Вся моя пятнично-воскресная серия постов про русских и государство — была, в сущности, разогревом перед сегодняшним выступлением на Всемирном Русском Народном Соборе в Питере, в Мариинском дворце. В президиуме — Дугин, Малофеев, Харичев. Меня посадили рядом с Холмогоровым. А сказал я там следующее.

1. Иногда враги лучше и точнее нас формулируют наши принципы — как свой объект атаки. Когда весной 2022 года польский премьер Моравецкий в своей колонке в Гардиан сказал, что настоящая цель Запада — не просто нанести поражение России на Украине, но и уничтожить «идеологию Русского Мира», я отшутился у себя в канале: для того, чтобы Моравецкий и панове могли её уничтожить, её бы нам неплохо для начала создать. Однако ж, движимый синдромом отличника, всё-таки полез читать саму статью. И, к удивлению своему, обнаружил, что пан поляк понимает её на свой манер намного яснее и точнее, чем большинство моих даже весьма политизированных соотечественников.

Суть концепции «Русского Мира» по Моравецкому состоит в следующем. Россия почему-то считает, что имеет в прошлом некие особые заслуги перед человечеством, дающие ей особые права. Она, в частности, считает, что освободила мир от нацизма (а это не так, потому что для Восточной Европы она лишь заменила нацистское рабство большевистским). Она считает, что является одним из учредителей существующего миропорядка (а это не так: его учредил Запад, а Сталина лишь допустили поприсутствовать за столом за победу над Гитлером, но полноценным «отцом-основателем» никогда не признавали). Она считает, что является одним из столпов основанной на ядерном паритете мировой безопасности (а это не так: со своим оружием, реваншизмом и непризнанием границ она скорее сама является источником угрозы, причём не для одной только Украины, а для всей Европы.

В сухом остатке: «Русский мир» — это некая общепризнанная версия мировой истории, в которой у русских неадекватные привилегии. Значит, чтобы раз навсегда с этим покончить, нужна в первую очередь другая, более соответствующая задачам момента, версия мировой истории. Где у русских нет никаких заслуг, а есть только преступления и коллективная вина перед всеми, кого они угнетали и обижали, будь то в царское, советское или теперешнее время.

Своей собственной версии того, как мы понимаем «Русский мир», за прошедшее с момента той публикации время у нас так и не появилось. Но мы всё же сделали огромный шаг вперёд: наш президент произнёс словосочетание «государство-цивилизация».

Для меня сейчас в этой связке ключевое — не «цивилизация», а «государство». Наше государство в его нынешнем виде — целиком на подпорках, протезах и цельнотянутых копиях чужих доктрин, очень плохо переваренных. Лозунг момента для русских людей — «учиться делу государственного строительства настоящим образом». Потому что даже сейчас этим по-прежнему у нас занимаются исключительно патентованные «либералы» и инородцы. Нашим скучно. Прямо сейчас наша власть пытается — впервые за полвека — создать с нуля новую отрасль промышленности (беспилотие), но патриотам этим заниматься недосуг.

Идея имеет смысл только тогда, когда она может развернуться в проект. Красная идея, при всех её минусах, разворачивалась в красный проект, где находили себе место не только философы, но и те, кто делает что-то руками. Заводы, ракеты, дороги, электростанции. Русская идея в любом виде бесполезна до тех пор, пока нет алгоритма её разворачивания в русский проект, предметный и деятельный. Хотите — «русский Рим», неважно с каким порядковым номером.

В новом подкасте с Чадаевым и его гостями обсуждаем работы русского философа Ивана Ильина.

В свете сегодняшних событий, гости затронули и его ответ Толстому — «О сопротивлении злу силой». В этой работе Ильин развивал идею необходимости использования силы для сопротивления злу и тирании.

Подписывайтесь на наш Telegram-канал.
#подкаст

Для тех, кто предпочитает смотреть — видео-версия седьмого подкаста Алексея Чадаева.

Подписывайтесь на наш Telegram-канал.

К текущему планированию.

