С Днём Крещения Руси!
Сегодня, в день празднования Крещения Руси, я, может, что-то не то скажу, и меня поправят.
Но я в последнее время как никогда много смотрю и читаю проповедей и выступлений православных священнослужителей.
Я знаю, что время нынче непростое, и вижу, что в проповедях этих сейчас чрезвычайно много не прямых высказываний, а иносказаний - дабы ненароком неосторожным словом не повредить церкви (потому что Христу повредить нельзя).
Но я уже научилась "читать между строк", как когда-то мы в совершенстве умели читать между строк в советские времена.
И я вижу, что у многих - и служителей, и мирян - миновала пора растерянности и непонимания происходящего.
Вижу, что сегодня сердца и речи многих уважаемых пастырей - со своей паствой, с народом, нуждающемся в укреплении и поддержке.
Да просто вижу, что постепенно консолидируются все те, для кого служение Богу - не карьера, а миссия.
И мне от этого делается спокойнее и не так страшно.
Слава Богу за всё!
Сегодня, в день празднования Крещения Руси, я, может, что-то не то скажу, и меня поправят.
Но я в последнее время как никогда много смотрю и читаю проповедей и выступлений православных священнослужителей.
Я знаю, что время нынче непростое, и вижу, что в проповедях этих сейчас чрезвычайно много не прямых высказываний, а иносказаний - дабы ненароком неосторожным словом не повредить церкви (потому что Христу повредить нельзя).
Но я уже научилась "читать между строк", как когда-то мы в совершенстве умели читать между строк в советские времена.
И я вижу, что у многих - и служителей, и мирян - миновала пора растерянности и непонимания происходящего.
Вижу, что сегодня сердца и речи многих уважаемых пастырей - со своей паствой, с народом, нуждающемся в укреплении и поддержке.
Да просто вижу, что постепенно консолидируются все те, для кого служение Богу - не карьера, а миссия.
И мне от этого делается спокойнее и не так страшно.
Слава Богу за всё!
КАРМА
У меня очень специфические отношения с окружающими меня предметами.
Несколько лет назад, гуляя по столице нашей Родины в обществе подруги Анны Рождественской, и увлеченная трепотней, я забыла правило "Не стой под стрелой", смело пошла под поднятый автоматический шлагбаум, который, натурально, в этот же миг опустился мне точно на переносицу, сломав мне очки и наделав мне проявившиеся назавтра синяки под обоими глазами.
Несчастный случай, да. Плюс - мое раздолбайство.
Делая мне ремонт в квартире, уважаемые мною прораб Эдик и рабочий Женя, немного понаблюдав за мной, решили по возможности срезать или скруглить у меня в квартире все косяки - вероятно, этим они спасли мне жизнь.
В первый же вечер в Черногории, открывая посудный шкаф, долбанула себя дверцей в висок.
Выжила, спасибо, Господи...
Полчаса тому назад той же дверцей хрястнула себя по той же переносице (синяков ждём завтра).
Про большой палец ноги, дважды разбитый о порог собственного балкона, уже даже и не вспоминаю.
Как и про то, что две недели я жила с перегоревшей лампочкой, поскольку стремянки у меня тут нет, а я по росту до лампочки не достаю даже со стола. Спасибо, у помощницы Ivana Paunovic роста оказалось достаточно и она мне лампочку вкрутила.
И вот сейчас, прямо сию минуту, шла мимо стула, который отлично видела, но коленку об этот стул всё-таки расшибла.
Ну это как называется?
😕
У меня очень специфические отношения с окружающими меня предметами.
Несколько лет назад, гуляя по столице нашей Родины в обществе подруги Анны Рождественской, и увлеченная трепотней, я забыла правило "Не стой под стрелой", смело пошла под поднятый автоматический шлагбаум, который, натурально, в этот же миг опустился мне точно на переносицу, сломав мне очки и наделав мне проявившиеся назавтра синяки под обоими глазами.
Несчастный случай, да. Плюс - мое раздолбайство.
