🔎👩❤️👨 #расследование #изнасилования
Журналисты Схем идентифицировали супругов, которые в своем разговоре обсуждали изнасилование украинок. Как оказалось, они проживают в оккупированном Крыму
От источников в украинских правоохранительных органах журналистам стали известны российские телефонные номера собеседников. Это позволило их идентифицировать.
Журналисты выяснили, что два этих номера использовались при регистрации двух аккаунтов в российской социальной сети ВКонтакте. Это 27-летний Роман Быковский и его жена Ольга Быковская. Оба — родом из Орловской области РФ.
Согласно информации на странице Ольги в соцсети, ее жизненное кредо: «Научитесь никому ничего не рассказывать. Вот тогда все будет хорошо». Там же женщина, которая советовала мужчине «насиловать баб», указала, что главное в жизни для нее — это «семья и дети».
Журналисты нашли объявления, которые Ольга и Роман публиковали на доске объявлений Авито. Они свидетельствуют о том, что после окончания срочной службы военнослужащий с супругой и новорожденным сыном переехали в оккупированный Россией Крым. Ориентировочно — с 2018-го года. В Крыму женщина, которая на перехваченной СБУ записи разговора советовала своему мужу насиловать украинок, искала работу по уходу за детьми.
Сюжет расследования.
Фемлинк
Журналисты Схем идентифицировали супругов, которые в своем разговоре обсуждали изнасилование украинок. Как оказалось, они проживают в оккупированном Крыму
От источников в украинских правоохранительных органах журналистам стали известны российские телефонные номера собеседников. Это позволило их идентифицировать.
Журналисты выяснили, что два этих номера использовались при регистрации двух аккаунтов в российской социальной сети ВКонтакте. Это 27-летний Роман Быковский и его жена Ольга Быковская. Оба — родом из Орловской области РФ.
Согласно информации на странице Ольги в соцсети, ее жизненное кредо: «Научитесь никому ничего не рассказывать. Вот тогда все будет хорошо». Там же женщина, которая советовала мужчине «насиловать баб», указала, что главное в жизни для нее — это «семья и дети».
Журналисты нашли объявления, которые Ольга и Роман публиковали на доске объявлений Авито. Они свидетельствуют о том, что после окончания срочной службы военнослужащий с супругой и новорожденным сыном переехали в оккупированный Россией Крым. Ориентировочно — с 2018-го года. В Крыму женщина, которая на перехваченной СБУ записи разговора советовала своему мужу насиловать украинок, искала работу по уходу за детьми.
Сюжет расследования.
Фемлинк
🔞📈🇺🇦 #изнасилования #украина #исследования
Насилие как средство ведения войны | Что известно об изнасилованиях на войне в Украине и как их расследуют
Число сообщений об изнасилованиях увеличивается с каждым днем, но понять настоящий масштаб происходившего будет непросто.
Историю пострадавшей первыми рассказали журналисты Times. Издание утверждает, что насилию подверглась 33-летняя Наталья, жительница города Бровары под Киевом. Женщина рассказала журналистам, что российские военные расстреляли ее мужа и изнасиловали ее саму, когда рядом был четырехлетний сын. Наталье удалось сбежать, когда военные уснули.
Би-би-си поговорила с двумя психологами, которые вызвались оказывать психологическую поддержку пострадавшим от военных действий. По их словам, случаев насилия может быть намного больше, чем сейчас известно.
Специалист Василиса Левченко рассказывает, что к ней обращались люди, пережившие сексуальное насилие. Так, одна клиентка рассказала психологу, что насилию подверглась ее несовершеннолетняя дочь. По словам этой женщины, "когда все закончилось, [дочь] истекала кровью". Семье помогла соседка - две женщины вдвоем доставили девочку в больницу. Василиса Левченко говорит, что девочка не разговаривала несколько дней. Как сложилась дальнейшая судьба матери и дочери, психолог не знает.
"Я полагаю, мы говорим о довольно большом числе случаев [насилия]", - говорит Катерина Бусол, украинский юрист по вопросам международного гуманитарного права из британского аналитического центра Chatham House (признан в России нежелательным), ранее занималась случаями сексуального насилия на территориях самопровозглашенных ДНР и ЛНР.
Ситуация осложняется тем, что некоторые территории до сих пор находятся под контролем России, и волонтеры и юристы не могут собирать свидетельства потерпевших, говорит Бусол. "Но что еще важнее - это те случаи, в которых выжившим особенно сложно рассказывать о насилии. Сейчас у нас нет конкретных цифр", - говорит эксперт.
Human Rights Watch независимо получила несколько свидетельств об изнасиловании, но в свой доклад о военных преступлениях включила только один случай.
"Еще три человека рассказали нам о конкретных случаях [изнасилований], которые им известны. Но мы не включили их в доклад. Мы должны быть очень осторожными и говорить только о фактах, которые у нас есть.
HRW рассказывает историю жительницы села в Харьковской области. Ольга (имя изменено) с маленькой дочерью, другими членами семьи и десятками местных жителей спряталась в подвале местной школы, когда в село зашли российские военные.
Ольга рассказала правозащитникам, что 13 марта в подвал школы ворвался российский военнослужащий, который велел ей следовать за ним, отвел женщину в класс на втором этаже и, угрожая пистолетом, велел ей раздеться.
HRW пишет, что военнослужащий несколько раз изнасиловал женщину, постоянно угрожая ей пистолетом, и дважды выстрелил в потолок, "чтобы было больше мотивации".
Авторы доклада указывают, что военнослужащий назвал Ольге свое имя и возраст - 20 лет. Имя HRW не указывает.
Эксперт Катерина Бусол отмечает, что самыми шокирующими для нее стали свидетельства женщин, которые подвергались насилию на глазах семьи и детей: "Это дополнительный уровень унижения. Ты не имеешь ценности ни как человек, ни как женщина, ни как член семьи. Ты ничего не значишь. Мы здесь, чтобы подавить вас любым из возможных способов, включая такие эксгибиционистские формы насилия. До февраля 2022 года я не сталкивалась с такими случаями в рамках конфликта между Россией и Украиной".
Британский посол в Украине Мелинда Симмонс тоже высказалась об изнасилованиях: "Это оружие войны. Хотя мы до сих пор не знаем всех масштабов его применения в Украине, очевидно, что оно было частью российского арсенала", - считает посол.
"К сожалению, сексуальное насилие - это практически традиционный аспект войны, - говорит Катерина Бусол. - Происходит дегуманизация противника, которая в сочетании с событиями на поле боя катализирует насилие, которое проецируется на женщин".
Фемлинк
Насилие как средство ведения войны | Что известно об изнасилованиях на войне в Украине и как их расследуют
Число сообщений об изнасилованиях увеличивается с каждым днем, но понять настоящий масштаб происходившего будет непросто.
