Немногие помнят о том, что пазьнякоўскі БНФ первоначально назывался "Беларускі народны фронт за перабудову "Адраджэньне" и провозглашал своей целью "возврат к ленинской национальной политике".
Вот обращение оргкомитета БНФ в Президиум Верховного Совета БССР (18 ноября 1988 года): Фронт выступает "за перестройку", в состав оргкомитета вошли "коммунисты и беспартийные", его цель -"садзейнічаць разгортваньню шырокага руху ў падтрымку курса КПСС на рэвалюцыйную перабудову і абнаўленьне грамадства". "Народны рух будзе спрыяць разьвіцью і пашырэньню сацыялістычнай дэмакратыі". Деятельность оргкомитета будет осуществляться в рамках советского закона, БНФ хочет наладить "конструктивный диалог" с партийными и советскими органами, просит помощи у Президиума ВС БССР (дайте нам газету, дайте нам помещение, дайте нам республиканские СМИ для печати наших воззваний).
На скане: Навіны Беларускага народнага фронту за перабудову "Адраджэньне". 1988. №1. С. 5.
"Воля беларускай нацыі выявілася ў стварэньні Беларускай ССР - нацыянальнай дзяржавы. БНФ зыходзіць менавіта з такога разуменьня БССР" ©
Источник (на скане): Навіны Беларускага народнага фронту за перабудову "Адраджэньне". 1989. №3. С. 3.
Вот обращение оргкомитета БНФ в Президиум Верховного Совета БССР (18 ноября 1988 года): Фронт выступает "за перестройку", в состав оргкомитета вошли "коммунисты и беспартийные", его цель -"садзейнічаць разгортваньню шырокага руху ў падтрымку курса КПСС на рэвалюцыйную перабудову і абнаўленьне грамадства". "Народны рух будзе спрыяць разьвіцью і пашырэньню сацыялістычнай дэмакратыі". Деятельность оргкомитета будет осуществляться в рамках советского закона, БНФ хочет наладить "конструктивный диалог" с партийными и советскими органами, просит помощи у Президиума ВС БССР (дайте нам газету, дайте нам помещение, дайте нам республиканские СМИ для печати наших воззваний).
На скане: Навіны Беларускага народнага фронту за перабудову "Адраджэньне". 1988. №1. С. 5.
"Воля беларускай нацыі выявілася ў стварэньні Беларускай ССР - нацыянальнай дзяржавы. БНФ зыходзіць менавіта з такога разуменьня БССР" ©
Источник (на скане): Навіны Беларускага народнага фронту за перабудову "Адраджэньне". 1989. №3. С. 3.
Есть такой международный стандарт ЮНЕСКО — коэффициент интеллектуализации молодежи, характеризующий уровень ее образованности. Так вот, в 1953-1954 гг. СССР занимал по КИМ (коэффициент интеллектуализации молодежи) 3-е место в мире (около 9%), располагаясь после США (19%) и Канады (14%), то в 1964 г. вышел на 2-е место в мире (20-21%), после США. (25%).
В 1980 г. по данному показателю СССР находился на 24 месте!
А в 1985 году место СССР в мире — 42-е, а в 1987 году — 57 место.
В 1980 г. по данному показателю СССР находился на 24 месте!
А в 1985 году место СССР в мире — 42-е, а в 1987 году — 57 место.