Делая мне ремонт в квартире, уважаемые мною прораб Эдик и рабочий Женя, немного понаблюдав за мной, решили по возможности срезать или скруглить у меня в квартире все косяки - вероятно, этим они спасли мне жизнь.
В первый же вечер в Черногории, открывая посудный шкаф, долбанула себя дверцей в висок.
Выжила, спасибо, Господи...
Полчаса тому назад той же дверцей хрястнула себя по той же переносице (синяков ждём завтра).
Про большой палец ноги, дважды разбитый о порог собственного балкона, уже даже и не вспоминаю.
Как и про то, что две недели я жила с перегоревшей лампочкой, поскольку стремянки у меня тут нет, а я по росту до лампочки не достаю даже со стола. Спасибо, у помощницы Ivana Paunovic роста оказалось достаточно и она мне лампочку вкрутила.
И вот сейчас, прямо сию минуту, шла мимо стула, который отлично видела, но коленку об этот стул всё-таки расшибла.
Ну это как называется?
😕
Страх неудачи.
Как-то задумалась об истоках своего очень жёсткого, часто чрезмерного отношения к людям, которые по какой-то причине кажутся мне недостаточно умными.
И я (к своему большому сожалению и последующему раскаянию) их иногда незаслуженно обижаю.
И я-таки вспомнила - откуда.
Шестой класс. Математика.
Я первые пять школьных лет была круглой отличницей, не затрачивая к этому никаких усилий. Всё мне давалось само собой, легко, играючи. Чем быстрее сделаю, тем скорее можно будет схватить книжку и спрятаться с ней. И все были довольны - родители и учителя, а я-то больше всех.
А в шестом появилась математичка Галина Павловна, надменная, красивая полная брюнетка, которая не испытывала ни малейшего интереса к тем, кто не всё и не сразу схватывал у неё на лету.
Она с удовольствием занималась с математически одаренными детьми, а остальным полупрезрительно "выводила оценки". Именно от неё я услышала и запомнила, что "с возрастом человек не умнеет, просто лучше научается скрывать свою глупость!".
А я, как на грех, что-то не поняла, и пошло-поехало: одно стало цепляться за другое, первое непонятое рождало новое непонимание, а я уже приучила всех к тому, что во всём разберусь сама, самооценка была завышенная, и меня настиг ужас разочаровать в себе близких: я боялась признаться в том, что чего-то не понимаю и не могу понять без посторонней помощи.
В классе я моментально рухнула с Олимпа в категорию презираемых Галиной Павловной, но до домашних этот мой кошмар добрался не сразу.
И, наконец, всё-таки неисправимые тройки вынудили меня признаться, что так, мол, и так.
Исправлять ситуацию взялся папа и всё еще больше испортил: он, как и Галина Павловна, не переносил, если его не поняли с первого раза. Но его уровень был слишком сложен для 12-летней девочки, и я тоже не поняла. А вынести папино разочарование было выше моих сил.
Я рыдала и не могла даже маме признаться в происходящем.
Но она догадалась сама и отвела меня к своей сослуживице, у которой было трое детей, но не было мужа и денег. Как мама догадалась, что именно мне было нужно, я не знаю, - но она догадалась.
Варвара Потаповна Гимельфарб (не смейтесь, её правда так звали!) была огромная, как ледокол, говорила басом, курила Беломор, и её кровные дети в ужасе улепетывали от неё врассыпную, как только она поднимала на них глаза. Я так даже и не узнала, как их зовут.
Занималась она со мной 3 недели, по два занятия в неделю.
После второго занятия с ней я догнала лидеров класса; после четвертого - в глазах школьной математички появилось уважительное недоумение, потому что я перерешала чуть ли не целиком оба задачника - и по алгебре и по геометрии; после шести моих занятий с Варварой было решено, что репетитор мне уже не нужен.