Историю пострадавшей первыми рассказали журналисты Times. Издание утверждает, что насилию подверглась 33-летняя Наталья, жительница города Бровары под Киевом. Женщина рассказала журналистам, что российские военные расстреляли ее мужа и изнасиловали ее саму, когда рядом был четырехлетний сын. Наталье удалось сбежать, когда военные уснули.
Би-би-си поговорила с двумя психологами, которые вызвались оказывать психологическую поддержку пострадавшим от военных действий. По их словам, случаев насилия может быть намного больше, чем сейчас известно.
Специалист Василиса Левченко рассказывает, что к ней обращались люди, пережившие сексуальное насилие. Так, одна клиентка рассказала психологу, что насилию подверглась ее несовершеннолетняя дочь. По словам этой женщины, "когда все закончилось, [дочь] истекала кровью". Семье помогла соседка - две женщины вдвоем доставили девочку в больницу. Василиса Левченко говорит, что девочка не разговаривала несколько дней. Как сложилась дальнейшая судьба матери и дочери, психолог не знает.
"Я полагаю, мы говорим о довольно большом числе случаев [насилия]", - говорит Катерина Бусол, украинский юрист по вопросам международного гуманитарного права из британского аналитического центра Chatham House (признан в России нежелательным), ранее занималась случаями сексуального насилия на территориях самопровозглашенных ДНР и ЛНР.
Ситуация осложняется тем, что некоторые территории до сих пор находятся под контролем России, и волонтеры и юристы не могут собирать свидетельства потерпевших, говорит Бусол. "Но что еще важнее - это те случаи, в которых выжившим особенно сложно рассказывать о насилии. Сейчас у нас нет конкретных цифр", - говорит эксперт.
Human Rights Watch независимо получила несколько свидетельств об изнасиловании, но в свой доклад о военных преступлениях включила только один случай.
"Еще три человека рассказали нам о конкретных случаях [изнасилований], которые им известны. Но мы не включили их в доклад. Мы должны быть очень осторожными и говорить только о фактах, которые у нас есть.
HRW рассказывает историю жительницы села в Харьковской области. Ольга (имя изменено) с маленькой дочерью, другими членами семьи и десятками местных жителей спряталась в подвале местной школы, когда в село зашли российские военные.
Ольга рассказала правозащитникам, что 13 марта в подвал школы ворвался российский военнослужащий, который велел ей следовать за ним, отвел женщину в класс на втором этаже и, угрожая пистолетом, велел ей раздеться.
HRW пишет, что военнослужащий несколько раз изнасиловал женщину, постоянно угрожая ей пистолетом, и дважды выстрелил в потолок, "чтобы было больше мотивации".
Авторы доклада указывают, что военнослужащий назвал Ольге свое имя и возраст - 20 лет. Имя HRW не указывает.
Эксперт Катерина Бусол отмечает, что самыми шокирующими для нее стали свидетельства женщин, которые подвергались насилию на глазах семьи и детей: "Это дополнительный уровень унижения. Ты не имеешь ценности ни как человек, ни как женщина, ни как член семьи. Ты ничего не значишь. Мы здесь, чтобы подавить вас любым из возможных способов, включая такие эксгибиционистские формы насилия. До февраля 2022 года я не сталкивалась с такими случаями в рамках конфликта между Россией и Украиной".
Британский посол в Украине Мелинда Симмонс тоже высказалась об изнасилованиях: "Это оружие войны. Хотя мы до сих пор не знаем всех масштабов его применения в Украине, очевидно, что оно было частью российского арсенала", - считает посол.
"К сожалению, сексуальное насилие - это практически традиционный аспект войны, - говорит Катерина Бусол. - Происходит дегуманизация противника, которая в сочетании с событиями на поле боя катализирует насилие, которое проецируется на женщин".
Фемлинк
BBC News Русская служба
Насилие как средство ведения войны. Что известно об изнасилованиях на войне в Украине и как их расследуют
В освобожденных районах и городах Украины местные жители и СМИ обнаруживают свидетельства сексуального насилия со стороны российских военнослужащих. Число сообщений об изнасилованиях увеличивается с каждым днем, но понять настоящий масштаб происходившего…
🇻🇦🤷🏻♀️ #ватикан
В Ватикане таки провели Крестный ход с участием украинки и россиянки
Во время шествия крест несли представители разных католических семей. Среди них были и украинка Ирина и россиянка Альбина. Обе женщины живут 20 лет в Италии и работают в отделении паллиативной помощи.
Папа Франциск в речи-молитве обратился к Богу такими словами:
"Приведи недругов к рукопожатию, чтобы они могли вкусить взаимное прощение; обезоружь руку брата, поднятую на брата своего, чтобы там где сейчас ненависть, рассвело согласие. И не будем вести себя как враги Креста Христова".
Патриарх УГКЦ Святослав, комментируя сценарий Крестного хода, отметил, что такого типа жесты, которые предлагают в Ватикане, в принципе невозможны. «Сначала нужно прекратить нас убивать, а потом можно говорить о следующих шагах. Чтобы мириться, нужно быть, по крайней мере, живым», – заявил первоиерарх УГКЦ.
Фемлинк
В Ватикане таки провели Крестный ход с участием украинки и россиянки
Во время шествия крест несли представители разных католических семей. Среди них были и украинка Ирина и россиянка Альбина. Обе женщины живут 20 лет в Италии и работают в отделении паллиативной помощи.
Папа Франциск в речи-молитве обратился к Богу такими словами:
"Приведи недругов к рукопожатию, чтобы они могли вкусить взаимное прощение; обезоружь руку брата, поднятую на брата своего, чтобы там где сейчас ненависть, рассвело согласие. И не будем вести себя как враги Креста Христова".
Патриарх УГКЦ Святослав, комментируя сценарий Крестного хода, отметил, что такого типа жесты, которые предлагают в Ватикане, в принципе невозможны. «Сначала нужно прекратить нас убивать, а потом можно говорить о следующих шагах. Чтобы мириться, нужно быть, по крайней мере, живым», – заявил первоиерарх УГКЦ.
Фемлинк
🤡 #клоун
Нурлан Сабуров не пускает на свои концерты в США тех, кто против войны россии с Украиной
Чтобы вычислить «неблагонадежных» зрителей, на входе в клуб у них проверяют телефоны.
В частности, на выступление Нурлана в Майями не пропустили полторы сотни человек.
В свою очередь, супруга Сабурова тоже решила не молчать и высказаться в поддержку мужа.
«Я открою свою передачу в формате ток-шоу. Будет называться «Пусть не трындят». Все будут сидеть и молчать, иногда чесаться», — пообещала она.
Фемлинк
Нурлан Сабуров не пускает на свои концерты в США тех, кто против войны россии с Украиной
Чтобы вычислить «неблагонадежных» зрителей, на входе в клуб у них проверяют телефоны.
В частности, на выступление Нурлана в Майями не пропустили полторы сотни человек.
В свою очередь, супруга Сабурова тоже решила не молчать и высказаться в поддержку мужа.
