Из беженок — в рабство

По данным ООН в 44 европейских странах находится около 5,1 млн беженцев из Украины (по данным за 16 июня 2022 года). На территорию РФ за время военных действий вывезено более 2 млн человек. Каждая вторая беженка — женщина в возрасте 25-44 лет.

Тысячи добровольцев мобилизовались на помощь беженцам: они предоставляют транспорт, размещение, сопровождение. Но среди людей с добрыми намерениями могут быть и такие, которые готовы воспользоваться в своих интересах чужой бедой и отчаянием. Волонтёры, встречающие беженцев на вокзалах, сообщают о том, что им не раз приходилось вмешиваться в ситуации, когда они замечали, как подозрительные мужчины пытались предлагать свои услуги одиноким женщинам. Торговцы людьми и сутенеры пользуются растерянностью и отчаянием, попавших в беду людей. Они предлагают кров, еду и «легкую работу», но попавшим в их сети людям грозит сексуальное использование и вербовка, принудительный труд и перспектива стать суррогатными матерями.

Торговля людьми на территории России — это почти всегда сексуальная эксплуатация женщин и детей. Например, в 2020 году преступления, связанные с организацией и вовлечением в занятие проституцией, а также незаконным оборотом порнографических материалов, составили 99% от общего числа выявленных в сфере торговли людьми. Но, как обычно, статистики по таким преступлением очень мало, а та, что есть не отражает действительность.

Мы подготовили три важных памятки (для волонтёров, координаторов волонтёрских групп и для беженцев) о проблеме торговли людьми. Данные памятки разработаны на основе материалов организаций «Безопасный дом», «Эвридика» и «Мартинка», занимающихся этой проблемой.

Памятки (для распространения онлайн):
1) Памятка для волонтёров
2) Памятка для координаторов волонтёров
3) Памятка для беженцев:
— на украинском языке
— на русском языке

PDF–версии памяток для печати (рекомендуем использовать двустороннюю печать):
1) Памятка для волонтёров
2) Памятка для координаторов волонтёров
3) Памятка для беженцев:
— на украинском языке
— на русском языке

Поиск волонтёрок в разных странах

«Лабиринт» – новый проект команды Анны Ривиной, который оказывает бесплатную психологическую, волонтерскую и информационную помощь женщинам, столкнувшимся с насилием в чужой стране. Сейчас им нужны волонтёрки во всех странах, которые могут оказать помощь на месте в стране поступления заявки. Например, сводить пострадавшую в больницу, кризисный центр, полицию, помочь объясниться на иностранном языке или добраться до нужного места.

Попасть в базу волонтёров можно, заполнив форму на сайте.

Участницы Феминистского Антивоенного Сопротивления вышли на пикет в Дюссельдорфе в поддержку художницы Юлии Цветковой.

На прошлой неделе суд оправдал Юлю по делу о «распространении порнографии» за рисунки в группе «Монологи вагины», но прокуратура обжаловала приговор. Прокурор запрашивал для Цветковой 3 года и 2 месяца колонии.

Фото предоставили участницы ФАС

Пешком против войны

29-летняя активистка из Пермского края отправилась в пеший поход из родного посёлка до Минска.

Она собирается пройти около 2,5 тыс. км, чтобы по пути говорить с россиянами и беларусами о войне в Украине и попутно собирать деньги на помощь политзаключенным в России и Беларуси.

Мы поддерживаем девушку и желаем ей сил в её акции, у которой кстати много исторических корней – тут вспоминаются паломники и странники. А ещё вспоминается акция российских активисток во время войны в Чечне: женщины организовали Марш материнского сострадания и проехали от московского Кремля до Грозного, чтобы выразить свой протест против действий российской армии. Женщин сопровождали представители разных религиозных конфессий, выступающие за мир и за вывод войск из Чечни. Среди активисток были также солдатские матери.

Подробнее об акции пермской активистки читайте в материале «7х7».

Осмысляя войну в Украине

По мере того, как шок от войны, развязанной Россией в Украине, немного уступает место рефлексии, украинский публичный дискурс обратился к вопросам прошлого, настоящего и будущего.

Когда на самом деле началась война России против Украины? Что она делает с обществом, уже травмированным бойней на Майдане, аннексией Крыма и восьмилетним военным конфликтом на Донбассе? За что борются украинцы — и как себе представляют победу?

Об этом рассуждает политолог, научный сотрудник Центра восточноевропейских и международных исследований (ZOiS) Татьяна Журженко. Перевод текста на русский язак (с сокращениями) доступен на Sapere aude.

Правозащитная организация Human Rights Watch опубликовала доклад о похищениях и пытках российскими военными жителей Херсонской и Запорожской областей.

Правозащитники провели интервью с 71 жителем Херсона, Мелитополя, Бердянска, Скажовска и других городов в оккупированных российскими войсками регионах. Они рассказали о минимум 41 случаях похищений и пыток.

