К дискуссии про снарядный голод.

Алексей Чадаев вспоминает, как бывал на пороховом производстве Алексинского химкомбината в Тульской области, где я работал генеральным директором в 2012-2016 годах:

"Если вкратце и на пальцах, пироксилин делают из хлопковой целлюлозы (этерифицируют её азотной кислотой), и целлюлозы нужно много. А её, в свою очередь, делают из хлопка, и его тоже нужно много. Хлопок у нас в стране не растёт, его нужно закупать, и делать это возможно только сильно заранее, контрактуясь за год до урожая. Ещё можно из льна — но это опять-таки надо было тогда в прошлом году его очень много посеять; плюс это немного другая технология, хотя качество порохов в итоге получается даже выше. Проще говоря, быстро нарастить объёмы производства нет возможности, есть объективные ограничения. Но есть и субъективная неспособность быстро адаптировать наши производства под мобилизационные задачи, связанная с утратой соответствующих компетенций"

К моменту моего назначения в 2012 году в Алексине уже четыре года как вообще не делали никакой порох, гособоронзаказа был равен нулю. Со всеми нашими ресурсами нашей команде стоило очень больших усилий, чтобы восстановить производственные линии, привлечь или даже воспитать компетентных специалистов, решить проблемы с сырьём и вновь наладить производство. Сегодня Алексинский химкомбинат - один из трёх ключевых заводов, поставляющих пороха и артиллерийские заряды фронту. И могу точно сказать, что то, что зависит от этого коллектива, делается. Но чудес не бывает, без увеличения финансирования радикально повысить производство невозможно.

Может ли этот завод и ему подобные производить больше? При нынешних производственных мощностях увеличить объёмы сложно, но всё же можно. И одно из очевидных решений - понизить бюрократическое бремя, в частности, упростить требования к госзакупкам. Это очевидное, но пока слабо реализованное решение.

Ещё раз, для ясности.

У меня не повернётся язык осуждать Пригожина за его действия — прямо сейчас гибнут его люди, и он делает всё возможное и невозможное для того, чтобы выгрызть дефицитный ресурс из начальников и уменьшить свои потери. Но я всё же, в том числе и опираясь на информацию из других подразделений, вполне себе кадровых, с которыми мы взаимодействуем, склонен полагать, что проблема дефицита снарядов носит системный характер для всей группировки. И бравые медийные реляции о том, что «заводы работают в три смены», мало чем помогают — быстро в разы нарастить объёмы производства на этих заводах попросту невозможно, даже если смен будет четыре или пять.

То, что из всех активностей, связанных с беспилотниками, наша команда в итоге сделала приоритетом задачу повышения точности ствольной артиллерии, связано с ещё осенним анализом положения дел в этой сфере. В первые месяцы СВО стреляли буквально эшелонами — и наступали. Как только снарядов стало меньше — наступления сначала затормозились, потом вовсе сошли на нет, летом «Хаймарсы» начали бить по складам в прифронтовой зоне, а потом пошли «перегруппировки». Стало уже банальностью, но придётся в десятый раз повторить: война эта — в основном артиллерийская. Из 10 лежащих в госпиталях 9 — с осколочными. Все ухищрения, будь то «сбросы», fpv-дроны и т.д. — всё это попытки с обеих сторон скомпенсировать дефициты боевых возможностей артиллерии и её ключевые уязвимости, а также тот самый пресловутый «снарядный голод».

Как вы думаете, зачем сейчас «Вагнеру» артиллерийские снаряды? Они штурмуют застройку, в которой противник оборудовал огневые точки. Единственный имеющийся у них вариант сейчас борьбы с этими точками — сносить их буквально вместе с домами. Кроме того, нужно постоянно держать под «огневым контролем» пресловутые пути снабжения — те самые оставшиеся грунтовки. В итоге Пригожин требует 2000 снарядов в день на километр фронта (его слова из интервью Пегову), согласно советским нормативам артиллерийской стрельбы. Но ведь противник сейчас обороняется буквально на пятачке в несколько квадратных километров, он зажат с трёх сторон и виден как на ладони, его не надо искать. Проблема в том, что даже в этой ситуации бить приходится «по площадям».

