Пока города стоят черные и мокрые, в лесах лежит снег и шатуном бродит Карачун, ледяной хозяин зимнего солнцеворота. Подстерегает путников, не надевших шерстяных вещей, Йольский кот — огромный, черный, с острыми клыками. C ними все призраки зимы, вошедшие в мир через разлом между годами, пока вращается веретено. Где-то там, за тонкой пеленой сна, скачут страшные невидимые всадники, и холодный туман застилает мертвые глаза лошадей.

Ночь темна и будет долгой. Нам нужно проснуться, чтобы зажечь огонь.

Красивый пример того, как работает переключение между режимами объект-субъект. 

Глядя в глаза другому человеку, трудно разглядеть их цвет. То есть, мы этот цвет видим, но не созерцаем. Во время интересного разговора мы смотрим скорее в зрачки другого, и между нами как будто протягиваются невидимые нити — сплетение наших мыслей.

Но стоит только заглядеться — например, если вам скучно, или когда человек привлекает романтически — и мы уже смотрим на его глаза. На тени от ресниц, влажный блик, расцветку радужки. Происходит объективация. И тут это слово не означает ничего дурного. Взаимодействия между Я и Другим — это постоянное колебание объектно-субъектной оптики.

Схожий эффект возникает, когда красишься (или бреешь лицо, если мужчина) и смотришь на свое лицо в зеркале. Оцениваешь симметрию косметики, текстуру кожи — форму. А потом вдруг взглянешь себе в глаза, и в ответ на тебя посмотрит Другой — живой, загадочный и жутковатый допельгангер.

Можно пытаться преодолеть депрессию разными способами. Можно слушать органные мессы Баха в церкви Христа Спасителя. Можно с помощью бритвенного лезвия выложить на карманном зеркальце полоску хорошего настроения из порошка, а потом вдыхать его через коктейльную трубочку. Можно звать на помощь. Например, по телефону, чтобы точно знать, кто именно тебя услышит.

Это европейский путь. Надеяться, что можно, что-то предпринимая, найти выход из трудного положения.
Я выбираю гренландский путь. Он состоит в том, чтобы погрузиться в черное настроение. Положить свое поражение под микроскоп и сосредоточиться на нем.

Когда дело обстоит совсем плохо — как сейчас, — я вижу перед собой черный туннель. К нему я и иду. Я снимаю свою дорогую одежду, свое нижнее белье, свой шлем безопасности, оставляю свой датский паспорт и вхожу в темноту.
Я знаю, что пойдет поезд. Обшитый свинцом локомотив, везущий стронций-90. Я иду ему навстречу.
Мне это по силам, потому что мне тридцать семь лет.

Я приготовилась, отказавшись от завтрака. Это усиливает противостояние. Я заперла дверь. Я сажусь в большое кресло. И призываю дурное настроение: вот сидит Смилла. Голодная. В долгах. В сочельник. Когда все со своими близкими. Возлюбленными. Любимыми птичками в клетках. Когда рядом с каждым человеком кто-то есть.
Это хорошо действует. Я уже стою перед туннелем. Стареющая. Неудачница. Всеми покинутая.

(с) Смилла и ее чувство снега

Уже не волшебный мир грибов (хотя я бы не удивилась таким отступлениям в рассказе о грибнице), а Сомерсет Моэм.

Обложка книги Фрэнсиса Скотта Фицджеральда «Флапперы и философы»

1920 год.

Очень медленно и с трудом сбрасываем оковы йольского безвременья.

Сегодняшний именинник Дэвид Линч еще и художник. Его картины вызывают у меня примерно такие же ощущения, как и фильмы: сначала они очень веселят, а потом я чувствую смутную тревогу из-за своего чувства юмора. Потому что веселят они из-за своей жизненности.

I Burn Pinecone and Throw In Your House. Я поджег сосновую шишку и бросаю в твой дом. 2009.

Bob sees himself walking towards a formidable abstraction. Боб видит себя идущим к великой абстракции. 2000.

Bob Loves Sally Until She is Blue in the Face. Боб любит Салли до тех пор, пока ее лицо не начинает синеть. 2000.

«Прекрасная дама, не знающая милосердия», Фрэнк Дикси, 1902

В основу этого сюжета легла одноименная баллада Китса о рыцаре, который повстречал в полях фею. История восходит к кельтским легендам о стране фей, куда племена богини Дану забирают заплутавших путников и романтиков, которым не сиделось в людском мире.

Покорившись чарам феи, рыцарь сделал то, чего сумел избежать герр Маннелинг, которому явилась принцесса горных троллей. В обоих случаях нечеловеческая женщина признается рыцарю в любви. Однако Маннелиг поступает правильно — во всяком случае так, как подсказывает линия поведения христианина — отказывает ей, потому что тролльская принцесса «не носит креста».

Рыцарь у Китса отправился со своей фейри в «эльфийской грот» (аналог пещеры в горе Герзельберг, в которой оказывается Тангейзер) и разделил с ней ложе. Правда, в отличие от девы-тролля, та не обещала никакого приданого, просто her eyes were wild. Во сне рыцарь услышал голоса духов о том, что он пленник La belle Dame sans mercy — Прекрасной дамы, не знающей милосердия, а когда он проснулся, феи рядом не было. С тех пор он бродит сам не свой по полям. Интересно, как сложилась дальнейшая жизнь у герра Маннелинга, нашел ли он свое христианское счастье.

Князь Феликс Юсупов в боярском наряде.

Сегодня "золотая молодежь" уже не та. Верх суверенности для них — гонки на Геленвагенах. Никаких тебе тантрических мистерий и международных заговоров. Феликс Юсупов и великий князь Дмитрий Павлович хотя бы убили Распутина.

В этом убийстве, как и в прожектах народовольцев, впечатляет феерический дилетантизм. (То, как Софья Перовская с товарищами делали подкоп под Малой Садовой, где должен был ехать царь — настоящий ситком. Царь, кстати, там не поехал.) Все, что могло пойти не так, пошло не так. Однако несмотря на неумелость блестящих молодых людей и сходство происходившего с водевилем и бульварными penny dreadful, дело было сделано. Свет вздохнул с облегчением, а войска ликовали.

По неподтвержденным сведениям, в 1917 году адмирал Колчак предлагал Феликсу Юсупову стать царем. Ничего хорошего из этого бы не вышло, но, зная нравы Феликса, есть вероятность, что какое-то время у нас была бы своя Республика Красоты.