— Немец без общей идеи, расколотый в воле и поэтому немощный в деле, оказывается неспособен утвердить собственную жизнь. Он мечтал о справедливости на небесах и терял почву под ногами. <...> Народ
утратил единую волю, каждый ушёл в себя. Несмотря на усердие и трудолюбие, богатые знания и благие намерения, миллионы немцев не имеют куска хлеба насущного. А церковь возводит нужду и нищету в добродетель, шайсе! Но нация тоскует по новому величию, по новому рейху и новой жизни. Я говорил об этом на открытии рейхстага. Крестьяне, рабочие, бюргеры должны вновь стать единым немецким народом и преданно хранить свои национальные ценности, честь и свободу.
— О да! Маленькая Суоми тоже идёт по этой тропинке, вокруг всё алое от брусники, а на болотце морошка. Она должна собрать своих детей, все родственные народы от Двины до Двины и стать Великой Финляндией под крылом Великой Германии. Девочка вырастет, возмужает и превратится в валькирию.

София Синицкая «Хроники Горбатого»
(девочка выросла, возмужала и превратилась в валькирию, действительно)

Я очень хорошо понимаю, что что бы я сейчас не сказала, будет использовано против меня.

Тем не менее я продолжу говорить понемногу и даже писать про книжки, не оправдывая это действие ничем.

https://prochtenie.org/reviews/30842

На «Прочтении» — отрывок из романа Софии Синицкой «Хроники Горбатого» о том, что история ходит кругами.

https://prochtenie.org/passage/30844

Пока от меня продолжают отваливаться люди, я расскажу, что недавно публиковала рецензию на «Тень» Ивана Филиппова — роман о том, как один топ-менеджер, очень похожий на топ-менеджера крупной российской компании, решил вступить в сделку с темными силами и проиграл.

https://prochtenie.org/reviews/30839

Пошли какие-то говорящие заголовки рецензий: «Хождение по мукам», «Маленький и беззащитный», «Живой труп». Я в последнее время, если честно, все больше живой труп — но спасибо, что живой, конечно.

Рецензия на роман Артёма Сошникова «Наблюдатель», который я прочитала в рукописи. История простого менеджера из айти-индустрии, который случайно оказался в потустороннем мире на обязательных работах.

https://prochtenie.org/reviews/30847

Писала вчера про «Маленького и беззащитного» — это про книгу Ислама Ханипаева «Типа я».

Моя тень, моя типа я сейчас изо всех сил вызывает моего личного Крутого Али, чтобы он пришел и объяснил, что делать и как жить дальше. Мой Крутой Али ко мне не спешит, возможно, потому что я типа взрослая. Расхлебываем сами.

https://prochtenie.org/reviews/30845

— Когда всё это закончится, я буду печь хлеб, — сказал
Петя.
— А я буду рожать детей. Много. И кормить их с ложечки, — сказала Даша задумчиво.
— А я стану сапёром. Буду искать мины, — сказал Гриша.
— А я лифтёром, — сказал Дима.
— А я стану каким-нибудь духовым инструментом, —
вдруг сказала Аня, — Но только не саксофоном.
— Почему не саксофоном? — спросили сразу несколько
ребят.
— Потому что он звучит, как в каком-то старом дурацком фильме.
Все рассмеялись.
В этот момент в класс вошла учительница.
— А вы, Маргарита Алексеевна, кем станете? — спросил
Петя.
— В смысле?
— Ну, когда всё это закончится.
— А, это… Это, дети, никогда не закончится.
— Но почему-почему?.. — закричали дети в один голос.
— Мой папа считает, что это закончится очень скоро, —
уверенным голосом сказал Гриша.
— А моя мама говорит, что всё закончится в следующем
месяце, — сказала Даша.
— А мой дедушка говорит, что всё уже закончилось, —
сказала Аня.
Все посмотрели на Аню.

Начала читать «Тысячу лайков земных» Михаила Куртова (издательство «Все свободны»).

Очень странно это осознавать, но на сайте Нацбеста продолжают публиковаться рецензии на книги длинного списка. Все, о чем я пока успела написать, лежит вот тут.

А отдельно опубликую ссылку на роман Татьяны Млынчик «Ловля молний на живца». Я его читала еще летом, совсем в прошлой жизни. Он очень хороший и добрый — вдруг кому-то сейчас такое нужно. Ностальгические нулевые, петербургская молодежь и немного фантазий о природе электричества. Из минусов: смазанная концовка и некоторый композиционный дисбаланс.

http://www.natsbest.ru/award/2022/review/tatjana-mlynchik-lovlja-molnij-na-zhivca/

Еще у Тани есть рассказ «Ксения Петербургская позвонит», который мне нравится вот уже безо всяких «но». Он о состоянии неопределенности и вечного ожидания.

https://magazines.gorky.media/druzhba/2021/11/kseniya-peterburgskaya-pozvonit.html

Рецензии на Софию Синицкую и Валерия Печейкина.