Об отношении белорусского населения к приватизации в нач. 1990-ых. Из буржуазного журнала "Человек и экономика" 1992 г.:
"Социологические опросы населения республики по проблемам приватизации, проведенные службой «Общественное мнение», доказывают, что и у первого, и у второго суждений есть свои приверженцы. Всего лишь 34 процента опрошенных в мае 1991 года назвали себя сторонниками идеи частной собственности. В то время как в декабре 1990 года доля таких респондентов составляла 56 процентов. Вот так, на пути к рынку, необходимость которого, казалось, уже осознана всеми, резкое повышение цен в апреле внесло коррективы в отношение населения к институту частной собственности, уничтожая былые иллюзии и остужая пыл ретивых ее сторонников. Скорее всего, эти иллюзии были вызваны целой волной пропагандистских клише — высокий уровень зарплаты, изобилие товаров, достойное качество жизни. Люди не приемлют другую, негативную сторону частной собственности, связанную с ростом цен, снижением жизненного уровня, потерей социальных гарантий. Поэтому нет ничего удивительного в том, что лишь у 18,5 процента населения Беларуси во время первого опроса введение частной собственности ассоциировалось с появлением экономической эксплуатации, неравенства. Другими словами, в грядущих процессах разгосударствления население видело преимущественно «розы», а не «шипы». Однако необходимо заметить, что еще в апреле 1991 года проблема установления частной собственности представлялась довольно абстрактной и для многих далеко не самой важной. Только около 21 процента жителей Беларуси считали, что для процветания народа «необходимо скорейшее введение частной собственности». Частная собственность по остроте решения ее как проблемы тогда занимала седьмое место из девяти обозначенных в анкете для опроса. Первостепенными называли снижение цен (69 процентов) и увеличение зарплаты (65 процентов). Причем опрошенные возлагали надежды на решение этих проблем с помощью привычного властно-распределительного механизма. в целом каждый пятый тогда находился в плену рассуждений о справедливости «без бедных и богатых», считая, что необходимо «добиться равного распределения благ». Как видно, к повороту событий, где критерием благополучия является объективная — рыночная — оценка результатов деятельности каждого человека, его защищенность законом, а не государством в лице эгоистической «элиты», население не готово. В обществе выработалась своя философия восприятия жизни. Так, люди согласны с тем, что «частная собственность делает человека свободным, независимым от государства» (33,5 процента опрошенных). Но начать предпринимательскую деятельность они (почти 36 процентов) согласны лишь при условии именно государственных гарантий, полагаясь опять же на государство. На вопрос : «Хотели бы Вы лично начать собственное дело?» лишь 12 процентов респондентов ответили «да ». Причем более осторожны люди в возрасте от 30 до 50 лет и те, кто имеет среднее и высшее образование. Лишь 24,5 процента населения Беларуси в декабре 1990 года было убеждено в том, что только приватизация способна разомкнуть тиски экономического кризиса. То есть население в большинстве своем не связывает с приватизацией коренное улучшение своей жизни. <...>
"Социологические опросы населения республики по проблемам приватизации, проведенные службой «Общественное мнение», доказывают, что и у первого, и у второго суждений есть свои приверженцы. Всего лишь 34 процента опрошенных в мае 1991 года назвали себя сторонниками идеи частной собственности. В то время как в декабре 1990 года доля таких респондентов составляла 56 процентов. Вот так, на пути к рынку, необходимость которого, казалось, уже осознана всеми, резкое повышение цен в апреле внесло коррективы в отношение населения к институту частной собственности, уничтожая былые иллюзии и остужая пыл ретивых ее сторонников. Скорее всего, эти иллюзии были вызваны целой волной пропагандистских клише — высокий уровень зарплаты, изобилие товаров, достойное качество жизни. Люди не приемлют другую, негативную сторону частной собственности, связанную с ростом цен, снижением жизненного уровня, потерей социальных гарантий. Поэтому нет ничего удивительного в том, что лишь у 18,5 процента населения Беларуси во время первого опроса введение частной собственности ассоциировалось с появлением экономической эксплуатации, неравенства. Другими словами, в грядущих процессах разгосударствления население видело преимущественно «розы», а не «шипы». Однако необходимо заметить, что еще в апреле 1991 года проблема установления частной собственности представлялась довольно абстрактной и для многих далеко не самой важной. Только около 21 процента жителей Беларуси считали, что для процветания народа «необходимо скорейшее введение частной собственности». Частная собственность по остроте решения ее как проблемы тогда занимала седьмое место из девяти обозначенных в анкете для опроса. Первостепенными называли снижение цен (69 процентов) и увеличение зарплаты (65 процентов). Причем опрошенные возлагали надежды на решение этих проблем с помощью привычного властно-распределительного механизма. в целом каждый пятый тогда находился в плену рассуждений о справедливости «без бедных и богатых», считая, что необходимо «добиться равного распределения благ». Как видно, к повороту событий, где критерием благополучия