И мне всё время хочется закричать куда-то в пространство: «Я скучаю по вам! Я скучаю по Вам, Александр Моисеевич!»…
https://spbvedomosti.ru/.../nadezhdy_malenkiy_orkestrik/

Володин.

Год без Абдрашитова.

Я не могу поверить в то, что не стало Вадима Абдрашитова...
Я его знаю и люблю очень давно.
Очень-очень давно.
Полюбила его я еще после фильма «Слово для защиты» – когда была совершенно потрясена тем, как он сумел рассказать – нет, не о судебно-криминальной драме, а об огромной, всепоглощающей, жертвенной любви.
Да, к человеку недостойному. Так ведь не зря говорят – «Любовь слепа».
Ну, да, подлец – но ведь любовь не умирает сама, одномоментно, хоть сто раз понимай, что он подлец!
Я видела, как героине Неёловой хотелось всё время рассказывать о возлюбленном адвокату…
Вот это невыносимое желание непрерывно говорить-говорить-говорить о предмете своей любви – как же это было точно и тонко, как по-настоящему!
А потом – «Остановился поезд». Боже, какие там были Борисов, Глузский, Солоницын!
Что он умел вытаскивать из актеров, какие потаённые высоты и глубины – это же уму непостижимо!
А «Парад планет» я вообще считаю фильмом абсолютно гениальным и по сей день по-настоящему не понятым и не оцененным!
И «Охоту на лис» считаю до конца не оцененной и не понятой.
Он вообще умел из актера вылепить что-то такое, чему даже названия нет…
Мы с ним познакомились и подружились в Берлине, в 90-м, во время Берлинале. Он там был в жюри, приехал вместе с женой Нателой. Боже, как я ухохатывалась над его байками, которые он рассказывал с таким серьезным лицом...
Не могу сказать, что у меня не было возражений по его фильму «Время танцора», но были там вещи совершенно потрясающие. Например, доктор Темур, которого сыграл Зураб Кипшидзе. Человеческая трагедия, сыгранная без патетики, просто, почти буднично. Современный образованный врач-педиатр объясняет, почему он воюет, и говорит с врагами (которые по-человечески ему даже симпатичны), так, как, наверное, говорил с пациентами – терпеливо, убедительно, с мягкой настойчивостью. Его твердая решимость убить, его отказ от милосердия – по отношению к себе и к врагу – абсолютно лишены пафоса. Он целится в человека, только что отпустившего его на свободу, со всеми нелепыми ухищрениями полуслепого очкарика, потерявшего очки. Здесь мучительна каждая бытовая деталь. Всё то, что было бы мило и трогательно в других обстоятельствах – обжигающе нестерпимо в этот конкретный миг. А незрячее его бегство от погони тем ужаснее, чем больше оказывается смешных, нелепых мелочей в поведении умного, сильного, достойного человека, внезапно оказавшегося совершенно беспомощным…
Я знаю, что многие не полюбили и его картину «Магнитные бури». А меня фильм буквально пронзил насквозь.
А что не полюбили, – ну, такова нередко бывает участь первопроходцев…
…Даже то, что он не снимал много лет, меня не только ранило, но и восхищало.
Прежде всего, невероятным чувством собственного достоинства.
Нынче художник либо готов «говорить», либо хочет «говорить» всегда.
И это два разных сорта художников.
Абдрашитов «говорил» лишь когда был готов, а не когда денег дали…
Он один такой и оставался.
Теперь его нет. Вадика, дорогого друга, блестящего мастера!
Я даже думать боюсь про Нателу, с которой они уже были как сиамские близнецы– после долгих лет вместе...
Боль ужасная.
Еще пока не до конца осознанная.
Светлая память.

Об условностях и правилах приличий.

