Егор также поясняет другие фразы, проанализированные Александром Коршиковым в лингвистической экспертизе:
«С точки зрения Коршикова, в моей речи часто проскакивает «протест» как насильственное действие, однако важно указать, что насильственный протест как речевая конструкция в моей речи появляется только тогда, когда я делаю особое указание на насильственный протест.
Это — указание, и после этого смысл «протеста» приобретает дополнительное значение».
«С точки зрения Коршикова, в моей речи часто проскакивает «протест» как насильственное действие, однако важно указать, что насильственный протест как речевая конструкция в моей речи появляется только тогда, когда я делаю особое указание на насильственный протест.
Это — указание, и после этого смысл «протеста» приобретает дополнительное значение».
Егор говорит, что были произведены четыре независимые лингвистические экспертизы, о которых сторона защиты собирается сообщить чуть позже:
«Все четыре экспертизы пришли к единому выводу: "в данных видеороликах отсутствуют призывы к экстремизму".
Четвёртая экспертиза была подготовлена Юлией Сафоновой, эксперткой ЦПЭ, авторитет которой признал даже сам Коршиков».
«Все четыре экспертизы пришли к единому выводу: "в данных видеороликах отсутствуют призывы к экстремизму".
Четвёртая экспертиза была подготовлена Юлией Сафоновой, эксперткой ЦПЭ, авторитет которой признал даже сам Коршиков».
Сегодня был сложный день для редакции DOXA. Во-первых, два суда: по делу Егора Жукова и по делу Азата Мифтахова. Текстовые трансляции процессов можно найти здесь — в нашем телеграм-канале.
Во-вторых, журнал лишили статуса студорганизации. Об этом можно почитать в нашем заявлении. Несмотря на все вышеперечисленное, мы продолжаем работать в штатном режиме и добиваться ответа от Вышки.
На прошлой неделе ФСБ закрыла въезд социологу Карин Клеман на 10 лет. Исследовательница французского происхождения более 20 лет работала в России и создавала здесь академические и активистские проекты. Рассказываем, как Клеман впервые приехала в Россию в 1990-е и почему решила связать свою карьеру с этой страной.
https://doxajournal.ru/uni/carin_clement
Во-вторых, журнал лишили статуса студорганизации. Об этом можно почитать в нашем заявлении. Несмотря на все вышеперечисленное, мы продолжаем работать в штатном режиме и добиваться ответа от Вышки.
На прошлой неделе ФСБ закрыла въезд социологу Карин Клеман на 10 лет. Исследовательница французского происхождения более 20 лет работала в России и создавала здесь академические и активистские проекты. Рассказываем, как Клеман впервые приехала в Россию в 1990-е и почему решила связать свою карьеру с этой страной.
https://doxajournal.ru/uni/carin_clement
«Основной целью ролика "Митинги — что дальше?" было желание познакомить с книгой Джина Шарпа "От диктатуры к демократии". Я хотел рассказать зрителям о ненасильственных формах протеста», — Егор Жуков продолжает пояснять проанализированные Коршиковым фразы из «Блога Жукова».
Мусаев: Поддерживаешь ли ты самосожжение, как способ протеста?
Жуков: Я никогда бы не стал призывать людей к тому, на что не пошёл бы сам. Это была просто констатация факта: не раз люди, действительно сжигавшие себя, затем движениями, которые потом приходили к победе, считались героями.
Мусаев: Ты до сих пор считаешь что самосожжение — высшая форма преданности движению?
Жуков: Многое изменилось за два года, сейчас я считаю, что самосожжение является менее полезным действием, чем просто деятельная приверженность.
Жуков: Я никогда бы не стал призывать людей к тому, на что не пошёл бы сам. Это была просто констатация факта: не раз люди, действительно сжигавшие себя, затем движениями, которые потом приходили к победе, считались героями.
Мусаев: Ты до сих пор считаешь что самосожжение — высшая форма преданности движению?
Жуков: Многое изменилось за два года, сейчас я считаю, что самосожжение является менее полезным действием, чем просто деятельная приверженность.
⚡️Алексей Диваков на свободе. Он находился в отделении полиции Красногорска и сейчас едет домой.
С ним все хорошо. По сообщению его друзей, полицейские вменяли ему убийство таксиста.
С ним все хорошо. По сообщению его друзей, полицейские вменяли ему убийство таксиста.
Приставы на входе в Кунцевский суд организовали две очереди: одна для посетителей других заседаний и отдельная — для тех, кто идет на заседание по делу Жукова. Из-за этого слушатели дольше проходят досмотр.
Заседание по делу Егора Жукова вот-вот начнется. Егора уже доставили в суд, но пока отсутствует сторона обвинения. Слушателей и прессу запустили в зал, все места в нем заняты.
Новая газета сообщает, что в здание суда перестали пускать слушателей. Некоторых из тех, кто не смог попасть внутрь, встают у здания суда с одиночными пикетами.
Фото: Влад Докшин / @novaya_sledit
Фото: Влад Докшин / @novaya_sledit
Заседание началось. Судья предложила стороне защиты продолжить допрос Егора, но адвокат Новиков заявил, что пока вопросов нет.
