«Волонтерское движение помощи народу Украины» появилось в Тбилиси через несколько дней после начала войны.

Поначалу волонтёры занимались сбором и отправкой гуманитарной помощи в Украину. Но в апреле в Тбилиси стало прибывать всё больше украинских беженцев, и проект стал помогать им, предоставляя одежду, еду и предметы гигиены, лекарства.

Инициатива полностью финансируется за счёт добровольных пожертвований.

Если вы сейчас в России, можете поддержать проект переводом денег на российскую карту. Если вы в Грузии, можете принести что-то из списка необходимых вещей или стать волонтёром. Все подробности и реквизиты доступны на сайте.

Это первый из серии постов о гуманитарных сборах и волонтерских инициативах помощи украинцам, в которых могут принять участие в том числе россияне, у которых нет иностранных счетов или криптокошельков. Напоминаем, что переводы денег на российские карты волонтёров законны.
⠀

Я — Мариуполь. Интервью Ирины Дагаевой.

Ирина Дагаева — врачиня из Мариуполя. Когда в начале марта город начали бомбить, она, её дочь и две внучки укрылись в здании Мариупольской филармонии. Вместе с ними там находились ещё от 700 до 800 человек.

В течение многих дней она оказывала медицинскую помощь и была «хранительницей аптеки», которую сама же собирала по соседним медицинским учреждениям, рискуя жизнью под непрекращающимися обстрелами.

Сейчас она и её семья в безопасности. Вот её свидетельство того, что происходило с мариупольцами, когда войска РФ пришли их «освобождать».

«У людей [которые пришли в укрытие] ничего не было, у них не было даже пластикового стакана, чтобы воды напиться. И воды у них тоже не было».

«Самое страшное было, когда попала авиабомба в роддом, и когда из этого роддома стали поступать однодневные дети [...]. Мама, которая с этим ребёнком, у неё послеродовое маточное кровотечение. И, конечно, у неё нет молока! Откуда бы оно у неё взялось, если она не ест, не пьёт, такой стресс, и на роддом скинули бомбу?!»

«Люди, которые там остались, ни в чем не повинны. Это рядовые мариупольские граждане. Они пострадали за то, что они не так мыслят, как хотелось бы оккупантам. Они говорят на понятном языке, но мышление у них совершенно другое. И этого им не могут простить. Именно поэтому их уничтожают с такой звериной ненавистью».

Смотрите полное видео рассказа Ирины Дагаевой.

#голоса_украин_ок

Видео: в Петербурге обстреляли краской статую Владимира Путина в образе римского императора

В день выступления президента на Петербургском экономическом форуме неизвестные обстреляли из пейнтбольного ружья статую, в которой Владимир Путин изображен в образе Октавиана Августа. Статуя императора Августа на фасаде здания торгового центра «Evropa» – один из самых известных долгостроев Петроградской стороны, построенный бизнесменом-почитателем Путина. Под звуки песни «Долой полицей!» акционисты, представившиеся Комитетом Республиканцев-Социалистов, выразили свое отношение к милитаристской политике президента и подвели своеобразный итог его правлению.

Сегодня Международный день борьбы с сексуализированным насилием в условиях конфликта

За этой формулировкой скрывается одна из отвратительнейших форм военных преступлений – изнасилования на войне.

В истории человечества не было ни одной войны, которая не сопровождалась бы массовыми изнасилованиями женщин. Сексуализированное насилие сопровождало войны и в Средневековье, и в Новое время. Во время Первой и Второй мировых войн массовые изнасилования были оружием всех армий.

По утверждению ЮНИСЕФ, «систематические изнасилования часто используются в качестве оружия войны для этнической чистки», и за один только XX век они использовались в нескольких вооружённых конфликтах в разных регионах мира, в том числе в Боснии, Камбодже, Уганде и Вьетнаме. Amnesty International также заявляет о преднамеренном использовании изнасилований в современных конфликтах для достижения военных целей.

