Ваша персональная машина времени сегодня на Садовой-Кудринской.
Длинный двухэтажный дом на первом плане некогда принадлежал Наталье Леонидовне Шабельской, женщине поистине великой и незаслуженно забытой (мы еще как-нибудь поговорим о ней). Справа к дому Шабельской примыкало приземистое здание так называемых Полтавских бань, они почти не видны на старинном снимке, только небольшая часть, скрытая деревом. Дом Шабельской снесен относительно недавно, на его месте теперь уродливый бизнес-центр.
Сохранился условно бывший доходный дом Страстного монастыря, построенный по проекту Леонида Васильевича Стеженского. На верхней карточке он еще трехэтажный, в советские годы был надстроен на два этажа. На краю видна колокольня церкви во имя мученика Ермолая, построенная стараниями патриарха Смутного времени Гермогена, который до принятия пострига носил имя Ермолай. Церковь уничтожили большевики в 1930-х. На ее месте теперь сквер.
Обе фотографии сделаны с одной точки с разницей 120 лет. Москва, было — стало.
Длинный двухэтажный дом на первом плане некогда принадлежал Наталье Леонидовне Шабельской, женщине поистине великой и незаслуженно забытой (мы еще как-нибудь поговорим о ней). Справа к дому Шабельской примыкало приземистое здание так называемых Полтавских бань, они почти не видны на старинном снимке, только небольшая часть, скрытая деревом. Дом Шабельской снесен относительно недавно, на его месте теперь уродливый бизнес-центр.
Сохранился условно бывший доходный дом Страстного монастыря, построенный по проекту Леонида Васильевича Стеженского. На верхней карточке он еще трехэтажный, в советские годы был надстроен на два этажа. На краю видна колокольня церкви во имя мученика Ермолая, построенная стараниями патриарха Смутного времени Гермогена, который до принятия пострига носил имя Ермолай. Церковь уничтожили большевики в 1930-х. На ее месте теперь сквер.
Обе фотографии сделаны с одной точки с разницей 120 лет. Москва, было — стало.
За последние два года я сделал тысячи фотографий-сравнений из разных городов, но самые пугающие и кошмарные получались в Москве. Когда от прежнего города остается только рельеф, как здесь — поворот дороги, — становится не по себе. В которой раз убеждаюсь, что сталинский план переустройства Москвы был планом по ее уничтожению, по замене древнего русского города каким-то другим.
Это Лубянская площадь в 1930-е, незадолго до своего уничтожения. Проломные Владимирские ворота, башня Китайгородской стены, часовня Пантелеймона Целителя, построенная великим Александром Степановичем Каминским, церковь Владимирской Божией Матери (на фото она чуть выглядывает из-за башни) — все было варварски уничтожено под издевательским предлогом: «исторической ценности не имеет, мешает проезду транспорта». Страшные незаживающие раны оставили после себя красные.
Обе фотографии сделаны с одной точки с разницей что-то около 90 лет. От старого города остался лишь поворот дороги. Москва, было — стало.
фото кликабельно
Это Лубянская площадь в 1930-е, незадолго до своего уничтожения. Проломные Владимирские ворота, башня Китайгородской стены, часовня Пантелеймона Целителя, построенная великим Александром Степановичем Каминским, церковь Владимирской Божией Матери (на фото она чуть выглядывает из-за башни) — все было варварски уничтожено под издевательским предлогом: «исторической ценности не имеет, мешает проезду транспорта». Страшные незаживающие раны оставили после себя красные.
Обе фотографии сделаны с одной точки с разницей что-то около 90 лет. От старого города остался лишь поворот дороги. Москва, было — стало.