Собрали #материалынедели. Все ссылки – в профиле.

Один из главных героев «Хроники Горбатого» Софии Синицкой – город Выборг. Действие начинается в XII веке в эпоху тамплиеров, а продолжается – в XX-м, во времена трех войн – Первой мировой, Гражданской и Второй мировой. О том, как диалоги из книги рифмуются с происходящими сейчас событиями, – в рецензии Елены Васильевой, написанной в рамках партнерства с премией «Национальный бестселлер».

Новый роман Оксаны Васякиной «Степь» – своеобразное продолжение «Раны», в которой писательница исследовала свои отношения с матерью. На этот раз автофикшен-героиня рассказывает об отце. Однако в центре истории, как и в первой книге дилогии, – попытки найти себя в этом мире, осмысление реалий современной России и анализ прошлого собственных родителей. О времени, проведенном в детстве с дедом, – в отрывке на сайте «Прочтения».

Большую часть «Стеклянного человека» составляют посты из «Фейсбука», объединенные абстрактной темой «что такое жизнь в России, по мнению Валерия Печейкина». Почему эта книга кажется близнецом предыдущей книги автора, а идея о том, что «будущее России – это ее прошлое», не такой уж бредовой, рассказала Елена Васильева в рецензии, написанной в рамках партнерства с премией «Национальный бестселлер».

По четвергам, мы публикуем отрывки, так или иначе связанные с текущей ситуацией в мире. На этой неделе это был сборник эссе Льва Рубинштейна – «Время политики». Текст о том, как абсурд, творящийся на фоне упорядоченной жизни, становится «нормой».

«Города на бумаге» франко-канадской писательницы Доминик Фортье – эссе о жизни Эмили Дикинсон, «девы-затворницы». Однако Мария Левунова предостерегает от прочтения этой книги как биографической – это скорее «художественный домысел внутреннего мира поэтессы», основанный на письмах, работах других авторов и даже личном впечатлении Фортье от разглядывания гербария Дикинсон. Новая рецензия – на нашем сайте.


В пятничных «Опытах» – поэзия Антона Морозова, тревожная, зимняя, ветреная.

Венера проспала,
защебетали волны,
свое тра-ла-ла-ла
покрасивей исполни,

свободу береги,
но под глазами сине,
здесь не видать не зги,
да мы и не просили.

А также мы продолжаем регулярно выпускать дайджест литературных событий – многим сейчас особенно необходимо живое общение.

Роман Дмитрия Данилова «Саша, привет!» один из тех, что заиграл в последний месяц новыми, простите за клише, красками. Да, там про гуманную смертную казнь. При этом не только страшно, но и смешно, как всегда у Данилова.

Концовку я интерпретировала, конечно, в пессимистическом ключе.

http://www.natsbest.ru/award/2022/review/dmitrij-danilov-sasha-privetexclamation-3/

Однако кроме словесного блеска (поистине восхитительного), есть одна упрямая, цепкая, настырная дума, возникающая во всех сочинениях и устных беседах Берроуза с чрезвычайной настойчивостью.
Это мысль о неутолимой и нескончаемой распре; догадка об извечном конфликте, не прекращающемся с начала времен.
Вот что он говорит в длинном и важном интервью Сильверу Лотринджеру: «В сущности, в мире существует только одна игра, и это — война, противостояние. Все игры по своей природе носят боевой характер, ибо в них есть победители и побежденные. И не следует забывать, что только тотальная победа означает конец игры».
Это положение о войне, противоборстве, брани и несогласии повторяется и варьируется тысячу раз во всех писаниях Берроуза.

Если мысль о необходимости поддержания войны является заветной мыслью Берроуза, то о какой войне идет речь?
Не об атомной же бойне, которую Берроуз частенько поминает с глубочайшей гадливостью!
И не о войне между государствами он говорит.
Более того, городская герилья таких групп, как Rote Armee Fraktion в Германии, Brigate Rosse в Италии или Weathermen в США, тоже была чужда Берроузу: он отказывался понимать, чего эти люди хотят.
Для него подлинная война есть не что иное, как свободная игра жизненных форм.
Подростки, дикари, пираты, еретики, художники, бродяги, отщепенцы и придумщики — вот кого он имеет в виду.
Великолепная непримиримость маргиналов перед лицом власти восхищает Берроуза.
Война как инстинктивное неподчинение, война как безоглядный исход из общества, война как опасное изобретательство!
Берроуз считал, что для аристократов духа и самородков из «подлого сословия» распря — самая естественная вещь.
Поэтому война выступает у него в двух основных модальностях: как поединок и как уход.
Поединок неизбежно влечет за собой уход.
Уход рано или поздно приводит к столкновению.
Берроузу чужд эскапизм — он партизан по преимуществу.
И он учит: война, распря, брань — единственная реальность иллюзорной Истории.
Что же касается государства, то оно апроприирует и монополизирует идею войны силами армии и полиции.
Как легко догадаться, полицию Берроуз терпеть
не мог.

