"Роман «Преступление и наказание», созданный Достоевским в эпоху либеральных реформ и научных открытий, — это энциклопедия общественной жизни России 60-х годов XIX века. Это было время самых яростных полемик вокруг многочисленных сочинений и статей европейских и, прежде всего, немецких философов и ученых. Однако в большинстве случаев научные открытия трактовались весьма поверхностно, внедряя в сознание людей исключительно атеистическую их трактовку, создавая конфронтацию между наукой и религией.

В романе «Преступление и наказание» Достоевский высказывает свою позицию в этом споре, используя в качестве негласного собеседника книгу Генри Льюиса «Физиология обыденной жизни». Обращение к книге Льюиса прослеживается на протяжении всего романа. Прежде всего, Достоевский проецирует описанные Льюисом симптомы хронического голодания на психическое и душевное состояние Раскольникова. Однако, говоря о воздействии голода на сознание человека, Льюис подразумевал высвобождение примитивных инстинктов. И любое преступление в этом случае можно рассматривать как внешнее или внутреннее влияние физиологических реакций организма.

Соглашаясь с Льюисом в отношении существования связи между физическим и душевным состоянием человека, Достоевский категорически утверждает, что «примитивный инстинкт» может и должен быть не потребность в преступлении, а закон нравственности. Достоевского тревожил не научный прогресс как таковой, но вопросы научной этики, повсеместный, насильственный и бессмысленный перенос закономерностей органической природы в область социальных и религиозно-нравственных отношений. Религиозное сознание Сони и ее природный ум, способный осмыслить научные реалии нового мира, — это одна из возможностей сосуществования науки и религии, это то к чему стремился Достоевский. Эти и некоторые другие вопросы подробно рассмотрены в настоящей статье".

Деханова О.А. Книга в книге: «Физиология обыденной жизни» Д.Г. Льюиса в романе «Преступление и наказание» // Достоевский и мировая культура. Филологический журнал. 2023. № 4 (24). С. 129–146.

Читать полностью: https://www.dostmirkult.ru/ru/arkhiv/110-4-2023/1090-kniga-v-knige-fiziologiya-obydennoj-zhizni-d-g-lyuisa-v-romane-prestuplenie-i-nakazanie

Изображение: Джордж Генри Льюис (1817 — 1878) — британский писатель, философ, литературный и театральный критик.

"Присутствие «книги в книге» — явление, характерное для всей мировой литературы, прежде всего, как феномен «интертекстуальности». Произведения писателей, упомянутых в заглавии, могут служить примером интертекстуального диалога книг, поскольку в них звучат отголоски литературы предшествующей, и в тоже время, сами они стали частью литературы последующих времен.

Статья, однако, написана по материалу доклада на конференции, где предлагалось рассмотреть, как одни книги оказываются внутри других книг не просто в виде аллюзий или источников, но как непосредственные элементы текста. В статье сочетаются два из предложенных направлений исследования: «Чтение книг литературными героями, созданными писателями, оказавшими влияние на творчество Ф.М. Достоевского» и «Роль и образ книг в произведениях Ф.М. Достоевского».

Соответственно выбор авторов и их произведений не случаен. Данте, Шекспир, Пушкин по-своему оказали влияние на творчество Ф.М. Достоевского. В ряде художественных текстов этих писателей книги в их собственно материальной форме, играют ту или иную роль, являясь одновременно как предметом физическим, так и предметом для размышления читателя. Здесь также рассматриваются несколько произведений самого Достоевского, где книги — в том числе и его собственные, а также книги Данте, Шекспира и Пушкина, появляются либо как явление интертекстуальности, либо как физически присутствующие «артефакты».

В ходе анализа обнаруживается, что все указанные авторы как-то внутренне связаны между собой, не только на идейном уровне, но также и через тему книг, которые возникают в произведениях каждого из них. И наконец, здесь проводится параллель между эпизодами «Божественной комедии» Данте и романом «Преступление и наказание» Достоевского, где двое читают вместе одну книгу, которая в обоих случаях становится проводником любви".

Боборыкина Т.А. Слова, слова, слова: Книги в книгах Данте, Шекспира, Пушкина, Достоевского // Достоевский и мировая культура. Филологический журнал. 2023. № 4 (24). С. 147–171.

Читать полностью: https://www.dostmirkult.ru/ru/arkhiv/110-4-2023/1091-slova-slova-slova-knigi-v-knigakh-dante-shekspira-pushkina-dostoevskogo

"Здесь во Флоренции климат, может быть, еще хуже для меня, чем в Милане и в Вевее; падучая чаще. Два припадка сряду, в расстоянии 6 дней один от другого, и сделали то, что я опоздал эти 10 дней. Кроме того, во Флоренции слишком уж много бывает дождя; но зато, когда солнце, — это почти что рай. Ничего представить нельзя лучше впечатления этого неба, воздуха и света. Две недели было холоду, небольшого, но по подлому, низкому устройству здешних квартир мы мерзли эти две недели, как мыши в подполье. Но теперь, по крайней мере, я отделался и свободен, и до того меня измучила эта годичная работа, что я даже с мыслями не успел сообразиться.