Лента воспоминаний напомнила мне эту очень давнишнюю (90-го года) забавную и поучительную историю.
Я и сама-то её вспомнила только потому, что в 2018 году внезапно многие из ее свидетелей и участников оказались вместе со мной в Анапе, а Лёша Булдаков так прямо и напомнил, а я записала, чтоб не забыть.
У нас в семье я всегда считалась безбашенной и отвязной, а Павлов считался таким оплотом консерватизма.
Хотя на деле всё было как раз с точностью до наоборот: я была из родительской семьи с очень строгими нравами, партриархальными устоями, с клановыми, классовыми и прочими предрассудками.
От каких-то я избавилась, какие-то по сей день при мне.
А у Павлова всё было иначе: он всегда был такой ниспровергатель устоев, и он был гораздо более меня восприимчив ко всем новым веяниям.
Поэтому когда летом 90-го года мы оказались в Доме творчества кинематографистов на Пицунде, и встретились там с отдыхавшей по соседству, в доме отдыха Газеты "Правда", Ниной Агишевой (которая тогда была просто Агишева, но Николаевич уже был в анамнезе), они с Павловым быстро спелись.
А спелись вот на какой почве.
Нинучче не нравился их общественный пляж, на котором были, в основном, пузатые тётьки и дядьки или щенки-мажоры.
А нам не нравился наш, на котором было дохренищи плохо воспитанных киношных детей (наш мальчик был воспитан хорошо и в строгости, и поэтому время от времени укоризненно посматривал на нас - когда другие дети спокойно вытворяли то, за что он бы мгновенно схлопотал от мамаши!).
И вот, Нинка сказала, что между нашими домами - большая полоса пустынного пляжа, куда мы втроем можем залечь подальше от глаз газеты "Правда" и Союза кинематографистов, и загорать "ню".
Я в ту пору была еще молода и вполне себе прекрасна (кто помнит - не даст соврать), но ахнула: "это невозможно!".
Павлов с Агишевой посмотрели на меня, как на насекомое, и мне стало стыдно. Они в тот же день разлеглись на пляже голышом (я решилась только на топлесс, предварительно долго пугливо оглядываясь). Они весело болтали, сплетничали, словом, расслаблялись, а я всё косила глазом в сторону то того, то другого дома - не идет ли кто.
А когда я, наконец, расслабилась и перестала заморачиваться - из нашего дома к нам пришли - Лёша Симонов с женой, актрисой Галкой Щепетновой.
Рыжая красавица Галка тут же завизжала: "хочу к вам", немедленно скинула с себя всё, что было, и залегла с нами, а охуевший Лёша сел на корточки и стал взывать к самому - как он думал - вменяемому человеку в этой компании: Юрке.
- Юр, блять, ну ты чо? Ну, эти проститутки (кивок в нашу сторону) ладно, - что с них взять?! Моя вон, посмотри, туда же! Галь, зараза ты бессовестная, щас ребенок придет - тебе стыдно будет! Юр, но от тебя - не ожидал. Честно, не ожидал!
Юра молча нежился под южным солнцем и не утруждался ответом, потому что знал: три языкатые тёлки прекрасно с Лёшей разберутся и без него.
Мы в самом деле, в один голос, но вразнобой, завопили:
- Лёша, ты шёл куда-то? Вот и иди себе! Мы тебя не звали - ты сам пришел!
- Лёш, тебе не нравится - ты и не смотри! А людям нравится!
- Лёш, а ты за ребенком присмотри - он сюда и не придет!
Пока Лёша читал нам мораль, пришли три мальчика-школьника (симоновский Кирюшка был младшим, а наши с Ниной пацаны были ровесники).
Илья наш сказал: "Совсем сбрендили. Парни, пошли отсюда!".
Нинкин мальчик настырно требовал: "Пускай денег сперва дадут, а потом уйдём!".
Кирюха зажмурился от ужаса и отвернулся.
Симонов встал с корточек, покачал головой: "Ну, валяйтесь тут, позорницы бесстыжие!". С Юркой он больше переговоров не вёл, решив, что это он был идейным вдохновителем безобразия.
За 3 недели нашего "нудения" у нас по очереди перебывали все - вся "Правда" и весь "СК". Кора Церетели с мужем Лёвой и Рома Балаян с женой Наташей, Андрей Смирнов с женой Леной и маленькой Гланей - а Лёши у них тогда еще и в проекте не было.
Мы уже привыкли ко всеобщему вниманию, дети наши просто перестали к нам подходить, благоразумно требуя денег прямо с утра.

