиентах, но те, кто считается “третьими лицами” — они являются безусловными эксплуататорами. И когда агентство ООН заявляет, что нужна полная декриминализация индустрии секса — они имеют в виду сутенеров. Получается, что они реально нарушают международное право. И помимо этого в ООН существует внутренний устав, где записана политика нулевой секс эксплуатации. И эта политика прилагается ко всем работникам ООН. Естественно на голубые береты в первую очередь распространяется Потому что они часто покупали и насиловали тех, кого обязаны были защищать — заставляли женщин и детей за гуманитарную помощь заниматься сексом. Это задокументировано. Но есть также офисные работники, дипломаты, работники подразделений, которые тоже должны находиться под контролем внутреннего устава. Любой обмен денег или продуктов на секс запрещается. И если у организации есть такой устав — каким образом они могут продвигать внешнюю позицию, которая полностью противоречит этому уставу?”



https://www.wmmsk.com/2020/12/troica/?fbclid=IwAR2HFE8w-5-vP22RT4Mk6RzF9CNyBFx4anv7gvmLlNl3XC2KQnNC7Nt_5dc

🚺🔞 #проституция #сексработа #статья #матчасть #фемпросвет

Проституция – это не работа и никогда ей не будет

Статья Даны Леви – женщины из Израиля, которая пережила проституцию и была активисткой кампании за принятие «Шведской модели» в своей стране.

Сторонники секс-индустрии постоянно заявляют, что «секс-работа – это работа». Некоторые из них говорят: «Нам просто нужна нормальная регуляция, чтобы она была безопасной». Другие настаивают: «Любая регуляция вредна. Проституция – это не проблема, общество – это проблема. Вы – это проблема! Если мы избавимся от регуляции и стереотипов, она станет такой же работой, как и любая другая».
Мы, пережившие проституцию, которые борются против секс-индустрии, знаем правду: проституция – это не работа.
Основной вред в секс-индустрии причиняют не стереотипы и не «условия работы».
Проституции присущи 3 неотъемлемые особенности, которые делают невозможным рассматривать ее как «работу».

1. Опыт имеет нулевую ценность в проституции
В любой сфере труда, будь то медицина, охрана порядка, уборка помещений или торговля, работодательницы заинтересованы в опытных сотрудницах. Чем больше опыта у работницы, тем проще для нее эта работа, и тем выше заработок, на который она может рассчитывать.
В то же время в проституции, чем больше опыта – тем хуже. Молодая девушка, которая продает девственность в Интернете, может заработать состояние, но 40-летняя женщина с огромным опытом будет зарабатывать очень мало.
Проститутор, который приходит в бордель, никогда не спрашивает: «Кто тут у вас самая опытная?» Но он спросит: «Какая девочка самая молоденькая?» или «У вас есть новенькие?»
Вы можете возразить, что в области моды модели тоже должны быть молоды, но даже модель должна учиться и приобретать опыт, чтобы ее карьера была успешна. Модели без опыта часто работают бесплатно, чтобы создать впечатляющее портфолио.
В проституции все совсем по-другому.
Самые высокие цены назначают за самых юных и неопытных. Это больше похоже на аренду машин, чем на трудоустройство.
2. Для проституции не нужен никакой настоящий труд
В любой профессиональной области работница производит какой-то продукт или активно оказывает какие-то услуги.
Учительница учит, врачиня лечит, официантка принимает заказы на еду. Спасательница в общественном бассейне может просто сидеть на одном месте весь день, но она всегда должна внимательно высматривать тех, кто испытывает сложности в воде или даже тонет. Модель художницы может сидеть два часа без движения, но она должна поддерживать постоянное напряжение и концентрацию и выполнять инструкции художницы.
В проституции может быть какой-то объем усилий и услуг, но они не являются обязательными. Минимальное условие – ваше тело должно быть теплым.
Женщина может быть в бессознательном состоянии из-за наркотиков или алкоголя, и ее все равно можно продать.
Вы можете участвовать в процессе, но это не обязательно. Ваше тело можно использовать для «половых актов» даже без вашего сотрудничества.
3. В проституции нет условий для согласия на секс
Для свободного согласия на секс необходимо соблюдение трех предварительных условий: свобода выбирать сексуального партнера, свобода определять тип сексуальной активности, свобода определять время сексуальной активности.
Если любое из этих условий отсутствует, то это принуждение к сексу. Например, если кто-то принуждает жену заниматься сексом в то время или таким образом, которого она не хочет.
В контексте проституции ни одно из этих условий не соблюдается. Женщины в проституции не выбирают своих клиентов (разве что в художественных произведениях), они не определяют время и, в большинстве случаев, у них нет никакой реальной возможности определять тип половых актов.
Секс без согласия – это уголовное преступление, как минимум, это насилие. И его определенно нельзя рассматривать как работу.
Все знают, что это правда.