Будущее лежит загадкой: на что решусь — не знаю. Решиться же надо. Через три месяца — два года как мы за границей. По-моему, это хуже, чем ссылка в Сибирь. Я говорю серьезно и без преувеличения. Я не понимаю русских за границей. Если здесь есть такое солнце и небо и такие — действительно уж чудеса искусства, неслыханного и невообразимого, буквально говоря, как здесь во Флоренции, то в Сибири, когда я вышел из каторги, были другие преимущества, которых здесь нет, а главное — русские и родина, без чего я жить не могу. Когда-нибудь, может быть, испытаете сами и узнаете, что я не преувеличиваю для красного словца. И однако же, все-таки мое ближайшее будущее мне неизвестно.

Первоначальный, положительный расчет мой, в настоящее время, отчасти лопнул. (Я написал слово: расчет положительный; но, разумеется, каждый из моих расчетов, как человека без капиталу, а живущего работой, основан на риске и на обстоятельствах.) Расчет этот состоял в том, что на 2-е издание романа ["Идиот"] я успею поправить мои дела и возвратиться в Россию; но романом я не доволен; он не выразил и 10-й доли того, что я хотел выразить, хотя все-таки я от него не отрицаюсь и люблю мою неудавшуюся мысль до сих пор. Но во всяком случае дело в том, что он для публики не эффектен, и следственно, 2-е издание если и состоится, то принесет так немного, что ничего на эту сумму не выдумаешь".

Из письма Ф.М. Достоевского к племяннице С.А. Ивановой от 25 января 1869 года из Флоренции.

"В данной статье на материале романа «Бесы», за которым закрепилась репутация самого литературного романа в творчестве Ф.М. Достоевского, рассмотрены феномены читательства в сопоставлении с сочинительством. Читательская стратегия самого Достоевского, чье чтение с ранней юности было сверхнасыщенным и всепоглощающим, было нацелено на извлечение из прочитанных книг умения создавать, на обучение писательскому мастерству у собратьев по перу.

Персонажи «Бесов», подверженные мощной стихии литературного творчества, со всеми его рисками и невзгодами, образуют своего рода «союз сочинителей». Но это еще и «союз читателей», и как раз бескорыстный читательский опыт, чуждый эгоизму и честолюбию, оказывается опытом устроительным и преображающим. Книги в жизни героев романа «Бесы» разнообразны и многоплановы; к ним обращаются за подсказкой, утешением или предупреждением об опасности. Особенно важны «настольные книги» — зачастую они говорят о читателях больше их слов и поступков.

В том, какую именно книгу автор романа «кладет» на письменный стол героя, иногда содержится и загадка, и разгадка образа. В статье показано, как по мере сгущения событий и по пути движения к катастрофе радикально меняются тон и содержание литературных рефлексий. После многих бедствий в пространстве романа остается одна-единственная Книга, вокруг которой его герои пытаются объединиться. «Апокалипсис» в «Бесах» рассмотрен как Книга в книге, и можно видеть, как персонажи романа стремятся понять ее смыслы и поверить им".

Сараскина Л.И. Герои-читатели в романе «Бесы». Грустное торжество «Апокалипсиса» // Достоевский и мировая культура. Филологический журнал. 2023. № 4 (24). С. 172–201.

Читать полностью: https://www.dostmirkult.ru/ru/arkhiv/110-4-2023/1092-geroi-chitateli-v-romane-besy-grustnoe-torzhestvo-apokalipsisa

"Вы избегаете полемики? Напрасно. Полемика есть чрезвычайно удобный способ к разъяснению мысли, у нас публика слишком любит ее. Все статьи, например, Белинского имели форму полемическую. Притом же в полемике можно выказать тон журнала и заставить его уважать.

Притом же Вам лично отсутствие полемического приема может даже и повредить: у Вас язык и изложение несравненно лучше григорьевского. Ясность необычайная; но всегдашнее спокойствие придает Вашим статьям вид отвлеченности. Надо и поволноваться, надо и хлестнуть иногда, снизойти до самых частных, текущих, насущных частностей. Это придает появлению статьи вид самой насущной необходимости и поражает публику".

Из письма Ф.М. Достоевского к критику Н.Н. Страхову от 26 февраля 1869 года из Флоренции.

"В статье рассматриваются работы Н.Н. Страхова, которые послужили источником поэтики образа «русской цивилизации» в романе Ф.М. Достоевского «Подросток». Исследуется творческая лаборатория писателя (каким образом историко-литературные и историко-философские сочинения становятся материалом для поэтологической лаборатории художника). В частности, описываются статьи Страхова из журналов «Время», «Заря» и «Гражданин», его письма Достоевскому, имеющие значение для поэтики «Подростка».

Особое внимание уделяется статье «Роковой вопрос» (1863), в которой Страхов сформулировал свое понимание «основ русской цивилизации». В этой статье философ попытался ответить на вопрос «Что такое мы, русские?». Тема эта была чрезвычайно важна для Достоевского. В «Подростке» он дает в художественной форме свой ответ.

