Forwarded from ФЕСТИВАЛЬ «RT.ДОК:ВРЕМЯ ГЕРОЕВ»
«Моя Родина — возвращается!
Возвращается — моя Родина!»
Вчера пели хором песню «Зверобоя», аплодировали стихам Анны Долгаревой, Семёна Пегова, Олеси Шигиной, Руслана Баширова.
Закрытый показ документального фильма «Культурный фронт» прошёл при аншлаге — пришли более 200 человек. Мест не хватило, многие смотрели кино стоя. Гости задавали вопросы героям ленты и делились своими историями. У одной из зрительниц сын сейчас на фронте. Она просила поэтов и нас, журналистов, рассказывать как можно большему числу людей о том, что происходило на Донбассе последние 8 лет.
Свои отзывы зрители оставили и у нас на странице, спасибо им!
«Была. Спасибо за фильм, за атмосферу, за боль, за поэзию, за музыку, за то, что мы вернулись и точно победим!»
«Потрясающий вечер! Спасибо!»
Фильм режиссёра Олега Некишева и военкора Руслана Гусарова о людях, которые не могут молчать, чьё творчество даёт силы и вдохновляет на подвиги. Все как один гости просили показывать ленту по телевидению и распространять в Сети. «Культурный фронт» — премьера скоро, а пока смотрите, как прошёл закрытый показ, и регистрируйтесь на следующую встречу нашего киноклуба ARTel.
Возвращается — моя Родина!»
Вчера пели хором песню «Зверобоя», аплодировали стихам Анны Долгаревой, Семёна Пегова, Олеси Шигиной, Руслана Баширова.
Закрытый показ документального фильма «Культурный фронт» прошёл при аншлаге — пришли более 200 человек. Мест не хватило, многие смотрели кино стоя. Гости задавали вопросы героям ленты и делились своими историями. У одной из зрительниц сын сейчас на фронте. Она просила поэтов и нас, журналистов, рассказывать как можно большему числу людей о том, что происходило на Донбассе последние 8 лет.
Свои отзывы зрители оставили и у нас на странице, спасибо им!
«Была. Спасибо за фильм, за атмосферу, за боль, за поэзию, за музыку, за то, что мы вернулись и точно победим!»
«Потрясающий вечер! Спасибо!»
Фильм режиссёра Олега Некишева и военкора Руслана Гусарова о людях, которые не могут молчать, чьё творчество даёт силы и вдохновляет на подвиги. Все как один гости просили показывать ленту по телевидению и распространять в Сети. «Культурный фронт» — премьера скоро, а пока смотрите, как прошёл закрытый показ, и регистрируйтесь на следующую встречу нашего киноклуба ARTel.
Forwarded from Я вижу
С чего начать про Изюм? Я, родившаяся в Харькове, никогда здесь не была: маленький райцентр лежал в стороне от основных трасс, на которых я ловила попутки, чтобы уехать куда-нибудь за тридевять земель; сам же по себе он не представлялся местом, в котором происходит что-то интересное. В итоге, прожив двадцать лет жизни в Харькове, я увидела Изюм летом 2022 года, разбитым, полусожженным и притихшим.
Российские войска зашли сюда в марте, через месяц после начала спецоперации, после тяжелых боев. Оказавшись на территории, занятой россиянами, местные жители автоматически перешли для ВСУ в категорию чужих — и по городу, постепенно уползающему все дальше и дальше в тыл, пошли регулярные артиллерийские обстрелы. Целью своей они, очевидно, ставили поражение военных объектов; получалось, однако, все больше мимо.
«Страшно, очень страшно. 14 июля у нас кассета девочку убила. 13-го у нее был день рождения, она напекла мне пирогов. А кассета упала... Она хотела в двенадцать часов идти как квартальная. Присела вон под те деревья, а кассета прилетела и ее просто разорвало».
Девочке было 57 лет — просто девочкой она оставалась для своей 83-летней соседки Раисы Андреевны, хрупкой растерянной старушки. Исковерканные деревья, сложившиеся в кучку кирпича дома, погибшие день, неделю или две назад соседи, выгоревшая до черных стен поликлиника, на которой чудом сохранился яркий плакат с призывом вакцинироваться, — это стало новой реальностью для жителей Изюма.