«Я открою свою передачу в формате ток-шоу. Будет называться «Пусть не трындят». Все будут сидеть и молчать, иногда чесаться», — пообещала она.
Фемлинк
🔞🇺🇦🪖 #зверстваоккупантов #украина #изнасилования
«В процессе потеряла сознание и даже этому рада». Что мы знаем об изнасилованиях, совершенных в Украине российскими солдатами
«Одна девочка плохо говорит, потому что, когда ее насиловали, били по лицу — и у нее нет зубов. На украинской мове это называется "гугнявить"», — делая длинные паузы, рассказывает Екатерина Галянт, клинический психолог из Киева.
Сейчас она в Таллинне, работает в двух местных роддомах с беженками из Украины — необязательно беременными, осмотр и консультации предлагают всем прибывающим украинкам. У Екатерины не только психологическое, но и медицинское образование, поэтому для беженок она «и как врач, и как психолог».
Три изнасилованные российскими солдатами девушки — им 16, 17 и 20 лет — сейчас не в Таллинне. Они связались с Екатериной в соцсетях, две из них по совету знакомых. Психолог рассказывает, что индивидуально работает с ними в зуме: у нее камера включена, у пострадавших — нет. Екатерина не знает их настоящих имен и пока не задает слишком много вопросов — иногда разговор длится всего по 5-10 минут, потом девушки начинают плакать и отключаются. Екатерине и самой непросто: говорит, что выгорит, если возьмет в работу хотя бы еще одну жертву насилия на войне.
«Две девочки из Бучи, одна из Ирпеня, — продолжает Екатерина Галянт. — Конечно, никто еще не писал в запросе: "Меня изнасиловали, помогите". Пишут в основном так: "Не вижу смысла в жизни", "Есть суицидальные мысли", "Не могу спать", "Не могу есть", "Не могу к себе прикасаться, ненавижу свое тело" и так далее. Одна из пациенток с суицидальными мыслями нашла меня через канал волонтерский. Мы с ней созвонились в зуме — я собирала анамнез. Думала, вдруг у нее клиническая депрессия, нужно подключать психиатра — и она мне потом уже сказала, что находилась в Буче и ее изнасиловали. Ну и с этого момента мы работаем».
Истории всех трех изнасилованных очень похожи, говорит психолог. Поначалу ее это даже смутило: «Я сначала думала, что это один какой-то моральный урод, извращенец — в мирное время же тоже есть такие люди. Но тут приходили группами и все делали одно и то же! Может, у них приказ такой был или план… [пострадавшие] рассказывают фактически одно и то же».
Воспоминания жертв как бы делились на три части, продолжает она: сначала девушки рассказывали, как российские военные в начале оккупации ходили по домам и записывали, кто там находится и есть ли среди них мужчины, забирали мобильные телефоны. Затем — как солдаты начали мародерствовать: по словам Екатерины, у одной из ее клиенток «даже утюг забрали». А где-то за полторы недели до отступления из-под Киева «начались зверства».
«[Российские солдаты] мужчин всех забирали, и что они там с ними сделали — не знает никто, — говорит Галянт. — И остались [в домах] фактически только женщины и дети. У одной из этих девочек папа погиб во время оккупации: он поехал куда-то в Буче за продуктами и его застрелили, как она рассказала. Тела она не видела, но кто-то из соседей якобы видел. Он не вернулся, ну а искать тело сейчас у нее нет ресурса. И мы пока эту тему не трогаем».
Все три девушки рассказывают, что военные ходили по жилым домам группами разного возраста, от трех до пяти человек: «Основные — это молодые солдаты, до тридцати лет, и кто-то был с ними всегда старший. Ну, 45 лет, 50. Как их отцы, грубо говоря, были», — говорит психолог. В дома они заходили по вечерам. Все военные, как вспоминают пострадавшие, были пьяны.
«Если дома была какая-то выпивка — они это все доставали, садились на кухню, заставляли девочек что-то им готовить-подносить, если что-то в доме было. Ну а потом начинались насилования… — говорит Екатерина. — Если говорить про девочек — все было единоразово, но это были групповые насилования. И чем больше девочки сопротивлялись, тем больше солдаты были… ну, вот этой девочке же выбили зубы, и она сказала, что так кричала и пыталась или лица им расцарапать, и что-то сделать. Но против пятерых мужчин девочка 16-летняя….».
17-летняя клиентка Екатерины во время изнасилования потеряла сознание: «И она даже этому и рада».
Фемлинк
«В процессе потеряла сознание и даже этому рада». Что мы знаем об изнасилованиях, совершенных в Украине российскими солдатами
«Одна девочка плохо говорит, потому что, когда ее насиловали, били по лицу — и у нее нет зубов. На украинской мове это называется "гугнявить"», — делая длинные паузы, рассказывает Екатерина Галянт, клинический психолог из Киева.
Сейчас она в Таллинне, работает в двух местных роддомах с беженками из Украины — необязательно беременными, осмотр и консультации предлагают всем прибывающим украинкам. У Екатерины не только психологическое, но и медицинское образование, поэтому для беженок она «и как врач, и как психолог».
Три изнасилованные российскими солдатами девушки — им 16, 17 и 20 лет — сейчас не в Таллинне. Они связались с Екатериной в соцсетях, две из них по совету знакомых. Психолог рассказывает, что индивидуально работает с ними в зуме: у нее камера включена, у пострадавших — нет. Екатерина не знает их настоящих имен и пока не задает слишком много вопросов — иногда разговор длится всего по 5-10 минут, потом девушки начинают плакать и отключаются. Екатерине и самой непросто: говорит, что выгорит, если возьмет в работу хотя бы еще одну жертву насилия на войне.
«Две девочки из Бучи, одна из Ирпеня, — продолжает Екатерина Галянт. — Конечно, никто еще не писал в запросе: "Меня изнасиловали, помогите". Пишут в основном так: "Не вижу смысла в жизни", "Есть суицидальные мысли", "Не могу спать", "Не могу есть", "Не могу к себе прикасаться, ненавижу свое тело" и так далее. Одна из пациенток с суицидальными мыслями нашла меня через канал волонтерский. Мы с ней созвонились в зуме — я собирала анамнез. Думала, вдруг у нее клиническая депрессия, нужно подключать психиатра — и она мне потом уже сказала, что находилась в Буче и ее изнасиловали. Ну и с этого момента мы работаем».
Истории всех трех изнасилованных очень похожи, говорит психолог. Поначалу ее это даже смутило: «Я сначала думала, что это один какой-то моральный урод, извращенец — в мирное время же тоже есть такие люди. Но тут приходили группами и все делали одно и то же! Может, у них приказ такой был или план… [пострадавшие] рассказывают фактически одно и то же».
