Классный маленький канал про то как писать промпты. Новая ветвь владения искусством слова
Армия НМ ЛДНР в 2022 году до мобилизации были примерно в таком же состоянии, как войска Асада.
Все, что вы (не) хотели знать, что думают про Российскую армию местные бойцы смотрите в этом интервью
Как обычно, оно появится в свободном доступе через несколько дней. Ваша поддержка помогает фиксировать историю
https://sponsr.ru/iremember/74826/Pozyvnoi_Naum
Как обычно, оно появится в свободном доступе через несколько дней. Ваша поддержка помогает фиксировать историю
https://sponsr.ru/iremember/74826/Pozyvnoi_Naum
Sponsr
Позывной Наум | Я помню
НАША ЦЕЛЬ - РАССКАЗАТЬ О ПОДВИГЕ И ОБЕССМЕРТИТЬ ИМЯ КАЖДОГО ЗАЩИТНИКА РОДИНЫ
2. Желаемое увеличение выплат по контракту, способное привлечь новых солдат на фронт, выглядит весьма умеренным. Медианный размер желательной ежемесячной зарплаты по контракту – 400 тысяч рублей. Иными словами, половина тех, кто может быть мотивирован воевать, готовы делать это при повышении оплаты менее чем в два раза от нынешнего уровня (210 тысяч рублей в месяц). Медианные запросы по другим типам выплат превышают фактические выплаты в Москве еще меньше. Несмотря на то, что мы наблюдаем резкое повышение разовой выплаты при заключении контракта, наши респонденты ориентировались в первую очередь на размер ежемесячной выплаты, который для них важнее и о котором они лучше информированы.
С учетом того, что максимальные оценки задействованной в непосредственных боевых действиях группировки – это 700 тысяч человек, удвоение всех типов выплат для участников военных действий может обеспечиваться ростом военных расходов не более чем на 1% ВВП. Иными словами, у режима Путина есть возможность с лихвой удовлетворить любые финансовые запросы тех, кто потенциально готов идти на СВО за деньги.
3. 57% опрошенных из числа респондентов, которые уже участвуют в СВО, сообщили о своем желании продлить контракт с Минобороны. Сложно понять, много это или мало. С одной стороны, почти половина воюющих хотела бы закончить службу и это высокий показатель. С другой – неверно полагать, что большинство участников СВО удерживаются в зоне её проведения насилием или угрозами. Чтобы сделать более определённые выводы, данный показатель нужно оценивать в динамике.
4. Неожиданным было значение нематериальных стимулов к участию в СВО. Так, мнение родственников и близкого окружения как единственный стимул назвали 16-24% респондентов, потенциально готовых отправиться на войну, тогда как уровень выплат как единственный стимул указали лишь 13% (повторим: нельзя недооценивать ориентацию респондентов на социально одобряемые ответы, из-за которой они могли преувеличить относительное значение идеалистических стимулов). Несмотря на это, результат указывает на высокую зависимость готовности участвовать в СВО от поддержки войны ближайшим окружением респондента даже в случае, когда деньги являются важнейшим мотивом.
Иными словами, не стоит считать идущих на войну наемниками, мотивированными исключительно деньгами. Снижение поддержки войны в обществе снизит и число желающих в ней участвовать вне зависимости от размера выплат, равно как и рост её популярности вызовет и увеличение числа желающих воевать даже при текущем уровне выплат.
Если выйти за рамки количественных оценок исследования, и обобщить личные ощущения интервьюеров, общавшихся со множеством готовых воевать россиян, то стоит отметить следующее соображение: некоторые материалы, размещаемые в украинских или западных СМИ, способствуют повышению российского мобилизационного потенциала в гораздо большей степени, чем все усилия путинской пропаганды вместе взятые. Язык ненависти в отношении всех россиян без различия, разговоры о разделе России или репарациях, прямо обозначались некоторыми респондентами как причины готовности воевать. Снижению мобилизационного потенциала могла бы поспособствовать скорее обще-гуманистическая и пацифистская пропаганда
5. Роль нематериальных факторов косвенно подтверждается отсутствием значимых корреляций между социально-демографическим статусом человека и готовностью идти воевать. Ни одна из проверявшихся гипотез на этот счёт не была подтверждена данными опроса.