Вывод. По-советски (по площадям) — не можем: нет столько снарядов. На точность — не умеем: не заточена под такое наша сегодняшняя артиллерия, дешёвого и при этом «высокоточного» решения сегодня считай нет (есть «Краснополи», но их мало и дорого, есть «Ланцеты», но их тоже мало и дорого). Можно кого угодно в чём угодно обвинять, но как по мне, это проблема нашего оружия как такового и существующих способов его применения. Нужно учиться воевать по-другому.

Кстати, о том, что проблема дефицита снарядов носит именно системный характер для всей группировки, косвенно свидетельствует пригожинское видео, где он рассказывает о том, за что уволили Мизинцева, ныне перешедшего в Вагнер. Его история о том, как замминистра обороны по тылу (!) выгребает на дальних тыловых складах некондиционные старые снаряды 4-й категории, чтобы хоть чем-то снабжать приоритетные направления (включая и вагнеров) — лучшее тому подтверждение. То есть это как минимум не только про бюрократов-завистников, которые что-то там зажали чисто из вредности.

Обратная связь

Наглеет супостат-то. Держись, Захар. Вот что думаю. Проблема того слоя, к которому принадлежат и Дугин с дочерью, и Татарский, и Прилепин — в том, что он у нас очень, очень тонкий. Это у них арестовичей и романенок под каждым кустом, и каждый весь из себя публичный интеллектуал и тренер личностного роста. Да, осетрина там второй свежести, но её МНОГО. А у нас мыслящих и пишущих — по пальцам, и все друг друга знают лично и друг у друга в телефонных книжках.

«Родом неизвестный, душой знаменитый» так писал Карамзин о Ермаке Тимофеевиче. В источниках не сохранилось его внешнее описание, а потому разные художники представляли его по-разному, то как первопроходца-конкистадора, то в шлеме и доспехах по образу Александра Невского. На памятнике «Тысячелетие России» Ермак изображен сидящим на камне в задумчивой позе, готовый в любой момент к бою - в руку его помещен кистень.

Летописи называют Ермака первопроходцем в сибирских землях. Это совсем не так. Великий Новгород наладил торговые отношения с жителями Западной Сибири еще в 11 веке, а в 14 веке даже снарядил военный поход на Обь. Но его можно назвать скорее исключением. Цели, которые ставили перед собой новгородцы, были в основном мирные и экономические. В 1570 году выходцы из Великого Новгорода основали поселение в низовьях реки Индигирки – Русское Устье, здесь и сегодня можно услышать новгородский говор 16 века.


История похода Ермака на Сибирь овеяна множеством домыслов и мифов, историки спорят о количестве казаков в отряде, маршруте и продолжительности всей операции. Но его важнейшую историческую роль признают все, именно по итогам казацкого похода Сибирь окончательно стала русской.

Приход царской власти способствовал объединению разобщенных сибирских народов, кроме того на новые земли двинулись казаки и переселенцы. Спустя всего 50 лет после похода Ермака на новой территории образуются крупные города, население увеличивается в разы, развивается производство и торговля, формируется гражданское общество. Создаются все условия для освоения Дальнего Востока. Формируется тот самый уникальный «русский дух Сибири».

Смутное время замедлило темпы развития региона, освоение сибирских и дальневосточных земель продолжилось с новой силой уже с приходом Романовых.

#новгородика

В подшефном подвале в Новочеркасске, где сплели и передали фронту уже более 400 масксетей, сегодня местный казачий даёт концерт для волонтёров. Участники хора и сами входят в их число, приходят и встают к рамкам. Вот стрим. https://yangx.top/NarodSet?livestream=ae92538ba3417a9a8b

