#непроходитемимо

Только порекомендовала Британку и Московскую школу современного искусства как важные учебные арт-заведения для художников, как они придумали крутой формат. Помимо стандартного дня открытых дверей проведут 27 августа Contemporary Art Day. Целый день — общение с экспертами индустрии, лекции, дискуссии, мастер-классы, игра про арт-бизнес и показ специально созданной к Дню инсталляции.

Событий много, для себя выделила — дискуссию про образование в творческих профессиях и «почему искусство столько стоит?». Перед сезоном ярмарок актуально. Как раз выступят в том числе гендир blazar Александра Лекомцева и куратор галереи «Триумф» Полина Могилина. Ещё любопытна лекция-беседа об экспериментах в музеях «Хоррор, наука и искусство…». Ну и мастер-классы по цианотипии, рисунку в VR и фотограмме.

Все это обычно стоит денег, а тут вся программа бесплатная. По регистрации. Мест не много, толп не будет. Все-таки здесь все для нетворкинга, погружения в сферу и арт-досуга. Полезная история как для профи, так и любителей или неофитов #партнерскаяинтеграция

#кукурисерч

Где учат на художников, узнали, а где — на искусствоведов и культурологов?

▪️Истфак МГУ — фундаментальное и лучшее образование по профилю (что я ещё могла сказать про Alma mater). Но есть пару преподов, дающих обрывочные знания, хотя здесь это редкость. Бонусы: лекции в музеях и походы по мастерским художников. Очка, (не)бюджет — ₽411 тыс

▪️История искусств Академии художеств, где тоже исчерпывающее, хоть иногда и витиеватое образование. (За)очка, (не)бюджет — ₽250 тыс

▪️История искусств НИУ ВШЭ, где в том числе на английском языке учат читать, понимать и интерпретировать произведения искусства. Сложно учиться. Очка, (не)бюджет — ₽470 тыс

▪️Школа философии и культурологии НИУ ВШЭ — базовые гуманитарные дисциплины и акцент на европейской культуре современности. Научат мыслить критически. Узкопрофильная история. Очка, (не)бюджет — ₽420 тыс

▪️Школа искусств Европейского универа, где дают базу + разъясняют актуальные процессы и есть музейное дело. Очка, платно — от ₽180 тыс

▪️История искусств в академии Штиглица — разностороннее образование, но ушло много хороших преподов. Очка, (не)бюджет — ₽188

▪️Факультет искусств МГУ — лайт-версия истфака + в самом центре на Никитской. Очка, (не)бюджет — ₽410

▪️История искусства в РГГУ — неровное образование, что-то супер, что-то нет. (За)очка, (не)бюджет — ₽140

▪️Суриковка, Строгановка, Глазунова — академическое с вытекающими + и – образование, придется самим многое наверстывать, чтобы вписаться в реальность. Очно,(не)бюджет– от ₽250

Это еще без десятка универов, за которые не могу ручаться. Плюс без факультета свободных искусств и наук СПБГУ, который вроде как в заморозке

#вдень

Традиционное праздничное фото в день рождения Антонио Джеузы, куратора и одного из ведущих в России экспертов в области искусства новых технологий. Вот кто у нас без комплексов и дает понять, что за 50 всё если не начинается, то и не заканчивается.

Скрин Андрея Парщикова из запрещённой экстремистской сети

#культурныйшок

Опять беспилотники атаковали Москву-Сити, впритык к которому «Экспоцентр», где планируется арт-ярмарка Cosmoscow. Её не только не собираются переносить оттуда, так ещё и в договоре не убирают размытый форс-мажор. Если что случится, то деньги за аренду стендов галеристам никто не вернёт. А речь идет о суммах в диапазоне от €2,5 до 10 тыс. Про безопасность вообще молчу. Да, жалко ярмарку, условия жуткие и не по их вине. Но в их силах найти другое место, пусть и не в центре

#непроходитемимо

Русский музей только что показал скульптуры из сада Строгановского двора после реставрации. Ещё почти век назад дворец этот был филиалом Эрмитажа, и компания по распродажам «Антиквариат» пыталась продать разом все его убранство и коллекцию. Благо, сделка не сложилась. Но тогда большевики стали продавать вещи из коллекции Строгановых частями.

Вот, например, этот «Бюст Дидро» (не упустите прекрасную выставку «Салоны Дидро» в Пушкинском») Жана Антуана Гудона. Он теперь хранится в музее Метрополитен. Весной 1931 года большевики продали его в Берлин за $6188.

Бюст оказался в собрании Чарльза и Джейн Райтсменов. В 1974 году наследник Строгановых Георгий Щербатов подал иск против Райтсменов, требуя возврата ценного памятника. Американский суд отклонил иск, но Райтсмены, похоже, поняли, что Щербатов не остановится, и подарили бюст Метрополитену. Эта тяжба вошла в историю международного судебного дела как необычайно сложный процесс по реституции художественных ценностей. Она описана в книге «Проданные сокровища России» Наталии Семеновой и Ника Ильина

Граффити на траве

Французский стрит-арт художник Saype рисует потрясающие граффити на траве. Изображения нарисованы при помощи угля, поэтому никак не вредят природе.

Nation Geographic

#полноекуку

Вандалы никак не угомонятся: переключились с произведений искусства на музейные здания. Первой под удар попала Галерея Уффици. Директор музея в ярости, призывает перестать с ними церемониться. И его можно понять: флорентийский камень пористый, легко впитывает химическую дрянь. Очищать долго и дорого. Теперь деньги, заложенная на ремонт какого-нибудь ценного экспоната, перенаправят на зачистку следов от дебилов. Вычислят их? Накажут?

