Россия — одно из немногих государств, активно развивающих отношения с Исламским Эмиратом Афганистан. Правящий там «Талибан» остается «запрещенной в РФ террористической организацией», но это не мешает Москве приглашать представителей движения на экономические форумы и обсуждать с ними амбициозные проекты.

Россия рассчитывает на серьезные выгоды от дружбы с Афганистаном — тут и новые торговые маршруты для смягчения западных санкций, и укрепление репутации Москвы как союзника Глобального Юга, и близость антизападного нарратива Кремля с идеологией талибов, строящейся на противопоставлении себя западным ценностям. Однако реальные возможности для развития торгово-экономического или гуманитарного сотрудничества между двумя странами весьма ограничены.

Востоковед Руслан Сулейманов (@suleymanov_rv) — о будущем отношений России с Афганистаном.

Лагерь сторонников возобновления зерновой сделки между Россией и Украиной выглядит настолько большим и влиятельным, что такой исход может показаться наиболее вероятным. Ведь вернуться к соглашению призывают лидеры и Запада, и Китая, об этом пишут в итоговой декларации страны G20, в переговорах активно посредничают Турция и ООН.

Однако на практике шансы реанимировать договоренности весьма низкие — ни у Москвы, ни у Киева к этому нет достаточного интереса. Куда более вероятна дальнейшая эскалация в Черном море с последующим ростом мировых цен на зерно, которые до последнего времени быстро снижались.

https://carnegieendowment.org/politika/90556

Лояльность высшей бюрократии, бизнесменов из списка Forbes и многих силовиков — тех, кого принято объединять словом «элиты», — предмет постоянного беспокойства высшего кремлевского руководства. Затяжная война с Украиной, санкции и возросшие с ними риски заставляют их волноваться и искать выход.

Александра Прокопенко, приглашенный научный сотрудник Берлинского центра Карнеги по изучению России и Евразии (@carnegiepolitika), в статье для @meduzalive показывает, как российское политическое руководство выстраивает основу для новой лояльности — которую даже война не поставит под вопрос. Не доверяя старым элитам, Путин формирует в России новый класс собственников, распределяя между ними активы западных компаний и российских предпринимателей. Эти люди будут обязаны лично Путину и путинизму в целом своим положением и состоянием, а потом будут заинтересованы в сохранении и воспроизводстве режима.

https://meduza.io/feature/2023/09/14/vo-vremya-voyny-putin-snachala-obnovil-torgovoe-predlozhenie-dlya-staroy-elity-a-potom-reshil-sozdat-novuyu

В России начался избирательный цикл, призванный продемонстрировать «беспрецедентную консолидацию общества» перед лицом внешних и внутренних угроз. Первый этап — выборы глав регионов и заксобраний — власти уже признали своей «убедительной победой».

Но главное событие — президентские выборы — еще впереди. Предсказать их итог совсем несложно, но без интриги все-таки не обойдется. Главная — как повлияла война на настроения «глубинной России», которая всегда была электоральной базой и опорой путинского режима.

https://carnegieendowment.org/politika/90574

Давно стало общим местом то, что у выборов в России не осталось ничего общего с настоящими: всем заранее понятно, что результаты их будут такими, какие нужны власти. Казалось бы, вторжение в Украину и последовавший за ним полный разрыв с Западом предоставили удобную возможность окончательно отказаться от этого бессмысленного действа — мол, в военное время не до игр в западную демократию.

Однако российские власти по-прежнему продолжают проводить выборы — только что прошли избирательные кампании в большинстве регионов, уже идет подготовка к президентским выборам в начале следующего года. Все это делается отнюдь не из-за желания властей продемонстрировать приверженность неким демократическим нормам. Речь идет о важном для всех уровней власти ритуале, без которого современной политической системе РФ не обойтись.

Екатерина Курбангалеева — о том, зачем в России проводятся выборы.

Кадры встречи Владимира Путина и Ким Чен Ына на космодроме Восточный обошли все мировые СМИ. Последующая экскурсия Кима по российским военным объектам и многозначительные намеки на то, что на переговорах обсуждались «все вопросы», подтолкнули многих сделать однозначный вывод: Россия и Северная Корея снова сближаются и даже движутся в сторону военно-политического союза.

Однако такие рассуждения представляются поспешными: в отношениях Москвы и Пхеньяна остается немало проблем, которые делают этот сценарий сомнительным. Чтобы понять, почему разговоры о союзе России и КНДР преждевременны, имеет смысл посмотреть на то, как развивались (или, скорее, почему толком не развивались) отношения Москвы и Пхеньяна в постсоветский период.