Мы роскошно загорели, числились вольтерьянцами, вольнодумцами и нонконформистами, и слегка гордились этим.
Даже я перестала стесняться и обнаглела.
А буквально через 2 недели после возвращения домой я поехала с концертным поездом на Дальний восток.
Там было дофига всякого киношного народу, мы ехали долго, но весело, выступая каждый вечер с концертами и лекториями, а каждую ночь выпивая в вагон-салоне, или, как мы его называли, "группе продленного дня".
И, наконец, надо было уже ехать в аэропорт, когда наш поезд застрял на пустынном берегу Тихого океана.
И мы там стояли несколько бесконечных часов - потому что когда чемоданы уже упакованы и спиртное всё выпито, ожидание оказывается вещью ужасно противной.
Наконец, мы с Ирой Шевчук решили купнуться в Тихом океане, поскольку было жарко.
А выстиранный, высушенный и упакованный в чемодан купальник вынимать и мочить мне не хотелось.
Ира пошла купаться в купальнике, а я, памятуя свой "ню-опыт" месячной давности, свободно скинула с себя на берегу платьице и шлепки, и, в чем мама родила, отправилась в океан.
Весь поезд сгрудился у окон.
Я даже представить себе не могла, что голая 35-летняя тётка - такая уж невидаль для видавшего виды кинематографческого десанта.
Я пожалела о своем решении сразу же, но фасон надо было держать, и я его держала: вошла в океан с гордо вскинутой головой, и вышла из океана так же, под обстрелом взглядов всего поезда, не торопясь вытерлась, надела платье, и с видом царствующей королевы, поднялась в поезд.
Все более или менее спрятали от меня глаза.
И только Борька Хмельницкий показал мне большой палец и сказал: "Павлова - в-в-высший класс!".
А Лёшка Булдаков, тогда еще не снявшийся в роли генерала, заросший бородищей по самые глаза и похожий на молодого Маркса, добавил басом: "Не тушуйся, Ир, они тебе лет через сколько-то еще завидовать будут - да поздно!".
Завидовал мне кто-то или нет - я так и не узнала, а вот в Анапе, спустя почти 30 лет, Булдаков, в ожидании автобуса на открытие "Киношока", вдруг усмехнулся и произнес: "А Тихий океан помнишь?!".
😜

P.S. Подумала-подумала, и всё же решила пояснить "мораль" моего рассказа - думаю, не все ее поняли.
Когда лежишь на пляже голая, а рядом - твой мужчина, которому плевать, кто что про тебя (и про него) скажет - тебе тоже плевать.
Когда втрое меньшее делаешь одна, без этой мужниной защиты - тебе каждый взгляд, как удар хлыста, а каждое слово - как раскаленный прут.
На Тихом океане я этого не учла.
😏🤔🤐

В музейном деле, как и во врачебном, действовать должно одно правило: не навреди.
Как жаль, что никто этого нынче не понимает и никто этой проблемой не заморачивается.
Поэтому руководить великими музеями назначают директоров овощебазы (это я в переносном смысле, хотя уровень примерно такой же).
Зато каждый новый руководитель "креативит": спешит самовыразиться на фоне великих произведений искусства, не им собранных.
😠

Повесточка.

