Forwarded from Игорь Караулов. Стихи и вокруг них
÷÷÷
Звёзды зимние горят
над тропинкой вдоль оврага.
Кто шагает дружно в ряд?
Камень, ножницы, бумага.
Вязнут валенки в снегу,
интервал четыре шага.
"Всё, я больше не могу", -
камню говорит бумага.
Блещут ножниц лезвия
звёздным светом отражённым.
От окраины жилья
тянет мясом пережжённым.
Нет, бумага, не хандри,
мы несём себя в подарок.
Нас должно быть ровно три.
Пусть запишут без помарок
в дневники, календари:
«Ночью, без огня, без флага
к нам пешком пришли цари -
Камень, Ножницы, Бумага».
(2020)
Звёзды зимние горят
над тропинкой вдоль оврага.
Кто шагает дружно в ряд?
Камень, ножницы, бумага.
Вязнут валенки в снегу,
интервал четыре шага.
"Всё, я больше не могу", -
камню говорит бумага.
Блещут ножниц лезвия
звёздным светом отражённым.
От окраины жилья
тянет мясом пережжённым.
Нет, бумага, не хандри,
мы несём себя в подарок.
Нас должно быть ровно три.
Пусть запишут без помарок
в дневники, календари:
«Ночью, без огня, без флага
к нам пешком пришли цари -
Камень, Ножницы, Бумага».
(2020)
Forwarded from И.В. Рыльщиков
Написал статью о замечательной книге Ольги Ерёминой 'Дикая карта": https://vnnews.ru/dikaya-karta-protiv-garri-pottera/
Ваши новости — интернет-газета
«Дикая карта» против Гарри Поттера
Ещё раз о смуте…
Forwarded from Игорь Караулов
Сидит грустный Полонский на Чистых прудах, а у меня пятнадцать лет назад такой стишок был.
ПРУДЫ
Я нашарил оранжевый шарик зимы,
он не жжётся, но светит тепло.
Он упруго отскакивает от земли,
на лету выпуская крыло.
Вот он рыжей лисой развернулся в дугу
и с собакой мотает круги.
Вот он медной монетой блестит на снегу,
подбери его и сбереги.
Где студентов и панков гудит мошкара
и пожатьем грозит Грибоед,
одинокий повстанец, не евший с утра,
в пожилую шинельку одет.
Пуховая Лолита пятнадцати лет
к нему тянет язык-леденец,
и запястье ему замыкает в браслет,
и вдоль пруда ведет под венец.
А на Чистом пруду, на вечернем пруду
лёд лимонный звенит тетивой,
и, как детские губы, измазан в меду,
и расчерчен тюрьмой теневой.
А седой Грибоед, деревянных теней
неуклюже ломая узор,
то крадётся за ним, то крадётся за ней,
не решаясь начать разговор.
ПРУДЫ
Я нашарил оранжевый шарик зимы,
он не жжётся, но светит тепло.
Он упруго отскакивает от земли,
на лету выпуская крыло.
Вот он рыжей лисой развернулся в дугу
и с собакой мотает круги.
Вот он медной монетой блестит на снегу,
подбери его и сбереги.
Где студентов и панков гудит мошкара
и пожатьем грозит Грибоед,
одинокий повстанец, не евший с утра,
в пожилую шинельку одет.
Пуховая Лолита пятнадцати лет
к нему тянет язык-леденец,
и запястье ему замыкает в браслет,
и вдоль пруда ведет под венец.
А на Чистом пруду, на вечернем пруду
лёд лимонный звенит тетивой,
и, как детские губы, измазан в меду,
и расчерчен тюрьмой теневой.
А седой Грибоед, деревянных теней
неуклюже ломая узор,
то крадётся за ним, то крадётся за ней,
не решаясь начать разговор.