Достоевский критически оценивал известный труд Н.Я. Данилевского «Россия и Европа». Он хотел в художественной форме создать свою типологию «Русского мира», в основе которой писатель видел идею Русского Христа. «Русская идея» писателя воплощается в картинах «русской цивилизации». В исследовании анализируются художественные средства, при помощи которых писатель воплощает образ России в поэтике произведения. В «Подростке» Достоевский использовал для создания образной типологии «русской цивилизации» определенные художественные средства. Так, в статье исследуется использование эпитета «русский» и топонима «Россия».

Отдельное место занимает вопрос о художественном новаторстве Достоевского в «Подростке». Роман, как известно, вызвал острую критику современников. Одной из причин критики художественных достоинств произведения стало новаторское использование писателем приема аллегории в поэтике романа. В статье рассматривается, как работает этот прием в поэтике произведения. В основу методологии исследования эволюции художественных форм положен подход, разработанный Д.И. Чижевским. В своей «истории духа» Чижевский рассматривал художественные приемы и средства как воплощение духовной жизни народа в определенную историческую эпоху".

Тоичкина А.В. Поэтика образа «русской цивилизации» в романе Ф.М. Достоевского «Подросток» (к вопросу об источниках) // Достоевский и мировая культура. Филологический журнал. 2023. № 4 (24). С. 202–236.

Читать полностью: https://www.dostmirkult.ru/ru/arkhiv/110-4-2023/1093-poetika-obraza-russkoj-tsivilizatsii-v-romane-f-m-dostoevskogo-podrostok-k-voprosu-ob-istochnikakh

"У меня свой особенный взгляд на действительность (в искусстве), и то, что большинство называет почти фантастическим и исключительным, то для меня иногда составляет самую сущность действительного. Обыденность явлений и казенный взгляд на них, по-моему, не есть еще реализм, а даже напротив. В каждом нумере газет Вы встречаете отчет о самых действительных фактах и о самых мудреных.

Для писателей наших они фантастичны; да они и не занимаются ими; а между тем они действительность, потому что они факты. Кто же будет их замечать, их разъяснять и записывать? Они поминутны и ежедневны, а не исключительны. Ну что ж это будет, если глубина идеи наших художников не пересилит в изображениях их глубину идеи, н<а>прим<ер>, Райского (Гончарова)?

Что такое Райский? Изображается, по-казенному, псевдорусская черта, что всё начинает человек, задается большим и не может кончить даже малого? Экая старина! Экая дряхлая пустенькая мысль, да и совсем даже неверная! Клевета на русский характер при Белинском еще. И какая мелочь и низменность воззрения и проникновения в действительность. И всё одно да одно.

Мы всю действительность пропустим этак мимо носу. Кто ж будет отмечать факты и углубляться в них? Про повесть Тургенева я уж не говорю: это черт знает что такое! Неужели фантастичный мой «Идиот» не есть действительность, да еще самая обыденная! Да именно теперь-то и должны быть такие характеры в наших оторванных от земли слоях общества, — слоях, которые в действительности становятся фантастичными. Но нечего говорить! В романе много написано наскоро, много растянуто и не удалось, но кой-что и удалось. Я не за роман, а за идею мою стою".

Из письма Ф.М. Достоевского к критику Н.Н. Страхову от 26 февраля 1869 года из Флоренции.

"Статья же Данилевского ["Россия и Европа"], в моих глазах, становится всё более и более важною и капитальною. Да ведь это — будущая настольная книга всех русских надолго; и как много способствует тому язык и ясность его, популярность его, несмотря на строго научный прием. Как хотелось бы мне поговорить об этой статье с Вами, именно с Вами, Николай Николаевич; но слишком много надо говорить. Она до того совпала с моими собственными выводами и убеждениями, что я даже изумляюсь, на иных страницах, сходству выводов; многие из моих мыслей я давно давно, уже два года, записываю, именно готовя тоже статью, и чуть не под тем же самым заглавием, с точно такою мыслию и выводами.

Каково же радостное изумление мое, когда встречаю теперь почти то же самое, что я жаждал осуществить в будущем, — уже осуществленным — стройно, гармонически, с необыкновенной силой логики и с тою степенью научного приема, которую я, конечно, несмотря на все усилия мои, не мог бы осуществить никогда. Я до того жажду продолжения этой статьи, что каждый день бегаю на почту и высчитываю все вероятности скорейшего получения «Зари» (и хоть бы по три-то главы печатала редакция вместо двух! Прочтешь две главы и думаешь: целый месяц еще, а пожалуй и 40 дней! — так как «Заря» все-таки не отличается же аккуратностию выхода, не правда ли?).