Более того, она была приглашена в наш дом на устроенный в её честь ужин, потому что перед тем папа был вызван в школу, осыпан комплиментами, и назван "великим педагогом" (о существовании Варвары никто не знал, а папа, похоже, тоже не сознался).
Так вот, за этим ужином громадная Варвара, выпив три-четыре рюмки водки, сказала: "Самый ужасный страх - это страх неудачи. Не сама неудача, которую каждый может пережить, а именно страх того, что она вдруг случится. Я, знаете ли, это постигла на своём горьком опыте - очень боялась разочаровать своего мужа. Так боялась, что разочаровала его в себе более, чем полностью!".
Педагогичная мама быстро выпроводила меня из-за стола.
С математикой у меня с тех пор всё было хорошо, но вот про страх неудачи я запомнила навсегда.
Потому что неудачу можно пережить и даже исправить.
А вот страх неудачи никогда не позволяет добиться удач.
Как-то задумалась об истоках своего очень жёсткого, часто чрезмерного отношения к людям, которые по какой-то причине кажутся мне недостаточно умными.
И я (к своему большому сожалению и последующему раскаянию) их иногда незаслуженно обижаю.
И я-таки вспомнила - откуда.
Шестой класс. Математика.
Я первые пять школьных лет была круглой отличницей, не затрачивая к этому никаких усилий. Всё мне давалось само собой, легко, играючи. Чем быстрее сделаю, тем скорее можно будет схватить книжку и спрятаться с ней. И все были довольны - родители и учителя, а я-то больше всех.
А в шестом появилась математичка Галина Павловна, надменная, красивая полная брюнетка, которая не испытывала ни малейшего интереса к тем, кто не всё и не сразу схватывал у неё на лету.
Она с удовольствием занималась с математически одаренными детьми, а остальным полупрезрительно "выводила оценки". Именно от неё я услышала и запомнила, что "с возрастом человек не умнеет, просто лучше научается скрывать свою глупость!".
А я, как на грех, что-то не поняла, и пошло-поехало: одно стало цепляться за другое, первое непонятое рождало новое непонимание, а я уже приучила всех к тому, что во всём разберусь сама, самооценка была завышенная, и меня настиг ужас разочаровать в себе близких: я боялась признаться в том, что чего-то не понимаю и не могу понять без посторонней помощи.
В классе я моментально рухнула с Олимпа в категорию презираемых Галиной Павловной, но до домашних этот мой кошмар добрался не сразу.
И, наконец, всё-таки неисправимые тройки вынудили меня признаться, что так, мол, и так.
Исправлять ситуацию взялся папа и всё еще больше испортил: он, как и Галина Павловна, не переносил, если его не поняли с первого раза. Но его уровень был слишком сложен для 12-летней девочки, и я тоже не поняла. А вынести папино разочарование было выше моих сил.
Я рыдала и не могла даже маме признаться в происходящем.
Но она догадалась сама и отвела меня к своей сослуживице, у которой было трое детей, но не было мужа и денег. Как мама догадалась, что именно мне было нужно, я не знаю, - но она догадалась.
Варвара Потаповна Гимельфарб (не смейтесь, её правда так звали!) была огромная, как ледокол, говорила басом, курила Беломор, и её кровные дети в ужасе улепетывали от неё врассыпную, как только она поднимала на них глаза. Я так даже и не узнала, как их зовут.
Занималась она со мной 3 недели, по два занятия в неделю.
После второго занятия с ней я догнала лидеров класса; после четвертого - в глазах школьной математички появилось уважительное недоумение, потому что я перерешала чуть ли не целиком оба задачника - и по алгебре и по геометрии; после шести моих занятий с Варварой было решено, что репетитор мне уже не нужен.
Более того, она была приглашена в наш дом на устроенный в её честь ужин, потому что перед тем папа был вызван в школу, осыпан комплиментами, и назван "великим педагогом" (о существовании Варвары никто не знал, а папа, похоже, тоже не сознался).