фото кликабельно
В «Телеграме» много каналов по истории Москвы, но самый лучший, с моей точки зрения, — канал «Москвитянин». Вдумчивый и дотошный автор ведет такой же познавательный и экспертный канал. Рекомендую вам!
https://yangx.top/Moskvityanin/430?single
https://yangx.top/Moskvityanin/430?single
Telegram
Москвитянин
А вот тот самый дом во дворе института ГИРЕДМЕТ (первые три фотографии). Последний представитель старинной застройки чётной стороны Пыжёвского переулка, которая сохранялась ещё в начале 1960-ходов.
Вид на Страстной монастырь с угла Большой Бронной. От того, что мы видим на старой фотографии, остался лишь доходный дом братьев Ивана и Андрея Чижовых. В 1930-е годы дом надстроили на два этажа, превратив его в шестиэтажный, а Страстной монастырь уничтожили в 1937 году. До разрушения над обителью основательно покуражились. Сначала её превратили в военный комиссариат, потом в архив, а в 1928 году в монастыре засел «Центральный антирелигиозный музей Союза безбожников СССР». Колокольню эти музейщики использовали как тумбу — вешали на нее гигантские агитки.
Страстной монастырь был одним из красивейших в Москве, и вина за его разрушение без срока давности. Обе фотографии сделаны с одной точки с разницей что-то около 120 лет. Москва, было — стало.
Страстной монастырь был одним из красивейших в Москве, и вина за его разрушение без срока давности. Обе фотографии сделаны с одной точки с разницей что-то около 120 лет. Москва, было — стало.
Мясницкая кажется самой сохранившийся улицей старой Москвы, но это не так. Варварские разрушения коснулись ее не меньше. Я уже упоминал, что на Мясницкой были разрушены все церкви, коих было четыре. Мы обязательно посмотрим на все, а сегодня еще раз прогуляемся у церкви Николая Чудотворца.
Храм, что мы видим на старинном снимке, фактически построили два великих архитектора — Виктор Иванович Веригин и Владимир Владимирович Шервуд. Его безжалостно снесли в 1928 году, чтобы построить известное здание Центросоюза Ле Корбюзье и Пьера Жаннере. Всматриваясь в современный и старинный снимки, можно заметить, что единственный уцелевший домик — слева вдалеке: флигель усадьбы Солдаченкова (там сейчас какой-то грузинский ресторанчик). Картинку лучше развернуть по горизонтали
Обе фотографии сделаны с одной точки с разницей что-то около 120 лет. Москва, было — стало.
Храм, что мы видим на старинном снимке, фактически построили два великих архитектора — Виктор Иванович Веригин и Владимир Владимирович Шервуд. Его безжалостно снесли в 1928 году, чтобы построить известное здание Центросоюза Ле Корбюзье и Пьера Жаннере. Всматриваясь в современный и старинный снимки, можно заметить, что единственный уцелевший домик — слева вдалеке: флигель усадьбы Солдаченкова (там сейчас какой-то грузинский ресторанчик). Картинку лучше развернуть по горизонтали
Обе фотографии сделаны с одной точки с разницей что-то около 120 лет. Москва, было — стало.
Театральный проезд. Внимание на нижний снимок. Прямо по курсу здание министерства транспорта России. Трудно угадать в этом унылом, неинтересном строении со скошенным углом некогда один из красивейших домов Москвы. В историю он вошел как доходный дом наследниц Хлудовых — была такая купеческая семья в старой Россiи.
На старинном снимке дом Хлудовых закрыт, но даже так понятно, каким необычным и красивым он был. Построил его великий Лев Николаевич Кекушев. Он же, напомню, участвовал в возведении «Метрополя». Лев Николаевич не только построил дом Хлудовых, но и жил в нем. Также в доме размещалось правление Русского технического общества. В 1930-е годы дом был варварски перестроен по проекту совархитектора Чернышева, а в нулевые над ним еще «потрудился» Михаил Посохин-младший. От красивейшего здания остались рожки да ножки. Верю, что когда-нибудь ему вернут первозданный вид!
Обе фотографии сделаны с одной точки с разницей что-то около 110 лет. Москва, было — стало.