Telegram
Андрей Полонский в тг
И снова я сижу у памятника Грибоеду. "Кого там везут - Грибоеда, кого отпевают - меня". Моя любимая часть Москвы, когда-то дом, когда-то любимый бульвар, совсем иная жизнь, взгляды, страсти, эпоха, возраст и надежды - все другое. Страшным я был снобом, хотя…
Forwarded from Сабиров Амир (Амир)
Оклемались — распутица спит
под безножными тучами в ссылке,
чернозём, будто детской присыпкой
припорошен.
Зима.
Антрацит.
Тыл глубокий. Колышется ночь,
и в зените раскиданы вспышки,
эту нёбную сушь растолочь
папиросы помогут и спички.
"Вы проездом, а мы — до конца
тут на службе " — скребут тыловые,
подметая сугробы с крыльца
и все лица суровые, злые.
Да и сам я почти тыловик,
фронт усердное дело, братуха,
где от сердца до резкого звука
только миг;
где гоняла судьба задарма
целовала в макушку и каску;
там во рве — лишь лопата, кирка
и цыганское небо раскраской.
Только тело своё донести
и забыться в уюте, как прежде,
в этой польской, китайской одежде:
я уже не на фронте, прости,
Злой отдушины крик не впервой,
— мерно тонут порывы и юность —
говоришь, что фельдмаршал Кутузов
не знавал, где состав рядовой?...
где главнее докладами взять
и отрезать на тяге собачьей,
что осталось — в палатке забрать:
есть ли толк видит он или бачит?
Возводились и плавились сны
и соломенной смерти навстречу
мы идём на последнюю сечу
полуживы и полумертвы.
2025
под безножными тучами в ссылке,
чернозём, будто детской присыпкой
припорошен.
Зима.
Антрацит.
Тыл глубокий. Колышется ночь,
и в зените раскиданы вспышки,
эту нёбную сушь растолочь
папиросы помогут и спички.
"Вы проездом, а мы — до конца
тут на службе " — скребут тыловые,
подметая сугробы с крыльца
и все лица суровые, злые.
Да и сам я почти тыловик,
фронт усердное дело, братуха,
где от сердца до резкого звука
только миг;
где гоняла судьба задарма
целовала в макушку и каску;
там во рве — лишь лопата, кирка
и цыганское небо раскраской.
Только тело своё донести
и забыться в уюте, как прежде,
в этой польской, китайской одежде:
я уже не на фронте, прости,
Злой отдушины крик не впервой,
— мерно тонут порывы и юность —
говоришь, что фельдмаршал Кутузов
не знавал, где состав рядовой?...
где главнее докладами взять
и отрезать на тяге собачьей,
что осталось — в палатке забрать:
есть ли толк видит он или бачит?
Возводились и плавились сны
и соломенной смерти навстречу
мы идём на последнюю сечу
полуживы и полумертвы.
2025
Forwarded from Игорь Караулов. Стихи и вокруг них
÷÷÷
В годы красного террора
расстреляли дирижёра.
В годы красного террора
укокошили певца.
Для апостола в кожанке
много счастья у цыганки.
В годы красного террора
будем смертны до конца.
Время красного террора
предстоит ещё не скоро.
Покорила Терпсихора
просвещённые сердца.
Остроносые ботинки
и "Щелкунчик" в Мариинке.
В печке обер-прокурора
на крови взойдёт маца.
В мире страшном и прекрасном
мы задумались о красном.
Цвет победы и позора
мы продумаем насквозь.
Больше царского кармина
в облаченье Арлекина,
и на пальцах балерины
больше крови запеклось.
Нотный лист поля накроет,
белый юнкер хрипнет "прозит",
белых шариков из крови
тьма на теннисном столе.
Звездочёт читает знаки,
но не фарес и не текел -
красный луч и красный факел
колобродят по стране.
В годы красного террора
расстреляли дирижёра.
В годы красного террора
укокошили певца.
Для апостола в кожанке
много счастья у цыганки.
В годы красного террора
будем смертны до конца.
Время красного террора
предстоит ещё не скоро.
Покорила Терпсихора
просвещённые сердца.