Воспоминания жертв как бы делились на три части, продолжает она: сначала девушки рассказывали, как российские военные в начале оккупации ходили по домам и записывали, кто там находится и есть ли среди них мужчины, забирали мобильные телефоны. Затем — как солдаты начали мародерствовать: по словам Екатерины, у одной из ее клиенток «даже утюг забрали». А где-то за полторы недели до отступления из-под Киева «начались зверства».
«[Российские солдаты] мужчин всех забирали, и что они там с ними сделали — не знает никто, — говорит Галянт. — И остались [в домах] фактически только женщины и дети. У одной из этих девочек папа погиб во время оккупации: он поехал куда-то в Буче за продуктами и его застрелили, как она рассказала. Тела она не видела, но кто-то из соседей якобы видел. Он не вернулся, ну а искать тело сейчас у нее нет ресурса. И мы пока эту тему не трогаем».
Все три девушки рассказывают, что военные ходили по жилым домам группами разного возраста, от трех до пяти человек: «Основные — это молодые солдаты, до тридцати лет, и кто-то был с ними всегда старший. Ну, 45 лет, 50. Как их отцы, грубо говоря, были», — говорит психолог. В дома они заходили по вечерам. Все военные, как вспоминают пострадавшие, были пьяны.
«Если дома была какая-то выпивка — они это все доставали, садились на кухню, заставляли девочек что-то им готовить-подносить, если что-то в доме было. Ну а потом начинались насилования… — говорит Екатерина. — Если говорить про девочек — все было единоразово, но это были групповые насилования. И чем больше девочки сопротивлялись, тем больше солдаты были… ну, вот этой девочке же выбили зубы, и она сказала, что так кричала и пыталась или лица им расцарапать, и что-то сделать. Но против пятерых мужчин девочка 16-летняя….».
17-летняя клиентка Екатерины во время изнасилования потеряла сознание: «И она даже этому и рада».
Фемлинк
Медиазона
«В процессе потеряла сознание и даже этому рада». Что мы знаем об изнасилованиях, совершенных в Украине российскими солдатами
Отдельные сообщения об изнасилованиях появлялись практически с самого начала российского вторжения в Украину, но масштаб подобных преступлений стал очерчиваться только после того, ...
🙇🏼♀️🗯💣 #опыт #война #историиукраинок #жертвывойны
«Я просила Бога умереть быстро». Семнадцатилетняя девушка из Мариуполя — про голод, страх и фильтрационный лагерь
В подвале мы видели разные ужасы. У людей заканчивались продукты, они превращались в зверей. Были готовы убить друг друга за глоток воды.
Еду не из чего было готовить, воду добывали из льда и снега.
Люди подвергались безумной опасности, когда выходили наружу — на них летели осколки, куски построек, камни.
Однажды перед нашей дверью в подвал разорвалась мина. Дыра была такая большая, казалось, словно кто-то глубоко копнул. Мы думали, что нас засыпет, здание уже начало разрушаться. Боялись, чтобы подвал не стал нашей братской могилой.
На десятый день пребывания там у нас остался один кусочек хлеба. Он был размером с мой кулачок. Мы делили его четыре раза. Свой кусочек я не смогла съесть, потому что мы очень долго голодали. Он был со мной очень долго. Я боялась, что все кончится, и не будет даже его.
Люди между собой ссорились, скандалили, кого-то пытались выгнать из подвала, чтобы на один рот было меньше. Там не было доброты, только тьма, и мы уже чувствовали запах смерти.
Так продолжалось 12 дней.
Однажды отец сказал: «Или мы умрем от голода, или нас засыплет, или нас просто убьют». Российские солдаты ходили по подвалам, проверяли, кто там сидит, бросали бомбы. Когда к нам стучали, мы не отвечали.
В один из дней мы услышали от соседей, что можно уехать на Мелекино. У папы были старенькие, разбитые обломками от построек и стекла, «Жигули». Мы даже не знали, заведется ли машина, но она тронулась. Мы ехали под обстрелами, «Градами». Продолжались бои, а у нас была одна цель: выжить, выбраться из этого ада.
Доехали почти до Мелекино, там стоял пост «ДНР». Понимали, что вернуться назад не сможем, а дальше ехать не хотели: если не убили там, то убьют здесь, для врага мы ничто, просто мишень.
Нас остановили на блокпосту, спросили на место регистрации. «Мариупольские? Вам направо».
Куда это, «направо», мы не знали. Оттуда нас направляли дальше и дальше. Так постепенно сформировалась большая колонна из автомобилей и даже людей, шедших пешком.
Потом военные «ДНР» сказали ехать «вниз». Мы тронулись, а они просто стреляли по машинам и людям.
Еще тогда же в Ялте была «денационализация»: солдаты ходили по домам, искали «националистов», «фашистов», как они говорят. Людей увозили в неизвестном направлении, кого-то убивали.
Фильтрация устроена так: у них есть блокпост. Туда заезжает машина, где проверяют каждый карман, бардачок, багажник, каждую сумку. У людей — одежду, и все, что под ней. Мужчин раздевают на улице возле машин. Ищут татуировки, какие-то отметины, одним словом, «националистов».
Они просто ходили, разговаривали между собой, обсуждали женщин, которых замучили.
Я слышала разговоры между ними:
«А тот непрошедший, куда ты его дел?» — спрашивал один другого.
«Да расстрелял. Человек 10, может больше. Не считаю, надоело уже».
Один мужчина, проходивший фильтрацию, вышел с огромными, испуганными глазами. Его трясло. Он говорил, что был жестокий допрос, его избивали. Его жену так и не отпустили.
У меня взяли паспорт, увидели, что мне 17. Я им не понравилась, вроде бы слишком молодо выглядела, а они как раз искали каких-то юных девушек.
Меня вытолкали оттуда.
Фемлинк
«Я просила Бога умереть быстро». Семнадцатилетняя девушка из Мариуполя — про голод, страх и фильтрационный лагерь
В подвале мы видели разные ужасы. У людей заканчивались продукты, они превращались в зверей. Были готовы убить друг друга за глоток воды.
Еду не из чего было готовить, воду добывали из льда и снега.
Люди подвергались безумной опасности, когда выходили наружу — на них летели осколки, куски построек, камни.
Однажды перед нашей дверью в подвал разорвалась мина. Дыра была такая большая, казалось, словно кто-то глубоко копнул. Мы думали, что нас засыпет, здание уже начало разрушаться. Боялись, чтобы подвал не стал нашей братской могилой.
На десятый день пребывания там у нас остался один кусочек хлеба. Он был размером с мой кулачок. Мы делили его четыре раза. Свой кусочек я не смогла съесть, потому что мы очень долго голодали. Он был со мной очень долго. Я боялась, что все кончится, и не будет даже его.
Люди между собой ссорились, скандалили, кого-то пытались выгнать из подвала, чтобы на один рот было меньше. Там не было доброты, только тьма, и мы уже чувствовали запах смерти.
Так продолжалось 12 дней.