На старинном снимке дом Хлудовых закрыт, но даже так понятно, каким необычным и красивым он был. Построил его великий Лев Николаевич Кекушев. Он же, напомню, участвовал в возведении «Метрополя». Лев Николаевич не только построил дом Хлудовых, но и жил в нем. Также в доме размещалось правление Русского технического общества. В 1930-е годы дом был варварски перестроен по проекту совархитектора Чернышева, а в нулевые над ним еще «потрудился» Михаил Посохин-младший. От красивейшего здания остались рожки да ножки. Верю, что когда-нибудь ему вернут первозданный вид!
Обе фотографии сделаны с одной точки с разницей что-то около 110 лет. Москва, было — стало.
Еще один взгляд на Мясницкую. Только со стороны Тургеневской площади и уничтоженного Водопьяного переулка, о котором мы уже говорили месяц назад.
Вдали еще видна несчастная церковь Николая Чудотворца, а по левой стороне улицы прекрасная старинная московская архитектура, тоже, к сожалению, уничтоженная. Завтра мы перейдем Тургеневскую площадь и продолжим изучать разрушенные большевиками церкви за Мясницкими воротами.
Обе фотографии сделаны с одной точки с разницей что-то около 120 лет. Москва, было — стало.
Вдали еще видна несчастная церковь Николая Чудотворца, а по левой стороне улицы прекрасная старинная московская архитектура, тоже, к сожалению, уничтоженная. Завтра мы перейдем Тургеневскую площадь и продолжим изучать разрушенные большевиками церкви за Мясницкими воротами.
Обе фотографии сделаны с одной точки с разницей что-то около 120 лет. Москва, было — стало.
Forwarded from Егор Холмогоров
Свидетели секты "России принятой от царя с сохой" из московской мэрии продолжают снос памятников промышленной архитектуры XIX века - уничтожение свидетельств существования в России в эту эпоху развитой индустриальной цивилизации,
На Золоторожском Валу начали сносить Чаеразвесочную фабрику Вогау XIX века. Несколько месяцев назад Департамент культурного наследия отказал дому в статусе памятника.
А теперь посмотрите на этот дом внимательней. И задайте себе простой вопрос: помимо исторического значения этого объекта, задумаемся: ЧТО могут ОНИ построить на его месте такого, чтобы это было КРАСИВЕЙ сносимого?
На Золоторожском Валу начали сносить Чаеразвесочную фабрику Вогау XIX века. Несколько месяцев назад Департамент культурного наследия отказал дому в статусе памятника.
А теперь посмотрите на этот дом внимательней. И задайте себе простой вопрос: помимо исторического значения этого объекта, задумаемся: ЧТО могут ОНИ построить на его месте такого, чтобы это было КРАСИВЕЙ сносимого?
Церковь Великомучеников Флора и Лавра, что стояла у Мясницких ворот, возвели в камне в 1650-е годы. До того церковь на этом месте была из дерева, и, судя по всему, она не раз и не два выгорала дотла. Появившись в камне, храм дал второе название Мясницким воротам Белого города — Фроловские ворота. Пятиглавый, миниатюрный, с такой же маленькой шатровой колокольней, он до сих пор поражает своей изящностью.
После Катастрофы 1917 года красные приговорили храм к уничтожению. Какое-то время Наркомпросу удавалось сохранить храм, но в 1934 году его спешно снесли, потому что нужно было место для технических служб метростроя. Вот уже 13 лет ведется разговор о восстановлении храма; мэрия, еще лужковская мэрия, одобрила проект, и освобожденный участок пустует, но дело так и не двигается. Дай бог, чтобы восстановили. Слева виден край дома Юшкова, где сегодня глазуновская академия живописи.
Обе фотографии сделаны с одной точки с разницей что-то около 120 лет. Москва, было — стало.