Андрей Ланьков — о том, ждать ли альянса России и Северной Кореи.

Сравнительно оптимистический сценарий сводится к тому, что на смену Путину придет политик технократического типа. Учитывая неизбежное ресурсное истощение путинской модели, такого рода техническая фигура понадобится при переходе от жесткого путинизма к нормализации системы.

Андрей Колесников — о политическом режиме в России после Путина.

Азербайджан продемонстрировал, что добрым словом и спецоперацией можно добиться больше, чем просто добрым словом.

Прошло всего несколько дней, и вот армянский Арцах уходит в историю, чтобы стать азербайджанским Карабахом. И не похоже, чтобы кто-то — тем более Армения — мог бы этому помешать. Но это не означает, что на Южный Кавказ приходит долгосрочный мир и покой.

https://carnegieendowment.org/politika/90634

Амбициозные чиновники в российском госаппарате с воодушевлением восприняли начало полномасштабного вторжения в Украину. Казалось, что демонстративное участие в боевых действиях и госслужба на аннексированных территориях — это идеальные карьерные лифты. Ведь этой темой так увлечен Владимир Путин, а значит, связавшиеся с ней чиновники будут регулярно попадать в поле зрения президента.

Но окно возможностей быстро закрылось. Планы масштабных завоеваний не сбылись, а донбасская тема стала для президента рутиной. Нет ни перспектив захвата новых территорий, ни громких примеров успешных карьер на них, пишет Андрей Перцев (@pertsevisthere).

https://carnegieendowment.org/politika/90632

Последствия стремительной спецоперации Азербайджана в Карабахе в Армении в любом случае назовут этнической чисткой — ведь очевидно, что практически все армянское население покинет регион. Тем не менее нельзя не отметить спокойствие, с которым азербайджанские власти стали действовать после достижения желаемого. Обольщаться этим нельзя, но пока армянам доставлена гуманитарная помощь, а представители Баку даже ведут какие-то переговоры с карабахскими лидерами, которые уже объявили о роспуске государственных органов непризнанной республики. К тому же есть основания полагать, что оставить в Карабахе хотя бы небольшое число армян хотели бы все три участника процесса: Армения, Азербайджан и Россия.

Кирилл Кривошеев (@infodeserteur) — о будущем Карабаха и всего региона.

Пророссийское лобби, как бы с ним ни боролись, остается частью политического ландшафта во многих странах Запада. Даже на фоне продолжающейся войны в Украине ряд политиков и бизнесменов выступают за более тесные связи с Россией. Мотивация может быть разная — от идеологии и финансовых интересов до семейных связей.

Япония тут не исключение. Несмотря на традиционно сложные отношения между Токио и Москвой, представители пророссийского лобби иногда будоражат японские СМИ заявлениями о правомерности действий РФ, провокациях НАТО и неправильной политике Киева. Правда, с каждым разом такие голоса звучат все тише.

https://carnegieendowment.org/politika/90589

Галина Юзефович (@ryba_lotsman) — о новом романе Пелевина «Путешествие в Элевсин»:

«При всем своем динамизме "Путешествие в Элевсин" кажется вещью разочаровывающе пустоватой и банальной. Дежурная мантра про выход вбок и дверь в собственном сердце (или, если угодно, голове) в этом году работает куда хуже, чем год назад.

Проще всего в этой ситуации сказать, что Пелевин "исписался" и больше "не тот" — этот упрек писателю адресуют ежегодно (точно так же, как ежегодно кто-то обязательно провозглашает, что именно этот роман у него самый лучший). Можно предположить, что принцип "ни нашим, ни вашим" не работает во времена, когда мощный общественный императив состоит в том, чтобы максимально четко и публично определиться, "за красных" ты или "за белых".

Ни то, ни другое не будет справедливо в полной мере. Ожидать от Пелевина однозначности и ясной "позиции" после 30 лет любовно лелеемой амбивалентности так же наивно, как рассчитывать на большое интервью на канале "Дождь" (или, напротив, "Russia Today"). Скорее претензию правильно будет адресовать не Пелевину (который по-прежнему вполне себе "тот" и определенно не "исписался"), но его читателям и, шире, обществу в целом.»

В последние несколько месяцев Россия столкнулась с жестким кризисом на рынке нефтепродуктов. Цены на дизельное топливо и бензин резко выросли, а сами нефтепродукты оказались в большом дефиците, особенно в некоторых регионах.