«...Илон Маск опять пустился во все тяжкие и опубликовал очередной замечательный документ, предназначенный для внутреннего пользования этой кинокомпании. Документ в данный момент вызывает изрядный общественный протест «в кругах западной демократии». А момент для протестов не лучший, да и демократия в расколе: одна её часть протестует против сути документа, другая - против факта его публикации.
Сам документ является идеальным образчиком навязчивой и беспардонной диктатуры «всех меньшинств» в её самом откровенном проявлении. Документ официальный, но предназначенный для «внутреннего пользования» кинокомпании, для которой он определяет и утверждает необходимые критерии отбора, как творческого, так и технического потенциала.
Называется документ «Инклюзивные стандарты».
Cтандарты детально оговариваются в главных областях диснеевской деятельности - от сценариев и героев, до технических работников. Для большей наглядности, процитирую :

«Стандарт А.1 - Персонажи: 50% или более персонажей должны быть представителями меньшинств или недостаточно представленных групп населения.
Стандарт А.2 - Актёры: 50% или более актёров должны быть представителями недостаточно представленных групп населения.
Стандарт А.3 - Второстепенные персонажи: присутствие второстепенных персонажей и актёров из недопредставленных групп населения должно быть ощутимым даже на заднем плане, включая массовку.
Стандарт А.4 - Лейтмотив и предпосылки сериала: Значение недопредставленных групп населения должно быть ощутимым в общей тематике и предпосылках сериалов.
Стандарт А.5 - Эпизодическое повествование: необходимо постоянное присутствие тем, касающихся всех видов меньшинств во всех эпизодах и сопутствующих историях сериала.
**Чтобы заявленная кинопродукция была засчитана, как соответствующая Стандарту А, необходимо наличие хотя бы трёх из вышеперечисленных условий».
Далее, по абсолютно той же схеме, следуют "Стандарты» B, C и D, определяющие критерии, необходимые для «творческого руководства», «креативного лидерства», а также «доступа к информации и карьерному росту»:
В1: 50% или более продюсеров и сценаристов...
В2: 50% или более режиссёров и постановщиков...
С 1, С 2...D 1, D2 (в каждой букве по пять пунктов)…директоров кастинга....рекламщиков ... менеджеров... исполнителей эпизодов и массовки...технического состава, - одним словом, 50% или более всех поголовно людей, участвующих в кинопроцессе, должны быть представителями хоть каких-нибудь меньшинств или «недостаточно представленных групп населения».
https://www.apn.ru/index.php?newsid=45212&fbclid=IwAR1Df7l1yAd3vOTB6cfd8zc5xxI9XrWD6KH9k4S4Jw7_0bjVzhHMilhS6CA

Ольшанский про МиМ. Разумно. https://mperspektiva.ru/topics/berlioz-protiv-master-i-margarita/