Мой текст на ФАН, читать дальше там.
Российские войска зашли сюда в марте, через месяц после начала спецоперации, после тяжелых боев. Оказавшись на территории, занятой россиянами, местные жители автоматически перешли для ВСУ в категорию чужих — и по городу, постепенно уползающему все дальше и дальше в тыл, пошли регулярные артиллерийские обстрелы. Целью своей они, очевидно, ставили поражение военных объектов; получалось, однако, все больше мимо.
«Страшно, очень страшно. 14 июля у нас кассета девочку убила. 13-го у нее был день рождения, она напекла мне пирогов. А кассета упала... Она хотела в двенадцать часов идти как квартальная. Присела вон под те деревья, а кассета прилетела и ее просто разорвало».
Девочке было 57 лет — просто девочкой она оставалась для своей 83-летней соседки Раисы Андреевны, хрупкой растерянной старушки. Исковерканные деревья, сложившиеся в кучку кирпича дома, погибшие день, неделю или две назад соседи, выгоревшая до черных стен поликлиника, на которой чудом сохранился яркий плакат с призывом вакцинироваться, — это стало новой реальностью для жителей Изюма.
Мой текст на ФАН, читать дальше там.
Федеральное агентство новостей
Изюм учится дышать
С чего начать про Изюм? Я, родившаяся в Харькове, никогда здесь не была: маленький райцентр лежал в стороне от основных трасс, на которых я ловила попутки, чтобы уехать куда-нибудь за тридевять земель; сам же по себе он не представлялся местом, в котором…
Друзья, мне время от времени задают вопрос, как можно помочь мирным жителям в ДНР или передают деньги с пометкой, что это для мирных жителей Донбасса. Я считаю первоочередной задачей помощь нашей армии и сосредоточилась на этой работе. Но понимаю, что кому-то важно помогать именно мирным жителям.
В этом случае я рекомендую команду "Звёзды над Донбассом" - собственно, я к этой команде тоже имею отношение как участник одноименного фестиваля. Курирует это все глава Общественной палаты ДНР Александр Кофман, я его знаю и ручаюсь за него.
Так что реквизиты для перевода на помощь мирным жителям:
Получатель: Кофман Александр Игоревич
Номер счёта: 40817810238067395522
Банк получателя: ПАО СБЕРБАНК БИК:044525225
ALEKSANDR KOFMAN
Или банковский перевод по номеру телефона:
+7 918 895-82-70
В этом случае я рекомендую команду "Звёзды над Донбассом" - собственно, я к этой команде тоже имею отношение как участник одноименного фестиваля. Курирует это все глава Общественной палаты ДНР Александр Кофман, я его знаю и ручаюсь за него.
Так что реквизиты для перевода на помощь мирным жителям:
Получатель: Кофман Александр Игоревич
Номер счёта: 40817810238067395522
Банк получателя: ПАО СБЕРБАНК БИК:044525225
ALEKSANDR KOFMAN
Или банковский перевод по номеру телефона:
+7 918 895-82-70
Прекрасно же. Вот неделю назад я была у артиллеристов сотой бригады ДНР (на фото - чудесный мальчик оттуда). Они как раз работали по Пескам, и на тот момент освобождена была половина поселка. Потом бои стали более интенсивными. Тогда ребятам и пригодились аптечки, которые мы привезли. А сейчас Пески уже освобождены. И пусть здесь будет фото парня, который в этом поучаствовал:)
@dolgarevaanna
@dolgarevaanna
Любимые.
60 ОМСБ "Ветераны", 3-я рота "Оплот ЗП".
Вернулись с боевого задания. Изюмский фронт.
Двое суток шел бой.
Пошли в наступление. Зачистили украинские блиндажи - уничтожено не меньше 18 врагов. Заняли их позиции. А потом ребят окружили наемники.
Стрелковый бой длился 5 часов. Штаб армии отдал приказ выходить из окружения. Ребята прорвались. Командир роты «Оплот» Павел Нагорный (позывной Казах) вытянул бойцов, но получил ранение, сейчас отправлен в госпиталь.
Один боец погиб. Про него напишу позже.
"Задача была выполнена на 100%, все участники проявили себя героически и представлены к государственным наградам".
@dolgarevaanna
60 ОМСБ "Ветераны", 3-я рота "Оплот ЗП".