Дара Кай Кохен утверждает, что в некоторых вооруженных формированиях групповые изнасилования преднамеренно устраиваются для повышения сплоченности членов вооруженной группы, особенно насильственно вовлеченных в эту группу.

Сьюзан Браунмиллер в обзорном исследовании изнасилований на войне, с использованием как исторических документов, так и теории, делает выводы о том, что: «Война создает превосходную психологическую обстановку для проявления презрительного отношения мужчин к женщинам. Мужественность вооружённых сил – безжалостная сила оружия, находящегося только в их руках, особая духовная связь между товарищами по оружию, мужественная дисциплина отдаваемых и выполняемых приказов, простая логика иерархического командования – даёт мужчинам долгожданное подтверждение правоты их представлений о второстепенной роли женщин в мире». Она пишет также, что «насильники — это самые обыкновенные мужчины, которые сделались неординарными, вступив в самый эксклюзивный мужской клуб в мире».

Война – продукт патриархата. С феминистской точки зрения, военные изнасилования – это коллективное действие, совершаемое для утверждения власти мужчин, подтверждения их права лишать женщину субъектности, «защищать» или «использовать» её.

При этом изнасилования часто воспринимаются как менее травматичные события, чем, например, получение ранений и других видимых травм, притом что отдаленные последствия изнасилований могут быть длительнее и серьезнее.

«Общества всегда очень пристально и с сочувствием следили за судьбами солдат, вернувшихся с войны, особенно неправедной и бессмысленной. Об этих неприкаянных людях пишутся романы, снимаются фильмы, для них организуются реабилитационные фонды», – пишет Елена Мещеркина в своём эссе о массовых изнасилованиях как части военного этоса. – «Но общества уклоняются от признания других многочисленных жертв войны – изнасилованных и убитых женщин. Погибшие на войне мужчины удостаиваются чести героев, им возводятся памятники. Изнасилованные и убитые женщины не числятся в героях, им не ставят памятников. Те, кто выжил, носят свое унижение в себе».

Зеленский внес законопроект о ратификации Стамбульской конвенции в Верховную Раду. В понедельник 20 июня он должен быть рассмотрен на заседании парламента.

Конвенция Совета Европы о предотвращении насилия в отношении женщин и домашнего насилия, известная как Стамбульская конвенция, предлагает установить уголовную ответственность за насилие в отношении женщин и определить наказание.

Во время войны жестокость и злоба обостряются, личные границы размываются, а чувство безопасности стирается вовсе. «Безопасность разрушается не только из-за военных действий, но и из-за физического и психологического насилия, с которым приходится сталкиваться украинским женщинам. Насилие на уровне целой страны не отменило то, что всегда было на бытовом уровне: изнасилование, притязание, психологическое давление, газлайтинг, а возможно, даже усилило его», – пишут украинские активистки.

Ратификация Стамбульской конвенции в условиях военного времени в Украине убедительно продемонстрирует насколько важны для украинцев ценности справедливости и равенства.

Напомним, что Россия отклонила рекомендации ООН по ратификации Стамбульской конвенции и криминализации бытового насилия. Российское государство не увидело недостатков в своем законодательстве и практике, утверждая, что оно в полной мере борется с насилием в семье в отношении женщин и предотвращает его.

Мы никогда не узнаем, скольких женщин и девочек изнасиловали российские солдаты во время этой войны

В опубликованном 3 апреля докладе международной правозащитной организации Human Rights Watch были задокументированы первые сообщения об изнасилованиях, совершенных российскими военными. После публикации доклада стала появляться информация о всё новых и новых преступлениях.

Но реальное количество изнасилований, вероятнее всего, намного выше числа поступивших на данный момент сообщений. Даже в мирное время об изнасилованиях сообщают далеко не всегда. Человек, переживший такое, часто из-за шока и травмы даже не может сообщить, что произошло. Кроме того, по словам работников гуманитарных организаций, многие отказываются говорить, опасаясь, что пострадают их близкие, оставшиеся в зоне оккупации или боевых действий.

