Политолог Склянчук: борьба с бедностью в ближайшее время не будет возведена в число приоритетов
Государство пока не демонстрирует попыток системного решения проблемы бедности, но оно уже не замалчивает эту больную тему, сказал в интервью «Клубу Регионов» политолог Павел Склянчук. По его мнению, об этом говорит и содержание прямой линии с Владимиром Путиным, где прозвучало, что рост цен является одной из самых популярных тем обращений граждан, и недавние выступления представителей СРЗП и губернатора Калининградской области, предложивших возродить продуктовые карточки и создать полки в магазинах с бесплатным продуктами для малоимущих.
– Инициативы губернатора Беспрозванных, а также депутатов Аксакова и Миронова – это личный пиар этих деятелей, или через них государство реагирует на повышение цен?
– На мой взгляд, инициативы, которые исходят от Миронова и Аксакова, абсолютно отвечают социал-демократическим ценностям, а именно такой с идеологической точки зрения хотела бы быть «Справедливая Россия». Эсеры говорят не только про продуктовые карточки, еще у них постоянно в повестке тема с бесплатной раздачей еды. Я не считаю, что за этими выступлениями может скрываться подготовка государственных решений – это слишком чувствительная тема, чтобы таким образом вбрасывать ее в общественное мнение. Более того, мы видим, что инициатива получила негативные отзывы, в частности, звучали претензии об узаконенной бедности.
– Если бы какие-то решения государство готовило, то Владимир Путин на прямой линии, наверное. сказал бы об этом?
– Думаю, да. Тут можно вспомнить, что несколько лет назад в государственную повестку попала тема, связанная с тем, что у нас за чертой бедности живут 20 миллионов человек. При этом понятно, что если государство делает тему бедности одной из центральных, то через какое-то время нужно показывать результаты по снижению этого показателя. Но, поскольку, с одной стороны, заявляется, что российская экономика входит в пятерку ведущих экономик мира, а с другой остается серьезный разрыв в доходах самых бедных и самых богатых, то всё это дает обычному человеку противоречивые сигналы: непонятно, жить стало лучше или хуже? В общем, думаю, что тема борьбы с бедностью в ближайшее время не будет возведена в число приоритетных направлений государственной социальной политики, а останется нишевой, для обсуждения, например, справороссами. Тем самым нам демонстрируют, что тема не замалчивается.
– То есть, пиариться на борьбе с бедностью можно, но реальных новых мер пока не будет?
– Новых мер пока ожидать не стоит. Полагаю, что отношение к проблеме вообще будет облечено в классическую формулу «бедность – не порок». Затянуть пояса в той или иной степени придется всем. Здесь и государственный аппарат пример показывает: зарплаты там не индексируются, идет сокращение штата, специалисты колоссально перегружены большим объемом трудновыполнимых задач.
– Рост цен и проблема бедности вообще все еще остаются в социальной повестке или уже стали политическими проблемами?
– Эта тема пока просто выведена из зоны замалчивания – на прямой линии не стали скрывать, что это волнует общество. В политическую она перейдет, когда власти начнут искать виноватых в росте цен. Полагаю, что это должна быть комплексная санкция на то, чтобы демонстративно наказывать спекулянтов, что влечет за собой увеличение роли ФАС, выявлять картели, причем, во всех направлениях, ведь цены выросли на всё – начиная от гречки и заканчивая авиабилетами.
– То есть, как бы ни пиарились на теме справороссы, и даже если коммунисты подключатся, они в политическую плоскость вопрос не выведут?
– Думаю, им не дадут называть конкретные фамилии министров или крупных предпринимателей, виновных в сложившейся ситуации. То есть, коммунисты и эсеры будут об этом говорить, но дальше общих разговоров не пойдут.
#интервьюКлубаРегионов
Государство пока не демонстрирует попыток системного решения проблемы бедности, но оно уже не замалчивает эту больную тему, сказал в интервью «Клубу Регионов» политолог Павел Склянчук. По его мнению, об этом говорит и содержание прямой линии с Владимиром Путиным, где прозвучало, что рост цен является одной из самых популярных тем обращений граждан, и недавние выступления представителей СРЗП и губернатора Калининградской области, предложивших возродить продуктовые карточки и создать полки в магазинах с бесплатным продуктами для малоимущих.