Так вот, за этим ужином громадная Варвара, выпив три-четыре рюмки водки, сказала: "Самый ужасный страх - это страх неудачи. Не сама неудача, которую каждый может пережить, а именно страх того, что она вдруг случится. Я, знаете ли, это постигла на своём горьком опыте - очень боялась разочаровать своего мужа. Так боялась, что разочаровала его в себе более, чем полностью!".
Педагогичная мама быстро выпроводила меня из-за стола.
С математикой у меня с тех пор всё было хорошо, но вот про страх неудачи я запомнила навсегда.
Потому что неудачу можно пережить и даже исправить.
А вот страх неудачи никогда не позволяет добиться удач.
О. Илия Павлов, настоятель Храма Св. Луки:
Дорогие друзья!
2 августа, во вторник, в храме Святого Апостола и Евангелиста Луки (по адресу: Санкт-Петербург, Соляной пер., 13) будет праздноваться память Святого Пророка Божия Илии – ДЕНЬ МОЕГО ТЕЗОИМЕНИТСТВА. Всех, кто имеет возможность – приглашаю разделить со мной радость праздничной службы.
В программе:
08:30 – Входные молитвы. Проскомидия. Литургия.
12:00 – Праздничный концерт.
12:30 – Братская трапеза (фуршет).
У тех, кто не может присутствовать на службе – есть возможность подать записки на праздничную литургию – в храме или виртуально – прислать имена на WhatsApp, на номер +7-921-756-51-02. Пожертвования можно прислать на карту Сбербанка 5469 9802 8813 9963.
Дорогие друзья!
2 августа, во вторник, в храме Святого Апостола и Евангелиста Луки (по адресу: Санкт-Петербург, Соляной пер., 13) будет праздноваться память Святого Пророка Божия Илии – ДЕНЬ МОЕГО ТЕЗОИМЕНИТСТВА. Всех, кто имеет возможность – приглашаю разделить со мной радость праздничной службы.
В программе:
08:30 – Входные молитвы. Проскомидия. Литургия.
12:00 – Праздничный концерт.
12:30 – Братская трапеза (фуршет).
У тех, кто не может присутствовать на службе – есть возможность подать записки на праздничную литургию – в храме или виртуально – прислать имена на WhatsApp, на номер +7-921-756-51-02. Пожертвования можно прислать на карту Сбербанка 5469 9802 8813 9963.
После Таниных похорон, скажу, наконец, что сразу хотелось сказать, но пока человека не предали земле - сдерживалась.
Танька осталась верна себе: какой мизерабль-театр смогла раскрутить своей смертью, какой широкомасштабный мелкий моральный расчехляж, какой шабаш сведения счётов!
Вот уж воистину: кот из дому - мыши в пляс.
Даже те, про кого прежде никто и не догадывался, - что мыши.
Танька осталась верна себе: какой мизерабль-театр смогла раскрутить своей смертью, какой широкомасштабный мелкий моральный расчехляж, какой шабаш сведения счётов!
Вот уж воистину: кот из дому - мыши в пляс.
Даже те, про кого прежде никто и не догадывался, - что мыши.
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
С Днем ВМФ!
Мы с Юрой всегда отмечали это праздник: День Военно-Морского флота.
Он ужасно гордился тем, что он - моряк-балтиец, и всегда говорил: «Моряки бывшими не бывают!».
И мы всегда любили военно-морской парад в Питере в день ВМФ.
Корабли, нарядные, как ёлки. Выстроенные во фрунт на палубах моряки в белой парадной форме.
Знаменная группа - непременно в черном.
Военно-морская авиация.
Адмиральский катер, принимающий парад.
А днем потом еще и полный город нарядных веселых моряков-отпускников, и военно-морские патрули в парадном же, при кортиках, в аксельбантах и в перчатках, отдающие друг другу честь.
Вот это вот всё.
Красота!
И сами ходили смотреть, и ребенка водили - сперва у папы на шее, потом - за руку, а потом и со мной под руку.
Юрочка, любимый, прекрасный мой, и тебя с твоим праздником!