В условиях войны сложно собрать и зафиксировать физические доказательства совершенных преступлений. Во-первых, до момента обращения за помощью может пройти достаточно много времени. Во-вторых, не хватает наборов для сбора и хранения вещественных доказательств сексуального насилия (rape kit). В-третьих, по закону в качестве улик принимаются только образцы собранные судмедэкспертами (сейчас в Украине обсуждается возможность принимать в качестве улик образцы, собранные самими женщинами, активистками или волонтерками).

И, главное, тема военных изнасилований табуирована, пожалуй, как ни одна другая. Об этих случаях очень мало говорится в публичном пространстве и вообще ничего не говорится на официальном уровне в России. В то же время, когда информация о пострадавших от насилия появляется, общество требует доказательств. Каждый раз под сообщениями о случаях изнасилований мы видим комментарии россиян в духе «нет доказательств», «это фейк».

«Наши мальчики» могут мародёрствовать, могут избивать, пытать и даже убивать людей, но насиловать они якобы не могут. Видимо, не позволяют высокие моральные качества или «особая духовность» российских солдат. Кто же тогда, интересно, совершает в России по 3,5 тысячи (а на самом деле в разы больше) изнасилований в год? Не эти ли самые «мальчики»?

Изнасилование является инструментом войны. Это способ демонстрации силы, запугивания людей и разрушения их психологически и физически. Женщин насилуют на глазах их детей, девушек – на глазах их семей. В качестве сознательного акта присвоения и покорения.

Да, скорее всего мы никогда не узнаем даже десятой части всех преступлений, которые они творили на чужой земле. Но мы должны говорить о том, как воспроизводится этот круг насилия, должны помогать украинским женщинам искать насильников, должны документировать их деяния.

Выжившие насильники однажды вернутся в Россию, где правительство будет внушать им, что они тут герои. Насильников будут поощрять, таскать по телеканалам, им будут вручать медали, им присудят ветеранскую пенсию. Насильники вернутся в свои семьи или создадут новые. Что ждёт тех девочек, которые будут расти рядом с ними, что ждёт тех женщин, которые свяжут с ними свою жизнь?

Насилие начинается дома.
Война начинается дома.
Империя начинается дома.

«Женщины для утешения» – пострадавшие от сексуализированного насилия во время Второй Мировой Войны

В 1932-1945 годы Япония создавала на оккупированных ею территориях «станции утешения» – военные бордели, в которых женщин из местного населения принуждали обслуживать японских солдат. Жертвами сексуальной эксплуатации, по разным оценкам, стали от 200 до 400 тыс. женщин из Кореи, Китая, Тайваня, Филиппин и Индонезии.

Их принуждали к сексу с японскими военными и из-за жестокого обращения и суицидов до конца войны дожила только четверть «женщин для утешения».

Формально, по ужасному замыслу инициаторов, «станции утешения» были созданы для того, чтобы японские солдаты не насиловали население и не провоцировали тем самым антияпонские настроения. Также бордели считались способом контролирования роста венерических заболеваний у солдат, так как в борделе здоровье пленниц отслеживалось. Находящихся там женщин и девочек представляли как работающих добровольно. До сих пор японское правительство отрицает насильственное удержание девушек на станциях.

Сегодня, в День борьбы с сексуализированным насилием на войне, мы предлагаем вам прочитать текст о женщинах со станций утешения. Память о военных преступлениях прошлого должна переплетаться с формирующейся памятью о военных преступлениях настоящего. Виновники и агрессоры всегда будут отрицать свою ответственность за это. Япония до сих пор отрицает свои деяния на государственном уровне. Россия не признает изнасилования украинских женщин и девочек российскими солдатами.

Феминистский подход к послевоенному правосудию: «Женский суд»

«Женский суд» — проект, который был основан в 2010 году несколькими женскими организациями бывшей Югославии, чтобы расследовать насилие, совершенное во время Югославских войн, и то, что продолжилось после.