Привет всей родне.
Погиб мой родной человек, который работал моим ангелом-хранителем 8 лет. Саша «Злой» Шубин. Бесстрашный солдат и друг, и брат.
Мне только что дали телефон. В СМИ некоторая путаница. Саша ехал справа на пассажирском кресле. Я был за рулем. Взрыв произошел под его колесом.
Я потерял сознание минуты на три, очнулся и подполз к выбитому лобовому стеклу. Подбежавшие селяне помогли мне выбраться. У меня сломаны обе ноги (один перелом открытый) и еще там что-то.
«Лента. Ру» пишет, что я не отдавал себе отчета в происходящем. Я их там не видел. На самом деле я попросил принести мне телефон из машины, и тут же отдал все распоряжения, потому что всё было понятно, едва я очнулся. Потом соседка сделала мне обезболивающий.
Спасибо Глебу Сергеевичу Никитину, что сразу прислал вертолет. Оттуда до города 3 часа и я не очень уверен, что доехал бы в здравом уме. Вертолет долетел за 16 минут.
Уже здесь мне сообщили, что мины были две. Но этот тип испугался и сразу убежал после взрыва первой. Если б взорвал вторую, погибли бы все.
Его поймали.
Я действительно высадил дочь за 5 минут до взрыва.
Шарий в своем видео всё попутал. Он показывает фото домов не из моей деревни. Зарыть ночью в этом месте можно было хоть десять мин. Туда не выходят жилые окна.
Спасибо всем, кто молился, потому что выжить при таком взрыве было всё равно нельзя.
Спасибо Пригожину, Медведеву, Захаровой, Симоньян, Миронову, Боякову, всем бойцам и офицерам «Оплота», братьям военкорам за то, что сразу отозвались. Мне принесли именно эти распечатки, других пока не видел.
Спасибо всей родне, я слышу и чувствую всё.
Спасибо Санечке, за эти 8 лет он спасал мне жизнь несколько раз.
Я не знаю никаких слов, что сказать тебе, Сань, сейчас.
Мы с Саней как раз начинали строить молельню в нашей деревне.
Я ее дострою. Она будет в честь святого Александра.
Демонам сообщаю: вы никого не запугаете.
Бог есть.
Мы победим.

Для моего деда Петра Тихоновича Карелова война закончилась в 42-м на Невском пятачке, где он потерял ногу. Дальше эвакуация в Челябинск, многие месяцы восстановления… К январю 43-го освободили его родное Касторное, и вот в 44-м он пришёл домой на своей деревяшке. Дальше были очень тяжёлые, голодные годы. Дочь, умершая в 49-м в возрасте двух с небольшим лет. И ещё одна дочь, родившаяся в том же 49-м, которая потом стала моей мамой. Дед плотничал, строил дома по всему району. Бабушка работала санитаркой в железнодорожной больнице. Их дом, в котором прошла ещё и моего детства довольно большая часть, дед построил из шлака, остающегося от паровозов. Дед ругался на советскую власть и на своих командиров так, как нынешним «рассерженным патриотам» и не снилось. За год в пехоте в блокаде на Ленинградском фронте он навидался всякого, и наслушался тоже. От некоторых его рассказов, которые я уже в основном слушал в пересказах его сына, моего дяди Гены, и сейчас дрожь берёт.

Дядя родился в феврале 41-го, младенцем пережил оккупацию, однажды его, полуторагодовалого, чуть было не убил немецкий офицер, пытаясь выведать у бабушки, куда пропали какие-то его бумаги, на что бабушка ответила — «стреляй, другого рожу». Немец не выстрелил. А документы, к слову сказать, стащила она сама, и передала куда надо. Практически вся немецкая часть, стоявшая у нас в деревне, потом погибла на том берегу нашей речки Олым, когда пыталась вырваться из окружения во время нашей Воронежско-Касторненской операции, и их накрыла наша артиллерия. Я ходил туда на пруд-старицу ловить карасиков, и там даже и сейчас — воронки, бугры, давно поросшие травой, но хорошо видно, как и сколько туда лупили.

«День Европы»… Самый страшный из рассказов бабушки — про то, как они под дулами автоматов грузили лопатами в вагоны свой чернозём, который уезжал в эту самую Европу. И та ненависть, с которой она это рассказывала — уже спустя сорок с лишним лет мне, своему внуку. Чувства двадцатилетней женщины, уже прошедшей к тому времени через страшный голод, и понимавшей, что это для них означает.

С Днём Победы вас, дорогие мои.

К тексту Мараховского.

Я давно про это думаю. Как ни странно, это касается не только религии, но и философии. Именно классический философский фундамент — основное средство «страховки» от Всё Объясняющих Учений. Есть некий пороговый, минимальный уровень гуманитарной культуры, начиная с которого ты понимаешь, что любой аффтар, предлагающий «универсальную теорию всего» — это либо сознательный мошенник, либо, что чаще, сам первая жертва своего невежества.