Мой давний (аж с 1997) знакомец, в прошлом второй секретарь посольства США в Москве, а потом многолетний сотрудник фонда Киссинджера Том Грэм написал тут недавно любопытную статью в Politico под заголовком Win, Lose or Draw in Ukraine, Russia will survive. We need to be ready. По-русски: «Победа, ничья или поражение на Украине, Россия выживет. Мы должны быть готовы». Очевидно, в редакцию после публикации срочно позвонил политрук из вашобкома, потому что заголовок оперативно поменяли на «Russia Will Survive a Defeat in Ukraine. It’s Time to Prepare for What Comes Next». — «Россия переживёт поражение на Украине. Время приготовиться к тому, что будет дальше». Но в кэше всех поисковиков, как бы то ни было, осталось старое название.

Прочитав статью Тома, я вот тоже грешным делом задумался. Вне зависимости от того, чем закончится на Украине сейчас, будет некая «реальность после». В каком-то смысле американцы ведь «показали нам путь», вооружая Украину и превращая её в своих прокси, натравливаемых на нас. Они же ведь сами много где присутствуют в мире, не только на Ближнем Востоке. И почти везде, где они присутствуют, есть и те, кто их там сильно не любит. Наш ВПК, неплохо разогнавшийся за эти полтора года и продолжающий разгоняться, нуждается в рынках сбыта. Думаю, намёк понятен. И уже сейчас вопрос о том, сколько таких прокси и где, перефразируя известный старый лозунг команданте Че про «несколько Вьетнамов», можно создать в порядке ответного «подарка» американцам за Украину.

Тезис в том, что это намного более действенная и намного более реалистичная угроза, чем попытка Караганова разморозить «ядерную» тему. Сценарий, при котором у американцев земля начинает гореть под ногами буквально по всему миру, где есть сколь-либо организованное и вооружённое их присутствие, довольно легко себе представить. А современные технологии, в частности беспилотные, хороши в том числе и тем, что такие атаки легко сделать не просто анонимными, но и утопить их в медиашуме, когда есть десятки различных тикток-радикалов, любящих брать на себя ответственность за всё подряд.

А там, где таких группировок нет, их неплохо бы научиться создавать, причём сразу вместе с идеологиями — почему США это большой шайтан, который должен быть уничтожен. По возможности, максимально нативно и адекватно местному культурному контексту. Вот вам и задачка для разнообразных наших гуманитариев, востоковедов, африканистов, латиноамериканистов, религиоведов, историков и прочих бесполезных ныне людей. Алгоритм того, как можно превратить их в военно-политических технологов. Ну и для медийщиков тоже, как доносить и транслировать сигнал.

Вот что, я считаю, надо обсуждать на следующем форуме политтехнологов. А не выборы, ёптыть, в Хакасии.

Кстати, о Че. Я регулярно перечитываю его «Боливийский дневник», в том числе и в порядке практикума испанского, чтоб язык не забывать. И каждый раз думаю — а можно ли на уровне формулы описать его главную ошибку? И, кажется, сейчас что-то такое начинаю понимать.

Его прощальное письмо семье про то, что он снова седлает своего Россинанта. Че к тому моменту — уже патентованный герой своего времени, живая легенда с подтверждённой историей успеха. И уже есть тысячи и тысячи юношей (а через какое-то время их будет миллионы), которые хотят быть похожими на него. А он хотел новых подвигов — себе. Вместо того, чтобы сделать какое-то место, где учить их тому, чему научился сам, готовить и потом, отечески похлопывая по плечу, оценивать, хорошо ли ученик усвоил урок.

У нас тут вот был в прошлом году такой учитель, с позывным Патрик. Его первая война — это ещё аж конфликт на Даманском в 1969, он там батареей только что принятых на вооружение Градов командовал. И с тех пор ни одной значимой драки не пропустил. А теперь его ученики и ученики его учеников осваивают дело организации артиллерийской стрельбы настоящим образом. К сожалению, в нынешней войне таковые есть по обе стороны фронта — школа-то одна была. Но это я к тому, что надо уметь понимать момент, когда пора переходить на тренерскую работу.

