А вот полное описание собрания сочинений. Первые четыре тома доступны даже на эсперанто. 1978 год.

Характерная обложка журнала Peking Review от 22 декабря 1978 года.

Установлены дипломатические отношения США и КНР (в тексте нагло говорится Sino-..). Истинные цвета советских и вьетнамских гегемонистов. Показатели производства стали.

Дома у тибетской семьи. Журнал China Reconstructs, 1983. № 1.

Тема котиков раскрыта.

А это китайская семья. Три поколения в одной квартире. China Reconstructs, 1983.

С праздниками! Равенство, развитие, мир!

Дорогой читатель!
Мой канал входит в сообщество исторических каналов «КЛИО» — это команда молодых талантливых людей, популяризирующих знания о прошлом.

• @History_of_the_Empire_Russia - отличный канал по истории дореволюционной России. Восполнение пробелов в советском и постсоветском образовании;

• @vatnikstan - канал познавательного журнала о русскоязычной цивилизации. Самое интеллектуальное медиа из народных, самое народное - из интеллектуальных;

• @nazad90 - Ельцин ушел в отставку. Впереди президентские выборы, гибель подлодки "Курск", пожар в Останкино. Проживем наши нулевые снова;

• @sublimeporte - История Европы, Ближнего Востока, Китая. Если вы хотите узнать как Ататюрк обманул большевиков, а Кутузов Александра I - вам сюда;

• @the_military_history - тематический канал о военной истории. Созданный и ведущийся небольшой группой профессиональных историков;

• @rusklad Первый канал о кладоискателях и поисках кладов. История и краеведение. Оценка и атрибуция антиквариата;

• @pithhelmet - авторский канал про историю Индии. От Ост-Индской компании до Нарендры Моди;

• @china80s - канал о том, как менялся Китай от времён "культурной революции" до начала XXI века. История, культура, люди, мысли, прямая речь;

• @catx2 - сборник авторских статей, мемов и постов на историческую тематику. "О прошлом: информативно и с юмором" - таков наш девиз.

• @gumkonvoy — главный гуманитарный агрегатор Telegram.

Иван Зуенко (@china80s) о китайских инвестициях на Дальнем Востоке: проблемах в статистике, сложностях в реализации и перспективах развития

Сельское хозяйство, лес и стройка – три кита, на которых стоит китайский капитал на Дальнем Востоке. Всем остальным в общем обзоре можно пренебречь. Китайских заводов и фабрик в регионе нет, а попытки их создать представляют больший интерес для правоохранительных органов, чем для исследователя.

Сельское и лесное хозяйство:
В ближайшей перспективе обнуление квот на привлечение иностранных рабочих в сельское и лесное хозяйство приведет к разорению небольших хозяйств в деревнях с нехваткой местной рабочей силы. Или хозяйств, производящих тепличные овощи, так как этой  трудоемкой работой традиционно занимались китайцы. В остальном же отказ от китайских сельхозрабочих вряд ли станет фатальным для региона. После падения рубля в 2014 году поток китайцев, желающих выехать в Россию на работу, и сам по себе упал до минимума.
Впрочем, в отрасли видны робкие признаки изменения ситуации. Так, некоторые бизнесмены начали вкладываться в обработку, пусть пока и в ущерб собственной прибыли. Кроме того, стремясь уйти от зависимости от китайского покупателя, бизнес ищет новые рынки сбыта и находит их в Японии и Южной Корее.

Строительство:
Китайские предприятия в сфере строительства, как правило, не используют китайские инвестиции и привлекают средства дольщиков из числа россиян. Сейчас они работают только в крупных городах Дальнего Востока, контролируя там 5–10% рынка. Но их активность будет снижаться. Во-первых, бизнесу придется тяжело без китайских строителей. Во-вторых, новые правила долевого строительства требуют держать деньги на депозите в российских банках и соблюдать более жесткие юридические и финансовые процедуры. К этому китайские строительные компании, как правило, не готовы.


Полностью обзор читайте на сайте Московского Центра Карнеги: https://carnegie.ru/commentary/81181

Потрясающая находка по наводке подписчиков. Советский телерепортаж "Русские в Шанхае" (ориентировочно 1988 год), который погружает зрителя сразу в две эпохи: Шанхай 1930-х и 1980-х годов.

Закадровый голос рассказывает о реалиях довоенной русской эмиграции, оператор показывает пореформенный Китай, который для нас тоже уже история. В центре внимания культовые места старого Шанхая: российское консульство, Николаевский храм, торгово-развлекательный центр 大世界, ресторан "Константинополь", кондитерская "Харбин", Французский клуб. Фоном - неспешная китайская фактура 1980-х, неизменно светлая, радостная, в чём-то даже наивная.