С праздником, моряки!
Мы с Юрой всегда отмечали это праздник: День Военно-Морского флота.
Он ужасно гордился тем, что он - моряк-балтиец, и всегда говорил: «Моряки бывшими не бывают!».
И мы всегда любили военно-морской парад в Питере в день ВМФ.
Корабли, нарядные, как ёлки. Выстроенные во фрунт на палубах моряки в белой парадной форме.
Знаменная группа - непременно в черном.
Военно-морская авиация.
Адмиральский катер, принимающий парад.
А днем потом еще и полный город нарядных веселых моряков-отпускников, и военно-морские патрули в парадном же, при кортиках, в аксельбантах и в перчатках, отдающие друг другу честь.
Вот это вот всё.
Красота!
И сами ходили смотреть, и ребенка водили - сперва у папы на шее, потом - за руку, а потом и со мной под руку.
Юрочка, любимый, прекрасный мой, и тебя с твоим праздником!
С праздником, моряки!
День ВМФ.
Старый питерский анекдот, не утративший актуальности и сегодня.
Пионеры пришли к старенькой бабушке, ветерану всего на свете, увешанной орденами и медалями, как породистый пёс на выставке.
Пришли, значит, пионеры, помогли бабушке в ее бытовых делах, потом сели пить с нею чай и спросили:
- Вот, мы живем в такое циничное время. Про настоящую любовь читаем только в сказках. А ведь у вас в молодости, было, наверное, большое и светлое чувство?
- Было, дети, - вздохнув отвечала старушка.
- О, это, наверное, была огромная любовь на всю жизнь?! - задохнулись пионеры.
- Да дети, - сказала старушка и заплакала.
Одна пионерка, посмелее других, застенчиво опустила глаза и спросила:
- А кто это был, бабушка?
- Моряки! - ответила старушка и мечтательно закатила глаза.
С праздником вас всех, дорогие мои моряки - Юрий Павлов, Александр Казакевич, Михаил Коновальчук!
И всех остальных тоже!
Моряков бывших не бывает!
Старый питерский анекдот, не утративший актуальности и сегодня.
Пионеры пришли к старенькой бабушке, ветерану всего на свете, увешанной орденами и медалями, как породистый пёс на выставке.
Пришли, значит, пионеры, помогли бабушке в ее бытовых делах, потом сели пить с нею чай и спросили:
- Вот, мы живем в такое циничное время. Про настоящую любовь читаем только в сказках. А ведь у вас в молодости, было, наверное, большое и светлое чувство?
- Было, дети, - вздохнув отвечала старушка.
- О, это, наверное, была огромная любовь на всю жизнь?! - задохнулись пионеры.
- Да дети, - сказала старушка и заплакала.
Одна пионерка, посмелее других, застенчиво опустила глаза и спросила:
- А кто это был, бабушка?
- Моряки! - ответила старушка и мечтательно закатила глаза.
С праздником вас всех, дорогие мои моряки - Юрий Павлов, Александр Казакевич, Михаил Коновальчук!
И всех остальных тоже!
Моряков бывших не бывает!
Парад
Ты помнишь? В нашей бухте сонной
Спала зеленая вода,
Когда кильватерной колонной
Вошли военные суда.
Четыре - серых. И вопросы
Нас волновали битый час,
И загорелые матросы
Ходили важно мимо нас.
Мир стал заманчивей и шире,
И вдруг - суда уплыли прочь.
Нам было видно: все четыре
Зарылись в океан и ночь.
И вновь обычным стало море,
Маяк уныло замигал,
Когда на низком семафоре
Последний отдали сигнал...
Как мало в этой жизни надо
Нам, детям, - и тебе, и мне.
Ведь сердце радоваться радо
И самой малой новизне.