Потому еще жажду читать эту статью, что сомневаюсь несколько, и со страхом, об окончательном выводе; я всё еще не уверен, что Данилевский укажет в полной силе окончательную сущность русского призвания, которая а состоит в разоблачении перед миром русского Христа, миру неведомого и которого начало заключается в нашем родном православии. По-моему, в этом вся сущность нашего будущего цивилизаторства и воскрешения хотя бы всей Европы и вся сущность нашего могучего будущего бытия. Но в одном слове не выскажешься, и я напрасно даже заговорил. Но одно еще выскажу: не может такое строгое, такое русское, такое охранительное и зиждительное направление журнала не иметь успеха и не отозваться радостно в читателях, после нашего жалкого, напускного, с раздраженными нервами, одностороннего и бесплодного отрицания".

Из письма Ф.М. Достоевского к критику Н.Н. Страхову от 18 марта 1869 года из Флоренции.

"В статье на примере образа Свидригайлова рассматривается соотношение языческой и христианской темы как доминанты религиозно-философской мысли Достоевского. Основание данного подхода лежит в том, что в творчестве и письмах Достоевского явственно обнаруживается интерес к разным философским тенденциям, которые часто шли вразрез с официальным учением православной церкви, на основании чего можно говорить о религиозном «синкретизме» в творчестве Достоевского. Одним из самых наглядных и убедительных примеров религиозного «синкретизма», подразумевающего напластование мистических и языческих картин, пересекающихся с христианской темой, является образ Свидригайлова.

Важнейшим в статье является анализ концепции вечности Свидригайлова, который наравне с Раскольниковым создает философский и религиозный слой в романе «Преступление и наказание». В статье подчеркивается, что в центре метафизической проблематики Свидригайлова находится понятие вечности, образно выражающей его видение сущего и сопряженной с «теперь» границей, которая относится к настоящему времени.

Предлагается проследить возможные временно-пространственные, космологические и (анти)теологические истоки вечности Свидригайлова, которая получила выражение в образе «бани с пауками», соотносящейся со вторым пришествием Христа в исповеди Мармеладова и Новым Иерусалимом, о котором упоминает Раскольников.

В статье указывается на мифологическую насыщенность, а также на потустороннюю «окрашенность» образа Свидригайлова по отношению к другим героям романа. Он вызывает особенное чувство «инаковости» и «несоотносимости» с окружающим миром, в соответствии с чем на его концепцию вечности наслаивается фон видений и галлюцинаций, слухов и темных предысторий, импульсивных поступков и крайне «неоднозначных» будущих планов".

Милентиевич Л. «На пороге вечности»: метафизика образа Свидригайлова // Достоевский и мировая культура. Филологический журнал. 2023. № 4 (24). C. 237–258.

Читать полностью: https://www.dostmirkult.ru/ru/arkhiv/110-4-2023/1094-na-poroge-vechnosti-metafizika-obraza-svidrigajlova

Поздравляем с днем рождения нашу дорогую коллегу - заместителя главного редактора нашего журнала, кандидата филологических наук, замечательного исследователя творчества Ф.М. Достоевского Татьяну Георгиевну Магарил-Ильяеву и делимся подборкой ее работ, опубликованных в разные годы в нашем издании.

— Магарил-Ильяева Т.Г. «Дама с камелиями» и «Мадам Бовари» в романе Ф.М. Достоевского «Идиот» // Достоевский и мировая культура. Филологический журнал. 2023. № 4 (24). С. 55–92.
https://www.dostmirkult.ru/ru/arkhiv/110-4-2023/1088-dama-s-kameliyami-i-madam-bovari-v-romane-f-m-dostoevskogo-idiot

— Магарил-Ильяева Т.Г. Гностический миф в повести Ф.М. Достоевского «Хозяйка» // Достоевский и мировая культура. Филологический журнал. 2023. № 1 (21). С. 38–61.
https://www.dostmirkult.ru/ru/arkhiv/103-1-2023/999-gnosticheskij-mif-v-povesti-f-m-dostoevskogo-khozyajka

— Магарил-Ильяева Т.Г. Рассказ Ф.М. Достоевского «Маленький герой» как инициатический текст // Достоевский и мировая культура. Филологический журнал. 2022. № 2 (18). С. 18–39.
https://www.dostmirkult.ru/ru/arkhiv/97-2-2022/936-rasskaz-f-m-dostoevskogo-malenkij-geroj-kak-initsiaticheskij-tekst

— Магарил-Ильяева Т.Г. Фельетоны 1847 года как «толковый словарь» философии раннего творчества Ф.М. Достоевского // Достоевский и мировая культура. Филологический журнал. 2021. № 4(16). С. 24–41.
https://www.dostmirkult.ru/ru/arkhiv/91-4-2021/888-feletony-1847-goda-kak-tolkovyj-slovar-filosofii-rannego-tvorchestva-f-m-dostoevskogo

— Магарил-Ильяева Т.Г. Комедия Вольтера «Блудный сын» в романе Достоевского «Подросток» // Достоевский и мировая культура. Филологический журнал, 2021. № 3 (15). С. 16-38.
https://www.dostmirkult.ru/ru/arkhiv/87-3-2021/809-komediya-voltera-bludnyj-syn-v-romane-dostoevskogo-podrostok