Теперь вопросы задает судья. Она узнает у Жукова, какие предметы он изучает на факультете политологии. Егор коротко описывает программу и говорит, что изучает «широкий спектр предметов».
Теперь вопросы задает судья. Она узнает у Жукова, какие предметы он изучает на факультете политологии. Егор коротко описывает программу и говорит, что изучает «широкий спектр предметов».
У суда вопросов больше нет. Сторона защиты просит изучить анализ эксперта-филолога Сафоновой. Адвокат Леонид Соловьев зачитывает экспертизу видеороликов Жукова. Экспертка Сафонова отмечает, что в видео не упоминаются насильственные способы протеста и побуждение к ним. Жуков, по ее словам, хочет лишь привлечь внимание к проблеме и способам политической борьбы.
Сторона обвинения прерывает адвоката Соловьева и спрашивает, чего хотят адвокаты, зачитывая экспертизу.
Судья: «По вчерашнему заседанию и поведению стороны защиты стало ясно, что мы больше времени потратим на препирания».
Адвокат Соловьев дочитывает экспертизу и просит приобщить ее к материалам дела.
Сторона обвинения прерывает адвоката Соловьева и спрашивает, чего хотят адвокаты, зачитывая экспертизу.
Судья: «По вчерашнему заседанию и поведению стороны защиты стало ясно, что мы больше времени потратим на препирания».
Адвокат Соловьев дочитывает экспертизу и просит приобщить ее к материалам дела.
Судья задает защите уточняющие вопросы о том, где и кем работает экспертка Сафонова. Адвокаты отвечают, что точно обо всей ее карьере не знают, но даже Коршиков вчера на допросе заявил, что Сафонова — уважаемый эксперт.
На это судья отвечает: «Сафонова работала в группе вместе с Коршиковым, значит, он тоже уважаемый эксперт?»
На это судья отвечает: «Сафонова работала в группе вместе с Коршиковым, значит, он тоже уважаемый эксперт?»
Суд удовлетворил ходатайство адвокатов о допросе экспертки Сафоновой. Она приехала на заседание прямо из аэропорта, поэтому всех необходимых документов из экспертизы у нее с собой нет, но есть заверенные копии на компьютере.
Суд начинает ее допрос.
Суд начинает ее допрос.
Судья спрашивает о стаже экспертки Сафоновой. Она отвечает, что является автором методичек по исследованиям терроризма и экстремизма.
Дальше вопросы задает сторона обвинения:
— Скажите, вас предупреждали об уголовной ответственности перед проведением экспертизы?
— Уголовной ответственности за экспертизу нет. Сейчас меня предупредили об ответственности за дачу ложных показаний, но это касается только этого процесса.
Обвинение снова спрашивает о том, почему у экспертки с собой лишь электронные копии документов. Судья прерывает их и продолжает спрашивать Сафонову об ее квалификации.
Дальше вопросы задает сторона обвинения:
— Скажите, вас предупреждали об уголовной ответственности перед проведением экспертизы?
— Уголовной ответственности за экспертизу нет. Сейчас меня предупредили об ответственности за дачу ложных показаний, но это касается только этого процесса.
Обвинение снова спрашивает о том, почему у экспертки с собой лишь электронные копии документов. Судья прерывает их и продолжает спрашивать Сафонову об ее квалификации.
Вдруг встает адвокат Илья Новиков:
— Уважаемый суд, я вижу, что сторона обвинения хочет заявить отвод эксперта. Видимо, им не хватает подлинников документов экспертизы. Мы бы хотели, чтобы суд ответил, достаточно ли ему заверенных копий. Если нет, то мы хотели бы попросить о перерыве для того, чтобы Сафонова съездила домой и привезла оригиналы документов.
Сторона обвинения действительно против того, чтобы экспертка опиралась на копии документов. Прокурор просит отвести экспертку Сафонову. Суд указывает, что Сафонова была предупреждена об ответственности за дачу ложных показаний, поэтому суд доверяет ее словам о совпадении копий и подлинников документов.
Судья предлагает объявить перерыв и дать съездить ей за подлинниками, но прокурор возражает и против этого: по его словам, у стороны защиты было достаточно времени, чтобы подготовиться к заседанию.
— Уважаемый суд, я вижу, что сторона обвинения хочет заявить отвод эксперта. Видимо, им не хватает подлинников документов экспертизы. Мы бы хотели, чтобы суд ответил, достаточно ли ему заверенных копий. Если нет, то мы хотели бы попросить о перерыве для того, чтобы Сафонова съездила домой и привезла оригиналы документов.
Сторона обвинения действительно против того, чтобы экспертка опиралась на копии документов. Прокурор просит отвести экспертку Сафонову. Суд указывает, что Сафонова была предупреждена об ответственности за дачу ложных показаний, поэтому суд доверяет ее словам о совпадении копий и подлинников документов.
Судья предлагает объявить перерыв и дать съездить ей за подлинниками, но прокурор возражает и против этого: по его словам, у стороны защиты было достаточно времени, чтобы подготовиться к заседанию.
Судья Ухналева удовлетворила ходатайство стороны обвинения об отводе экспертки Сафоновой. В приобщении экспертизы Сафоновой защите также отказано.