Александр Бренер «В гостях у Берроуза»

А вот еще был текст про «Фашистов» Кирилла Рябова. Вышел он ровно 23 февраля, я сначала хихикала, а потом перестала хихикать и вообще о нем почти что забыла, а он есть.

http://www.natsbest.ru/award/2022/review/kirill-rjabov-fashisty-1/

Неделю назад я ходила на чтения в Дом детской книги в Петербурге, где еще был потрясающий аукцион, очень смешной и жизнеутверждающий, я оттуда унесла книгу «Девочка в доспехах», которая меня неимоверно радует.

Кстати, главред «Прочтения» Полина Бояркина там читала рассказ «Коляда» Евгении Спащенко, которая совсем недавно бежала из Киева.

Так вот: в ближайшие выходные чтения в Доме детской книги продолжатся. И будет там Кристина Стрельникова. Я настоятельно рекомендую приходить — и сама постараюсь.

Суббота, 2 апреля, 16:00, Саперный, 10.

Подробности: https://vk.com/wall-103927099_4335

Смотрю, что жанр «что почитать в эти времена» становится как-то нездорово популярен — но оно и понятно, книг в разы больше, чем нас с вами, их всегда не насоветуешься.

Я вообще думала, что вовсю буду заслушиваться детективами и жизнеутверждающим янг-эдалтом, но совсем не пошло — постоянно соскакивала даже с самых увлекательных сюжетов. Поэтому последний месяц с небольшим я погружаюсь в пучины популярного нон-фикшна, который, в отличие от одноименной ярмарки, пока что остается с нами.

- Начала я с «Это не пропаганда» Питера Померанцева — она сейчас предсказуемо в топе «Букмейта». Померанцев рассказывает, как пропаганда разных стран работала в конце XX – начале XXI века и каких целей добивалась. Да, есть упор (и довольно идеологический — родители Померанцева советские диссиденты) на СССР и Россию, но Евросоюз он тоже не гладит по головке, если кому это важно;

- продолжала «Опасными советскими вещами» Александры Архиповой и Анны Кирзюк. От собранных ими историй-баек то весело, то грустно, от страсти людей до фейков в основном печально. Корпус историй потрясающий, хихикая, даже признала в нем одну историю своей подруги. При этом довольно много личных примеров, которые вряд ли можно признать репрезентативными, все равно, как бы авторы ни старались подключить региональность, большинство примеров из Москвы, ну и иногда читателю разжевывают и так понятное. Но фактура шикарная все равно;

- затем было «Неудобное прошлое» Николая Эппле, в котором меня как человека, довольно мало знающего нюансы истории других стран, особенно порадовали главы о Японии, ЮАР, Испании (смотрели «Параллельных матерей» Альмодовара? тоже задавались вопросом, что это у них там в Испании за война была, что их до сих пор не попустило? я, конечно, потом нагуглила, но Эппле прям внятно и быстро рассказывает об этом историческом эпизоде примерно все нужное). При этом его конкретные предложения о том, что нужно сделать в России, кажутся мне, особенно теперь, невыполнимыми и идеалистическими;

- еще слушала «Профессию: репортерка» Нелли Блай — ее начитали российские журналистки, в том числе Елена Костюченко, Олеся Герасименко, Ольга Алленова. Последние главы в книге — это репортажи Элизабет Джейн Кокран с полей Первой мировой;

- в позапрошлом месяце узнавала много нового в том числе о прошлом современных политиков из «Коллапса» Мэри Элиз Саротт о падении Берлинской стены; до этого я читала про Стену только в художке, у Саротт, конечно, контекст шире и много интереснее.

Еще положила глаз на «Предателя в Северной Корее» Мортена Тровика, все книги В. Г. Зебальда, особенно на «Аустерлиц» и «Естественную историю разрушения», «Иллюзию правды» Билла Меслера и Шанкара Ведантама, еще, конечно, на «Историю одного немца» Себастьяна Хафнера, «И при чем здесь я?» Саши Баттьяни, «Забвение истории» Алейды Ассман — в общем, изо всех сил создаю себе иллюзию понимания ситуации.

Тут было две ссылки на «Букмейт», где я почти все это и слушаю/читаю, поэтому на правах человека, которому «Букмейт» небезразличен, скажу, что подписки там можно оплатить любой картой любого российского банка, месячная по нынешним временам стоит в два раза дешевле любой печатной книги (забрала тут парочку предзаказанных и поседела). А библиотека продолжает пополняться, и Нелли Блай в аудио вышла совсем недавно, кстати.