Задумалась: почему я сейчас не могу вспомнить ни лиц, ни имён наших популярных актёров (точнее, актрис) совсем недавнего времени.
Ну, допустим, с конца 90-х по 2010-е годы.
Вот, прям напрягла свою память, а в голове так ничего и не возникло, кроме двух имён – Мордвинова и Клюка (да и их кто сегодня помнит, кроме меня?).
В голову всё равно лезут Гундарева, Розанова, Майорова, Метлицкая – последние звёзды советского кино, просто перешедшие в новые времена.
А имена и лица новых времен забыты прочно, ластиком стёрты, хотя уж как гремели...
С западными звёздами сейчас не сравниваю, там, всё же, другой уровень раскрутки, но, по большому счету – схема та же: успел попасть хотя бы в хвостик «золотого века Голливуда», как Питт, Ди Каприо, Уинслет – ура. Не успел – «пусть неудачник плачет».
Но тогда почему прежние женщины, всемирные суперзвёзды, оставались суперзвёздами на века?
Почему и сегодня имена Греты Гарбо, Марлен Дитрих, Софи Лорен, Элизабет Тэйлор, Одри Хэпбёрн, Катрин Денёв и т.д. остаются для мировой культуры столь же значимыми, хотя фильмов их, зачастую, широкая публика практически уже не видела, и может даже названий их не знать, но кто эти женщины – знает?
Почему они – не забытые легенды, а вполне себе «действующие», хоть иные из них давно уже в лучшем из миров?
Ведь тогда даже интернета не было, чтобы намертво забить людям в мозги эти имена?
Далеко не все из них «грамотно» вышли замуж, как Софи Лорен...
А Гарбо так и вообще ушла из кино навсегда в 36 лет – еще до Второй Мировой...
Но о них и сегодня продолжают писать и говорить?
Почему они и сегодня – богини, а не просто «актёрки»?
Ну, да, у каждой в биографии есть по паре-тройке киношедевров за плечами, но эти шедевры сегодня – достояние синефилов, а не массовой аудитории.
И подумала: а ведь этих дам всю жизнь окружали не холуи и «обслуга», а тоже величайшие люди мира. Те, чьим отражённым светом они тоже светили.
Ведь как-то они понимали, что рядом с ними должна быть не обслуга (и не партнёры по съемкам), и умели выбрать и создать себе уникальную личную среду?
И внезапно вспомнила, как никому не известную старлетку Лорен обучал тогда еще даже не муж, а просто подписавший с ней контракт продюсер Карло Понти:
«Сначала Софией занялись лучшие специалисты по этикету, мастера сценической речи, визажисты. Преподаватели танцев отшлифовали походку с соблазнительно покачивающимися бедрами. Её итальянский язык был доведен до идеала выдающимися специалистами. Он заставил её выучить английский и французский. Понти требовал, чтобы София читала классическую литературу, обучалась азам драматургии на литературных примерах.
Результаты таких «тренировок» не заставили себя ждать – прекрасная и самобытная София была готова покорить мир. Когда Клементе Фракасси задумал адаптировать в кино всемирно известную оперу «Аида» (1953), и Джина Лоллобриджида не захотела играть эту роль, Софи Лорен с радостью согласилась воплотить образ Аиды на экране, и вскоре о ней заговорили не только восхищенные зрители, но и критики»...
Я представила себе нынешних «звёзд», представила себе их в окружении великих художников, музыкантов, писателей, дипломатов, королей и принцев – и мне стало смешно. Они и говорить-то грамотно и внятно не умеют, а большинство из них и читало-то в последний раз – в средней школе (и то не факт)...
И не только в силу их «выдающейся образованности» и «блестящего воспитания», но еще и в силу абсолютного нежелания иметь рядом с собой кого-то равновеликого (а не то, чтобы превосходящего): чтобы вокруг не было «многовато звёзд».
И уходят в Лету их имена, как только они становятся чуть постарше.
Остаются лишь деньги, пластические хирурги и «платная обслуга».
Исчезают даже холуи...

Сейчас разбирала обувной и сумочный шкафы, - лежу в обмороке: половина сумок и обуви еще не надёваны.
Процентов 15-20 - вообще были куплены и сразу забыты.
Это я еще до вешалки с пиджаками не дошла.
О, сколько мне открытий чудных предстоит там - боюсь даже подумать.
Наверное, есть люди, которые стрессы запивают и заедают - и их видно всем.
А вот этих, - которые отправляются на "шоппинг, бессмысленный и беспощадный", как говаривал Павлов - невооружённым глазом не видно. Но они есть.
Хотя, с другой стороны, именно самые бессмысленные (как мне казалось) вещи, купленные низачем, а "потому что" - очень мне пригодились при однорукой жизни: они оказались самыми удобными для одноруких.
Без непонятно зачем купленной чёрной шёлковой шубы-размахайки с мехом внутрь, я бы просто не смогла выходить на улицу: было бы не в чем. Во всё остальное я с рукой на перевязи не помещалась. И единственная сумка, которую я могла открыть и закрыть одной рукой (ключи достать или кошелёк, к примеру) - был страусовый шоппер, тоже купленный совершенно неосмысленно.
Но когда я это покупала, я же не планировала сломать руку.
И тогда - зачем?