Кстати, о методологах. Давно заметил, что на щедровитянство куда охотнее клюют люди с техническим или естественнонаучным образованием, нежели с гуманитарным, и этот дисбаланс в среде ММК довольно сильно чувствуется. Собственно, моя единственная сущностная и глубинная претензия к ним всегда была в том, что это такая попытка отделить мышление от культуры, объявив его чем-то вроде набора абстрактных алгоритмов. Отсюда и обзывалка про «искусственный интеллект».

Но согласитесь, насколько же это заманчиво — оказывается, не надо штудировать всех этих античных греков и средневековых схоластов, продираться сквозь трактаты Нового времени или зубодробительных немецких философских классиков; достаточно «поймать схему» — и всё, ты уже можешь мыслить!

…Однако, как говорил Василий Иванович в известном анекдоте, «есть нюансы»…

Минутка версий.

У меня, ув. друзья, есть одна дерзкая гипотеза по поводу популярности инфоцыганства. Она короткая, но очень обидная.

1) Подавляющее большинство инфоцыган продают упакованное в разные слова магическое пространство (ну там Ресурсное Состояние или Благожелательную Вселенную, под которую надо подстроиться) — которое готово исполнять желания и давать ништяки.

2) Это магическое пространство — реально самые ранние сумерки человечества, древнючее суеверие, известное как Мана, Оренда, Маниту, Удах и Ваканда. Неопределённая, бесформенная космическая сила, полная внезапных подарков и столь же внезапных ужасов.

3) Причина, по которой эта неолитическая хрень вернулась в XXI веке и расселась в мягких мозгах как в креслах, банальна:

- XXI век уникален тем, что в нём принято быть абсолютно религиозно безграмотным. В смысле вообще, совсем ничего не знать о религии (потому ли, что «там антинаучная фигня», потому ли, что «мне не нужны посредники для общения с Богом») - не просто допустимо, но и даже почтенно.

Я провёл этой весной ряд занудных допросов вполне образованных и интеллигентных ув. современников — и выяснил, что средний ув. современник, образованный и интеллигентный, не знаком даже с букварями тех религий, которые исповедовали его предки веками.

Но чувствует себя при этом норм.

Современник атеистический твёрдо выучил, что религии фигня. Современник «самостоятельно верующий» твёрдо выучил, что человеку не нужны всякие попы, муллы, раввины и ламы и прочие охмуряющие ксендзы, а также их архаические книжки. Следовательно, углубляться в азбуки религий в лучшем случае бессмысленная трата времени, а в худшем признак неинтеллектуальности и непрестижности.

Итог: когда к этим ув. современникам являются шаманы с верованиями, с которыми на самом деле буквально скакали дикари в пещерах — ув. современники в силу безграмотности массово не опознают в них тёмное колдунство. Тем более что тотемы, монстры и мелкие божки этого колдунства теперь зовут себя квазипсихологическими, псевдотехническими и ложнофинансовыми именами.

- Василий, зачем вы прыгаете и колотите в бубен?

- Это я вхожу в аудиоментальный резонанс.

- А что это вы на стене охрой понарисовали женщин и автомобилей?

- Это визуализация моих целей. Это продвинутая практика.

- А-а, тогда понятно. Попробуйте ещё продеть в нос вот это.

- Это что, куриная кость?

- Нет, это психофокусировка ваших намерений.

- Ааа! Конечно, дайте две.

Был такой старый, ещё ЖЖ-шный мем — КМПВ (Когда Мы Придём к Власти). Обычно им маркировалось всякое высказывание на тему того, что хорошо бы поменять в отечестве, но при нынешних условиях никак невозможно. То есть речь шла обычно не о серьёзных претензиях на власть (откуда они у бесштанных блогеров?), а скорее именно о границах возможного в существующей административной реальности.

Так вот. Я понял тут важную вещь про Институт Философии РАН. КМПВ, стоило бы разобраться, а что он, собственно, делает в структуре Академии Наук и почему вообще относится к институциональной "науке".