Остроносые ботинки
и "Щелкунчик" в Мариинке.
В печке обер-прокурора
на крови взойдёт маца.
В мире страшном и прекрасном
мы задумались о красном.
Цвет победы и позора
мы продумаем насквозь.
Больше царского кармина
в облаченье Арлекина,
и на пальцах балерины
больше крови запеклось.
Нотный лист поля накроет,
белый юнкер хрипнет "прозит",
белых шариков из крови
тьма на теннисном столе.
Звездочёт читает знаки,
но не фарес и не текел -
красный луч и красный факел
колобродят по стране.
Forwarded from ВАШИ НОВОСТИ
Захар Прилепин остаётся главным русским писателем по опросу ВЦИОМ
Всероссийский центр изучения общественного мнения опубликовал результаты опроса россиян о главных персонах 2024 года.
▫️Политик года – Владимир Путин. Президент занимает первую строчку рейтинга с 2006 года.
▫️Спортсменами года россияне назвали Романа Костомарова и Александра Овечкина.
▫️Писателем года, как и в предыдущем опросе, вновь стал Захар Прилепин. Он возглавляет рейтинг ВЦИОМ с 2020 года.
Всероссийский центр изучения общественного мнения опубликовал результаты опроса россиян о главных персонах 2024 года.
▫️Политик года – Владимир Путин. Президент занимает первую строчку рейтинга с 2006 года.
▫️Спортсменами года россияне назвали Романа Костомарова и Александра Овечкина.
▫️Писателем года, как и в предыдущем опросе, вновь стал Захар Прилепин. Он возглавляет рейтинг ВЦИОМ с 2020 года.
Forwarded from Южнорусский текст
8 декабря 1991
– Всё очень просто, Юра: мы уходим,
Командовать парадом буду я, –
Взамен посмертных масок и реляций –
Безудержный позор капитуляции,
Заткнись и пой, бездомная семья,
Кассету перематывая снова,
От августа до мая золотого:
Берлин, Варшава, Люблин,
город Брест, –
Отдай им всё и встань наизготовку.
Майор, туши звезду, бери винтовку, –
Единственный оставленный судьбой
Праздник, который всегда с тобой.
Спроси у безымянных жён на трассе,
Торгующих печалью на развес, –
Кто «юрчики» такие, что за «вовчики»...
Экспресс летит во мглу
без остановочки:
Останкино, Москва, слепые трассеры,
Октябрь, шелест крови, Мерседес
Горит в нечеловеческом огне,
И молодость проносится в окне...
Не плачь о ней, живые слезы вытри
С чужого обгорелого лица:
Похоже, её звали Богородица, –
Екатеринослав не стоит мессы, –
Ни город, называвшийся Одесса...
Выходим, – Славянск, Горловка,
Донецк! –
А дальше Минск-Второй
и Первый, мать его,
Ульяновск, Киров, Дно, Череповец...
– А это я ломаю в дом Ипатьева
Отверзнутые нараспашку двери!..
Скажи мне, что такое Русский Бог,
Чернильным чёртом меченый младенец,
Кварталов отдалённых уроженец,
Сей город значил всё в твоей судьбе,
Мне от чугунных снов не отвертеться.
Что наша жизнь? – Иголочка под сердцем,
И слово лишь связующая нить:
Ни выжить, ни за кем не повторить...
...И площадь, как рябиновый висок,
И гаснущий рубиновый сосок,
И клюквенная, красная, неброская,
И кукольное времечко московское...
Внемли Сивилле, жаждущий ответа:
– Ты только тень безумного поэта,
Достаточно ли суверенитета
Ты уволок в слепую пустоту,
Гранёную, как огненный стакан?..
Внемли покорно, бледный истукан,
Тому, что возвестит тебе по-братски
Пророк Данила с выправкой солдатской,
Смягчая ледяную букву "г",
Растягивая речь по-южнорусски...