На ту же тему: коллеги из «Прочтения» сделали текст о том, что читает редакция, там от Ханса Ульриха Гумбрехта до фанфиков о Гарри Поттере, люблю эту редакцию.

https://prochtenie.org/texts/30867

Еще каждый четверг на «Прочтении» выходят условно «тематические» отрывки из книг, которые могут попытаться «объяснить» эту ускользающую действительность. Пусть все мы сейчас страдаем от когнитивного искажения, под влиянием которого нам в большинстве книг видится что-то о настоящем моменте, эта акция важна еще и потому, что ребята выбирают в том числе и не такие уж и новые книжки. Реактуализация выпущенных некоторое время назад книг сейчас тоже очень нужна — новинок у издательств, видимо, будет все меньше.

- был, например, отрывок из «Земли, одержимой демонами» Моники Блэк — о немецкой «культуре смерти» в эпоху мировых войн;

- еще была Тамара Эйдельман «Это не пропаганда»;

- и, к примеру, «Время политики» Льва Рубинштейна, где говорится о значении слов и том, как легко оно искажается.

Вновь испытываю чувство неуместности, когда пишу что-то о книгах, однако есть у меня текст, тема которого кажется мне как минимум нестыдной сейчас. Это история книги «Колокол Нагасаки», в которой свидетель атомной бомбардировки города, доктор Такаси Нагаи, рассказывает о том, как это было и что было потом.

У меня с этой книгой сложные личные отношения, осенью, когда я читала ее в первый раз, я не уставала отпускать на ее счет шуточки, которые теперь и вспоминать не хочется. В «Колоколе Нагасаки» много того, что я обычно считаю как минимум странным, как максимум отталкивающим. Там есть и раболепие перед властью, и не всегда уместное олитературивание обычных пейзажей, и вечно восходящие интонации — но тут, конечно, надо держать в голове, что это эссе врача, непрофессионального писателя, созданное в традициях восточной литературы. И тогда в этих всех неровностях увидится искренность.

Еще у «Колокола Нагасаки» серьезная религиозная подоплека: Такаси Нагаи прошел долгий путь от синтоизма к христианству через атеизм, и его понимание участи Японии, Нагасаки и конкретно деревни Ураками, в которой был разрушен крупнейший в стране католический собор, связано с представлениями о греховности человечества. Свои убеждения Нагаи проповедовал и другим выжившим жителям Нагасаки — за это, а еще за аскетизм и стремление скорее восстановить город его прозвали «святым из Ураками».

В общем, удивительная книга и удивительный человек. А если кому-то нужно что-то жизнеутверждающее, то вот непрошеный совет: почитайте про бомбардировки Хиросимы и Нагасаки и их последствия, а затем сходите в кино на фильм «Сядь за руль моей машины» и посмотрите, как Нагасаки живет сейчас. Если люди хотят жить, они найдут в себе силы избыть зло и построить новое, лучшее.

https://journal.bookmate.com/kolokol-nagasaki/

ФИКШН35 завершила третий сезон оглашением короткого списка.

Всем привет

Писать об этом довольно неловко, и каждый новый день делает эти вещи еще более неуместными.

Да, я вижу, что разные другие институции (я сейчас про литературные премии) продолжают работу. И да, я знаю тезис о том, что в такие моменты нельзя бросать культуру, нужно ей заниматься по мере сил.

Но все-таки — нет. Я очень понимаю, что человеку как существу нужно отвлекаться на что-то, и пусть каждый на что-то отвлекается (я спасаюсь спортом, например). Но устраивать сейчас премии, кого-то называть лучшим — для меня сейчас не ок.

С членами жюри ФИКШН35 мы выбрали короткий список 20 февраля. Но публиковать его уже оказалось некогда. Я вывешу его сейчас и будем считать это завершением третьего сезона премии. Победителей выбирать не будем.

Я очень благодарю меж тем издательства, книжные сервисы и сайты, книжные клубы, которые продолжают работать. А премии — на мой взгляд — пусть подождут.

И — короткий список премии. Я вывешу все же его, члены жюри их читали и положительно о них отзывались, и я думаю, будет неправильно все это просто выбросить. Благодарю всех членов жюри и всех, кто помог с организациями встреч в городах. На этом третий сезон ФИКШН35 считаем оконченным.

Оксана Васякина — Рана
Саша Карин — Секция плавания для пьющих в одиночестве
Алексей Поляринов — Риф
Анаит Сагоян — Дом из парафина
Антон Секисов — Бог тревоги
Евгений Сологуб — Там, где мрак сгустел
Булат Ханов — Развлечения для птиц с подрезанными крыльями
Кира Ярмыш — Невероятные происшествия в женской камере #3