– Инициативы губернатора Беспрозванных, а также депутатов Аксакова и Миронова – это личный пиар этих деятелей, или через них государство реагирует на повышение цен?
– На мой взгляд, инициативы, которые исходят от Миронова и Аксакова, абсолютно отвечают социал-демократическим ценностям, а именно такой с идеологической точки зрения хотела бы быть «Справедливая Россия». Эсеры говорят не только про продуктовые карточки, еще у них постоянно в повестке тема с бесплатной раздачей еды. Я не считаю, что за этими выступлениями может скрываться подготовка государственных решений – это слишком чувствительная тема, чтобы таким образом вбрасывать ее в общественное мнение. Более того, мы видим, что инициатива получила негативные отзывы, в частности, звучали претензии об узаконенной бедности.
– Если бы какие-то решения государство готовило, то Владимир Путин на прямой линии, наверное. сказал бы об этом?
– Думаю, да. Тут можно вспомнить, что несколько лет назад в государственную повестку попала тема, связанная с тем, что у нас за чертой бедности живут 20 миллионов человек. При этом понятно, что если государство делает тему бедности одной из центральных, то через какое-то время нужно показывать результаты по снижению этого показателя. Но, поскольку, с одной стороны, заявляется, что российская экономика входит в пятерку ведущих экономик мира, а с другой остается серьезный разрыв в доходах самых бедных и самых богатых, то всё это дает обычному человеку противоречивые сигналы: непонятно, жить стало лучше или хуже? В общем, думаю, что тема борьбы с бедностью в ближайшее время не будет возведена в число приоритетных направлений государственной социальной политики, а останется нишевой, для обсуждения, например, справороссами. Тем самым нам демонстрируют, что тема не замалчивается.
– То есть, пиариться на борьбе с бедностью можно, но реальных новых мер пока не будет?
– Новых мер пока ожидать не стоит. Полагаю, что отношение к проблеме вообще будет облечено в классическую формулу «бедность – не порок». Затянуть пояса в той или иной степени придется всем. Здесь и государственный аппарат пример показывает: зарплаты там не индексируются, идет сокращение штата, специалисты колоссально перегружены большим объемом трудновыполнимых задач.
– Рост цен и проблема бедности вообще все еще остаются в социальной повестке или уже стали политическими проблемами?
– Эта тема пока просто выведена из зоны замалчивания – на прямой линии не стали скрывать, что это волнует общество. В политическую она перейдет, когда власти начнут искать виноватых в росте цен. Полагаю, что это должна быть комплексная санкция на то, чтобы демонстративно наказывать спекулянтов, что влечет за собой увеличение роли ФАС, выявлять картели, причем, во всех направлениях, ведь цены выросли на всё – начиная от гречки и заканчивая авиабилетами.
– То есть, как бы ни пиарились на теме справороссы, и даже если коммунисты подключатся, они в политическую плоскость вопрос не выведут?
– Думаю, им не дадут называть конкретные фамилии министров или крупных предпринимателей, виновных в сложившейся ситуации. То есть, коммунисты и эсеры будут об этом говорить, но дальше общих разговоров не пойдут.
#интервьюКлубаРегионов
Политтехнолог Еловский: сильным губернаторам нет нужды имитировать выполнение новых KPI
Слабые губернаторы вынуждены принимать дополнительные меры для того, чтобы отвечать новым KPI, в которые включили данные соцопросов. Таким мнением с «Клубом Регионов» поделился политтехнолог Дмитрий Еловский, комментируя решение орловского губернатора Андрея Клычкова создать при облправительстве управление мониторинга социальных процессов.
– Новое управление Клычкова – ответ на обновление KPI?
– Если тебе назначены KPI, в которых прописано, что тебя будут оценивать в том числе по удовлетворенности людей твоими действиями, то любая нормальная управленческая логика подсказывает, что KPI надо выполнять. Орловский губернатор принял решение, что ему нужно управление, которое будет отрабатывать болезненные вопросы, чтобы они не влияли негативно на социологию.
– Зачем новая структура, если во всех регионах уже давно есть ЦУРы?
– У ЦУРов задача отрабатывать точечные проблемы вроде недостроенных ФАПов. А управление, по идее, должно работать с социологией, формировать социальный климат.
– Скоро такие управления во всех регионах появятся?