Ролик длится 9 минут: https://youtu.be/MoFKSlTcaDw

Решил побыть сводником и свести воедино два крутых материала о Китае эпохи "долгих восьмидесятых".

Намедни мой любимый Инстаграм-аккаунт beijing_in_springtime выложил подборку фоточек из 1979-го года, лаконично сопроводив их подписью длиной в один иероглиф 星.

Конечно же, ясно, что речь идёт о легендарной арт-группе "Звёзды" 星星画会, с которой есть пошло китайское современное изобразительное искусство, как кино пошло от курса Пекинской киноакадемии 1978 года поступления.

И тут же я вспомнил о давней статье Евгения Калкаева "Синсин хуахуэй: сверхновые звёзды современного китайского искусства" для "Магазеты" @magazeta

Фоточки сейчас запощу, а статью читайте здесь: https://magazeta.com/xingxinghuahui-the-stars/

Выставка продолжалась недолго — уже 28 сентября она была разогнана милицией пекинского района Дунчэн.

Как было принято в Китае тех лет, по этому поводу члены будущей арт-группы нарисовали дацзыбао.

PS. Удивительный либерализм, если сравнивать с нынешними временами. А это, на минуточку, всего лишь три года спустя смерти Мао, за 10 лет до тяньаньмэньских событий. Неслучайно именно 1977-80-е гг. раньше было принято называть "пекинской весной".

Ещё одна примечательная фотография по теме "Звёзд". Импровизированная демонстрация в защиту конституции и против разгона выставки. Сентябрь 1979 г.

Переводчица Алина Перлова у себя в ФБ опубликовала отличный текст о произведениях искусства, посвящённых политике ограничения рождаемости (в классическом виде осуществлялась с 1980 года). С удовольствием репостим:

"Давайте отвлечемся от ужасов за окном на другие ужасы. Например, на лонгрид о китайской политике «одна семья – один ребенок». Недавно у нас вышел перевод «Лягушек» Мо Яня, это отличный роман о китайской политике ограничения рождаемости и о репродуктивном насилии вообще. Наверное, самый актуальный и злободневный роман Мо Яня, но при этом он совсем не проигрывает предыдущим книгам, может, даже выигрывает. Я читала в оригинале, китаистам тоже очень советую, там совсем не страшно, а русский перевод делал И.А. Егоров, так что можно смело брать.

Мо Янь любит переносить действие на свою малую родину, в уезд Гаоми, а героями назначает своих многочисленных соседей и родственников, например, в романе «Красный гаолян» действующие лица – дед, бабка, отец и мать рассказчика, а в «Лягушках» главная героиня – тетушка рассказчика, в прошлом талантливая акушерка, а теперь проводник политики ограничения рождаемости.

Я думаю, нужно немного рассказать о китайской политике ограничения рождаемости (дисклеймер: беременным дальше лучше не читать). Эта политика началась примерно в конце пятидесятых и была отменена только в 2015 году. Но если в пятидесятые-шестидесятые ограничения были еще не очень строгими, да и на неисполнение политики часто закрывали глаза, то начиная с 1979 года почти во всех китайских семьях за небольшим исключением можно было иметь только одного ребенка. Если женщина все-таки беременела во второй раз, ее отправляли на принудительное прерывание, а если она уклонялась и все-таки рожала, то и ее, и мужа, а иногда и родственников увольняли со службы и обязывали выплатить штраф. Представим, например, семью из учителя и медсестры: после рождения второго ребенка их уволят и больше никогда не возьмут работать ни в школу, ни в больницу, теперь можно только гнуть спину в поле или мусор собирать, чтобы всю оставшуюся жизнь оплачивать штраф. И еще – после рождения двух, а тем более трех детей женщина отправлялась на принудительную стерилизацию. А принудительное прерывание беременности в данном случае это не привычный нам аборт на сроке до 12 недель – женщин отправляли на прерывание и на восьмом, и даже на девятом месяце. Конечно, нередко это заканчивалось смертью не только плода, но и матери. Чтобы избежать аборта, штрафа и увольнения, многие женщины рожали так называемых «неучтенных» детей – беременность скрывали, рожали дома, ребенка не регистрировали и отправляли к родственникам в деревню. Навещали там пару раз в году, высылали деньги на его содержание. У одной моей знакомой в 90-е родились две дочери, одна жила с ней в городе, вторая – неучтенная – в деревне у родни.

Конечно, эта политика обернулась трагедией для множества семей, а если учесть, что в Китае отсутствие наследника считалось страшным грехом («из трех видов непочтительности неимение потомства самая большая»), нетрудно представить, какой протест испытывали люди против новых правил, особенно в деревнях. И вот Мо Янь показывает, как акушерка проводит линию партии, несмотря на проклятия всего уезда, и из матушки-чадоподательницы быстро превращается в палача.

