Евразия.Эксперт

Профессор Юридического института РУДН им. П.Лумумбы Дмитрий Евстафьев – специально для «Евразия.Эксперт» о возможных последствиях реализации курса Дональда Трампа для постсоветской Евразии

На первый взгляд переход США при Дональде Трампе к стратегии «Крепость Америка» создает более благоприятные условия для реализации геополитического потенциала Евразии, поскольку, очевидно, что реальный фокус геополитических интересов США сдвигается в направлении Евроатлантического региона и Средиземноморья как «мягкого подбрюшья» Евроатлантики. Но подобный разворот американской политики происходит уже давно, что уже сказалось на степени вовлеченности Вашингтона в дела Евразии. Чего нельзя, например, сказать о странах ЕС и Лондоне.

Примером изменения политики стали события в Грузии, где представители общеевропейских структур продолжали работать на дестабилизацию ситуации уже после того, как США, причем при все еще радикал-глобалистской администрации Байдена, начали явственно сворачивать свою активность. И это, подчеркнем, происходило в знаковой для США стране, длительное время служившей «витриной» «глобального мира» в его соросовско-клинтонианской трактовке.

Приход к власти Трампа данные процессы только ускорит, но главное – сделает снижение приоритетности большинства стран постсоветской Евразии для США наглядным и политически грубым. Нарастающая автономность политики евроатлантистов, а главное, – выделение внутри евроатлантического сообщества «партии хаоса», прямо противостоящей США как возрождающейся пространственной империи, подобные риски только усугубляет.

Возможная мозаизация политики Запада будет иметь два вполне прагматических последствия для политики США в постсоветской Евразии:

1. Как минимум частичное обнуление договоренностей о гарантиях безопасности аффилированного с политическими режимами бизнеса. Ранее этот механизм активно использовался либерал-глобалистами для формирования системы экономических привязок элит Евразии к США. Можно не сомневаться, что частично такого рода отношения будут засвечены в ходе расследования коррупционных связей семьи Байденов.

2. Как естественное следствие из первого, – сворачивание ранее хеджировавшихся США на государственном уровне инвестиционных программ, в том числе в ТЭК. На первый план будут выходить высокорисковые «венчурные» инвестиции.

«Кейс Грузии» явственно продемонстрировал ограниченность возможностей общеевропейских структур в условиях нарастающей втянутости Европы в конфликт вокруг Украины. Поэтому крайне маловероятно, что в актуальных условиях произошло бы «заполнение вакуума» влияния со стороны структур ЕС.

Максимум – увеличение политико-имиджевого присутствия и продолжение политики влияния через НПО. Для ряда стран постсоветского пространства (Армения, Казахстан, Киргизия) это может быть существенным риском, учитывая уже сейчас достигнутое влияние подобных структур.

Отметим наличие всех признаков сращивания радикал-глобалистов из США и «партии хаоса», где доминируют пробританские круги. Это обозначает главный риск для постсоветской Евразии: возможность превращения ряда регионов в пространство хаотизации.

Очевидно, что по этому направлению идет Молдова и сопредельные регионы, вероятно, не исключая не только Приднестровье, но и Одесскую область. Также существуют риски использования части регионов постсоветской Центральной Азии, в частности, Ферганской и Ошской долин, а также – юга Казахстана, но уже против Китая.

В целом, при всей внешней удаленности от Большой Евразии, переход американской элиты – а очевидно, что Трамп не столько харизматик-одиночка, сколько фронтлайнер вполне понятных по своей направленности элитных группировок (модели «Крепость Америка») – создаст для Евразии новую геополитическую и геоэкономическую ситуацию. Это потребует глубокого переосмысления стратегии развития как на страновом, так и на «коалиционном» уровне. А также подчеркнет необходимость совершенствования институционального наполнения договоренностей на высшем уровне.

340 views07:38