– Не думаю. У Клычкова особый статус – он всё-таки частично системный губернатор, представитель КПРФ. Поэтому ему приходится идти на экстраординарные меры, на которые не всякий губернатор пойдет. Но не исключаю, что если решение Клычкова даст хорошие результаты, то другие, сомневающиеся в своих позициях главы, начнут перенимать этот опыт.
Сильным губернаторам, которые в себе не сомневаются, за которыми стоят серьезные прикрывающие их федеральные группы, им в структуре управления ничего менять не нужно. В этом смысле слабые губернаторы вынуждены совершать дополнительные телодвижения, чтобы и KPI отрабатывать, и системе показать: «Смотрите, я что-то делаю, а не просто занимаюсь тем же, что и раньше».
– Насколько серьезные усилия нужно будет приложить губернаторам вообще, чтобы убедить жителей, что они работают хорошо, чтобы граждане так же ответили и во время опросов?
– Здесь ведь речь не о губернаторе и его рейтинге, а доверии людей к власти вообще. То есть, губернатор, во-первых, должен будет убедить жителей в том, что вообще вся система власти хорошо работает. Во-вторых, губернатору нужно будет научиться по-другому разговаривать с людьми, а не просто отчитываться пресс-релизами на сайте, которые потом разгоняют по всей сетке. А сейчас получается, что вроде бы вся система работает, государство, действительно, очень много делает для людей, но до них эта информация не доходит, и когда их спрашиваешь: «Что власть делает?», они отвечают: «Не знаем».
– Пальцев двух рук, кажется, хватит, чтобы перечислись губернаторов, которые общаются с народом не через пресс-релизы…
– И одной руки хватит. На самом деле, это колоссальная проблема. И она еще в том, что адекватные консультанты и медиа-менеджеры остались только на федеральном уровне с огромными зарплатами. И когда губернатор, чтобы ему научиться по-другому разговаривать с людьми, попросит: «Привезите мне такого специалиста, пусть он мне поможет», выяснится, что таких пять человек на всю страну, и на 89 регионов они не делятся. В общем, губернаторам, которые никак не могут повлиять на формирование мнения людей о власти, остается только молиться и надеяться, что оно само собой сформируется хорошо.
– Означает ли это, что первые соцопросы в 2025 году покажут не самый высокий уровень оценки власти?
– Думаю, он будет нормальным, потому что у нас люди власть не разделяют, они будут оценивать ее всю. А рейтинг всей власти сейчас, на фоне сплочения вокруг флага, очень высокий. Большую угрозу несут 2026-2027 годы, потому что объединение вокруг флага не может длиться бесконечно. Собственно, поэтому KPI и поменяли, чтобы система была готова к изменениям. Думаю, в 2026 году от губернаторов как раз серьезно потребуют что-то делать.
– Чтобы на выборах в Госдуму люди не сомневались, за кого голосовать?
– Вот именно.
#интервьюКлубаРегионов
Слабые губернаторы вынуждены принимать дополнительные меры для того, чтобы отвечать новым KPI, в которые включили данные соцопросов. Таким мнением с «Клубом Регионов» поделился политтехнолог Дмитрий Еловский, комментируя решение орловского губернатора Андрея Клычкова создать при облправительстве управление мониторинга социальных процессов.
– Новое управление Клычкова – ответ на обновление KPI?
– Если тебе назначены KPI, в которых прописано, что тебя будут оценивать в том числе по удовлетворенности людей твоими действиями, то любая нормальная управленческая логика подсказывает, что KPI надо выполнять. Орловский губернатор принял решение, что ему нужно управление, которое будет отрабатывать болезненные вопросы, чтобы они не влияли негативно на социологию.
– Зачем новая структура, если во всех регионах уже давно есть ЦУРы?
– У ЦУРов задача отрабатывать точечные проблемы вроде недостроенных ФАПов. А управление, по идее, должно работать с социологией, формировать социальный климат.
– Скоро такие управления во всех регионах появятся?
– Не думаю. У Клычкова особый статус – он всё-таки частично системный губернатор, представитель КПРФ. Поэтому ему приходится идти на экстраординарные меры, на которые не всякий губернатор пойдет. Но не исключаю, что если решение Клычкова даст хорошие результаты, то другие, сомневающиеся в своих позициях главы, начнут перенимать этот опыт.