И карандаш ломается на Курске, –
Свобода вновь приходит к нам нагая, –
И лепестки под детскими ногами,
И огненнобородое лицо,
И шествие ненужных храбрецов,
Презрительно кивающих тебе,
Хранитель мёртвой беловежской ночи...
И солнце заповеданных пророчеств
Восходит над усталым небосклоном –
Родное, как простой рязанский парень,
Пожарский, Минин, Пушкин и Гагарин,
Толстых, Высоцкий, Павлов и Леонов...
...Горит огнём отцовская квартира,
И ландыши хрустят под сапогом,
Никто из нас с победой не знаком,
И брезжит южнорусская Пальмира,
И над Донецком дышит Роза Мира.
– Всё очень просто, Юра: мы уходим,
Командовать парадом буду я, –
Взамен посмертных масок и реляций –
Безудержный позор капитуляции,
Заткнись и пой, бездомная семья,
Кассету перематывая снова,
От августа до мая золотого:
Берлин, Варшава, Люблин,
город Брест, –
Отдай им всё и встань наизготовку.
Майор, туши звезду, бери винтовку, –
Единственный оставленный судьбой
Праздник, который всегда с тобой.
Спроси у безымянных жён на трассе,
Торгующих печалью на развес, –
Кто «юрчики» такие, что за «вовчики»...
Экспресс летит во мглу
без остановочки:
Останкино, Москва, слепые трассеры,
Октябрь, шелест крови, Мерседес
Горит в нечеловеческом огне,
И молодость проносится в окне...
Не плачь о ней, живые слезы вытри
С чужого обгорелого лица:
Похоже, её звали Богородица, –
Екатеринослав не стоит мессы, –
Ни город, называвшийся Одесса...
Выходим, – Славянск, Горловка,
Донецк! –
А дальше Минск-Второй
и Первый, мать его,
Ульяновск, Киров, Дно, Череповец...
– А это я ломаю в дом Ипатьева
Отверзнутые нараспашку двери!..
Скажи мне, что такое Русский Бог,
Чернильным чёртом меченый младенец,
Кварталов отдалённых уроженец,
Сей город значил всё в твоей судьбе,
Мне от чугунных снов не отвертеться.
Что наша жизнь? – Иголочка под сердцем,
И слово лишь связующая нить:
Ни выжить, ни за кем не повторить...
...И площадь, как рябиновый висок,
И гаснущий рубиновый сосок,
И клюквенная, красная, неброская,
И кукольное времечко московское...
Внемли Сивилле, жаждущий ответа:
– Ты только тень безумного поэта,
Достаточно ли суверенитета
Ты уволок в слепую пустоту,
Гранёную, как огненный стакан?..
Внемли покорно, бледный истукан,
Тому, что возвестит тебе по-братски
Пророк Данила с выправкой солдатской,
Смягчая ледяную букву "г",
Растягивая речь по-южнорусски...
И карандаш ломается на Курске, –
Свобода вновь приходит к нам нагая, –
И лепестки под детскими ногами,
И огненнобородое лицо,
И шествие ненужных храбрецов,
Презрительно кивающих тебе,
Хранитель мёртвой беловежской ночи...
И солнце заповеданных пророчеств
Восходит над усталым небосклоном –
Родное, как простой рязанский парень,
Пожарский, Минин, Пушкин и Гагарин,
Толстых, Высоцкий, Павлов и Леонов...
...Горит огнём отцовская квартира,
И ландыши хрустят под сапогом,
Никто из нас с победой не знаком,
И брезжит южнорусская Пальмира,
И над Донецком дышит Роза Мира.
Forwarded from Здравые смыслы
Стихотворение дня
Бог прислал в простом конверте
Фотографии войны.
Получатель крутит вертит,
Удаляет: не нужны.
Он не хочет даже видеть,
То что послано ему.
Хочет выйти; нужно выпить
Малостойкому уму.
Потому его машине
Нужен крепкий алкоголь,
Что бунтует в ней доныне
Недосоленная соль.