🔞🚺 #фемпросвет #матчасть #сексработа #проституция #шведскаямодель #анализ


Почему Шведская модель — это лучший подход для борьбы с проституцией

Запись выступления Меган Кинг, пережившей проституцию и аболиционистки, на вебинаре британской организации Nordic Model Now! «Проституция: работа? … Или эксплуатация?».

Шведская модель впервые была внедрена в Швеции в 1999 году, ее также называли Закон о покупателях секса. Этот подход сосредоточен на трех ключевых задачах:
— Декриминализация для всех проституированных.
— Предоставление услуг для того, чтобы помочь им выйти из проституции.
— Покупка проституции становится уголовным правонарушением.
Основная мысль этого подхода — если мы будем бороться со спросом, то и предложение уменьшится. Давайте рассмотрим каждую из этих трех задач.

https://netovar.org/2020/12/18/sweden-best/

🚺🔞#фемпросвет #порно #сексработа #статья #анализ #истории #опыт

Насколько добровольно участие в порно: две истории

Защитники порнографии постоянно повторяют один и тот же аргумент: неважно, как обращаются с женщинами в порно, если они сами дали на это согласие. Но что, если никакого согласия и не было. Ниже приводятся две истории, присланные на сайт Fightthenewdrug.org, которые показывают, что то, что представляют себе потребители порно, может быть очень далеко от реальности.

«Я из Мексики. Я хочу рассказать вам про момент, когда я поняла, что порноиндустрия – это сплошные изнасилования и торговля людьми.
Я основательница маленькой маркетинговой компании. Не так давно у нас был клиент из Лос-Анджелеса, который заказывал у нас редактуру видео. Платил за эту работу он очень хорошо.
После 2 месяцев совместной работы он сказал, что заплатит нам вдвое больше за редактуру порно видео. (При этом сама работа будет гораздо проще, чем то, что мы обычно делаем).
Мы согласились. Он прислал нам файлы, и позвольте рассказать вам, что я на них увидела. Это был «сырой» материал для порно – отснятые сцены без какого-либо монтажа. И они даже близко не были похожи на то, что можно найти на порно-сайтах.
В отличие от конечного продукта, который потребители порно видят онлайн, здесь девушки в буквальном смысле кричали в перерывах между сценами. Очень часто можно было услышать что-то вроде «Пожалуйста, хватит», «Я же сказала, что я не хочу это делать», «Пожалуйста, мне больно» и «Эй, прекрати это».
В тех видео, которые смотрит весь мир, маскируется и прячется насилие над исполнительницами. Вы никогда не можете знать, хотели ли они делать что-то на видео или вообще участвовать в съемке.
Я лично приняла решение вернуть тому парню деньги. Конечно, он сильно удивился. Мне вроде как было страшно объяснять ему причину, но, в конечном итоге, я сказала ему, что это не только противоречит моим убеждениям, но что «я не готова участвовать в таком ужасном преступлении».
Он ответил, что все в порядке, что «полно людей, которые готовы взяться за эту работу». Я поговорила с компанией и, вежливо, попросила больше никогда не связываться с нами.
У меня никогда не было привычки смотреть порно, а после этого случая у меня даже мысли не может возникнуть, чтобы его посмотреть.
Я считаю, что в наше время уже больше недостаточно избегать просмотра порно. Мы должны противостоять ему и указывать на то, что порно-индустрия ужасна и полна преступлений.
Мир должен знать правду про индустрию порно»

https://netovar.org/2020/10/16/porn-consent/