Дождались. Наконец-то вышел трейлер сериала о Пепперштейне, наверное, главном теоретике современного искусства современности. Из трейлера, впрочем, ничего не понятно, но это так и задумано. Как обычно.

Сама премьера состоится в ноябре, съемками занимается режиссер Евгений Митта, он породистый и талантливый российский интеллигент, сын Александра Митты (мы относимся к нему нейтрально). Это разумно, ведь о наследственно-талантливых людях должны говорить такие же наследственно-талантливые люди. Уверены, он лучше всех понимает, как показать все взлеты и падения, которые встречались на жизненном пути Павла. Так что зрелище обещает быть экспертным и интересным.

"Ночная птица Тарковского" от Сергея Иосифовича Параджанова.

Коллаж был показан на ереванской выставке 1988 г. в честь недавней смерти Тарковского.

#incinema_painting

Фасад «Художественного» — это лучший пример того, что есть прошлое, которое надо оставлять в прошлом. И сжигать архивы. И расстреливать свидетелей. И устранять тех, кто выступает за «сохранение наследия».

Вот вроде что у Мамута, что у Абрамовича (главного инвестора проекта) вкус хороший, а на выходе сплошное расстройство.

Вожделенный Владислав Сурков на сцене премьерных «Бесов» Константина Богомолова.

Сурков подытожил двадцать лет своей работы небольшой ролью в спектакле. Символично.

Богомолов, кстати, уже ставил «Бесов» в 2017. Для московской же публики он их просто обновил их и освежил.

Очень трогательное письмо матери Терезы своему другу и спонсору Пабло Эскобару.
https://yangx.top/yakemenko/3907

Любопытное высказывание Константина Богомолова из его свежего интервью для Blueprint:

ИД: Ты заметил, что люди вообще очень озабочены хорошим вкусом? Тебя упрекали в том, что ты безвкусен, например?

КБ: В отношении искусства? Это, мне кажется, было всегда. Это такая форма мещанства, хороший вкус в искусстве. Есть вообще «интеллигентское мещанство», мещанство образованного класса. Ты можешь видеть умную, образованную даму, которая озабочена темой хорошего вкуса — в том, что она видит, в театре или в кино. И в эту секунду она является мещанкой. Вкусовой снобизм — это форма ложного аристократизма, аристократизма плебейского.

Акция перед зданием Музея Гуггенхайма с требованием прекратить коммерциализацию русского авангарда, 1981 год. В акции участвуют Герловины, Александр Косолапов, Людмила Бардина, Игорь Шелковский, Маргарита Мастеркова-Тупицына, Владимир Урбан, Виктор Агамов-Тупицын, Александр Древшин (лежит).

Сплошные «Тайные виды на гору Фудзи», Пелевин как всегда опередил реальность.

«Бесы» — постановка, конечно, важная. И, как всегда у Богомолова, про нас с вами в конкретном моменте времени.
Богомолов, как всякий интеллигентный ловец человеков, актуализирует библейские мотивы сегодняшним днём и опять с помощью второго по значению христианского писателя России — Достоевского. Конечно, в сравнении с сетью св. Петра, сеть Богомолова — это просто коллекция дырок, которую демонстрируют состоятельным дамам и господам в Барвихе. Но образ всё равно красивый: начиная от логотипа, который со всеми этими клеточками, ячейками сделан неплохо, до появления Владислава Суркова, создававшего свои, очень похожие сетки. Суркову, кстати, тут польстили и вернули в состояние демиурга двухтысячных.

Безусловно, Богомолов в этой постановке сделал очень много для зрителей Рублёвки и её окрестностей. Все эти референсы и отсылки к Малахову, «Дождю», небезызвестным светским дамам — всё это понятно только рублёвской публике, которая большинство зрительского зала и составляет. Поэтому зона поражения постановки при всей своей масштабности, к сожалению, этой Рублёвкой и ограничивается.

Особо выделяется работа режиссёра с актерами. Но это всегда было сильной стороной Богомолова — работать только с теми, кто его очень понимает. Касательно профессиональной части к Богомолову не докопаться: сплошные сильные режиссёрские решения. А что касается смысловой составляющей, тут винегрет. И проблема в том, что спектакль — это высказывание на сиюминутные темы, а не на вечные. И никакой вечный богомоловский Достоевский тут не поможет.

В спектакле много замысловатых диалогов писателя, которые Богомолов оставил и в своём стиле использовал: рассуждения о Боге, о человеке, о жизни и смерти. Это его повестка, в которой он живет. Но, используя эти тексты, он немного дисконтирует их изначальный безмерный смысл. А при текущей цене на углеводороды вечные русские русские смыслы и так стоят недорого. Богомолов привязывает их к каким-то конкретным референсам, которые знают зрители, сидящие в зале, иллюстрируя происходящее сегодня взятыми без первоначального контекста фразами писателя.

Это максимально спорный прием для сильного самостоятельного художника, каким Богомолов и является. Прятаться за классика нехорошо. Возможно, он обосновывает для себя это тем, что Достоевский про это и писал. Но очевидно же, что нет. Достоевский писал не про это. Его рассуждения значительно глубже. И даже трёхчасовая постановка не в силах это передать.