Сильным губернаторам, которые в себе не сомневаются, за которыми стоят серьезные прикрывающие их федеральные группы, им в структуре управления ничего менять не нужно. В этом смысле слабые губернаторы вынуждены совершать дополнительные телодвижения, чтобы и KPI отрабатывать, и системе показать: «Смотрите, я что-то делаю, а не просто занимаюсь тем же, что и раньше».
– Насколько серьезные усилия нужно будет приложить губернаторам вообще, чтобы убедить жителей, что они работают хорошо, чтобы граждане так же ответили и во время опросов?
– Здесь ведь речь не о губернаторе и его рейтинге, а доверии людей к власти вообще. То есть, губернатор, во-первых, должен будет убедить жителей в том, что вообще вся система власти хорошо работает. Во-вторых, губернатору нужно будет научиться по-другому разговаривать с людьми, а не просто отчитываться пресс-релизами на сайте, которые потом разгоняют по всей сетке. А сейчас получается, что вроде бы вся система работает, государство, действительно, очень много делает для людей, но до них эта информация не доходит, и когда их спрашиваешь: «Что власть делает?», они отвечают: «Не знаем».
– Пальцев двух рук, кажется, хватит, чтобы перечислись губернаторов, которые общаются с народом не через пресс-релизы…
– И одной руки хватит. На самом деле, это колоссальная проблема. И она еще в том, что адекватные консультанты и медиа-менеджеры остались только на федеральном уровне с огромными зарплатами. И когда губернатор, чтобы ему научиться по-другому разговаривать с людьми, попросит: «Привезите мне такого специалиста, пусть он мне поможет», выяснится, что таких пять человек на всю страну, и на 89 регионов они не делятся. В общем, губернаторам, которые никак не могут повлиять на формирование мнения людей о власти, остается только молиться и надеяться, что оно само собой сформируется хорошо.
– Означает ли это, что первые соцопросы в 2025 году покажут не самый высокий уровень оценки власти?
– Думаю, он будет нормальным, потому что у нас люди власть не разделяют, они будут оценивать ее всю. А рейтинг всей власти сейчас, на фоне сплочения вокруг флага, очень высокий. Большую угрозу несут 2026-2027 годы, потому что объединение вокруг флага не может длиться бесконечно. Собственно, поэтому KPI и поменяли, чтобы система была готова к изменениям. Думаю, в 2026 году от губернаторов как раз серьезно потребуют что-то делать.
– Чтобы на выборах в Госдуму люди не сомневались, за кого голосовать?
– Вот именно.
#интервьюКлубаРегионов
Политолог Данилов: при назначении сенатора соблюдение сроков на самое важное
Соблюдение сроков при назначении членов Совфеда отступает на задний план по сравнению с тем, что кандидатура нового сенатора должна удовлетворять федцентр, а верхняя палата оставалась «предохранителем» для действующей политической системы, сказал в интервью «Клубу Регионов» исполнительный директор Центра политического анализа Вячеслав Данилов.
Сроки сорвали в двух регионах. У губернатора Рязанской области Павла Малкова было 10 дней для замены Николая Любимова, но с момента его досрочного ухода из СФ прошло больше месяца. Верховный Хурал Тувы должен был определиться с сенатором в течение месяца с начала работы нового созыва, но просрочил решение на три месяца.
– Полноценное представительство в СФ регионам не важно, раз они игнорируют сроки?
– С назначением сенаторов часто возникают проблемы на местах. Например, в регион приехал новый губернатор, и ему нужно вникнуть в ситуацию. Или у губернатора скоро выборы, а это означает размен с местными элитами, это дело не быстрое. Срыв сроков с назначением сенатора – не великая проблема. Ну, нет – и нет, потом появится. Тем более, в условиях СВО люди вообще немного другим заняты. С другой стороны, это нам из Москвы может казаться, что сенатор – это ерунда, но в регионе видится иначе. Там сенатор – это важно, это человек, который может открыть дверь, которую другие не откроют, который помогает выстроить отношения между отраслевыми министерствами, с правительством, Думой и тд.
– В какой степени регионы сами решают, кто будет сенатором?
– Это договорной процесс, потому что центр кого-то хочет видеть в сенате, а кого-то не хочет, люди с подмоченной репутацией ему в СФ не нужны. Не исключаю, что это как раз происходит при выборе сенаторов от Рязани и Тувы.
– Несамостоятельность регионов в определении своих представителей меняет миссию СФ?