В советской модели всё было логично. Господствующая доктрина бравировала своей "научностью" и наукоцентричностью, это был не просто коммунизм, а "научный коммунизм". Учение Маркса-Энгельса (которое всесильно потому, что оно верно (с)ВИЛ), претендовало на то, что объясняет мир — и изменяет его, согласно 11-му тезису Маркса о Фейербахе! — именно мощью "науки", объективного, верифицируемого и т.д. знания. Предполагалось, что бородатые классики открыли неумолимо "научные" закономерности общественного развития, позволяющие отныне изучать человека и общество (а значит и историю, и экономику etc.etc.) с той же степенью точности и строгой достоверности, с которой, скажем, Ньютон изучал физику, а Дарвин — биологию. И с высоты этой вершины разума снисходительно поплёвывать на разного рода "домарксистскую" и "современную буржуазную" философию (а равно и основанные на них общественные науки), построенные сплошь на идеалистической мути, "априорных суждениях" и классово-обусловленных спекуляциях.

Но если всё же предположить, что "научность" марксистской философии, мягко говоря, преувеличена — а в части представлений об обществе вся мировая мысль начиная с Вебера потратила целый век на подбор аргументов, почему это так — тогда мы возвращаемся к простому вопросу: а как вообще философия может считаться "наукой"? История философии — да, вполне, как специфическая часть исторической науки. Но сама по себе живая философия — никак не может. Как минимум потому, что она, например, способна и так поставить вопрос: а точно ли "научная" (и, шире, рациональная) картина мира является единственно возможной и всё объясняющей?

Короче, никак нельзя философию считать "наукой". А, значит, и Институту Философии незачем быть в структуре Академии Наук.

9 мая инструкторская группа КЦПН обеспечила воздушную безопасность проведения парада в городе Луга. Заняв господствующие над центральной площадью точки, мы закрыли периметр и ближайшие подступы для беспилотных летательных аппаратов.
Мобильные средства РЭБ, такие как глушилки, антидроновые ружья и пеленгаторы - определители частот с направленной антенной, постепенно поступают на передовую, в изрядной степени благодаря усилиям волонтеров. Однако в тылу их пока что недостаточно. Так что мы не могли не отреагировать на просьбу о содействии в обеспечении безопасности Парада. Поскольку мы получали много хорошего в тех местах со стороны Лужского артиллерийского полигона.
По мере возможности мы делимся своими знаниями в области организации РЭБ с теми представителями гражданских и силовых структур, которые обращаются в КЦПН за помощью. Что касается военных, то первичная подготовка в области организации мобильной обороны от вражеских БПЛА сейчас включена в наш стандартный курс подготовки оператора БПЛА.
Cogito ergo vinco
МЫСЛЮ, СЛЕДОВАТЕЛЬНО, ПОБЕЖДАЮ!
Вы можете помочь нашим солдатам через реквизиты КЦПН!
Наша новая карта Сбера:

2202205080218883

Получатель: Майя Владимировна М.
Подробные реквизиты здесь

Когда президент Путин своим указом (!) объявил Россию цивилизацией (!!), я мысленно охнул и до сих пор в этом состоянии. Удивительно, но буквально за пару недель до того у нас был про это разговор с А.Г.Дугиным, содержание которого я передавать не буду без его согласия, но свои мысли скажу.

Мыслить мир и мировую историю именно историей «цивилизаций» — это к Данилевскому, Тойнби, Шпенглеру, а в более близкие к нам времена — к Хантингтону, конечно. Что интересно, хантингтоновское «Столкновение цивилизаций» было своего рода ответом Фукуяме на его «Конец истории», и в переводе с языка конца 1980-х на язык начала 2020-х означает буквально дискуссию про однополярность-многополярность. Глобалистский мейнстрим по сей день живёт в концепции Фукуямы, а мы, что интересно, оказались внезапно для себя в концепции Хантингтона... сильно приправленной Валлерстайном.