Вернулись с боевого задания. Изюмский фронт.
Двое суток шел бой.
Пошли в наступление. Зачистили украинские блиндажи - уничтожено не меньше 18 врагов. Заняли их позиции. А потом ребят окружили наемники.
Стрелковый бой длился 5 часов. Штаб армии отдал приказ выходить из окружения. Ребята прорвались. Командир роты «Оплот» Павел Нагорный (позывной Казах) вытянул бойцов, но получил ранение, сейчас отправлен в госпиталь.
Один боец погиб. Про него напишу позже.
"Задача была выполнена на 100%, все участники проявили себя героически и представлены к государственным наградам".
@dolgarevaanna
Forwarded from ВАШИ НОВОСТИ
Изюм: жизнь местных и военных. Фронтовой дневник
Фронтовые заметки Анны Долгаревой. Итак, Изюмский фронт, 60 ОМСБ «Ветераны», 3-я рота «Оплот ЗП».
«Хотя военные – то есть русские военные – ласковые и как дети, а «наши хохлы» грубые, все же я замечаю: наши. Ничего удивительного в словах этих старушек нет, я часто слышала на освобожденных территориях именно это: военные ВСУ если и не угрожали убить и не стреляли по идущим за водой (этим все же пробавлялись именно националисты из "Азова" – запрещенной террористической организации), никогда не делились ни едой, ни пайком с местным населением, в отличие от русских солдат, регулярно подкармливающих всех желающих. Но – "наши". Станут ли когда-нибудь для этих украиноязычных бабушек или их внуков русские – "нашими"? Я хочу в это верить. И я не собираюсь выбрасывать из песни ни единого слова, включая вот это царапающее "наши"».
ПОЛНОСТЬЮ МАТЕРИАЛ ЧИТАЙТЕ НА САЙТЕ «ВАШИ НОВОСТИ»
ПЕРВУЮ ЧАСТЬ МОЖНО ПРОЧИТАТЬ ЗДЕСЬ И ЗДЕСЬ
@news_forfree
Фронтовые заметки Анны Долгаревой. Итак, Изюмский фронт, 60 ОМСБ «Ветераны», 3-я рота «Оплот ЗП».
«Хотя военные – то есть русские военные – ласковые и как дети, а «наши хохлы» грубые, все же я замечаю: наши. Ничего удивительного в словах этих старушек нет, я часто слышала на освобожденных территориях именно это: военные ВСУ если и не угрожали убить и не стреляли по идущим за водой (этим все же пробавлялись именно националисты из "Азова" – запрещенной террористической организации), никогда не делились ни едой, ни пайком с местным населением, в отличие от русских солдат, регулярно подкармливающих всех желающих. Но – "наши". Станут ли когда-нибудь для этих украиноязычных бабушек или их внуков русские – "нашими"? Я хочу в это верить. И я не собираюсь выбрасывать из песни ни единого слова, включая вот это царапающее "наши"».
ПОЛНОСТЬЮ МАТЕРИАЛ ЧИТАЙТЕ НА САЙТЕ «ВАШИ НОВОСТИ»
ПЕРВУЮ ЧАСТЬ МОЖНО ПРОЧИТАТЬ ЗДЕСЬ И ЗДЕСЬ
@news_forfree
Ваши новости — интернет-газета
Изюм: жизнь местных и военных. Фронтовой дневник
Жизнь в Изюме.
Например, Кофман всегда выполняет обещанное:)
Однажды я увидела, что у донецкого приюта "Пиф" нет воды для котов и собань и попросила его привезти им водички.
Кофман сделал лучше. Кофман пробурил им скважину.
Однажды я увидела, что у донецкого приюта "Пиф" нет воды для котов и собань и попросила его привезти им водички.
Кофман сделал лучше. Кофман пробурил им скважину.
Telegram
ДОЛГАРЕVА
Друзья, мне время от времени задают вопрос, как можно помочь мирным жителям в ДНР или передают деньги с пометкой, что это для мирных жителей Донбасса. Я считаю первоочередной задачей помощь нашей армии и сосредоточилась на этой работе. Но понимаю, что кому…
С днём рождения, дорогой друг Берег!