Тема эта в Китае очень болезненная, даже несмотря на отмену политики. В последнее время книги и фильмы, критикующие ограничение рождаемости, стали попадать под цензурные ограничения не хуже Тяньаньмэнь-89. Например, закрыли к просмотру фильм One Child Nation, если у вас получится его посмотреть, очень советую. Но Мо Янь «Лягушек» написал еще в 2009 году, так что его эти ограничения не коснулись.

Что еще, кроме «Лягушек», можно почитать про политику «одна семья, один ребенок»:

1) Лу Минь «Вторая беременность в 1980» (Lu Min, A Second Pregnancy, 1980 |鲁敏1980 年的第二胎). Это эссе о семье Лу Минь: произведя на свет старшую дочь, ее мать очень хотела родить еще и сына, чтобы было кому «воскурить благовония предкам семьи Лу». Забеременев, долго не решалась на аборт, ее угрожали уволить из сельской школы,

...обещали неприятности мужу. В итоге на девятом месяце она согласилась поехать в поселок на прерывание беременности, за ней прислали трактор, но роды начались раньше, и на свет появилась девочка. Счастье роженицы можете себе представить) И китайский текст, и английский перевод есть онлайн, на русский эссе пока не переводили.

2) Чжан Юэжань «Сестры Цяо» (张悦然《大乔小乔》). Небольшая повесть о семье Цяо: муж – учитель, жена – медработник, маленькая дочка. Случается незапланированная вторая беременность, которую надо бы прервать, но из-за порока сердца у матери врачи долго отказываются делать аборт. Она обращается то в одну клинику, то в другую, в итоге на восьмом месяце ей все-таки делают заоболочечное вливание, но девочка рождается живой, хоть и очень слабой. А родителей все равно увольняют со службы и обязывают выплатить штраф, потому что формально они политику нарушили. Это только завязка, первые пара страниц, а дальше будет о том, как младшая сестра постоянно пытается доказать, что она тоже имеет право и на любовь, и на признание родителей, старшая хочет просто мира в семье, пока родители все свои силы отдают поискам справедливости, пытаясь выбить из правительства компенсацию за моральный и материальный ущерб.

К сожалению, пока нет ни английского, ни русского перевода этой повести, зато китайский текст лежит в интернете, если можете по-китайски, вам точно понравится. Вообще китайские авторы часто пишут повести, у них они публикуются в толстых журналах, а у нас даже не знаю, куда эти повести предлагать, только журналу «Иностранная литература», но там, наверное, очередь до 2030 года.

3) Шэн Кэи «Сестрички с Севера». Это роман, который сначала выдает себя за сатиру на тему незадачливых провинциалок в большом городе, но оказывается гораздо глубже и страшнее, чем ждешь. Две подруги из деревеньки на севере Китая отправляются в Шэньчжэнь (это большой южный город) на заработки. Все с самого начала складывается не так, как они планировали, работы в городе нет, их арестовывают за отсутствие регистрации, потом кое-как они находят работу на ресепшн в отеле, а дальше спойлер: одна из девушек устраивается на учебу, у нее появляется парень, они снимают квартиру и планируют свадьбу, но как-то ночью на квартиру устраивают облаву, девушку увозят в больницу и перевязывают ей трубы. Теперь она навсегда бесплодна, а парень, конечно же, куда-то пропал. Девушку стерилизовали по ошибке, ее «взяли» вместо квартирной хозяйки, у которой было уже трое детей. Насколько я знаю, такие случаи в Китае тоже не редкость.

4) Документальный фильм One Child Nation, я сама его пока не смотрела, только трейлер, судя по всему, фильм хороший".

Последние пару дней периодически листаю книжку Chinese Stuff из серии Essentially Chinese (中国东西, под ред. Бо Цзинькэ. Пекин, 2008, 171 с.)

Много любопытных вещей, которые сами китайцы считают для себя знаковыми, но мне до сих пор были совершенно неизвестны.

Вот, например, моющее средство "Баймао" ("Белый кот") производства одноимённой шанхайской корпорации.

Пишут, что завод, на базе которого выросла корпорация, был построен ещё в 1948 году. Десять лет спустя на заводе было произведена первая в Китае партия синтетических моющих средств. В годы "вэньгэ" завод продолжал работать, но, как пишут в "байкэ", "ни о каком развитии речь не шла". Ренессанс начался в 1980 году, и вскоре дешёвые и качественные моющие средства с котиком на этикетке стали незаменимы в каждом домохозяйстве.

"Баймао" - одна из ярких примет эпохи 1980-90-х.