Прочитали у @taishorising и решили, что вам это тоже может быть интересно: петербургский книжный магазин «Жёлтый двор», который специализируется на литературе Японии, Кореи и Китая, собирается издать первую собственную книгу. Это «Красная птица» — антология золотого века детской литературы Японии, который начался с одноименного журнала.
Должна получиться симпатичная книжка (чего стоят одни иллюстрации Ёсио Симидзу).
Вот что рассказывают издатели:
«Литературный журнал "Акай тори" ("Красная птица"), выходивший в Японии с 1918 по 1936 год, стал колыбелью новой детской литературы —свободной, далекой от конфуцианских нравоучений и назидательного патриотизма. Этот новый жанр объявил высшей ценностью невинность и чистоту детской души. В "Акай тори" печатались звезды взрослой японской литературы тех лет и на страницах журнала часто говорилось об особых правах детей, о важности рефлексии и художественного восприятия реальности, и о том, что главное — следовать зову своего сердца.
Благодаря такой установке, эти рассказы не воспринимаются как детские, поэтому наш сборник адресован в первую очередь взрослому читателю. В нашей антологии представлены произведения таких знаменитых авторов как Акутагава Рюноскэ, Миядзава Кэндзи, Ниими Нанкити, Огава Мимэй, Кикути Кан и Накадзима Ацуси. Мы также надеемся, что наша книга откроет вам и других писателей того времени, малоизвестных и незаслуженно забытых»
Вот тут можно поддержать проект и сделать предзаказ книги.
Должна получиться симпатичная книжка (чего стоят одни иллюстрации Ёсио Симидзу).
Вот что рассказывают издатели:
«Литературный журнал "Акай тори" ("Красная птица"), выходивший в Японии с 1918 по 1936 год, стал колыбелью новой детской литературы —свободной, далекой от конфуцианских нравоучений и назидательного патриотизма. Этот новый жанр объявил высшей ценностью невинность и чистоту детской души. В "Акай тори" печатались звезды взрослой японской литературы тех лет и на страницах журнала часто говорилось об особых правах детей, о важности рефлексии и художественного восприятия реальности, и о том, что главное — следовать зову своего сердца.
Благодаря такой установке, эти рассказы не воспринимаются как детские, поэтому наш сборник адресован в первую очередь взрослому читателю. В нашей антологии представлены произведения таких знаменитых авторов как Акутагава Рюноскэ, Миядзава Кэндзи, Ниими Нанкити, Огава Мимэй, Кикути Кан и Накадзима Ацуси. Мы также надеемся, что наша книга откроет вам и других писателей того времени, малоизвестных и незаслуженно забытых»
Вот тут можно поддержать проект и сделать предзаказ книги.
«С помощью портретов собак, которых выгуливали у меня в районе, я общалась с соседями; делала выставки для птиц, часто гостивших в моей галерее. Потом стала приглашать других художниц и художников, чтобы иметь возможность взаимодействовать с ними, пусть и заочно. Вообще, никакой концепции или правил у этой галереи изначально не было — мне нравится ее спонтанность и непредсказуемость. Она создавалась под влиянием конкретного момента и так и продолжает развиваться»
Это Екатерина Муромцева рассказывает про свою балконную галерею — проект, который родился во время вынужденной изоляции в Загребе, а теперь будет воспроизведён на выставке «Турбулентность» на ярмарке современного искусства Cosmoscow.
Завтра ярмарка откроется для широкой публики. Советуем заглянуть (билеты можно купить вот тут на сайте, ярмарка открыта в Гостином дворе до 13 сентября).
А по ссылке можно почитать интервью Екатерины Муромцевой и других художников, которые будут представлены в галерее «Балкон» ❤️
Это Екатерина Муромцева рассказывает про свою балконную галерею — проект, который родился во время вынужденной изоляции в Загребе, а теперь будет воспроизведён на выставке «Турбулентность» на ярмарке современного искусства Cosmoscow.