Пытаясь спасти ситуацию, правительство запретило экспорт дизтоплива и бензина до особого распоряжения. И хотя сейчас уже можно говорить о скором смягчении этого запрета, последствия принятых решений будут ощущаться еще долго.

Как страна, которую даже недоброжелатели называют «бензоколонкой», могла дойти до дефицита топлива?

Отвечает приглашенный научный сотрудник @carnegiepolitika Сергей Вакуленко (подписывайтесь на его личный телеграм-канал @sergeyvakulenko).

Конфликт в Нагорном Карабахе закончился наихудшим возможным образом не только для Армении, но и для России. За бравурной риторикой Москвы и ее нападками на армянское руководство сложно скрыть, что миротворческие усилия Кремля на Южном Кавказе провалились, поставив под угрозу будущее российского присутствия во всем регионе.

Последняя однодневная война за Карабах показала, что главным сдерживающим фактором для Азербайджана стали не авторитет или военная мощь России, а опасность санкций Запада. А значит, и гаранта безопасности, и арбитра для будущих споров теперь будут искать там, а не в Москве.

Александр Атасунцев — о будущем российско-армянских отношений.

Вот уже несколько лет, как Россия совместно с Ираном ставит себе задачу выдавить США из Сирии, а в идеале — и со всего Ближнего Востока. Однако российское вторжение в Украину и вызванное им сближение Москвы с Тегераном приводят скорее к обратному эффекту: присутствие США в регионе, наоборот, растет.

Более того, в случае с Сирией у Вашингтона наконец появляется ясное обоснование для продолжения своей кампании там. Чем сильнее Россия увязнет на Ближнем Востоке, тем сложнее ей будет в Украине.

Востоковед, автор телеграм-канала «Россия на Ближнем Востоке» (@russbv) Никита Смагин — о положении России в Сирии.

Вопреки ожиданиям, агрессия против Украины так и не привела к расколу в российском руководстве, появлению внутренней оппозиции или, иначе говоря, партии мира. Конечно, среди представителей истеблишмента есть немало тайных сторонников завершения боевых действий, но публично они себя не проявляют. Поэтому, когда эксперты говорят о расколах, речь идет скорее о тактических размежеваниях. Например, между реалистами, адекватно оценивающими экономические и силовые возможности России, и сторонниками эскалации любой ценой.

Однако в последние месяцы можно заметить все больше примеров размежевания в той части российского истеблишмента, которая способна не просто участвовать в дискуссиях, но и реально формировать повестку и даже доносить свою точку зрения до Владимира Путина.

Татьяна Становая (@stanovaya) — подробно о примерах такого размежевания в российском истеблишменте.

В России закончили работу над сверхтяжелой межконтинентальной баллистической ракетой (МБР) «Сармат». По словам Владимира Путина, осталось лишь «перейти к массовому производству» этих ракет и поставить их на боевое дежурство. Провластные российские аналитики не скупятся на похвалы, уверяя, что «Сармат» изменит «мировую картину стратегического сдерживания».

Однако при ближайшем рассмотрении то, что пытаются подать как безусловный триумф отечественного ракетостроения, оказывается очередным наглядным доказательством кризиса «Роскосмоса» как производителя «Сармата», а также всей отрасли.

Эксперт по российской ядерной политике Максим Старчак — о кризисе ракетостроения в России.

Владимир Путин своим указом обязал компании из 43 отраслей, генерирующих большую часть российского экспорта (энергетика, металлургия, сельское хозяйство, химическая и лесная промышленность), следующие полгода продавать большую часть своей валютной выручки. То, что раньше было добровольным, теперь стало обязательным. Контроль за капиталом, по замыслу Кремля, должен укрепить рубль к предстоящему в ноябре-декабре заявлению Путина об участии в выборах и в целом создать благоприятный фон президентской кампании.

О том, что это регулирование искажает рыночные принципы формирования курса, разрушает репутацию рубля, бьет по независимости Центрального банка и в целом по устойчивости финансовой системы России, в Кремле предпочитают не думать. Главные экономические решения осени — резкое введение экспортных пошлин для ненефтяного экспорта и указ Путина о контроле за движением капитала — свидетельствуют о том, что управление в России уходит все дальше от рыночного госкапитализма и приближается к мобилизационной экономике.

Александра Прокопенко — о последствиях валютной политики Кремля в предвыборный период.