«В США были реальные, настоящие, работающие институты, но теперь, эта тема очень развивается при Трампе, они должны увольнять государственных служащих, которые работают в госорганах и учреждениях уже много лет, обладают опытом, навыками. И теперь идёт вот эта тема про то, что Трамп хочет их увольнять, то есть по-настоящему начать демонтаж этих институтов. И я просто боюсь, что теперь у нас будет такая же провальная ситуация, как в России, когда всё будет зависеть от политических назначенцев, которые получают должности не по компетенции, а по лояльности, близости к президенту»,

«Андрей Николаевич родился в г. Меленки 9 февраля 1981 года. По окончании школы продолжил образование в ПУ-34, где получил специальности мастера сельхозпроизводства и водителя. По велению сердца в 2023 году встал на защиту рубежей Отечества. Служил по контракту в зоне специальной военной операции в должности механика-водителя. Скончался на своей малой родине, в г. Меленки 13 января 2025 года, находясь в отпуске», – сообщает газета «Коммунар».

«У зала Петушинского суда, где сегодня должны огласить приговор адвокатам Навального, огромная толпа слушателей, журналистов и адвокатов, которые приехали поддержать коллег: не менее 50 человек.

Журналистов на перроне силовики отводят в сторону со словами, что хотят установить их личности. «Сейчас патрульный подъедет вас пробьет по базам и отпустит», — говорит полицейская Наталья Котовская. Журналистов сажают в полицейскую машину и обещают отвезти в отдел полиции.

Всего в отделе полиции сейчас четыре человека: корреспондент SotaVision Михаил Лебедев и еще двое журналистов, а также один слушатель, который приехал поддержать адвокатов Навального в суде. Еще одного журналиста прямо сейчас везут в отдел», – сообщается в публикации.

«Силовики отвели нашего корреспондента Михаила Лебедева к полицейской машине «для проверки документов». Там ему сказали, что на него есть «ориентировка, как человека, совершившего вчера грабеж» и задержали. По дороге в отдел Петушинского ОВД один из полицейских сказал журналисту: «Надо сидеть в своем муравейнике [речь про Москву] всегда, раз там все есть» и «чем-то не тем ты занимаешься», – пишет Sota Vision.

«В ИК-3 УФСИН по Владимирской области творится полный беспредел, и пыточный конвейер не останавливается. В данном учреждении встречают этапы осуждённые-активисты (зэки в масках), которые по указанию оперативников ИК-3 выбивают показания и явки с повинной. Также в ИК-3 находится больница, куда вывозят всех неугодных и содержат в псих.корпусе, где бьют током (катушкой) и выбивают показания, «опускают» и снимают это на видеокамеру, а потом шантажируют и склоняют к сотрудничеству (1:1 как в ОТБ-1 Саратова).

В ИК-3 содержатся осуждённые Бокучава Тенгиз Тенгизович и Шония Ираклий, которых держали в псих.корпусе месяц, привязанными к кровати и выбивали явки с повинной. Всё это делает «Актив» как в Саратовской области.

Куда смотрит Генеральная прокуратура, которая проезжала с комплексными проверками в Саратовскую, Ярославскую, Тверскую области и Красноярский край и уезжала оттуда с возбужденными уголовными делами? Там люди смогли после этого вдохнуть воздуха и жить нормально. Призываем Генерального Прокурора Игоря Краснова назначить комплексную проверку УФСИН по Владимирской области и остановить пыточный конвейер».

И правда, куда смотрит 17 управление ГП и ГУСБ ФСИН? Ждёте, когда кого-то в 2025 году запытают до смерти? Если оперативники скатываются до уровня Павла Гаценко, значит - не умеют работать. Вывод один - увольнять всё руководство и новое назначать из более благополучных терр.органов», – заявляется в публикации.

«При этом именно руководство колонии по указанию сверху совершало настоящее преступление: нарушение адвокатской тайны.

Скрытые камеры записывали всё, что происходит на встрече Алексея Навального с адвокатами, что прямо запрещено законом.

Но наказание понесли не те, кто на самом деле нарушал закон, а адвокаты, которые просто честно выполняли свою работу.

Свободу Вадиму Кобзеву, Алексею Липцеру и Игорю Сергунину!»

«Нас уже давно перестало удивлять то, что у нас есть настоящий суд. По нужным делам судье позвонят, и он решит так, как будет нужно. Но адвокатов всерьёз не трогали.

Сегодняшний приговор адвокатам Навального точно изменит адвокатуру в России. Адвокаты и раньше понимали, что их прослушивают на свиданиях с подзащитными. А теперь понимают, что их прослушивают, записывают и могут использовать это в суде, чтобы их же и приговорить.