Вчера был на конференции по обнаружению и подавлению беспилотников в Питере, организованной нашими друзьями, участниками Дронницы. Тезисы выступления.

1. Проблема защиты людей, техники и объектов от дронов не должна рассматриваться в узком контексте СВО. Расходящиеся по всему миру кадры с атаками ударных дронов сейчас работают как обучающие видео для самых разных людей и групп, ищущих способа прислать кому-нибудь бавовну. Уже сейчас рукастый школьник, чтобы не ходить на урок, может в теории отправить в родную школу летающую канистру бензина с пьезоподжигом, управляемым с пульта, причём всё нужное для этого он купит на открытом рынке — и останется ненайденным.

А значит, вопрос противодронной безопасности выходит далеко за рамки чисто военных задач — или даже задач спецслужб, прикрывающих только особо важные объекты. Кроме того, есть много задач, смежных с задачами защиты: от борьбы с приграничной БЛА-контрабандой до разворачивания «куполов» над объектами ФСИН, куда уже сегодня везут с помощью дронов всё что угодно.

2. Задача защищать людей, технику и объекты в зоне боевых действий — и такая же задача по эту сторону «ленточки» — сильно отличаются. В военной реальности это задача в первую очередь инженерная — поиск оптимального технического решения, позволяющего вовремя обнаруживать, идентифицировать и подавлять вражеские беспилотники. В «мирной» реальности это вопрос не только технический, но и в первую очередь правовой. Кто имеет право применять те или иные устройства и технологии, кто несёт ответственность в том или ином случае. В пределе — кто сядет в тюрьму, когда включенная над заводом система РЭБ собьёт с курса мирный грузовой дрон-доставщик пиццы, и тот упадёт на гуляющую в соседнем парке пенсионерку?

Проблема в том, что защищать объекты надо уже сейчас (в некоторых регионах — уже вчера), а адаптировать под это дело правовую среду — дело небыстрое и нудное. Поэтому все те, кто сейчас в пожарном порядке прикрывает свои нефтебазы, котельные и даже птицефабрики (есть такой опыт, и не от хорошей жизни) в приграничной зоне — злостные нарушители закона.

3. Наш центр, который создан сейчас в Новгородской области, видит свою задачу в части противодронной защиты именно как инженерно-правовую. Это не только поиск, отбор, анализ, масштабирование наиболее эффективных технических решений, но и содействие формированию адекватной правовой среды для их применения, в тесном контакте со всеми ответственными структурами.

Сейчас у нас есть собственная площадка для испытаний, куда производители уже могут привозить свою технику для того, чтобы эксперты из сообщества Дронницы могли оценить её возможности и слабости. По поручению Президента начата работа по заявке на получение для территории т.н. «экспериментального правового режима» — для того, чтобы вся эта деятельность не вызывала вопросов с точки зрения соответствия существующим нормам. Но в конечном счёте задача состоит в том, чтобы легальным было также и их применение.

Ось зла — полюбишь и козла. Комментирую статью Тома Грэма в Politico на 1 канале

​​На памятнике «Тысячелетие России» на горельефе «Просветители» помещена фигура Тихона Задонского, епископа Русской православной церкви, крупнейшего православного религиозного просветителя 18 века.

Тимофей Савельев, так звали Тихона в миру, родился недалеко от Валдая в деревне Короцко. Отец умер рано, и семья оказалась в бедственном положении. Спасая от нужды, мать перевезла мальчика в Новгород, где он был отдан в духовное училище. Позже, как одного из лучших учеников, Тимофея перевели в только что открывшуюся в Антониевом монастыре Новгородскую духовную семинарию. Здесь спустя 14 лет обучения в 1758 году он принял постриг с именем Тихон.

Новгородские монастыри были центром не только духовной жизни, но и образования и культуры, здесь хранились уникальные книжные собрания, летописи и литературные произведения. Тихон изучал иностранные языки, постигал богословскую и философскую науку. Богатейшая библиотека Антониева монастыря, состоявшая из более чем 8,5 тысяч томов, стала основой для учебы и самообразования будущего просветителя.