Случайно на ноже карманном
Найди пылинку дальних стран -
И мир опять предстанет странным,
Закутанным в цветной туман
АЛЕКСАНДР БЛОК https://vk.com/video/@rt_russian?list=aed5f038e021bd60fa&z=video-40316705_456367084
Ты помнишь? В нашей бухте сонной
Спала зеленая вода,
Когда кильватерной колонной
Вошли военные суда.
Четыре - серых. И вопросы
Нас волновали битый час,
И загорелые матросы
Ходили важно мимо нас.
Мир стал заманчивей и шире,
И вдруг - суда уплыли прочь.
Нам было видно: все четыре
Зарылись в океан и ночь.
И вновь обычным стало море,
Маяк уныло замигал,
Когда на низком семафоре
Последний отдали сигнал...
Как мало в этой жизни надо
Нам, детям, - и тебе, и мне.
Ведь сердце радоваться радо
И самой малой новизне.
Случайно на ноже карманном
Найди пылинку дальних стран -
И мир опять предстанет странным,
Закутанным в цветной туман
АЛЕКСАНДР БЛОК https://vk.com/video/@rt_russian?list=aed5f038e021bd60fa&z=video-40316705_456367084
Vk
В Санкт-Петербурге проходит Парад в честь Дня ВМФ — LIVE
Президент России Владимир Путин принимает участие в мероприятиях по случаю Дня Военно-морского флота в Санкт-Петербурге.
«Есть две вещи, которые каждый в Европе должен помнить.
Первая: США находятся не в Европе.
Вторая: Великобритания – это остров».
Шарль де Голль.
Первая: США находятся не в Европе.
Вторая: Великобритания – это остров».
Шарль де Голль.
ЛЮБОЧКА
Любовь Сергеевну Соколову я, кажется, знала всегда.
Я её запомнила еще будучи подростком, в чудесном фильме Владимира Шределя «Ночной гость», с молодыми Георгием Жжёновым и Иннокентием Смоктуновским, и сразу полюбила. Она вызывала какое-то невероятное доверие, а её сияющие как звёзды глаза, тёплая человеческая красота и светлая душа даже с экрана пронзали насквозь.
Потом было много фильмов - всё эпизодические роли: «Серёжа» Таланкина и Данелии, потрясающей силы эпизод в «Доживём до понедельника» Ростоцкого, еще одна чудесная мама из «Иронии судьбы» Рязанова, большая роль жены боцмана Росомахи в фильме «Путь к причалу» и маленькая - матери Коли в «Я шагаю по Москве» Данелии...
Её фильмография просто невероятна: 389 фильмов.
Уму непостижимо.
Я её буквально обожала: их было несколько, любимых мною актрис, которые вместе складывались у меня в образ «великой русской женщины» - милостивицы и терпеливицы, кроткой российской Мадонны. Соколова среди них была первая.
А потом на фестивале «Созвездие» в Твери нас с ней познакомил Коля Ерёменко.
Павлов там был в жюри, я тусовалась напропалую, а тут тихая такая Любочка мне за ужином говорит: «Ирусь, а ты в Бога-то веруешь?» - «Верую» - «А давай, завтра с утра в храм пойдём?».
Ну, вообще-то, кинофестиваль - не совсем то время и место, чтобы ходить в храм, но это была Тверь, там было красиво и благолепно, к тому же я понимала, что У Соколовой тяжкий камень на душе: гибель сына Коли, разрыв четвертьвекового брака с Данелией, - и я согласилась.
И вот мы с ней в храм пошли, и, видимо, потому что я чужая, рассказала она мне по пути всю свою жизнь...
Без надрыва, как-то спокойно и светло, рассказывала про вещи, от которых хоть в омут с головой кидайся... Вот уж про чью жизнь можно было бы снимать вторую часть фильма «Судьба человека»...
Так, в слезах, дошли мы до храма, так и подружились.
Я сразу стала звать её Любочкой - ей не нравилось, когда я называла её Любовью Сергеевной. Потом, когда она стала непременной участницей фестиваля «Виват кино России» в Санкт-Петербурге, её Любочкой стала звать и Люда Томская, директор «Вивата».