– Еще при президенте Медведеве поднималась тема политической реформы, просили скреативить перестройку политической системы, чтобы она стала динамичной, интересной и развитой. Тогда мы предлагали превратить Совфед в Совет регионов, но на это не пошли. СФ остался политическим отстойником для того, чтобы осуществлять размены в регионах и пристраивать ушедшие в отставку элиты, включая старых губернаторов.
Собственно, институт двухпалатного парламента для нас не родной, а импортированный из политсистемы США, где он играет совершенно иную роль. И в этом есть проблема, потому что никто не понимает, зачем нам эти «спящие» институты. Но, конечно, разгонять СФ не надо, потому что он – предохранитель политической системы.
– Каким образом функция предохранителя может быть реализована на практике?
– Условно говоря, если в Думе появится какая-нибудь межрегиональная группа, как в Совете народных депутатов СССР в последние годы его существования, и она начнет принимать не те законы, то Совфед сможет их блокировать. Плюс, СФ, вообще-то, тоже является источником законодательной инициативы, просто сейчас он этот ресурс почти не использует. Он и свои пиар-возможности на всю мощность не включает – сенаторы у нас в основном помалкивают, в отличие от депутатов ГД, которые направо и налево предлагают всякие веселые вещи.
– Сенаторов так и подбирают – под реализацию Совфедом функции предохранителя?
– В принципе, да. Если вспомнить первые годы президентства Владимира Путина, тогда было противостояние между партией регионов «Отечество – вся Россия» и «Единой Россией», которая была как бы партией центра. И после их объединения большинство представителей ОВР оказались именно в сенате. То есть, лояльность Совфеда покупалась кооптацией в элиту тех, кто был оппозиционно к этой элите настроен.
Но сейчас ситуация несколько иная. У ГД больше пространства для маневра и ресурсов для проявления какой бы то ни было нелояльности (хотя, в нынешней ситуации об этом говорить не приходится). А СФ более лоялен и в кадровом, и в возрастном отношении – там люди больше ориентированы на сохранение стабильности, они хотят устойчивых правил, чтобы ничего не менялось.
#интервьюКлубаРегионов
Соблюдение сроков при назначении членов Совфеда отступает на задний план по сравнению с тем, что кандидатура нового сенатора должна удовлетворять федцентр, а верхняя палата оставалась «предохранителем» для действующей политической системы, сказал в интервью «Клубу Регионов» исполнительный директор Центра политического анализа Вячеслав Данилов.
Сроки сорвали в двух регионах. У губернатора Рязанской области Павла Малкова было 10 дней для замены Николая Любимова, но с момента его досрочного ухода из СФ прошло больше месяца. Верховный Хурал Тувы должен был определиться с сенатором в течение месяца с начала работы нового созыва, но просрочил решение на три месяца.
– Полноценное представительство в СФ регионам не важно, раз они игнорируют сроки?
– С назначением сенаторов часто возникают проблемы на местах. Например, в регион приехал новый губернатор, и ему нужно вникнуть в ситуацию. Или у губернатора скоро выборы, а это означает размен с местными элитами, это дело не быстрое. Срыв сроков с назначением сенатора – не великая проблема. Ну, нет – и нет, потом появится. Тем более, в условиях СВО люди вообще немного другим заняты. С другой стороны, это нам из Москвы может казаться, что сенатор – это ерунда, но в регионе видится иначе. Там сенатор – это важно, это человек, который может открыть дверь, которую другие не откроют, который помогает выстроить отношения между отраслевыми министерствами, с правительством, Думой и тд.
– В какой степени регионы сами решают, кто будет сенатором?
– Это договорной процесс, потому что центр кого-то хочет видеть в сенате, а кого-то не хочет, люди с подмоченной репутацией ему в СФ не нужны. Не исключаю, что это как раз происходит при выборе сенаторов от Рязани и Тувы.
– Несамостоятельность регионов в определении своих представителей меняет миссию СФ?
– Еще при президенте Медведеве поднималась тема политической реформы, просили скреативить перестройку политической системы, чтобы она стала динамичной, интересной и развитой. Тогда мы предлагали превратить Совфед в Совет регионов, но на это не пошли. СФ остался политическим отстойником для того, чтобы осуществлять размены в регионах и пристраивать ушедшие в отставку элиты, включая старых губернаторов.