Как работает женский суд?

Суд — это публичные слушания о насилии, порожденном войной. Он построен на индивидуальных свидетельствах, поддерживаемых экспертным анализом, который раскрывает гендерный, социально-экономический, этно-расовый и культурный контекст. Важно, что искусство служит важным инструментом для работы с травмой, которую пережили свидетельствующие. Они передают свою боль и через художественные формы: поэзию, живопись, музыку, танцы, перформансы и ремесла.

В качестве присяжных выступают авторитетные местные и международные эксперты. Суд не выносит приговоров, но публично осуждает и оказывает давление на национальные и международные институты, а также может инициировать соответствующие меры против лица, совершившего преступление, включая сбор доказательств для судебного иска.

С какими видами насилия суд имеет дело?

▫️Насилие на этнической почве:
— Институциональное насилие – притеснения со стороны полиции по национальному признаку; увольнение с работы из-за этнического происхождения; принудительное изменение идентичности на почве ненависти по этническому признаку; изгнание из дома и т.д.
— Репрессии со стороны общества – неприятие и притеснение этнически смешанных семей/браков/общин и т.д.

▫️Милитаристское насилие:
— Война против мирных жителей – боевые действия, постоянная физическая угроза, осада, голод, вымогательство, бомбежки, милитаристские террор на границе;
— Репрессии из-за сопротивления принудительной мобилизации – против женщин, поддержавших дезертиров – родственников мужчин, а также против антивоенных активистов, поддержавших дезертиров и отказников.

▫️Продолжающееся гендерное насилие:
— Военные сексуальные преступления – сокрытие военных сексуальных преступлений, злоупотребление изнасилованием в националистических целях, стигматизация женщин, дающих показания об этом, и т.д.
— Мужское насилие над женщинами – физическое, психологическое и сексуальное насилие в браке и интимных отношениях, совершаемое мужчинами, вернувшимися с поля боя, а также нормализация мужского насилия над женщинами в публичной сфере (в СМИ, школьных учебниках) как социально приемлемая форма поведения;
— Политические репрессии в отношении женщин-правозащитников.

▫️Экономическое насилие в отношении женщин:
— Приватизация как преступление против женщин – лишение трудовых и социально-экономических прав;
— Жизнь в условиях постоянного экономического кризиса – лишения, жизнь в постоянном страхе перед бедностью, безработицей, увольнением с работы без содержания и т.д.

Фильм о женском суде на русском языке.

#история_женского_движения

⚡️Памятки о проблеме торговли людьми

Война. Беженство. Торговля людьми. Почему про это необходимо знать и как обезопасить тех, кто находится в кризисной ситуации и нуждается в помощи?

Беженцы и люди, столкнувшиеся с войной в своей стране – одна из самых уязвимых групп и имеют высокий риск стать жертвами торговли людьми (траффикинга).

Мы подготовили три важных памятки (для волонтёров, координаторов волонтёрских групп и для беженцев) о проблеме торговли людьми. Данные памятки разработаны на основе материалов организаций «Безопасный дом», «Эвридика» и «Мартинка», занимающихся этой проблемой.

Торговля людьми — это теневой криминальный бизнес, осуществляющий эксплуатацию людей (сексуализированная эксплуатация, принудительный труд, принудительное попрошайничество, принудительная криминальная активность, принудительные браки, торговля человеческими органами и др.). 

Торговцы людьми (траффикеры) либо вербуют своих жертв (то есть вовлекают людей в незаконную и небезопасную деятельность путём обмана, мошенничества, ложных обещаний трудоустроить, помочь с жильем, помочь с легализацией в другой стране, иногда даже выдают себя за волонтёров), либо осуществляют насильственные похищения людей для дальнейшей эксплуатации.

Не только война, но и любая ситуация, когда люди массово лишаются жилья, средств к существованию или вынуждены мигрировать — настоящий магнит для торговцев людьми и других преступников.  