В 1761 г. Тихон был рукоположен в викарии Новгородской епархии и в течении трех лет жил в одной из древнейших новгородских обителей – Хутынском монастыре, затем получил назначение на Воронежскую епископскую кафедру.

Тихон уделял большое внимание обучению пастырей, поскольку многие воронежские священники не знали богослужений и даже не имели Евангелия. Он писал богословские сочинения, благодаря ему была открыта семинария в Воронеже, а также школы в уездных городах.

Тихон Задонский вел аскетичную жизнь, собственные средства тратил на благотворительность. На Воронежской кафедре он не забывал своих бывших односельчан и новгородцев. Те, в свою очередь, с особой благодарностью чтили святителя, из уст в уста передавали истории о его милосердии и благочестии.

Монастырь, построенный в его честь недалеко от родной деревни Короцко, к сожалению, до настоящего времени не сохранился, но сегодня Тихону Задонскому можно поклониться в Сретенской церкви Антониева монастыря в приделе его имени.

#новгородика

Передо мной — два высказывания, сделанных практически одновременно.

«Конфликт между Израилем и ХАМАСом — это не конфликт двух равных сторон, это битва добра и зла, битва цивилизации и дикарей. Каждая жизнь, потерянная в этом конфликте, лежит на плечах не только ХАМАСа, но и Ирана…» — Трамп.

«Эй, Запад! Я обращаюсь к вам! Вы хотите войну между крестом и полумесяцем? Тогда знайте, этот народ жив, этот народ стойко стоит. Кем мы были в Ливии, кем мы были в Карабахе, мы будем такими же на Ближнем Востоке…» — Эрдоган.

Эти два хайпожора профессиональных политика, конечно, стоят один другого. Но я думаю вот о чём.

Даже у Трампа не хватило духу на отсылки к символике крестовых походов — пришлось отделываться куда более абстрактным «цивилизация». А вот Эрдоган, ничтоже сумняшеся, примерил на себя чалму нового Саладдина. При этом Холмогоров-то прав: интересно, где это он, в самом деле, крест-то увидел? «У могендовидов или у транссатанистов?» Или, может, у наших небратьев, которые прямо сейчас обнуляют свою церковь? Я уж про наш собственный крестопад молчу. Нет в бывш.христианском мире ни на ком креста, вот что. А значит, и поход не крестовый, а… какой?

И вот здесь я как раз хочу вернуться к слову «цивилизация», держа в уме в т.ч. и недавнее путинское «государство-цивилизация».

Исламский мир сейчас выглядит куда как пободрее бывш.христианского. И не только потому, что ислам «исторически моложе». Причина ещё и в том, что в нём иначе распределены акценты между светским и духовным — иначе говоря, там не было никогда организованной иерархической Церкви, которую у нас светским правителям пришлось ломать об коленку, в том числе и разгуливая-раскармливая альтернативную квазирелигию Разума. Зверушка оказалась полезной — породив «науку» и её многочисленные открытия, приспособленные тут же к задаче доминирования над остальным миром. Но именно поэтому сейчас, когда гуманизм рухнул, приходится вместо идеалов веры поднимать на щит фетиш «цивилизации». И на серьёзных щах утверждать, что относительно бОльшая «цивилизованность» это как раз и есть то, что даёт эксклюзивное право убивать.

Ведь, собственно, в чём проблема с «терроризмом»? Только в одном: «террористы» убивают, не имея за спиной никакого формально признанного «государства». А, как мы теперь понимаем по истории с Газой, если ты «государство», тогда такие же точно действия это никакой не «терроризм», а «законное право на самооборону».