Московский политтехнолог, ливанский авантюрист, негуманитарщик, командир дронобойного отряда Task force Surricats, спаситель котов и просто хороший человек.
Живи долго и слушай песенку, песенку Елизаров написал о том, как ты всем навалял!
"Подбитый Байрактар стремглав уходит в штопор.
На тракторе летает поросенок Петр,
Врезается в него у@@ок Гарри Поттер,
И кружит квадрокоптер, кружит квадрокоптер!"
Феликс кот передает тебе любовный кусь!
Московский политтехнолог, ливанский авантюрист, негуманитарщик, командир дронобойного отряда Task force Surricats, спаситель котов и просто хороший человек.
Живи долго и слушай песенку, песенку Елизаров написал о том, как ты всем навалял!
"Подбитый Байрактар стремглав уходит в штопор.
На тракторе летает поросенок Петр,
Врезается в него у@@ок Гарри Поттер,
И кружит квадрокоптер, кружит квадрокоптер!"
Феликс кот передает тебе любовный кусь!
Forwarded from ВАШИ НОВОСТИ
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
⚡️ Эксклюзив. Работа артиллерии ДНР по укрепрайонам ВСУ в Авдеевке
Ополченец ДНР, защищающий Донбасс с августа 14-го, рассказал о ситуации на авдеевском фронте, которая сложилась весной этого года, когда войска РФ были лишь на подступах к Авдеевке.
По его словам, тогда «на авдеевском фронте была напряженно-сложная ситуация».
Наша пехота потихоньку закрепляется. Мы помогаем ей, прикрываем ее. Пехота свои окопы копает и захватывает с той стороны, – сказал Иван (так зовут ополченца).
При этом военнослужащий ДНР отметил, что в день совершается от 30 до 200 выстрелов, результативность попаданий – от 65 до 80%.
Кроме того, он рассказал, что сначала хотел служить в отряде минометчиков, но получилось так, что он попал в реактивный дивизион.
Эксклюзивные кадры, снятые Анной Долгаревой специально для «Ваших Новостей»
Ополченец ДНР, защищающий Донбасс с августа 14-го, рассказал о ситуации на авдеевском фронте, которая сложилась весной этого года, когда войска РФ были лишь на подступах к Авдеевке.
По его словам, тогда «на авдеевском фронте была напряженно-сложная ситуация».
Наша пехота потихоньку закрепляется. Мы помогаем ей, прикрываем ее. Пехота свои окопы копает и захватывает с той стороны, – сказал Иван (так зовут ополченца).
При этом военнослужащий ДНР отметил, что в день совершается от 30 до 200 выстрелов, результативность попаданий – от 65 до 80%.
Кроме того, он рассказал, что сначала хотел служить в отряде минометчиков, но получилось так, что он попал в реактивный дивизион.
Эксклюзивные кадры, снятые Анной Долгаревой специально для «Ваших Новостей»
Forwarded from Анна Долгарева | Стихи
сколько дождем ни замачивай -
вырастает подсолнух из семечки.
мальчики эти, Господи, русские мальчики,
русские мальчики, русские девочки.
что я могу?
пойдем через это бескрайнее русское поле,
разрытое артиллерией,
невинные словно дети, не знавшие боли,
не ведая смерти, не веря ей,
взявшись за руки
под закатным заревом
к мертвой реке.
я буду сестрой тебе, буду женой, буду никем.
кровь собирается в низовьях Днепра,
ты будешь никто мне, и муж, и отец, и брат,
мы будем любые в нашей юности оголтелой,
будем травы волглые.
на нейтралке третью неделю лежит тело,
издалека долго
течет река Волга.
перед смертью мы будем дети,
клевер цветущий, пушистая жопка шмеля,
влажная дышащая земля,
пыльца, растворенная в лете,
в лете Господнем две тысячи двадцать два.
небывало нагрелась река Нева.
и свет выключается,
и я шагаю наощупь,
как кура в ощип,
туда, где всему приходит конец,
туда, где в реку Стикс впадает река Донец.
@dolgareva
вырастает подсолнух из семечки.
мальчики эти, Господи, русские мальчики,
русские мальчики, русские девочки.
что я могу?
пойдем через это бескрайнее русское поле,
разрытое артиллерией,
невинные словно дети, не знавшие боли,
не ведая смерти, не веря ей,
взявшись за руки
под закатным заревом
к мертвой реке.
