С трудом пытаюсь разлепить веки и с ужасом вспоминаю события «до», потому что с этого дня началась моя жизнь «после».

И я не знаю на кого именно мне сейчас злиться. На Патрика, что не сделал этого несколько лет назад? На себя за то, что как дура убежала от Дориана? Или во всём виноват один только зеленоглазый дьявол? Да! Так мне проще думать! Это он, и только он, виноват в том, что я сейчас вспоминаю о нём! Это просто какое-то безумное наваждение! Этот парень, словно демон из мифических легенд, затуманил мой разум. А я так хочу бабочек в животе!

Сейчас, когда действие руны больше не ощущается, уже не кажется, что мистер Кирк подверг меня чему-то плохому. Его желание докопаться до истины вновь восхищает, но отныне ставить эксперименты на себе я решусь только в крайнем случае.

«Давая волю фантазии, приудержи руку. Не давай ей гнаться за количеством строк. Чем короче и реже ты пишешь, тем больше и чаще тебя печатают. Краткость вообще не портит дела. Растянутая резинка стирает карандаш нисколько не лучше нератянутой». Рекомендовал Антон Чехов.

«Похоже, тут пахнет сенсацией!» — подумала я. Запах в помещении действительно был специфическим, но даже в экстремальных условиях журналистское чутье меня не подводило.

«Подумать только! Сектанты, мошенничество и манипуляции людьми, и все это в двадцать первом веке, в самом центре страны! Как эти умные и успешные люди на такое попались? И кто за всем стоит?» — размышляла я, сидя в качающейся электричке.

«Не все слова и формулы обладают способностью вызывать образы. Бывает так, что слова, вызывавшие раньше образы, изнашиваются и уже более ничего не побуждают в уме. Они становятся тогда пустыми звуками, единственная польза которых заключается в том, что они избавляют тех, кто их употребляет, от обязанности думать. Имея маленький запас таких формул и общих мест, заученных нами в молодости, мы обладаем всем, что нужно, чтобы прожить жизнь, не утомляя себя размышлениями». — Гюстав Лебон.