является объективная — рыночная — оценка результатов деятельности каждого человека, его защищенность законом, а не государством в лице эгоистической «элиты», население не готово. В обществе выработалась своя философия восприятия жизни. Так, люди согласны с тем, что «частная собственность делает человека свободным, независимым от государства» (33,5 процента опрошенных). Но начать предпринимательскую деятельность они (почти 36 процентов) согласны лишь при условии именно государственных гарантий, полагаясь опять же на государство. На вопрос : «Хотели бы Вы лично начать собственное дело?» лишь 12 процентов респондентов ответили «да ». Причем более осторожны люди в возрасте от 30 до 50 лет и те, кто имеет среднее и высшее образование. Лишь 24,5 процента населения Беларуси в декабре 1990 года было убеждено в том, что только приватизация способна разомкнуть тиски экономического кризиса. То есть население в большинстве своем не связывает с приватизацией коренное улучшение своей жизни. <...>
25 процентов анкетируемых не определили своего отношения к приватизации ( во время первого опроса — 19 процентов). Эта группа со временем, вполне вероятно, в условиях углубляющегося экономического кризиса примкнет к противникам идеи частной собственности. Хотелось бы обратить внимание на то, что более трети (34 процента) готовы на определенные жертвы, неизбежные в ходе разгосударствления собственности. Понятно, что население может смириться на некоторое время с падением жизненного уровня, но не стоит надеяться, что это смирение будет длиться бесконечно. При условии свободы выбора двое из десяти предпочли бы работать на государственном предприятии; 7 процентов — на частных предприятиях. Самая большая группа (41 процент) стремится работать на предприятиях, относящихся к коллективной собственности. Таким образом, высказываясь за идею частной собственности, респонденты выбирают местом своей трудовой деятельности отнюдь не частные предприятия. Если в декабре 1990 года 12 процентов опрошенных рискнули бы организовать свое дело, то в мае прошлого года их число уменьшилось вдвое. Отношение к приватизации носит в республике противоречивый характер. Наш человек психологически не готов к потерям, которые неизбежны при введении частной собственности. Для того, чтобы предотвратить социальный взрыв, приватизацию необходимо тщательно готовить <...>"
Источник: Антонов Л. „Шипы” и „ розы” приватизации // Человек и экономика. – 1992. – No 1. – С. 9.
Источник: Антонов Л. „Шипы” и „ розы” приватизации // Человек и экономика. – 1992. – No 1. – С. 9.
Фрагмент из интервью генерала Ю.Н.Захаренко, Министра внутренних дел Республики Беларусь (1995 г.):
— <...> С октября прошлого года арестовано и осуждено более трех десятков преступных авторитетов, в том числе с самых верхних этажей преступной иерархии. Этим бешенным псам место только в тюрьме, и они там будут. Особого разговора заслуживают должностные преступления. За полугодие выявлено 400 фактов взяточничества, что красноречиво говорит о необходимости резко изменить отношение к этому виду преступления прежде всего со стороны законодателей. Привлечено к уголовной ответственности более трех тысяч руководителей.
— Что это – нравственная деградация отдельных личностей?
— Деградирует все общество. За последние десятилетия преступность увеличилась в 5 раз и составила в 1994 году более 120 тысяч преступлений. За январь-июнь нынешнего года вновь произошло увеличение почти на 20 процентов, и эта злополучная кривая вновь упорно стремится вверх. МВД вынуждено наращивать усилия для обеспечения принципа неотвратимости наказания – сегодня в местах лишения свободы находится 53 тысячи осужденных, в том числе 2000 несовершеннолетних. Более 50 тысяч человек отбывают наказание условно либо имеют отсрочку. Всего с 1961 года к уголовной ответственности привлечено 1 миллион 280 тысяч человек, то есть каждый пятый трудоспособный. Если говорить об административных правонарушениях, то за последние семь лет их совершили 10,8 миллиона человек. Фактически каждый житель республики вступал в конфликт с законами. Нравственные устои разлагаются катастрофически. Ежегодно к административной ответственности привлекаются более полутора миллиона граждан. И это из пяти с половиной миллионов взрослого населения! Прибавьте к этому 128 тысяч хронических алкоголиков, 54 тысячи психически больных, полторы тысячи проституток, из которых 500 несовершеннолетние. Приплюсуйте сюда еще 109 тысяч безработных и попробуйте ответить, куда мы идем. Но и это еще не вся картина падения. В республике распадается каждая вторая семья, более 40 тысяч детей остаются на воспитании у одного из родителей, около 500 матерей ежегодно отказываются от своих детей, вне брака рождается 8 тысяч детишек, причем более 300 у несовершеннолетних матерей, которые не имеют материальных средств для воспитания детей. Около 5 тысяч родителей поставлены на учет как злостно не выполняющих родительских обязанностей, полторы тысячи таких лиц вообще лишены родительских прав. И, наконец, более двух тысяч детей помешаются в детские приемники-распределители. Фактически это беспризорники. Удручает и то, что каждый пятый преступник – женщина, более 70 процентов из них матери. За последние пять лет зарегистрировано более 60 убийств матерями своих детей. В несколько раз выше процент убийств детьми родителей.