я буду сестрой тебе, буду женой, буду никем.
кровь собирается в низовьях Днепра,
ты будешь никто мне, и муж, и отец, и брат,
мы будем любые в нашей юности оголтелой,
будем травы волглые.
на нейтралке третью неделю лежит тело,
издалека долго
течет река Волга.
перед смертью мы будем дети,
клевер цветущий, пушистая жопка шмеля,
влажная дышащая земля,
пыльца, растворенная в лете,
в лете Господнем две тысячи двадцать два.
небывало нагрелась река Нева.
и свет выключается,
и я шагаю наощупь,
как кура в ощип,
туда, где всему приходит конец,
туда, где в реку Стикс впадает река Донец.
@dolgareva
Написала для Литературной газеты.
ОБВИНЯЯ ЖЕРТВУ
Жутко говорить на войне «я привык», но все же привыкаешь к некоторым вещам. Привыкаешь к обстрелам городов, например, и не прерываешь разговора под звуки прилетов; привыкаешь к тому, что для твоих бывших друзей нормальны какие-то запредельные штуки: вот, например, эти самые прилеты в многоэтажки Донецка или разбросанные мины. Ладно, ерунда — из людей и городов Донбасса восемь лет делали орков, нелюдей, рисовали их в образе чумазых «любителей русского мира», ничего удивительного, что в нарративе творческой интеллигенции решительно укоренилось немножечко виктимблейминга (вообще, обвинять жертву плохо, но если она очень демоническая, то можно; такой демонической жертвой, по отношению к которой все допустимо, и стал Донбасс).
Впрочем, поразило меня другое — и поразило, когда я приехала в Харьковскую область. С Донбассом все понятно, но здесь-то, здесь еще пару месяцев назад жили никакие не орки, а «невинные украинцы, на которых подло напала российская армия». В таких же орков, как донбассцы, эти невинные жертвы превратились буквально сразу, как только украинская армия ушла из городов и поселков. Домики, сады, многоэтажки и поликлиники стали военными целями. Не ждали?
...Дымится школа. Прилетело ночью, сейчас, кажется, около четырех — она еще дымится, пожарные заливают черный дым над невысоким бывшим зданием. Из выбитого окна на меня строго глядят украинские писатели: Тарас Шевченко, Леся Украинка, еще кто-то, кого я не помню. По развалинам ходит кот — породистый, шотландский вислоухий. Двое пацанов: один первоклассник, второму лет десять.
- И где я буду теперь учиться? - не то что сетует, но размышляет вслух тот, что помладше.
Второй доволен, его, в целом, не особо пугает происходящее — он хвастается, что военные катают его в больших машинах и однажды даже дали немножко порулить танком, а еще у него есть друг военный, который как-то подарил ему целый ящик варенья. И вообще, у этих голенастых цыплят все хорошо, и, кстати, наша «буханка» им неинтересна, что там смотреть, сто раз катались. Я вспоминаю белгородского Алешку — я, честно говоря, не люблю, когда из детей с их искренними порывами и любовью, с их честной дружбой с солдатиками, такими же детьми, делают телевизионную картинку. В жизни все ярче и светлее, чем на такой картинке, это правда — вот изюмские ребята, друзья военных, и один даже порулил танком, убегают куда-то по развалинам бывшей школы.
Совсем другого подростка, приникшего от печали и ответственности, я встречаю на следующий день. Его зовут Богдан, ему шестнадцать лет, его дом построил прадед, еще до Второй Мировой войны (я замечаю вот это «Второй Мировой» - у нас бы сказали «Великой Отечественной», но Богдан полжизни живет в мире, где запрещены и символы Великой Отечественной, и самое ее название). Да, так вот, дому был почти век — а сейчас он, опять же, дымится, снова работают пожарные. Ночной прилет, дом загорелся, Богдан чудом успел вывести маму и бабушку. Руины дома ремонту не подлежат.
- А посмотрите, что у нас, а то лежат неразорвавшиеся снаряды, - подходит женщина. Ей повезло чуть больше, ее домик можно залатать пленкой и жить дальше — по крайней мере, в теплое время. Лежат они, лежат, неразорвавшиеся снаряды с парашютиками. И стоит вокруг сосновый бор, харьковский сосновый бор, какие я помню с детства, и совсем рядом Харьков, город моего рождения, близкий и недосягаемый.