— Магарил-Ильяева Т.Г. Богословие Ф.М. Достоевского в понимании Бердяева // Достоевский и мировая культура. Филологический журнал. 2020. № 3 (11). С. 117-139.
https://www.dostmirkult.ru/ru/arkhiv/74-3-2020/659-bogoslovie-f-m-dostoevskogo-v-ponimanii-berdyaeva

— Магарил-Ильяева Т.Г. Мотив смены квартиры в произведениях Ф.М. Достоевского: от раннего творчества к роману «Униженные и оскорбленные» // Достоевский и мировая культура. Филологический журнал. 2019. № 4(8). С. 112-132
https://www.dostmirkult.ru/ru/arkhiv/60-4-2019/468-motiv-smeny-kvartiry-v-proizvedeniyakh-f-m-dostoevskogo-ot-rannego-tvorchestva-k-romanu-unizhennye-i-oskorblennye

— Магарил-Ильяева Т.Г. «Философия перевода»: Ф.М. Достоевский и роман О. Бальзака «Евгения Гранде» // Достоевский и мировая культура. 2019. № 1 (5). С. 157-176.
https://www.dostmirkult.ru/ru/arkhiv/54-1-2019/546-filosofiya-perevoda-f-m-dostoevskij-i-roman-o-bal-zaka-evgeniya-grande

— Магарил-Ильяева Т.Г. «Сон смешного человека» в современных театральных постановках // Достоевский и мировая культура. Филологический журнал. 2022. № 1(17). С. 158–166.
https://www.dostmirkult.ru/ru/arkhiv/92-1-2022/913-son-smeshnogo-cheloveka-v-sovremennykh-teatralnykh-postanovkakh

— Магарил-Ильяева Т.Г. И начали веселиться. Спектакль «Преступление и наказание» театра «СОбытие» // Достоевский и мировая культура. Филологический журнал. 2022. № 4 (20). С. 237–256.
https://www.dostmirkult.ru/ru/arkhiv/101-4-2022/987-i-nachali-veselitsya-spektakl-prestuplenie-i-nakazanie-teatra-sobytie

"Посудите: идея моя состояла тогда в том (теперь я скажу только несколько слов про нее), что мог бы появиться, в увлекательных, обаятельных стихах, — в таких стихах, которые сами по себе, безо всякого усилия, наизусть заучиваются — что всегда бывает с глубокими и прелестными стихами, — мог бы появиться, говорю я, ряд былин (баллад, песней, маленьких поэм, романсов, как хотите назовите; тут уж сущность и даже размер стихов зависят от души поэта и являются вдруг, совершенно готовые в душе его,в даже независимо от него самого...).

Сделаю отступление значительное: поэма, по-моему, является как самородный драгоценный камень, алмаз, в душе поэта, совсем готовый, во всей своей сущности, и вот это первое дело поэта как создателя и творца, первая часть его творения. Если хотите, так даже не он и творец, а жизнь, могучая сущность жизни, Бог живой и сущий, совокупляющий свою силу в многоразличи создания местами, и чаще всего в великом сердце и в сильном поэте, так что если не сам поэт творец (а с этим надо согласиться, особенно Вам как знатоку и самому поэту, потому что ведь уж слишком цельно, окончательно и готово является вдруг из души ж поэта создание), — если не сам он творец, то, по крайней мере, душа-то его есть тот самый рудник, который зарождает алмазы и без которого их нигде не найти.

Затем уж следует второе дело поэта, уже не так глубокое и таинственное, а только как художника: это, получив алмаз, обделать и оправить его. (Тут поэт почти только что ювелир.) Ну так вот, в этом ряде былин, в стихах (представляя себе эти былины, я представлял себе иногда Ваш «Констанцский собор») — воспроизвести, с любовью и с нашею мыслию, с самого начала с русским взглядом, — всю русскую историю, отмечая в ней те точки и пункты, в которых она, временами и местами, как бы сосредоточивалась и выражалась вся, вдруг, во всем своем целом.

Таких всевыражающих пунктов найдется, во все тысячелетие, до десяти, даже чуть ли не больше. Ну вот схватить эти пункты и рассказать в былине, всем и каждому, но не как простую летопись, нет, а как сердечную поэму, даже без строгой передачи факта (но только с чрезвычайною ясностию), схватить главный пункт и так передать его, чтоб видно, с какой мыслию он вылился, с какой любовью и мукою эта мысль досталась. Но без эгоизма, без слов от себя, а наивно, как можно наивнее, только чтоб одна любовь к России била горячим ключом — и более ничего".

Из письма Ф.М. Достоевского к поэту А.Н. Майкову от 15 мая 1869 года из Флоренции.

"Об Ермаке же ничего Вам сказать не могу; Вы, конечно, лучше знаете. По-моему, сначала казачье — удальство — бродяжничество и разбой. Потом уже указывается гениальный человек под бараньим тулупом; угадывает колоссальность дела и будущее значение его, но уже тогда, когда почти всё дело пошло на лад и удачно обделалось.