Читал тут у одного американского еврея, объявившего, что перестаёт спонсировать некий тамошний вуз за слишком «пропалестинскую» позицию профессуры и студентов, объяснение, почему надо поддерживать Израиль. Пункты следующие: во-первых, это единственная демократия в регионе, во-вторых, единственный надёжный союзник США в регионе, и, в-третьих, единственная ЛГБТ-толерантная страна в регионе. Короче, ценности; не то что у «этих дикарей». Интересно, что в этом списке больше нет свободного рынка и капитализма, очевидно, это-то теперь консенсус и у «цивилизованных», и у «дикарей».

Но скажу со стороны: против Священного Корана всё перечисленное — мягко говоря, слабовато смотрится. Даже несмотря на всю стоящую на этой стороне военную мощь.

По Дагестану. Неочевидная деталь. Работал там некоторое время, в самом начале каденции Васильева. Уже тогда коллеги, кто мониторит инфополе, отмечали довольно существенный тренд на рост турецкого медийного присутствия в Дагестане, в первую очередь по телесмотрению и соцсетям. Ну и подумайте, как глазами соответствующей аудитории выглядел эрдогановский митинг в аэропорту, и видосы оттуда в чатах и форумах.

"В ходе очередного газового конфликта и перекрытия трубы в 2009 году Роберт Фицо приехал в Киев договариваться о поставках газа в Словакию. Его сначала там продинамили, потом подвели под камеры, и Тимошенко 20 минут отчитывала премьера за то, что Словакия стала на сторону Москвы в их споре. А он всего лишь хотел, чтобы его люди и предприятия получили газ. Фицо это запомнил и теперь последовательно поддерживает антиукраинскую политику в Словакии.

Показательно — его риторика о том, что «нападение украинских фашистов на русское население в 2014 году было тем же самым, что сейчас для НАТО нападение ХАМАС на Израиль», не вызывает мгновенной реакции. Хотя год назад того же Орбана травили за более осторожные высказывания. Очевидно, что оголтелый проукраинский консенсус на Западе ушел в прошлое", — заявил политолог Алексей Чадаев в интервью @SputnikLive.

https://vk.com/video-211144754_456247890

Вот присоединяюсь к Семёну. Плохо, что мы только жалуемся, что «против нас применяют самые изощрённые технологии». Технологии на то и технологии, чтобы на них изобретать контртехнологии.

Тезисы Путина и медиа-реальность

"Но мы не должны, не имеем права и не можем позволить себе руководствоваться эмоциями"

Сразу после выступления ВВП, наша пропаганда устроила очередную эмоциональную бурю в стакане.
Будем надеяться, что сигнал о прикрутке фитиля истерик еще не услышали.

"против России... ...применяют самые разные средства, как мы видим: и ложь, и провокации, и изощрённые технологии психологической и информационной агрессии"

Осталось понять, будет ли Россия разрабатывать свои изощренные информационные и психологические технологии и что для этого должно произойти.

Неспешное размышление по итогам мага-дага-бунта и последовавших событий.

Есть ли у Украины и проукраинской коалиции какая-то стратегия, предполагающая успешный итог её противостояния с Россией? Последние события, как ни удивительно, убедили меня в том, что она есть, и достаточно последовательно выдерживается, хотя не всегда блещет качеством исполнения. Суть этой стратегии лежит не в военной плоскости, а в специфически понимаемой военно-политической.

Ставка состоит в максимальной дискредитации РФ — её руководства, политического устройства, армии, экономики и далее по списку; причём такой дискредитации, которая повлекла бы необратимые внешне- и, главное, внутриполитические последствия. Формирование образа одновременно слабой (неспособной компетентно управлять, эффективно вести войну и т.д.), аморальной, преступной и недоговороспособной страны. Причём предполагается, что всё происходящее в реальности — лишь материал для соответствующей информационной кампании, итогом которой должен быть масштабный сдвиг восприятия сразу в нескольких целевых средах, с неизбежными (пусть и отложенными) политическими последствиями.

