❤️О неудачах самоорганизации антивоенных фемактивисток — гендерная исследовательница Сараи Аарони. Какой оптимизм нам нужен, а какой вредит? 🙏

Нас очень поддержала эта мысль из статьи сборника «Феминистские решения для прекращения войны». Публикуем для вас отрывок:

«Феминистский активизм за мир не предлагает единого сценария или чёткого пути к успеху. Поэтому «процессу организации» может сопутствовать опыт нежелательных встреч с насилием, болезненных столкновений и неудачи. Эти ситуации являются частью теневых феминизмов, которые противопоставляют себя распространённым нарративам успеха, оспаривая вездесущесть «более приемлемых форм феминизма, ориентированных на позитив, реформы и приспособление, а не на отрицание, отторжение и трансформацию».

Ожидание от женщин, находящихся в зонах конфликта, что они будут исключительно положительно высказываться о своих усилиях по укреплению мира, отражает общую амнезию страданий прошлого и настоящего. Такое ожидание соответствует неолиберальным ценностям и специфическому культурному контексту ООН, который отдаёт предпочтение обнадёживающим и ориентированным на будущее «историям успеха».

Оптимизм рассматривается прагматиками как необходимая отправная точка для достижения мира. Соответственно, некоторые негативные эмоции — неудача, гнев, безнадёжность — редко представляются в качестве легитимной реакции на вооружённый конфликт (Gibbings, 2011). Таким образом, предполагаемая связь между легитимацией женских мирных проектов и освещением только успешных попыток стала источником «жестокого оптимизма» (Berlant, 2011): привязанности к идее или объекту надежды даже после того, как они утратили свою силу.

В условиях стремления к историям успеха реальность неудачных попыток трансформации и отказа от милитаризма и войны, а также разочарование и пессимизм тех, кого они коснулись, остаются в тени. Вопреки героическому образу женщин-миротворцев как прагматичных провидцев, многие женщины, организующие акции против войны, сталкиваются с негативной реакцией общества, которая варьируется от презрения, неуважения и безразличия до издевательств, слежки, прямых угроз и даже физического насилия.

Таким образом, хотя многие активистки стремятся к публичности своего сопротивления войне, мирный активизм несёт в себе и скрытые эмоциональные издержки: травмы, меланхолию, депрессию и выгорание, которые могут подталкивать женщин уходить из политики и заниматься более традиционными обязанностями по уходу за своим сообществом и семьёй.

Това Бенски (2007), задокументировавшая реакцию общественности на акции «Женщин в чёрном» в Хайфе, в которых я сама принимала участие каждую пятницу, обнаружила, что большинство реакций прохожих на акции характеризовались крайне агрессивным и эмоциональным языком. Реакция наблюдающих со стороны включала «различные действия, жесты, оскорбления, ярлыки, бранные слова, нравоучения, призывы к наказанию, пожелания смерти и проч.».

Я помню, как стояла там и слышала слова, призванные вызвать стыд, отвращение, презрение и ненависть. Нас публично считали предателями. Но, несмотря на это, я продолжала стоять ради глубокой и судьбоносной дружбы, которая завязывалась во время этих акций. <...>

[Опытная исследовательница Синтия Коберн, на протяжении десятилетий следившая за деятельностью различных феминистских групп, выступающих в защиту мира, считает] — для того, чтобы развивать феминистский активизм против войны, необходим оптимизм, который не оценивает успех или институциональные изменения как «лучшую практику». Напротив, Коберн также отмечает способность сохранять феминистские пространства в условиях конфликта, войны или угнетения как возможность для выживания этих групп, как политический акт сопротивления».

— Сараи Аарони, статья «Феминистский активизм для достижения мира» из книги «Феминистские решения для прекращения войны».

Обложка: Гретель

Анонимный бот ФАС | Самые важные ссылки | Поддержать на Патреоне | Присоединиться к ФАС