Почему-то очень часто галковскомания выражается в болезни языка. "Ну понимать надо... ларчик просто открываем сейчас или как... о, брат Коля... мурзилка прыгает... новиопы, они ведь как... нда-с, проМблема... ну тут уж как это, так и... кассу возьмём быстро"

И т.д. и т.п. часами. Какая-то словесная жвачка, в которой нет логики, только эмоциональные ассоциации, метафоры, аллюзии какие-то... Что-то бубнит человек, а что хочет сказать, не понимает. Точнее, мысль, положим, простая — нахамить, сообщить о своей фрустрации или ресентименте в духе "новиопы твари" или "русофобы козлы", "англичане падлы", но вот дальше это как-то надо оформить в речевые конструкции, и тут почему-то воспроизвести идеологемы ДЕГа не выходит. Вроде все те же слова, а осмысленное предложение не получается. "Ну это... понимать надо, если надо объяснять, то не надо... новиопы, блин".

Особенностью сектантского мышления является аксиологическая нагруженность всей полноты мира, данного в опыте. То есть все вещи, все явления должны быть обязательно оценены как хорошие или плохие, (бого)угодные или нет.

То же и у таких зомби-галковскоманов: дихотомию "новиопы/русофобы — что-то хорошее (ДЕГ)" они пытаются навесить на все явления, которые, быть может, вообще к предмету не относятся. Просто Гуру не дал других дихотомий, и вообще довольно часто говорит сложно неоднозначно (схожей критики удостаивался Христос, дескать, "вместо притч лучше бы изъяснялся простыми словами"), так что с ценностным осмыслением далёких от ДЕГовского дискурса явлений возникают трудности. Слишком много серых зон. Как следствие, люди мучаются, голова кипит. Вот такое, как у Бердяева, "вечно бабье в русской душе".

Наблюдаю за математиками, есть пара знакомых, ну и так, в интернете кого-то почитать. Их речевая стратегия чаще всего располагается на полюсе от шизоида до шизотипика, то есть от необщительности и ухода в себя — до некоторой эксцентричности. Поясню.

Насколько я могу понять, будучи не математиком, а простым смертным философом, математик созерцает и думает о очень абстрактных вещах, которые подчас не имеют никакой, даже отдаленной, связи с нашей действительностью. Мышление о них почти до-словесно, потому что мало какие слова способны их ухватить. Эти смыслы либо "умное число передаёт", либо не передаёт ничего. Нужных слов в языке нет. Математик Платон, где язык понятий совсем не сдюжил, начинает рассказывать миф.

Отсюда большое количество метафор. Необходимость метафор приводит к особому отношению к языку: весьма несерьезному. Слова не ухватывают смысл, но они ухватывают некий образ, который ухватывает смысл. В результате, как средство выражения смысла, слова представляются чем-то опосредованным и оттого не очень серьезным.

Несерьёзное отношение к языку приводит к несерьёзному отношению и к его играм. Поэтому серьёзно, понятийно общаться с математиками подчас затруднительно. Приходится их спускать с небес на землю :)

Я даже могу сказать, какой элемент мышления у людей пробуксовывает. Даже не у математиков, а вообще в целом.

Конечно же, это различение — как понятий, так и явлений.

Абстрактное мышление, если человека Бог поцеловал и таковым наградил, строится на способности обобщения. Петя, Маша, Таня, а все вместе — люди. Абстракция. И здесь как-то контрабандой может затесаться установка, что всякое абстрактное мышление, в том числе и мышление в понятиях, это обобщение и больше ничего.

Эта установка чудовищно вредит способности давать однозначные ответы, как себе, там и другим.

— Это добрый поступок или злой?
— Ну, тут как посмотреть. Вообще, добрый может быть в разных смыслах, я насчитал 7
— Ну так по итогу...
— Вообще, ну что значит добрый или злой? Тут же с какой стороны посмотреть, есть же разные точки зрения
— Да, но...
— Да и вообще, добрый, злой, это же всего лишь слова
— Гм...
— Добро не может быть без зла. Можно вообще это как температуру измерять, как коэффициент. Забавно!
— Добрый или злой?
— А? Ну это некорректный вопрос, что ты пристал, ты разве не понял?

Понятно, что "всё относительно", "всё связано со всем", что по договоренности можно что угодно называть как угодно. Слона назвать жирафом, и наоборот.

Но почему-то люди зачастую в упор не видят ценности уже установленных договоренностей. Равно как и ценности нахождения различий между понятиями.

В результате в голове не то что бы каша, но близко к тому. Некая понятийно-образная амальгама, когда человеку понятно, но что именно понятно, он сказать не может. Точнее, думает, что может, но когда начинает говорить, получается белиберда. Отсюда фраза Сократа "скажи, чтобы я тебя увидел".

Скажем, вот вилка и нож. И то, и то столовые приборы, часть сервиза, лежат на столе, ими едят люди, и т.д. и т.п. Найти, чем они схожи, легко. И, честно говоря, очень банально. Обобщения — довольно дешёвый товар.

А вот найти различие — это почти всегда ОЧЕНЬ полезно. Язык начинает работать и запускает мышление, дурман уходит, амальгама распадается на конкретные и ясные блоки смыслов, на базе которых можно действовать. Прийти в себя и стать способным к самостоятельной деятельности.

Так что про вилку и нож на досуге подумайте.