Если говорить о собственно российском обществе, то ставка первого периода СВО — убедить его в том, что это война лично Путина, которая не соответствует или прямо противоречит коренным интересам российского общества, и что единственный выход — это снос режима, заставившего народ платить кровью за свои геополитические амбиции и интересы приближённых олигархических групп. Когда эта установка не сработала, на смену ей пришла другая: это руководство — кучка геронтократов, неспособных эффективно вести войну, в кадровой политике доминирует фаворитизм, настоящих героев задвигают придворные лизоблюды и т.д. повестка «рассерженных патриотов», с пиком в виде событий 24 июня. Следующая история (самая тухлая, но тоже с закладками) — это сюжет с РДК («русское сопротивление путинскому режиму внутри страны»). Сейчас, очевидно, мы уже в четвёртом этапе, когда основная ставка делается на противоречия между национальностями в нашей «многонационалии». Аналогичную периодизацию можно провести и применительно к западным элитам, и к западным же обществам, и, кстати, к «глобальному Югу».

Как ни странно, затея не такая уж и безнадёжная. Если бы не кривые руки исполнителей (долго объяснять, почему большинство задумок не сработало или сработало частично), у всего этого был некоторый шанс на успех. Во всяком случае, можно вообразить себе сценарий «альтернативной истории», при котором Россия могла уже потерпеть поражение и выйти из войны, причём не по военным, а по комплексу внутри- и внешнеполитических причин. Я могу сказать, что нам везёт пока; и что сейчас мы в гораздо лучшем положении, чем, к примеру, год назад. Но отползти от края пропасти — далеко не то же самое, что приблизиться к победе.

Я попробую развернуть эту мысль в концепте «ультраструктурной войны», о котором напишу несколько позже. Если вкратце, Дацюк прав: до тех пор, пока никто не готов всерьёз обсуждать и проектировать «мир без России», их победа невозможна. Но это значит, если думать «за ту сторону», что необходимо последовательно накапливать аргументы в пользу этой мысли.

Мага-дага-бунт — один из таковых. Для уммы: если бы не оковы РФ, единоверцы бы уже присоединились к «братьям» в их джихаде против сионистов. Для Запада: РФ — страна, где в порядке вещей еврейские погромы. Для граждан самой РФ: спецслужбы не ловят мышей, проспали очередной удар. Для «русского» свидомитства: маги-даги бесчинствуют, а с ними сюсюкают, их облизывают и уговаривают — там, где русских бы давно уложили мордой в пол и закатали по 282. Для братух-борцух: все эти начальники и менты — просто марионетки «яхуд», и, следовательно, прямые враги.

И пусть мне кто-то скажет, что наши противники идиоты. Нет, конечно. У нас вполне достойные и очень неглупые враги.

Изучаю вот эту книжку «Теория дрона» (спасибо другу, он знает, за подгон). Несколько цитат.

«Превращение в камикадзе означает полное слияние тела бойца с его оружием, дрон гарантирует их радикальное разделение. Камикадзе: моё тело — это оружие. Дрон: у моего оружия нет тела. Первое подразумевает смерть действующего лица. Второе её полностью исключает».

«В США в 30-е годы уже имелись прототипы радиоуправляемых самолётов, которые можно было использовать в качестве воздушных торпед. Проблема была в том, что эти радиоуправляемые устройства действовали вслепую: они теряли в эффективности, как только исчезал визуальный контакт с направлявшей их базой. Японцы, очевидно, нашли решение этой проблемы. Их решением стали камикадзе… Но работавший на RCA Зворыкин также был одним из пионеров телевидения. В этом и состояло решение: «Возможный способ добиться практически таких же результатов, что и пилот-смертник — оснастить радиоуправляемую торпеду электрическим глазом». (Vladimir K.Zworykin, “Flying Torpedo with an Electric Eye”, 1934(!)).

«Текст Зворыкина примечателен именно тем, что в нём даётся одно из первых определений дрона как антикамикадзе. Не только с точки зрения логики, но и тактики: это оружие, которое является одновременно средством от камикадзе и его звездой-близнецом. Дроны и камикадзе являются двумя противоположными практическими решениями одной и той же проблемы, а именно доведения снаряда до цели. То, чего японцы добьются за счёт превосходства своей морали самопожертвования, американцы добьются за счёт своего материального превосходства в области технологий. (…) Концептуальный генезис дрона находится в контексте этико-технической экономии жизни и смерти, в которой технологическая власть заменяет неизбежное самопожертвование».