Все и много пишут про зависть.
О, вы не знаете, что такое зависть.
Это когда году этак в 1972-м-1973-м (в ещё доколготочные времена), совсем юная и прехорошенькая, с волосами до пояса и еще натурального цвета, идешь этак себе горделиво по Моховой в Ленинграде на каблучищах, в туфельках на полтора размера меньше нужного (ну, если только этот размер был, не отказывать же себе из-за такой дряни в модных туфлях?!), чувствуешь, что нравишься буквально всем, без исключения, и вдруг у тебя со свистом отстегивается резинка сзади.
И чулок моментально закручивается на ноге винтом, и вся красота сразу насмарку и настроение - испорчено в ноль, а поделать с этим винтом ничего нельзя, потому что не поднять же юбку сзади до трусов, и не застегнуть же резинку обратно прям на глазах у всех трех с половиной калек на улице?
А потом, неделю спустя после всех этих мучений, идешь и видишь, как красотка чуть постарше тебя совершенно спокойно задирает юбку сзади до трусов, застегивает отстегнувшуюся резинку, и идет во всей красе дальше, без никакого винта и с хорошим настроением.
И мучительно завидуешь ей потом пол-жизни.

Я не знаю, наверное, каждый в детстве, в мгновения обиды, думал о том, что было бы вот неплохо сейчас умереть, чтоб они все, наконец, поняли, какая я хорошая, и какие они все дураки, и как им всем без меня стало плохо, - да поздно.
А еще, наверное, думали про то, какой был бы ужас, если бы я родился не тут, не у моих папы с мамой, и не мной, а кем-то другим.
(Только не надо мне сейчас рассказывать про охулиарды людей, которые, наоборот, мечтали бы родиться не здесь и не собой - я не про взрослых идиотов говорю, а про маленьких умных людей, впервые задумывающихся над вопросами бытия).
И нам потом всю жизнь более или менее нравится быть собой - даже если мы не звёзды балета, и если толпы прекрасных принцев и горы золота не лежат у наших ног, и т.д. и т.п.
Но бывают в жизни довольно редкие мгновения, когда ты сам себе действительно настолько противен и отвратителен, настолько сам себя не радуешь, что поневоле думаешь: млять, ну, почему, ну почему ивановыми-петровыми-пупкиными родились они, а не я?
И вот еще, в связи с недовольством собой, вспомнила, как мы с Юркой однажды рассуждали про то, как по моей и по его жизни паровым катком проехалась "эпоха перемен", и внезапно сам собой возник вопрос: "а когда бы ты хотел родиться?".
Не в смысле - родиться королем или князем триста лет тому назад, - а, условно говоря, самим собой, но в другое время, в конце ХIХ-го или в ХХ веке, плюс-минус...
Мы с ним тогда буквально вскачь, взахлёб и с увлечением заговорили именно о том, как и что могло бы с нами случиться и состояться в те или иные времена, будь каждый из нас - вот точно такой, какой есть - пересажен в эпоху, которая кажется ему оптимальной.
Я для себя сразу подумала именно о второй половине 19-го века - так, чтоб застать Серебряный век и синематограф, театр Станиславского и Макса Рейнгардта, чтобы живопись и музыка еще были настоящие, чтобы были настоящие, а не поддельные опера и балет, но чтоб обязательно до I Мировой успеть умереть...

Немного о художественных спорах.
Когда нас всех 30 лет кряду настойчиво и целенаправленно приучали не отворачиваясь и не кривясь нюхать вонь, из-за того, что она - якобы - "искусство", а аромат цветов и духов - это, якобы, "пошлость", - мы не задумывались о том, что нам таким образом вовсе не воспитывают художественный вкус, а просто меняют рецепторы.
И ведь поменяли-таки.

Очень люблю читать рассказы своего фейсбучного френда, Протоиерея Александра Авдюгина, православного писателя, наделенного любимым мною сочетанием качеств: мудростью и чувством юмора.
О. Александр служил в армии, работал на телезаводе и в шахте. Получил высшее образование, работал в издательском отделе Свято-Введенской Оптиной пустыни.
В ноябре 1990 года был рукоположен в иереи.
Ведет активную миссионерскую работу в интернете.
Автор сборников «Батюшкин грех» и «Батюшковские рассказы».
В канун Сретения Господня о. Александр даёт свои отеческие наставления - как всегда, мудрые и смешные!