Тут рождается русское чувство, православное чувство единения с русским корнем (даже непосредственное, может быть, чувство вроде тоски), — а из того выходит посольство и челобитье великому государю, выражающему в понятиях народа вполне русский народ. (NB. Главное и полнейшее выражение этого понятия дошло до полного, последнего своего развития, знаете ли когда, по-моему? В нашем столетии. Разумеется, я говорю об народе, а не о прогнивших боярах и семинаристах.)"

Из письма Ф.М. Достоевского к поэту А.Н. Майкову от 15 мая 1869 года из Флоренции.

Изображение: Василий Иванович Суриков. «Покорение Сибири Ермаком Тимофеевичем». 1895. Холст, масло

"Статья посвящена сербским театральным адаптациям романа Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание» в первой половине ХХ века. Эти постановки рассматриваются в широком контексте трансмедиального сторителлинга этого романа в межкультурном пространстве. Во второй части статьи делается акцент на анализе двух постановок 1930-х годов: на сербском языке с сербскими актёрами и другой — гастролирующей труппы, на русском языке, с русскими актёрами.

Пользуясь методом реконструкции, на основании сохранившихся артефактов мы применяем мультидисциплинарную теорию о фотографии, иллюстрации и инсценировке с целью установить связь упомянутых выше постановок с текстом Достоевского. Поставив задачу определить оригинальность сербских постановок, приходим к выводу, что они в основном остаются в русле исходной русской культуры, так как о балканском перекодировании «Преступления и наказания» можно говорить лишь применительно к его поэтическим трансформациям у сербско-хорватских «зенитистов»".

Успенская Э. «Преступление и наказание» в сербском театре первой половины ХХ века // Достоевский и мировая культура. Филологический журнал. 2023. № 4 (24). С. 259–283.

Читать полностью: https://www.dostmirkult.ru/ru/arkhiv/110-4-2023/1095-prestuplenie-i-nakazanie-v-serbskom-teatre-pervoj-poloviny-khkh-veka

6 января в Санкт-Петербурге в возрасте 92 лет умерла Нина Федотовна Буданова, советский и российский литературовед, доктор филологических наук, ведущий научный сотрудник Отдела новой русской литературы ИРЛИ РАН, специалист по творчеству Ф.М. Достоевского и И.С. Тургенева.

Прощание с ней состоится в Петербурге 17 января 2024 года с 12.00 — 12.30 в общем зале Крематория.

Она родилась 15 декабря 1931 года в Ленинграде. Окончила библиографический факультет библиотечного института (ЛГБИ). С 1958 года работала в Пушкинском Доме. Была одним из ведущих сотрудников группы по изданию Полного собрания сочинений и писем И.С. Тургенева. В 1967 году защитила кандидатскую диссертацию «Творческая история романа И.С. Тургенева „Новь“». В 1969 году перешла в группу по изданию Полного собрания сочинений Ф. М. Достоевского в 30 томах.

Впервые на академическом уровне ею был подготовлен основной текст и черновые материалы к роману "Бесы". Впоследствии этот текст и комментарий легли в основу трех отдельных изданий «Бесов» в популярных издательствах («Художественная литература», 1989; «Библиополис», 1995; «Речь», 2017).

В 1990-е годы совместно с Г. М. Фридлендером редактировала трехтомную «Летопись жизни и творчества Ф.М. Достоевского». Ответственный редактор 13 - 23 выпусков сборника «Достоевский. Материалы и исследования», выпускаемых ИРЛИ РАН. Ответственный редактор труда "Библиотека Ф.М. Достоевского: Опыт реконструкции. Научное описание" (Наука, 2005) и др.

Входила в редколлегию нового академического издания Полного собрания сочинений Ф.М. Достоевского в 35 томах.

Автор многих научных работ, в том числе монографий: "Роман И.С. Тургенева "Новь" и революционное народничество 1870-х годов" (1983), "Достоевский и Тургенев: Творческий диалог" (1987), ""И свет во тьме светит..." : к характеристике мировоззрения и творчества позднего Достоевского" (2012).

Научно-исследовательский центр «Ф.М. Достоевский и мировая культура» ИЛИ РАН и Комиссия по изучению творческого наследия Ф.М. Достоевского Научного совета «История мировой культуры» РАН приглашают на III Международную научную онлайн-конференцию «“Преступление и наказание”: современное состояние изучения», которая состоится 28, 29 февраля – 1 марта 2024 года.

Предполагаемые темы конференции:
- «Преступление и наказание»: микроанализ текста;
- Книги и песенные тексты в романе «Преступление и наказание»
- Исторические, литературные, мифологические источники романа «Преступление и наказание»
- «Преступление и наказание»: философия и богословие автора;
- Преображение человека в «Преступлении и наказании»;
- «Преступление и наказание» как Петербургский текст;
- Текстология романа «Преступление и наказание»;
- Новые комментарии к роману «Преступление и наказание» и проблемы комментирования;
- История изучения «Преступления и наказания» в России и за рубежом;
- Проблема перевода романа «Преступления и наказания» на другие языки;
- Рецепция «Преступления и наказания» в мировой литературе, искусстве и философии XIX–XXI вв.;
- Перевод «Преступления и наказания» на языки искусства: постановки в театре, киноэкранизации, книжные иллюстрации, картины, комиксы и др.;
- «Преступление и наказание» в биографии Ф.М. Достоевского;
- «Преступление и наказание» в публицистике, медиа, соцсетях.
- «Преступление и наказание»: фанфикшн.