Торговцы людьми пользуются уязвимым, шоковым, растерянным и обессиленным состоянием беженцев, хаосом и прорехами в организации помощи, чтобы похитить или обманом вовлечь в то, что можно назвать современным рабством.

Сорок миллионов триста тысяч человек в мире находятся в ситуациях торговли людьми (Global Slavery Index, 2018). Большинство из них (не менее 71%) — это женщины и девочки. В России 794 тысячи человек находятся в ситуациях торговли людьми. Это не только россияне, но и граждане стран СНГ, Африки, Азии. Это лишь официально зафиксированные данные, реальное же количество жертв траффикинга гораздо выше.

Мы подготовили эти памятки специально к Международному дню борьбы с сексуализированным насилием в условиях конфликта. Из всех форм торговли людьми наиболее распространенными являются сексуальная эксплуатация – 59% (на втором месте принудительный труд – 34%).

Памятки (для распространения онлайн):
1) Памятка для волонтёров
2) Памятка для координаторов волонтёров
3) Памятка для беженцев:
— на украинском языке
— на русском языке

PDF–версии памяток для печати (рекомендуем использовать двустороннюю печать):
1) Памятка для волонтёров
2) Памятка для координаторов волонтёров
3) Памятка для беженцев:
— на украинском языке
— на русском языке

Каждый раз, когда вы распечатываете нашу антивоенную газету, где-то плачет один милитарист! Редакция «Женской правды» передаёт всем огромное спасибо и уже готовит для вас новый номер.

«На канале ФАС недавно был пост с просьбой снимать акции или подготовку к ним на видео. Сами акции я снимать не могу, но сделала небольшой ролик с подготовкой! Сначала хотела убрать звук, но поняла, что мне нравится слушать шум принтера и скрежет ножниц, поэтому не стала. Получилось такое агитационное АСМР 🙂».

#ваши_акции
#газета

Активист_ки и волонтер_ки ежедневно пропускают через себя поток страшной информации и тяжёлых переживаний. В этой ситуации особенно важно сохранить своё ментальное здоровье.

Команда журналистов-расследователей военных конфликтов подготовила методичку о том, как избежать ПТСР от нашей работы.

Берегите себя, чтобы помогать другим.

20 июня – Всемирный день беженцев

По состоянию на 11 мая около 6 миллионов украинцев и украинок были вынуждены покинуть свои дома из-за нападения России.

Многие покинули страну, многие переместились в другие города Украины. Тысячи людей не просто покинули свои дома, а буквально лишились дома, имущества, близких. Война в Украине увеличила общее количество беженцев в мире до рекордно большого.

Ежедневно беженцы сталкиваются с огромным количеством трудностей: война и выезд – это уже тяжелейшее испытание, но оно не заканчивается с попаданием в безопасное место. Беженцы оказываются в незнакомых странах, без документов, многие из людей никогда не бывали заграницей. У многие свои хронические заболевания и ранения, требующие лечения. У многих ПТСР. Среди женщин и девочек есть изнасилованные и беременные. У людей нет работы, нет вещей, многие из них вынуждены полностью полагаться на помощь волонтеров и неравнодушных людей. А среди людей могут попадаться и мошенники: траффикеры, то есть те, кто торгует людьми.

«Никто не покинет свой дом, пока дом не превратится в акулью пасть», — пишет поэтесса Варсан Шайр в одном из своих стихотворений про вынужденную миграцию. Беженцы становятся мигрантами, сталкиваются с самыми разными видами и типами предрассудков, дискриминации и незащищенности. А странам, принимающим десятки тысяч новых людей, иногда не сразу удается облегчить законодательство и бюрократические процедуры по легализации людей.

Но в этот день мы хотим упомянуть не только беженцев, но и тех людей, кто был вывезен в Россию российскими войсками. У беженцев, несмотря на обстоятельства, есть хоть какая-то агентность, среди вывезенных же тысячи людей (и детей), которых разлучили с близкими и вывезли обманом или против воли. Многие из этих людей не имеют доступа к гуманитарной помощи и лечению, многие из них запуганы и не знают, как покинуть Россию.