Александр Авдюгин
1 ч. ·
Завтра в храмах будут освящать свечи.
Вынужден категорически повторить «Инструкцию пользователя»
Если дома пожар, то с криком «Помоги, Господи!», нужно звонить 101, спасать детей, документы и деньги, а не бегать с горящей сретенской свечей по дому. Огня и так хватает. Рекомендуется и самому пытаться погасить пламя.
Если гремит гроза и сверкает молния, то с криком «Помоги, Господи!» необходимо выдернуть из розеток электроприборы, ликвидировать сквозняк и вспомнить свои грехи. Сретенскую свечу зажигать нет смысла, лучше в очередной раз пообещать Богу, что теперь то Вы обязательно станете сплошной ходячей святостью.
Если дома непрекращающейся гром скандалов, молнии обид и грохот оскорблений, то после громогласной просьбы «Помоги, Господи!», закрой свой рот, зажги сретенскую свечу и мысленно, многократно, с чувством и искренностью про себя повторяй: «Так мне гаду (гадине) и надо».
Если Вас сглазили, околдовали, навели порчу или приворожили, то не надо орать «Помоги, Господи!» и зажигать сретенскую свечу, так как Вы в Бога не верите.
Если Ваша сретенская свеча потухнет (сгорит) очень быстро, то не надо с воплем «Помоги, Господи!» бежать в похоронное бюро и выбирать лучшее место на кладбище, просто примите к сведению, что все помрем, причем раньше, чем нам хочется.
Если сретенская свеча трещит - это не значит, что летом будет много гроз, просто после обязательного восклицания «Помоги, Господи!» разобраться, кто данные свечи изготовлял и паршивый стеарин применил. Восковые свечи трещат только тогда, когда они мокрые.
Если сретенская свеча «левая», то есть не является изделием софринского завода, и в ней непонятно где фитиль, сказав "Помоги Господи!" зажгите ее сверху. Не зажигается – переверните и опять сверху зажгите.
Не надо взывать «Помоги Господи!», чтобы Он даровал самую яркую сретенскую свечу. Благодать она от веры твоей зависит, а не от количества света от свечи исходящего.
Если сретенскую свечу зажигаешь ради получения собственной выгоды и удовлетворения собственной гордыни, то гордыня (самый тяжкий грех) приумножится, а выгода приведет к полному дефолту, сколь не взывай "Помоги, Господи!"
Очистку дома, квартиры и прочего жилья производят пылесосом, веником, мокрой тряпкой на швабру намотанной, а не хождением из угла в угол с сретенской свечой и причитанием «Помоги Господи».

Опять про русский язык.
Меня любознательные граждане часто спрашивают о правилах написания одной известной идиомы.
Прежде, чем ответить на этот вопрос, напомню старую (но правдивую) студенческую байку про великого знатока русского языка, профессора Розенталя.
Однажды студент спросил у Дитмара Эльяшевича Розенталя:
– Скажите, пожалуйста, профессор, как пишется слово «похуй» – слитно или раздельно?
– Если это характеристика моего отношения к вам, молодой человек, - невозмутимо ответил Розенталь,– то слитно. А если это обозначение глубины великой еврейской реки Иордан – то раздельно.
Так вот, подражая Дитмару Эльяшевичу, отвечаю:
Если это про то, куда сесть после того, как на ёлку влезть, – то раздельно. А если это про направление, куда обычно посылают - то слитно.
Ну, а уж раз к слову пришлось, то сюда же приделаю и великолепное интервью Розенталя.
https://gailochka.livejournal.com/142469.html?fbclid=IwAR1Tu33BRIvOztaf2FhqHTO9emBzwagXDAjuxNqna7LoFhh-LNv2Ma5Gp9Q