Однажды отец сказал: «Или мы умрем от голода, или нас засыплет, или нас просто убьют». Российские солдаты ходили по подвалам, проверяли, кто там сидит, бросали бомбы. Когда к нам стучали, мы не отвечали.
В один из дней мы услышали от соседей, что можно уехать на Мелекино. У папы были старенькие, разбитые обломками от построек и стекла, «Жигули». Мы даже не знали, заведется ли машина, но она тронулась. Мы ехали под обстрелами, «Градами». Продолжались бои, а у нас была одна цель: выжить, выбраться из этого ада.
Доехали почти до Мелекино, там стоял пост «ДНР». Понимали, что вернуться назад не сможем, а дальше ехать не хотели: если не убили там, то убьют здесь, для врага мы ничто, просто мишень.
Нас остановили на блокпосту, спросили на место регистрации. «Мариупольские? Вам направо».
Куда это, «направо», мы не знали. Оттуда нас направляли дальше и дальше. Так постепенно сформировалась большая колонна из автомобилей и даже людей, шедших пешком.
Потом военные «ДНР» сказали ехать «вниз». Мы тронулись, а они просто стреляли по машинам и людям.
Еще тогда же в Ялте была «денационализация»: солдаты ходили по домам, искали «националистов», «фашистов», как они говорят. Людей увозили в неизвестном направлении, кого-то убивали.
Фильтрация устроена так: у них есть блокпост. Туда заезжает машина, где проверяют каждый карман, бардачок, багажник, каждую сумку. У людей — одежду, и все, что под ней. Мужчин раздевают на улице возле машин. Ищут татуировки, какие-то отметины, одним словом, «националистов».
Они просто ходили, разговаривали между собой, обсуждали женщин, которых замучили.
Я слышала разговоры между ними:
«А тот непрошедший, куда ты его дел?» — спрашивал один другого.
«Да расстрелял. Человек 10, может больше. Не считаю, надоело уже».
Один мужчина, проходивший фильтрацию, вышел с огромными, испуганными глазами. Его трясло. Он говорил, что был жестокий допрос, его избивали. Его жену так и не отпустили.
У меня взяли паспорт, увидели, что мне 17. Я им не понравилась, вроде бы слишком молодо выглядела, а они как раз искали каких-то юных девушек.
Меня вытолкали оттуда.
Фемлинк
hromadske.ua
«Я просила Бога умереть быстро». Семнадцатилетняя девушка из Мариуполя — про голод, страх и фильтрационный лагерь
Светловолосая девушка в венке из красных маков. Украинский костюм, бусы и в руках бандура. Такой семнадцатилетняя Мария Вдовиченко была на многих довоенных фото. До недавнего времени она вместе с семьей жила в Мариуполе, была президентом школы, училась играт
🔞🪖🇺🇦 #изнасилования #зверстваоккупантов
«Российские военные любят насиловать публично»
С изнасилованными на войне украинками работают психологи-волонтеры. Вот их свидетельства
«Одна девочка мне сказала, что никогда больше не будет любить мужчин»
Александра Квитко, психолог психоаналитического направления, работает на горячей линии при омбудсмене Украины
Еще я работаю с девочкой 14 лет, которую насиловали пять мужчин, и теперь она беременна. Врачи сказали, что аборт по медицинским показаниям может лишить ее возможности иметь детей в будущем. Поэтому она, скорее всего, сохранит ребенка. Мы сейчас работаем даже не с самим фактом группового изнасилования, а с ее отношением к этому ребенку. Это не единичный случай. Часто насилуют девочек 14, 15, 16 лет — после войны будет много беременных подростков.
Я общаюсь с шестнадцатилетней девочкой. Она была беременна. Ее изнасиловали трое — и она потеряла ребенка. И с мамой 11-летнего мальчика. Ее привязали к стулу, чтобы она смотрела, как его насилуют. Эти случаи озвучивала омбудсмен Украины, так как мы передаем информацию о них.
Российские военные любят, по рассказам очевидцев, насиловать публично. Одну 20-летнюю девушку насиловали трое прямо на улице. Мама девушки выбежала на улицу, чтобы помочь, но дочка кричала — останься дома, чтобы тебя не трогали, я справлюсь. В таких случаях страдают не только те, кто подвергся изнасилованию, но и свидетели. Они не могут помочь и очень от этого страдают. Это так называемая травма выжившего: люди ненавидят себя за то, что спаслись, а их близкие — нет.
Вот история, которая меня поразила позавчера. Насиловали по очереди — я не понимаю, почему у них это постоянно происходит в группах, — младшую сестру в семье. Ей было 19, а старшей — 21 год. Старшая выбежала к военным и на коленях просила взять ее, а не сестру. Старшую девушку остановил российский военный и сказал: «Нет, ты будешь смотреть. И передай, что так будет с каждой нацистской шлюхой». Доступа к медикам у них не было, а младшая сестра была вся порванная после изнасилования. Старшая обрабатывала ей раны сама и все время думала: ну почему не я? Младшая, которую насиловали, пока говорить не может — ее постоянно рвет. С психологической точки зрения — она не может это переварить. Меня тоже иногда рвет после сессий.
Насильники, о которых рассказывают жертвы, — это всегда мужчины в военной форме с закрытым лицом: в балаклаве или с повязкой на пол-лица. Кроме глаз ничего не видно. Это страшно, потому что когда ты знаешь насильника в лицо, то по крайней мере думаешь, что сможешь его, если что, узнать. А когда насильник обезличен, то каждый мужчина в сознании жертвы становится потенциальным насильником. Одна девочка мне сказала, что никогда больше не будет любить мужчин.
Меня многие спрашивают, откуда столько жестокости. Те, кто пережил насилие или его наблюдал, говорят, что по голосу насильники — это молодые парни, лет 20-25. Они ровесники путинского правления. Я думаю, что им привили отношение к украинцам как к людям второго сорта, они чувствуют свою безнаказанность и жажду власти. Но самое главное — в России декриминализировали домашнее насилие. Оно как бы нормализовано. У нас тоже есть с этим проблемы, но мы исправляемся, «бьет — значит любит» уже не работает. А эти люди другой любви не знают, для них побить, изнасиловать слабого — это норма.
Фемлинк
«Российские военные любят насиловать публично»
С изнасилованными на войне украинками работают психологи-волонтеры. Вот их свидетельства
«Одна девочка мне сказала, что никогда больше не будет любить мужчин»
Александра Квитко, психолог психоаналитического направления, работает на горячей линии при омбудсмене Украины
Еще я работаю с девочкой 14 лет, которую насиловали пять мужчин, и теперь она беременна. Врачи сказали, что аборт по медицинским показаниям может лишить ее возможности иметь детей в будущем. Поэтому она, скорее всего, сохранит ребенка. Мы сейчас работаем даже не с самим фактом группового изнасилования, а с ее отношением к этому ребенку. Это не единичный случай. Часто насилуют девочек 14, 15, 16 лет — после войны будет много беременных подростков.