Завтра ярмарка откроется для широкой публики. Советуем заглянуть (билеты можно купить вот тут на сайте, ярмарка открыта в Гостином дворе до 13 сентября).
А по ссылке можно почитать интервью Екатерины Муромцевой и других художников, которые будут представлены в галерее «Балкон» ❤️
EastEast
Portraits on the Balcony
On Ekaterina Muromtseva's project for “Turbulence” exhibition
Курт Тонг. Из проекта «Заплетаясь для льда и нефрита» (2011-2018)
Очень трогательный проект, который фотограф Курт Тонг посвятил своей няне Мак Нган Юк. Она родилась в бедной крестьянской семье и не получила почти никакого образования, а в 21 год отказалась выходить замуж за предложенного родственниками кандидата, уехала в Гонконг и стала одной из Заплетённых Сестёр — сообщества женщин, которые не хотели выходить замуж по расчету и покидали свои родные города, чтобы обеспечивать себя и получить независимость.
Мультимедийный проект, состоящий из архивных фотографий, портретов, сделанных Тонгом, рисунков тушью и вырезок из китайских женских журналов, — это исследование жизни Мак Нган Юк.
Она 55 лет проработала няней и всё это время жила очень скромно, но исправно посылала семье деньги: выручила родственников во время голода 1950-х, оплатила образование всех своих племянников и племянниц, вложилась в их бизнес и построила семье несколько домов в родной деревне.
@easteastworld
Очень трогательный проект, который фотограф Курт Тонг посвятил своей няне Мак Нган Юк. Она родилась в бедной крестьянской семье и не получила почти никакого образования, а в 21 год отказалась выходить замуж за предложенного родственниками кандидата, уехала в Гонконг и стала одной из Заплетённых Сестёр — сообщества женщин, которые не хотели выходить замуж по расчету и покидали свои родные города, чтобы обеспечивать себя и получить независимость.
Мультимедийный проект, состоящий из архивных фотографий, портретов, сделанных Тонгом, рисунков тушью и вырезок из китайских женских журналов, — это исследование жизни Мак Нган Юк.
Она 55 лет проработала няней и всё это время жила очень скромно, но исправно посылала семье деньги: выручила родственников во время голода 1950-х, оплатила образование всех своих племянников и племянниц, вложилась в их бизнес и построила семье несколько домов в родной деревне.
@easteastworld
В конце XIX века благодаря бурному развитию производства и торговли шёлком многие женщины Южного Китая стали финансово независимыми. Тогда китаянки до свадьбы заплетали волосы в длинную косу, эта причёска была символом их свободы. Некоторые женщины решили, что хотят сохранить независимость навсегда — и стали Заплетёнными Сёстрами. Они давали обет целомудрия, объявляли себя свободными от обязательств по отношению к своим родителям и всю жизнь заплетали волосы в длинную косу — причёску эмансипированной китаянки. А ещё носили блузы и тёмные брюки — что-то вроде униформы, подчёркивающей их отличие от замужних женщин.
Заплетённые Сёстры не могли вернуться в родные деревни и города, а родственники даже имели право не оплачивать их похороны. Поэтому женщины селились вместе и действительно заботились друг о друге, как семья, до самой смерти — несколько таких сестринских домов существуют до сих пор.
@easteastworld
Заплетённые Сёстры не могли вернуться в родные деревни и города, а родственники даже имели право не оплачивать их похороны. Поэтому женщины селились вместе и действительно заботились друг о друге, как семья, до самой смерти — несколько таких сестринских домов существуют до сих пор.
@easteastworld
Если что, обо всяких таких проектах и интересных штуках мы рассказываем в инстаграме, подписывайтесь.
А это сам фотограф Курт Тонг с Мак Нган Юк, которая его воспитывала ❤️😭
А это сам фотограф Курт Тонг с Мак Нган Юк, которая его воспитывала ❤️😭
Если вам нужен был повод для веселья сегодня, поздравляем — самое время отметить эфиопский Новый год!