— К чему же мы придем с такими шокирующими данными?
— <...> С октября прошлого года арестовано и осуждено более трех десятков преступных авторитетов, в том числе с самых верхних этажей преступной иерархии. Этим бешенным псам место только в тюрьме, и они там будут. Особого разговора заслуживают должностные преступления. За полугодие выявлено 400 фактов взяточничества, что красноречиво говорит о необходимости резко изменить отношение к этому виду преступления прежде всего со стороны законодателей. Привлечено к уголовной ответственности более трех тысяч руководителей.
— Что это – нравственная деградация отдельных личностей?
— Деградирует все общество. За последние десятилетия преступность увеличилась в 5 раз и составила в 1994 году более 120 тысяч преступлений. За январь-июнь нынешнего года вновь произошло увеличение почти на 20 процентов, и эта злополучная кривая вновь упорно стремится вверх. МВД вынуждено наращивать усилия для обеспечения принципа неотвратимости наказания – сегодня в местах лишения свободы находится 53 тысячи осужденных, в том числе 2000 несовершеннолетних. Более 50 тысяч человек отбывают наказание условно либо имеют отсрочку. Всего с 1961 года к уголовной ответственности привлечено 1 миллион 280 тысяч человек, то есть каждый пятый трудоспособный. Если говорить об административных правонарушениях, то за последние семь лет их совершили 10,8 миллиона человек. Фактически каждый житель республики вступал в конфликт с законами. Нравственные устои разлагаются катастрофически. Ежегодно к административной ответственности привлекаются более полутора миллиона граждан. И это из пяти с половиной миллионов взрослого населения! Прибавьте к этому 128 тысяч хронических алкоголиков, 54 тысячи психически больных, полторы тысячи проституток, из которых 500 несовершеннолетние. Приплюсуйте сюда еще 109 тысяч безработных и попробуйте ответить, куда мы идем. Но и это еще не вся картина падения. В республике распадается каждая вторая семья, более 40 тысяч детей остаются на воспитании у одного из родителей, около 500 матерей ежегодно отказываются от своих детей, вне брака рождается 8 тысяч детишек, причем более 300 у несовершеннолетних матерей, которые не имеют материальных средств для воспитания детей. Около 5 тысяч родителей поставлены на учет как злостно не выполняющих родительских обязанностей, полторы тысячи таких лиц вообще лишены родительских прав. И, наконец, более двух тысяч детей помешаются в детские приемники-распределители. Фактически это беспризорники. Удручает и то, что каждый пятый преступник – женщина, более 70 процентов из них матери. За последние пять лет зарегистрировано более 60 убийств матерями своих детей. В несколько раз выше процент убийств детьми родителей.
— К чему же мы придем с такими шокирующими данными?
— Ни к чему хорошему. При исследованиях истоков преступности необходимо срочно отбросить использование только криминальной статистики и в первую очередь учитывать приведенные морально-нравственные аспекты, куда и направлять основные усилия. В противном случае реальная картина будет и впредь искажаться, а в стрелочниках будет и впредь оставаться МВД. В итоге – нет будущего. Беда в том, что нет четкой полноценной стратегии борьбы с преступностью на уровне государства. За последнюю пятилетку в республике принимались десятки программ, постановлений, решений, но они фактически провалены. Потому что нельзя строить кирпичную стену на песке, без фундамента. А этого фундамента не было и нет. Ведь посмотрите, что происходит. Возьмем тысячи людей, освобождаемых из тюрем: куда им податься? Нет центров реабилитации, которые помогали бы возвращаться к нормальной жизни. В итоге “накручивается” рецидив. Алкоголики – как им помочь? Очередь в ЛТП – на 15 лет вперед. А ведь такие учреждения должна иметь каждая область. Результат – всплеск бытовых преступлений: жесточайших пьяных убийств топорами, лопатами, ножами, вилками… Несовершеннолетние – где государственные программы для них? Нет таковых. Зато есть улица, компания, проституция, групповая преступность, разделение на “золотую” и бедняцкую молодежь. Кто всем этим должен заниматься, МВД? Простите, но МВД уже и так в одиночестве лицом к лицу со всем антиобщественным и негативным. Спасение только в комплексном подходе всех государственных, общественных и иных структур. Спасение – в неравнодушии общества.