После Катастрофы 1917 года красные приговорили храм к уничтожению. Какое-то время Наркомпросу удавалось сохранить храм, но в 1934 году его спешно снесли, потому что нужно было место для технических служб метростроя. Вот уже 13 лет ведется разговор о восстановлении храма; мэрия, еще лужковская мэрия, одобрила проект, и освобожденный участок пустует, но дело так и не двигается. Дай бог, чтобы восстановили. Слева виден край дома Юшкова, где сегодня глазуновская академия живописи.
Обе фотографии сделаны с одной точки с разницей что-то около 120 лет. Москва, было — стало.
Есть что-то символическое в том, что здание Высшей школы экономики в стиле капиталистического романтизма стоит на месте уничтоженной большевиками церкви Святаго Евпла Архидіакона.
Церковь занимала стрелку Мясницкой и Милютинского переулка. До 1700-х годов Мясницкая называлась Евпловкой. Первый, еще деревянный, храм на этом месте возвели в XV веке, а каменный построили в 1750-е годы на деньги генеральской вдовы Дарьи Лукиничны Томиловой.
Говорят, что службы в церкви не прекращались при французской оккупации Москвы в 1812 году. К сожалению, при красных оккупантах Архидьякона Евпла снесли, сопровождая уничтожение заявлениями, что сохранять церковь «только потому, что это памятник старины, бесполезно и даже вредно». На месте церкви обещали поставить Дом трестов, но оставили пустырь на все советские десятилетия, а в нулевые годы тут начали строить бизнес-центр — Дом трестов нынешнего времени.
Обе фотографии сделаны с одной точки. Москва, было — стало.
Церковь занимала стрелку Мясницкой и Милютинского переулка. До 1700-х годов Мясницкая называлась Евпловкой. Первый, еще деревянный, храм на этом месте возвели в XV веке, а каменный построили в 1750-е годы на деньги генеральской вдовы Дарьи Лукиничны Томиловой.
Говорят, что службы в церкви не прекращались при французской оккупации Москвы в 1812 году. К сожалению, при красных оккупантах Архидьякона Евпла снесли, сопровождая уничтожение заявлениями, что сохранять церковь «только потому, что это памятник старины, бесполезно и даже вредно». На месте церкви обещали поставить Дом трестов, но оставили пустырь на все советские десятилетия, а в нулевые годы тут начали строить бизнес-центр — Дом трестов нынешнего времени.
Обе фотографии сделаны с одной точки. Москва, было — стало.
Forwarded from Архитектурасы
Сегодня Всемирный день архитектуры. Его празднуют не только архитекторы, но и ценители их произведений.
По несчастью или к счастью, как говорил русский поэт Геннадий Шпаликов, архитектура сегодня еще и арена борьбы за наследие (что исчезает с каждым днем) и нормальную жизнь, которая все больше погружается в каменные джунгли. Поздравляю всех и каждого из вас с прекрасным праздником. Впереди у нас очень много интересного!
На фотографии Спасская башня Казанского Кремля в конце 1880-х и спустя 130 лет.
По несчастью или к счастью, как говорил русский поэт Геннадий Шпаликов, архитектура сегодня еще и арена борьбы за наследие (что исчезает с каждым днем) и нормальную жизнь, которая все больше погружается в каменные джунгли. Поздравляю всех и каждого из вас с прекрасным праздником. Впереди у нас очень много интересного!
На фотографии Спасская башня Казанского Кремля в конце 1880-х и спустя 130 лет.
Когда делаешь фотосравнение в месте, которое изменилось до полной неузнаваемости, все равно ищешь хоть что-то оставшееся от прежней жизни, хотя бы изгиб дороги. Садово-Черногрязскую улицу не узнать. Здесь до 1920-х годов стояли прекрасные Красные ворота.
В годы варварской сталинской «реконструкции» Москвы их уничтожили под тем же издевательским предлогом: исторической ценности не имеют, мешают проезду транспорта.