Ей бы вместе с темной кровью
Молча сохнуть на бинтах,
Шкуру посыпать воловью,
Приправлять и хлеб, и страх.
А она все метит в море
Растворить себя навек
Быстрой шуткой в разговоре
Просверкать, как фейерверк.
Бог такого не позволит,
Приведет в потребный вид.
Обуздает, приневолит,
Крепко-крепко посолит.
Соскребет остатки лака
Внутрь зрачка набьет камней.
Привыкай ночами плакать -
Становиться солоней.
Михаил Гундарин
Бог прислал в простом конверте
Фотографии войны.
Получатель крутит вертит,
Удаляет: не нужны.
Он не хочет даже видеть,
То что послано ему.
Хочет выйти; нужно выпить
Малостойкому уму.
Потому его машине
Нужен крепкий алкоголь,
Что бунтует в ней доныне
Недосоленная соль.
Ей бы вместе с темной кровью
Молча сохнуть на бинтах,
Шкуру посыпать воловью,
Приправлять и хлеб, и страх.
А она все метит в море
Растворить себя навек
Быстрой шуткой в разговоре
Просверкать, как фейерверк.
Бог такого не позволит,
Приведет в потребный вид.
Обуздает, приневолит,
Крепко-крепко посолит.
Соскребет остатки лака
Внутрь зрачка набьет камней.
Привыкай ночами плакать -
Становиться солоней.
Михаил Гундарин
Forwarded from Анна Ревякина | Донбасс
* * *
Дорогой мой, вечно озябший теперь, немытый,
балансирующий на лезвии ржавой бритвы.
Я пишу тебе письма, вплавляю в слова молитвы
твоё имя, укрытое ото всех...
Для того, чтобы выучиться науке стихосложения,
надо десять лет поиграться в самосожжение,
ощущать себя городом осадного положения,
а потом как сорваться вверх.
И гори оно всё, не потушишь уже, не пробуй.
Мои крылья кевларовые выросли из утробы.
И теперь я как эти облигатные аэробы...
Не могу не дышать. Тобой.
И ведь не было же ни предчувствия, ни приметы,
но случилась осень на северной стороне планеты,
и теперь я с тобою мысленно вместо бронежилета.
На самой передовой.
Доползём до весны по-пластунски, дочетвереним,
а потом ты приедешь, и будет рассвет сиреневым,
я накрою стол и поставлю букет сирени
в голубой хрусталь.
Загадала, что ты вернёшься! Ещё до лета.
Я сниму с твоих губ поцелуем вето...
Но ты мне не расскажешь, чего стоила вам Победа,
как закалялась сталь.
Анна Ревякина | Подписаться
Дорогой мой, вечно озябший теперь, немытый,
балансирующий на лезвии ржавой бритвы.
Я пишу тебе письма, вплавляю в слова молитвы
твоё имя, укрытое ото всех...
Для того, чтобы выучиться науке стихосложения,
надо десять лет поиграться в самосожжение,
ощущать себя городом осадного положения,
а потом как сорваться вверх.
И гори оно всё, не потушишь уже, не пробуй.
Мои крылья кевларовые выросли из утробы.
И теперь я как эти облигатные аэробы...
Не могу не дышать. Тобой.
И ведь не было же ни предчувствия, ни приметы,
но случилась осень на северной стороне планеты,
и теперь я с тобою мысленно вместо бронежилета.
На самой передовой.
Доползём до весны по-пластунски, дочетвереним,
а потом ты приедешь, и будет рассвет сиреневым,
я накрою стол и поставлю букет сирени
в голубой хрусталь.
Загадала, что ты вернёшься! Ещё до лета.
Я сниму с твоих губ поцелуем вето...
Но ты мне не расскажешь, чего стоила вам Победа,
как закалялась сталь.
Анна Ревякина | Подписаться
Forwarded from ВАШИ НОВОСТИ
Предварительные итоги нашей шестой поездки с иностранными журналистами на Донбасс – свыше 10 млн просмотров
В конце 2024 года состоялся шестой пресс-тур проекта «Иностранные журналисты за Россию».
