Что делать?

"Мастер Пера" специально для канала "Что делать" Август отмечен не только аномальной жарой, но и другими отклонениями от нормы. До выборов – меньше месяца, а не видно никаких особенных признаков предвыборной ажитации, такое впечатление, что всё уже проголосовано, все рассажены и наделены, в общем, как еще по весне сказал президент, «все решения приняты». Конечно, кое- где и кое-кто из экспертов заумно рассуждает о том, сколько процентов наберут недавно назначенные врио губернаторов – 75 или же все 80, сольется ли со временем КПРФ со Справедливой Россией и какой электоральный рекорд на сей раз покажет партия власти. Однако на земле избиратель занят, похоже, совсем другими помыслами и делами, определяемыми особенностью социально- экономической ситуации. Да и кандидаты в своем большинстве рассчитывают не на волю избирателя, а на возможности системы, которая хоть и много чего не может, но по-прежнему способна обеспечить плановый показатель. Казалось бы, в такой запрограммированной модели следовало ждать и широко анонсированных референдумов на отвоеванных у Украины территориях, что соответствовало бы курсу на собирание земель и его юридическую фиксацию. С Крымом в 2014 году задержки не было, тогдашний референдум прошел даже с опережением ранее намеченных графиков. Но сейчас вдруг сначала осторожно, а потом все громче стали раздаваться сигналы о том, что спешить с волеизъявлениями граждан на освобожденных территориях не следует, что сперва необходимо наладить мирную жизнь, дать людям собраться с мыслями, и уж только потом подпустить их к избирательным урнам. А глава МИД РФ Сергей Лавров давеча и вообще сказал, что Россия никого неволить не собирается, как решат граждане бывших украинских земель, так тому и быть, а РФ примет любой их выбор. Конечно, концепция демократичная, отвечающая нормам международного права и общим ценностям, но не дающая ответа на вопрос о том, как быть, если вдруг голосующие возьмут да выберут не тот курс, с которым пришла Россия, а потребуют вернуть всё как было. Когда был дом – и нет больше дома, был быт – и нет быта, а есть только воронки от снарядов, то тут любой даже самый пророссийски настроенный украинец в пылу эмоций может поставить в бюллетене галочку не там, где полагается. По всей логике референдумы стоило бы проводить еще до февральского наступления, чтобы идти в бой вооруженными доверием местного населения и его волей сбросить киевское иго. Нынче референдумы на пылающих и остывающих от огня территориях тоже важны, и даже больше, чем выборы в российских регионах, где и так всё понятно и привычно. Но организация волеизъявлений в бывших украинских районах – дело тонкое, завязанное на нюансы геополитики. В этом процессе, как в деле разминирования, у сапера нет права на ошибку, иначе положение только усугубится, а враги и оппоненты получат лишние козыри. Проведение референдумов там, где недавно шли бои, а восстановление еще не началось или пребывает в начальной своей стадии, затягивать контрпродуктивно, потому что внешний мир и своя страна могут подумать, что руководство опасается провалов либо изменений обстановки. Но и спешить с такими референдумами тоже негоже, поскольку тем самым дается повод полагать, будто Россия торопится застолбить за собой отвоеванное, пока не уползло обратно. В таком деле важно четко и точно определить коридор возможностей, чтобы не попасть впросак, но и никого не смутить медлительностью. Таких референдумов в российской истории еще не было, поэтому ответственным за них чиновникам и политикам предстоит стать первопроходцами, а подобная задача всегда сопряжена с рисками и повышенным напряжением, которое надлежит снимать ювелирной работой.

35.1K views11:54