Триумфальные ворота были поставлены по указу Петра Великого на месте встречи победителей битвы под Полтавой. На протяжении двух сотен лет монархи перестраивали ворота для себя — Екатерина Первая, потом Елисавета Петровна, потом Николай Павлович.
Если увеличить старинную фотографию, то в проеме в самой дали можно разглядеть храм Апостолов Петра и Павла в Басманной слободе. Они виден и на современном снимке. Все остальное было уничтожено.
Обе фотографии сделаны с одной точки. Москва, было — стало.
Картинку лучше развернуть по горизонтали
В годы варварской сталинской «реконструкции» Москвы их уничтожили под тем же издевательским предлогом: исторической ценности не имеют, мешают проезду транспорта.
Триумфальные ворота были поставлены по указу Петра Великого на месте встречи победителей битвы под Полтавой. На протяжении двух сотен лет монархи перестраивали ворота для себя — Екатерина Первая, потом Елисавета Петровна, потом Николай Павлович.
Если увеличить старинную фотографию, то в проеме в самой дали можно разглядеть храм Апостолов Петра и Павла в Басманной слободе. Они виден и на современном снимке. Все остальное было уничтожено.
Обе фотографии сделаны с одной точки. Москва, было — стало.
Картинку лучше развернуть по горизонтали
Еще один взгляд на Красные ворота и церковь Трех святителей, где в 1814 году крестили Лермонтова. Триумфальную арку снесли в 1927 году. Вот что писал по этому поводу заведующий подотделом благоустройства Москоммунхоза большевик Козлов в «Рабочей газете» от октября 1927 года:
«Собственно говоря, после сноса [Красных] ворот движение на площади как было, так и осталось ненормальным. Вот если бы нам снести еще церковь Трех святителей и дом, где жил Лермонтов, то получилось бы очень хорошо и движение сразу урегулировалось бы. Тогда бы мы разбили на площади сквер и устроили кольцевое движение».
Церковь Трех святителей уничтожили в 1928 году. Дом, где родился Лермонтов, в сильно перестроенном виде — на старинном снимке справа: трехэтажное строение с магазинными вывесками. Он успел пережить войну и был снесен в конце 1940-х. На его месте стоит сталинская высотка.
Обе фотографии сделаны с одной точки с разницей что-то около 120 лет. Москва, было — стало.
«Собственно говоря, после сноса [Красных] ворот движение на площади как было, так и осталось ненормальным. Вот если бы нам снести еще церковь Трех святителей и дом, где жил Лермонтов, то получилось бы очень хорошо и движение сразу урегулировалось бы. Тогда бы мы разбили на площади сквер и устроили кольцевое движение».
Церковь Трех святителей уничтожили в 1928 году. Дом, где родился Лермонтов, в сильно перестроенном виде — на старинном снимке справа: трехэтажное строение с магазинными вывесками. Он успел пережить войну и был снесен в конце 1940-х. На его месте стоит сталинская высотка.
Обе фотографии сделаны с одной точки с разницей что-то около 120 лет. Москва, было — стало.
Forwarded from Нижний. Было — стало
Главный ярмарочный дом Нижнего Новгорода, построенный в 1890 г. по проекту архитекторов Карла Треймана, Александра фон Гогена и Алексея Трамбицкого в сверхмодном в конце XIX - начале XX вв. неорусском стиле. Быть русским было престижно. Русская культура пробудила мировой интерес к России: в Европе она признана, как минимум, равной, а в музыке и литературе уже задавала тон. Русская нация вступала в стадию буйного цветения и с радостью черпала от своих истоков, выплёскивая на страницы книг и оркестровых партитур, на полотна русских живописцев. Фантастический Михаил Врубель создал для Всероссийской промышленной и сельскохозяйственной выставки два панно – «Микула Селянович» и «Принцесса Грёза», впрочем, отвергнутые приёмной комиссией Академии художеств, как нехудожественные. В ответ неукротимый Савва Иванович Мамонтов организовал для Врубеля отдельный павильон, где выставил 8 картин и одну скульптуру художника. Публика их также не приняла. Гений Врубеля явно опережал своё время. Нижний, было – стало.