Это всё сильно меняет ситуацию. Адвокат на свиданиях с клиентом делает свою работу, помогает ему во всех вопросах. Не только в правовых. Но и в бытовых, связи с родными или в публичной позиции. А теперь адвоката можно просто привлечь за соучастие в преступлении. И не очень понятно, где лежит граница: помогаешь «преступнику». Ведь если подзащитный скажет, что у него отобрали «зубную щётку», то это уже не юридический вопрос. Адвокаты теперь будут бояться что-либо делать вообще, вне рамок, которые они сами себе установят. А добросовестных адвокатов, которые будут помогать во всём, в том числе доносить позицию клиента публично, станет ещё меньше.

Ну а что касается сроков, то понятно, что Вадиму Кобзеву дали почти максимальный срок за то, что он дольше всех защищал Навального. Липцеру дали поменьше — 5 лет. С Навальным он работал поменьше. Сергунину дали наименьший срок, чтобы показать, что вы, адвокаты, должны помогать следствию всегда, в том числе признанием своей вины.

А все они просто честно и профессионально выполняли свою работу. Надеюсь, что все они не будут отсиживать свои сроки полностью и выйдут на свободу раньше. Такое случается», – написал Жданов.

«На пятерых задержанных на перроне, доставленных в ОВД по Петушинскому району — четверых журналистов и одного слушателя — так и не составили никаких протоколов и не объяснили причины задержания. С них берут письменные объяснения по поводу того, зачем они сегодня приехали в Петушки, возвращают документы и отпускают по одному», – пишет «Медиазона».

«Когда началась вся эта жопа, я на самом деле был во Владимире, приезжал на мамин День рождения. И обратно мне нужно было лететь 27 февраля, у меня был уже куплен билет Москва – Берлин. И вот 24 февраля все просыпаются в новом мире: бомбят Одессу, бомбят украинские города. Все в шоке. У меня был план ехать в Москву и лететь на работу, но рейсы начали отменять из-за закрытия ЕС. Мне пришлось ехать автобусом через Калининград, через Польшу.

То же самое происходило с нашими молодёжными обменами. Раньше был двухчасовой самолёт Москва – Берлин, можно было за день слетать. Сейчас это вообще нереально, прямых рейсов нет. Логистически всё прекратилось. Но потом и идеологически стало сложно работать. Потому что вся наша работа была пронизана духом Nie wieder [никогда больше]. Мы не хотим повторения этого кошмара, это был наш слоган в рамках всех обменов. Что мы только за мир и не хотим войны. Конечно, мы против войны, это логично. Поэтому было очень сложно.

24 января я забежал во Владимире в Евроклуб, захожу и просто падаю в слезах в руки председателя, реву просто ей в жилетку, мол, мир рухнул, просто пизда, что вообще нам дальше делать, что будет происходить. И стало понятно, что больше обменов не будет. Пару раз мы попробовали сделать телемосты, даже некоторые депутаты из Йены проявляли инициативу, мол, давайте попробуем выйти на связь с гражданским обществом Владимира. Подключили, поболтали, но в целом стало понятно, что если ты в России и против, у тебя не получится там жить нормально. Мы понимали, что друзьями мы останемся, но каждый как бы условно на своём фронте. Нас теперь разделяет такая стена, что пробить её сложно. Теперь международное сотрудничество в России переориентировали на другие страны, на Китай, Индию, Иран и так далее, на БРИКС.

С того времени я больше в Россию не ездил, хотя уже больше двух лет прошло. В России у меня осталась семья, мама. За это время умерла моя любимая бабушка, но я не смог приехать на похороны. Поэтому тяжело, конечно, когда ты даже не можешь попрощаться с близким человеком.

А по поводу обменов – у меня просто опустились руки, если честно, в тот день. У нас был изначально такой настрой, что мы дружественные страны, люди, которые хотят мира. Но после 24 февраля 2022 года показалось, что всё было как бы зря. Десять лет ты бился, доказывал всем, что русские – хорошие люди, давайте с нами дружить, вот мы такие молодцы. А в итоге оказалось, что мы вот такие вот. И вот этот облом, произошло какое-то отторжение. Я понял, что за эти 10 лет мы сделали очень многое, я не жалею ни о чём, сформировали связи между людьми. Но куда-то просто провалилось всё в ад. Я плюнул на это всё и поехал в Берлин жить просто своей жизнью, оставив всю эту работу. Началась какая-то апатия, депрессия. Но сейчас уже вы [политические эмигранты] сюда приехали, произошёл контакт с новыми людьми», – говорит Иван.