#представьтесебе

в питерской галерее мамы Евгения Пригожина Виолетты послезавтра планировали открыть выставку «Я зачерпну горсть света». На анонсе и приглашении — вот такая картина

#естьпочитатьчто

Екатерина Дёготь, искусствовед, куратор и одна из ключевых экспертов по российскому современному искусству дала редкое интервью — иноагенту «Радио Свободе», заблокированному Роскомнадзором. Вот выдержки с тем, что зацепило:

«Изобразительное искусство оказалось единственной областью, которая порвала с советскими институтами и провозгласила себя чем-то принципиально другим. Не "изо" (как говорили в СССР), а "артом", западным феноменом, который и должен был открыть дорогу в будущее. Это будущее виделось туманно, капиталистическим. Предполагалось, что возникнет частный рынок как универсальное мерило успеха.

Здесь всех ждало разочарование: рынок современного искусства в России не возник. Не то чтобы совсем, галереи до сих пор есть, но рыночные отношения не стали центральными. Это само по себе неплохо, но создало вакуум, который оказался постепенно заполнен странным новым союзом между искусством и властью на идеологической основе. Причем искусство требовалось не прославляющее (как в сталинское время), а критическое.

На примере Марата Гельмана (иноагент) это наиболее ярко проявилось. Он открыл одну из первых галерей, начал продавать современное искусство, но это было не просто. И вдруг в середине 1990-х он понял, что может использовать "арт", даже протестный, в качестве или в дополнение к политтехнологии. Для поддержки электоральных кампаний. И нашел так другую форму финансирования. Это был сложный процесс, в котором менялось и искусство, и политический проект – он приобретал черты перформанса или вообще фарса, где приемы искусства помогали дискредитировать нежелательных кандидатов.

…В отличие от музыки, литературы, кино и театра, современное искусство не имеет популярных форм. За внедрение визуальных элементов в общество отвечает другое искусство – дизайн. А современное искусство есть особая область чего-то не совсем понятного, иногда красивого, иногда смешного, которую общество просто как бы терпит, используя, например, в качестве приманки для туристов. Во всем мире это так, но в России это было переосмыслено как политический проект. Современное искусство было сразу понято как средство провести границу между низшими и высшими классами, отделить "агнцев от козлищ".

С самого начала в постсоветской России выставки современного искусства подавались как нечто "для тех, кто понимает", что изначально "не всякому доступно". Эта стратегия абсурдной самопровозглашенной элитарности действительно лежала в основе интернационального авангарда начала ХХ века. Малевич, которого никто знать не знал, назвал себя "супрематистом", а Велимир Хлебников – председателем земного шара. Но тогда эта идея была прогрессивной, революционной, так как она шла наперекор существующим элитам и стремилась их сместить. А вот в новой России современное искусство стало с этими элитами сливаться в экстазе, им прямо или косвенно служить и работать на утверждение идеи…превосходства. И классового, и расового.

Поэтому современное искусство так легко нашло себе поддержку в форме звездных меценатов, и художники стали появляться в глянцевых журналах. Это проходило поначалу очень естественно, бизнес "омоднялся" за счет арта, а арт приобретал, как казалось, власть (на самом деле нет). В России современное искусство сыграло центральную роль в легитимации идеи неравенства. При этом художники долгое время продолжали мыслить себя вне политики – играющими в бисер в башне из слоновой кости»

#художникнеотсловахудо

Екатерина Дёготь резюмирует:
«Я согласна с Некрасовым, что поэтом можно и не быть. Прежде чем задавать вопрос, этично ли заниматься искусством, нужно задать вопрос, этично ли я живу.

Когда ты ничего сделать не можешь, единственное, что ты можешь сделать, — не допустить, чтоб зло прошло через тебя лично. Важно осознать прошедшие годы, понять роль институций, их (ныне смещенных или сидящих крепко) директоров, меценатов, кураторов и художников.

…Одна из моих любимых картин, скромная работа Владимира Вейсберга 1960-х — натюрморт, где изображён радиоприемник, выдернутый из розетки. Это политическая картина? Хотел ли художник именно этот смысл вложить? Не знаю. Я показываю эту картину в качестве иллюстрации того, чем была жизнь художника в тоталитарном государстве.

Был в Италии художник Джорджо Моранди, писал натюрморты с бледными вазочками. Максимально аполитично. Теперь мы знаем, что он это делал не просто во времена Муссолини, но имел эксплицитный пакт с Муссолини – о том, что он не будет "лезть в политику". Любое искусство в напряжённых общественных контекстах приобретает политическую роль.

Художник Петр Кончаловский, дедушка Никиты Михалкова, в конце 1930-х истерически писал букеты сирени. Когда мы сегодня смотрим на эти букеты сирени, мы – ну я по крайней мере – с дрожью вспоминаем прежде всего сталинские репрессии. Кто-то прочтет эти букеты как протестный жест, кто-то как вытесняющий, кто-то как апологетический – такие красивые времена. Это прочтение может меняться. Но контекст в итоге становится определяющим.

И каждый художник в России, который сегодня условно пишет букеты цветов, должен помнить о том, что это будет рассматриваться и оцениваться именно в контексте во… Все, что делается сегодня в России, — хотят того художники или нет — будет рассматриваться именно в этом контексте. И наша жизнь, и наша сирень».

Работа из коллекции музея АРТ4

#артпиаркоторыйзаслужили

Тиндер дает уроки по идеальной самопрезентации для знакомств на примере хрестоматийных картин. Это такой коллаб между Лувром, Маурицхёйс + приложением?