Забытая уже москвичами Моисеевская площадь. Сейчас это просто перекресток Тверской и Охотного ряда. Почему площадь называлась Моисеевской, мы еще поговорим, а пока посмотрим и оценим ширину (а вернее, узину) Тверской сто лет назад.
По левую руку у нас «Националь» — он сохранился. А по правую — отель «Париж» на 88 номеров, что располагался в доходном доме Михаила Герасимовича Комиссарова — известного мецената и театрала, издателя московской газеты «Народное дело» и книгоиздателя. Комиссаров чудом выжил после 1917 года, а его дом не устоял. Большевики переименовали гостиницу «Париж» в «Международную», а в 1935 году и вовсе снесли здание, а рядом поставили мрачный дом Совнаркома, где потом сидел Госплан, а сейчас заседает Госдума.
Обе фотографии сделаны с одной точки с разницей 120 лет. Москва, было — стало.
По левую руку у нас «Националь» — он сохранился. А по правую — отель «Париж» на 88 номеров, что располагался в доходном доме Михаила Герасимовича Комиссарова — известного мецената и театрала, издателя московской газеты «Народное дело» и книгоиздателя. Комиссаров чудом выжил после 1917 года, а его дом не устоял. Большевики переименовали гостиницу «Париж» в «Международную», а в 1935 году и вовсе снесли здание, а рядом поставили мрачный дом Совнаркома, где потом сидел Госплан, а сейчас заседает Госдума.
Обе фотографии сделаны с одной точки с разницей 120 лет. Москва, было — стало.
В Нижнем Новгороде собирают подписи, чтобы вернуть на историческое здание местного училища бюст Александра Второго. Поддержим инициативу!
https://clck.ru/JTkXy
https://clck.ru/JTkXy
Change.org
Подпишите петицию
Вернуть исторический облик Городскому начальному училищу имени императора Александра II
Часто приходится слышать в свой адрес: да что вы ноете по поводу уничтоженного, это же нормальное развитие города!
До поры я тоже думал, что это так, пока не стал заниматься историей русских городов внимательно и не увидел систему. А большевистская система действовала не в логике развития (условно: ломаем старое и строим на этом месте новое), а в логике уничтожения целых пластов русской культуры и истории. То есть смысл уничтожения состоял в самом уничтожении. По той же логике действовал ИГИЛ, когда ломал древние статуи в Ираке. Мы же не назовем это развитием.
На фото — красивейший Страстной монастырь незадолго до разрушения. Уже построено здание «Известий» (оно видно на двух фотографиях). Слева виден дом Сытина — в 1970-е его отодвинут, когда построят второй корпус газеты. Кто бы что ни говорил, Страстная площадь была убита разрушением монастыря.
Обе фотографии сделаны с одной точки с разницей что-то около 90 лет. Москва, было — стало.
До поры я тоже думал, что это так, пока не стал заниматься историей русских городов внимательно и не увидел систему. А большевистская система действовала не в логике развития (условно: ломаем старое и строим на этом месте новое), а в логике уничтожения целых пластов русской культуры и истории. То есть смысл уничтожения состоял в самом уничтожении. По той же логике действовал ИГИЛ, когда ломал древние статуи в Ираке. Мы же не назовем это развитием.
На фото — красивейший Страстной монастырь незадолго до разрушения. Уже построено здание «Известий» (оно видно на двух фотографиях). Слева виден дом Сытина — в 1970-е его отодвинут, когда построят второй корпус газеты. Кто бы что ни говорил, Страстная площадь была убита разрушением монастыря.
Обе фотографии сделаны с одной точки с разницей что-то около 90 лет. Москва, было — стало.
Продолжим рассматривать бывшую Моисеевскую площадь на перекрестке нынешних Тверской и Охотного ряда.