Я общаюсь с шестнадцатилетней девочкой. Она была беременна. Ее изнасиловали трое — и она потеряла ребенка. И с мамой 11-летнего мальчика. Ее привязали к стулу, чтобы она смотрела, как его насилуют. Эти случаи озвучивала омбудсмен Украины, так как мы передаем информацию о них.
Российские военные любят, по рассказам очевидцев, насиловать публично. Одну 20-летнюю девушку насиловали трое прямо на улице. Мама девушки выбежала на улицу, чтобы помочь, но дочка кричала — останься дома, чтобы тебя не трогали, я справлюсь. В таких случаях страдают не только те, кто подвергся изнасилованию, но и свидетели. Они не могут помочь и очень от этого страдают. Это так называемая травма выжившего: люди ненавидят себя за то, что спаслись, а их близкие — нет.
Вот история, которая меня поразила позавчера. Насиловали по очереди — я не понимаю, почему у них это постоянно происходит в группах, — младшую сестру в семье. Ей было 19, а старшей — 21 год. Старшая выбежала к военным и на коленях просила взять ее, а не сестру. Старшую девушку остановил российский военный и сказал: «Нет, ты будешь смотреть. И передай, что так будет с каждой нацистской шлюхой». Доступа к медикам у них не было, а младшая сестра была вся порванная после изнасилования. Старшая обрабатывала ей раны сама и все время думала: ну почему не я? Младшая, которую насиловали, пока говорить не может — ее постоянно рвет. С психологической точки зрения — она не может это переварить. Меня тоже иногда рвет после сессий.
Насильники, о которых рассказывают жертвы, — это всегда мужчины в военной форме с закрытым лицом: в балаклаве или с повязкой на пол-лица. Кроме глаз ничего не видно. Это страшно, потому что когда ты знаешь насильника в лицо, то по крайней мере думаешь, что сможешь его, если что, узнать. А когда насильник обезличен, то каждый мужчина в сознании жертвы становится потенциальным насильником. Одна девочка мне сказала, что никогда больше не будет любить мужчин.
Меня многие спрашивают, откуда столько жестокости. Те, кто пережил насилие или его наблюдал, говорят, что по голосу насильники — это молодые парни, лет 20-25. Они ровесники путинского правления. Я думаю, что им привили отношение к украинцам как к людям второго сорта, они чувствуют свою безнаказанность и жажду власти. Но самое главное — в России декриминализировали домашнее насилие. Оно как бы нормализовано. У нас тоже есть с этим проблемы, но мы исправляемся, «бьет — значит любит» уже не работает. А эти люди другой любви не знают, для них побить, изнасиловать слабого — это норма.
Фемлинк
Журнал «Холод»
«Уровень жестокости российских военных очень высокий»
С изнасилованными на войне украинками работают психологи-волонтеры. Вот их свидетельства
🤡 #росмужло #зэшники #росмародеры
В Тверском паблике мужик анонимно просит совет, как получить документы на «трофейную» машину «без укропских номеров»
Украденную машину ему пригнал мародёр зять-военный из Украины. И конечно же победоносно напшикал букву V на капот.
Фемлинк
В Тверском паблике мужик анонимно просит совет, как получить документы на «трофейную» машину «без укропских номеров»
Украденную машину ему пригнал мародёр зять-военный из Украины. И конечно же победоносно напшикал букву V на капот.
Фемлинк
🤰🏻🤝🇱🇻 #аборт #латвия #помощьукраинкам
Украинским беженкам в Латвии будут делать аборт бесплатно
Принимая во внимание информацию о случаях сексуального насилия в Украине, украинским беженкам в Латвии будет гарантировано право сделать медицинское прерывание беременности и получить сопутствующие этой процедуре медуслуги бесплатно - сегодня правительство утвердило разработанные Минздравом поправки к закону о поддержке украинских беженцев, сообщает агентство LETA.
В аннотации к поправкам отмечается: сейчас в Латвии не все стационары выполняют аборты, в связи с чем своевременное получение этой медицинской услуги может оказаться затруднено. К тому же закон о сексуальном и репродуктивном здоровье предусматривает, что прерывание беременности по желанию женщины, а также в случае, если беременность является результатом изнасилования, производится до 12-й недели беременности.
Однако поскольку до получения процедуры женщине нужно получить консультацию гинеколога, специалиста по родовспоможению, к которым нередко бывают очереди, это может поставить под вопрос возможность своевременно получить медуслугу.
Соответственно, чтобы упростить и ускорить пострадавшим от изнасилований женщинам из числа украинских беженок доступ к услуге прерывания беременности, поправками предусматривается, что беременность можно будет прервать не только в стационарном отделении лечебного учреждения, но также в дневном стационаре.
Планируется, что одновременно пациенткам обеспечат и консультацию гинеколога, и проведение аборта. Кроме того, на беженок из Украины не будет распространяться норма, что прерывание беременности производится не ранее чем через 72 часа после получения направления на аборт.
Предусмотрено, что решение о прерывании беременности принимает во время консультации тот гинеколог или специалист по родовспоможению, которому затем предстоит и выполнить саму процедуру.
Женщине не нужно будет предъявлять требуемую в других таких случаях справку от правоохранительных органов о подтверждении факта изнасилования или заключение об освидетельствовании на медицинском консилиуме.
Фемлинк
Украинским беженкам в Латвии будут делать аборт бесплатно
Принимая во внимание информацию о случаях сексуального насилия в Украине, украинским беженкам в Латвии будет гарантировано право сделать медицинское прерывание беременности и получить сопутствующие этой процедуре медуслуги бесплатно - сегодня правительство утвердило разработанные Минздравом поправки к закону о поддержке украинских беженцев, сообщает агентство LETA.
В аннотации к поправкам отмечается: сейчас в Латвии не все стационары выполняют аборты, в связи с чем своевременное получение этой медицинской услуги может оказаться затруднено. К тому же закон о сексуальном и репродуктивном здоровье предусматривает, что прерывание беременности по желанию женщины, а также в случае, если беременность является результатом изнасилования, производится до 12-й недели беременности.
Однако поскольку до получения процедуры женщине нужно получить консультацию гинеколога, специалиста по родовспоможению, к которым нередко бывают очереди, это может поставить под вопрос возможность своевременно получить медуслугу.
Соответственно, чтобы упростить и ускорить пострадавшим от изнасилований женщинам из числа украинских беженок доступ к услуге прерывания беременности, поправками предусматривается, что беременность можно будет прервать не только в стационарном отделении лечебного учреждения, но также в дневном стационаре.
Планируется, что одновременно пациенткам обеспечат и консультацию гинеколога, и проведение аборта. Кроме того, на беженок из Украины не будет распространяться норма, что прерывание беременности производится не ранее чем через 72 часа после получения направления на аборт.
Предусмотрено, что решение о прерывании беременности принимает во время консультации тот гинеколог или специалист по родовспоможению, которому затем предстоит и выполнить саму процедуру.