Forwarded from Tezeta
Сегодня отмечал Новый год в весёлой компании моих эфиопских друзей. Вы удивитесь, почему сегодня? Обычно эфиопский новый год (እንቁጣጣሽ/Ынкутаташ) встречают 11 сентября, но вчера был постный день (пятница), так что многие перенесли празднование на четверг или на субботу. Застолье — это непременный элемент праздника, а основным праздничным блюдом является острый куриный соус. Но когда ты в Петербурге, самым ценным становится не это, а простые пресные лепёшки инджера сделанные из чистого тефа. Эфиопский злак теф очень трудно здесь достать.
Подробнее про празднование Ынкутаташ я писал в прошлом году. Главный символ праздника - жёлтый цветок адэль абеба, который расцветает как раз в этом месяце. Делюсь подборкой поздравительных картинок этого года, с главным символом наших дней:-)
Желаю вам не ждать конца 2020 и оставить всё плохое в уходящем 2012 году по эфиопскому летосчислению😊
🕊🌻🌻🌻🌻🌻🕊
🌻🌻 መልካም 🌻🌻
🌻🌻 አዲስ 🌻🌻
🌻🌻 ዓመት 🌻🌻
Подробнее про празднование Ынкутаташ я писал в прошлом году. Главный символ праздника - жёлтый цветок адэль абеба, который расцветает как раз в этом месяце. Делюсь подборкой поздравительных картинок этого года, с главным символом наших дней:-)
Желаю вам не ждать конца 2020 и оставить всё плохое в уходящем 2012 году по эфиопскому летосчислению😊
🕊🌻🌻🌻🌻🌻🕊
🌻🌻 መልካም 🌻🌻
🌻🌻 አዲስ 🌻🌻
🌻🌻 ዓመት 🌻🌻
«Еда, оставшаяся с выходных, шла на наши с братом школьные завтраки в понедельник, к большому огорчению моих одноклассников из начальной школы. Я помню крики детей: “Фу-у-у-у-у! Что это? Как воняет! Смотрите, что у нее там!” — из-за них любовно приготовленная пища казалась уже не такой желанной. Таков был мой опыт взросления в 1970-е, когда обожаемые мною мясные продукты со сложной текстурой, включая утиные и куриные лапки, коровьи потроха и свиные уши, еще были дешевыми, а пригород, куда мы переехали с родителями, был очень и очень белым»
Это цитата из замечательного эссе кураторки и писательницы Су-Ин Ли о еде и прилагающемся к ней сложном культурном багаже. Су-Ин Ли делится воспоминаниями и рассуждает, как история её семьи повлияла на её собственное отношение к еде.
А ещё рассказывает, как расистские убеждения определяют критерии съедобности, как пищевые привычки представителей национальных меньшинств апроприируются или демонизируются, и как можно этому противостоять (хотя бы на микроуровне, выкладывая фотографии любимых блюд в инстаграм или делая покупки в китайском квартале).
🍜🥟🥠
Этот текст нельзя читать на голодный желудок, будьте осторожны:
https://easteast.world/posts/46
@easteastworld
Это цитата из замечательного эссе кураторки и писательницы Су-Ин Ли о еде и прилагающемся к ней сложном культурном багаже. Су-Ин Ли делится воспоминаниями и рассуждает, как история её семьи повлияла на её собственное отношение к еде.
А ещё рассказывает, как расистские убеждения определяют критерии съедобности, как пищевые привычки представителей национальных меньшинств апроприируются или демонизируются, и как можно этому противостоять (хотя бы на микроуровне, выкладывая фотографии любимых блюд в инстаграм или делая покупки в китайском квартале).
🍜🥟🥠
Этот текст нельзя читать на голодный желудок, будьте осторожны:
https://easteast.world/posts/46
@easteastworld
EastEast
Shelters
Su-Ying Lee tells a story of family food habits and early lessons of agency