Особое внимание на этой конференции хотелось бы уделить теме преподавания романа «Преступление и наказание» в школе и вузе. Ваши тематические и поурочные планы, основные линии и опорные точки в преподавании романа, оценка учебников и учебных пособий с точки зрения их полезности/бесполезности/вредности для учителя и ученика, методические рекомендации, ходы и находки – все это представляет большой интерес для тысяч учителей и преподавателей, которые приступают к этому роману каждый год. Мы будем очень рады докладам по этой теме, ей же мы хотели бы посвятить круглый стол конференции в этом году.

Время доклада – 15-20 минут.
Время на вопросы и обсуждение доклада – 10-15 минут.

Статьи по докладам конференции будут публиковаться в течение года в журнале "Достоевский и мировая культура. Филологический журнал" (ВАК, Scopus) http://dostmirkult.ru/index.php/ru/

Для участия в конференции с докладом мы просим прислать тезисы (примерно 1 страница 12 кеглем) и краткие сведения о себе (непременно включающие ваш эл. адрес) до 15 февраля 2024 года на адрес [email protected]

Оргкомитет будет производить отбор докладчиков, предварительная программа будет вывешена не позднее 24 февраля 2024. Оргкомитет не берет на себя обязанности рецензента и не объясняет причины отклонения доклада. Если Ваш доклад не включен в программу – это не лишает Вас возможности участвовать в конференции в качестве слушателя и собеседника.

"С войной [имеется в виду Франко-прусская война 1870-1871 гг. - прим.] кредит почти совсем кончился повсеместно, — жить труднее. Но перетащу как-нибудь. Главное бы здоровье, но его-то и нет, то есть прежнего. Насчет войны с Вами не согласен совсем. Без войны человек деревенеет в комфорте и богатстве и совершенно теряет способность к великодушным мыслям и чувствам и неприметно ожесточается и впадает в варварство. Я говорю про народы в целом. Без страдания и не поймешь счастья. Идеал через страдание переходит, как золото через огонь. Царство небесное усилием достается.

Франция слишком очерствела и измельчала. Временная боль ничего не значит: она ее перенесет и воскреснет к новой жизни и к новой мысли. А то ведь всё была старая фраза, с одной стороны, и трусость и телесные наслаждения — с другой. Наполеонова фамилья будет уже невозможна. Эта новая будущая жизнь и преобразование так важны, что страдание, хоть и тяжелое, ничего не значит. Неужели Вы не видите руки божией? Семидесятилетняя наша русская, европейская — немецкая политика должна тоже будет измениться сама собою. Те же немцы нам откроют наконец, каковы они есть в самом деле.

Вообще перемена для Европы будет великая всюду. Каков толчок! Сколько новой жизни повсеместно будет вызвано! Даже наука ведь падала в узком материализме, за отсутствием великодушной мысли. Что значит временное страдание! Вы пишете: «Изранят, убьют, а потом перевязывают и ухаживают». Вспомните величайшие в мире слова: «Милости хочу, а не жертвы».

Кажется, в настоящее мгновение или на днях многое должно решиться: кто кого надул? Кто сделал стратегическую ошибку? Немцы или французы? Мне кажется, что немцы. Я еще за 10 дней так думал. Но всё равно, кажется, временно немцы одолеют: у французов есть одна бездна, в которую они временно свалятся: это династический интерес, которому пожертвовано отечество".

Из письма Ф.М. Достоевского к племяннице С.А. Ивановой от 17 августа 1870 года из Дрездена.

"Я думаю, звезду Сириус основательнее знают в Европе, чем Россию. Это-то вот до времени и есть наша сила. А другая сила была бы наша собственная вера в свою личность, в святость своего назначения. Всё назначение России заключается в православии, в свете с Востока, который потечет к ослепшему на Западе человечеству, потерявшему Христа.

Всё несчастие Европы, всё, всё безо всяких исключений произошло оттого, что с Римскою церковью потеряли Христа, а потом решили, что и без Христа обойдутся. Ну, представьте же Вы себе теперь, дорогой мой, что даже в таких высоких русских людях, как, например, автор «России и Европы», — я не встретил этой мысли о России, то есть об исключительно-православном назначении ее для человечества. А коли так — то действительно еще рано спрашивать от нас самостоятельности".

Из письма Ф.М. Достоевского к поэту А.Н. Майкову от 9 октября 1870 года из Дрездена.

"Значит, не без дарований же ты, Паша, если в состоянии так хорошо написать! Суди же теперь, друг мой, если б ты хоть сколько-нибудь прежде поучился, ведь сколько бы ты мог тогда извлечь из своих природных способностей? Сколько бы разнообразного применения могло открыть им образование? Но я уверен, друг мой, что ты не из тех неучившихся, которые мало того, что не доучились или ничему не учились, но еще и презирают образование. Много таких теперь. Но ты наверно на толпу не захочешь походить, хотя бы и «прогрессивную».