Женщине не нужно будет предъявлять требуемую в других таких случаях справку от правоохранительных органов о подтверждении факта изнасилования или заключение об освидетельствовании на медицинском консилиуме.
Фемлинк
Латвийские общественные СМИ
Беженкам гарантированы бесплатные аборты — правительство поддержало инициативу Минздрава
Принимая во внимание информацию о случаях сексуального насилия в Украине, украинским беженкам в Латвии будет гарантировано право сделать медицинское прерывание беременности и получить сопутствующие эт...
🤝🇺🇦👩🏻🏫 #помощьбеженкам #помощьукраина #образование #допомогаУкраїна #освіта
Волонтёрский образовательный проект преподавательниц для помощи украинским детям
В чате организованы бесплатные онлайн занятия для школьников из Украины, нуждающихся в помощи. Индивидуальные и групповые занятия по иностранным языкам, математике и другим естественно-научным предметам.
Для того, чтобы получить помощь, вы можете
1) Заполнить анкету (см. закрепленное сообщение в чате), и тогда ваша просьба о помощи будет видна всем преподавателям постоянно.
2) Вы можете выйти на контакт с преподавателем напрямую через его объявление
3) Вы можете оставить просьбу о помощи в чате.
Фемлинк
Волонтёрский образовательный проект преподавательниц для помощи украинским детям
В чате организованы бесплатные онлайн занятия для школьников из Украины, нуждающихся в помощи. Индивидуальные и групповые занятия по иностранным языкам, математике и другим естественно-научным предметам.
Для того, чтобы получить помощь, вы можете
1) Заполнить анкету (см. закрепленное сообщение в чате), и тогда ваша просьба о помощи будет видна всем преподавателям постоянно.
2) Вы можете выйти на контакт с преподавателем напрямую через его объявление
3) Вы можете оставить просьбу о помощи в чате.
Фемлинк
🪖💣 #зверстваоккупантов #геноцид #опыт
«Концлагерь Ягодное». Россияне целый месяц держали в подвале все село
Двери в подвале школы села Ягодное стали символом ада, который пришлось пережить местным жителям. На них они отмечали дни, которые здесь провели. Справа писали фамилии людей, которые тут же умерли, слева — фамилии тех, кого оккупанты расстреляли. По сути, украинцы провели месяц в российском концентрационном лагере.
В подвал согнали всех жителей села — около 350 человек. Оккупанты объясняли, что таким образом их спасают. «Нам сказали, что мы должны идти в подвал, потому что будут наступать “бандеры”, и мы должны от них спасаться», — вспоминает Таисия Петровна.
«Из села всех людей свезли туда: и лежачих, и ходячих. И тех, кто не мог ходить, увезли. Всех», — говорит еще одна жительница Ягодного, Тамара Андреевна.
От дома Галины до школы — несколько десятков шагов. Женщина соглашается показать, где их содержали целый месяц. К боковому входу ведет лестница: в начале оккупации здесь было открыто, но потом дверь заколотили.
Другой выход из подвала ведет на задний двор школы. Снаружи на дверях надпись «Осторожно, дети». Среди 350 удерживаемых здесь на протяжении месяца действительно были дети — 65 мальчиков и девочек, среди них и младенцы.
«Детки те визжат, кричат. А что, его не переодеть, не подмыть», — говорит Тамара Андреевна. Сама женщина в подвале была с внуком. Вспоминает, что первое время их кормили двумя ложками каши. «Дочка с мальчиком ела, а я с внучком. Так я так ковырну для вида, а то дитя, думаю, чтобы съело. Мальчик съел и говорит: “Бабушка, я еще есть хочу, я не наелся”. Знаете, как страшно, когда ребенку нечего есть дать?» — со слезами на глазах вспоминает женщина.
«Мы на ведра в туалет ходили. 360 человек. Вы думаете, что это такое?» — говорит Тамара Андреевна.
В подвале не хватало воздуха, было тяжело дышать. «Без кислорода мы теряли сознание. У нас люди умирали».
В конце концов оккупанты разрешили сделать отверстия в стенах, чтобы хоть немного поступал воздух, а к вечеру иногда позволяли выходить во двор школы подышать. Иногда такие прогулки завершались стрельбой.
«Как не слушаем, не заходим, потому что воздуха хочется, потому что жарко было и не могли надышаться — так как начинают стрелять в воздух, то мы давимся, падаем и убегаем в подвал», — вспоминает Тамара Андреевна.
Так, черниговские следователи рассказали, что оккупанты расстреляли женщину, которая возмущалась, что в ее доме складывали тела погибших российских военных. И она не единственная из местных, кого убили захватчики.
«Соседа нашего расстреляли, 30 лет парню. Ни за что. Прямо во дворе он был, когда они приехали. Расстреляли и все», — рассказывает пенсионерка Галина.
Каждый подобный случай жители Ягодного пытались фиксировать. Рядом с дверью на выходе из подвала до сих пор остались фамилии с датами смерти, слева — те, кого убили.
Когда после подвала жители села вернулись в свои дома — те были разграблены. «Забрали все, что могли. От трусов с носками до драгоценностей и техники», — рассказывает Светлана. В подтверждение женщина приглашает в свою квартиру: она кроме повреждений от артобстрелов пострадала и от мародеров. Пол усыпан вещами, которые оккупанты выбрасывали из шкафов.
В соседнем дворе жители показывают разбитую технику, которую мародеры из российской армии не смогли вывезти.
Фемлинк
«Концлагерь Ягодное». Россияне целый месяц держали в подвале все село
Двери в подвале школы села Ягодное стали символом ада, который пришлось пережить местным жителям. На них они отмечали дни, которые здесь провели. Справа писали фамилии людей, которые тут же умерли, слева — фамилии тех, кого оккупанты расстреляли. По сути, украинцы провели месяц в российском концентрационном лагере.
В подвал согнали всех жителей села — около 350 человек. Оккупанты объясняли, что таким образом их спасают. «Нам сказали, что мы должны идти в подвал, потому что будут наступать “бандеры”, и мы должны от них спасаться», — вспоминает Таисия Петровна.
«Из села всех людей свезли туда: и лежачих, и ходячих. И тех, кто не мог ходить, увезли. Всех», — говорит еще одна жительница Ягодного, Тамара Андреевна.
От дома Галины до школы — несколько десятков шагов. Женщина соглашается показать, где их содержали целый месяц. К боковому входу ведет лестница: в начале оккупации здесь было открыто, но потом дверь заколотили.
Другой выход из подвала ведет на задний двор школы. Снаружи на дверях надпись «Осторожно, дети». Среди 350 удерживаемых здесь на протяжении месяца действительно были дети — 65 мальчиков и девочек, среди них и младенцы.