Сегодня мы хотим обратить ваше внимание на эти ссылки:

На нашу памятку по проблеме торговли людьми (памятками можно делиться и с беженцами, и с волонтерами);

На наш список волонтерских российских инициатив, занимающихся помощью вывезенным. Мы стоим на позиции, что любая волонтёрская инициатива в РФ обязана информировать вывезенных о том, как покинуть Россию и с какими инициативами можно для этого связаться. Данные инициативы можно поддержать рублем и делом. Список пополняется.

Нет насилию.
Нет войне.

⚡️Верховная Рада Украины проголосовала за ратификацию Стамбульской конвенции о предотвращении насилия в отношении женщин и домашнего насилия.

«Я из тех, кто молчал и был вне политики, хоть и обсуждал разруху, варварские законы, задержания и преследования на кухне с семьей и друзьями. Самым значимым поступком того времени был голос против поправок в конституцию. Но 24 февраля в мою жизнь пришла война. Пришла сообщениями от друзей, живущих в Украине — их город одним из первых оказался под обстрелом.

Не знаю, как выразить словами страх, ужас и боль, когда среди ночи тебе пишет подруга: «они снова летят, у меня дрожат стены, мне так страшно». Когда во время звонка в телеграме слышишь звук взрыва, а тебя успокаивают: «да это далеко бахнуло, километров 5 от меня». А еще в Украине живет мужчина, которого я люблю. Мои друзья эвакуировались, а он остался. И каждое утро я не знаю, пережил ли он эту ночь. И жду, бесконечно жду заветного сообщения, жду окончания войны, чтобы быть рядом с самым важным человеком в моей жизни. Так что я просто не могла остаться в стороне.

До закона о фейках я использовала личный профиль в соцсети для репостов петиций и написания статей с данными о разрушениях и числе погибших. После закона я удалила профиль и занимаюсь рассылкой по друзьям о проводящихся антивоенных акциях. Я знаю, что эти люди не донесут на меня, к чему-то присоединятся сами и перешлют информацию своим друзьям. Еще я писала письма депутатам. Ответ получила только от одного: очень вежливо послал далеко и надолго.

Первый выход «в поле» у меня прошел 1 мая: кормим голубей, а не войну. Там я впервые встретила единомышленн_иц и услышала фразу, которая еще раз перевернула мой мир: спасибо, что пришла, я думал_а, что од_на. Теперь я расклеиваю антивоенные наклейки на территориях лесополос, в уголках парков без камер и т.д. Несмотря на то, что это не улицы с большим трафиком, аудитория там есть: любители прогулок вдали от шумных толп, собаководы, мамы с детьми, подростки, велосипедисты и любители шашлыков.

Я занимаюсь расклейкой днем по выходным, не прячу лицо за маской, еду до выбранной зоны на метро, одеваюсь как обычно: чем больше я похожа на гуляющего человека, которому нечего скрывать, тем лучше. Я не делаю стикеры заранее: наличие маркера и полоски пустых термоэтикеток ничего не доказывает, особенно если рядом лежат записная книжка, блокнотик с попытками писать стихи и «мусорный кармашек» в рюкзаке (фантики, салфетки, обертки, которые я якобы несу выкинуть). Со мной всегда напарница, которая смотрит по сторонам и предупреждает, если видит людей поблизости, пока я пишу и клею. У нее нет компрометирующих материалов. Перед любым выходом из дома я удаляю тг, чищу историю и поисковые запросы в браузере и плеймаркете, проверяю автоматически создающиеся папки при сохранении контента из приложений, которых у меня на телефоне якобы нет. Фото для отчета по агитации лежат в скрытом кабинете. Я много внимания уделяю образу нормальности и продумыванию легенды: если я просто гуляю, у меня должны быть сегодняшние фото себя, красивых мест парка, можно даже парочку фото с буквой зю иметь в альбомах.