Совет мой, или, вернее, великая просьба — не оставлять идею об образовании и об учении. Ну что же такое, что ты женишься, чем это может помешать тебе учиться? Чем образованнее человек, тем более он учится, и так всю жизнь. Одна уже неутолимая жажда к знанию, заставляющая, например, великого ученого, в 70 лет, всё еще учиться, — свидетельствует о благородстве и высоте его натуры о глубоком отличии его от толпы. Для того же, чтоб заняться самообразованием, всегда можно найти время даже и при семейных тягостях и при служебных занятиях. Понемногу, но постоянно и до всего дойдешь.

Займись, например, историей, но только систематически, не поверхностно и не урывками и непременно сначала (при этом, разумеется, география), и через два-три года занятий сам увидишь, как расширится круг твоего зрения и повысится уровень мыслей. Отец твой был человек образованный, даровитый, добрый и простодушный. Поверь, что если б не был он образован, то был бы и мнителен, и тщеславен, и раздражителен — и доброта и простодушие его направились бы совсем в другую сторону. Но образование придает еще и великодушие и благородство мысли. Это было в твоем отце. Напоминаю тебе про отца потому, что вижу и всегда видел в тебе большое с ним сходство и очень желал бы, чтоб ты походил на него".

Из письма Ф.М. Достоевского к пасынку П.А. Исаеву от 6 января 1871 года из Дрездена.

Изображение: Василий Суриков. Вид памятника Петру I на Сенатской площади в Санкт-Петербурге. 1870.

"В конце августа 2023 года в Нагойском университете зарубежных исследований (Япония), состоялся ХVIII Симпозиум Международного общества Достоевского (International Dostoevsky Society, IDS), посвященный 150-летию романа «Бесы». Симпозиум проходил в Азии впервые и вызвал широкий резонанс в научном мире. На научном форуме выступили ученые из 17 стран мира и продемонстрировали разнообразие подходов к изучению биографии и творчества великого русского писателя. Были представлены такие научные направления, как: «Актуальные темы изучения Достоевского», «“Бесы” в своем времени и 150 лет спустя», «Достоевский в искусстве (музыке / кино / театре / живописи)».

Особое внимание организаторы Симпозиума уделили теме «Восприятие Достоевского в Азии и его влияние на азиатскую культуру и литературу». Знаменательным мероприятием Симпозиума стал круглый стол «Достоевский и современные японские писатели». Данная статья включает в себя обзор докладов, раскрывающих образ «японского Достоевского»: они посвящены анализу переводов произведений писателя на японский язык, их интермедиальным переложениям, новым интерпретациям японских ученых, представителей разных поколений и научных школ.

Заметными на Симпозиуме стали выступления российских ученых, в докладах которых рассматривались актуальные темы современной достоевистики и новые методы изучения творчества писателя".

Борисова В.В., Андрианова И.С. Какой он — «японский Достоевский»? (XVIII Симпозиум Международного общества писателя) // Достоевский и мировая культура. Филологический журнал. 2023. № 4 (24). С. 284–304.

Читать полностью: https://www.dostmirkult.ru/ru/arkhiv/110-4-2023/1096-kakoj-on-yaponskij-dostoevskij-xviii-simpozium-mezhdunarodnogo-obshchestva-pisatelya

"Дай тебе Бог развернуться еще лучше и никогда не ослабевать. Важно то, что ты берешь на себя теперь, кроме вообще человеческого долга, и большой нравственный семейный долг. Ну, брат, справишься ли? Не одни ведь средства к существованию нужны для семейного счастия.

Из письма твоего я, по многим фактам, могу заключить, что Надежда Михайловна — девушка с характером твердым и с серьезным взглядом на жизнь. Если (в чем я уверен) она тебя и любит — то как бы хорошо было, если б ее влияние на тебя укреплялось всё более и более, в продолжение всей вашей будущей брачной жизни! Какую пользу это принесло бы тебе.

Ты, пожалуйста, пойми меня как следует, Паша. Я пе про «мужа под башмаком» говорю. Совсем не то! Нравственное влияние женщины, даже на самого сильного духом мужчину, не только полезно, не только всегда необходимо, но и вполне натурально. Это второе и окончательное воспитание человека. И еще, друг мой: все отношения должны быть всю жизнь основаны на внутреннем взаимном, обоюдном уважении.

Боюсь, что ты примешь мои слова за резонерство; а я потому только не утерпел и заговорил об этом, что люблю тебя и со страхом и жалостию думаю иногда: «Как вы оба еще молоды!». Но заметь, я не пророчу дурного. Уж если так случилось, то я надеюсь и радуюсь. Дай тебе Бог. Бог-то не оставит, но счастье и от тебя зависит".

Из письма Ф.М. Достоевского к пасынку П.А. Исаеву от 6 января 1871 года из Дрездена.