Собственно, институт двухпалатного парламента для нас не родной, а импортированный из политсистемы США, где он играет совершенно иную роль. И в этом есть проблема, потому что никто не понимает, зачем нам эти «спящие» институты. Но, конечно, разгонять СФ не надо, потому что он – предохранитель политической системы.
– Каким образом функция предохранителя может быть реализована на практике?
– Условно говоря, если в Думе появится какая-нибудь межрегиональная группа, как в Совете народных депутатов СССР в последние годы его существования, и она начнет принимать не те законы, то Совфед сможет их блокировать. Плюс, СФ, вообще-то, тоже является источником законодательной инициативы, просто сейчас он этот ресурс почти не использует. Он и свои пиар-возможности на всю мощность не включает – сенаторы у нас в основном помалкивают, в отличие от депутатов ГД, которые направо и налево предлагают всякие веселые вещи.
– Сенаторов так и подбирают – под реализацию Совфедом функции предохранителя?
– В принципе, да. Если вспомнить первые годы президентства Владимира Путина, тогда было противостояние между партией регионов «Отечество – вся Россия» и «Единой Россией», которая была как бы партией центра. И после их объединения большинство представителей ОВР оказались именно в сенате. То есть, лояльность Совфеда покупалась кооптацией в элиту тех, кто был оппозиционно к этой элите настроен.
Но сейчас ситуация несколько иная. У ГД больше пространства для маневра и ресурсов для проявления какой бы то ни было нелояльности (хотя, в нынешней ситуации об этом говорить не приходится). А СФ более лоялен и в кадровом, и в возрастном отношении – там люди больше ориентированы на сохранение стабильности, они хотят устойчивых правил, чтобы ничего не менялось.
#интервьюКлубаРегионов
Эксперт Потуремский: продление российско-вьетнамского проекта по добыче нефти и газа в НАО в условиях санкций – это успех
Совместный проект России и Вьетнама по разведке и добыче нефти в Ненецком округе продлен до 2050 года. Это одно из множества соглашений, заключенных в рамках визита российской делегации в Ханой. Директор по политическому анализу ИНСОМАР Виктор Потуремский в интервью «Клубу Регионов» оценил, что означает продление соглашения между «ВьетСовПетро» и «РУСВЬЕТПЕТРО» для региона и для страны в целом.
– Как вы оцениваете итоги работы нашей делегации во Вьетнаме?
– Я бы говорил об особом значении этого визита. Это не просто декларация разворота на Восток. Это разворот на Восток в рамках стратегической отрасли для России, это реализация задач, которые ставит президент Владимир Путин. Я имею в виду в том числе новое соглашения между нашими странами в рамках проектов разведки и добычи нефти и газа. В этом смысле продление соглашения между предприятиями [«ВьетСовПетро» и «РУСВЬЕТПЕТРО»] – это тоже стратегическое решение, и в каком-то смысле, предпринимательский успех, ведь, если бы в этом проекте не было экономических интересов, его бы, конечно, не продлевали. Ну и, вообще, вдумайтесь: переоформление международного проекта и его масштабирование в условиях санкций. Это безусловный успех.
– То, что глава НАО Юрий Бездудный был единственным губернатором в российский делегации во время визита во Вьетнам, что-то значит?
– Я бы, конечно, на это обратил внимание. Думаю, что это, признание роли Юрия Васильевича, его участия в этом проекте.
– Российскую делегацию возглавил Михаил Мишустин, в нее вошли руководители Минпрома и Минфина Антон Алиханов и Антон Силуанов, вице-премьеры Алексей Оверчук и Дмитрий Чернышенко. В такой компании, наверное, мечтал бы оказаться любой глава региона.
– Соглашусь. Возможности для нетворкинга в таких условиях более чем обширные. Такое взаимодействие, причем, простите, не в формате вечеринки, а режиме обсуждения конкретного важного проекта, дает очень многое. От такого уровня коммуникаций можно ждать чего-то нового, тем более, Юрий Васильевич уже удивлял нас проектами, которые запускают в регионе, и, думаю, еще продолжить удивлять.
– И мы не забываем, что в 2025 году в НАО пройдут выборы губернатора. Эта поездка добавляет Бездудному устойчивости?
– Предлагаю не открывать сезон трактовок и улавливания знаков. Думаю, и без нас найдется очень много желающих это делать.