Уже целую кучу лет назад, в далёком 2005 году, я написал книжку «Путин. Его идеология», с помпой презентованную в центральном офисе ЕР лично Сурковым в компании Володина, Костина, Воробьёва и прочих великих людей. В частном порядке, впрочем, Сурков мне попенял за то, что я ухитрился так ни разу и не использовать на её страницах его любимое словосочетание «суверенная демократия». На что я в ответ разразился речью про то, что словосочетание sovereign democracy и даже democracies регулярно использовала американская пропаганда, в том числе лично вице-президент США Чейни, в отношении лимитрофов Восточной Европы — всей этой польши-трибалтики. И контекст был очевидным: имелась в виду их свежеобретённая независимость от московского имперского центра. Ну и я вообще скептически относился к полезности прилагательного «суверенный» — в отличие от базового существительного «суверенитет».

Вот про это я там писал много, и, в частности, там было рассуждение об абсолютном и частичном суверенитете. Если вкратце, всё сводилось к тому, что абсолютный суверенитет — это способность (и возможность) настаивать на своём, даже оказавшись в одиночестве против всего остального мира. Отсюда и тема ядерного оружия, как фактора, его гарантирующего.

Я хорошо помню, что, когда я писал эту часть, то перечитывал сталинское интервью 1951 года про советские ядерные испытания. Центральная идея которого — контроль над любым видом оружия и, соответственно, продуктивные и не-бутафорские переговоры о разоружении возможны только тогда, когда ни у одной из сторон нет монополии на это оружие. Иначе это не контроль, а «издёвка над контролем».

Как ни парадоксально, всё то же самое в полной мере приложимо к теме «цивилизаций». Сейчас продолжу.

Мало кто про это помнит, кроме выпускников юрфака, но у слова «цивилизация» задолго до начала использования его в нынешнем историософском смысле много веков было очень конкретное, прикладное значение в терминах римского права. Когда какой-то уголовный процесс переводился в разряд гражданских, соответствующая процедура в отношении него и называлась «цивилизацией». «Огражданивание», если в грубом русском переводе. Отзвуки этого до сих пор слышны в прилагательном «цивилизованный» — например, «цивилизованное решение вопроса»: имеется в виду, как правило, что-то вроде «не морды друг другу бить, а договориться». Ключевое для нашего рассуждения здесь то, что первоисточником понятия «цивилизация» была в первую очередь соответствующая нормативная реальность и то пространство, на котором она действует — и, что не менее важно, на кого она _не_ действует. Jus civitas — право гражданина; то есть того, кто имеет _статус_ гражданина.

Собственно, для людей с базовым европейским «культурным багажом» не могло даже и мысли возникнуть, что «цивилизаций» может быть даже в теории больше, чем одна. Смешной Боррель, рассказывающий нам сейчас про «цветущий Эдем, окружённый джунглями», выплёскивает это исконное подсознательное Запада в доступной его [убогому каталонскому] словарному запасу форме. Сама идея, что «цивилизаций» вообще-то несколько, достаточно еретическая: просто по той логике, что у всяких там не-римлян могли быть сколь угодно мощные «царства» и «армии», но никогда не было никакого jus civitas и вообще самого понятия civis. В переводе на современный глобалистский сленг: jus civitas — это, конечно же, «права человека», сообщество тех, кто их признаёт за основу своих правовых систем, именуется «свободным миром», всё остальное маркируется разными обзывалками — «авторитаризм», «тоталитаризм» или что-нибудь ещё столь же обидное.

Ни один из теоретиков множественности «цивилизаций», не исключая и Хантингтона, не поставил, однако ж, вопрос таким образом, что и Римов тоже может быть больше, чем один. Хотя со времён известного решения Диоклетиана о разделении империи на две это уже вполне исторический факт. Но, сдаётся мне, в мире латинского языка даже и «второй», он же «новый» Рим на Босфоре воспринимали как своего рода «паль» (термин, которым сейчас пользуются модницы, говоря о контрафактных копиях товаров известных брендов). А уж про наш доморощенный «третий» — это и вовсе курам (гусям, если по-римски) на смех.