Единственный более или менее чёткий вывод – готовность к участию в СВО выше в возрастных группах 18-22 и 40 лет и старше. Это позволяет утверждать, что на войну готовы идти как те, кто ещё не искал своего места в жизни, так и те, кто его, вероятно, не нашёл и разочаровался в достигнутых результатах или в окружении. Тех, кто находится «в активном поиске», перспектива быстрой смерти прельщает меньше всего. При этом в возрастных группах от 40-44 лет и старше наблюдается тенденция, что с возрастом готовность идти на СВО возрастает, а материальные запросы в отношении желаемого вознаграждения снижаются.
С учетом того, что максимальные оценки задействованной в непосредственных боевых действиях группировки – это 700 тысяч человек, удвоение всех типов выплат для участников военных действий может обеспечиваться ростом военных расходов не более чем на 1% ВВП. Иными словами, у режима Путина есть возможность с лихвой удовлетворить любые финансовые запросы тех, кто потенциально готов идти на СВО за деньги.
3. 57% опрошенных из числа респондентов, которые уже участвуют в СВО, сообщили о своем желании продлить контракт с Минобороны. Сложно понять, много это или мало. С одной стороны, почти половина воюющих хотела бы закончить службу и это высокий показатель. С другой – неверно полагать, что большинство участников СВО удерживаются в зоне её проведения насилием или угрозами. Чтобы сделать более определённые выводы, данный показатель нужно оценивать в динамике.
4. Неожиданным было значение нематериальных стимулов к участию в СВО. Так, мнение родственников и близкого окружения как единственный стимул назвали 16-24% респондентов, потенциально готовых отправиться на войну, тогда как уровень выплат как единственный стимул указали лишь 13% (повторим: нельзя недооценивать ориентацию респондентов на социально одобряемые ответы, из-за которой они могли преувеличить относительное значение идеалистических стимулов). Несмотря на это, результат указывает на высокую зависимость готовности участвовать в СВО от поддержки войны ближайшим окружением респондента даже в случае, когда деньги являются важнейшим мотивом.
Иными словами, не стоит считать идущих на войну наемниками, мотивированными исключительно деньгами. Снижение поддержки войны в обществе снизит и число желающих в ней участвовать вне зависимости от размера выплат, равно как и рост её популярности вызовет и увеличение числа желающих воевать даже при текущем уровне выплат.
Если выйти за рамки количественных оценок исследования, и обобщить личные ощущения интервьюеров, общавшихся со множеством готовых воевать россиян, то стоит отметить следующее соображение: некоторые материалы, размещаемые в украинских или западных СМИ, способствуют повышению российского мобилизационного потенциала в гораздо большей степени, чем все усилия путинской пропаганды вместе взятые. Язык ненависти в отношении всех россиян без различия, разговоры о разделе России или репарациях, прямо обозначались некоторыми респондентами как причины готовности воевать. Снижению мобилизационного потенциала могла бы поспособствовать скорее обще-гуманистическая и пацифистская пропаганда
5. Роль нематериальных факторов косвенно подтверждается отсутствием значимых корреляций между социально-демографическим статусом человека и готовностью идти воевать. Ни одна из проверявшихся гипотез на этот счёт не была подтверждена данными опроса.
Единственный более или менее чёткий вывод – готовность к участию в СВО выше в возрастных группах 18-22 и 40 лет и старше. Это позволяет утверждать, что на войну готовы идти как те, кто ещё не искал своего места в жизни, так и те, кто его, вероятно, не нашёл и разочаровался в достигнутых результатах или в окружении. Тех, кто находится «в активном поиске», перспектива быстрой смерти прельщает меньше всего. При этом в возрастных группах от 40-44 лет и старше наблюдается тенденция, что с возрастом готовность идти на СВО возрастает, а материальные запросы в отношении желаемого вознаграждения снижаются.