— Юрий Николаевич, в одной из передач Белорусского телевидения Вы высказывались за ужесточение мер наказания для преступников. В частности, подчеркнули необходимость более частого использования смертной казни. В то же время МВД инициировало недавнюю амнистию. Не парадоксально ли это?
— Да, прекрасно помню прошлогодний декабрьский телеэфир и вопрос о мерах наказания. Но речь шла о тяжких преступлениях, совершенных с особой жестокостью. Здесь еще раз подтверждаю свою позицию насчет расстрела в отношении отпетых негодяев, насилующих и убивающих детей, стариков и т.д. Почему бы не принять на вооружение высшую меру наказания для тех же дельцов наркобизнеса, как это принято во многих государствах? Ведь распространение наркотиков, по сути, то же убийство, но медленное, сопровождающееся мучениями жертв. Боюсь, скоро будем вести речь о выживании нации. Что касается амнистии, ее нельзя было не провести и не только потому, что в переполненных местах лишения свободы сложилась чрезвычайно взрывоопасная обстановка. В любой ситуации человеку необходимо дать надежду. А под освобождение попали ветераны Великой Отечественной войны, пенсионеры, чернобыльские ликвидаторы, женщины, несовершеннолетние и лица, совершившие преступления по неосторожности. Разумеется, при освобождении определяющим остается фактор примерного поведения. По состоянию на 20 июня по амнистии было рассмотрено 3180 дел. Освобождено 816 человек. — Как Вы считаете, не пора ли задуматься о пересмотре меры ответственности за убийство сотрудника милиции?
— Юрий Николаевич, в одной из передач Белорусского телевидения Вы высказывались за ужесточение мер наказания для преступников. В частности, подчеркнули необходимость более частого использования смертной казни. В то же время МВД инициировало недавнюю амнистию. Не парадоксально ли это?
— Да, прекрасно помню прошлогодний декабрьский телеэфир и вопрос о мерах наказания. Но речь шла о тяжких преступлениях, совершенных с особой жестокостью. Здесь еще раз подтверждаю свою позицию насчет расстрела в отношении отпетых негодяев, насилующих и убивающих детей, стариков и т.д. Почему бы не принять на вооружение высшую меру наказания для тех же дельцов наркобизнеса, как это принято во многих государствах? Ведь распространение наркотиков, по сути, то же убийство, но медленное, сопровождающееся мучениями жертв. Боюсь, скоро будем вести речь о выживании нации. Что касается амнистии, ее нельзя было не провести и не только потому, что в переполненных местах лишения свободы сложилась чрезвычайно взрывоопасная обстановка. В любой ситуации человеку необходимо дать надежду. А под освобождение попали ветераны Великой Отечественной войны, пенсионеры, чернобыльские ликвидаторы, женщины, несовершеннолетние и лица, совершившие преступления по неосторожности. Разумеется, при освобождении определяющим остается фактор примерного поведения. По состоянию на 20 июня по амнистии было рассмотрено 3180 дел. Освобождено 816 человек. — Как Вы считаете, не пора ли задуматься о пересмотре меры ответственности за убийство сотрудника милиции?
— Давно пора. За последние пять лет при исполнении служебных обязанностей погибли 69 и ранены 162 сотрудника органов внутренних дел республики. В мирное время! Лицо, задумавшее умышленное убийство сотрудника, должно твердо знать, что за это обязательно последует расстрел, ибо речь идет не только о смерти человека, но и о посягательстве на власть государства, которую он предоставляет.