У греков Восточного Средиземноморья, которые вплоть до самой гибели Второго Рима упорно называли себя именно «римлянами» — «Василия Ромеон» (так тысячу лет называло самоё себя то, что мы привыкли именовать «Византией») — был, впрочем, довольно мощный козырь на руках: «первенство веры». Да, христианство в том виде, как оно возникло и распространилось по империи, было в первую и главную очередь продуктом именно греческой культуры и её квинтэссенцией. Пусть и на исходном семитском материале (дань эллинистической моде на всё «восточное»), но со всеми фирменно «греческими» заморочками, от философской зауми про Логос до опорного мифа о герое-полукровке, сыне бога и смертной, обречённом на гибель (но, в отличие от Ахилла-Геракла-Тесея etc. победившего смерть) — многовековой сюжет всех основных греческих трагедий. И вот с этой поправкой — ну да, ну да…

Но третий-то куда ещё? С какой стати? Чего такого сопоставимого по вселенской мощи и значению с jus civitas и крестом-над-Софией породили эти жалкие холмики между Неглинкой и Яузой, чтобы всерьёз претендовать на место в этом ряду? Да ну не смешите. Или… предъявите.

Продолжение следует

«Рим номер три», ч. III.

Вообще-то из того, что мы цивилизация, само собой никак автоматически не следует, что надо всё к ней относящееся непременно собирать в единое государство. Более того. Сам термин «цивилизация» — применительно что к Риму «первому», что в особенности ко «второму» — историки чаще всего используют, если говорят о тех периодах и/или случаях, когда прямое имперское управление той или иной территорией либо уже давно закончилось, либо вообще никогда и не начиналось. Но тем не менее имело место значимое культурное влияние, в первую очередь на уровне базовых образцов — от религиозных и правовых до эстетических, культурных и технологических. Точно так же обычно говорят, к примеру, и об «исламской цивилизации» на руинах Халифата. И о «китайской цивилизации»: тут наиболее яркий пример — Япония: она вообще никогда не была под китайской властью; напротив, в разные периоды истории значительная часть самого Китая бывала под японской властью — однако же Япония, безусловно, как и Корея, и Вьетнам, тоже своеобразная периферия именно «китайской цивилизации», что бы они сейчас сами о себе ни думали.

Это я к тому, что как концептуальное обоснование «российской агрессии вна Украину» сама по себе эта конструкция с «цивилизацией» не катит. Ну окей, и жили бы они там себе дальше, выбирая то и дело, чьей именно цивилизационной периферией они хотят быть в нынешнем историческом сезоне, на то они и окраина даже по названию. Ну даже и убивали бы дальше друг друга в ходе этого «внутринационального диалога на повышенных тонах», нам-то здесь, в богоспасаемом цивилизационном ядре, какое дело? Специально заостряю на этом, потому что интуитивно-то многие чувствуют — то, что там происходило, это именно цивилизационный вызов, а наша СВО — попытка, довольно-таки слабо нами самими пока осознанная, цивилизационного же на него ответа. Причём, заметьте — игра слов — вообще ни разу не «цивилизованного».

Зимой 2004-2005, когда Глеб Павловский вернулся из Киева после «Оранжевой революции» и «третьего тура», я сделал с ним несколько больших содержательных интервью на тему «как он//мы проиграл//и Украину». Некоторые из них предназначались для публикации и были опубликованы тогда в «Русском Журнале» (сейчас, увы, поди их найди в его сгинувшем архиве), другие — менее публичные — для написания на их основе аналитических записок по известному адресу. Но меня уже и тогда интересовали не столько унылые подробности политического подковёрья-закулисья, сколько основные «болевые точки» развернувшейся там на моих глазах исторической драмы. На основе этих бесед я сделал в феврале 2005 большой текст-постскриптум к первому Майдану «Революция и контрреволюция» — вот он, к счастью, сохранился в виде копии у меня на сайте. Но этот текст тоже больше был «про политику», и к нашей нынешней теме относится по касательной.

Вот об этом… паузу возьму, надо получше подготовиться, ибо тема серьёзней некуда.

Я всё-таки полагаю, что «государство-секта» это не у нас, а у соседей. Но это, конечно, вопрос оптики.