Солдаты — солдаты — утешают, что брать его будут иначе, и он не превратится в мариупольские руины, но что будет с ним, когда оттуда уйдут ВСУ и он превратится в военных объект для людей, не знающих, что такое сострадание?
@dolgarevaanna
ОБВИНЯЯ ЖЕРТВУ
Жутко говорить на войне «я привык», но все же привыкаешь к некоторым вещам. Привыкаешь к обстрелам городов, например, и не прерываешь разговора под звуки прилетов; привыкаешь к тому, что для твоих бывших друзей нормальны какие-то запредельные штуки: вот, например, эти самые прилеты в многоэтажки Донецка или разбросанные мины. Ладно, ерунда — из людей и городов Донбасса восемь лет делали орков, нелюдей, рисовали их в образе чумазых «любителей русского мира», ничего удивительного, что в нарративе творческой интеллигенции решительно укоренилось немножечко виктимблейминга (вообще, обвинять жертву плохо, но если она очень демоническая, то можно; такой демонической жертвой, по отношению к которой все допустимо, и стал Донбасс).
Впрочем, поразило меня другое — и поразило, когда я приехала в Харьковскую область. С Донбассом все понятно, но здесь-то, здесь еще пару месяцев назад жили никакие не орки, а «невинные украинцы, на которых подло напала российская армия». В таких же орков, как донбассцы, эти невинные жертвы превратились буквально сразу, как только украинская армия ушла из городов и поселков. Домики, сады, многоэтажки и поликлиники стали военными целями. Не ждали?
...Дымится школа. Прилетело ночью, сейчас, кажется, около четырех — она еще дымится, пожарные заливают черный дым над невысоким бывшим зданием. Из выбитого окна на меня строго глядят украинские писатели: Тарас Шевченко, Леся Украинка, еще кто-то, кого я не помню. По развалинам ходит кот — породистый, шотландский вислоухий. Двое пацанов: один первоклассник, второму лет десять.
- И где я буду теперь учиться? - не то что сетует, но размышляет вслух тот, что помладше.
Второй доволен, его, в целом, не особо пугает происходящее — он хвастается, что военные катают его в больших машинах и однажды даже дали немножко порулить танком, а еще у него есть друг военный, который как-то подарил ему целый ящик варенья. И вообще, у этих голенастых цыплят все хорошо, и, кстати, наша «буханка» им неинтересна, что там смотреть, сто раз катались. Я вспоминаю белгородского Алешку — я, честно говоря, не люблю, когда из детей с их искренними порывами и любовью, с их честной дружбой с солдатиками, такими же детьми, делают телевизионную картинку. В жизни все ярче и светлее, чем на такой картинке, это правда — вот изюмские ребята, друзья военных, и один даже порулил танком, убегают куда-то по развалинам бывшей школы.
Совсем другого подростка, приникшего от печали и ответственности, я встречаю на следующий день. Его зовут Богдан, ему шестнадцать лет, его дом построил прадед, еще до Второй Мировой войны (я замечаю вот это «Второй Мировой» - у нас бы сказали «Великой Отечественной», но Богдан полжизни живет в мире, где запрещены и символы Великой Отечественной, и самое ее название). Да, так вот, дому был почти век — а сейчас он, опять же, дымится, снова работают пожарные. Ночной прилет, дом загорелся, Богдан чудом успел вывести маму и бабушку. Руины дома ремонту не подлежат.
- А посмотрите, что у нас, а то лежат неразорвавшиеся снаряды, - подходит женщина. Ей повезло чуть больше, ее домик можно залатать пленкой и жить дальше — по крайней мере, в теплое время. Лежат они, лежат, неразорвавшиеся снаряды с парашютиками. И стоит вокруг сосновый бор, харьковский сосновый бор, какие я помню с детства, и совсем рядом Харьков, город моего рождения, близкий и недосягаемый.
Солдаты — солдаты — утешают, что брать его будут иначе, и он не превратится в мариупольские руины, но что будет с ним, когда оттуда уйдут ВСУ и он превратится в военных объект для людей, не знающих, что такое сострадание?
@dolgarevaanna