Несмотря на то, что результаты исследования носят крайне противоречивый характер, мы можем уверенно утверждать две вещи:
1. Исчерпание человеческих ресурсов Кремля в ближайшее время маловероятно. Российское общество пока не окончательно устало от войны и в нём есть большая прослойка тех, кто готов в ней участвовать.
2. Несмотря на явное желание повысить своё благосостояние через участие в войне, среднестатистические россияне не рассуждают как профессиональные наемники, готовые умирать и убивать исключительно за деньги. Идеологический фактор остаётся важным – а это значит, что пропаганда с обеих сторон конфликта оказывает серьезное влияние на мобилизационный потенциал Путина.
1. Исчерпание человеческих ресурсов Кремля в ближайшее время маловероятно. Российское общество пока не окончательно устало от войны и в нём есть большая прослойка тех, кто готов в ней участвовать.
2. Несмотря на явное желание повысить своё благосостояние через участие в войне, среднестатистические россияне не рассуждают как профессиональные наемники, готовые умирать и убивать исключительно за деньги. Идеологический фактор остаётся важным – а это значит, что пропаганда с обеих сторон конфликта оказывает серьезное влияние на мобилизационный потенциал Путина.
В пятницу писал интервью в врытом на полигоне тенте, отапливаемом вот такой печкой из колесных дисков. Весь день ее топил такой дедок, я как-то решил, что это его должность типа истопник. Вечером уже сели с ним, выяснилось, что он в наряде, а ПКМ, что лежал все это время в углу - его. Только пришел на войну - трое погибших родственников.
Сегодня писали ролик с Евичем и вот какой неутешительный вывод - Украина может стать нашим Идлибом, а наша армия - армией Асада ибо в случае мира финансирование ей скорее всего существенно порежут, и воевать она разучится быстро.
Мое детство прошло на "АэропортЕ" с ударением на последний слог. Там же я ходил в литфондовский детский сад для детишек культурной элиты страны. В понедельник трех-шести летних детей родители свозили со всей Москвы в этот заведение и сдавали до вечера пятницы. Называлась такая система "пятидневка". При том, что до дома от сада было не более 300 метров, я тоже жил на пятидневке ибо "или как все или ни как". Жить там в принципе было можно, но радостной эту жизнь не назовешь. Ну и моя психика придумала выход - я заболевал каждую третью неделю. На протяжении трех лет (карта сохранилась, я проверил). Так сформировалась реакция организма на запредельный стресс
В прошлый четверг я попал в колонию, где содержат украинских военнопленных. Пленные - люди с абсолютно поломанной психикой, чем-то, кстати, похожие на моих детсадовских приятелей. Никакая видеозапись это не передает. Как сказал опер - после допросов всю одежду приходится стирать, поскольку она пахнет страхом и смертью. Я конечно просто беседовал, но мне хватило - с понедельника болею и пока не могу оклематься.
В прошлый четверг я попал в колонию, где содержат украинских военнопленных. Пленные - люди с абсолютно поломанной психикой, чем-то, кстати, похожие на моих детсадовских приятелей. Никакая видеозапись это не передает. Как сказал опер - после допросов всю одежду приходится стирать, поскольку она пахнет страхом и смертью. Я конечно просто беседовал, но мне хватило - с понедельника болею и пока не могу оклематься.
Затраты, на сдерживание РФ в случае ее победы (в статье не говорится что это, кроме control over Ukraine) в разы превышают таковые на поддержку войны на Украине. Вопрос только в том, бенефициаров такое увеличение расходов порадует или расстроит? Совершенно непонятно https://www.foreignaffairs.com/ukraine/price-russian-victory
Foreign Affairs
The Price of Russian Victory
Letting Putin win would cost America more than supporting Ukraine.