Тем не менее, в сухом остатке, можно говорить о том, что включенность губернатора в федеральную и в международную программу показывает не просто признание его заслуг и успехов, но и то, что он является активным участником этих процессов. То есть, его видят реализатором, руководителем, который будет воплощать эти проекты.
И, конечно, нужно понимать, что от этих договоренностей получит регион. Для НАО это значит бюджетный профицит. Я напомню, что доля проектов «Лукойла» в округе в свое время серьезно сократилась, сейчас там значительную долю занимает «Зарубежнефть» [российская государственная нефтяная компания, один из участников «РУСВЬЕТПЕТРО». – Прим. КР], а это государственное предприятие, то есть, надежность его проектов на порядок выше.
Конечный выгодополучатель всего этого – жители НАО, потому что высокие доходы бюджета позволяют не только сохранить высокий уровень социальной обеспеченности, который уже установил Бездудный, но и наращивать его.
#интервьюКлубаРегионов
Совместный проект России и Вьетнама по разведке и добыче нефти в Ненецком округе продлен до 2050 года. Это одно из множества соглашений, заключенных в рамках визита российской делегации в Ханой. Директор по политическому анализу ИНСОМАР Виктор Потуремский в интервью «Клубу Регионов» оценил, что означает продление соглашения между «ВьетСовПетро» и «РУСВЬЕТПЕТРО» для региона и для страны в целом.
– Как вы оцениваете итоги работы нашей делегации во Вьетнаме?
– Я бы говорил об особом значении этого визита. Это не просто декларация разворота на Восток. Это разворот на Восток в рамках стратегической отрасли для России, это реализация задач, которые ставит президент Владимир Путин. Я имею в виду в том числе новое соглашения между нашими странами в рамках проектов разведки и добычи нефти и газа. В этом смысле продление соглашения между предприятиями [«ВьетСовПетро» и «РУСВЬЕТПЕТРО»] – это тоже стратегическое решение, и в каком-то смысле, предпринимательский успех, ведь, если бы в этом проекте не было экономических интересов, его бы, конечно, не продлевали. Ну и, вообще, вдумайтесь: переоформление международного проекта и его масштабирование в условиях санкций. Это безусловный успех.
– То, что глава НАО Юрий Бездудный был единственным губернатором в российский делегации во время визита во Вьетнам, что-то значит?
– Я бы, конечно, на это обратил внимание. Думаю, что это, признание роли Юрия Васильевича, его участия в этом проекте.
– Российскую делегацию возглавил Михаил Мишустин, в нее вошли руководители Минпрома и Минфина Антон Алиханов и Антон Силуанов, вице-премьеры Алексей Оверчук и Дмитрий Чернышенко. В такой компании, наверное, мечтал бы оказаться любой глава региона.
– Соглашусь. Возможности для нетворкинга в таких условиях более чем обширные. Такое взаимодействие, причем, простите, не в формате вечеринки, а режиме обсуждения конкретного важного проекта, дает очень многое. От такого уровня коммуникаций можно ждать чего-то нового, тем более, Юрий Васильевич уже удивлял нас проектами, которые запускают в регионе, и, думаю, еще продолжить удивлять.
– И мы не забываем, что в 2025 году в НАО пройдут выборы губернатора. Эта поездка добавляет Бездудному устойчивости?
– Предлагаю не открывать сезон трактовок и улавливания знаков. Думаю, и без нас найдется очень много желающих это делать.
Тем не менее, в сухом остатке, можно говорить о том, что включенность губернатора в федеральную и в международную программу показывает не просто признание его заслуг и успехов, но и то, что он является активным участником этих процессов. То есть, его видят реализатором, руководителем, который будет воплощать эти проекты.
И, конечно, нужно понимать, что от этих договоренностей получит регион. Для НАО это значит бюджетный профицит. Я напомню, что доля проектов «Лукойла» в округе в свое время серьезно сократилась, сейчас там значительную долю занимает «Зарубежнефть» [российская государственная нефтяная компания, один из участников «РУСВЬЕТПЕТРО». – Прим. КР], а это государственное предприятие, то есть, надежность его проектов на порядок выше.
Конечный выгодополучатель всего этого – жители НАО, потому что высокие доходы бюджета позволяют не только сохранить высокий уровень социальной обеспеченности, который уже установил Бездудный, но и наращивать его.
#интервьюКлубаРегионов