Обязательно держу в телефоне вотсап с переписками ни о чем: кино, погода, можно даже покривить душой и поодобрять политику государства со знакомым увыпатриотом, которого и собственный сын в цинковом гробу не переубедит. Моя задача сделать так, чтобы при первичной оценке меня и моего гаджета представителями силовых структур быть максимально обычной.

О моей деятельности не знает моя семья. В курсе только украинские друзья, напарница и пара активисток из другого города, с которыми подружились на акции 1 мая.

Даже мои украинские друзья не понимают, зачем я это делаю и не верят, что это что-то изменит. В ситуации изоляции и отсутствия поддержки у люб_ой активист_ки встает вопрос: а зачем я все это делаю? Когда я его себе задаю, я вспоминаю счастливые глаза тех, кто 1 мая говорил мне: спасибо, что пришла, я дума_ла, что я од_на. Если нет уже веры в то, что это хоть что-то изменит, можно агитировать против войны ради тех, кто думает так же и страдает от ощущения глобального одиночества. Это слова поддержки и ментальные объятия им — вы не одни».

#агитирую_за_мир

Украинцы, пытающиеся выехать из оккупированных российскими военными городов, не могут сделать этого, не пройдя через ужасный процесс, который называют фильтрацией. У людей изымают телефоны и изучают их соцсетевые аккаунты. Все, что кажется проверяющим подозрительным, может привести к избиениям или даже пыткам током. Многих силой отправляют в Россию.

Русская служба BBC News выпустила большой материал-интервью с украинцами, прошедшими через «фильтрацию» и пытки. Россия отрицает насильственный вывоз людей, выдавая его за добровольный. Согласно международному праву, вывоз людей против воли является депортацией, которая квалифицируется как военное преступление.

«В тент попыталась зайти его мать, но сотрудники ее остановили. "Она очень нервничала. Ей сказали, что началось мое "перевоспитание", – рассказывает Андрей, – и чтобы она не волновалась". Процесс, через который пришлось пройти Андрею, занял около двух с половиной часов. Его даже заставили записать видеообращение со словами "Слава российской армии!" пародию на лозунг «слава Украине!»


https://www.google.com/amp/s/www.bbc.com/russian/features-61826001.amp

Беженцы из Украины недовольны условиями проживания в общежитии в Ярославской области

Спертый воздух, разваливающиеся окна и рассохшиеся двери, пыль и отваливающаяся штукатурка — в таком состоянии беженцы из Мариуполя застали комнаты общежития в Переславле-Залесском.

Корреспондент «7х7» приехала в Ярославскую область, чтобы узнать, в каких условиях живут люди и как им можно помочь.

Светлана Ганнушкина руководительница «Гражданского содействия» в интервью «Черте» рассказала о проблеме — исчезновении людей при прохождении фильтрации на российской границе.

«Таких случаев немного, но они ужасны. Если человека не пропустили через границу, его невозможно найти. Мы знаем про некоторых людей, что они находятся в СИЗО. Есть случаи, когда мы знаем, что люди пропали бесследно — родственники не знают, где они находятся. Это просто чудовищно: вы пропускаете семью, одного человека задержали. Вы обязаны поставить в известность семью, что с ним происходит.

Девушка ехала с братом, его не пропустили. Она спрашивает вооруженного человека на границе, что происходит с теми, кто не прошел фильтрацию. А он ей отвечает с улыбкой: «Я уже десятерых расстрелял, дальше скучно стало считать». Хорошая шутка, да?

Недавно женщина, которая проходила границу, рассказала нам, что видела несколько человек с завязанными за спиной руками. Видимо, они не прошли фильтрацию. Это не то, что непрозрачная — это абсолютно темная ситуация. Мы не можем получить информацию даже через аппарат уполномоченной по правам человека Татьяны Николаевны Москальковой. Такое ощущение, что никто за это не отвечает. Люди зависят только от того, в чьи руки они попали: есть те, кто проходит фильтрацию за 20 минут, а есть те, кого мучают шестичасовыми допросами. Бывают скабрезные шутки в отношении женщин: ведь женщина там остается одна с пятью вооруженными мужчинами».