Она и в самом деле была Любочкой, самой настоящей.
Она к нам на фестиваль в Питер приезжала каждый год, до самой своей смерти. Публика её обожала, на руках готова была носить.
«Виват» в ту пору по срокам проведения точно попадал на 9 мая. И одним из центральных событий фестиваля был выезд на Пискаревское кладбище. Прямо вот шла по кладбищу наша фестивальная колонна, наравне с другими колоннами.
Только наша колонна была сплошь из кинозвезд.
Пискаревка - место продувное, сквозняки гуляют, «простудоопасное» место. Колонны двигаются медленно, на ветру и задубеть не трудно.
И вот однажды накануне 9 мая Любочка сильно простудилась.
Ну, вызвали доктора, закатали Любочку в койку, велели не вставать.
А утром она - красивая, нарядная, подкрашенная - была чуть не первая в автобусе: на Пискаревку.
Мы с Томской, директором фестиваля, - визжать: «Люба, ты спятила, у тебя вчера 38,7 было, не девочка, чай, марш в кровать!».
- Я сегодня температуру смерила, нормальная. А если я на Пискаревском не появлюсь - и сама изведусь, и люди скажут: «Соколова, блокадница, проманкировала!». Нет, девки, я поеду, отстаньте!
Несмотря на всю, давно ставшую легендарной, сложность их характеров, эти люди понимали всю ответственность, накладываемую на них славой.
Понимали цену репутационных потерь.
Вот это самоощущение: «Я - человек известный, мое отсутствие заметят и скажут»...
И, кстати, после той поездки на Пискаревку, Любовь Сергеевна Соколова, которой в ту пору было что-то около 77 лет, вернулась в отель «как новенькая», от простуды и следа не осталось.
Ей сегодня 101 год.
Я её помню и люблю.
Любовь Сергеевну Соколову я, кажется, знала всегда.
Я её запомнила еще будучи подростком, в чудесном фильме Владимира Шределя «Ночной гость», с молодыми Георгием Жжёновым и Иннокентием Смоктуновским, и сразу полюбила. Она вызывала какое-то невероятное доверие, а её сияющие как звёзды глаза, тёплая человеческая красота и светлая душа даже с экрана пронзали насквозь.
Потом было много фильмов - всё эпизодические роли: «Серёжа» Таланкина и Данелии, потрясающей силы эпизод в «Доживём до понедельника» Ростоцкого, еще одна чудесная мама из «Иронии судьбы» Рязанова, большая роль жены боцмана Росомахи в фильме «Путь к причалу» и маленькая - матери Коли в «Я шагаю по Москве» Данелии...
Её фильмография просто невероятна: 389 фильмов.
Уму непостижимо.
Я её буквально обожала: их было несколько, любимых мною актрис, которые вместе складывались у меня в образ «великой русской женщины» - милостивицы и терпеливицы, кроткой российской Мадонны. Соколова среди них была первая.
А потом на фестивале «Созвездие» в Твери нас с ней познакомил Коля Ерёменко.
Павлов там был в жюри, я тусовалась напропалую, а тут тихая такая Любочка мне за ужином говорит: «Ирусь, а ты в Бога-то веруешь?» - «Верую» - «А давай, завтра с утра в храм пойдём?».
Ну, вообще-то, кинофестиваль - не совсем то время и место, чтобы ходить в храм, но это была Тверь, там было красиво и благолепно, к тому же я понимала, что У Соколовой тяжкий камень на душе: гибель сына Коли, разрыв четвертьвекового брака с Данелией, - и я согласилась.
И вот мы с ней в храм пошли, и, видимо, потому что я чужая, рассказала она мне по пути всю свою жизнь...
Без надрыва, как-то спокойно и светло, рассказывала про вещи, от которых хоть в омут с головой кидайся... Вот уж про чью жизнь можно было бы снимать вторую часть фильма «Судьба человека»...
Так, в слезах, дошли мы до храма, так и подружились.