Менее чем за месяц вышли десятки публикаций в мировых СМИ и соцсетях.
Участники пресс-тура – из США, Словении, Ливана, Сербии, Камеруна, Франции и Индии – побывали в Донецке, Мариуполе и Волновахе и рассказали своей аудитории о том, что увидели.
Также о нашей поездке рассказывали и показывали российские и зарубежные медиа. Промежуточный охват составил более 10 млн просмотров.
Именно это и есть наша цель – рассказать правду как можно большему количеству людей по всему миру.
***
Пресс-туры не состоялись бы без деятельной поддержки Захара Прилепина, вице-спикера Госдумы Александра Бабакова и его советника Александра Воробьёва. Также благодарим сотрудников МИД РФ.
В конце 2024 года состоялся шестой пресс-тур проекта «Иностранные журналисты за Россию».
Менее чем за месяц вышли десятки публикаций в мировых СМИ и соцсетях.
Участники пресс-тура – из США, Словении, Ливана, Сербии, Камеруна, Франции и Индии – побывали в Донецке, Мариуполе и Волновахе и рассказали своей аудитории о том, что увидели.
Также о нашей поездке рассказывали и показывали российские и зарубежные медиа. Промежуточный охват составил более 10 млн просмотров.
Именно это и есть наша цель – рассказать правду как можно большему количеству людей по всему миру.
***
Пресс-туры не состоялись бы без деятельной поддержки Захара Прилепина, вице-спикера Госдумы Александра Бабакова и его советника Александра Воробьёва. Также благодарим сотрудников МИД РФ.
Forwarded from «КПД» (Колобродов, Прилепин, Демидов)
Волонтерское сообщество КЦПН опубликовало рецензию на новую книгу Анны Долгаревой!
«Анна ведёт нас по Донбасской войне. По дорогам, позициям - и по кладбищам… зарисовки с передовой, яркие описания военных и их слова - как порыв ветра. Типажи разные, но в большинстве своём - позитивные, уверенные в себе, даже лихие.
Начиная очередной рассказ, я постоянно ловил себя на мысли, что болею за героев. Пусть они выживут, пожалуйста, пусть они выживут, не надо никаких случайных мин, засад... Желания часто остаются только желаниями.
Такое ощущение, что книга кровоточит.
Завершу словами самого автора: "Я написала о тех, кого знала, чтобы их помнили немного дольше"»
#рецензии_кпд
«Анна ведёт нас по Донбасской войне. По дорогам, позициям - и по кладбищам… зарисовки с передовой, яркие описания военных и их слова - как порыв ветра. Типажи разные, но в большинстве своём - позитивные, уверенные в себе, даже лихие.
Начиная очередной рассказ, я постоянно ловил себя на мысли, что болею за героев. Пусть они выживут, пожалуйста, пусть они выживут, не надо никаких случайных мин, засад... Желания часто остаются только желаниями.
Такое ощущение, что книга кровоточит.
Завершу словами самого автора: "Я написала о тех, кого знала, чтобы их помнили немного дольше"»
#рецензии_кпд
🔥Уже скоро!
31 января 2025 г.
АНТОН ШАГИН
СЕРГЕЙ ЛЕТОВ
ШАГОМЕР
Книжная презентация с музыкальной импровизацией.
Авторское прочтение в потрясающем актёрском исполнении под чуткую к слову музыкальную импровизацию!
До встречи, дорогие наши гости!
Начало в 19:00.
Билеты.
Большая Лубянка, 24/15, стр. 3.
31 января 2025 г.
АНТОН ШАГИН
СЕРГЕЙ ЛЕТОВ
ШАГОМЕР
Книжная презентация с музыкальной импровизацией.
Авторское прочтение в потрясающем актёрском исполнении под чуткую к слову музыкальную импровизацию!
До встречи, дорогие наши гости!
Начало в 19:00.
Билеты.
Большая Лубянка, 24/15, стр. 3.