​​Месяц гордости во время войны

Квир-люди из Украины ежедневно воюют в ВСУ и работают в теробороне, вывозят своих сограждан из зон боевых действий, волонтерят и спасают людей. Многие из них продолжают свой активизм — рассказывают о своем опыте и переживании войны, проводят акции и перформансы. К Месяцу Гордости мы бы хотели разместить здесь одну из акций.

26 апреля в Харькове Анна Шарыгина и Анна Романова провели перформанс ко Дню видимости лесбиянок.

«У нас могут быть разные идентичности, потому что мы принадлежим к разным сообществам, имеем разный опыт, исповедуем разные религии, имеем или не имеем детей, родились в селах или городах, мы разного возраста и делаем разные вклады в победу. Но есть идентичности, которые объединяют нас: мы украинки и мы – лесбиянки», – говорит Анна Шарыгина (пер. с украинского)

Перформанс представлял собой мирное женское высказывание на харьковских улицах, изнасилованных российскими снарядами и обстрелами. Активистки с флагами прошли по главным улицам Харькова. Перформанс длился около часа и прошел без инцидентов.

Фото сделаны Кристиной Пашкиной

Огласка в прессе помогает защитить свои права — и вот свежий пример

Двое врачей, Дарья Соколова и Мария Лазебная, в ужасе от войны, в самом ее начале написали письмо в головной офис своей компании и попросили о релокации. Они работали во французской страховой компании Europ Assistance, которая 3 марта заявила о своем уходе из России (но пока окончательно его не оформила). Однако письмо случайно попало в общую папку, и у врачей внезапно начались серьезные проблемы с их российским руководством.

«Начальство просто разорвало. Увидев это письмо, они пришли в неописуемое бешенство. В ту же секунду меня отключили от учетной записи и от компьютера. Я врач, я веду самых тяжелых пациентов. Пациент в Таиланде или в Индонезии с острым аппендицитом лежал и ждал, когда я проведу экспертизу документов, чтобы подтвердить лечение, а меня просто вышибли из системы, наплевав на пациента».

Дальше последовали длительные разбирательства. Марию без объяснений не допускали к работе более полутора месяцев — каждый день она приходила в офис, садилась за стол и не делала ничего. «Может быть, со стороны это звучит, как ничего особенного, но фактически это был настоящий буллинг».

Интересно здесь то, что Europ Assistance официально выражала несогласие с войной в Украине. Однако в случае реального нарушения трудовых прав их сотрудника по политическим мотивам, компания заявила, что не комментирует «индивидуальные юридические дела, находящиеся на стадии рассмотрения». На просьбу о релокации Марии и Дарье в европейском офисе так и не ответили. Без ответа осталось и обращение врачей в этический комитет компании.

Мария обратилась за помощью в Антивоенный фонд. Сейчас они защищают свои интересы в суде, и процесс может затянуться, однако содействие с публичной оглаской оказалась очень кстати: «Хотела поблагодарить вас за помощь с прессой — это очень помогло, были написаны две статьи, после чего коллега на работе решил пойти в суд и поддержать нас, несмотря на давление начальства. Это было реально круто!».

«Если вообще ничего себе не позволять, это какая степень унижения?» — так отвечает Мария на вопрос об опасности политического преследования. «Мой муж постоянно говорит: „Понимаешь, ты так их злишь, что не удивляйся, если сейчас кто-то на тебя напишет [донос], а органы обязаны будут реагировать“. Вы знаете, я вам отвечу так же, как и мужу. Мне наплевать. Невозможно жить, если про это думать».

Историю целиком читайте на сайте RFI.

➡️ Если вы ощутили на себе последствия войны и хотите рассказать об этом, или если ваши трудовые права нарушают в связи с войной и вам нужна консультация юриста — пишите в Антивоенный фонд!