«Российские власти должны незамедлительно предоставить информацию о местонахождении всех гражданских лиц, задержанных ими на оккупированных территориях, и освободить их из-под стражи. В отсутствие юридической помощи и общественного контроля их жизни и здоровью может грозить серьезная опасность» - говорится в заявлении правозащитников.

«Насилия стало так много, что я не готова терпеть его дома»: о насилии в семье из-за антивоенной позиции

Мы начали публиковать истории россиян_ок, столкнувшихся с насилием в семье из-за того, что они не поддерживают войну. Судя по тому, что нам присылают, в группе риска, как это часто бывает в ситуациях домашнего насилия, оказываются люди, экономически зависящие от родителей (дети, подростки), члены семей силовиков и женщины. Делимся с вами ещё одной историей антивоенной активистки. Если вам нужна помощь в связи с таким насилием в семье и вы не знаете, куда обратиться, напишите нам в бот, мы подскажем названия организаций, оказывающих помощь.

***
«У меня ощущение, будто это крайне банальная история. С 24 февраля я была очень активна в антивоенном движении, ходила на все акции, расклеивала листовки, раскладывала их по университету и т.д.

Моя мама тогда сразу заняла антивоенную позицию, мой папа сначала транслировал позицию, что «не всё так однозначно», я не говорила ему о том, что я в антивоенном движении, так как я знала, что он выскажется очень негативно об этом. Но я говорила, что хожу на акции, он переживал, но мне не препятствовал.

Но в какой-то момент у него начала развиваться позиция в сторону пропагандистских «где вы были 8 лет, когда бомбили Донбасс?» и так далее. Моя мама при этом вообще не разговаривала с ним на эту тему, а я пыталась его переубедить. Где-то в начале марта он начал настаивать, что мне надо перестать заниматься ерундой, что я порчу себе будущее. Интересно, что, когда были протесты 2019 года и когда было дело Доксы, он меня очень поддерживал. Но сейчас он начал говорить «тебе нужно с этим заканчивать».

В один из мартовских вечеров я посмотрела фильм Дождя про журналистов и я была тогда очень вдохновлена («вау, я занимаюсь тем, что мне действительно нравится») и пришла к нему поделиться этим, но весь разговор сошёл к войне и к тому как она необъективно, по его мнению, показывается независимыми журналистами, что не показывается «второе мнение» (пропагандистское, видимо). Постепенно это всё перешло в разговор на повышенных тонах, потом в крики, а потом он меня ударил по лицу. После этого всё во мне как будто оборвалось, как будто произошло отсоединение, что вот этот человек –мой отец, что он мне близок. Я надела сарафан, взяла ноутбук, зубную щетку и быстро ушла. И написала маме об этом. Мама попыталась меня вернуть домой сначала, но я поняла, что больше не хочу туда возвращаться: насилия вокруг стало так много и я не готова терпеть его ещё и дома. Я сначала скиталась по подругам, а потом договорилась встретиться со своей старой подругой, у которой родственники в Украине. И она предложила мне жить с ней.

Сначала я не общалась ни с мамой, ни с братом, была в полной изоляции от семьи, а потом через полтора месяца я узнала, что моя мама развелась с папой, в том числе из-за его провоенной позиции. Вот такая история, что сейчас с отцом, я не знаю. Мы с ним не общаемся.

Это был ужасный стресс, я жила тогда в аду, у меня усугубилась депрессия, я была совсем без сил и жила механически, из-за этого я не смогла сейчас окончить вуз, так как мне срочно пришлось искать работу и налаживать свою жизнь самостоятельно. Это выбило меня на время и из антивоенного активизма. Вот и сейчас я рассказываю всё это как будто не о себе, а о ком-то другом, мне кажется, я не до конца ещё прожила эту ситуацию и не до конца осознала её».

«Вред кампании по обучению патриотизму будет состоять в том, что дети будут видеть очень много врущих взрослых»

Уже осенью в российских школах появятся новые уроки под названием «Разговоры о важном» для учеников 1-11 классов. На этих занятиях школьникам предстоит «обсуждать вопросы, связанные с историей и культурой России, ее ролью в мировых процессах». По словам первого замминистра просвещения Александра Бугаева, эти уроки нужны, чтобы «рассказывать о наших достижениях — и прошлых, и настоящих. Нам есть чем гордиться».

Издание «Холод» поговорило со специалисткой по семейной психологии Людмилой Петрановской о том, каких результатов стоит ожидать от уроков патриотического воспитания и к чему готовиться учителям и родителям.

«Сам сочиняю, сам цензурирую, сам издаю, сам распространяю, сам и отсиживаю за это»: история самиздата

Мы часто называем нашу газету «Женская правда» самиздатом. Но что же такое самиздат? Рассказываем, как возникла и развивалась неофициально производимая и распространяемая неподцензурная литература.