«Гиг, лидийский пастух, случайно находит в расщелине обнажённый труп гиганта, а на нём золотое кольцо, которое делает его невидимым. Наделённый необыкновенной силой и уверенный в том, что надёжно скрыт от людских глаз, он совершает массу злодеяний, убивает короля и завладевает троном. (…) Невидимость делает его практически неуязвимым. Поскольку он может действовать, не оставляя свидетелей, это также гарантирует ему безнаказанность. То, что «Государство» Платона предлагало в форме мысленного эксперимента, дрон реализует техническими средствами».

«Отвага цивилизованных людей, как проповедовал Гегель, заключается в чём-то большем, чем простое презрение к смерти, а именно в готовности «защищать государство и… принести себя в жертву». Но что происходит, когда это больше не нужно? (…) Мы вступили, говорят нам на протяжении последних двадцати лет, в эпоху войны без доблести — «virtueless war» или в «постгероическую» эпоху.

«Для беспилотного самолёта в английском языке есть непереводимое выражение «unmanned aerial vehicle». Опасность заключается именно в том, чтобы стать unmanned во всех смыслах, буквально — «рас-человеченным».

Комментарий к написанному Любимовым. В нашем итоговом резюме мозгоштурма по военному беспилотию на Архипелаге достаточно подробно разобрана механика позиционного тупика. Основной вывод: без эффективных решений по изоляции района боевых действий на оперативную глубину, и в первую очередь — без средств контрбатарейной борьбы и адекватных решений по нарушению логистики противника любое наступление, с любой стороны, на качественно подготовленный к обороне укреплённый район — оборачивается неизбежно «мясными штурмами» и разменом трупов на метры. Большую часть нынешней летней кампании действенность этой формулы постигали на себе ВСУ в Запорожье и под Бахмутом. Начиная с первых чисел октября — снова мы, уже под Авдеевкой.

Наш итоговый доклад — это не только Любимов и Чадаев. Это продукт коллективной работы нескольких десятков военных экспертов, многие из которых обладают многолетним боевым опытом, в том числе — руководства подразделениями уровня дивизии или бригады; а другие — много лет отдали военной науке. Разумеется, он носит неофициальный характер, и мы с момента его появления получили немало критики с самых разных сторон. Жизнь, однако, пока что подтверждает наши выводы. А значит, как минимум, сохраняют актуальность и предложенные пути решения; в первую очередь — переход от сугубо технических к организационным изменениям, необходимым для планирования и ведения успешных наступательных операций.

Мне всегда жалко, когда мои хорошие друзья и знакомые тратят время и эмоции на очередное опровержение очередной глупости, выданной в эфире очередным экспертом охранительного толка, причём пытаясь отвечать им по существу. Нет там никакого существа, там всегда один и тот же позиционный спор в духе старого доброго местничества. Такие-то и такие-то не имеют права иметь мнение, а тем более его высказывать, потому что (и далее набор аргументов, почему). Ну не воевали бы они, например, против масксетей (а в прошлом году — против дронов), если бы не тот факт, что люди, которые занимаются сборами-производством-поставкой всего этого, не получали бы тем самым неких интуитивно ощущаемых крупиц социального капитала. В нашей же системе всё так было устроено, что социальный капитал, так же как и «бюджет», монопольно распределяет «дирекция единого заказчика», и это только она может решать, кто тварь дрожащая, а кто право имеет. И вот люди полжизни положили на то, чтобы получить «там» хоть какой-то (не бог весть какой, между прочим) статус, а тут приходят буквально люмпены какие-то, чем-то там занимаются, и глядь — а их уже зовут в какие-то эфиры, на какие-то тусовки и вообще относятся как к уважаемым людям. Мир же рушится, сверчки шестки попутали, непорядок, майдан, куда начальство смотрит? Вот в этом тезис. А остальное — так, обвязка.

Книжки идут в дело