«Детки те визжат, кричат. А что, его не переодеть, не подмыть», — говорит Тамара Андреевна. Сама женщина в подвале была с внуком. Вспоминает, что первое время их кормили двумя ложками каши. «Дочка с мальчиком ела, а я с внучком. Так я так ковырну для вида, а то дитя, думаю, чтобы съело. Мальчик съел и говорит: “Бабушка, я еще есть хочу, я не наелся”. Знаете, как страшно, когда ребенку нечего есть дать?» — со слезами на глазах вспоминает женщина.
«Мы на ведра в туалет ходили. 360 человек. Вы думаете, что это такое?» — говорит Тамара Андреевна.
В подвале не хватало воздуха, было тяжело дышать. «Без кислорода мы теряли сознание. У нас люди умирали».
В конце концов оккупанты разрешили сделать отверстия в стенах, чтобы хоть немного поступал воздух, а к вечеру иногда позволяли выходить во двор школы подышать. Иногда такие прогулки завершались стрельбой.
«Как не слушаем, не заходим, потому что воздуха хочется, потому что жарко было и не могли надышаться — так как начинают стрелять в воздух, то мы давимся, падаем и убегаем в подвал», — вспоминает Тамара Андреевна.
Так, черниговские следователи рассказали, что оккупанты расстреляли женщину, которая возмущалась, что в ее доме складывали тела погибших российских военных. И она не единственная из местных, кого убили захватчики.
«Соседа нашего расстреляли, 30 лет парню. Ни за что. Прямо во дворе он был, когда они приехали. Расстреляли и все», — рассказывает пенсионерка Галина.
Каждый подобный случай жители Ягодного пытались фиксировать. Рядом с дверью на выходе из подвала до сих пор остались фамилии с датами смерти, слева — те, кого убили.
Когда после подвала жители села вернулись в свои дома — те были разграблены. «Забрали все, что могли. От трусов с носками до драгоценностей и техники», — рассказывает Светлана. В подтверждение женщина приглашает в свою квартиру: она кроме повреждений от артобстрелов пострадала и от мародеров. Пол усыпан вещами, которые оккупанты выбрасывали из шкафов.
В соседнем дворе жители показывают разбитую технику, которую мародеры из российской армии не смогли вывезти.
Фемлинк
hromadske.ua
«Концлагерь Ягодное». Россияне целый месяц держали в подвале все село
Новости в Украине и мире. Чрезвычайные новости сегодня. Все новости дня. Общество и культура. Политические, экономические, спортивные новости. Читайте на Общественном | hromadske.ua
🤡🇺🇦 #пропаганда #херсон
Оккупанты вывозят продовольствие из оккупированного Херсона в Крым
Полки пустые, продукцию вывозят в Крым, при этом рос пропаганда вещает о том, что жители всем обеспечены и наконец-то «заживут» в «освобождённом» Херсоне.
Оккупанты вывозят продовольствие из оккупированного Херсона в Крым
Полки пустые, продукцию вывозят в Крым, при этом рос пропаганда вещает о том, что жители всем обеспечены и наконец-то «заживут» в «освобождённом» Херсоне.
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
🤮🪖🗯 #зверстваоккупантов #изнасилования #перехват
Оккупант хвастается тем, что «сходит на свидание» с привязанной украинкой, явно намекая на изнасилование.
Оккупант хвастается тем, что «сходит на свидание» с привязанной украинкой, явно намекая на изнасилование.
🤳❌ #репрессии #бот #доносы
«Единая Россия» в Санкт-Петербурге создала «СТОП ФЕЙК бот» для доносов
Согласно описанию, бот предназначен для борьбы с фейками о ВС РФ и другими материалами, которые якобы не соответствуют действительности. «Сигналы» будут оформлены в депутатские запросы и направлены в Роскомнадзор.
Что делать, думаю, вы и сами знаете 😏
Проследите, чтобы ваш номер телефона, фото и контакты не отображались в профиле.
Бот: @er_stopfake_bot
«Единая Россия» в Санкт-Петербурге создала «СТОП ФЕЙК бот» для доносов
Согласно описанию, бот предназначен для борьбы с фейками о ВС РФ и другими материалами, которые якобы не соответствуют действительности. «Сигналы» будут оформлены в депутатские запросы и направлены в Роскомнадзор.
Что делать, думаю, вы и сами знаете 😏
Проследите, чтобы ваш номер телефона, фото и контакты не отображались в профиле.
Бот: @er_stopfake_bot
🔞🇺🇦 #изнасилования #зверстваоккупантов
В Ирпене трое оккупантов на глазах девушки избивали и насиловали ее маму и младшую сестру — обе умерли
В Ирпене Киевской области трое российских оккупантов на глазах 17-летней девушки с особой жестокостью избивали и насиловали ее маму и 15-летнюю сестру. В результате обе пострадавших погибли.
Об этом сообщила уполномоченная Верховной Рады по правам человека Людмила Денисова.
По ее словам, на специальную телефонную линию омбудсменки для предоставления конфиденциальной психологической помощи обратились девушка и ее бабушка, дав разрешение на публикацию их истории.
Девушка в состоянии психологического шока четыре дня жила с трупами в доме, и только после освобождения города смогла добраться до бабушки. Она рассказала, что пока убивали родных — ее держали и не трогали, назвав уродиной и сказав: «живи и передай другим». Сейчас с ней работают психологи.
В Ирпене трое оккупантов на глазах девушки избивали и насиловали ее маму и младшую сестру — обе умерли
В Ирпене Киевской области трое российских оккупантов на глазах 17-летней девушки с особой жестокостью избивали и насиловали ее маму и 15-летнюю сестру. В результате обе пострадавших погибли.
Об этом сообщила уполномоченная Верховной Рады по правам человека Людмила Денисова.
По ее словам, на специальную телефонную линию омбудсменки для предоставления конфиденциальной психологической помощи обратились девушка и ее бабушка, дав разрешение на публикацию их истории.
Девушка в состоянии психологического шока четыре дня жила с трупами в доме, и только после освобождения города смогла добраться до бабушки. Она рассказала, что пока убивали родных — ее держали и не трогали, назвав уродиной и сказав: «живи и передай другим». Сейчас с ней работают психологи.
hromadske.ua
В Ірпені троє окупантів на очах дівчини били та ґвалтували її маму та молодшу сестру — обидві померли
В Ірпені Київської області троє російських окупантів на очах 17-річної дівчини з особливою жорстокістю били та ґвалтували її маму та 15-річну сестру. Внаслідок цього обидві постраждалі померли.
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
🤡🪖🩸 #зэшники #клоун #рукалицо #донорство
В России предлагают в принудительном порядке брать у украинских пленных кровь для российских солдат
Видимо для оккупантов и приспешников зэфикации насильно отбирать чужое стало не просто повседневностью, а поощряемой нормой.
В России предлагают в принудительном порядке брать у украинских пленных кровь для российских солдат
Видимо для оккупантов и приспешников зэфикации насильно отбирать чужое стало не просто повседневностью, а поощряемой нормой.