Я сразу стала звать её Любочкой - ей не нравилось, когда я называла её Любовью Сергеевной. Потом, когда она стала непременной участницей фестиваля «Виват кино России» в Санкт-Петербурге, её Любочкой стала звать и Люда Томская, директор «Вивата».
Она и в самом деле была Любочкой, самой настоящей.
Она к нам на фестиваль в Питер приезжала каждый год, до самой своей смерти. Публика её обожала, на руках готова была носить.
«Виват» в ту пору по срокам проведения точно попадал на 9 мая. И одним из центральных событий фестиваля был выезд на Пискаревское кладбище. Прямо вот шла по кладбищу наша фестивальная колонна, наравне с другими колоннами.
Только наша колонна была сплошь из кинозвезд.
Пискаревка - место продувное, сквозняки гуляют, «простудоопасное» место. Колонны двигаются медленно, на ветру и задубеть не трудно.
И вот однажды накануне 9 мая Любочка сильно простудилась.
Ну, вызвали доктора, закатали Любочку в койку, велели не вставать.
А утром она - красивая, нарядная, подкрашенная - была чуть не первая в автобусе: на Пискаревку.
Мы с Томской, директором фестиваля, - визжать: «Люба, ты спятила, у тебя вчера 38,7 было, не девочка, чай, марш в кровать!».
- Я сегодня температуру смерила, нормальная. А если я на Пискаревском не появлюсь - и сама изведусь, и люди скажут: «Соколова, блокадница, проманкировала!». Нет, девки, я поеду, отстаньте!
Несмотря на всю, давно ставшую легендарной, сложность их характеров, эти люди понимали всю ответственность, накладываемую на них славой.
Понимали цену репутационных потерь.
Вот это самоощущение: «Я - человек известный, мое отсутствие заметят и скажут»...
И, кстати, после той поездки на Пискаревку, Любовь Сергеевна Соколова, которой в ту пору было что-то около 77 лет, вернулась в отель «как новенькая», от простуды и следа не осталось.
Ей сегодня 101 год.
Я её помню и люблю.
🇷🇸⚡️Армия Косово планирует в полночь атаковать Сербов, - Вучич.
Сербский президент намерен выступить с экстренным обращением к нации по поводу ситуации в Косово.
⚡️🇷🇸 По всему Северному Косово и Метохии гудят сирены, во всех храмах и монастырях бьют в набат. По некоторым данным среди сербских военных в зоне конфликта на границе с Косово есть раненные.
Косовский спецназ закрыл границу.
Сербы возводят баррикады для замедления движения косовских подразделений.
Сообщается, что сербы перебрасывают авиацию на аэродромы к границе с Косово
Сербский депутат Владимир Джуканович тем временем написал "Боже, помоги нашему народу в Косово и Метохии - поступает ужасная информация".
Сербский президент намерен выступить с экстренным обращением к нации по поводу ситуации в Косово.
⚡️🇷🇸 По всему Северному Косово и Метохии гудят сирены, во всех храмах и монастырях бьют в набат. По некоторым данным среди сербских военных в зоне конфликта на границе с Косово есть раненные.
Косовский спецназ закрыл границу.
Сербы возводят баррикады для замедления движения косовских подразделений.
Сообщается, что сербы перебрасывают авиацию на аэродромы к границе с Косово
Сербский депутат Владимир Джуканович тем временем написал "Боже, помоги нашему народу в Косово и Метохии - поступает ужасная информация".
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Видео: Президент Сербии Вучич - о ситуации в Косово:
Все, что могу сказать, - мы будем просить о мире и просить мира, но сразу вам скажу: сдачи не будет и победит Сербия. Если они попытаются начать гонения на сербов, издевательства над сербами, убийства сербов, Сербия победит!
Все, что могу сказать, - мы будем просить о мире и просить мира, но сразу вам скажу: сдачи не будет и победит Сербия. Если они попытаются начать гонения на сербов, издевательства над сербами, убийства сербов, Сербия победит!