Небольшая шатровая постройка слева — это часовня Александра Невского, возведенная Дмитрием Николаевичем Чичаговым в 1880-х годах в память о победе русской армии в войне с османами. Это было не просто молитвенное место: от доходов часовни содержались увечные ветераны той войны.
Часовня стала первым церковным разрушением родной советской власти. На ее сносе очень настаивал 8-й ликвидационный отдел Наркомата юстиции, который возглавлял пламенный большевик Петр Красиков. В 1922 году с привычным заключением: «не имеет художественной ценности» часовня была уничтожена. К печали, почти все постройки великого Чичагова были уничтожены. Особенно жалко красивейшую Тургеневскую читальню (мы о ней еще поговорим).
В 1990-е часовню хотели восстановить Лужков и Церетели, но им сие не удалось, и, наверное, хорошо, что не удалось. Обе фотографии сделаны с одной точки с разницей что-то около 120 лет. Москва, было — стало.
Небольшая шатровая постройка слева — это часовня Александра Невского, возведенная Дмитрием Николаевичем Чичаговым в 1880-х годах в память о победе русской армии в войне с османами. Это было не просто молитвенное место: от доходов часовни содержались увечные ветераны той войны.
Часовня стала первым церковным разрушением родной советской власти. На ее сносе очень настаивал 8-й ликвидационный отдел Наркомата юстиции, который возглавлял пламенный большевик Петр Красиков. В 1922 году с привычным заключением: «не имеет художественной ценности» часовня была уничтожена. К печали, почти все постройки великого Чичагова были уничтожены. Особенно жалко красивейшую Тургеневскую читальню (мы о ней еще поговорим).
В 1990-е часовню хотели восстановить Лужков и Церетели, но им сие не удалось, и, наверное, хорошо, что не удалось. Обе фотографии сделаны с одной точки с разницей что-то около 120 лет. Москва, было — стало.
Ваша персональная машина времени у здания Госдумы в Охотном ряду (правильнее его называть зданием Совета труда и обороны).
До конца 1920-х годов здесь стояла церковь Параскевы Пятницы. Каменный храм на этом месте выстроил еще князь Василий Голицын в 1680-х годах. С тех пор Параскеву не единожды перестраивали — в последний раз в 1876 году по проекту Николая Николаевича Васильева.
Сейчас в справочниках и прочих путеводителях о Москве стыдливо пишут, что церковь Параскевы Пятницы снесли при реконструкции площади. Иногда добавляют поганое словечко «утрачена», словно уничтожение произошло само собой и случайно. Все не так.
У большевиков разрушение (не только церквей, но, например, природного ландшафта) часто обставлялось со всеми приемами массового психологического насилия: со сгоном людей, демонстрацией сбрасывания колоколов, сожжением икон. Храм на Охотном ряду примерно так и разрушали. Теперь тут какой-то из подъездов Госдумы.
Обе фотографии сделаны с одной точки с разницей 120 лет. Москва, было — стало.
До конца 1920-х годов здесь стояла церковь Параскевы Пятницы. Каменный храм на этом месте выстроил еще князь Василий Голицын в 1680-х годах. С тех пор Параскеву не единожды перестраивали — в последний раз в 1876 году по проекту Николая Николаевича Васильева.
Сейчас в справочниках и прочих путеводителях о Москве стыдливо пишут, что церковь Параскевы Пятницы снесли при реконструкции площади. Иногда добавляют поганое словечко «утрачена», словно уничтожение произошло само собой и случайно. Все не так.
У большевиков разрушение (не только церквей, но, например, природного ландшафта) часто обставлялось со всеми приемами массового психологического насилия: со сгоном людей, демонстрацией сбрасывания колоколов, сожжением икон. Храм на Охотном ряду примерно так и разрушали. Теперь тут какой-то из подъездов Госдумы.
Обе фотографии сделаны с одной точки с разницей 120 лет. Москва, было — стало.