Между тем, в ТГ продолжается нешуточное философское бурление. Разобравшись с методологами, Алексей Чадаев замахнулся на цивилизационный подход и на понятие "государство-цивилизация". Ему не понравились три вещи. Первое, что слово иностранное и к тому же латинское. Второе, что в одной цивилизации может быть много государств, и на идею территориальной целостности России концепт не работает. И наконец, главное, что идея цивилизации не объясняет начало СВО - типа жили разными цивилизациями и жили бы так и дальше. Что-то подобное он обсуждал с А. Г. Дугиным, для которого, разумеется, представлять СВО как войну цивилизаций - это слишком слабый ход, поскольку, с его точки зрения, СВО - это война Христа и Антихриста. Чадаев как бы намекает, и тут, надо признать, есть доля смысла, что "цивилизационный подход" позволяет любому аналитику выйти в метапозицию, то есть как бы отстраниться от вопроса, кто прав, а кто неправ. С точки зрения Чадаева, как я его понял, любая теория в наше время должна быть просто выражением безоговорочной любви к специальной военной операции без попыток уклониться в якобы объективное ее описание. В этом смысле действительно "Христос" и "Антихрист", свет и тьма подходят лучше, чем, скажем, цивилизационные интересы. Чадаеву не нравится термин "государство-цивилизация", и у этого есть резон, то, что он предлагает, гораздо лучше описывается категорией "государство-секта". В принципе, я только сейчас понял, что это и есть смысл Четвертой политической теории - превращение современного государства модерна в государство-секту.

Всё бы ничего, но только вот вывезем ли мы полноту «собственной цивилизации»? Так-то, практически глядя на объект и имеющиеся дефициты, того нет, сего нет, «чего у нас только нет»… хотя, конечно… «Русская цивилизация есть? А если найду???»

В чем смысл того цивилизационного подхода, который стал идеологией России в последний год?

Он довольно прост. Это идеология консервативного антиглобализма.

Мир есть сообщество цивилизаций, то есть центров развития, характеризующихся особой культурой, ценностями, традицией. У каждой цивилизации своя траектория развития, непохожая на траектории других цивилизаций.

Глобалистский Запад блокирует развитие всех, кроме самого себя. Впрочем свое собственное развитие он тоже блокировал. Запад не дает другим цивилизациям развиваться в их собственной логике, требуя вместо этого вливания в западную глобалистскую систему и выкачивая ресурсы. По сути глобалистский Запад стал тормозом развития для всех остальных цивилизаций.

Россия - одна из таких самобытных цивилизаций с особой традицией. И в качестве центра, ядра цивилизации мы имеем право на контроль за ее периферией и на защиту ее от чужеродных вторжений (то есть, прежде всего, экспансии Запада).

Цивилизационная модель, прежде всего, превращает нашу частную СВО - в общее дело, в противостояние глобалистскому торможению многолинейного развития. Цивилизационная модель объясняет, почему прочие цивилизации - Китай, Индия, Иран, арабы, турки - должны быть заинтересованы в нашем успехе, так как мы воюем и за свой, и за их суверенитет.

При этом мы не просто выступаем за "право на мракобесие", хотя в условиях трансгендера и прочего такое право тоже важно. Мы защищаем и для себя и для других право на суверенное развитие, право на собственное, не навязанное извне будущее.

И, конечно, эта концепция очень работает на нас. При этом не раскалывая по оси право/лево, так как суверенное развитие может проявляться и как коммунизм, и как археофутуризм и многими другими способами.

Я не это «спрашивал». Я скорее о том, что по целому ряду культурно значимых позиций мы именно _как_цивилизация_, увы, импортозависимы. И, более того, наша конструкция общественного устройства — со времён ранних Рюриковичей и заканчивая Ельциным-Путиным — демонстрировала принципиальную неготовность изобретать тот или иной «велосипед», предпочитая ввозить его в готовом виде снаружи за пеньку и дёготь. Потому что каждый собственный «велосипед» предполагает появление устойчивого слоя собственных же «велосипедистов», которых нельзя просто так взять и помножить на ноль, потому что без велосипеда же останемся. А политический центр (и, кстати, не без своеобразного сочувствия со стороны безмолвствующего большинства) традиционно рассматривал всю номенклатуру таких привилегированных слоёв как угрозу своей монополии на власть — и не без оснований, чего уж там, потому что западных соседей — ту самую РП — как раз-таки и сгубила в итоге чрезмерная вольность расплодившихся «блатных» сословий. Здесь парадокс — чем больше мы «цивилизация», тем меньше у политического центра манёвра в части «всё снести и сделать по-новой», что, в логике Грозного из известной полемики с Курбским, есть прямая угроза «красоте власти».